Занимательное ботоводство

Другие нубы бы попытались отбиться ещё на окраине леса. Нубы чуть поумнее использовали бы дома как укрытия и сражались, опираясь на них. Можно было бы ожидать засад и ловушек. Но судя по перекличке – в селе было пусто. Никакого сопротивления, даже самого минимального.

При этом точно было известно – ещё полчаса назад тут были игроки и село никто не покидал. И если с живыми людьми вопрос, куда они делись, ещё был открытым, то вот неигровые персонажи никуда исчезнуть точно не могли.

– Где боты? – нетерпеливо спросил Киноварь, спускаясь с дерева и лично отправляясь в Гадюкино. За ним попытались увязаться и державшие оцепление бойцы дальнего боя, но наёмник их остановил.

– Стоять! Чего расслабились?!

– Так нету никого. – Развел руками «Конигулятор», удивляясь такой реакции. – Чего?

Киноварь выразительно закатил глаза. Он прекрасно знал своих коллег по цеху. Всё их многозначительное молчание и напускной профессионализм длилось ровно до тех пор, пока на горизонте не появлялись лёгкие деньги.

Рейд на Гадюкино в принципе не мог выглядеть сложной задачей, однако Киновари, как ему казалось, всё же удалось создать у подчинённых «правильное» впечатление – что нужно ожидать разного, что могли быть неприятности, что противник очень хитёр и тому подобное. Однако стоило ожиданиям столкнуться с айсбергом реальности, и корабль сразу пошёл ко дну, не успев даже спустить на воду шлюпки, полные подозрений.

– Боты, где-то должны быть боты! – напомнил подчинённым наёмник.

– Так пусто! – возмутился «Шестопёр с говядиной». – Тут вообще ничего…

– Ботов ищите! – во всю глотку прокричал Киноварь, чувствуя, что теряет контроль.

Речь шла даже не про самоконтроль – это ладно. Ещё немного, и собравшиеся начнут требовать оплаты разом, позабыв про всё остальное. Наёмник хорошо сражается и умирает за обещание денег. Но стоит оным оказаться у него в кармане, и воин мгновенно превращается в мнительного параноика, к бою неспособного от слова «совсем».

И стоящее в ночи абсолютно пустым Гадюкино сильно подыгрывало этим чувствам. В домах и их окрестностях имелась масса следов недавней, очень бурной деятельности, но на этом всё. Вкупе с тем, что само село было абсолютно крошечным, и поиски заняли от силы пару минут, это вызвало вполне закономерный результат.

– Начальник, кажется, пора закругляться, – сообщил «Тунцовый баркас», поигрывая бутылкой с зажигательной смесью. – И рассчитываться.

– Церковь, – кивая на единственное каменное строение в округе, напомнил Киноварь. – Вы её не проверили.

– Заколочено снаружи, – стуча металлическим кулаком по деревяшкам, заметил «Вожу твою маму в кино 366 дней в году», не очень-то пытаясь попасть внутрь.

Другие согласно загудели, аналогичным образом не предпринимая попыток проникновения. Парочка демонстративно даже прислушалась, дескать, внутри тихо. Правда, делали они это через глухие металлические шлемы, в иных ситуациях глушивших вообще все звуки тише крика. На фоне такого отношения Киноварь начал терять контроль и над собой тоже.

– Внутрь зашли, быстро!

– Слышь, начальник, всем известно – с богами не шути, – заметил «Псих на люстре», показывая, что выставленное оцепление уже ничего не оцепляет.

– Потом не разберёшься! – поддакнул лекарь «Доктар Смурть».

– Я на это не подписывался! – воскликнул «Фризернатор». – Тёрки с богами оставь себе!

По форме они были безусловно правы. Боги, а в игре имелся довольно обширный пантеон, не слишком жаловали разорение своих храмов и прочее святотатство. Выражалось это сильно по-разному, в зависимости от того, кому именно ты перешёл дорогу, но сталкиваться с последствиями так или иначе не хотелось никому и никогда. В основном потому, что процедура «прощения» редко когда состояла в щедром пожертвовании. Куда как чаще – в мутных, предельно затянутых поручениях. До тех же пор терпи неудачи и прочие пакости от злопамятных, относительно могущественных существ.

Причём определённая часть пантеона – та, которая считалась «доброй», держалась вместе. Обидел одного – обидел остальных. Разумеется, с «прощением» это, конечно же, не работало.

Особую неловкость ситуации придавал тот факт, что понять, кому же именно принадлежит церквушка, не представлялось возможным. Тогда как это являлось по факту самым важным. Одно дело – перейти дорогу мелкой пакостнице Никт, которая могла и ввиду хаотической сущности одобрить такое. И совершенно другое какой-нибудь Таремис – богине охоты. По совместительству большой любительнице натравливать на недругов своих гончих.

Киноварь прекрасно видел, что его подчинённые попросту потеряли всякое желание продолжать, но не потеряли жажды денег, и потому пользуются первым «удобным» поводом закончить их дела здесь. Они все без исключения не хуже него самого понимали, насколько дурно пахнет эта история: тут либо жди большой беды, а значит, пора уносить ноги, либо работы не будет вовсе, что поднимает вопрос о правомерности вознаграждения. Праздные прогулки в ночи, даже если ты изображал бурную деятельность, оплачиваются не очень высоко.

– Никакой оплаты, пока церковь не проверена, – импульсивно заявил Киноварь, поднимая руку и кладя её на рукоять меча.

В ответ аналогичный жест проделали все, у кого имелось оружие ближнего боя. Стрелки перехватили луки поудобнее или достали кинжалы, маги сделали пару шагов назад, вставая в характерные стойки.

Именно в этот момент в голове у Киновари сложилась наконец картина происходящего. Тот, кто планировал происходящее – а тут чувствовалась рука опытного дирижёра – хорошо понимал психологию типичного «молчаливого профессионала» и как заставить его думать о чём угодно, кроме работы.

Нельзя сказать, что все ополчились на командира. На самом деле силы разделились примерно поровну. Одни хотели деньги за работу – сколько есть, но сейчас. Другие – потом, но рассчитывая получить прибавку за лояльность и хотя бы часть доли «предателей».

– Проверим церковь, а затем рассчитаемся, – медленно, очень спокойно повторил Киноварь, аккуратно подбирая слова. – За проделанную работу, в полном объеме, как и договаривались.

– Ага, а там уже твои дружки нас ждут! – сказал кто-то.

– Кто это сказал? – смутно узнав голос, спросил наёмник и огляделся, вглядываясь в лица и имена подчинённых.

Не сразу, но Киноварь заметил «лишнего». В основном вычислил, отсеяв с десяток «Разрушителей» всех видов и пяток «Карателей». Парень в потрёпанном, не новеньком доспехе паршивого качества, довольно низкого уровня, особенно на фоне других, с двуручным мечом, до сих пор остававшимся в ножнах. Но главное – его лицо и имя было знакомо наёмнику.

– Ты…

– Кто, я? – невозмутимо, демонстрируя отнюдь не оскароносную актёрскую игру, притворно удивился Тукан.

– Это лишний! – крикнул Киноварь, делая шаг, однако его придержали за плечо. – Что ещё?!

– Попридержи коней, откуда мы знаем, что ты его не кикнул из рейда только что? – заявил «Страпони».

Реагируя на сказанное, множество игроков одновременно полезли в интерфейс, проверять, что там пишут в системных сообщениях на этот счёт. Тукан же невозмутимо стоял, крайне довольный собой, и с ехидством на лице наблюдал за происходящим.

– Гарью пахнет, а? – не сдержавшись, глумливо уточнил он.

– Убейте его! – прежде чем множество голов начали осматриваться в поисках пожара, крикнул Киноварь, сам бросаясь вперёд.

Он не только среагировал куда быстрее остальных, но и даже почти успел. Его двуручный, с волнистым лезвием, покрытым рунами, меч успел рубануть по сапогу внезапно поднявшегося в воздух крестоносца, который, демонически хохоча и махая руками, будто это и было причиной полёта, быстро улетел куда-то вглубь леса.

Самые внимательные всё же могли разглядеть, что летает он не сам по себе, а его схватила за плечи какая-то тварь, отдалённо похожая на большую, очень уродливую даже по меркам сородичей летучую мышь. По ночам Калита была и не на такое способна.

Те же, кто внимательностью не отличался или умел применять её по назначению, заметил иное:

– Пожар! – крикнул «Деревянный деградант».

Впрочем, после намёка Тукана этой новости мало кто удивился. Действуя в полной согласованности с образом «молчаливых профессионалов», наемники бросились врассыпную, по большей части не думая ни о ком и ни о чём, кроме себя любимых. Умение вовремя распознать момент, когда предательство и дезертирство становится предвидением и дальновидностью – важнейшая профессиональная черта для их рода деятельности.

Казалось бы, на том и нападению конец – без единой стычки и пролитой крови, но Киноварь тоже хорошо знал образ мыслей своих коллег, а потому громко заявил:

– Каждому будет компенсирована стоимость утерянного снаряжения. За головы живых игроков ставка будет увеличена вдвое, а за голову этого шутника-летуна – вдесятеро!

Беготня, смятение и хаос мгновенно прекратились. В глазах «молчаливых профессионалов» разгорался огонь, не имевший никакого отношения к тому пламени, что охватывало кольцом Гадюкино по периметру, тем самым пытаясь отрезать рейд от леса. В глазах наёмников возник огонёк жадности. Обещание денег – это одно, обещание больших денег и компенсаций – совершенно иное.

Киноварь снова стал главным, а «молчаливые профессионалы» – молчаливыми и профессиональными.

– За работу! Потушите пламя и найдите их!

***

Фалайз находился практически в самом эпицентре событий, поэтому хорошо видел эту резкую перемену настроений и того, что за ней последовало. Его вместе со всем ценным-бесценным ещё до начала рейда заколотили в церкви. Рядом уныло копошились прочно связанные боты. Для надёжности Петловичу и остальным ещё и рты заткнули кляпами. Конечно, они все были поголовно против такого обращения, но только потому, что не осознавали всей пользы от сего действия.

Помимо них здесь находилось и лихо, чьё присутствие делало обстановку несколько напряжённой. Дикий маг довольно давно, но не очень деятельно пытался понять, что же именно из себя представляет данное чудище. И вот сегодня Фалайзу наконец удалось воочию лицезреть главную загадку Гадюкина.

В темноте видно было не очень, но даже так примерная суть оказалась понятна. Остальное успешно дорисовала фантазия, после чего дикий маг пришёл к неутешительному выводу, что лучше бы он и дальше оставался в неведении. Потому что зная, что именно там скрывалось в дальнем, особенно тёмном углу, ему было крайне сложно сидеть на месте, спиной к этому существу, не издавая ни звука. При этом одновременно сосредоточенно и будучи готовым действовать в любой момент времени наблюдать через щёлочку за происходящим снаружи.

Снаружи происходило очень многое. События в целом развивались не слишком благоприятно для владельцев Гадюкина. План Тукана под кодовым наименованием «заманиваем их всех к церкви, поджигаем, а затем Фалайз потушит огонь» окончился провалом примерно на этапе заманивания. Наёмники и сами прекрасно потушили огонь. Не полностью, не весь, не везде, но эффектного фаер-шоу не случилось.

План Калиты с внесением в ряды наемников раздоров и склок в целом тоже потерпел крах, но, правда, она сама предупреждала, что это наиболее вероятный исход событий:

– Если у их главного хмыря куча бабла – он просто повысит ставки, а дальше жадность сделает остальное.

– Почему сразу не пообещать много? – удивилась тогда Фиона.

– Потому что, «подруга», – выделила последнее слово Калита и осклабилась, обнажая арсенал зубов, – тогда позже придётся обещать ещё больше.

– Это будет подозрительно, – вмешавшись, заметил Оулле. – Налёт стоит недорого. Особенно сюда.

Тем не менее они попытались действовать именно таким образом и, как видел Фалайз, почти даже преуспели. Имелся у них и ещё один запасной план, но с идеей сражаться сразу всё было ясно. Калите удалось дважды спикировать из темноты на наёмников, не успевших среагировать. После чего на третий заход в воздух взмыл сразу десяток осветительных заклинаний, разом превратив Гадюкино и окрестности в островок дня посреди кромешной ночи. Полёты резко стали крайне затруднены из-за заградительного огня ПВО, что в первую очередь ощутили на себе встревоженные птицы, чьё поголовье понесло колоссальные потери в ту ночь.

Всё это вместе означало, что пришло время для самых крайних мер. Фалайз осторожно, как можно тише, хотя в шуме «боя» это было не столь важно, достал небольшой, чуть больше указательного пальца пузатый сосуд, с чем-то, напоминающим по цвету и консистенции чернила. Только выпив настоящие чернила в «Хрониках», как и в жизни, ты рисковал исключительно интересно провести ближайшие пару часов, отравившись, тогда как данное зелье восстанавливало ману. Причём не какое-то её количество, а в процентах и в течение некоторого времени. Что позволяло некоторым классам проворачивать весьма «интересные» трюки.

О том, что он собирался делать, дикий маг никому не рассказывал, хотя эта идея вертелась у него на уме ещё до того, как на горизонте замаячили неприятности. Правда, прежде всего требовалось собрать друзей в одном месте – церквушка неплохо для этого подходила.

– Вам нужно прорваться ко мне! Быстрее! – как можно тише и одновременно со всей возможной для него решимостью сказал Фалайз.

– Что ты задумал? – очень подозрительно спросила Фиона.

– Я знаю, как нас всех спасти, и даже часть Гадюкина. Нет времени объяснять!

На самом деле, время у него было. Просто дикий маг отлично понимал, что его идею в таком случае попросту отвергнут. Тогда как терять им было по факту уже нечего и рискнуть тоже стоило. Эту часть объяснения он также оставил при себе.

– Доверьтесь мне!

– Ох, сколько раз мы влипали в неприятности после этих слов, – заметил Тукан пространно и, оборвав себя, с задором добавил: – уже идём, короче. Сколько тебе надо времени на большой бадабум?

– Не меньше минуты, но лучше…

– Да-да, твори, короче.

То, что все подумали про взрыв, Фалайза вполне устраивало. А вот неопределённость со временем – не очень. Его план подразумевал посекундную точность. Поэтому ему пришлось прильнуть к щели и внимательно наблюдать за происходящим, надеясь, что он увидит начало «прорыва».

О том, как именно это будет происходить, дикий маг имел некоторое представление. Общий ход мыслей его друзей и то, что являли из себя их планы, лучше всего как-то описал Тукан, назвав сие «стратегией выхухоли»:

– Сделай так, чтобы твой противник выхухолел и не мог развыхухолиться как можно дольше, давая тебе осуществить всё задуманное.

Примерно так всё и произошло. То, что они имеют дело с некой вариацией на тему вампира, наёмники уже сообразили, из-за чего наконечники стрел стали поблескивать серебром, мечи светиться от магии, а репертуар заклинаний пополнился чарами, связанными с огнём. Однако когда на них из леса выскочило существо с белыми длинными волосами, которое знатоки могли бы определить как некую вариацию на тему стрыги и которому было плевать на огонь, зачарованные мечи и серебро, нападавшие, что называется, выхухолели по полной.

Следом за ней бежал Тукан, размахивая обломком меча. Он также что-то матерно кричал, скорее от неприятных ощущений, чем от куража битвы. Выглядел крестоносец не очень хорошо: как наркоман, только что лишившийся большей части крови – бледный, с впалыми глазами, с вздутыми венами.

Такой фокус они проворачивали не в первый раз. Калита, как вампир, была невосприимчива к алхимии в целом и к Веществу в частности. Однако кровь с этим усиливающим наркотиком на неё действовала, пускай и не так сильно. Причём без негативных последствий – все они оставались Тукану. Особенно после того, как ему приходилось принимать вторую «дозу» – первую-то высосали.

За ними двумя, на некотором удалении двигались Фиона и прикрывавший её Оулле, облачившийся в честь боя в своё рахетийское снаряжение. Они не кричали, не махали оружием и в целом производили впечатление людей, которые просто куда-то идут и не желают неприятностей ни себе, ни другим. Этакие посетители кабинета врача вне очереди, только в фэнтези стилистике и посреди боя.

Учитывая, какую бучу, хаос и неразбериху навели Калита и Тукан, дойти до церкви оказалось не столь сложной задачей. А вампирша и крестоносец отрывались по полной. Как это часто бывает в ситуациях, когда ты почти неуязвим и пользуешься этим на всю катушку. Они врывались в кучи противников; рвали магов на клочки; раскидывали всех остальных, словно боксёр, вышедший на ринг против сборной из детского сада; показательно игнорировали стрелы, магию и любые ранения. Даже Киноварь – его Фалайз заприметил почти сразу – не смог ничего поделать, хотя пытался и ещё как.

Предводитель наемников оказался чертовски быстрым, непредсказуемым и, хотя в текущей ситуации это было весьма неочевидно, смертоносным. В отдельные моменты он больше напоминал серебристо-рыжеватый отблеск – настолько ускорялся.

Однако, как это часто бывает в ситуациях, когда ты почти неуязвим, очень легко заиграться и забыть о том, что твоё состояние не абсолютно и временно. Так и Калита с Туканом в кураже боя не сразу заметили что действие Вещества уже проходит: раны срастались не так быстро, вражеская магия нет-нет, но начинала действовать, а сами вампирша и крестоносец заметно замедлились и ослабли.

Особенно это стало очевидно в момент, когда Киноварь и Калита схлестнулись практически один на один. Наёмник, злой настолько, что уже даже не говорил, а только бессвязно рычал, вдруг махнул свободной рукой, на которой зажглись некие знаки явно магического толка.

Ускорение времени в играх особенно от первого лица – сложная штука. Легко ускорить компьютерного болванчика. Легко ускорить игрока в окружении компьютерных болванчиков, вернее создать соответствующую иллюзию. Но как ускорить игрока в окружении игроков? Разработчики «Хроник» на этот вопрос отвечали несколько банальным способом.

Всё в радиусе нескольких десятков метров вокруг Киновари погрузилось в своеобразный кисель, имевший много общего при игре с медленным интернетом. Все внутри этой области вдруг стали карикатурно медлительны. Кроме, разумеется, самого наёмника, сразу же бросившегося в атаку.

Итог этого столкновения несомненно бы получился весьма печальным и однобоким. Калиту спасла случайность: в кураже боя Киноварь напрочь позабыл смотреть себе под ноги. Там же, на земле, лежало некоторое количество его подчинённых – не мёртвых, а просто сбитых с ног. Так было даже хуже, ведь они шевелились, пытаясь встать.

Наёмник споткнулся о некоего «Карательного разрушителя» и полетел кубарем. На ноги он вскочил мгновенно, готовый продолжить путь, и даже попутно успел зарубить неожиданное препятствие. Вообще-то это был его союзник, но, как известно, союзники под ноги не бросаются, даже не нарочно. Однако было уже поздно: знаки на его руке померкли, и махинации со временем прекратились.

Тукан и Калита даже толком не заметили, что же именно случилось. Только увидели полное ненависти лицо Киновари.

– Быстрее внутрь! – поторопил их Фалайз, уже не скрываясь.

Смысла прятаться дальше не было, после того как заметили Фиону и Оулле, а их заметили, из-за чего рахетийцу теперь приходилось оборонять проём, ведущий в церквушку, а жрице стараться поддерживать его показатели здоровья в приемлемой зоне – на большее её не хватало.

Сам же дикий маг уже опустошил сосуд с «чернилами» и теперь совершал пассы, копя ману. Так процесс сотворения им заклинаний и выглядел примерно всегда: сколько накопишь, таким и будет результат. Малейшая ошибка – и всё могло пойти наперекосяк.

С этим спасительным заклинанием Фалайз совершил настоящий подвиг. Лишь мельком прежде слышав название, в чрезвычайно нервной обстановке аккурат во время боя, на скорую руку, стараясь продолжать наблюдение, он нашёл нужную страничку в интернете, необходимые параметры по затратам маны. И даже улучил секундочку бегло прочесть описание. Как это с ним регулярно случалось, дикий маг безошибочно определил суть, но упустил мелкие детали, не став тратить драгоценное время на углубленное изучение вопроса.

Времени и вправду оставалось мало: Калита и Тукан совсем «поплыли» и, сами прекрасно сознавая, к чему всё идёт, с боем отступали в сторону церкви. О том, что будет, когда следом за ними внутрь ворвётся куча высокоуровневых наемников, и думать было нечего – резня.

«Боевая телепортация» на первый взгляд выглядела просто великолепно. Во-первых, она не требовала введения точных координат места назначения. Тогда как любая другая телепортация начиналась со сверхсложных расчётов даже для перемещения на очень небольшое расстояние: нужно было знать наперёд в точный момент времени координаты места назначения, принимая во внимание такие факторы как высоту над уровнем моря, долготу, широту, вращение планеты, перемещение её относительно светила и общее движение всей солнечной системы в пространстве. Любая ошибка – и ты оказываешься совершенно не там, где хотел бы. Если, конечно, в твои планы не входило оказаться в космосе или толще земли.

Во-вторых, «Боевая телепортация» не являлась персональной или групповой, а перемещала всю материю в некой сфере. Это можно было отрегулировать, благодаря чему у Фалайза имелась возможность в теории переместить даже всё Гадюкино – лишь бы хватило действия зелья. Впрочем, учитывая наличие на территории противников, этого он делать не собирался – достаточно было и одной церквушки с небольшим пятачком земли вокруг.

В-третьих, для этого заклинания не требовались руны, знаки и какие-либо другие расходники. Зачастую, если говорить про обычную телепортацию, это всё стоило СТОЛЬКО, что альтернатива в виде перемещения в роскошнейшей карете с охраной и оркестром выглядела вполне себе бюджетным решением.

Имелось ещё несколько пунктов, но об их содержимом Фалайз не имел никакого представления и в связи со спешкой не желал иметь. Тогда как «в-четвёртых» гласило, что «Боевая телепортация» была предназначена совершенно для иных ситуаций, нежели та, в которой её собирался использовать дикий маг.

Это заклинание применяли высокоуровневые маги-иллюзионисты, предпочитающие, чтобы за них с опасным монстром или целой группой оных сражался кто-нибудь другой где-нибудь в другом месте. Перемещать же себя и тем более своё имущество в совершенно случайное место не пришло бы в голову никому, кто доподлинно знал, как работала «Боевая телепортация». Фалайз же, уже обжегшийся сегодня на выражении «многие знания – многие печали», не углублялся в такие детали, а был целиком сосредоточен на том, чтобы подловить «правильный» момент, и не стал сообщать о задуманном остальным.

Впрочем, среди них что-то успела понять лишь Калита, и то ей удалось только с испугом вскрикнуть. Учитывая её текущий облик, к тому же усугублённый повреждённой метким ударом челюстью, этот звук больше напоминал пробирающий до дрожи вой, заставивший вздрогнуть даже притихшее в своём уголке лихо.

– Аэ-эа-аэ-эа-а!

После чего церквушка Гадюкина бесследно испарилась в яркой вспышке света, оставив лишь толпу растерянных наёмников, часть из которых попадала во внушительных размеров кратер.

***

– Это что, была боевая телепортация? – осведомилась Калита куда внятнее и в полной тишине.

Где-то снаружи, конечно, завывал ветер, слышен был шум близкого, пожалуй, даже слишком близко находящегося леса и кающихся деревьев, но на фоне какофонии боя это казалось почти что полной тишиной. Словно боясь её нарушить, игроки осторожно выбрались наружу. Это потребовало определенных усилий – церквушка оказалась закопана в грунт примерно на треть единственного этажа.

Местность снаружи была полностью незнакомой, но от прежних окрестностей Гадюкина отличалась скорее деталями. Горная гряда с несколькими высоченными пиками. Немного другие породы деревьев и они сами в куда большем количестве. Воздух оказался заметно холоднее, хотя снега видно не было. Рядом же ощущалось присутствие «большой» воды. И, конечно же, незнакомое звёздное небо. Здесь туч не было, и поэтому был хорошо заметен и иной поворот луны, и несколько незнакомое расположение звёзд.

– И-и-и-и где мы? – вдоволь наглядевшись, уточнил Тукан с выраженным намёком, что желает услышать вполне конкретные координаты.

Таковых у Фалайза, конечно же, не имелось. Он вообще с трудом осознавал происходящее. Пока удавалось понять лишь ключевое: его «замечательный план» оказался не таким уж замечательным.

– Ну, где-то в СССТ, наверное. Я хотел переместить нас именно…

– Где ты видел в Союзе горы, идиотина? – прервала его без всякого пиетета Калита, махая рукой в сторону заснеженных пиков, подпирающих небосвод.

– Но я хотел…

– Я видела вот эту. – Фиона указала на самую высокую гору в округе. – Её было видно даже оттуда.

Помимо снежной шапки у неё имелось также своё личное облако, не говоря уже про внушительные размеры.

– Слушай. – Подскочила к дикому магу вампирша. – Не знаю, куда ты там нас отправил, но у меня такой контракт горит там в Амбваланге! Ты понимаешь?!