Белая герань

«Я порочна? Да, я порочна… Откуда это во мне? Что сказала бы моя мама?» – размышляла Ульяна, внешне ничем не выдавая ту эмоциональную бурю, причиной которой стал прежде незнакомый мужчина.

Она вспомнила домашние вечера, когда мать просила её почитать страницы ветхой Библии, которую Таисья Ильинична тщательно прятала в сарае, завернув в ветошь. Ульяна медленно читала, а мать слушала, иногда всхлипывая и утирая слёзы фартуком.

– Запомни это, доченька! Сатана слащав и полон соблазнов! Стремись от греха! – повторяла Таисья Ильинична.

Вспомнив о материнских наставлениях, Ульяна сосредоточилась и выпрямилась в кресле.

Когда Олег вернулся из командировки, Ульяна рассказала ему о сеансах. Они с Олегом доверяли друг другу.

–Если тебе это не нравится, я откажусь! – сказала она, внутренне пугаясь отрицательного ответа и одновременно желая, чтобы муж запретил ей дальнейшие сеансы. Потому что, вся её женская суть требовала, бурлила и трепетала от запретного желания.

– И что в этом плохого? Я уверен, что моя жена достойна, чтобы её красоту возвеличивали в произведениях искусства. Я же не турецкий султан, чтобы прятать красавицу в гареме. Будь у меня талант рисовальщика, у нас все стены были бы увешены твоими портретами. Ты сомневаешься? Если мне понравится то, что напишет этот Иннокентий, я постараюсь заполучить эту картину, вот увидишь. Но главное, чтобы тебе позирование доставляло удовольствие. Помнишь, любимая, когда я предложил тебе выйти за меня замуж, то обещал ничем не сковывать твою свободу? – Олег взял в ладони лицо жены.

– Да, помню, но… – начала Ульяна, внезапно покраснев.

– Так вот. Ничего не изменилось, – Олег нежно поцеловал жену и направился к своему рабочему столу.

Во время очередного сеанса у Иннокентия, Ульяна смотрела на непроницаемое лицо художника, работающего кистью, и размышляла о своих ощущениях.

«Я привыкла, что произвожу сильное впечатление на мужчин. Однако это нельзя отнести на счёт Иннокентия. Похоже, его я вообще не впечатлила. Рисует и разговаривает с каким-то одному ему видимым духом. Странная личность. Впрочем, Анастасия меня предупреждала… Но всё же, моё женское самолюбие задето. За час он поднимает на меня свой тяжелый взгляд пару – тройку раз и то, чтобы попросить опустить или повернуть голову. Он считает меня лишь физическим обьектом, вполне подходящим для изображения…» – размышляла Ульяна, не спуская глаз с лица художника.

Иннокентий держал кисть с какой-то необычайной ловкостью.

Его длинные худые пальцы обвивали корпус кисти, взгляд серо-зелёных глаз, спрятанных под нависающим верхним веком, видел на полотне нечто, недоступное взору Ульяны. Иногда в непроницаемой зелени глаз Иннокентия вспыхивал некий огонёк, на твёрдых, резко очерченных губах появлялось подобие улыбки. В этот момент лицо становилось вдохновенным и прекрасным. Но через минуту взор снова твердел, становясь сосредоточённым и мрачным. На широком подбородке вдруг дёргалась какая-то мимическая мышца, морщины на высоком лбу углублялись, пряди чёрных густых волос, обычно гладко зачесанных вверх, свисали до бровей. Художник нетерпеливо поправлял волосы резким жестом, словно досадуя на то, что они ему мешают.

«Он сейчас в своём особенном мире. Вряд ли он видит меня. Странно, что меня волнует его отношение ко мне… Иногда кажется, что он рисует не меня, а кого-то другого. Другую женщину, которую он там видит. Интересно, кого он там видит?» – Ульяна пристально всматривалась в оборотную сторону мольберта, словно пытаясь увидеть картину сквозь деревянную подставку.

– Ульяна, сеанс окончен. Вы свободны. Ульяна, вы меня слышите? – вдруг раздался бас Иннокентия рядом с ней. Его горячие пальцы коснулись её руки. Она вздрогнула и повернула к нему лицо.

– Вы сегодня рассеяны. Очень устали? Осмелюсь предложить вам чашечку тибетского чая, – осторожно спросил Иннокентий, успевший заметить растерянность в прекрасных голубых глазах.

В 1957 году Ульяна родила желанного ребёнка. Крепкий малыш с весом почти четыре килограмма. Он был совершенно лысым, на выпуклом черепе виднелся слабый светлый пушок.

– Поздравляю! Ручки, ножки – всё на месте! Ваш ребёнок здоров! – сказала акушерка Вера Егоровна, поднеся новорождённого к матери.

Ульяна так долго ждала этого счастливого момента. Она так боялась осложнений во время беременности, ей всюду мерещились дети с шестью пальцами и недоразвитыми ножками. Она видела во сне кошмары про выкидыши и замершие плоды. На седьмом месяце, не выдержав, она попросила Олега отвезти её в церковь. Рискуя своей партийной репутацией, Олег повез жену в храм. После разговора с батюшкой Ульяна немного успокоилась. Но не разрешала никому придумывать имя будущему младенцу.

–Чтобы не сглазить! – поясняла она Олегу, изумленному от суеверия своей жены,прежде невозмутимой атеистки.

– Это радость моя! Радость для всех нас! Для всего мира! Радомир! Назову его так! – объявила счастливая Ульяна, услышав крик новорожденного сына.

– Красивое дитя! Пусть Господь отпустит ему много счастья! – сказала бабушка Радомира Прасковья Игнатьевна, увидев своего долгожданного правнука.

– Пригожий! Весь в мамочку! – быстро добавила Таисья Ильинична, посмотрела на своего невзрачного зятя и отчего-то вдруг перекрестилась.

Спустя три года, когда маленький Радик был устроен в детский садик, Ульяне предложили престижную должность в идеологическом секторе обкома партии. Вдохновлённая открывшейся перед ней перспективой, Ульяна со рвением приступила к работе.

После очередной партийной конференции она спустилась в столовую перекусить и увидела Анастасию Воланину за столиком у правого окна.

– Настя, милая! Я так рада видеть тебя! У тебя всё в порядке? В последнее время мы не видимся с тобой. По телефону ты отвечаешь односложно, словно, у тебя нет желания говорить со мной. Может, сердишься за то, что не смогла вырваться на твой день рождения? С рождением Радика я никак не могу доехать до тебя. Как говорится, то понос, то золотуха. Как ты? – Ульяна поставила поднос с едой на столик, за которым сидела Анастасия.

– Странный вопрос…особенно в твоих устах, – тихо ответила Анастасия, отвернувшись к окну.

– Не поняла тебя. Поясни, пожалуйста, чем я провинилась перед тобой? Я хотела спросить тебя о твоём брате. Нельзя ли выкупить у него одну из картин, где он изобразил меня? Я звонила в его мастерскую, но трубку берёт другой мужчина и говорит, что ничего не знает об Иннокентии. Что с ним? Он уехал? – настойчиво спрашивала Ульяна.

– Его давно нет в городе. Его арестовали и выслали в Забайкальский край. Разве не этого ты хотела? Использовала Кешу в качестве живого донора? Так? А потом избавилась от неприятных последствий? Не ожидала такого цинизма от тебя, – Анастасия посмотрела в глаза Ульяне, не скрывая неприязни.

– Откуда ты узнала про …, – Ульяна со страхом взглянула на подругу

– Я не слепая. То пигментное пятно на ягодице у малыша…В нашем роду у всех такие пятна, – спокойно ответила Анастасия

– Признаю, мой Кеша бывает довольно смел в своих высказываниях. Но он не болтлив. Твоя тайна была бы сохранена. Мой брат – благородный человек. Он обычно откровенно говорит только с теми, кому доверяет, – продолжила Анастасия, опустив глаза в пол.

– Ох, ты, господи! Настя, ты, что же думаешь, что это я донесла на него? – Ульяна чуть не поперхнулась чаем, резко поставив стакан на стол. Её лицо полыхнуло огнём. Она вдруг вспомнила, как интересовался Олег личностью художника Смолянского. Он задавал её кучу разных вопросов, когда она возвращалась с сеансов позирования.

– В любом случае, что случилось, то случилось. Желаю тебе успешной карьеры, – произнесла Анастасия и встала из-за столика.

Потрясённая Ульяна смотрела, как удаляется Анастасия, медленно огибая столики. Она дрожала от стыда и бессилия. Неужели Олег мог так поступить с Иннокентием?

***

2024 год

Оксана задумчиво наблюдала, как её влюблённый сын Илья поглаживал маленькую ручку своей новой подруги Клары. Молодая женщина поймала взгляд Оксаны и победоносно повела своими черными глазами в сторону Ильи. Мужчина восхищенно и преданно улыбнулся, прижав женщину к своей широкой груди.

Разумеется, Кларе не приходило в голову, что на этом самом месте уже побывало десятка полтора таких же симпатичных девушек, которых её сын так же страстно обнимал. Оксана попыталась вспомнить их имена. Студентка Женя из педагогического вуза, сотрудница музея Наташа, официантка Даша, менеджер по продажам Василиса, стюардесса Ксения, дизайнер Людочка… Впрочем, имена многих она стала забывать.

Илья был женат только однажды на симпатичной украинке Ольге Дужко. У них родился сын Митенька, которого Оксана так боялась полюбить, потому что чувствовала, что это будет короткий брак. Ольга была разочарована материальными возможностями Ильи и не скрывала этого.

Однако сердцу не прикажешь. Оксана привязалась к темноглазому малышу, который тоже тянулся к бабушке. Но в один из дней Ольга с ребёнком уехала в Одессу и заблокировала все свои контакты.

Оксана всё знала про своего сына. А что не знала, так просто чувствовала, как всякая любящая мать. Добрый, доверчивый до наивности, увлекающийся и слабохарактерный .

Одним словом Илья унаследовал не только внешность, но и все черты характера своего отца.

Выросшая в маленькой сибирской деревне возле Тайшета, в многодетной семье, где мать любила только сам процесс делания детей, но ненавидела последующие за этим осложнения, Оксана поставила перед собой цель – любой ценой вырваться из дома. Из этого кромешного ада с нищетой, унижением, криком младших братьев, громкими стонами захмелевшей матери, совокуплявшейся с очередным сожителем за цветной грязной занавеской.

Выход ей виделся один – окончить школу с отличным аттестатом и уехать учиться в Иркутск. Уехать, чтобы никогда не возвращаться. Это было непросто. Одноклассницы Оксаны выпячивали губки и жаловались на родителей, заставлявших их сидеть за домашним заданием. А ей приходилось украдкой прятаться в бане с учебниками, чтобы выполнить эти самые задания. Потому что мать, Агафья Ельцова, вернувшись с очередной попойки, требовала, чтобы Оксана немедленно бросила свои, как ей казалось, ненужные книжки и занялась делом: стиркой, кормлением детей, уборкой дома.

Однажды, когда Оксана готовилась к олимпиаде по математике, её младший брат, восьмилетний Ефимка неудачно прыгнул с крыши бани и сломал ногу. Соседи бросились на поиски матери и нашли её в гостях у приятеля Федюни Коркина, где они пировали по поводу освежевания молодого кабанчика. Раздосадованная тем, что соседи даже не дали ей допить вторую рюмку водки, Агафья избила Оксану шлангом от стиральной машины. Девочка еле вырвалась от разъярённой родительницы и побежала через огород к Плотниковым.

Сосед дядя Толя Плотников, он же крёстный отец Оксаны, быстро усмирил Агафью и разрешил девочке приходить к ним, чтобы приготовиться к урокам. Все в деревне знали о том, что пожилой Анатолий Плотников является кровным отцом Оксаны. Характерный прямой нос, длинные темные глаза и высокий лоб девочки являлись красноречивым доказательством их кровного родства.

– Ишь глаза-то свои калмыцкие вытаращила! Вся в Плотникову родову! Такая же противная! – часто говорила ей мать.

Но Оксана никогда не задавала дяде Толе никаких вопросов и никогда не звала его отцом. Для неё он был добрым дядей Толей, который спасал её от деспотизма матери.

Анна Елизаровна, тётя Аня, полная и кроткая жена дяди Толи, хорошо относилась к Оксане. Она жалела девочку, прижимая ее к своей необъятной мягкой груди, кормила жирным мясным борщом, гладила её коричневое школьное платье и помогала завязывать капроновые банты на косы.

Окончив школу с серебряной медалью, Оксана осмелилась попросить денег у дяди Толи. Она решила уехать в Иркутск поступить в медицинский институт. Дождавшись, когда мать уснет, девушка собрала свои скудные манатки, написала записку, чтобы Агафья не бросилась в милицию на ее поиски. Вылезла через окно и пошла на железнодорожную станцию.

Обнаружив побег, Агафья была возмущена поступком дочери. Она рассчитывала на то, что всем выводком младших детей будет заниматься старшая дочь, освободив мать от тягостных обязанностей по уходу и воспитанию стремительно разраставшегося семейства. Поэтому со злорадством поджидала Оксану, когда та, провалившись на экзаменах, вернётся домой, покорная и пристыженная.

Но Агафья не достаточно оценила упорство своей старшей дочери. Умная, сосредоточенная, целеустремленная девушка с успехом поступила на фармацевтический факультет, набрав высокий вступительный балл. Во время учёбы Оксана подрабатывала в районной поликлинике санитаркой, мыла полы на кафедре химии в институте, потом в здании ветеринарной станции. Уже на старших курсах дежурила в ночной аптеке. В этой же аптеке она познакомилась с молодым провизором Яковом Семаковичем.

Черноглазый, кудрявый паренек со смущенной улыбкой и очаровательной ямочкой на широком подбородке заинтересовал девушку тем, что вполне годился на роль очередной ступеньки на пути избавления от нищеты. У Якова была обеспеченная интеллигентная семья с мамой -преподавателем истории в университете и папой – профессором, доктором технических наук. Кроме того, парень был милым, ласковым и доверчивым, как оленёнок, выросший в благоприятной среде, где его вкусно кормили, никогда не обижали и охраняли от жизненных невзгод. Практичная Оксана быстро смекнула, что Якова надо перехватить, пока её не опередила такая же искательница, как она.

Привести Якова к мысли о женитьбе было непросто. Он хлопал своими удивительно длинными ресницами, восхищался Оксаной, уверял, что любит её. Но предложения не делал.

Пришлось применить решительные меры. На выпускном курсе Оксана заявила о своей беременности и поставила ультиматум. В том случае, если Яков не женится на ней, то у неё уже есть тот, который согласен воспитывать её будущего ребёнка. При этом Оксана не блефовала. Она действительно, имела на примете уже не молодого преподавателя, влюблённого в неё и предлагавшего ей замужество. Но Яков был перспективнее, моложе и состоятельнее. За него стоило побороться. В результате мягкого шантажа Яков дрогнул и повёл девушку знакомиться со своими интеллигентными родителями.

Вероника Семёновна, будущая свекровь прозондировала Оксану своим опытным глазом, остановившись на выпуклом животике, нарочито выпяченным из-под поношенного светлого плаща и произнесла: Ну, здравствуй, невестушка! Добро пожаловать на следующий жизненный этап!

Седовласый профессор Михаил Игнатьевич молчаливо кивнул и продолжил курить свою инкрустированную серебром трубку.

Через год Оксана поняла, что свою смущенную улыбку, ласковый разговор и право созерцать очаровательную ямочку Яков дарил не только ей. Зато свекровь сполна оценила её за терпение и снисходительность к похождениям мужа.

Не склонная идеализировать мужчин, Оксана не впала в истерику и не стала устраивать ревнивые разборки. Она никогда не ждала от жизни подарков и поблажек, умела заглушить эмоции и вовремя включить логику. К счастью, рациональным мышлением, так редко присутствующим в мозгах большинства женщин, природа одарила Оксану со всей щедростью. Поэтому вместо того, чтобы в ярости выплеснуть в лицо мужу всё, что она о нём думает, Оксана размышляла.

Благодаря Якову она стала жить в отдельной трехкомнатной квартире на Байкальской улице. Яков получил должность заведующего крупной муниципальной аптекой, а родители напрягли свои многочисленные связи в научном мире, чтобы помочь получить единственному сыну не положенный по квадратным метрам норматив, а несколько больше. Терять полученные блага Оксана не собиралась.

Причем, ею двигали не только соображения материального характера. В лице своей свекрови, Вероники Семёновны, Оксана к своему удивлению нашла то, чего была лишена в своём детстве и юности. Суровая внешне Вероника Семёновна сумела разглядеть в независимой практичной девушке внутреннюю неустроенность, ранимость и стремление к семейному очагу. Она распахнула двери своего дома перед Оксаной, оценив её способность находить правильные решения в самых сложных ситуациях. И не пожалела об этом.

Что касается измен, то Оксану любовные похождения мужа больше ранили морально, чем вызывали в ней женскую ревность. Во-первых, сильной любви к мужу она не испытывала. Причем, этот факт она не считала очень важным в семейной жизни. Все эмоциональные восторги на тему: любит – не любит, Оксана относила к разряду фантазий. Она выбрала себе мужа по другим критериям, более приземлённым и надёжным. Выходить замуж только потому, что тебе напрочь сносит мозг один взгляд твоего возлюбленного, она считала, по меньшей мере, глупым поступком. Примеры, которые она видела вокруг себя, явно подтверждали это. Её юные влюблённые приятельницы, трепетавшие от счастья на свадьбе, спустя месяцы орошали её плечо горькими слезами.

Во-вторых, она считала себя холодной женщиной, не способной получать удовольствие от плотской любви. С раннего детства Оксана вынуждена была наблюдать отвратительные сцены, не предназначенные для детских глаз. В результате, в её сознание впитался печальный вывод, что сексуальные отношения, в основе своей, являются мерзкими, гадкими, а иногда даже унижающими человеческое достоинство. К тому же Оксана не могла настолько отключить свой мозг, чтобы забыть о том, что её муж, вполне возможно, вступая с ней в близость, просто исполняет свой супружеский долг, мечтая в этот момент о другой женщине. Оксане эта возможность казалась весьма унизительной для её женского достоинства.

Поэтому, как обычно, подумав, она решила: если уж без супружеского долга не обойтись совсем, то можно свести его исполнение к минимуму. Что она и сделала через несколько лет после рождения маленького Илюши. Сославшись на хронические боли в низу живота, она прекратила интимную близость с мужем. Потом поставила кушетку рядом с кроваткой сына и перешла спать в детскую комнату.

Длительное время Оксана работала на областном аптечном складе, которым стал руководить её муж. Мучительно было видеть любопытные женские взгляды и перешептывания за спиной. Коллеги сочувствовали ей, ничего не говорили вслух. Однако отдельные слухи долетали до ушей Оксаны. Имеющий уши, да услышит.

Яков завел интрижку с молодой хорошенькой Верочкой Обрезковой из отдела сильнодействующих препаратов, потом переключился на помощника бухгалтера пухленькую улыбчивую Асю Кромаренко. Затем она услышала, что недавняя выпускница фармфака Зина Ветошкина, блондинка с мальчишеской стрижкой и большими голубыми глазами кому-то по секрету сообщила, что делала аборт от Якова Михайловича.

Не выдержав, Оксана поговорила с мужем в жесткой тональности. Нет, она не требовала прекратить любовные похождения, прекрасно понимая безрезультативность разных ультиматумов. Яков станет хитрее, изворотливее, но свою природу победить не сможет. Она потребовала похлопотать по вопросу перевода ее в другую организацию.

Оксана вовсе не собиралась разводиться с мужем из-за его любвеобильности. Разве эти животные потные телодвижения, о которых она думала с высокой степенью брезгливости, имеют важное значение? Разве способны они уничтожить дружеские отношения, установившиеся между ею и мужем? Если из их супружеской жизни убрать сексуальный план, то их семейная жизнь была вполне благополучной. Яков нравился Оксане своей интеллигентностью, образованностью, нежным отношением к родным. Он был для неё интересным собеседником, единомышленником и отцом её ребёнка. Тем более Яков был замечательным любящим отцом для Илюши.

Узнав, что жена в курсе его амурных дел, Яков сделал удивленное лицо. Он начисто отрицал свою личную причастность к беременности Зиночки, назвав её «маленькой болтушкой». Однако через месяц Оксану назначили заведующей новой аптеки в Октябрьском районе.

Позже, когда пятидесятилетний Яков признался ей, что полюбил другую женщину ( на этот раз это была молоденькая двадцатитрехлетняя фармацевт Инна Казакевич, скромная с виду, но решительная и энергичная девушка, родившая Якову сына Вадика), Оксана сардонически рассмеялась ему в лицо.

Но Яков неожиданно попросил развод. Оксане было горько ощущать себя брошенной женой на склоне лет, когда уже нет шанса создать новую семью. Однако одновременно с горечью она почувствовала что-то вроде облегчения.

Все эти долгие годы она подсознательно ждала момента, когда Яков решит развестись с ней. Она становилась старше, а любовницы мужа всё моложе. Если её муж на первое место ставит физическую привлекательность, то вступать в бесполезную схватку с природой Оксана не собиралась. А что может быть хуже тяжелого ожидания и вязкой неопределенности?

Их сын Илья закончил университет, и стал работать в отделе аналитики международного аэропорта. Туда его устроил отец, с которым у него были самые добрые отношения. Оксана любила своего сына. Поэтому интриговать на популярную женскую тему «а вот не увидишь ребёнка, презренный гад » не стала.

Кроме этого, она даже не стала устраивать, вопреки классике женского поведения, грандиозный скандал при уходе мужа к другой женщине. Оксана была прагматична и мудра. Умела быть благодарной мужу. Кто как ни он вывел её на орбиту спокойного обеспеченного существования без склок, скандалов и драк. Жизнь научила её не делать резких поспешных движений. Напротив, она пересилила в себе зачатки нарастающего протеста и женской ревности, решив, что мучимый виной Яков будет ей гораздо полезнее, чем обиженный и оскорблённый мужчина, удалившийся с гордо поднятой головой.

Так и вышло. После спокойного развода, поразившего заведующую ЗАГСом, не так часто видевшую столь тёплое общение бывших супругов, Яков забрал из дома только личные вещи. Он оставил Оксане всё имущество, кроме загородной дачи в Пивоварихе. Их общение не прервалось. Яков поздравлял бывшую жену с днем рождения, иногда дарил незначительные подарки к Новому году и немедленно выполнял все её просьбы.

В 2022 году, в самом начале войны с Украиной, молоденькая жена Якова, Инночка решила покинуть Россию и эмигрировала в Черногорию с сыном Вадимом. Яков наотрез отказался оставить Россию. Война разделила многие семьи, безжалостно разрезая человеческие сердца. Потрясенный Яков стал пить, укрывшись на съёмной квартире. Своего жилья у него не было. Инна, на которую в любовном порыве Яков переписал своё имущество, продала всё, что возможно продать, обратив атрибуты прежней устроенной жизни Якова в пачку долларов, которые успешно перевезла за границу.

Тем временем Оксана самоотверженно ухаживала за своей бывшей свекровью. В её отношениях с престарелой Вероникой Семёновной мало что изменилось. Михаил Игнатьевич, который был намного старше своей супруги, скончался от осложнений, связанных с болезнью печени. Восьмидесятилетняя Вероника Семёновна с трудом передвигалась по квартире, страдая обострениями артрита. Оксана с Ильей приезжали к ней, наводили чистоту в доме, закупали продукты, лекарства.

– Доченька, ты прости Яшу. Не копи обиды и зла на него. Такова натура Семаковичей. Они как племенные жеребцы, пока не осеменят всё стадо, не успокоятся. А как успокоятся, рысью бегут туда, откуда сбежали. Однажды он очнётся и вернётся к тебе, – сказала Вероника Семёновна Оксане, взяв её за руку.

– Вернётся, говорите? Но как мне забыть, что произошло и жить с ним по – прежнему. Легко ли это? Разве я смогу это сделать? – с горечью произнесла Оксана.

– Я же смогла.., – тихо ответила Вероника Семёновна, погладив Оксану по руке своей сухой морщинистой ладонью.

Через три месяца после отъезда Инночки Яков снова появился на пороге квартиры Оксаны. Он облысел, растолстел, тяжело дышал и смотрел на бывшую жену взглядом провинившегося пса.

Оксана внимательно посмотрела на своего потрепанного многочисленными жизненными перипетиями, больного и несчастного бывшего мужа. В этом взгляде не было ни капли злорадства и утолённой мести. Только сочувствие и сострадание.

Оксана молча отступила в сторону, дав бывшему мужу возможность вкатить в квартиру свой дорожный клетчатый чемодан на сломанных колёсиках. Это было всё имущество некогда состоятельного владельца аптечной сети. Инночка не относилась к разряду великодушных людей.

Через несколько месяцев Яков умер от остановки сердца во время операции по поводу мерцательной аритмии. Перед операцией он долго держал Оксану за руку.

– Права была моя мамочка. Нет никого лучше тебя, родная! Как поздно я это понял, как поздно.., – были его последние слова перед тем, как медсестра увезла его в операционную.

– Оксана Дмитриевна! Спасибо за ужин! Мы поехали домой! – Клара встала из-за стола, уверенная в том, что Илья уже бежит вслед за ней. За ужином женщина, взмахивая наклеенными ресницами, жаловалась на растущие цены, дикие проценты по кредитам и строительные компании, мошеннически обдирающие заказчиков.