Сквозь века

Изабелла неловко прочищает горло. Только вот слез своего врага ей не хватало! Как теперь она может ненавидеть Каталину? Ведь несмотря на все произошедшее императрица не пришла в ее дом с войной. Она просила о помощи. Рассказала свою историю, о которой Изабелла понятия не имела. А теперь позволяет себе плакать в ее присутствии. Принцесса неловко топчется на месте и не успевает подумать, как слова уже слетают с ее языка:

– Моя семья не была такой дружной. И я единственный ребенок в роду Агиллар. Мама умерла, когда мне было три. Я ее совсем не помню. А отец…

– Сколько ему лет?

Изабелла усмехается, понимая, куда клонит Каталина.

– Много. Он пережил магическую войну и взошел на трон в семнадцать. Именно отец устроил переворот, подкупил стражников и приказал вырезать недовольных. Не думаю, что он сильно переживал из-за смерти своей матери, Розалинды. И вовсе не скучает по моей маме. К слову, она была его второй женой. Первая умерла, не оставив наследников и передала свою силу моей маме. У Агилларов сложная история, которая стала темной и беспросветной после войны.

– Должна ли я сказать, что мне жаль твою бабушку? – императрица складывает руки на груди и выгибает бровь, силясь не выдать сочувствия к принцессе.

Изабелла шумно выдыхает и качает головой. К чему теперь все эти соболезнования и извинения. Она даже не знала Розалинду лично, родившись спустя сорок лет после магической войны. Принцесса бы и не хотела знать ту, кто предал своих соратников ради силы Созидательницы.

– Меня ужасно раздражает твоя самоуверенность, – меняет тему Изабелла, пнув случайно попавшийся под ногу камень. – Почему все думают, что опыт и возраст дает какие-то бонусы? Каждый пытается учить меня жизни и показать, как правильно. Но на деле у всех за плечами темное прошлое и неверные выборы.

Каталина неожиданно громко смеется, заставляя принцессу вздрогнуть. Могла ли она надеяться, что когда-то императрица Аурии выкажет в ее присутствии подобные эмоции? Что-то, кроме ненависти и недоверия? Женщина возвращается в середину зала и останавливается в паре шагов от Изабеллы.

– Жизнь так быстротечна, что не успеешь оглянуться, а ты уже рассуждаешь и ведешь себя, как взрослая.

– Ерунда, – фыркает принцесса. – Я такой никогда не стану.

Повисает тишина. Изабеллу пробирает дрожь, холод камня проникает под кожу, вызывая волну мурашек. Стоит девушке представить, что их глупый обман скоро раскроется, как сердце отдает болью. Страх сковывает тело и заставляет мысли в голове лихорадочно метаться из угла в угол. Каталина задумчиво смотрит на могилы родственников. Страхи и сомнения окружают ее со всех сторон плотны кольцом. Что она может противопоставить Созидательнице? Как им победить, чтобы смерть ее братьев не оказалась напрасной? Шестьдесят лет назад они не смогли сделать ничего. Один раз их уже настигла смерть. А ведь тогда богиня даже не собиралась вступать в их мир.

– Думаешь, она поверила?

Юный голос Изабеллы заставляет женщину вырваться из омута горестных воспоминаний. Былого не вернешь, она должна научиться жить с этим и с благодарностью смотреть в будущее.

– Честно, не знаю. Но у нас нет иного выхода, кроме как верить в это. Даже Созидательница испытывает такие же человеческие чувства, как ярость, ненависть и жажда мести. Только у нас было время научиться контролировать эмоции. А она так верит в свою непобедимость, что пойдет на все, ослепленная яростью.

Изабелла ежится и судорожно выдыхает.

– Страшно.

Каталина внимательней всматривается в лицо принцессы. Осознает ли она сама, что сказала? Что признала свою слабость? Почему жизнь так несправедлива? Почему они, лед и пламя, что должны быть врагами, открывают друг другу душу? Императрица не знала, почему, но в этот момент ей вовсе не хотелось острить.

– Поверь, я знаю. Мне приходится жить с этим чувством слишком долго.

– И каково ощущать себя семидесятилетней старухой?

В глаза Изабеллы мелькают озорные искорки, и Каталина невольно улыбается в ответ.

– Странно. Я умерла в семнадцать. У меня впереди могла быть целая жизнь. Но я не чувствовала сожаления, мой разум был окутан отчаянием и ненавистью. И вот спустя пятьдесят лет я вновь начала жить. Будто время просто остановилось. Все так изменилось. Я потеряла часть себя, пустота в душе съедала меня изнутри. И это… неприятно.

В зале вновь воцаряется тишина. Изабелла складывает руки на груди, обдумывая свой следующий вопрос. Стоит ли заводить эту тему? Ничего нового она не услышит, лишь больше вскроет старые раны.

– У вас с Эмилем все очень серьезно, да?

Голос девушки звучит обиженно, что тут же привлекает внимание Каталины. Императрица чувствует, как ей овладевает раздражение. Как долго она будет задавать эти вопросы?

– Что именно ты хочешь услышать, Изабелла?

Глаза принцессы опасно сужаются. Почему-то реакция женщины заставляет пламя внутри вспыхнуть с новой силой, отбросив прочь то, что происходило пару минут назад. Изабелла так легко входит в состояние ярости, что сама не успевает заметить, как на раскрытых ладонях зажигает огонь. И она не в силах его контролировать. Каталина удивленно выгибает бровь, но остается на своем месте.

– Это угроза, принцесса?

– Нет, – скалится в ответ девушка. – Всего лишь хочу получить ответ на свой вопрос.

Императрица тяжело вздыхает, силясь не дать волю собственному раздражению. Это ни к чему не приведет. Они не должны ссориться и выяснять отношение сейчас.

– Тебе не кажется, что это не лучший момент для подобных сцен? Какой ответ ты хочешь услышать? Мы с Эмилем умерли друг за друга. Дали обещания. Мы любим друг друга. И что бы не произошло за десять лет, это не изменится.

Эти слова становятся откровением и для самой Каталины. Она вовсе не хотела говорить об этом, но невольно признала то, что не сказала даже Эмилю. Позволила себе рассуждать о подобном при своем враге. И для Изабеллы это стало лишним поводом вспыхнуть ярче. Ведь женская гордость не прощает проигрышей. Не успевает принцесса подумать, как в ее руке формируется шар огня, улетевший прямо в Каталину. Императрица успевает лишь ахнуть, как шар сбивает ее с ног, подпаливая кончики длинных волос. Каталина сжимает зубы и лишь усилием воли сдерживается, чтобы не ответить. Воздух наполняется запахом гари.

– Что ты делаешь?

– То, что хотела сделать уже давно. Ты лишила меня короны и мужа, Каталина Алистер! И это малое, чем я могу тебе отплатить.

Изабелла выглядит устрашающе, окруженная пламенем, что яростно пылает в ответ эмоциям девушки. Но почему-то в этот момент Каталине хочется лишь рассмеяться. Вот она, сила пламени во всей красе! Маги огня не умеют контролировать собственные эмоции и действуют сгоряча. Изабелла бы уничтожила императрицу только за то, что та посмела не так взглянуть на нее. Но в следующий миг Каталину одолевает жалость к девочке, которой никто не занимался. Которой никто не показал, как поступать правильно. Как контролировать магию внутри себя. И соблазнить которую сладкими речами ничего не стоит.

– Думаешь, оно того стоит, Изабелла? Все мы лишь пешки в игре Созидательницы. Она давит на наши слабые места и заставляет делать то, чего сама не может. Она не побрезгует убрать тебя с дороги, как только окажешься не нужна. Как думаешь, сейчас в тебе говорят твои собственные чувства или сожаление от того, что ты не сумела ей угодить?

Изабелла медленно опускает руки и часто моргает, силясь прогнать непрошенные слезы. Да, Каталина сумела попасть в цель своими словами. Принцесса и сама не понимает, откуда взялась эта безосновательная ненависть. Почему она так вцепилась в Эмиля и его королевство? Наверное, чтобы избавиться от контроля отца и обрести свободу. Чтобы начать делать то, что хочется ей самой, а не кому-то другому.

– Ты все равно мне не нравишься, – бросает принцесса, складывая руки на груди и наблюдая за тем, как Каталина пытается подняться на ноги.

– А ты самоуверенная и упертая, как баран. Но это не всегда плохо.

Девушка фыркает и отходит к дальней стене.

– Давай просто сделаем то, что нужно и разойдемся.

* * *

Кажется, в тот день сама природа ощущает нечто зловещее и могущественное, что желает прийти в этот мир. Холодный ветер безжалостно пробирается под одежду, заставляя ежиться. Небо над головой скрыто плотными темными тучами. Воздух буквально пропитан напряжением и чувством страха. Изабелла плотней кутается в свой плащ, ловко спрыгивая с коня. Каталина выдыхает в воздух облачко пара, с волнением наблюдая за каждым движением принцессы. Ей так не хотелось втягивать Изабеллу во все это. Если бы только они могли справиться сами! Но иначе никак. Лед, сталь и пламя начали эту борьбу, и должны вместе ее закончить.

Эмиль приближается к новоприбывшим, порывисто прижимая к себе Каталину. Они не виделись всего пару дней, а прошла будто целая вечность! Императрица судорожно выдыхает и цепляется за теплый китель мужчины. И ничто в тот миг больше не имеет значения. Как только приятный аромат Эмиля касается носа Каталины, она забывает обо всем.

– Ты все сделал? – негромко спрашивает женщина.

– Да. В этот раз у нас все получится, Кэт. Мы сможем. – Отвечает Эмиль, целуя ее в лоб.

Но императрица не была в этом уверена. Она до сих пор сомневалась в собственном плане. Потому что только чудо поможет им заманить Созидательницу в нужную комнату в подвалах дворца и выжить в этой схватке.

Напряжение плотнее оседает в воздухе. Поле вокруг них кажется необычно безжизненным. Местом встречи было решено выбрать нейтральную территорию между Ламандией и Реем. На никому ненужном отрезке земли, где далеко впереди стоит родовой замок Алистер. Но Каталина уверена, что Созидательница найдет их. И это самое безопасное место для подобных встреч. Ветер резко затихает, а в воздухе отчетливо пахнет грозой. Сердце Изабеллы бьется так быстро, что она не осознает, в какой момент нащупывает ладонь Каталины, крепко ее сжимая. А женщина никак не реагирует на этот жест. Лишь сжимает ладонь принцессы в ответ, прекрасно понимая, какие чувства ее одолевают. Страх. Животный, поднимающийся из самых глубин. Ужасное предчувствие сдавливает горло, а магия внутри бурлит в ответ на приближение Созидательницы. Первый раскат грома, кажется, сотрясает саму землю. Изабелла вскрикивает и прячется за спину Эмиля. Каталина тяжело сглатывает и медленно вдыхает в себя разреженный воздух.

– Осталось немного, – произносит король Ламандии.

Императрица молча кивает. По телу проходит дрожь, горло словно сдавливают железные тиски. С каждым раскатом грома страх подкрадывается все ближе. Яркая вспышка света заставляет всех троих крепко зажмуриться, лишь бы не ослепнуть. Изабелла дрожит, цепляясь за Эмиля, как за спасательный круг. Секунды растягиваются в вечность, и Каталина понимает, что не сможет вынести этого напряжения.

– Как же приятно увидеть знакомые лица спустя шестьдесят лет.

Невыносимо громкий голос Созидательницы буквально пробирается под кожу, достигая самых глубин души. Холод сковывает тело императрицы, не позволяя даже пошевелиться. Внутри просыпается ярость, что крепко спала шестьдесят лет.

Но как же странно видеть ее здесь, на земле! Изабелла судорожно выдыхает, наблюдая за богиней из-за спины короля Ламандии. Сейчас она вовсе не кажется столь далекой и нереальной, как в своем царстве. Здесь она похожа на обычного живого человека, способного уничтожить их мир одним взмахом руки. А какая сила от нее исходит! Тени клубятся в руках богини и расходятся в разные стороны. Принцесса Рея невольно вздрагивает, вспоминая, как эти самые тени владели ее телом и разумом.

Черные глаза богини внимательно всматриваются в Каталину, будто ища в ней нечто важное, а затем лениво скользят по Эмилю, останавливаясь на Изабелле. Губы Созидательницы изгибаются в жестокой усмешке, которая не может предвещать ничего хорошего.

– Хитрая лиса примкнула к предателям? Какое досадное огорчение. Но ничего, я настолько великодушна, что лисичка все равно получит свою награду.

Тени под ногами богини шипят и скалятся, выражая недовольство своей госпожи. Изабелла делает глубокий вдох и сжимает ладони в кулаки, выходя из-за спины Эмиля.

– Ты обманула меня! – отвечает принцесса. – Ты заставила меня забрать силу Каталины, но не рассказала и доли правды. И я не стану больше служить тебе, злодейка!

Созидательница громко смеется, и тени расползаются еще дальше, незаметно заключая их в плотное кольцо.

– Маленькая Каталина думает, что Огненная дева поможет ей избежать кары за предательство?

– А я не бегу. И я не предавала твое доверие. Я сделала то, чего желало мое сердце.

– Что ж, тогда сначала я уничтожу тебя, а затем и твоего принца. Это доставит мне великое удовольствие после столь долгого ожидания.

Серое небо над Ламандией окрашивается оранжевыми всполохами пламени и белым холодным светом. Две стихии слились в одно против баланса жизни. У них нет ни единого шанса победить, но даже Изабелла не стремится сбежать с поля боя. Ее ярость достигает предела, заставляя девушку гореть неконтролируемым пламенем. Каталина обеспокоенно следит за принцессой, но не стремится помешать. Сейчас это самый лучший отвлекающий маневр из всех.

Впервые за сотню лет лед и пламя стоят на одной стороне, сражаясь за единую цель.

Довольная улыбка не сходит с лица Созидательницы. Она с легкостью отбивает все атаки. Разум богини заслоняют злость, жажда мести и ощущение скорой победы. Она настолько поглощена собственными чувствами, что не обращает внимания на мельчайшие детали в поведении своих противников, которые в другой момент заставили бы задуматься. И ей не доставляет труда следить одновременно и за женщинами, и за королем, который остается в стороне, с силой сжимая рукоять собственного меча.

Король Ламандии стискивает зубы, наблюдая за тем, как Каталина и Изабелла рискуют собой, чтобы привести их план в исполнение. Сейчас даже злость на принцессу Рея больше не имеет значения. Все они сражаются за единую цель. За собственное будущее. Если бы только у него была магия! Он мог бы помочь, а не беспомощно стоять в стороне. Как же Эмилю хочется рвануть вперед, оказаться в центре битвы, сразить Созидательницу мечом. Или вновь умереть за свою любовь. Но он должен довериться Каталине. Стоять в стороне и ждать своего часа. Ведь самое главное еще впереди.

Но как может он, Эмиль Кавана, ничего не делать, когда в душе бурлит ярость, требуя выхода, а перед глазами встают бесчисленные окровавленные тела собственных солдат? Когда разум заполняется воспоминаниями об их последней битве, положившей конец магической войне. Когда та, кто виновен в их смерти, стоит здесь, откровенно торжествуя над ними?

Созидательница отбивается от волны пламени, улучив момент, чтобы отправить своих верных теней разобраться с королем Ламандии. Волки послушно огибают женщин, увлеченных битвой, и направляются к мужчине, предчувствуя скорый пир. Богиня так ловко отвлекает внимание Каталины, что та не сразу замечает неладное.

– Эмиль, нет!

Императрица отвлекается, уже сделав шаг в сторону мужчины, и открывается для атак Созидательницы. Заклинание богини настигает ее так внезапно, что женщина не уверена, что ярче вспыхивает в сознании: боль, которая разливается по всему телу, или удивление? Каталина кричит, когда призрачные жгуты сковывают конечности, и падает на землю, едва не встретившись с ней лицом. Сердце женщины бьется быстро, и она может лишь беспомощно наблюдать за тем, как тени окружают ее любимого.

Но Эмиль Кавана не настолько глуп, чтобы прийти на встречу с Созидательницей с обычным мечом. Мужчина удобней перехватывает рукоять клинка и становится в стойку, напряженно следя за движениями волков. Тени окружают короля, заключая его в плотное кольцо. Эмиль хищно улыбается, подпуская волков как можно ближе. Он слышит, как кричит Каталина, но не позволяет себе обернуться. Сердце болезненно сжимается, и мужчине требуется мгновение, чтобы сосредоточиться на цели. Король Ламандии делает резкий выпад вперед. Меч входит в тело одного из волков по самую рукоять и вспыхивает ярким голубым светом. Тень громко взвизгивает, съеживается и испаряется.

Созидательница разочарованно рычит и посылает в Эмиля волну тьмы, которую тот рассеивает своим антимагическим мечом. Король чувствует прилив сил и решимость. Но он совершенно забывает, что сзади подстерегают другие волки. Одной из теней удается подобраться достаточно близко, чтобы застать Эмиля врасплох. Мужчина вскрикивает, когда острые зубы волка впиваются в его предплечье, и выпускает меч из рук. Тени шипят и обходят оружие стороной, сосредотачиваясь на короле.

В этот момент Изабелла вспыхивает ярким пламенем, отвлекая богиню от Эмиля и позволяя ему самому разобраться с волками. Она не стремится нападать, зная, что закончится все плачевно, но следует плану, создавая видимость сопротивления. И у принцессы это получается так хорошо, что невозможно не восхититься. Созидательница хмурится, наблюдая за неуловимой девушкой.

– Кажется, вам, детишки, совсем жить надоело, – произносит богиня, отмахиваясь от столь нелепых попыток.

Конечно, никто из них троих не обманывается ложными надеждами. Победить Созидательницу невозможно. Ведь нет никого в мире сильней. А этим жалким смертным остается лишь играть на ее человеческих чувствах, не остывших за последние шестьдесят лет. Стоит богине сделать одно движение руками, как Изабеллу накрывает темнота, а яркое пламя тухнет. Каталина различает боль на лице девушки, прежде чем тьма скрывает ее из виду.

Смех богини разносится над полем, откликаясь глубоко в сердце императрицы. И ей стоит больших усилий остаться на месте и не пытаться сопротивляться. Все должно выглядеть естественно. Где-то сбоку стонет Эмиль, которому удалось отбиться от волков. Каталина крепче сжимает зубы, замечая, что левая рука мужчины кровоточит и безвольно висит вдоль тела.

– Даже не пытайся применить ко мне свои игрушки, охотник, – произносит Созидательница, останавливаясь над Эмилем. – И лучше оставайся лежать, пока я тебя снова не убила.

Король Ламандии сжимает губы, чтобы не сказать лишнего. Это испытание намного сложнее, чем все предыдущие. Насколько легче было бы броситься навстречу смерти, защищая то, что дорого, чем лежать безвольной куклой, не имея возможности ответить. Созидательница снова смеется, и тени сбегаются к ее ногам, формируясь в призрачного коня. Богиня ловко взбирается на спину животного, оглянувшись на своих поверженных врагов.

– В этот раз я закончу начатое и даже собственная дочь не сумеет мне помешать.

Топот копыт от теней кажется настолько реальным, будто богиня не сотворила только что своего скакуна из ничего. Эмиль судорожно выдыхает и откидывает голову на холодную землю, чувствуя пульсирующую боль в руке. На какое-то время воцаряется тишина. Каталина ощущает, как сильно бьется сердце в груди, эхом отдаваясь в ушах. Страх сковывает тело прочней, чем призрачные путы. Еще секунда, и они не смогут помешать Созидательнице уничтожить силу.

Каталина делает глубокий вдох, пытаясь собрать мысли воедино.

– Эмиль.

– Да? – отзывается мужчина, даже не стараясь пошевелиться.

– Давай меч. Быстро.

Король Ламандии тяжело вздыхает и поднимается на ноги. Подбирает с земли клинок, игнорируя боль, и стремительно подходит к Каталине. Вид любимой женщины, скованной по рукам и ногам силой богини, приводит его в ярость. Она права, пора действовать. Эмиль рассеивает магию, помогая императрице подняться с холодной земли. Каталина решительно забирает меч из рук мужчины и рассеивает тьму вокруг принцессы.

Изабелла судорожно хватает ртом воздух и раскрывает глаза, в которых плещется страх. Но стоит ей заметить перед собой Каталину, как взгляд становится осмысленным, а руки перестают летать из стороны в сторону.

– Что… что случилось?

– Все хорошо, дорогая, – Каталина порывисто прижимает принцессу к себе, нежно гладя ее по волосам. Столь неожиданный жест поражает девушку до глубины души, но она не стремится отстраниться, позволяя себе на краткую секунду расслабиться. – Ты молодец. Ты все сделала правильно. Мы справились.

Императрица отстраняется и мрачно оглядывает своих спутников. Настал черед следующего шага.

– Нам пора, – озвучивает общую мысль Каталина. – Если не хотим дать Созидательнице победить.

– Скачем так быстро, как только можем, – кричит Эмиль, взбираясь на спину своей кобылы. – Я не желаю видеть собственный дворец в руинах!

Бок о бок они скачут вслед за Созидательницей в сторону столицы. Они знают, что не успеют застать ее до въезда в город. Главное, не дать богине первой добраться до силы. Это их единственный шанс победить. Изабелла встает в седле, позволяя лошади ускорить бег. Ветер запутывается в ее волосах, и девушка довольно улыбается. Адреналин бежит по ее венам, совершенно лишая страха. Остается лишь возбуждение и решимость. Она никогда не чувствовала себя такой нужной и сильной! И стоит поблагодарить за шанс Каталину. Как бы абсурдно это не звучало.

Эмиль мрачнеет с каждой секундой. Чем глубже они продвигаются в Ламандию, тем больше страх сжимает его сердце. Да, они переселили всех жителей на окраину королевства. Опустошили столицу, сделали все, чтобы богиня никому не причинила вреда. Но будет ли этого достаточно? Где-то там, в темных подвалах дворца его ждет Миростас, готовый помочь с самым главным. И если Созидательница доберется до него раньше…

– Эмиль.

Голос Каталины звучит неразборчиво из-за ветра, но король все равно обращает на нее взгляд. Видел ли он когда-либо ее такой серьезной и мрачной? Конечно, видел. В тот день, когда они шли на свой последний бой. Когда божественный воин воткнул в его сердце клинок. И он, даже умирающий, ощущал ее боль и отчаяние. Уже тогда их прочно связала нить, не истончившаяся за шестьдесят лет.

С каждым шагом лошади сердце Каталины стучит лишь быстрей. Страх разрастается внутри, а мысли лихорадочно мечутся из угла в угол. Императрица призывает силу, и ее глаза вспыхивают голубым светом. Холод разливается по венам, отчищая разум, но не избавляя от чувств до конца. Ярость подпитывает ее решимость. Исход этого боя решит их дальнейшую судьбу. На земле останется лишь одна. И Каталина Алистер не собирается уступать свое место даже богине.

Столица встречает путников необычайной тишиной. Над головой раздаются раскаты грома, а молнии бьют в землю недалеко от тех мест, где пробегают лошади. Каталина ежится от неприятного предчувствия. Ей вовсе не нравится безмолвие столицы. Словно жизнь здесь вымерла в одно мгновение. И они до сих пор не встретили Созидательницу.

Это плохо. Очень плохо.

Эмиль ускоряет бег, подгоняемый страхом и злостью. И Каталина с Изабеллой даже не пытаются его остановить. Они обе прекрасно понимают, что движет королем. Женщины пришпоривают лошадей, силясь поравняться с Эмилем. Они проносятся по улицам так быстро, что для любого прохожего оказались бы всего лишь размытым пятном. Но никто не встречается им по пути.

Ворота во дворец оказываются распахнуты настежь. Эмиль хмурится еще больше, направляя свою лошадь к главному входу. Да, они с Миростасом очистили столицу перед визитом богини, но страх все равно не отпускает короля Ламандии. Он ужасно боится, что в порыве ярости Созидательница уничтожит его дворец. То единственное, что осталось после родителей и брата. Эмиль спрыгивает с лошади у крыльца и устремляется во дворец. Каталина и Изабелла остаются на улице, не поспевая за своим спутником.

– Да в нем силы больше, чем в нас двоих, – усмехается принцесса, спрыгивая на землю.

Каталина следует ее примеру и тяжело вздыхает. Она не смогла бы остановить Эмиля, даже если бы захотела. Ее одолевал страх за жизнь возлюбленного, но и сама императрица поступила бы точно так же. Женщина протягивает руку Изабелле, которую та с готовностью принимает.

– Я знаю, что мы с тобой недолюбливаем друг друга, но у нас нет иного выбора.

– Давай без лирики, Каталина, – обрывает ее принцесса. – Я не собираюсь сегодня умирать. Я ужасно хочу посмотреть, на что мы способны, действуя заодно.

Улыбка принцессы не остается без ответа. Каталина просто не может противостоять столь заразительному энтузиазму девушки. Она делает глубокий вдох, сжимая крепче ладонь Изабеллы. Действительно, пора проверить свою теорию и узнать, насколько разрушительна объединенная сила льда и пламени.

Вместе женщины входят в безмолвный дворец и уверенно двигаются вперед, прислушиваясь к любым звукам, которые помогут найти Эмиля. Но они не слышат даже эха его шагов. Каталина ведет Изабеллу за собой, вспоминая, где находятся темницы дворца. Коридор за коридором оказываются совершенно пусты. И это не вселяет в них никаких надежд.

– Думаешь, он еще жив? – тихо спрашивает Изабелла.

– Надеюсь, – выдавливает из себя Каталина.

Она действительно не хотела бы думать о подобном. Возможно, императрица уже почувствовала, если бы что-то было не так. Женщины неспешно продвигаются вперед, спускаясь в сырые и темные подвалы дворца. Изабелла ежится от холода, зажигая на ладони небольшой огонек, освещающий путь. В каком же направлении ушел Эмиль? И как далеко успела продвинуться Созидательница? Как бы страшно им не было за короля, никто из них не решился бы пойти быстрей. Кто знает, что прячется за следующим поворотом?