Сквозь века

Императрица прислушивается к собственным ощущениям, игнорируя тот факт, что их общение снова стало неформальным.

– Как-то пусто. Я будто перестала быть цельным человеком. И удивлена, что вообще жива.

Эмиль тяжело сглатывает и кивает в ответ.

– Честно, я тоже. Лайя сказала, что тебе предстоит встреча с самой Созидательницей, после которой все и решится. Как она прошла?

Каталина тяжело вздыхает и трет лицо руками. Ее стон разрывает тишину в комнате.

– Отвратительно. Я преуспела лишь в том, что разозлила ее. Снова. Она буквально вышвырнула меня из своего царства.

– Что ж, и на том хорошо. Главное, что ты здесь.

Женщина согласно кивает. Но самой ей это вовсе не кажется хорошим знаком. Скорее, предзнаменованием большей беды. Душу не отпускает плохое предчувствие. Что-то ей подсказывает, что следующая встреча с Созидательницей может стать последней в жизни Каталины.

Какой-то минутный порыв заставляет императрицу откинуть одеяло и встать с кровати. Мир перед глазами опасно покачивается, но она настойчиво игнорирует это препятствие. Медленно, но верно, Каталина идет к зеркалу, за которым проводит каждый вечер в компании Лайи. Дыхание сбивается, она слышит негромкий голос Эмиля, но не понимает, что он от нее хочет. Внимание женщины полностью поглощено зеркалом. Мир вокруг теряет всякое значение. Ей нужно себя увидеть. Убедиться в самом худшем или с облегчением выдохнуть и идти дальше.

Каталина останавливается в шаге от зеркала. Ей требуется пару мгновений, чтобы взять себя в руки. Почему же так страшно? Словно от этого зависит ее жизнь. Но ведь так и есть. Женщина делает глубокий вдох и заканчивает свой путь решительным шагом вперед. Взгляд цепляется за непривычно бледное лицо и простую белую сорочку. Не Эмиль ли ее переодел? Но этот вопрос не имеет значения, стоит Каталине встретиться со своим взглядом в отражении. Ее глаза больше не голубые. Они серые, будто грозовое небо. А волосы темной копной спадают на плечи.

Черные! Не может быть!

Чувства накрывают императрицу слишком резко. Она беспомощно хватает ртом воздух и захлебывается собственными слезами. Тело сотрясает дрожь. Каталина обхватывает голову руками и оседает на пол.

– Нет, нет, нет. Не может этого быть… – судорожный шепот женщины едва различим сквозь рыдания. – Что я буду делать теперь?

Эмиль встает с кресла, не в силах смотреть на слезы дорогой ему женщины, и садится рядом. Он обхватывает запястья Каталины и отводит их от лица. И она вынуждена смотреть ему в глаза.

– Как? Как это произошло? И почему?

Каталина не может сдержать собственных эмоций и ревет в голос, задыхаясь от нехватки воздуха.

– Почему она позволила Изабелле забрать мою силу?

– Кэт, – шепчет Эмиль, мягко, но настойчиво приподнимая подбородок женщины. Его пальцы осторожно стирают мокрые дорожки слез с ее щек. – Почему тебя это так сильно расстраивает?

Императрица сама не замечает, в какой момент начинает истерично смеяться. Вопрос Эмиля кажется таким абсурдным! Зачем он спрашивает подобное? Сам же прекрасно знает, что для нее значит магия.

– Почему? – тихо отвечает Каталина, в следующую же секунду срываясь на крик. – Почему? Сила для меня все! С ее помощью я правлю целой империей! Меня боятся и уважают! Никто не рискнет напасть на Аурию, пока у власти стоит женщина с магией! А что я представляю из себя без силы? Обычная хрупкая женщина, неспособная удержать под контролем даже собственные эмоции!

Эмиль поджимает губы и медленно накручивает на палец прядь ее темных волос. Конечно, он был испуган, когда увидел, как они меняют цвет. Это произошло у него на глазах так быстро, что порой король до сих пор не может поверить. Но такой Каталина нравится ему даже больше. Она больше похожа на саму себя и не пытается показать то, чего на самом деле нет.

– Мне нравится этот цвет, – словно невзначай произносит Эмиль, игнорируя возмущенный взгляд женщины. – Ты выглядишь… моложе. Так непривычно. – Король вздыхает и выпускает прядь волос. – Дело здесь не в магии. У меня вот ее нет, но это не мешает мне быть хорошим правителем, да?

Каталина едва сдерживает улыбку, наблюдая за выражением лица мужчины.

– Конечно же, ты не считаешь, что я хороший король, ведь иначе твой взор не опустился бы на Ламандию. Но я лучший из всех, кто попадался на твоем пути, мое обаяние слишком огромно, чтобы остаться равнодушным. Признай это, Снежная королева.

– Хорошо, это на самом деле так.

Эмиль довольно улыбается. Его указательный палец утыкается Каталине в середину груди.

– Сила не в магии, сила в твоем сердце. Прямо здесь. Она в твоей крови. Тебе нужно лишь принять это.

Каталина шмыгает носом, чувствуя, что сейчас вновь расплачется. Дыхание Эмиля внезапно сбивается. Их взгляды встречаются и больше не желают расставаться. Он смотрит в ее серые глаза так долго, что совершенно теряет счет времени. А она не хочет отпускать его теплую руку.

– Тебе нужно отдохнуть, – Эмиль первым отводит глаза в сторону и поднимается на ноги. – Вставай с пола, он холодный.

– Какой сегодня день? – Каталина хмурится, даже не думая сдвигаться с места.

– Четырнадцатое декабря.

– Вот черт! Это уже завтра!

Женщина вскакивает на ноги и едва не падает обратно. Мир перед глазами стремительно темнеет и раскачивается из стороны в сторону. Она теряет равновесие, но крепкие руки Эмиля обхватывают тонкую талию Каталины и прижимают к теплому мужскому телу, от которого приятно пахнет апельсинами. Императрица судорожно выдыхает и поднимает взгляд, вновь утопая в зеленых глазах короля Ламандии.

– Что «это»?

Каталина тяжело сглатывает. Как вообще можно трезво размышлять, когда на тебя смотрят так… проникновенно?

– Ты прав, мне нужно отдохнуть.

Женщина прикрывает глаза и мысленно проклинает свой собственный голос, который звучит неуместно хрипло. Но Эмиль не придает значения таким деталям, списывая все на долгий сон. Он нехотя отстраняет от себя Каталину и помогает ей вернуться в постель. А затем стремительно выходит из спальни, больше не в силах сдерживать эмоции внутри.

Императрица переводит дух. Ну и что это такое? Почему ее чувства буквально сходят с ума в присутствии Эмиля? Может, все из-за того, что она теперь знает истинный характер их отношений? Или так было всегда? Трудно дать ответ, когда ты запутался в собственных жизнях.

Резкая боль в голове заставляет Каталину прекратить размышления. Нет, Эмиль прав, ей необходимо отдохнуть. В запасе есть целый день, чтобы убедить короля Ламандии в правдивости своих слов. Он поверит ей. В противном случае все они обречены. Каталина не сможет противостоять Созидательнице, не помня собственного прошлого. Женщина невесело усмехается и опускает взгляд на свои ладони. Как она вообще что-то сделает без магии?

Каталина стонет и откидывается на подушки. Как разобраться во всем этом? Как распутать клубок тайн, воспоминаний и чувств? Нужно все вспомнить, просто необходимо. Императрица поднимает вверх правую руку, на которой в лучах дневного света поблескивает кольцо. Значит, перед смертью Эмиль успел сделать ей предложение? Будет ли он рад этому теперь, спустя шестьдесят лет? Ведь это достаточно долгий срок, чтобы чувства успели остыть. Каталина задумчиво крутит кольцо между пальцами, наткнувшись на уже знакомую гравировку. «Сквозь века за тобой одной». Губы изгибаются в улыбке, а в душе разливается тепло. Где-то внутри расцветает уверенность в их силах. Они справятся. Все вернется на свои места, и Каталина узнает, чего стоят обещания Эмиля Кавана.

* * *

Король Ламандии задумчиво ковыряет вилкой свою любимую яичницу, думая о чем-то далеком и недоступном, когда дверь в столовую распахивается, нарушая его уединение. Эмиль поднимает голову, с интересом разглядывая стражника в до блеска начищенных латах. Что такого из ряда вон выходящего могло случиться, что его беспокоят за завтраком? Даже советники не рискуют приближаться к своему королю в такое время. Мужчина сильней сжимает вилку в своих пальцах, с напряжением ожидая слов стражника.

– Ваше Величество, – мужчина склоняется в поклоне, – Ее императорское Величество испрашивает разрешения присоединиться к вам за завтраком.

Эмиль удивленно выдыхает, чувствуя, как тело тут же расслабляется. Он едва сдерживается, чтобы не засмеяться в голос. С каких пор Каталине Алистер требуется разрешение, чтобы почтить кого-то своим присутствием?

– Конечно, я с нетерпением ее жду.

Стражник снова кланяется и выходит из зала, а Эмиль откладывает вилку и откидывается на спинку стула. Руки едва заметно подрагивают, и он сжимает их в кулаки. Не успевает король даже задуматься, как дверь снова распахивается, являя взору короля саму императрицу Аурии. В этот раз женщина обходится без привычных колких приветствий, чем настораживает Эмиля. Каталина выбрала светло-желтое платье с открытыми плечами, оставив волосы распущенными. Совсем как девочка. Лицо императрицы остается бледным, но это уже не пугает. Женщина приседает в легком реверансе и проходит к своему привычному месту рядом с королем. Эмиль следит за каждым ее движением и даже не замечает, как на мгновение перестает дышать.

– Доброе утро, Ваше Величество, – негромко произносит Каталина, игнорируя его пристальный взгляд.

Эмиль встряхивает головой, отгоняя наваждение, и залпом выпивает полный стакан воды. Каталина неспешно принимается за еду. Она бы с удовольствием сейчас просто лежала в собственной постели, наслаждаясь тишиной, но вместо этого отправляет еду в рот, заполняя пустоту внутри.

– Доброе, – прерывает затянувшуюся паузу Эмиль. – Как ты себя чувствуешь? Я собирался отправить слугу, чтобы принести тебе завтрак в комнату.

– Не стоит. Я не настолько слаба и беспомощна.

Эмиль в отчет молча кивает. В голову вновь возвращаются все те настойчивые мысли, что терзали его много дней. Перед мысленным взором проносятся слишком знакомые страницы пыльной книги, над которой король Ламандии заснул спустя долгие часы изучения. Кажется, написанное в ней запечатлелось в его памяти на всю жизнь. В горле встает ком, аппетит бесследно пропадает. Конечно, Эмиль понимает, что не стоит набрасываться на Каталину с вопросами с самого утра, но… Разве может он терпеть дольше?

– Каталина… – король запинается и прочищает горло. – Я хочу кое-что спросить. Не знаю, как ты к этому отнесешься и готова ли к подобным вопросам.

– Готова, – уверенно отвечает женщина. – Но не сейчас. Я хотела бы прогуляться по саду. Там и поговорим.

Эмиль кивает, нехотя продолжая трапезу. Каждая минута растягивается в бесконечность. Его снедает любопытство и страх, будто ответы Каталины на его вопросы могут изменить жизнь короля Ламандии навсегда. И это ожидание буквально разрывает его изнутри.

– Сколько я спала?

Эмиль поднимает голову, не ожидая услышать от Каталины больше и слова.

– Что?

– Сколько времени я провела в постели?

Мужчина на мгновение задумывается, будто ему действительно нужно время, чтобы подсчитать дни. Хотя он лучше всех знает, сколько ночей провел в кресле в спальне Каталины. Ведь он считал каждую из них.

– Две недели.

Каталина судорожно выдыхает и кивает. Рука тянется к стакану с водой, и Эмиль отмечает, как сильно она дрожит. Императрица пытается поднести стакан ко рту, но оставляет эти бесплодные попытки, складывая руки на коленях. Вот чем объясняется ее слабость и неспособность самостоятельно встать с кровати.

– Может, тебе интересно, где Изабелла Агиллар сейчас? – Эмиль не получает ответа, но все равно продолжает. – Я изгнал ее из Ламандии. Она отправилась домой под конвоем моих лучших солдат. И больше не вернется.

Каталина поднимает глаза и задумчиво всматривается в лицо короля. Она буквально кожей чувствует, как при упоминании принцессы Рея им овладевает раздражение. Даже ярость. Женщина помнит, как сильно Эмиль сжимал ее в своих объятиях, не в состоянии даже помешать заклинанию Изабеллы. То, что произошло между ними в тот день, заставляет сердце императрицы биться чаще.

– Принцессе просто повезло, что на тот момент у меня были заботы важней. Иначе… Я не смог бы отвечать за свои дальнейшие действия.

Каталина тяжело сглатывает. С ее губ едва не срывается глупый вопрос. Что могло быть важней для него в тот момент? Но хочет ли она услышать ответ на этот вопрос сейчас? Нет уж, только не сегодня. У них будет много времени впереди, и она спросит его обо всем. О кольце, предложении, что было сделано когда-то давно. О чувствах Эмиля в настоящий момент и о том, как он видит их будущее. Расскажет о собственных чувствах, страхах и сомнениях. Но не сейчас.

Каталине требуется пару минут, чтобы вернуть себе самообладание.

– И что ты делал в эти две недели?

Эмиль мог бы рассказать ей всю правду. Рассказать, как засиживался в библиотеке, совершенно ничего не понимая. Как сидел ночам в ее кресле, разглядывая беззащитную императрицу Аурии и удивляясь каждую секунду. Но она просила подождать с вопросами.

– Ездил в Аурию.

– Что? – смущение Каталины сменяется удивлением. – Ты ездил… Зачем?

Эмиль негромко смеется в ответ на столь бурную реакцию. Как она нравится ему такой! Такой настоящей и искренней. Насколько же Каталина непредсказуема. В один момент хмурится и злится, а в следующий уже мило улыбается и краснеет, как девчонка.

– Я чувствую вину за то, что произошло в моем доме с тобой. – Король Ламандии перестает улыбаться, в миг становясь серьезным. – Несколько первых дней не мог ни есть, ни спать, ни нормально дышать. И потому посоветовался с Вайлем, который не только поддержал эту затею, но и сопроводил меня в империю. Твоя…

– Племянница, – улыбается Каталина, правильно уловив смысл паузы. – Марго дочь моего двоюродного брата, которую я взяла под свое крыло пять лет назад. Иларий слишком часто отсутствует, а девочка единственная женщина в нашей семье, кто может унаследовать магию.

– Твоя племянница удивительная девушка. Мы долго разговаривали с ней о произошедшем, а потом и обо всем подряд. Она интересный собеседник, и я искренне восхищаюсь Марго. Кажется, империя действительно в надежных руках, и тебе не о чем волноваться.

Женщина довольно улыбается и вновь тянется к стакану с водой.

– Рада слышать. – Императрица медленно промакивает уголки рта салфеткой. – Ну что, идем? Мне не терпится выйти на свежий воздух.

Каталина под руку с Эмилем выходят в большой сад. Небо над головой радует безоблачностью и неожиданно ярким солнцем. Под ногами приятно хрустит снег. Каталина улыбается и плотнее закутывается в меховую накидку. Холод пробирает до самых костей, но это не мешает женщине наслаждаться столь прекрасным и тихим днем. Даже без силы ей все еще нравится мороз, пощипывающий кончик носа, холодный ветерок и неповторимое ощущение чистоты, которое посещает только в разгаре зимы. Эмиль неспешно ведет свою спутницу вглубь сада, минуя неровные ряды голых деревьев. Как можно дальше от окон дворца и людских глаз. Король невольно усмехается, вспоминая, какие слухи ходят среди слуг. Одни бесконечно радуются, другие боятся, что их правитель выберет императрицу Аурии. Но никто из них не знает, что отношения между ними куда сложней, чем кажется на первый взгляд.

Эмиль и Каталина останавливаются у небольшого сломанного фонтана. Императрица с любопытством проводит рукой по холодному камню, рассматривая фигуры двух людей, сплетенных в танце. Мужчина и женщина, чьи головы венчают каменные короны. Сердце Каталины болезненно сжимается, словно этот фонтан имеет к ней какое-то отношение. Женщина кидает вопросительный взгляд на Эмиля, но тот полностью поглощен созерцанием фигур. Ну губах играет легкая улыбка, а во взгляде сквозит печаль. Интересно, сколько же времени он провел здесь, просто разглядывая эту изящно вырезанную пару? Может, это изображение его родителей?

– Раньше я часто сюда приходил. Сколько себя помню, все важные решения принимались именно здесь. – Голос Эмиля непривычно спокоен. – Никогда не понимал, почему меня так притягивает этот фонтан. Почему взгляд останавливается на двух незнакомых людях, спрятанных в глубине сада. Но теперь… Кажется, причина все время лежала на поверхности, но я просто не желал ее видеть. И это объясняет, почему фонтан стоит здесь, обросший сорняками.

Король Ламандии поворачивается к Каталине, глядя прямо в ее серые глаза.

– Прошу тебя, ответь на мои вопросы и избавь меня от беспокойства.

Императрица смотрит на протянутую ладонь короля и вкладывает в нее свою. Эмиль облегченно выдыхает и крепко сжимает изящную ручку своей спутницы.

– Я помогу тебе всем, чем смогу.

– Пока ты спала, я провел много часов в библиотеке, изучая историю нашего континента. Мне было важно понять, почему Изабелла явилась в Ламандию, и что за сила едва не убила тебя. – Тяжелый вздох Эмиля заставляет Каталину насторожиться. – То, что я нашел… просто не укладывается в моей голове.

Сердце императрицы ускоряет бег. Ладони потеют, игнорируя холодный воздух. Неужели, он говорит о том, что хотела рассказать она сама? Дыхание Каталины становится прерывистым и слишком громким. Слабость охватывает все тело, но она заставляет себя остаться на месте.

– Знаешь, почему я привел тебя сюда? Если то, что мне удалось узнать, правда, то эти каменные фигуры мы с тобой. Люди, так впечатленные нашей историей любви, преподнесли моим родителям в дар этот фонтан. Но смотреть на нас с тобой, даже каменных, у них не было сил, поэтому он стоит здесь долгие годы. Обрастает травой и привлекает лишь меня. Каталина, мы что, действительно жили с тобой еще шестьдесят лет назад?

Женщина беспомощно хватает ртом воздух, не в силах ответить. Как? Откуда он узнал? Почему Эмиль выглядит таким печальным, словно эта информация его убивает? Она так хотела рассказать ему их общую историю. А получается, что опоздала? Каталина присаживается на бортик фонтана, несмотря на холод, источаемый камнем. Она медленно сжимает и разжимает пальцы. Мысли лихорадочно мечутся в голове, словно напуганные рыбы. Не к такому разговору она готовилась.

– Каталина?

Эмиль плотно сжимает губы и хмурится. Почему же она молчит?

– Я хотела рассказать тебе об этом сама, – голос женщины звучит глухо. – Не знаю, где ты нашел эту историю, но… она правдива. Я узнала обо всем пару недель назад. Ты ведь тоже ощутил нечто неладное при нашей первой встрече, да? С того дня мне стали сниться очень уж реалистичные сны. Оказалось, что это детские воспоминания. Воспоминания о той жизни, которую я не помню. – Взгляд Каталины обращается к кольцу. – Мы действительно были знакомы задолго до этой встречи. Даже ближе, чем могло показаться. Деталей я и сама не знаю, все это рассказала мне тетя. Однако ясно, что мы участвовали в магической войне. Сражались с Созидательницей и поплатились за это. Мы умерли с тобой на поле последней битвы. Там, где сейчас растет Алая невеста.

Глаза Каталины полны слез. Мир перед глазами подергивается пеленой. Она негромко всхлипывает и яростно стирает влагу с щек. Эмиль присаживается на корточки перед императрицей, сжимая ее мокрые ладони в своих руках. Он знал, как тяжело даются ей эти слова. Мужчина и сам чувствует, как сердце сжимается от боли и мечется в поисках правды. И он должен знать все.

– Кэт, если мы с тобой погибли в той войне, то почему тогда сейчас ведем этот странный диалог? Почему спустя шестьдесят лет мы все еще молоды и здоровы?

– Это все Созидательница. Тетя Шарлотта сказала, что она сохранила наши жизни. Подарила второй шанс. И мы проспали пятьдесят лет бок о бок в моем родовом замке.

– Бред какой-то. – Эмиль трясет головой, не в силах осознать всего сказанного. – Но я хотел бы это вспомнить. Свою молодость, родителей и тебя.

Каталина подается вперед, порывисто обнимая Эмиля. Прижимая его к своему сердцу так близко, как только возможно. Она не знала, зачем это сделала, просто чувствовала, что так нужно. Она хотела знать, что он настоящий. Что он рядом с ней.

– Я тоже очень хочу, – горячо шепчет Каталина. По спине Эмиля пробегает волна мурашек, но внешне он остается так же собран. – И знаю, как это сделать. Только мне нужна твоя помощь.

Король отстраняется и смотрит Каталине прямо в глаза. В ее серые, словно грозовое небо бездонные глаза.

– И что потом? Что ждет нас дальше?

– Дадим отпор всем угрозам. Вспомним свою жизнь и поймем, как действовать дальше. Это будет больно, но мы должны вспомнить все, Эмиль.

Мужчина запускает свободную ладонь в волосы, взлохмачивая их еще больше. Когда его жизнь свернула в другую сторону? Каким образом неприятности окружили его спокойное существование? Уже неважно, теперь он не сможет отступить.

– Хорошо, что я должен сделать?

– Доверься мне, у нас больше нет времени на объяснения.

* * *

Когда сумерки плотным кольцом окутывают королевский дворец Ламандии, Каталина бесцеремонно врывается в покои Эмиля. Без стука входит внутрь, застав обескураженного короля за чтением документов. Мужчина не смог бы сказать и слова против, так мрачно и решительно выглядела императрица.

– Выведи лошадей. Я буду ждать внизу.

Эмиль даже не успел ничего ответить. Каталина исчезла из его комнаты так же внезапно, как и появилась. Король Ламандии тяжело вздыхает и устало трет глаза. Если бы он только знал, на что соглашается! Но в таком деле не место сомнениям. Эмиль просто не имеет права повернуть назад. Он накидывает теплый китель и стремительно спускается в конюшню, где находит двух неприметных лошадей. Неважно, чьи они, главное, что животные смогут доставить их до пункта назначения.

Каталина ждет его во дворе. Ее взгляд устремлен в небо, где полная белая луна медленно двигается к своему пику. Неровное дыхание женщины клочками вырывается в холодный ночной воздух. Она плотнее кутается в свой теплый плащ, силясь унять дрожь, вовсе не связанную с погодой. А что, если у них ничего не получится? Если тетя неправильно поняла увиденное? Как ей действовать дальше без своей силы? Нет, обратно уже не повернуть. Они должны все вспомнить и исправить.

– Кони готовы. Что дальше?

Голос Эмиля заставляет Каталину вздрогнуть. А его тяжелый и мрачный взгляд вызывает лишь новую волну дрожи. Конечно, она до сих пор ничего ему не объяснила. И этот фат заставляет ее всякий раз удивляться. Почему он так доверчиво следует за ней? Почему не потребовал объяснений?

– Мы едем в город. На ту площадь, где мы с тобой гуляли однажды.

– К Алой невесте? – недоверчиво спрашивает Эмиль.

Каталина кивает.

– Но это всего лишь легенда!

– Не всего лишь. И ты это знаешь. – Императрица забирает поводья своего коня, осторожно поглаживая того по мягкой блестящей шее. – Ведь мы с тобой такая же легенда, но почему-то стоим здесь и спорим о каких-то глупостях.

Эмиль тяжело вздыхает и запускает руку в собственные волосы. В какую же авантюру он ввязался? Почему все это происходит именно с ним?

– И как все это связано с деревом?

Каталина обходит коня и ловко забирается в седло. Как давно она не скакала верхом? Лишь бы не упасть где-нибудь по дороге от слабости после сна. Животное под ней нетерпеливо переминается с ноги на ногу, ожидая возможности рвануть вперед.

– Если все рассказанное тетей правда, то Алая невеста хранит наши воспоминания. И та умершая принцесса, которая безумно любила своего принца, что сама позволила себя убить – это я.

Каталина кидает короткий взгляд на хмурого Эмиля, пришпоривает коня и едет вперед. Первое время неспешно, проверяя действия животного, а затем переходя на легкий галоп. Король Ламандии за ее спиной едва слышно ругается и стонет. Неужели, всем женщинам нужно быть такими загадочными? Почему бы просто не рассказать все, как есть? Но мужчина не остается в стороне. Он запрыгивает на своего коня и быстро догоняет спутницу, которая ускользает в ночь, становясь с ней одним целым.

Стражники отпирают кованные ворота, едва завидев монарших особ. Каталина ускоряет бег коня, и тот мчится со скоростью ветра. Она облегченно выдыхает и позволяет себе просто наслаждаться быстрой ездой, ощущением ветра, что развевает волосы в разные стороны и кратким мгновением тишины в уснувшей столице. Эмиль не задает вопросов и не говорит, молча следуя за императрицей, но страх с каждой секундой все сильней сдавливает сердце. Что задумала Каталина? И почему его бросает в дрожь от одной мысли об этом?

Каталина и Эмиль буквально влетают в город, будя громким цокотом копыт местных жителей. Улицы оказываются пустынны и безмолвны, лишь редкие фонари освещают их дорогу. Каталина привстает в седле, чтобы облегчить ношу животного и ускорить бег. Времени остается мало, но они уже близко. Всего несколько мгновений, и все встанет на свои места.

Каталина прекрасно запомнила дорогу, а потому ни разу не остановилась и не обратилась за помощью к Эмилю. Узкие улочки, каменные мосты и повороты казались настолько знакомыми, словно она провела здесь всю свою жизнь.