Сквозь века

– Конечно. Мне так часто снились кошмары. Реки крови, звон стали. Твое бездыханное тело на белом снегу. Мое собственное отчаяние. Я помню это так явно, будто все случилось вчера! И до сих пор чувствую вину за то, что потянула тебя за собой. Ты мог бы остаться в живых и вести нормальную жизнь. Жениться, завести детей… умереть и оставить Ламандию своим наследникам.

Каталина сжимает свободную ладонь в кулак, сильно впиваясь ногтями в кожу, чтобы отогнать прочь мрачные мысли. Эмиль тянется вперед, накрывая кулак императрицы своей рукой. Его взгляд так спокоен и проницателен. Он всегда с уверенностью может сказать, что она чувствует. Даже спустя столько лет.

– Перестань винить себя, мы оба знаем, кто на самом деле виноват. Мы просто пытались предотвратить неизбежное. – Каталина задумчиво кусает нижнюю губу, глядя на короля. – Ты умерла вместе со мной, Кэт. И только благодаря тебе я сейчас сижу здесь.

Императрица грустно улыбается. Как же чертовски он прав.

– Родители бы тобой гордились.

– И ничуть бы не удивились, – усмехается Эмиль, – что спустя шестьдесят лет я вновь готов умереть за тебя. Ты всегда была их любимицей. С того самого дня, когда впервые надрала мне зад. Наверное, поэтому Кристоф так сильно привязался к тебе.

– Кристоф всегда был душкой…

В тот же миг всякий намек на улыбку исчезает с лица Каталины. В сознание просачиваются назойливые напоминания о том, что все, кто был им когда-то дорог, погибли в магической войне или после, в течение пятидесяти лет.

– В одном я могу принести тебе облегчение, Эмиль. Шарлотта рассказала, что Кристоф умер своей смертью. Агиллары его и пальцем не тронули. Он сильно и тяжело болел и не оставил наследников.

Король в ответ молча кивает, не произнеся и слова. Младший брат был больной темой для него даже при жизни, так что говорить о посмертии? Эмиль до сих пор сожалел о многом, что сделал и чего не сказал Кристофу. Но ни капли не жалел о том, что увел у него любовь всей своей жизни.

– Уверен, он женился из необходимости. Наверняка твоя смерть ударила по нему больше, чем моя. Мой братишка была безнадежным романтиком и мечтателем, он так надеялся завоевать твое сердце.

– Эмиль…

– Это не упрек, ты же знаешь. Мы давно это обсудили.

В воздухе повисает гнетущая тишина. Каталина нервно ерзает в кресле, ощущая себя неловко. Конечно, королевская чета Кавана не одобряла увлечения своего младшего сына королевой Рея. Они смирились с выбором Эмиля, но так и не сумели заставить Кристофа отвлечься от нее. Сама же Каталина сильно переживала ссору с младшим принцем, ведь он до самой смерти оставался ее лучшим другом. С ним она могла быть откровенной, рассказать все без утайки. И до последнего выставляла себя несмышленой дурочкой, чтобы не обидеть юношу, к которому не испытывала ничего, кроме братских чувств.

– Как Агиллары сумели прийти к власти? Они были всего лишь мелкими придворными. Или это подарок Созидательницы за предательство?

Голос Эмиля буквально источает яд. И Каталина отлично его понимает. Она бы сама не смогла подобрать и пары ласковых слов для их семьи. Агиллары никогда не пользовались популярностью. Их поддерживали лишь несколько магических домов, остальные же презирали. Но именно они стали любимцами богини, потому что ради власти предали своих же сородичей.

– Тетя рассказала, что они всего лишь воспользовались ситуацией. Я не оставила наследника на трон, мои братья погибли. В Рее началась гражданская война. А Агиллары всегда метили на мое место, подтачивали власть еще моей матери. Они подкупили солдат и устроили переворот. Заняли трон и разрушили все, над чем она так долго трудилась. И твоих родителей заставили подписать дарственную на Ламандию и просто зарезали их, словно свиней.

Каталина говорит резко, буквально выталкивая из себя слова. Она искренне любила родителей Эмиля, которые приняли ее после смерти матери в свою семью. Укрыли королеву Рея в своем замке от страшной бессмысленной войны. Позволили своему сыну умереть за нее. Эмиль сжимает ладони в кулаки, судорожно выдыхает и залпом допивает содержимое своего бокала. Кто бы знал, что будет так тяжело?

– И что теперь? Ты хочешь вернуть себе трон?

– Нет, – императрица качает головой и откидывается на спинку кресла. – Это больше не мой Рей. Не то королевство, в котором я родилась. Не то, которым правила моя мать. Не спокойная приветливая пустыня, скрывающая тебя от врагов. Прошло шестьдесят лет. Никто из ныне живущих там не поверит, что я кровная наследница Аурии Алистер. А если и поверит, то не захочет ничего менять.

– Аурия, – задумчиво повторяет Эмиль. – Значит, ты назвала свою империю в честь матери?

Каталина делает глубокий вдох и медленно выдыхает, силясь взять эмоции под контроль. Мир перед глазами подергивается пеленой, а разум возвращается в те времена, когда она только-только строила свою империю. Камень за камнем. Еще вчера она не стала бы откровенничать с Эмилем Кавана, который предпочел жениться на принцессе Агиллар вместо того, чтобы принять ее помощь. Но сегодня это уже совсем иной Эмиль. Ее маленький принц. Ее душа.

–Я не знала. – Медленно произносит императрица, обхватывая бокал с вином двумя руками. Взгляд опускается на мягкий ковер на полу, а мысли уносятся далеко в прошлое. В мрачное и неспокойное время, начало ее скитаний. – Я была в такой растерянности. Просто не представляла, что делать дальше и куда идти. Я не помнила саму себя, не знала собственного прошлого, но упорно шла вперед. Я сбежала из родового замка из-за дяди. Решила начать сначала, к тому же сила уже слушалась меня. Я нашла руины небольшого поселения в пустоши. Это была нейтральная территория, на которой жили бедняки. Рабочий люд, которому больше некуда податься. И я решила остаться с ними. Моя магия едва все не испортила, но оказалось, что в таких обстоятельствах сила льда очень полезна. Вместе с ними мы отстроили дома, облагородили умирающую почву. У меня было золото, и я вложила его в светлое будущее этих людей. Наверное, так я хотела искупить ошибки, которых не помнила. – Женщина усмехается собственным словам. – К нам присоединились даже разбойники. Они помогали расширять границы города, строить новые дома и добывать продукты. Население прибавлялось, территория росла. Кто-то должен был управлять ими. Тогда зашел вопрос о правлении, и как-то незаметно меня выбрали императрицей. Мы хотели создать большую и счастливую империю. Я возвысила всех тех, кто был со мной с самого начала. Собрала совет из доверенных людей. А имя матери… она всплыло в моей голове само собой, когда зашел вопрос о названии наших земель. Я не знала, что это нечто настолько важное, но чувствовала, что должна назвать свою империю в ее честь.

– А дальше? – спрашивает Эмиль. – Что побудило тебя стереть с лица земли столько королевств?

Каталина поджимает губы и переводит взгляд на пламя в камине.

– Я прекрасно знаю, какие слухи ходят обо мне по миру. Знаю, как называют меня за глазами правители других королевств. Женщине удержать власть в своих руках очень непросто. Особенно, если у нее нет ни мужа, ни семьи. За моей спиной стоят самые мудрые и уважаемые люди империи, но выбор все равно остается за правителем. Если я хочу и дальше править Аурией, то должна внушать страх, если не уважение. Иначе враги, окружавшие нас со всех сторон, просто уничтожили бы все начинания. Я хотела подарить тем людям надежду на лучшую жизнь. Они доверились мне, и я не могла их подвести. Мне так и не удалось навести порядок внутри себя, найти ответы на множество вопросов, и потому я полностью отдалась правлению Аурией. Мне нужны были союзники, которые сумели бы заступиться за империю. Необходимо было наладить поставку продовольствия, сырья и оружия. Но лишь единицы отвечали мне согласием. Никто из тех самонадеянных мужчин даже не пытался меня выслушать. Для них я была лишь игрушкой. Первое королевство, которое мы поглотили – это Майенн. Карл Беретти угрожал войной, которая была нам не по силам. И тогда я применила магию. Безжалостно убила короля и заняла его место. Присоединила холодный Майенн к Аурии. Мои войска вошли в столицу с мешками зерна для бедняков. Мы сами испытывали голод и лишения, но я не могла оставить людей в беде, ведь теперь они стали моими подданными. Восстание в рядах дворян подавили быстро, никто бы не смог противостоять моей магии. Заснеженная пустыня Майенна усиливает мои силы, и там я почти непобедима. А дальше все шло своим чередом. Мой первый захват поселил в сердцах простых людей страх и ужас перед Снежной королевой, но стоило им оказаться в составе империи, как многие меняли свою точку зрения. Мои методы ужасны, я знаю. Но как иначе одержать верх над этими высокомерными королями, ни во что не ставящими жизни своих слуг? Я убивала их одного за другим, ни на минуту не задумавшись. И только твоя просьба о переговорах заставила меня остановиться. Я была ослеплена жестокостью и желанием вершить справедливость. Я заполняла пустоту внутри себя. Возможно, если бы не ты, то мы бы сейчас не разговаривали. Я просто стала бы чудовищем.

Вновь воцаряется тишина. Эмиль маленькими глотками пьет вино, обдумывая слова Каталины. В голове всплывают собственные суждения об императрице Аурии. Как плохо он думал о ней всего месяц назад! Одновременно боялся и ненавидел. Жаждал ее низвержения. Боялся непосильной войны и собственной смерти и ненавидел Каталину просто за то, что она обратила свой взор на труды всей его жизни. Ему было невыносимо терпеть ее высокомерие и холод. А как она злилась на него тогда, на совете? Он искренне восхищался ее поступком и храбростью. И ненавидел императрицу, когда пытался выбраться из ледяной ловушки.

– Твои мотивы… – вдруг произносит Эмиль, вспомнив об одном интересном моменте. – Чего ты хотела от меня, когда ехала сюда?

– Слишком много хорошего я слышала о тебе до того, как вообще начала думать о Ламандии. Меня всегда удивляло, как человек может заслужить столько похвалы. Мне было любопытно и даже немного завидно. Я долго думала над тем, как обезопасить Аурию от вторжений с моря. До меня доходили вести, что на другом континенте так же наслышаны о моих поступках. Мне не хотелось войны, нужно было что-то делать. Я давно ищу себе мужа. Не столько ради любви, сколько для защищенности. Чтобы он сходился со мной во взглядах, умел отстаивать свою позицию. Внушал уважение и трепет. Ты был более чем подходящим вариантом, и я подумала, что с легкостью подведу тебя к тому, чтобы получить предложение. С моей стороны военная сила, земли, золото, статус, а с твоей участие в непредвиденной войне с заморскими королями. Только вышло совсем наоборот.

Каталина нервно смеется, залпом допивая вино до дна.

– Ну а ты? Как оказался на престоле своих родителей? И что делал все эти десять лет?

– Я очнулся уже во дворце. Первое лицо, которое предстало моим глазам – Миростас. Он рассказал мне удивительную историю, что я долго и сильно болел, потерял память, но богиня смилостивилась надо мной. Рассказал кратко о моей семье. О том, что я наследник крови, но придется постараться, чтобы доказать свой статус. Видите ли, все думают, что я умер.

Эмиль усмехается собственным словам, а Каталина невольно хмурится, обдумывая услышанное. Почему-то теперь старший советник короля кажется ей смутно знакомым. Мысли в голове мечутся из стороны в сторону, силясь найти нужное воспоминание, чтобы подтвердить свои догадки. То, как он усиленно ей помогал, внушало сомнения. Пусть слова Миростаса и звучали достаточно убедительно, Каталина не переставала задумываться об истинных мотивах советника. И эти его слова: «История циклична. Все, что случалось однажды, произойдет вновь. А я хочу быть в центре событий и увидеть это собственными глазами». И потом, он сам однажды сказал, что был маленьким мальчиком, когда…

– Эмиль! – Каталина резко подается вперед. В сознании яркой вспышкой всплывает воспоминание: образ маленького темноволосого мальчика, такого стеснительного и молчаливого. С внимательными глазами и острым умом. – Миростас, он же…

– Думаю, да, – Эмиль кивает и довольно улыбается. – Ты тоже заметила? Он удивительно похож на пажа моего отца. Того самого мальчика, которого посвящали во все тайны нашей семьи. И думаю, нам стоит навестить старого плута.

Каталина удивленно выдыхает и откидывается на спину кресла. Бокал оказывается забыт на столе. Женщина переплетает собственные пальцы и задумчиво кусает нижнюю губу. Как же все это запутанно! Сколько судеб переплетено с их жизнями. И ради чего? Чтобы в конце они с Эмилем воссоединились? Или вновь умерли в один день?

– Теперь становится понятно, почему он сделал все для того, чтобы ты остался на троне, а я не уступила место Изабелле. – Императрица взмахивает рукой, отгоняя прочь эти мысли. – Продолжай, мне интересно, что же случилось дальше.

– Первые пять лет были для меня достаточно трудными. Мы с Миростасом работали, не покладая рук. Упрочили мое положение в мире, завели союзников. Сложней всего было убедить придворных, что я потомок Августа и Агаты Кавана. Хотя прошло пятьдесят лет с момента их смерти. А после наступил долгожданный мир, и я острее прежнего начал ощущать пустоту. Тогда и появилась Рикки.

Эмиль судорожно выдыхает. Он буквально кожей ощущает напряжение Каталины. Это не та тема, которую им обоим хотелось бы обсуждать. Но король решает довести разговор до конца, ведь они друг другу не чужие люди. Каталина имеет право знать, как он провел эти десять лет без нее.

– Рикки действительно скрашивала мою жизнь. Она была островком спокойствия в этом безумно мире. Пока я трясся за каждого подданного на моей стороне, она была рядом, незримо поддерживая. Мы могли просто разговаривать часами обо всем на свете. Рикки была мне другом. Заполняла пустоту внутри. А потом… Ее желание заполучить корону все испортило. Да, не скрою, Рикки привлекала меня, как женщина. Если бы все пошло иначе, я мог бы на ней жениться. Она единственная, кого я пускал в свою постель. Но с каждым днем становилось все сложней видеть ее рядом. Ты сама была свидетелем, как усиленно я ее избегал. – Эмиль усмехается, запуская руку в волосы. – Вы, женщины, в большинстве своем не умеете проигрывать. Идете на самые отчаянные шаги, лишь бы добиться своего.

– Если эти шаги в конечном итоге приводят к победе, то почему бы и нет. – Отвечает Каталина, прожигая собеседника своим ледяным взглядом.

– Да, но только Рикки это не удалось. Ведь ей встретился слишком сильный противник. Сама Каталина Алистер, которая с одного касания раскрыла ее обман.

Императрица негромко смеется, вспоминая тот день. Как же сильно ее взбесила ложь служанки! Она играла так плохо, что не стоило никаких усилий понять, что это обман. Каталина вспоминает, что испытала тогда удовлетворение от унижения Рикки. Даже не помня собственного прошлого, она согласилась помочь Эмилю и не потребовала ничего в ответ.

– Что будет дальше?

Голос Эмиля звучит неожиданно серьезно и тихо. Каталина вздрагивает, все приятные воспоминания тут же рассеиваются. Вот незаметно они и подошли к той теме, которую никому не хотелось затрагивать. Столько лет прошло, может, все решилось само собой? Но нет, Каталина лично была в небесном царстве Созидательницы. Она видела ее своими глазами. Богиня не стала бы просто так отпускать свою пленницу обратно на землю. Она получит то, чего так жаждет. Императрица устало трет глаза. Алая луна за окном медленно исчезает из виду, означая начало нового дня.

– О чем ты?

– Как быть с Созидательницей, Кэт? Она точно не отступит назад. Один раз богиня нас уже убила, сделает это и во второй.

– Я знаю. И думаю, ей известно, что мы вернули воспоминания. – Каталина привычно крутит кольцо на своем пальце. – Она послала за мной Изабеллу, чтобы забрать силу. Но зачем? Боялась, что я что-то вспомню? Раньше Созидательнице был важен дар льда. А теперь стал больше не нужен? Или она решила лично передать мою силу более сговорчивой девушке? Во всяком случае, ясно одно: если Изабелла появилась на пороге твоего дома с силой богини, значит, мы не сможем начать новую жизнь, пока с ней не разберемся.

– Неужели, ее настолько пугает сила, которую скрывали мои родители? Никто ведь даже не собирался ее использовать! Да я и понятия не имею, где она!

– Только Созидательница думает иначе. Она полагает, что мы оба скрываем от нее местоположение этой силы. Поэтому ей так нужны наши воспоминания. И если она узнает правду, то у нас не будет и шанса. – Каталина вздрагивает, словно по телу проходит ток. В сознании мелькает совершенно безумная мысль. – Шарлотта как-то сказала мне, что Алую невесту создала вовсе не Созидательница, поэтому она и оставила нас в живых. Наши воспоминания забрал кто-то другой. Кто-то, благодаря кому у нас теперь есть шанс все исправить. Возможно, через мою силу богиня хотела узнать правду.

– Звучит весьма убедительно. Но кому понадобилось нам помогать? Кто может быть настолько силен, чтобы наложить столь искусное заклятие? Еще один бог? Но с Созидательницей никто не посмеет тягаться в силе.

– Я не знаю, – выдыхает Каталина и с силой давит на виски. – Я так устала, что голова сейчас взорвется.

Эмиль отставляет свой бокал на стол и поднимается на ноги. На часах далеко за полночь, не лучшее время, чтобы обсуждать свое темное прошлое и составлять планы по спасению. Мужчина медленно подходит к императрице и протягивает свою руку. Каталина молча смотрит на предложенную ладонь. Конечно, Эмиль должен понимать ее чувства. Между ними пролегает глубокая пропасть. Столько лет порознь, без воспоминаний и возможности объясниться. Ничто не сможет вернуться на свои места за одну ночь. Но король Ламандии вовсе не предлагает Каталине вернуть все назад прямо сейчас.

– Я не коснусь тебя, обещаю. Просто останься со мной.

Женщина вкладывает ладонь в руку Эмиля, позволяя тому поднять себя с кресла. Она оказывается в крепких объятиях короля. Таких теплых и безумно родных. Сердце императрицы бьется учащенно, а на глаза против воли наворачиваются слезы. Она не хочет выбираться из его рук. Не хочет, чтобы это хрупкое мгновение заканчивалось. Почему нельзя просто остаться в этой ночи? Спокойной и безоблачной. Не думать о прошло и будущем, а просто насладиться настоящим. Нет, один раз Каталина уже пыталась сбежать от ответственности. И привело это к гибели ее старших братьев. Но как же хорошо сейчас в его объятиях…

– Я знаю, что нам нужно время, – шепчет Эмиль женщине на ухо. Его горячее дыхание вызывает волну мурашек по телу, и Каталина всем сердцем надеется, что он этого не чувствует. – Но я не могу отпустить тебя сейчас. Не тогда, когда обрел вновь спустя шестьдесят лет.

Каталина отстраняется и смотрит в его глубокие зеленые глаза. В неярком свете пламени они кажутся темными, почти черными. И она снова в них тонет. В груди расцветает приятное тепло. Ее собственное тело изо всех сил сопротивляется разуму и не желает уходить. Не хочет прерывать этот контакт. Каталина ни секунды не раздумывает, когда подается вперед и приникает к губам Эмиля. Такой осторожный и одновременно нежный поцелуй. Руки Эмиля крепче сжимают стройную женскую талию, а ладони императрицы исчезают в его густых волосах. Поцелуй становится жадным, требовательным и горячим. Легкие горят от недостатка воздуха, но Каталина не желает отстраняться. Она вкладывает в поцелуй все свои чувства. Всю боль от разлуки, страх перед будущим и радость новой встречи. Как же безумно ей его не хватало! Слезы медленно стекают по щекам императрицы, стекая на руки короля Ламандии. Эмиль отстраняется и прислоняется ко лбу возлюбленной. Он тяжело дышит, силясь вобрать в себя весь воздух разом. Губы Каталины дрожат. Она изо всех старается не заплакать.

– Я не уйду, – судорожно шепчет женщина. – Ни сейчас, ни потом. Что бы ни случилось, я больше не уйду.

Эмиль улыбается и ловко подхватывает императрицу на руки. Она не сопротивляется и позволяет королю действовать. Она так устала, что не хочет даже двигаться. Каталина уверена, что мужчина не причинит ей вреда. Эмиль осторожно опускает императрицу на кровать, откинув одеяло. Она слабо улыбается, не желая отпускать руку короля. Каталина так крепко держит ладони Эмиля в своих, что он невольно улыбается, а затем наклоняется и целует ее в лоб.

– Я только потушу огонь и дам тебе раздеться.

Эмиль исчезает в соседней комнате, а Каталина ловко снимает с себя платье, оставаясь в одном нижнем белье. Зарывается в теплое одеяло, удобно устраиваясь на левом боку. Мысли текут лениво и медленно, словно патока. Усталость берет свое, и женщина едва замечает, как Эмиль устраивается рядом с ней поверх одеяла. Ее рука нащупывает его широкую ладонь и крепко сжимает, не желая больше никогда ее отпускать. Что бы Каталина не говорила и не делала, сердце не даст соврать. Она сама тянется к нему, позволяя королю понять все без слов.

Эмиль Кавана впервые за долгое время искренне улыбается и засыпает крепким сном рядом с любовью всех своих жизней.

* * *

– А я и забыл, какая ты соня.

Каталина впервые просыпается с улыбкой на лице. На краткое мгновение ей кажется, что она снова молода и беззаботна. Безумно влюблена в своего принца, с которым не расстается ни на минуту. Что в столовой их к завтраку ждут его родители, Агата и Август. И конечно же, Кристоф. Ее милый друг Кристоф. Но наваждение быстро рассеивается, оставляя горький привкус во рту. Привкус крови и пепла. Каталина открывает глаза, упираясь взглядом в потолок. В голове сразу же всплывает минувшая ночь. Долгий разговор с Эмилем. И то, как нежно он гладил ее по волосам перед сном.

Значит, она в его комнате.

Императрица поворачивает голову и встречается с теплым взглядом хозяина покоев. Эмиль уже переоделся, умылся и даже побрился. Он выглядит отдохнувшим, будто совсем иным человеком. Но они и есть теперь другие люди. Улыбка Каталины становится шире от осознания, что они снова вместе. Пусть и не до конца, но рядом. И она может без зазрения совести разглядывать его величественные черты лица, морщинки на лбу. Он так повзрослел с их последней встречи. Стал серьезным и опасным соперником. А она сама обрела жестокость. И все же это все равно они. Те самые Каталина и Эмиль, которые прошли долгий и тернистый путь. И умерли друг за друга.

– Который час?

Ее голос хриплый и бархатистый. Эмиль улыбается и поднимается на ноги.

– Десять. Утро в самом разгаре. И если мы хотим все успеть, то нужно поторопиться. Но сначала завтрак.

Эмиль выходит из комнаты, а Каталина смеется ему вслед. Даже в таких обстоятельствах он не изменяет своим привычкам. Это и нравится женщине в нем больше всего. Король Ламандии самый надежный и постоянный человек в ее жизни. Императрица быстро умывается, надевает темно-синее платье, красиво переливающееся в дневном свете, которое уже терпеливо ждет ее на кресле. Каталина улыбается, отмечая заботливую руку Лайи. Нужно обязательно отблагодарить подругу. Женщина наспех расчесывает волосы, оставляя их распущенными. На голову надевает свою любимую серебряную диадему, инкрустированную рубинами, а губы подводит алой помадой, принесенной вместе с платьем. Кидает оценивающий взгляд в зеркало и улыбается собственному отражению. Нужно быть готовой ко всему, ведь так?

В столовой их уже ждет привычная яичница с беконом и свежевыжатый апельсиновый сок. А запах только испеченного хлеба заставляет желудок болезненно сжаться. Каталина ест свой завтрак, почти не чувствуя вкуса. Она задумчиво смотрит в стену перед собой, игнорируя внимательный взгляд Эмиля. Что же принесет им сегодняшний день? Какой исход ждет их на этот раз?

– Ну что, идем?

Каталина поднимает удивленный взгляд на короля, который разделался со своей едой даже быстрей ее самой. Но она не протестует и с радостью отставляет свой недоеденный завтрак в сторону. К черту все трапезы, когда внутренности скручивает от волнения. Вместе они идут по одинаковым коридорам к залу совета. Но теперь Каталина иными глазами смотрит на весь дворец. Каждый шаг сопровождается счастливыми воспоминаниями. Улыбками, слезами радости и печали. Эмиль уверенно ведет свою спутницу вперед, зная, что найдет Миростаса на привычном месте.

Эмиль резко распахивает дверь в зал, застав советников врасплох. Мужчины взирают на своего короля с молчаливым благоговением, забыв даже поклониться. Но сейчас не время обращать внимание на пустые формальности. Одним властным движением Эмиль заставляет всех мужчин подняться со своих мест.

– Оставьте нас со старшим советником наедине.

Мужчины тут же принимаются исполнять приказ короля. Бросают гору документов на столе и скрываются за дверью. Миростас настороженно вглядывается в лица монарших особ, а затем тяжело вздыхает и медленно скручивает документ, который еще секунду назад изучал.

– Значит, луна сегодня ночью неспроста окрасила в алый? – мужчина едва заметно улыбается. – Вы все вспомнили.

– Старый плут, – добродушно откликается Эмиль, садясь на свое привычное место, – ты ведь с самого начала все знал.