Сквозь века

Следующая провинция поражает Эмиля обилием солнца и девушек в длинных платьях, больше похожих на богато расшитые простыни разных цветов. На улицах вместо лошадей встречаются мулы и ослы, тянущие за собой повозки с большими овощами и мешки сильно пахнущих специй. Дома пестреют обилием ярких ковров, вывешенных на окна. Деревьев достаточно мало, и те имеют странную форму, никак не защищающую от знойного яркого дня.

– Это больше похоже на место для отдыха, – негромко смеется Эмиль. – Не хватает только соленого моря и пары девушек, которые будут обмахивать тебя огромными листьями.

– Если хотите, это можно устроить, – в тон ему отвечает Август. – И море здесь недалеко. Но наш путь лежит в другу сторону.

– Что это за провинция?

– Линфея. Провинции у границ слишком разнообразны и хаотичны, потому что живут с нами не так давно. Но ближе к столице вы почти не заметите разницы.

– Сколько еще таких провинций лежит на нашем пути?

– Это последняя. Я построил самый короткий маршрут, чтобы не утомить вас, Ваше Величество.

Эмиль разочарованно выдыхает. Ему уже начало нравиться такое разнообразие.

– Что ж, тем лучше.

Столица поражает короля Ламандии не только своими размерами, но и красками. Солнце здесь светит особенно ярко. Каменные дома украшены разноцветными бумажными гирляндами и вездесущими коврами. Всюду, куда не оглянись, он видит красные, зеленые и золотые цвета. Окраины города встречают путников небольшими домиками из песчаного камня, вплотную прижимающиеся друг к другу. Полураздетые дети перебегают улицу ту в одну, то в другую сторону, будто, не замечая ничего вокруг. Их беззаботное веселье отражается в душе Эмиля. Но чем ближе мужчины подходят к дворцу, тем разнообразней и ярче кажется город. Здесь определенно живет знать. Дома превращаются в настоящие дворцы с каменными башенками и обширными садами. Золотые кованные ворота, мраморные колонны и привычное для придворных великолепие. Позолота по фасаду, искусно выполненная роспись на стеклах и стенах.

– Флаг Аурии имеет три цвета, – произносит Август, замечая интерес короля к тканевым полотнам, развевающимся на ветру. – Красный – это цвет императрицы. Зеленый символизирует народ, саму жизнь. А желтый – это солнце, что всегда ярко светит в небе над Аурией.

– Здесь восхитительно, – выдыхает Эмиль, не переставая оглядываться по сторонам.

– Именно со столицы все и началось, – посол ловко огибает местных жителей, ведя свою лошадь в центр города. – Создание империи описано в наших книгах по истории, и каждый может их прочитать. В начале своих скитаний Каталина наткнулась на разрушенное поселение и несколько десятков людей, которые не желали уходить из этих земель. У нее были деньги, а у них желание восстановить свои дома. Вместе, день за днем они трудились, чтобы возвести небольшое поселение. Когда город вырос и стал привлекать к себе иноземцев, было решено назначить главу, чтобы сохранять порядок и вершить правосудие. Жители выбрали Каталину, ведь она вселила в них уверенность в своих силах. Позже императрица возвысила первых жителей Аурии до знати, а самых доверенных ввела в свой совет. Правда, их взгляды на жизнь империи до сих пор разнятся.

Эмиль усмехается, ничуть не удивленный. Оказывается, Каталина действительно проделала большой путь до сегодняшнего дня. И теперь каждый ее шаг, каждый слух о ее деяниях приобретает иное значение. С каждым днем король Ламандии все больше убеждается в том, что он полный кретин. Стоило хотя бы попытаться обдумать предложение Каталины о помощи, прежде чем отвергать. Возможно, сейчас все сложилось бы иначе.

Да, размеры столицы Аурии восхитили Эмиля, но ничто не может сравниться с дворцом императорской семьи. Это не просто невероятные масштабы и буквально сверкающее в свете солнца здание. Это нечто величественное, что перехватывает дыхание и вызывает трепет. Каталина постаралась на славу, чтобы внушать своим врагам страх.

Эмиль останавливается у самого подножия белой мраморной лестницы, ведущей высоко вверх, ко входу во дворец. Кажется, в этой империи смешались все расы, обычаи и цивилизации. Но столица имеет свой лоск, словно представляя из себя совсем иной мир. Каталина Алистер снисходительно относится к различным религиям и укладам жизни, но этот город точно выстраивала под себя. Король Ламандии прикрывает глаза рукой и с тяжелым вздохом смотрит вверх, туда, где заканчивается лестница. Август ловко спрыгивает с лошади и отдает поводья подбежавшему конюху. Посол уверенно и неспешно ступает на лестницу, подзывая к себе и Эмиля, застрявшего в самом начале.

Это настоящее испытание для физической силы, терпения и намерений чужаков.

Внутри дворец кажется внушительнее, чем снаружи. А убранство коридоров восхищает даже больше, чем вся столица. Если дворец в Ламандии кажется внутри уютным, имея в интерьере немного золота и множества пейзажей разных отдаленных мест мира, то дом императрицы Аурии вызывает восхищение и нескончаемое ощущение праздника. Эмиля встречает темно-красная ковровая дорожка с позолотой по краям, зеленые плотные шторы на огромных окнах и золотые солнца на стенах.

Мужчины в молчании проходят по коридору к тронному залу. Стражники на своих постах внимательно следят за их передвижениями, но не решаются преградить дорогу. Ведь Август Вайль предусмотрительно успел отправить сообщение своей принцессе о прибытии Ламандского короля. Эмиль с жадностью разглядывает обстановку, силясь впитать в себя каждую деталь. Сейчас он больше похож на любопытного мальчишку, чем на взрослого уравновешенного мужчину. И ему было плевать. Эмиль хотел знать, как живет Снежная королева, которая не любит холод, и которая так прочно завладела его сердцем. И с каждой секундой король все больше убеждается в словах Лайи. Каталина только снаружи холодная и неприступная. Она полна сострадания и милосердия. Люди под ее властью живут в достатке и радости.

Август останавливается перед большими деревянными дверями, украшенными изображениями солнца с острыми лучами. Он уже успел отправить к принцессе слугу с сообщением о своем прибытии. Остается лишь пожелать королю Ламандии удачи и незаметно удалиться. Пока есть время, он должен увидеться с семьей. Признаться, Вайль и сам переживает, чем закончится эта встреча. Он проникнулся уважением к Эмилю Кавана, а в свете последних событий эта привязанность лишь плотней укоренилась в его сердце.

– Здесь я вынужден вас оставить.

Эмиль судорожно выдыхает, не в силах скрыть волнение.

– Так скоро? Что же мне сказать принцессе, чтобы не быть изгнанными в первую секунду?

Август прикрывает рот кулаком, чтобы скрыть улыбку.

– Будьте честны. Расскажите Марго все, как есть. Принцесса ценит честность, я же говорил. В этом она похожа на свою тетю.

– Тетю? – недоуменно переспрашивает Эмиль. – Так значит, Марго ее племянница? А я думал…

– Что принцесса дочь Каталины? – откровенно посмеиваясь над королем, спрашивает Август. – Это частое заблуждение. Никто не стремится развеивать слухи о столь близком родстве в императорской семье, но на деле все обстоит иначе. Ее Величество взяла девочку на воспитание, пока отец Марго в частых разъездах и занят делами.

Эмиль открывает рот, совершенно не представляя, что на это ответить. Но его спасает распахнувшаяся дверь в тронный зал и молодой человек, склонившийся в почтительном поклоне.

– Ее Высочество готова вас принять.

– Что ж, – Август ободряюще похлопывает Эмиля по плечу, – в конечном счете, она всего лишь девушка.

Король Ламандии нервно поправляет воротник своего парадного кителя и входит в тронный зал. Дверь позади со стуком закрывается, отрезая двух монарших особ от всего мира. Тронный зал оказывается невероятно огромным и пустым. Кроме золотого трона, находящегося на возвышении, здесь ничего и нет. Большие окна обрамляют темно-зеленые портьеры, на стенах висят картины, запечатлевшие моменты битвы. На одной из стен висят в ряд несколько искусно выполненных мечей с рукоятками, инкрустированными драгоценными камнями разных цветов. Зал в целом создает впечатление, что здесь правит властный мужчина, а не хрупкие женщины, обладающие магией. Эмиль усмехается, отмечая, что подобный выбор не вызывает удивления. Зал отражает сущность самой Каталины, которая сражается с миром, как настоящий воин.

– Вас забавляет увиденное, Ваше Величество?

Эмиль невольно вздрагивает. Мелодичный женский голос словно окружает со всех сторон, не раскрывая местоположения его обладательницы. Король оглядывает зал, но не находит Маргариту. Где же она скрывается? И почему не выходит на свет?

– Вовсе нет, – настороженно отвечает Эмиль. – Просто удивлен, насколько эта комната подходит Каталине.

Негромкий девичий смех откликается в сердце короля, позволяя надежде распустить свои лепестки. Возможно, все окажется куда проще, чем он предполагал. Из-за возвышения на свет выходит стройная невысокая девушка. Ее движения настолько плавные и грациозные, что создается впечатление, словно она плывет над полом. Длинные черные волосы перехвачены золотой диадемой, которую украшают изумруды. Карие глаза с интересом оглядывают гостя с ног до головы, губы сжаты в тонкую линию. Золотое платье игриво переливается в солнечных лучах, будто принцесса сама драгоценный камень. Девушка медленно подходит ближе, не сводя глаз с Эмиля. Король отмечает внешнее сходство между Марго и Каталиной. Но оно не так явно, чтобы делать какие-то неверные выводы об их родстве. И как он мог подумать, что в столь молодом возрасте Каталина имеет дочь? Ведь она утверждает, что даже не замужем.

– Маргарита Алистер, – Эмиль с почтением целует белую ручку принцессы. – Рад нашей встрече и возможности познакомиться с вами лично.

– А я рада приветствовать вас в Аурии, Эмиль Кавана. – С улыбкой отвечает девушка. – Если вы до сих пор король, то это кое-что говорит. О вас и моей тете.

– Мне просто повезло.

– Но что вы здесь делаете? – нахмурив изящные брови, спрашивает Марго. – Если императрица сейчас находится в Ламандии, то вы должны решать вопрос о мире. Или она решила сменить курс?

Эмиль делает глубокий вдох, не в силах скрыть дрожь рук. Сердце ускоряет свой бег, а ладони потеют.

– Именно поэтому я и здесь, Ваше Высочество.

Марго хмуро разглядывает Эмиля. Почему-то этот мужчина одним своим видом вселяет ей доверие. И взгляда достаточно, чтобы сказать, что он пришел с миром. И то, что король лично явился к ней во дворец, о многом говорит. Но что он имеет в виду? И почему тетя не с ним? С каждой секундой в душе Марго плохое предчувствие все сильней стискивает сердце.

– О чем вы говорите? – голос девушки дрожит, заставляя ее смутиться и отвести взгляд в сторону.

Эмиль подходит ближе к Марго, подставляя руку.

– Давайте присядем, Маргарита, разговор не из легких.

Девушка цепляется за предложенную руку и послушно ведет своего гостя вглубь зала, где за возвышением прячется ее уголок. Здесь стоит небольшой деревянный стол, усеянный перьями, чернилами и бумагой. В этом уголке Марго скрывается от всего мира, наблюдает за жизнью вне дворца, пишет письма и разбирается с бумажной волокитой.

– Даже не представляете, как сложно мне сообщать подобное, – прерывает тишину Эмиль, когда они располагаются рядом за одним столом.

– Прошу же, не томите, – выдыхает Марго, невольно подаваясь вперед.

Король Ламандии отмечает, как принцессу буквально разрывает от нетерпения. Она переживает за тетю, это ясно. Марго не скрывает своих эмоций и не играет в излюбленные игры придворных. И поэтому Эмиль решает ничего не утаивать и рассказать все, что знает сам. Ведь искренность лучшее оружие. Мужчина начинает свой рассказ с самого начала. С того момента, как Каталина Алистер пересекла порог его дворца. Именно тогда и началась эта странная история. Он рассказывает об их тщетных попытках договориться, добиться взаимной помощи. О том, насколько сложными были их отношения в первые дни и как впоследствии они сблизились. До того, как Эмиль собственными руками все не испортил. Марго слушает внимательно, ни разу не остановив рассказ мужчины. Ее лицо искажается от эмоций: радость, страх, удивление.

Никто из них не сумел бы сказать, сколько времени прошло за разговором. Они сидели у окна, освещаемые лучами солнца. Девушка внимательно слушала, впитывая в себя как можно больше новой информации. Она уже догадывалась, к чему ведет рассказ Эмиля, ведь ей прекрасно известна история собственной тети. Марго должна была присматривать за Каталиной, не позволяя ей впутаться в неприятности. А на деле упустила ее из виду и позволила какой-то принцессе Рея все испортить. Все, что рассказывал король Ламандии, приводило Марго к мысли, что история подходит к своему логическому завершению. Еще чуть-чуть, и все встанет не свои места.

– Она упала мне прямо в руки, – голос Эмиля становится глухим и мрачным, заставляя Марго внимательней присмотреться к мужчине. – Я ничего не мог сделать, Изабелла использовала какую-то странную магию и забрала силу Каталины на моих глазах. Ее душераздирающих крик до сих пор стоит у меня в ушах. Я… вижу кошмары по ночам и чувствую себя просто отвратительно. Не могу спокойно существовать, зная, что Каталина лежит у себя в покоях без сознания и не подает никаких признаков жизни.

Марго мягко накрывает кулак Эмиля своей ладонью. Девушка делает глубокий вдох, силясь совладать с эмоциями и осознать услышанное. Столько вопросов крутится в ее голове! И ответить на них сумеет дать лишь само время. Конечно, принцесса знает не только о судьбе своей тети, но и обо всех тайнах владения силой. Она с самого детства готовилась стать следующей Снежной королевой, даже несмотря на недовольство отца. Она во всем помогала Каталине и всегда была рядом. Но в этот раз подвела ее…

– Если Созидательница забрала силу Каталины, то где же она теперь? Почему богиня не передала магию ее наследнику?

Эмиль поднимает голову и недоуменно смотрит на девушку.

– О чем вы?

– Простите, вы же не можете все знать. Я должна унаследовать силу после смерти тети. И потому для меня кажется странным, что Созидательница просто так ее забрала. – Марго делает паузу, задумчиво переводя взгляд в окно. – Я очень переживаю за тетю, но… почему-то точно знаю, что все будет хорошо. Судя по тому, что мне удалось узнать, вы о ней позаботитесь. Ведь в вас говорит не просто чувство долга.

Эмиль вздрагивает всем телом. Почему все вокруг него только об этом и говорят? Даже принцесса империи с легкостью вывела его на чистую воду. Тогда почему же сам Эмиль понял это так поздно? Почему был так слеп? Потому что чувства к врагу – это ненормально. Ему было страшно признаться даже самому себе. Он злился, отрицал и не представлял, что делать дальше.

– Вы правильно поняли, – с вздохом поражения отвечает Эмиль. – Мне действительно небезразлична судьба Каталины. Я не могу это объяснить даже самому себе. С первой встречи с ней все идет не так. Мы должны были ненавидеть друг друга, а вместо этого стали поддержкой и опорой. Она помогла мне, а я ей. С каждым днем я все больше утопаю в собственных чувствах. И знаю лишь, что она стала для меня дороже всех на свете. И это пугает.

Марго крепче сжимает руку мужчины.

– Я уверена, Эмиль, вы сумеете защитить мою тетю. – Девушка невольно смеется. – И я буду рада называть вас дядей.

Король не удерживается и смеется вместе с принцессой. В это момент напряжение последних дней покидает его, уступая место долгожданной пустоте. Пустоте, которая совсем скоро заполнится твердой решимостью и трезвым взглядом на мир.

– Спасибо, что все мне рассказали, – произносит принцесса, поднимая на ноги. – Думаю, Каталина сумела разглядеть в вас нечто важное, раз уж вы стоите сейчас здесь.

Эмиль целует протянутую ладонь Маргариты Алистер, надеясь, что они оба не ошибаются в своих суждениях.

* * *

Дворец Созидательницы оказывается пуст и безмолвен. Каждый шаг дается Каталине с большим трудом. Кожа покрывается мурашками, а сердце наверняка выбилось бы из груди, если бы могло биться. В этом месте императрица ощущает себя бесплотным духом. Таким легкий и невесомым.

Первый этаж дворца напоминает дом принцессы из детской сказки. Каталине приходится прикрыть глаза, чтобы не ослепнуть от вездесущего белого света. И с каждым пройденным шагом коридоры все больше погружаются во тьму. По стенам и мраморному полу расползаются знакомые тени, что кружат вокруг императрицы, словно насмехаясь над ее беспомощностью. Они так похожи на те, что служили Изабелле в Ламандии. У Каталины не возникает даже тени сомнений, что ждет ее впереди.

Императрица сбивается со счета и не пытается запомнить дорогу, что ведет ее вглубь дворца. Все коридоры выглядят идентично. Каталина точно не смогла бы сделать и шага, если бы что-то чувствовала. Воздух здесь буквально искрится магией. Он давит на плечи женщины, словно заставляя опуститься на колени. Но она не станет склоняться. Богиня забрала у нее жизнь. Отняла все то, что Каталине было дорого в прошлом. А значит, она должна хотя бы узнать, чем вызвала гнев в этот раз.

Вскоре императрица доходит до больших двойных дверей, украшенных золотыми рунами и изображениями солнца и луны. Тронный зал. Значит, вот где ее ждут. Не успевает Каталина подумать, как двери сами распахиваются перед ней.

И не остается иного выхода, кроме как вступить в белый свет, заполняющий собой все пространство.

Каталина осторожно идет вперед, и свет перед ней рассеивается, оставляя после себя лишь черноту. Тени не шипят и не извиваются, как в коридоре. Эти больше похожи на диких волков, поглощающих белый свет и довольно урчащих. Императрица отрывает взгляд от пола и натыкается на огромный трон, находящийся почти под самым потолком. Он светится так ярко, что разгоняет тьму вокруг. Каталина тяжело сглатывает, когда встречает надменное лицо Созидательницы и ее довольную улыбку. Богиня расслабленно восседает на троне, сверху разглядывая маленькую потерявшуюся женщину. Императрица с интересом рассматривает богиню, Созидательницу, которая выглядит, как совершенно обычная женщина. Почти. Красивое фарфоровое лицо выражает неприязнь, алые волосы спускаются на плечи, а белое платье до пола развевается от движений теней. Руки, до локтей покрытые чернотой, испускают еще больше тьмы. Она сочетает в себе добро и зло. Свет и тьму. Все сущее в этом смертном мире.

– Вот и пришло твое время, Каталина Алистер.

Голос Созидательницы звучит мелодично и громко. Он разносится по всему залу и вызывает дикое желание зажать уши руками. Богиня выглядит расслабленной, но Каталина нутром чувствует, что это всего лишь искусное притворство.

– Почему я здесь?

Созидательница усмехается. На мгновение Каталина ощущает себя глупым маленьким ребенком, который толком не знает жизни. Насколько было бы сейчас проще, если бы она помнила свое прошлое?

– Потому что ты находишься на грани. Между землей и царством душ.

В ту же секунду в голове императрицы вспыхивают яркие картинки. Она видит себя, несущуюся навстречу земле. Видит Эмиля, который изо всех сил бежит вперед, боясь не успеть. Чувствует, как его руки крепко-крепко прижимают ее к себе. Между ними вновь пробегает искра… А потом вспоминает яркую невыносимую боль, которая скручивает тело и кости. Руки императрицы невольно сжимаются в кулаки. Где-то внутри недовольно ворочается гнев.

– Я здесь по твоей воле? – спрашивает Каталина, не в силах соблюдать вежливость.

– С чего ты так решила?

– Ты вовсе не удивилась моему приходу.

Созидательница изящно пожимает плечами и подзывает ближе одну из теней.

– Я вижу, что происходит внизу, на земле. Мои глаза повсюду.

Гнев Каталины прорывается сквозь невидимую стену, что скрывает все прочие эмоции в этом астральном царстве. И она не может это контролировать. Императрица знает, что ее реакция кроется в куда больших причинах, чем подлый поступок богини в настоящем. Все то, что случилось в прошлом, произошло по вине Созидательницы! И как они должны теперь смотреть друг другу в глаза? Как должна она, Каталина Алистер, сделать вид, что ничего не знает? Что не было никакой семьи, братьев и Эмиля, умерших по прихоти богини?

– Это все ложь! – громкий голос Каталины разносится по залу, будоража тени. Слова вырываются изо рта яростно и четко, не оставляя возможности передумать. – Я здесь потому, что ты послала Изабеллу убить меня! Ты дала ей силу и ничего не рассказала! Глупая девчонка даже ничего не знает!

Созидательница медленно выпрямляется и сощуривает глаза.

– Да как ты смеешь…

– Смею что? – выпаливает императрица, ощущая поддержку от собственных чувств. – Говорить правду? Я тоже хочу ее знать! Хочу понять, что сделала не так, чтобы заслужить твой гнев! Чтобы оказаться на грани!

Тени в зале обращают свои взоры на Каталину. Они шипят и извиваются вокруг нее, подозрительно оглядывая и заключая в кольцо. Созидательница напряженно следит за ходом мыслей долгожданной гостьи, читая каждое слово в ее голове. Она могла бы просто проигнорировать нелепые обвинения. Могла бы рассмеяться в лицо и отправить за грань. Но не станет.

– А как сама ты думаешь, глупое создание, чем могла вызвать мой гнев?

Каталина едва не отвечает на этот вопрос, но вовремя сдерживается. Ни к чему раньше времени раскрывать карты. Созидательнице вовсе не обязательно знать, что на самом деле происходит в голове императрицы.

– Понятия не имею, – холодно отвечает Каталина. – Но вижу, что меня здесь очень ждали. Для чего же?

– Я не должна отчитываться перед смертной о каждом своем шаге.

Императрица едва не задыхается от собственной ярости. Созидательница отводит взгляд в сторону, словно потеряв к гостье всякий интерес. Что за игру ведет богиня? Она вмешивается в жизнь Каталины ради развлечения или преследует какую-то иную цель? Женщина нервно смеется и проводит рукой по волосам. Абсурд какой-то.

– И все же кто я? – продолжает Каталина, взяв эмоции под контроль. – Простая смертная или кто-то больше? Какую роль я играю в этом спектакле? Может, пора бы ответить?

– Хватит. – Созидательница резко встает с трона, отпихивая тени в стороны. Глаза богини вспыхивают ярким белым светом, заполняя собой все пространство. – Сколько бы жизней тебе не давалось, ты все равно возвращаешься к нему. Я устала от этих детских выходок.

Созидательница вскидывает руку, и тени плотней сжимаются вокруг Каталины.

– Мы очень скоро встретимся, Каталина Алистер. И на сей раз не рассчитывай на мою снисходительность.

Женщина не успевает и рта раскрыть, как тени накрывают ее с головой. Легкие горят от нехватки воздуха. Каталина сжимает грудь в области сердца, но это едва ли поможет. Она не видит ничего, кроме темноты. Не слышит ничего, кроме шипения теней, которое с каждой секундой становится все тише. И когда кажется, что все для нее кончено, что воздуха и света ей больше не увидеть, Каталина резко распахивает глаза и садится, заходясь в сильном кашле. Легкие буквально рвутся наружу, силясь вобрать в себя весь воздух. Сердце стучит так быстро, что женщина слышит пульс в собственных ушах. Руки мелко дрожат, а глаза вновь видят белый свет.

– Привет.

Каталина вздрагивает от знакомого голоса. От того, насколько громко он звучит в полной тишине. От того, что она вообще что-то слышит. Женщина часто моргает, пытаясь привыкнуть к новому свету. Делает глубокий вдох, чувствуя, как сердце возвращается в свой привычный ритм. Морщится от непривычной пустоты в душе, будто у нее забрали что-то важное. И только потом Каталина осмеливается поднять глаза. Первое, что предстает взгляду это большое окно во всю стену, за которым медленно падает снег. Большие пушистые хлопья. И только потом она все же решается взглянуть на Эмиля.

Король Ламандии устало раскинулся в большом мягком кресле. В руках он держит книгу, а взгляд направлен прямо на нее. Каштановые волосы растрепаны, под глазами залегли темные круги. Лицо осунулось и похудело. Сколько бессонных ночей он провел здесь, в этом кресле, смотря за ней спящей?

– Что ты здесь делаешь? – голос императрицы звучит глухо, а губы еле разлепляются.

– Сижу, – улыбается король.

Его зеленые глаза с интересом блуждают по ее лицу, волосам, будто видят впервые. Каталина хмурится, разглядывая его в ответ. Сердце болезненно сжимается. Как долго она его не видела? Кажется, целую вечность. В памяти вновь услужливо всплывают обрывки последних воспоминаний. Его горячие руки, жар которых императрица ощущала даже сквозь одежду. Взгляд Эмиля, в котором она уловила узнавание. Словно он вспомнил раньше ее, что они значат друг для друга. И то, как крепко он сжимал ее в своих объятиях, когда Изабелла настигла ее…

Каталина неловко откашливается и удобней садится в кровати, облокачиваясь на подушку. Щеки женщины покрываются предательским румянцем под пристальным взглядом короля.

– Как ты себя чувствуешь?