Заклинатели духов

– Я ж вам говорила, – вмешалась в разговор неуспокоенная пенсионерка.

– Как вас зовут? – утомленно спросил у нее следователь.

– Людмила Георгиевна Николаева, – громко представилась женщина.

– Людмила Георгиевна, пройдите к скамеечке. Мы вас позовем, когда очередь придет. Дмитрий Алексеевич, проводите гражданку.

Участковый отвел Людмилу в середину зала, где она уселась на свободный стул.

Следователь пересчитал выпечку Светланы: с рисом оказалось девять штук, с капустой – восемь. Светлана уверяла, что в свое тесто яйцо не добавляла.

Следующими стояли жареные пирожки в красивой розовой тарелке. Пересчитали: восемь.

Следователь развернулся к присутствующим.

– Кто…

– Я, – быстро ответила Людмила.

– Ну, идите тогда сюда, – пригласил он.

Людмила расплылась в довольной улыбке, глаза полыхнули синевой. Ох, непроста женщина! Такая со свету будет сживать, улыбаясь. Хищник.

– Рассказывайте!

– Все ингредиенты положила по столовскому стандарту. Каждый пирожок семьдесят пять грамм, – просияв, похвасталась пенсионерка.

– Из чего сделаны? – уточнил следователь.

– Дрожжи – две чайные ложки, молоко – двести миллилитров, кефир – четыреста… – бодро начала Людмила.

– Стоп! Начинка?

– Варенная картошка. Соль по вкусу. Репчатый лук, обжаренный на растительном масле до золотистого цвета.

Следователь сглотнул. Бедняга. Голодный, что ли?

– Яйца использовали? – задал он прямой вопрос.

– По стандарту не положено, – отрапортовала Людмила.

– Есть они там или нет? – раздраженно спросил следователь.

– Нет их ни в тесте, ни в начинке, – заверила Людмила.

– Ладно. Еще что-нибудь вами сотворенное здесь есть.

– Нет.

– Спасибо за помощь, можете пройти на свое место.

Людмила с неохотой удалилась, усевшись на тот же самый стул.

Следующим решили упаковать печенье и пряники. На вызов кондитера подошли приятная блондинка и худая девчушка, то ли подросток, то ли постарше. Обе заплаканные, девушку потряхивало.

– Кто испек? – спросил следователь.

– Я, – ответила блондинка и уточнила: – Жена покойного, Таисия Павловна Иванова.

– Тут два вида. Что с чем?

– Вот это круглое, где цыпленок стоит, творожно-ванильное печенье. Рецепт с яйцом, – спокойным голосом объяснила Таисия.

Девушка выпучила глаза и зашептала:

– Мама, это же…

Мать ущипнула ее за бок.

– Ой, – взвизгнула девчушка.

– Пойдем, посидишь, пока я объясняю. Что-то ты совсем плоха, – Таисия обняла дочь за плечи, развернула и повела к скамейке, шепча что-то на ушко.

Жанна от удивления даже не вмешалась. Следователь тоже вытаращил глаза.

Когда Таисия вернулась, Жанна строго спросила:

– Вы зачем ребенка щипаете?

– Соня в шоке. Любимый папа умер на ее глазах. Как мне дочь в себя приводить?! – спокойно объяснила блондинка.

– Ладно, – примиряюще сказал следователь. – Давайте к делу. Сколько штук круглого печенья было?

– Не считала.

Егор Ильич вздохнул и спросил:

– Что во второй тарелке?

– Овальные это лимонные пряники. Без яйца. Количество не знаю, – объяснила Таисия.

Следователь обернул выпечку в полиэтилен, пересчитал, подписал. Затем перешел к нетронутому шоколадному торту.

– Как бы его упаковать? – пробурчал он про себя.

– Коробки за столом, – прокричала издали неугомонная Людмила.

Вот же слух! Хищный зверь, а не человек.

Следователь вытащил две сплющенные картонки и принялся формовать коробки. Не получалось.

Людмила возбужденно вскочила и подошла.

– Да вы неправильно делаете. Надо по кругу углы установить сначала и вниз опустить. Дайте я! – Она потянула руки.

– Гражданка, не трогать! – крикнул Егор Ильич.

Участковый аккуратно оттеснил женщину, уговаривая:

– Шли бы вы, тетя Люда, посидели.

Людмила нехотя вернулась на свой стул, но, поблескивая синими глазами, следила за каждым действием у стола.

– Подпишем: шоколадный торт.

– Это Брауни называется. Я лично прочитала состав на коробке, яиц нет, – прокричала Людмила.

Следователь поджал губы и запыхтел, но ничего не ответил. Жанна улыбнулась. В каждом коллективе найдется человек-в любой бочки затычка. Объявился и тут.

Егор Ильич перешел к формированию второй, большой коробки. Синий взгляд неотступно преследовал его.

– Вот, все правильно сделали в этот раз, – похвалила Людмила, когда картонка сложилась в коробку.

Лицо следователя перекосило от ярости. Жанна не удержалась, хмыкнула.

– Поднос вкладывайте аккуратно, пирожные могут посыпаться. Не соберете потом, – советовала неуемная помощница. – Там по составу в каждом виде лакомства яйца присутствуют.

Руки Егора Ильича затряслись, лицо покраснело.

– А вы прям все про выпечку знаете? – не выдержал он.

Людмила со стула вскочила, приосанилась.

– Конечно, я профессиональный кондитер. Уж разбираюсь, где яйцо есть. А тут и состав написан на этикетках.

Следователь, грустно вздохнув, ничего не ответил. Ему еще эту советчицу опрашивать придется.

Криминалист забрал выпечку, и вместе с медэкспертом они удалились.

Адвокат для свидетеля. Право имею

– Ну что?! – печально протянул Егор Ильич, обращаясь к Жанне. – Протокол осмотра есть, образцы для экспертизы упакованы, отпечатки пальцев со всех собрали. Пора опрашивать. Не вылезем мы отсюда живыми…

Он обвел грустным взором толпу и объявил:

– Приступаем к опросу свидетелей.

Затем обратился к участковому:

– Проследите, пожалуйста, чтоб очевидцы между собой не разговаривали и телефоны не использовали.

Участковый кивнул.

– Можно меня первой, – попросилась Светлана, автор выпечных пирожков с капустой и рисом. – Мне еще за праздником следить и на концерте выступать.

– А вы разве не отмените? – удивился Егор Ильич.

– Нет. Люди столько готовились, ждали. Не могу я им настроение испортить.

Следователь укоризненно покачал головой и строго сообщил:

– Опрос в порядке прихода.

– Так я первая и была, – проворковала Светлана.

– Хорошо, с вас и начнем.

Грузный представительный мужчина, кряхтя, встал со скамейки и приблизился.

– Разрешите позвонить? Адвоката вызвать хочу, – попросил он.

– Вы же свидетель. Не подозреваемый, не обвиняемый. Зачем вам адвокат? – удивился следователь.

– Знаем мы вас: зайдешь свидетелем – выйдешь осужденным. Уж нет. – Господин покачал головой.

– У нас всего лишь опрос, – изумился Егор Ильич.

– Право имею! – грозно произнес господин.

– Дмитрий Алексеевич, – обратился следователь к участковому, – пусть при вас позвонит.

– Пойдемте, Жанна Юрьевна, – позвал Егор и открыл боковую дверь прямо у главного входа.

Дохнуло спертым знойным воздухом.

Они прошли внутрь тесного, узкого помещения. Вдоль стен прибиты свеженькие деревянные шкафчики, подле них – длинные новые скамейки. На пол уложена еще пахнущая смолой неокрашенная доска. Ремонт раздевалки сделан совсем недавно.

Следователь подбежал к новому экологически-чистому окну и с легкостью распахнул створки. От сквозняка чуть посвежело.

Участковый принес из зала стол, что всего минуты назад соблазнял румяными душистыми пирожками и чудесным шоколадным тортом. Поставил стол боком к окну. Следователь достал из сумки ноутбук и принтер, который разместил на пол в углу.

– Несчастный случай, а столько работы делать зазря. Пока всех опросишь… – пожаловался Егор Ильич и прокричал: – Светлана, прошу!

Ворота для царя. Нельзя такое голословно утверждать

Жанна приготовила толстый блокнот и ручку, села поодаль от стола на любезно добытый участковым стул. Жанна записала на лист дату: шестое июля две тысячи двадцать третьего года. Взгляд на часы: час дня.

Светлана боязливо прошла внутрь, снаружи дверь за ней закрыл участковый. Женщина приблизилась к столу и аккуратно присела на краешек старого стула.

Жанна внимательно оглядела свидетельницу происшествия. Среднего роста. Полновата, но фигуристая: и попа, и грудь на месте, тонкая талия. Огромные зеленые глаза, вздернутый аккуратный носик, яркие полные губы. Волнистые русые волосы ниже плеч. Одета в длинное летнее зеленое платье и белые босоножки. Чувственность разлилась во всем ее облике. От такой женщины любой мужчина не отказался бы.

– Паспорт! – потребовал следователь и смущенно улыбнулся.

– Нет у меня, – тихо ответила Светлана и недоуменно захлопала ресницами.

– Вообще нет? – чуть игриво уточнил Егор Ильич.

– С собой. – Женщина виновато опустила голову.

Егор Ильич нахмурился, но смиренно сказал:

– Ладно, я тут надолго. Занесете перед концертом.

Светлана послушно закивала.

– Фамилия, имя, отчество? – завел привычную шарманку следователь.

– Светлана Владимировна Смирнова.

– Дата рождения…

Женщина активно отвечала, пальцы Егора Ильича бодро стучали по клавиатуре.

Жанна посчитала: тридцать пять лет, расцвет молодости.

– Работа?

– Администрация поселка Черничное поле. Мэр.

Как неожиданно! Жанна ни за что бы не поверила, что эта мягкая неуверенная в себе женщина – целый мэр. Видимо, не так она проста, как выглядит снаружи.

– Отношения с погибшим? – шел по типичным вопросам следователь.

– Никаких! – Светлана откинулась на спинку стула, изумленно моргая.

– Ну, контакты какие-то были? Иначе как вы с ним в одном зале оказались.

– А… это, – протянула женщина и расслабилась. – Он почетный житель поселка, владелец завода. Василий Петрович выиграл несколько муниципальных тендеров на ремонты да реновацию. Раздевалку эту обновил, крышу в администрации поменял, гостиницу в центре построил.

– Пишем: деловые отношения, – постановил следователь. – Расскажите, что вы все здесь делали.

– Духов вызывали, – спокойно промолвила Светлана.

Ручка выскользнула из рук Жанны и со стуком упала на пол. Егор Ильич оторвался от ноутбука и прищурил глаза.

– Шутите? – уточнил он.

– Нет. – Светлана усиленно помотала головой. – У нас было официальное собрание кружка «Заклинатели духов». Знаете, в нашем клубе разные секции по интересам: кто-то вяжет, другие поют и танцуют. А мы вот духов вызываем.

Следователь улыбался во весь рот. Жанна и сама едва сдерживалась от смеха. Настолько серьезно выглядела Светлана. Неужели они верят во всю эту чушь?!

– Как часто собираетесь и где? – опомнился Егор Ильич.

– Здесь, в танцевальном зале. По субботам через одну.

Улыбка сползла с лица следователя. Он нахмурился, заглянул в монитор и недоуменно протянул:

– Сегодня вроде четверг.

– Так у нас внеочередная встреча. Гость Василия Петровича с города приехал завод осмотреть, вот и решили ему заодно духов показать. Тамара сказала, что в канун Ивана Купалы энергия старинная прет.

– Понятно. – Следователь очумело потряс головой. – Как о встрече извещаете?

– Группа в мессенджере. Кто хочет, тот и приходит.

Какие продвинутые деревенские жители! – восхитилась про себя Жанна.

– Можно посмотреть? – попросил Его Ильич.

– Да. – Светлана протянула сотовый.

Егор Ильич взял, полистал чат группы.

– Фото на встрече делали?

– Сегодня нет, – сообщила мэр.

Следователь вернул телефон и серьезным тоном распорядился:

– Рассказывайте по порядку. Когда пришли, что делали, как духа вызывали, что с погибшим случилось.

Женщина побледнела, губы ее затряслись.

– Не бойтесь вы, – успокоил Егор Ильич, – мне всего лишь нужно прояснить обстоятельства смерти.

Светлана выдохнула и забубнила:

– Я пришла первой, открыла дверь своим ключом, он в администрации хранится. Поставила две тарелки пирожков на стол с левого краю: слева рис, затем капуста.

– А почему вы два вида слепили? – поинтересовался Егор Ильич.

– Тамара, ведунья наша, очень с рисом любит. А остальные – с капустой, – объяснила женщина.

– Понятно. Сколько пирожков положили?

– По десять каждого вида, – уверенно ответила мэр.

– Продолжайте.

– Перед рисовыми я разместила надпись о яйцах. Ну, вы видели…

Егор Ильич кивнул.

– Затем я налила чайник, вскипятила воду и заварила чай. Поставила нарезанные салфеточки. Задернула шторы. Они специальные, плотные, свет не пропускают. Мы их в складчину купили для кружка.

Следователь внимательно слушал и кивал, приглашая продолжить.

– После штор я включила лампу. Чтоб, пока собираемся, никто не убился. – Светлана побледнела и опустила взор.

– Кто дальше приходил? Что делал? – подбадривал Егор Ильич.

– Второй зашла Тамара и съела пирожок с рисом. Она сказала: «Что все помешаны на этой капусте?!» Потом переставила стулья к окнам, на полу начертила круг мелом и принялась готовиться. Затем пришла Людмила. Она принесла жаренные пирожки с картошкой. Они у нее всегда объедение.

Светлана закатила глаза, видимо, вспоминая вкус. Послышалось бурчание живота Егора Ильича. Ох, голодный бедняга! Тяжело ему допрос про пирожки дастся.

Мэр сглотнула слюну и продолжила:

– Сама Людмила съела мой пирожок с капустой и то ли похвалила, то ли пожурила. Говорит: «Тесто великолепное, а вот начинку слегка недосолила». Люда у нас профессионал.

Следователь досадливо сморщился.

– Знаю уже. Кто дальше явился?

– Прибыли Василий Петрович, его секретарь Люба и гость с шофером. Шофер нес коробками с пирожными. Я вышла за дополнительными чашками, а, когда вернулась обратно, на столе уже стояли шоколадный торт и набор бисквитов. Я взяла жареный пирожок, откусила. Просто наслаждение. И пошла к Люде похвалить. Людмила улыбнулась и побежала к столу. Я направилась ко всем поговорить и познакомиться. Мэр все-таки.

Светлана грустно вздохнула и продолжила:

– Затем, помню, пришли Таисия Павловна, жена Василия Петровича, и Соня, ее дочь. Они поставили тарелки на последнее свободное место, с правого края стола. Таисия направилась к компании, а Соня осталась распаковать. Василий Петрович побежал к Соне, чего-то там в рот закинул. К ним подошла Тася. Они втроем вернулись к нам.

Последней прибыла баба Зина, поздоровалась и сразу к столу. Она любит с картошкой. К ней Людмила подскочила похвастать своими пирожками.

Потом Тася предложила гостям угощения. Николай Николаевич отказался. Тася вместе с шофером пошли к столу. Она положила ему на тарелочку что-то, шофер отошел в сторонку.

Тогда Тася кликнула Василия: «Принести чего?» Он подбежал к ней. Тут Тамара недовольно шикнула: «Девять давно. Договорились же, чаепитие и жрачка после. Тася, свет погаси». Тася выключила…

– Секундочку, перебью, – встрял следователь. – Когда вы к столу последний раз подходили?

Светлана закатила глаза наверх и вымолвила:

– Когда чашки принесла и взяла жареный пирожок.

– Угу, – пробурчал Егор Ильич, стуча по клавишам. – Продолжайте с места «Тася выключила свет».

– Выключила и пошла в круг. Следом прибежал жующий Василий. Тамара зажгла свечи и объявила, что ворота открываются, нужно царя вызывать.

Следователь хмыкнул и крепко зажал рот ладонью, смеясь одними глазами.

– Что за ворота? – потирая лоб, уточнил он.

– Не знаю. – Светлана пожала плечами. – Лучше у Тамары спросите, она тайными знаниями владеет.

– Хорошо. Дальше.

– Мы начали. Вызывала Люда, вселяли в тело Тамары. Пришел дух Ивана Грозного и никак не уходил. Уж как мы его не просили, умоляли. Никак.

Светлана задрожала и зарыдала в голос.

– Что мы натворили?! Из-за нас человека не стало.

Глаза Егора Ильича округлились и удивленно захлопали ресницами.

– Успокойтесь и давайте разбираться по порядку. Рассказывайте подробно, – призвал он.

Светлана наклонилась, вытерла лицо о длинный подол платья, и, судорожно вздохнув, распрямилась.

– Ну… Дух отказывался уходить. Ругался на нас жутко. Мы долго его упрашивали, и он согласился, но пообещал забрать одну живую душу с собой. – Мэр снова затряслась, но собралась с силами. – Тамара очнулась, и почти сразу Василий на пол повалился. Мы подумали он шутит, но нет. Приступ начался.

Глаза Светланы застыли огромными блюдцами, она замерла.

– Что за приступ?

– Аллергия у Василия была на яйца…

– Кто об этом знал? – сыпал вопросами следователь.

– Да весь поселок. Он, помню, на первой встрече кружка так же рухнул, ему Тася и всадила в бедро инъектор. Скорую вызвали, увезли его.

Егор Ильич почесал затылок.

– Что за инъектор?

– Лекарство какое-то. Первая помощь, – объяснила Светлана.

– И про инъектор весь поселок знал? – шел по списку следователь.

– Конечно. Он всегда его с собой в кармане таскал.

– Понятно. – Егор Ильич усиленно стучал по клавишам, потом остановился. – Итак, Василий Петрович упал. Что дальше?

– Ну… Соня и Тася кинулись к Василию, принялись искать инъектор. А нигде нет. – Светлана развела руками.

– Куда же он делся? – Подражая ей, Егор зеркально отвел руки в стороны.

– А мне почем знать?! – Мэр пожала плечами. – Спросите у жены, она следит за ними.

– Продолжайте.

– Когда не нашли лекарство, Соня сказала Тасе: «Мама, что же мы наделали?!» Та ее домой отправила сбегать: «Должно быть на тумбочке у входа остался». Соня умчалась. Таисия правильно поступила, что ребенка прочь выгнала. Василий совсем плох стал, ужасно хрипел. Потом Соня вернулась вместе с Василиной, дочкой Василия. Укол ему сделали, а он, видно, мертв уже был. Тут же скорая появилась, фельдшер смерть диагностировала и участковому позвонила.

– Кто-нибудь еще выходил наружу?

Светлана замерла, чуть побледнела.

– Любу, секретаря Василия Петровича, затошнило, она выбежала. Вернулась аж зеленая.

Жанна вспомнила, с каким трудом привыкала к виду мертвых людей и как ее полоскало первый год работы. А тут молодая незнакомая с трупами девушка… Обычная физиологическая реакция.

– Значит, утверждаете, что дух его забрал? – следователь вернулся к выяснению мотивов.

Мэр побледнела, закивала.

– А раньше у Тамары случались конфликты с Василием Петровичем? – пытался нащупать след Егор Ильич.

– Ах! – воскликнула Светлана, округлив глаза и прикрыв ладонью рот.

Переигрывает чертовка! Но следователь, похоже, купился. Обаятельная до чего женщина! Как не поверить?!

– Было, – удивленно прошептала мэр. – Прокляла она его и смерти ужасной пожелала.

Егор Ильич потер лоб, промолвил:

– Действие проклятий наукой не доказано.

Светлана уставилась на него, как на дебила. Ответила все же культурно:

– Вы просто силу ведуньи не знаете. Она детям грыжи заговаривает, у всех проходят. Животным помогает: лечит да роды принимает.

– Еще с кем-нибудь Василий Петрович ссорился?

Мэр покрутила глаза в разные стороны, будто вспоминая.

– С фермерами. Он выкупил землю, где коров пасли.

– Они были на вызове духа?

– Кто? Коровы?! – Светлана выпучила глаза.

Егор Ильич хохотнул и уточнил:

– Нет. Фермеры были сегодня здесь, в этом зале?

Мэр покачала головой.

– Некогда им, со скотиной забот куча.

– Из присутствующих с кем конфликты у погибшего случались? – вел свою линию следователь.

Света хоть ему и нравится, а дело Егор Ильич знает.

– С бабой Зиной. Он ей что-то ценное разбил, – дала наводку мэр.

– Что именно?

– Не знаю.

– То есть Василий Петрович успел в поселке насолить…

– Ну, не всем, – неуверенно протянула Светлана.

– У вас с ним хорошие деловые отношения были? – пошел на второй заход следователь.

Мэр кивнула.

– А личные? – Егор Ильич уставился пристальным взглядом в глаза женщины.

– Нельзя такое голословно утверждать! – По бледному лицу Светланы пошли красные пятна.

– Я не утверждаю, я спрашиваю.

– Не было никаких личных отношений, – кивая, отчетливо произнесла мэр.

– А как общались при встрече на улице?

– Дружелюбно, как и со всеми.

Егор Ильич застучал по клавишам. Загудел принтер, скушал пару листов и последовательно выплюнул.

– Спасибо, Светлана Владимировна, за ваше участие. Прочитайте и распишитесь, пожалуйста. Паспорт занесете сегодня? Договорились?

Мэр кивнула, внимательно исследовала каждую строчку и подписалась.

– Пригласите Тамару, когда будете выходить.

Светлана посеменила прочь. Открыв дверь, она командно крикнула:

– Тамара, вас господа просят следующей!

А мэр знает гораздо больше, чем говорит. И при упоминании личных отношений аж два раза выдавала реакцию страха разоблачения. Неужели с Василием спуталась?! С ней следует побеседовать наедине.

Жанна записала в блокнот: любовница?

Проклятие ведуньи. Дух моим телом завладел

Тамара, низкая полная пожилая женщина, неторопливо зашла в раздевалку. Достойно приблизилась к стулу и рухнула на него, вызвав тоскливый скрип старого дерева. Карие глаза, чернющие густые брови, вытянутый нос капелькой на конце. Волосы цвета угля заплетены в толстую косу до пояса, перевязанную тонкой голубой лентой. Одета в длинное, до середины икры, синее платье с рукавом. На ногах мужские темные носки, поверх которых резиновые черные тапочки. Неухоженность царила во всем ее облике, будто женщину совершенно не волновало, что носить.

– Представьтесь, пожалуйста, – серьезно начал Егор Ильич.

– Тамара, потомственная ведунья, – глубоким певучим голосом ответила свидетель.

Жанна аж дыхание затаила. Захотелось отбросить все мирское и слушать ее речь. Наверное, дама прекрасно поет или гипнозом владеет.

Следователь, подавив улыбку, спросил:

– А общегражданские фамилия, имя, отчество у вас имеются?

– Тамара Рустамовна Ашимова, – спокойно сообщила женщина.

Ой, до чего завораживающий голос!

– Паспорт с собой?

Ведунья удивленно округлила глаза.

– Нет.

– А где он? – допытывался Егор Ильич.

Тамара развела руками и ответила:

– Дома.

– Чего с собой не носите?

– Кто же по улице с паспортом разгуливает?! Потерять можно, испортить. Документ беречь надобно, он до самой смерти выдан, – словно маленькому ребенку объяснила Тамара.

Следователь протяжно вздохнул и выдохнул.

Егорка, чего ты к деревенским пристал?!

– А вам нужен, что ли? – догадалась ведунья.

– Не помешал бы, – признался Егор.

– Ну, так дайте мой телефон, звякну правнучке. Вмиг прилетит.

Следователь протянул Тамаре ее смартфон. Та позвонила и скороговоркой произнесла:

– Лёля, беги в мой дом. Ключ на прежнем месте. В верхней полке комода в спальне паспорт найдешь. Из пакета не вынимай. Бери в руки и неси в клуб, в танцевальный зал. Знаешь где? Отлично. Жду.

Ведунья нажала отбой и отдала телефон следователю.

– Дату рождения помните?

Тамара медленно назвала.

Жанна мгновенно вычислила: семьдесят один год. А по внешнему виду и не дашь. Черные волосы без седины, жемчужные зубы в два ряда и почти нет морщин. Как ей удается настолько молодо выглядеть?! Пятьдесят пять от силы.

– Что можете сказать о погибшем? – Опрос начался.

– Достойный человек был. И в семье, и на службе обществу. Завод с нуля поднял, местных работой обеспечил. Поселок вновь задышал, развиваться начал. Пусть земля ему пухом будет, – блаженно закончила Тамара.

– А чего вы достойного человека прокляли тогда? – подловил ее Егор Ильич.

Тамара усмехнулась, блеснули чернотой глубоко посаженные глаза.

– Светланка уже выдала. – Покивала ведунья головой.

– Мы источники не афишируем, – увильнул следователь.

– Дак и я не дура. До меня у вас только Светлана была, что тут вычислять. Ясно, кто сплетничает по округе. – Тамара откинулась на спинку многострадального стула и сложила руки на груди.

– Давайте ближе к делу! Вы, значит, хотели его смерти. Прокляли, вот он и помер. – Егор Ильич покачал головой, словно пристыживая: «Ай-Ай-ай!».

Тамара усмехнулась.

– Прокляла?! – Она уставилась в упор на следователя. – Люди добрые, двадцать первый век на дворе. Какие проклятия?! В Средневековье, что ли, живем? Может еще на костер отправите и хворост лично зажжете?

Егор заулыбался, в бредовые идеи он и сам не верит.

– Ладно. Что там у вас приключилось?

Ведунья распутала крест из рук на груди и, плавно жестикулируя, рассказала:

– Козочку он мою черную сбил. Насмерть. Я прибежала. Василь из машины огромной спрыгнул, едва ноги себе не переломал. Куда ему, мелкому, такая громада?! Он внимательно перед автомобиля осмотрел и говорит: «Черт, вмятина! В ремонт придется тащиться». И ко мне обращается: «С козой сама тут разберись». Я и не выдержала, все высказала. Подумайте, люди добрые: душу живую угробил и ни капли раскаяния. Машину ему помяли, супостат проклятый! Вот в гневе и пожелала сгинуть. Гоняет, как сумасшедший. А если бы, не дай бог, ребенка сбил?! Тоже бы из-за вмятины переживал?!