Потусторонним вход воспрещён

За чужими спинами не получалось различить происходящего.

– Что такое? – воскликнула я.

– Человеку стало плохо, – добросердечно объяснили рядом. – Лицо перекосило. Как будто инсульт.

– Да не инсульт это! – встряла пожилая женщина по правую руку. – У него вся щека в какой-то темной треснувшей корке. Кожная болезнь. Не трогайте руками! – вскинулась она на кого-то в ближнем ряду. Толпа всколыхнулась, попятилась.

Снова оглушительно хлопнула дверь, отлетела наотмашь и, описав дугу, врезалась в стену. Стекло треснуло, покрылось мелким витиеватым узором, но удержалось в раме. Все вздрогнули. Я оглянулась. Холодный ветер полоснул по лицу, будто порывы его, не наигравшись с ветками на улице, пролезли сюда – качать и ломать людей, биться в тесном зале.

– Вызовите скорую! Кто-то звонил уже?

Я пощупала карман. Кофейный стакан остался забытым на столе. А вместе с ним и… телефон! Я попыталась протиснуться сквозь набежавший народ к своему месту, надеясь, что в суматохе старенький мобильник не привлек ненужного внимания.

– Пропустите, пожалуйста!

– Куда-то торопишься, девочка? – спросили сверху. На плечо опустилась рука. Я вскинула голову.

Передо мной стояли трое в одинаковых плащах – центральная фигура ниже своих товарищей, более тонкая, субтильная. Девушка. На глянцевой черной ткани сверкали крупные капли дождя.

«Какой дождь? Ведь на улице просто ветер!»

У девушки, преградившей мне дорогу, оказалось изящное лицо с россыпью ярких веснушек. Глаза с хищным разрезом чуть мерцали зеленоватым. Из-под капюшона вились длинные рыжие волосы.

– Потусторонняя? – спросила она, но, как оказалось, вовсе не меня.

– Пока не знаю, – ответил высокий смуглый брюнет справа.

Я дернулась, и рука девчонки крепче сжала плечо. Я оглянулась в поисках помощи, но никто в такой участливой толпе не поймал мой взгляд. Слишком увлеклись помощью другому человеку, или же сострадания их хватало лишь на одного.

Вспомнилось: если не можешь победить силой, действуй хитростью. Незнакомка ждала, когда я рвану в сторону, но она никак не ожидала, что я нырну вниз.

Красивые тонкие пальцы с острым маникюром схватили воздух. Но мне-то легче – я мелкая, а значит, более маневренная.

– Володя!

– Я разберусь.

За спиной послышался топот – парень бросился следом.

Ага, разберешься ты!

Я кинулась мимо столов ко второму выходу, забыв про стакан с кофе и даже телефон.

Правильно говорила мама: «Постарайся не потеряться». Я постараюсь, мамочка… А потом мы найдем Василиску, соберемся и уедем. Этот город полон психов!

Глава 6

Институт гипотетической истории

СПОСОБНОСТИ СЕНСОРОВ:

Резонаторы, вещуны/вештицы, предсказатели – предсказывать будущее и видеть прошлое. Время Города.

Медиумы, спириталиты – видеть застрявшие между мирами души и накидывать полог невидимости, развеивать искажения Перепутья. Дух Города.

Целители, знахари, мольфары – исцелять от болезней, сканировать тело на предмет повреждений. Тело Города.

Магниты, лозоходы – обнаруживать аномально заряженные земные породы, очищать геопатогенные зоны, стягивать разломы. Пространство Города.

Стиратели, телепаты, психокинеты – читать мысли, выборочно стирать воспоминания, воздействовать на предметы силой мысли, заставлять людей говорить правду. Память Города.

Хранители – Душа Города.

Учебный центр НИИ ГИИС,курс «Пространственно-временные искажения и их влияние на человека», лекция «Сенсоры. Происхождение. Классификация. Способности»,рукописный конспект лекции одного из студентовМарго

Выскочив из дверей, я стремглав кинулась к переходу. Счетчик на светофоре чеканил последние секунды – то, что надо! Перелетев через дорогу, я остановилась возле цветочной лавки и, тяжело дыша, обернулась.

Преследователя не было. Тротуар возле «зебры» пустовал, у входа в кафе сменялись посетители. Пожилой мужчина деловито разглядывал обложки журналов в бликующей витрине газетного киоска. Хлопали двери павильончика метро. Никого подозрительного.

– Растворился он, что ли? – пробормотала я.

Я собиралась вернуться. Пусть шансы, что телефон уволокли со стола в толкучке, сильно возросли с моим уходом. Но, может, его попросту не заметили за суетой? К тому же с Василием мы не договорили. А он что-то знал…

– Угадала! – радостно воскликнули рядом.

Перед лицом откуда ни возьмись появился незнакомец из кафе. Сейчас тот откинул с головы капюшон. Я не сразу узнала темный ежик волос и внимательные, похожие на спелые маслины восточные глаза. Для питерской весны, надо сказать, парень оказался чересчур румяный и загорелый – прямо пышущий жизненной энергией и запасом сил.

– Если тронешь, буду орать, – поспешно предупредила я.

Странный тип, которого рыжая называла Володей, улыбнулся и окатил меня водой из металлической фляжки. Я зажмурилась, не успев даже завизжать. В ушах зазвенело от волнения. Сердце заколотилось как сумасшедшее. Я глубоко вздохнула и застыла на месте.

– Ой, что-то я переборщил, кажется. Ты как? – донеслось встревоженное.

Меня похлопали по плечу.

– Идиот! – гневно воскликнула я и со всей силы толкнула парня в грудь. Тот слегка пошатнулся и послушно отступил, выставляя вперед ладони, мол, сдаюсь, успокойся.

– Потусторонние еще хуже говорят. Даже проклятия шлют. – В голосе слышалось раскаяние.

– Значит, правы!

Я стянула очки, но дужки, как назло, запутались в волосах и потянули за собой пряди, делая меня растрепанной еще пуще прежнего. От головы теперь пахло прелыми водорослями и тиной. Я провела стеклами по ткани толстовки, но лишь размазала воду в мелкие капли.

– Не бойся, это просто вода. Обычная. Из Невы. Так что ничего страшного.

– «Ничего страшного»! – зло передразнила я.

От обиды и унижения захотелось разреветься, но, конечно, позволить себе такое рядом с незнакомцем я не могла. Надо вернуться в кафе. Просто оттолкнуть его с пути и вернуться. Что я еще сделаю?

– Пропусти! – все еще пытаясь вытереть рукавом очки, я направилась обратно к пешеходному переходу.

– Ну откуда ж я знал, что ты не Потусторонняя? – пробормотал Володя, пожал плечами и двинулся следом.

В тоне его сквозила неловкость. Ага! Очень искренняя. Так мы и поверили. Я представила видеоролик, набирающий тысячи просмотров на Ютубе: «Новый пранк: облей прохожего водой и посмотри на его реакцию».

Сдерживая себя, чтобы постоянно не оглядываться, я зашла в боковую дверь кафе и едва не ткнулась в объятия Василия. Тот смущенно зарделся, покосился на вошедшего следом Володю, кивнул на оставшихся двоих. Я заметила, что волосы у Васи, вьющиеся упрямыми завитками, тоже влажные. Значит, и ему досталось?

– Явился? – махнула головой рыжеволосая девушка. Смуглый Володя развел руками, мол, я вообще ни при чем.

– Что у вас, Медина? – спросил он, кивком указывая в глубину зала. Толпа уже рассосалась, и ничто не напоминало о волнении и суете, творившейся здесь пять минут назад.

– Бодрячком, – сказала рыжая. – Жить будет.

К модельному лицу, которое я успела разглядеть в прошлую встречу, добавлялись такая изящная точеная фигура и кошачья грация, что я завистливо прикусила губу. Представляю, как со стороны выгляжу сама: несуразная, очкастая, с вороньим гнездом на голове.

– Вась, я мобильник забыла, подожди, – шепнула я.

Он кивнул. Но с места не сдвинулся, пялился на чудно разодетых, точно в преддверии Хеллоуина, пришельцев. Ладно, его дело. Обогнув злосчастных шутников, я направилась к своему столику у окна. Вслед донеслись приглушенные голоса:

– Звездная плесень? – Девушка. Недоверчиво.

– Ага. Только слишком активная и вполне разумная.

– Артур вовремя снял эту дрянь и, похоже, прервал приступ. Только незадача – поймать ничего не удалось. Ощущение, словно тварь уничтожила сама себя.

– Самоликвидировалась, – пробормотал долговязый подросток, третий в компании. – Рассыпалась в труху.

Мне повезло: и стакан с кофе, и телефон, нечаянно прикрытый салфеткой, оказались на месте. Я облегченно выдохнула, забирая со стола мобильник. Но при словах об исчезнувшем существе вздрогнула и обернулась.

– Вы из НИИ ГИИС? – вырвалось у меня.

На мне скрестились взгляды: в них ощущались интерес, недоумение, смятение и даже отголоски гнева. Я стушевалась, но виду не подала.

– Я уже видела такое! – Подойдя, кивнула на баночку с серым порошком в руках девушки.

Мне хотелось услышать, что они знают о пыли, в которую превращаются совершенно новые вещи, о странных насекомоподобных существах, о болезни, пожирающей растения, а теперь и… людей?

– Ты уверена? – спросил Володя.

Я часто закивала:

– Только я ничего не скажу. Пока не объясните, что вы делаете и при чем здесь пыль.

От внезапной смелости аж дыхание перехватило. Я замолчала. В голове колотилась одна мысль: «Если это зацепка, если они знают, где Василиса… Если…»

– Нам надо поговорить, – произнес наконец Володя, увлекая девушку и подростка в угол зала.

Когда они отошли, Вася осторожно тронул меня за рукав:

– Ты с ними знакома?

Я отрицательно покачала головой. Вася глянул через мое плечо на ребят. Отойти подальше не удалось – кафе пользовалось популярностью: найти здесь днем свободный угол было сложно. Медина, Володя и Артур занимали половину прохода между дверью и столиками, но никто из посетителей не думал возмущаться. Компанию огибали по широкой дуге молча, покорно… Будто не видя вовсе.

Пришлось напрячь слух, чтобы различить слова:

– Они не Потусторонние, но при этом заметили нас, – это поджарый Володя.

– А отвод глаз был, – встрял младший Артур. – Аномалия.

Взгляд зацепился за серебристые эмблемы на их рукавах. Черная глянцевая ткань плащей ловила свет, а тонкие паутинки вышивки складывались в силуэт грифона, уже замеченного мной на двери лаборатории НИИ ГИИС. В переливах света казалось, что существо двигается, словно живое.

– Нашивки. Точно такой же символ был на табличке у двери лаборатории. Тут, неподалеку. Я искала их, а нашла… – Я осеклась, потому что Медина гневно, но неразборчиво зашипела на приятеля, показывая ему прозрачную баночку, на дне которой покоилась серая труха:

– Раз так, тогда объясни это. Тоже аномалия? А можно поконкретнее?

Похоже, из всего трио ведущую роль играла она. Тем не менее Володя придвинулся к ней и зашептал громко и горячо:

– А если они все-таки с Потусторонними?

– С каких это пор Потусторонние стали использовать подставных? Ты же их проверял? – Медине приходилось говорить снизу вверх, но ее это обстоятельство, кажется, не смущало.

– Проверял.

– Ну?

– Они все равно не могут быть нашими. Даже потенциальных сенсоров в городе наперечет. И все выявлены Хранителями чуть ли не с младенчества.

– Значит, Хранители ошиблись. Они ж тоже люди.

При упоминании Хранителей Василий встрепенулся, заметно подался навстречу.

– Тогда что ты предполагаешь? – спросила Медина.

– Аномалия, – упрямо повторил он слова Артура. – Неожиданный эффект после выплеска Исконной Тьмы.

– Исконной Тьмы не существует!

– Давыдову это скажи…

Девушка потупилась, в раздумьях прикусила губу.

– На этот раз я не возьму вину на себя, Медь. Имей в виду. – Володя отошел, возвращаясь к нам.

Я мысленно отметила, что такое сокращенное имя очень шло ядовитой красавице с рыжими волосами.

– Если что, Лида управится сама. Черт с вами, – произнесла она, последовав за парнем. Артур тенью двинулся за ней. В глазах Медины все еще сверкали сердитые молнии.

Перепалка закончилась так же быстро, как началась. Компания снова двинулась к нам навстречу.

– Что такое НИИ ГИИС? – спросила я. Без особой надежды на ответ, но Медина смягчилась:

– Институт гипотетической истории, детка.

При слове «детка» я невольно поморщилась. Даже в мамином исполнении это прозвище меня раздражало.

– Кстати, Арчи, косяк вышел, – хитро прищурившись, очень громко возвестил Володя. – Сработал отвод или нет, в любом случае твоя вина, что я обрызгал эту милую девушку. И теперь она злится. – Володя похлопал приятеля по плечу и шепотом добавил: – Думаю, тебе стоит извиниться.

Артур поежился. Улыбнулся мне чуть виновато:

– Простите, я…

– Я все понимаю, – быстро сказала я, хотя ничего не понимала.

– Артур.

Он улыбнулся мне с благодарностью и встряхнул головой. У него были пшеничные, чуть длинные волосы. Кончики их щекотали подбородок. А глаза – серые, туманные, с едва различимыми крапинками – двумя затягивающими омутами выделялись на худом заостренном лице. Серебристые, похожие на шарики ртути. В глубине их пряталось бледное, едва различимое сияние. Выглядело немного жутко.

Кажется, Артур тоже понимал это и стеснительно прятал взгляд.

Он был явно старше меня, но выглядел лет на четырнадцать. Другим я бы дала лет по двадцать с хвостиком.

– Куда мы дальше? – спросил Володя с нарочитой развязностью.

Медина сделала кислое лицо, вздохнула, достала записную книжку, сверилась с ней, затем легко пожала плечами:

– С прорывом понятно. А с плесенью и этими, – ленивый взмах руки в нашу сторону, – ничего. Пойдем к Лёне. Пусть сам разбирается.

* * *

Путь до лаборатории на этот раз показался мне мучительно долгим. Трио хмурилось и молчало. Кажется, радости от знакомства с нами они не испытывали. Или мы спутали им какие-то планы. Что ж…

– Кажется, я их уже видел, – шепнул Вася.

– Где?

– Вчера в метро. Я теперь не уверен, что станция под рекой мне померещилась. Там была вода, много воды, капающей с потолка. И трое людей в такой же одежде.

Вода…

– Зачем вы облили нас с Васей? – вновь подала голос я. Если это не продолжение безумного розыгрыша, должно быть какое-то оправдание дурацкой выходке.

Володя обернулся, пожал плечами, будто речь шла о чем-то очевидном и подтверждения не требующем:

– Проверка. У Потусторонних со здешней водой особенная связь.

– А кто такие Потусторонние? – вмешался Вася.

Я услышала тяжелый вздох Медины, шедшей на полшага впереди остальных. От влажного ветра на улице ее волосы стали виться и красиво подпрыгивали тугими локонами при каждом шаге.

В конце улицы показался розовый храм. Я уже знала, куда мы свернем, и обрадовалась, увидев двухэтажное желтое здание и деревянную дверь с банкой-фонарем над косяком. Рядом висела синяя табличка: «Испытательная лаборатория НИИ ГИИС». Я не ошиблась: крылатое существо на ней оказалось точно таким же, как и на одежде новых знакомых.

– Добро пожаловать.

Я ждала волшебства: чтобы дверь распахнулась перед девушкой сама или Медина шагнула сквозь нее, как сквозь воздух. Но ничего магического не случилось. Она отперла замок вынутым из кармана ключом и зашла в сумрачный захламленный коридор.

– Фу! Интересно, он когда-нибудь разберется здесь?

– Без вас разберусь! – послышался голос из дальнего помещения.

– Не разберется, – сказал Володя.

Он протиснулся вперед и, судя по хлынувшему навстречу свету, раскрыл еще одну дверь.

Мы очутились в лаборатории. Серовато-бледный дневной свет стелился в окна, забранные жалюзи. На потолке равномерно гудели люминесцентные лампы. Центр лаборатории занимал облицованный кафелем стол, поперек него высилась стойка, заставленная прозрачными склянками и бутылками с бурыми и бесцветными растворами. В глубине комнаты блестела на полках стеклянная посуда: колбы с плоским дном, мерные стаканы, цилиндры разных размеров, непонятные краники и гнутые трубки.

У окна стоял пузатый стальной аппарат, похожий на бетономешалку. Пахло стерильностью и лакированным деревом. Боковую стену занимала зеленая меловая доска. Как в школе. Под ней стоял обычный деревянный стол, покрытый клеенчатой скатертью. От двери его отделял двустворчатый шкаф.

За столом, совершенно незаметный среди белоснежно-блестяще-кафельной обстановки, сидел вчерашний лаборант. Услышав голоса в коридоре, он развернулся к нам всем корпусом вместе со стулом.

– О, девочка-курьер! – искренне удивился он, глядя на меня. – Вы зачем ее с собой притащили, признавайтесь!

Светлые волосы неряшливо торчали в разные стороны, озорной блеск светился в глазах.

– О, любитель суши, – не осталась в долгу я.

С противоположного конца стола фыркнули. Я подняла голову и только теперь заметила девушку в вишневом фланелевом платье. Темно-каштановые волосы были собраны на затылке в высокий блестящий хвост. Лабораторный халат накинут на плечи.

Двумя ладонями девушка нежно обнимала чашку с изображением котенка, от которой поднимался едва различимый чайный пар. За спиной ее громоздился массивный вытяжной шкаф с прозрачным окном, за которым торчали вентили газовых горелок. Нечто подобное – правда, неработающее – было в нашем школьном кабинете химии.

– Скорее, любитель воды. Причем обычной, речной.

Парень с досадой махнул на нее рукой, открыл было рот, собираясь что-то сказать, но увидел за спинами трио Васю и окончательно растерялся.

– Рассказывайте, что стряслось и кто эти люди с вами. Не зря же вы провозились дольше, чем я ожидал.

Медина выдержала эффектную паузу, затем прошла к столу и бросила перед лаборантом раскрытый блокнот:

– Спешу сказать, Леонид: ваша теория оказалась пшиком. Никого мы там не нашли.

– Зато на обратном пути шарахнуло, – вставил Володя. – Медь почувствовала зов.

– Знаешь, у меня ведь к этому талант, – произнесла девушка и заскребла поясницу сквозь кофту. – Это точно тебя заинтересует.

Медь поставила сверху на блокнот баночку с невесомой серой трухой:

– Узнаёшь? Теперь какая-то потусторонняя дрянь охотится на людей.

– Покажи, где взяли, – велел лаборант. – А эти? – кивок на нас с Васей.

– Были на месте и каким-то лешим обнаружили нас, пока мы находились под пологом невидимости.

Лёня несдержанно присвистнул.

– Судя по всему, мы не ваши Потусторонние, – хмыкнула я, покосившись на Володю.

– А еще девчонка что-то знает о плесени, – весомо добавила Медина.

– Давайте по порядку.

Парень отодвинул стул, убрал со стола пустую чашку. Ребята обступили его. Я протиснулась между Артуром и Володей.

То, что издалека я приняла за свисающую до пола клеенку, оказалось огромной картой города с точно прорисованными улицами, парками и даже некоторыми отдельными домами.

Мне вспомнились военные фильмы, в которых частенько показывали кадры собраний в штабе. Я присмотрелась: кое-где на переплетении улиц стояли отметки. Желтым кружком обведен дом на Петроградской стороне. Зеленый прямоугольник – здание южнее Летнего сада. Синий ромб ниже – дом возле набережной Фонтанки. Буква «Р» рядом. Еще одна метка – на нашем острове: красный квадрат и рисунок башни возле него. Жирная черная точка совсем недалеко – лаборатория, ее я узнала по схематичному изображению храма рядом. Практически у самой Гавани, за пару кварталов от нашего дома, – еще точка. И еще. В этой части карты черные маркерные линии перечеркивали друг друга. Поверх них шла частая штриховка карандашом.

– Выброс энергии случился здесь, в кафе на нашей линии. А вот тут разлом. – Медина ткнула пальцем в толстую голубую ленту реки.

– Сильно? – обеспокоенно уточнил Лёня.

– Едва держался.

– Ты заделала?

– Обижаешь, – фыркнула Медина, но тут же подобралась. – Но долго ли продержится, все равно не знаю. Оба случая, несомненно, связаны с метро. Иначе я не могу объяснить. Кстати, тебе еще подарочек.

Девушка извлекла из кармана плаща крошечный пузырек, наполненный водой, и поставила в центр стола. Внутри прозрачной жидкости колыхались едва различимые черные частички тьмы. Я невольно потянула руку.

– Не трогать! Может быть опасно. Что еще? – обратился лаборант к трио.

– Это линия метро? – неожиданно выступил Василий, тыча пальцем в зеленую тонкую линию, пересекавшую полотно между станциями «Василеостровская» и «Гостиный двор». Кривоватая дуга проходила поперек реки и дальше, через весь остров, делая резкий поворот возле старого кладбища, похожего на зеленоватую проплешину в тесно облепивших его жилых районах.

– Самая точная, – не без хвастовства ответил Лёня. – Как тоннель проложен, никаких погрешностей.

Вася поднял голову, внимательно посмотрел на Володю, Артура и Медину:

– Я ехал вчера по тому тоннелю. Поезд затормозил в перегоне. Потом человеку стало плохо. Почти как сегодня. Он был весь в какой-то хищной ползучей плесени. Потом погас свет, я увидел платформу и потоки воды. И их. – Кивок на озадаченно замершее трио. – Затем свет погас, а когда мы подъехали к «Василеостровской», все снова стало нормальным. И плесени не было.

– Только в метро мы были сегодня, а не вчера, – сказала Медина.

– И человеку стало плохо тоже только сегодня, – добавил Артур.

– Это единственное видение? – Лёня не сводил с Васи пытливого взгляда.

– Думаю, нет. Хотя второе сложно назвать видением.

И Вася пересказал им уже знакомую мне историю с визитом к магу-колдуну и зачарованным общежитием.

– Потусторонние? – Лёня вскинул глаза на притихших Медину, Володю и Артура.

– Похоже на то, – неохотно призналась девушка. – Шутки в их стиле. Только зачем им куклы, не представляю.

– Куда ты вышел из приемной? – это снова к Василию.

– В дверь. Точнее, так я думал. Теперь не уверен.

– А подвал находился…

– …Тут. – Вася ткнул пальцем в карту через улицу от лаборатории.

Жестом фокусника Лёня извлек из кармана выпуклую лупу и занес ее над указанным местом.

– Через стену двор Духов, – вполголоса отметил Володя, вглядываясь в рисунок дома.

Изображение смахивало на калач: в середине здания двумя дырками выделялись скошенные квадратные дворы с арками, ведущими на улицу.

– Чей двор? – переспросила я.

– По известной городской легенде, это закрытый внутренний двор, исполняющий желания.[15]

Медина хохотнула:

– Духи? Исполняют желания? Расскажу Потусторонним при случае. Пусть посмеются.

– Покажи еще раз, где располагалось то общежитие?

Под внимательным взглядом Лёни Вася ткнул куда-то в край карты:

– Сразу за мостом. Между домом семьдесят семь и три. Напротив, через реку, Лопухинский сад.

– Проверим, – он кивнул. Черная отметина легла на бумагу. – Ребят, займетесь?

Володя насупился:

– Мы еще за метро не отчитались.

Лёня радостно хлопнул в ладоши:

– Вам как раз от «Грифоньего дома» будет недалеко. Передайте Великорецкому, что это важно. Не сможете сами, так пусть кого-то другого пошлют.

– Раскомандовался, – протянула Медина. Впрочем, без особого недовольства.

– Ребята остаются с вами? – с беспокойством подал голос Артур.

Мне сделалось боязно. По спине прошла волна щекотливых мурашек. Оставаться? Происходящее напоминало одновременно спектакль и телевизионное шоу о необъяснимых явлениях большого города – смесь мистики и нездоровой конспирологии.

Но неразрешенные вопросы жгли изнутри. Я надеялась найти разгадку немыслимым случайностям последних дней.

– Лида, что скажешь?

Девушка, сидящая возле шкафа, впервые за весь разговор шевельнулась и посмотрела на лаборанта. Затем на нас с Васей. И снова на коллегу.

– Они не врут.

– Ну и славно. Хоть одной проблемой меньше.

Лёня поднялся, хрустнул пальцами. Медина деловито собирала волосы в хвост. Неприметный Артур молчал. В ярком свете лабораторных ламп его глаза выглядели теперь совершенно обычными. Может, в кафе мне просто показалось?

Я ничего не понимала.

– Зеркало нашли? – отводя лаборанта в сторону, тихо спросил Володя.

– Что ты меня-то спрашиваешь? Как будто я его искал! У меня и без него работы хватает, – вспыхнул Лёня, но быстро остыл. – Не нашли.

– А Ярик? – уже тише.

– Он после той ночи сам не свой. Даже Маргарита тревожится. Не понимает, что с ним. А ты знаешь Маргариту…

Володя промолчал. Не говоря больше ни слова, они с Мединой и Артуром вышли в коридор. До меня донесся гулкий звук захлопнувшейся входной двери.

В неожиданно опустевшей комнате остались мы вчетвером.

– При чем тут Русский музей? – прервал молчание Вася, указывая на ярко-зеленый прямоугольник посреди карты.

Лаборант вопросительно вскинул глаза на Лиду, но девушка спокойно кивнула.

– Его директор, Глеб Борисович Гусев, один из Хранителей города.

– Бывший, – заметила Лида.

– Да, бывший Хранитель, насколько это возможно. Он уже много лет не интересовался общими делами. Кажется, на все, кроме искусства, ему теперь плевать.

Василий задумался:

– Гусев тоже говорил мне про Хранителей.

– Кто такие Хранители? – спросила я.

– Те, кому известно даже больше нас. Хотя они просто люди. Но, пока Лида меня не поправила, скажу, что свое знание и свое бремя они несут заслуженно.