Хозяйка мертвой избушки

Вместо черепицы крышу покрывали крупные зеленые листья. Они лежали ровными рядами, наползая друг на друга, Аленка поняла, что без вмешательства чьего-то сознания такого порядка добиться вряд ли удалось.

Чем ближе они подходили к терему, тем короче становились шаги Чудышки. В конце концов она и вовсе остановилась.

– Ну что же ты? Смелей! – воскликнула Алёнка. Она соскользнула с крыльца в траву и попыталась тянуть избу за ноги, но та уперлась и замотала коньком.

– Тогда я иду сама. Расскажу ему о тебе…

Изба в страхе застыла, а Алёнка спешно побежала к терему., трава ласково шелестела под волшебными сапогами. Едва приблизилась к дому, как дверь скрипнула и начала отворятся. Все замерло на поляне. Притих ветер, перестала шуршать трава, даже облака в небе вроде как замедлились. Звенящая тишина опустилась на мир. Даже если бы от этого зависела ее жизнь, Алёнка застыла, не в силах пошевелить и пальцем.

На пороге возник высоченный человек. Волосы густыми волнами покрывали широкие плечи, достойные любого могучего богатыря, борода скрывала шею. Одет человек был в простую расшитую узорами рубаху, рукава закатаны, обнажают толстые мускулистые руки. Вся фигура дышала такой монолитной внушительностью, будто перед Алёнкой высился не человек, а скала.

От человека исходило ощущения необъятной мощи и значимости. Как тогда, когда она ходила за кушаньем для Чудышки. Этот человек имел значимость не меньше чем Дух Перводрева.

– Ну здорово, Яга, – сказал человек густым, как свежий мед, голосом. Спод густых бровей блеснули живые глаза. – Чую, тебе пошло на пользу помогать простому люду.

Алёнка опешила. Не ждала, что обратятся к ней. Отчего-то думалось, что хозяин дома обратиться к избе.

– Вы путаете, дедушка, – пискнула она. – Я не Яга.

– Помолодела, похорошела! – продолжал Мастер, и поглялел прямо на неё. В темных глазах блестело веселье. Алёнка смущенно потупилась. Руки не находили себе место, щеки пылали, а глазки не могли оторваться от кончиков сапог.

– Аленушка я, – тихо сказала девица. – Яга ушла. Попросила меня приглядеть…

Она дернула плечом в сторону избушки. Человек пригляделся и вдруг захохотал. От его густого гласа над поляной пронесся ветер. Тишина была отдернута, словно невидимый полог. Разом вернулись звуки: шелестела трава, пели птицы, гудел ветер. Алёнка удивленно вскинула глаза, почудилось, будто голос хозяина рассыпался на множество золотых колокольчиков, не утратив при этом густоты и силы.

– Ясно теперь, отчего так быстро. Хороший ты человек, Аленушка, коли сумела так с избой моей управиться, – он перевёл взгляд на избушку, которая переминалась с ноги на ногу.

– Ну здорово, моë Чудо Расчудесное! Вот и свиделись!

Он шагнул мимо Алёнки, изба недоверчиво воспрянула, сделала один шаг, второй и вдруг кинулась к Лесному Мастеру.

И тут что-то произошло на поляне. То ли Мастер увеличился, то ли изба уменьшилась, то ли оба они попали в некую общую реальность, да только Алёнка могла поклясться, что видела, как Мастер натружеными руками очень ласково держит крохотную избушку, прижимал её к груди и гладил по мягкой крыше. Избушка замерла, и Алёнка чувствовала счастье от неё исходящее.

Потом она говорила, что это просто слезы застлали глаза, из-за них было не ясно, что происходит.

– Чудо ты моё, – проговорил Мастер, и в его голосе прозвучало столь нежности, что иная мать не найдёт в своей душе для собственного дитяти. – Ты избавилась от Мертвого Нутра, которое обманом да кознями поселил в тебя Кощей. Я всегда верил, что ты сможешь!

Изба затрепетала от кончиков когтей до конька крыши. Алёнка показалось, что она слышит надрывные рыдания.

– Чудышка, чего же ты! – бросилась она вперёд. – Это же счастье! Радоваться надо!

Как-то неуловимо ихба вновь сделалось огромной, а Лесной Мастер вновь стал похож на человека. Аленка погладила одну из ног избы, а старец глянул на неё лукаво:

– Гляжу, ты даже имя угадала.

– И не удивительно, ведь это имя дала избушке её мать!

Кот спрыгнул с крыльца и пошёл, огибая Лесного Мастера. Алёнка так и встала.

– Откуда ты знаешь? Этого не было в тумане Раздора. Да ведь ты спал тогда…

– Я присматривал за избой по просьбе хозяина с самого начала… Мур.

Кот ткнулся мордой в широкую ладонь Лесного Мастера. Взор старика затуманился, он начал говорить нараспев:

– Человекам дан дар творения. Вот и я свой дар использовал, чтобы создать себе мое Чудо. Это была избушка. Сперва она была совсем крохотная, бегала по лужайке и радовалась всему. Гонялась за бабочками, глядела на небо, слушала пение птиц. Потом она увидела, как волчата играют с волчатами, цыплята гоняются за цыплятами, птахи небесные собираются в стаи. Она увидела это и загрустила. Ведь она была единственная в своём роде.

А потом она встретила твою маму. И поменялась. Не было существа счастливей нее. Но темные силы не дремлют. Нет им покоя от знания, что есть счастливые существа в подлунном мире…

– Ты говори, да незаговаривайся… – донеслось сверху. – Зло, добро – мы выше этого. Творим только то, что требуется.

С крыльца на зелёную траву спрыгнул человек в чёрном облегающем одеянии, в чёрном же плаще со стоящим воротом и в небольшой золотой короне. Лицо у него было очень молодое, холеное и красивое. В руке Кощей держал меч, рукоять длинная, как у двуручников, вместо лезвия будто приставили кусок тьмы и выгладили до блеска.

Там где чёрные сапоги косались травы, она чахла и темнела, взамен её тут же лезла серая и блеклая полынь.

– Да, Тёмное Нутро вы преодолели, но есть ещё Тёмный Алтарь. Его так просто не отыскать и не почуять. А уж избавиться от него… Именно он дает власть над добровольными хозяйками избы мне в руки.

– Здрав будь, Кощей, – молвил Лесной Мастер, не выражая никакого удивления. – Что тебе надобно в моих местах? Гляжу тебе здесь трудно. Без того, чтобы принести кусочек мертвого мира, ты быть у меня в гостях не способен.

Он указал на пожухшую траво под сапогами красавчика.

– Это временно. Изба для того и нужна, чтобы помочь мне с этим.

Чудышко задрожала и отступила. Кощей даже глазом не повел. Неотрывно глядел на Мастера.

– Помешать мне можешь только ты! – он поднял меч и уставил его Мастеру в грудь.

– Что ты… – тот примирительно поднял руки. – Я не вмешиваюсь в дела моих творений. Ты же знаешь. Я бы мигом вытащил из избы и Нутро, и Алтарь. Но тогда Чудо моё не было бы уже чудом. Она была бы частицей меня. А мои дни сочтены в подлунном мире.

Кощей оскалился, прицельно глядя на Мастера. "Не верит! – поняла вдруг Алёнка. – Он не верит, что Мастер может быть настолько силен!"

– Бахвальство бахвалься, – молвил Кощей. – Ничего ты не можешь! Иначе бы сделал. Коли струсил и не желаешь своё творение защищать, так отойди и гляди!

Мастер невозмутимо отступил к терему и сёл на лавку. Алёнка не чуяла в нём ни капли страха или даже волнения. Лицо старика было невозмутимо и тихо, как крынка с молоком, стоящая в тени.

– Но и ты, Кощей, будь осторожен. У избы есть хозяйка. Она и защитит, – молвил Мастер густым голосом и умолк. Смотрел с интересом, будто пришёл на представление.

Эти слова еще звучали в сердце леса, а ноги Алёнки уже шагнули вперёд.

– Оно и правда! Не позволю Чудышко обижать! Без меня ты ей не хозяин, а я ни за что не о дам приказа ей вредящие.

Кощей нахмурился, глядя на Мастера, все еще ждал подвоха. В Аленке тоже теплилась надежда, что вот сейчас Мастер встанет, расхохочется и скажет: "Конечно же это была шутка!"И спасет всех.

Но старик продолжал сидеть. Кощей хмыкнул. Меч опустился, коснувшись лезвием травы. Полыхнула тёмная вспышка, в земле образовалась яма.

– О, – Кощей отпрянул от неожиданности. – Видели? Клинок из самой тёмной тьмы нави. Его лезвие просто не может находится с живым миром в одном месте. Всё, чего он здесь коснётся исчезнет и рассыплеться прахом.

Он вскинул меч и расхохотался.

– А с тобой мы сейчас разберёмся. Войдешь на алтарь, тогда и поглядим, будешь ты мне подчинятся или нет.

Кощей сделал движение, чтобы ухватить Алёнку.

– Стой! Я не позволю тебе причинить ей вред.

Рядом с Алёнкой встал Никита в своём сияющем доспехе. Левый бок прикрывал каплевидный щит, в деснице сиял меч. Вот куда он исчез. Когда явился в избу, спрятал брони в Люьой Комнате, та даже выделила для них отдельную коморку. Сейчас наверняка Кика помогла ему облачиться, и он явился в полной красе.

Сердце Аленки замерло в надежде. Богатырь все таки, защитит. Хотя разум говорил совершенно о другом. Кощей божество старого мира. Его так просто не унять.

– Что ж, давай поглядим сколь силен твой дух, – ухмыльнулся Кощей. Он взмахнул тёмным мечом и нарочито медленно опустил на богатыря. Тот подставил на встречу свой.

Громыхнуло, Алёнка присела и зажала уши. Богатыря отбросило назад, он покатился по траве. Когда поднялся, в руке от меча осталась лишь рукоять с дымящимся обломком лезвия.

– Ахаха! Если не хочешь кончить, как твой меч – отступись. Тогда ещё поживешь. Я не тороплюсь, пока освоюсь с избой и Лесом, пройдут годы и десятилетия. Для тебя минует целая жизнь. Мы, вечные силы, не спешим. Ты успеешь прожить так, как пожелаешь. Спасай людей, женись, заведи детушек. Дарю тебе Кику. Хоть и не простил её за предательство, да мелка она для меня.

Лицо Никиты посуровело.

– Как я взгляну в глаза любимой и детушкам, коли трусливо хвост подожму, да побегу, как последняя собака?! Не соступлю со стези защиты слабого!

Аленка во все глаза глядела на них, а внутри разрасталась пустота. Кика тихонько отступила назад.

– Ну и дурак! – беззлобно усмехнулся Кощей. – Посмотрим, что будет, коли лезвие моего меча коснётся твоей тела…

Не договорил, резко ударил. Не в голову, в плечо. Никита подставил щит. Громыхнуло, разлетелись щепки. Богатыря отбросило назад. Сквозь прореху в разорваной кольчуге виднелось плечо.

– Ого, так тебя можно на куски порвать! – Кощей взмахнул мечом.

Шлеп! Прямо ему на голову упал мокоый комок водорослей.

– Я не собираюсь стоять в стороне.

Кика склонилась у ближайшего озерца, вытаскивая из воды еще один ком зелени.

– По бабьи, да помогу…

Она поднялась и замахнулась. Лицо Кощея исказилось. Он смахнул ком свободной рукой, по холеному лицу потекли струи грязной воды.

– Ах ты! – зарычал он. – Не прощу обоих!

От следующего броска он ускользнул столь стремительно, что Аленке показалось, будто Кощей исчез в однлм месте и появился в другом. Кика потащила следующий комок, а Кощей рванул на Никиту, оставляя темные свистящие дуги от ударов.

Никита уклонялся, непрестанно отступая. Лужайка была ровной, он не боялся запнуться и упасть. Шагал так, чтобы увести Кощея от Кики и избы.

Шлеп! Комок летел прицельно, но в последний момент Кощей отклонился и встал так, чтобы видеть и кикимору, и богатыря.

– Мелкие надоедливые вошки. Скачете как…

Стремительно ринулся на Кику, та не стала размышлять и зеленой моонией вошла в воду. Меч бессильно прочертил дугу в том месте, где она была.

– Испробуйка водицы!

Богатырь рванул, оставив за собой полосу сорванного дерна, и врезался плечом в спину Кощея. Над поляной громыхнуло, ветер рванул волосы Аленки. Почти как тогда, когда богатырь бился с Чудышкой.

Но Кощей даже не шатнулся. Никита отскочил от него, как мячик и покатился по траве. Следом за ним двигалось темное лезвие. Земля чернела и рассыпалась.

Никита еще пару раз кувыркнулся и легко вскочил на ноги. Кика выбралась из озера с другой стороны.

– Чтож, хотите поиграть – я устрою вам игры, – оскадился Кощей и взмахнул мечом сверху вниз. В сторону Кики ушла видимая стена воздуха, которая разрезала не только землю, но и воду. Аленка вытаращила глаза. Воды озера подались в разные стороны, обнажив дно, и тут же схлопнулись назад. Кика ласточкой скакнула в сторону. Разрез достиг стены леса, раздался хруст и скрежет. Несколько деревьев шумно склонились и осели, улердиваемые ветвями соседей. В воздух шумно взметнулась стая птах.

Кощей расхохотался и повернулся к Никите. Алёнка замерла, не зная что предпринять. Три фигуры прыгали вокруг избушки. Кощей взмахивал мечом, особо не стараясь. Никита и Кика с трудом избегали ударов. Значительная часть зеленой травы уже исчезла в ярких вспышках от меча, другая потускнела и подухла от его шагов. Они ничего не могли прлтивопоставить Кощею. Теперь Аленка ясно видела это.

Она в муке обернулась к Мастеру:

– Помогите! Вы же можете!

– И ты можешь, – отозвался тот, даже не пошевелившись. – Мы же с тобой из одного источника…

– Одного источника… – пробормотала девица. – Что это значит?

Кика вскрикнула и упала. Кощей торжественно вскинул меч и приготовился нанести последний удар. Богатырь кинулся заслоняя.

– Какие вы глупые… – скривился красавчик. – И ее не спасешь, и сам пропадешь…

– Р-р-рав!

Сзади в сапог Кощея вцепился Волчик. Он сжал свою маленькую пасть, пытался трепать, но сил явно не хватало. Не смотря на это он не отступал, рыча всё громче.

– Кто тут у нас? – Кощей даже меч опустил. – О, а это интересно. Что будет если меч из мира мертвых коснётся существа, мир мертвых посещающее?

Он наставил лезвие и хотел ткнуть волчонка в незащищенную спину.

Клац! Пасть значительно больше Волчиковой сомкнулась на лезвии. Большие карие глаза глядели игрожающе, толстые лапы перебирали по траве, дергая меч. Вуйко заступился за малыша.

– Ах ты! Откуда и набрали!

Кощей выдернул меч из пасти и со всего маху ударил по морде Вуйко. Тот отскочил. Рядом колобком вился Волчик.

– И правда не действует, – восхитился Кощей. – Стало быть для вас этот меч просто железный. Давайте поглядим, выдержит ли шкура.

Он взмахнул и прыгнул вперёд. Перед мордами волков легли свистящие дуги, они прыснули в стороны и отбежали.

– То-то же. Знай свое место…

– Ау-у-у-у! – взвыл Вуйко, подняв морду.

– У-у-у! – вторил ему Волчик.

– Ау-у-у-у!

– У-у-у!

– Ау-у-у-у!

– У-у-у!..

Они повторяли друг за другом один и тот же короткий вой, и вот уже Алёнка почудилось, что их голоса стали двоится, троится и переплетаться в целый хор.

– Призрачные Волки опасны даже для Кощея, – нараспев сказала Алёнка, подражая голосу Кики. – Неужели я увижу стаю?

Тем временем вокруг Кощея и волков по широкой дуге закружилась марь. Алёнка моргнула и протерла глаза, лес вдали и трава двоились и троились. Прямо в воздухе размазывались полосы такие же серые, как полынь, под ногами Кощея.

– Стая живёт сразу в двух мирах, в подлунном и мертвом. В ней нет отдельных волков. Всё они один огромный волчий дух, – вспомнила девица.

– Как Перводрево, – прошептала она и попыталась погрузить себя в тишину. Я должна его услышать. Ведь с Прадревом я смогла.

Вой нарастал, вокруг серыми молниями замелькали огромные мохнатые силуэты.

– Дух Волчий, – мысленно прокричала она, – везде ты бываешь, все знаешь. Защити нас от происков мертвого мира.

Кощея ощутимо качнуло назад.

– Что за дурной сон?! – вскричал он. – Отчего стая помогает людям? Я только мечтал подчинить волчий дух с помощью избы, а он уже служит…

Вой резко усилился.

– Не служит! – громко выкрикнула Алёнка. – Добровольно помогает.

– С чего бы им вам помогать?..

– Все волки частицы большего. Что знает один, ведают все, – Алëнка сама не знала откуда берутся эти слова в голове, одновременно понимала, что говорит их своей волей. – Мы подружились с двумя волками, значит подружились со стаей.

Её волосы полоскали по ветру, поднятому кружением стаи. Кощей резко отступил, подставив меч. Полыхнула чёрная вспышка, клацнули по лезвию зубы. Кружение продолжилось.

Никита притянул к себе Кику и наблюдал. По обе стороны от них застыли Вуйко и Волчик, взъерошенные, но довольные.

– Тебе никогда не подчинить лес! – вскричала Алёнка. – Дух Перводрева, Волчий Дух, Дух Болот… – она замолкла на миг, обвела взглядом поляну и наткнулась на невозмутимую фигуру мастера, – Дух людей. Это не те существа, которые готовы стать чьими-то слугами.

Вспышки мелькали всё скорее. Зубы клацали все ближе к белому горлу красавчика. Алёнка ощущала нарастающую мощь и ярость Волчьего Духа.

Если бы не меч из Нави, Кощей давно бы уже разорван на куски. Двигался он стремительно, силой обладал чудовищной, но этого не хватало.

Алёнка всё ещё пыталась уловить тишину, как вдруг в нутро её влилась ярая животная сила. Она оскалила зубы и взвыла. Несколько чёрных вспышек ударило с разных сторон, меч Кощея отразил их все, а потом разлетелся на куски.

Полыхнуло тёмная вспышка. Алёнка яростно кинулась вперёд, впиться в горло, порвать, ощутить солёный вкус горячей крови…

– Уходи! Мы тебя не звали! Ты не наш!

– Уйду! – вскричал Кощей, отбрасывая бесполезную рукоять меча. Изорванный чёрный плащ полоскал по ветру. – Только вот она тоже не ваша! Вам её не защитить!

Он цапнул волосы, полощущиеся по ветру и резко дёрнул. Алёнка резанула страшная боль, она разом потеряла сосредоточенность, из глаз брызнули слезы, а из груди вылетел крик, уже не похожий на рык.

Кощей вскинул руку и ухватил избу за крыльцо.

– Спасай нас, не то твоя хозяйка умрёт!

Изба выпрямила ноги и отпрыгнула назад. Используя это движение, Кощей подлетел и грохнулся на крыльцо. Завывающая от боли Алёнка упала рядом. Красавчик цапнул её под мышку и сиганул в дверь. С хлопком дубовая дверь затворилась, сразу десяток царапин и укусов осталось на твёрдой, как камень поверхности.

Над поляной Мастера повисла полная тишина.

– Ау-у-у! – взвыл Волчик и в вое этом слышалась вселенская тоска.

Глава 31 – Алёнкино сердце

В горнице Кощей бросил Аленку на пол.

– Изба, защити нас от волков! Не то твоей хозяйке будет худо, – резко бросил он в пространство.

Пол дрогнул, девица ощутила, что изба отбежала подальше от стаи.

– То-то же. Этого мне хватит. Когда же я приберу к рукам избу, не страшны будут и все волки мира.

Он потянул из ножен на поясе кинжал с темным волнистым лезвием.

– Что ж, пора исполнить обещание. Как равный равной я обещал тебе облегчить участь Калины, твоей матери…

Аленка замерла, позабыв о боли. Он взмахнул кинжалом перед собой и ударил воздух крест накрест. Удар завис мерцанием в воздухе, а потом лег на стену избы, за которой некогда пряталось Темное Нутро. Чудышко заверещала от боли. Аленка кинулась вперед, позабыв даже о маме.

– Не делай ей больно!

Он ухватил ее за шею свободной рукой и поднял над полом.

– Гляди! Гляди внимательней! Вот то, что ты искала.

Прямо на них из провала в стене выступил черный камень. Аленке он напомнил огромный полупрозрачный кусок смолы, какие она часто видала на деревьях в лесу. Сходство усиливало то, что в этом камне, как в ловушке кто-то был.

Сердце Аленки дало сбой. Погруженная в камень по пояс, висела женщина. Казалось, она была без сознания, спутаные белые волосы закрывали лицо. Плечи были свободны, но запястья так же влипли в камень.

– Кто это? – пролепетала Аленка, внутри себя уже зная ответ. Женщина шевельнулась, словно пыталась тряхнуть головой, чтобы убрать волосы. Но сил не хватило.

– Она была очень хорошей жертвой, – сказал Кощей, выпуская девицу. – Покорной и тихой. А еще – изба ее ненавидела.

Алёнка поняла, что сходит с ума. Рот распахнулся, исторгнув крик. Из глаз потекли слезы, она яростно смаргивала их, не зная что лучше – видеть это или навсегда забыться в слепоте.

– Мама!.. – прошептали потрескавшиеся губы Алёнки. – Все эти дни ты была здесь…

Измученное обескровленное лицо, спутанные волосы, руки вмороженные в камень и выражение неизмеримой муки.

Ресницы затрепетали, мутные покрасневшие глаза глянули на Алёнку. И тут словно солнце озарило темный уголок леса. Иссохшие потрескавшиеся губы едва заметно улыбнулись.

– Аленушка… Так хотела… еще раз увидеть…

Эти слова, легкие, как последнее дыхание, слетели с губ, Калина вновь затихла.

– Ты будешь лучшей жертвой, ибо изба тебя любит, – пристально глядя на них, сказал Кощей. Голос звучал ровно, без эмоций. Аленка будто его не слышала.

– Мамочка, сейчас я тебе помогу. Ты все это время была тут, а я не почувствовала… – она замерла на миг и тряхнула волосами. – Нет, я чувствовала! Но даже не могла помыслить, что это может оказаться правдой.

Она потянула за руку, которая влипла в камень. Та подалась неожиданно легко. Аленка обрадованно ухватилась за вторую.

– Сейчас. Мы тебя освободим…

Калина впервые подала признаки жизни. Губы шевельнулись, рука дрогнула, словно хотела оттолкнуть дочь.

– Все хорошо, мамочка. Это я, Аленушка. Я спасу тебя. Все позади.

Она обхватила Калину обеими руками и потянула. Мама была такая худая, что это не составило никакого труда.

Кощей позволил себе холодную улыбку. Калина легко вышла из камня, оставляя зияющие пустоты. Аленка не удержалась и упала. Падая, старалась, чтобы мама оказалась сверху.

Она приложилась затылком о пол, прикусила язык, но даже не ощутила боли. Осторожно уложила Калину на пол, та вытянулась, бледная и тощая, как труп.

– Что же это?! Что делать? – Аленка огляделась в поисках чего-то полезного, но вдруг закричала и подалась назад. Рядом с черным камнем стоял деревянный гроб, в нем лежало тело мертвеца. Девица сразу поняла, что это мертвец, потому что у него отсутствовала голова.

– Так вышло, что судьбы вашей семьи плотно переплетены с судьбой избы. Это, например, твой дед. Мне пришлось отрубить ему голову, чтобы изба поверила, что она убийца.

Аленка ощутила ногами и всем телом, как Чудышко начала бить дрожь.

– Ложь! – проговорила она. – Я так и думала, что это все была ложь!

– Творение Мастера, не смотря на свои размеры и устрашающий вид, вышло донельзя безобидным, – в голосе Кощея послышалось презрение. – А ведь те люди во главе с твоим дедом всерьез собирались ее уничтожить, причинили боль.

Аленка вскочила на ноги.

– Чудышко?! Ты понимаешь, что это значит?! – девица сияла.

– О чем я и говорил, – презрительно сморщился Кощей. – Мотыльки. Вы мотыльки, навыдумывали себе понятий – добро, зло. Мы, стихийные боги живем вне рамок добра и зла. Мы превносим в этот мир смысл, все остальное – пустые речи.

– Ты ни в чем не виновата! – закричала Аленка. – Ты… свободна!

– Ну-ну-ну. Не внушай избе ложную надежду. Не то она возненавидит и тебя…

– Предательство, убийство, обман – вот твоя суть, – Аленка резко повернулась к Кощею. Ее красивое лицо полыхало гневом. – Кто в здравом уме пойдет за таким богом? Твой вес ничто рядом с добротой Чудышки. Рядом с жертвенностью моей мамы. Рядом творчеством Лесного Мастера. Ты – ничто. Ты гроза, грохочушая на небе, скала, низвергающая лаву, уроган, наводнение. Безумная необузданная стихия.

Лицо Кощея сделалось скучающим.

– Хватит пустых речей, все равно тебе не поднятся до моего уровня. Приступим к принесению новой жертвы.

Он встал напротив камня и поднял руки.

– Горюч камень, ты хорошо послужил мне, окутав волю избы своими тленом. За то я дарую тебе новую жертву. Ее хватит надолго. А когда я закончу, нужды в жертвах не будет. Темный алтарь воцариться над миром.

Он ухватил Аленку и толкнул ее на камень. Та потеряла равновесик, оперлась на темную поверхность рукой и вдруг поняла, что влипла.

Поверхность камня была твердой и темной, но ее рука очутилась внутри. Сколь бы она ее не дергала, ладонь не подавалась.

– Почему же мама освободилась так легко?

– Потому, что она отработанный материал. А ты свежее лакомство.

Кощей подтолкнул ее, Аленка коснулась камня бедрами, с неприятным чавкабщим звуком камень поглотил ее ноги и снова сделался камнем. Она дергалась и рвалась, верх тела легко шевелился, все что было в камне будто парализовало. Пытаясь оттолкнутся Аленка коснулась камня второй рукой, и она тоже влипла. Она очутилась в неловкой, полуразвернутой позе, не прилечь не отдохнуть. Теперь девица могла только дергать плечами и трясти головой.

– Хорошо, – проговорил Кощей, приблизившись вплотную. – Очень хорошо. То, чего твой дед сулил избе, произойдет с тобой.

Он вскинул руки и заговорил торжественно нараспев:

– Её сердце будет вечно сгорать и восставать из пепла. Её рот будет вечно кричать в муке. Её руки и ноги станут узлами силы избы, а править ими стану я…

Он говорил, а под его левой рукой с хрустом расступалась деревянная плоть избы. Внизу обнажились камни, древесная стена отступила и почернела. Вверх ушло черное бездонное зево.

Девица дергалась и сопротивлялась. Кощей перестал хохотать, лишь прицельно смотрел на нее, словно выбирая, куда ударить.

– Не смей её трогать!

Через распахнутую дверь в горницу вступил богатырь с обнаженным кинжалом в руке. Следом заскочила Кика.