Уйти, чтобы возродиться

Мужчина, задавший вопрос, казалось, посмотрел прямо внутрь Валентина. Затем он ухмыльнулся.

– Не знал бы я лучшего ведущего навигатора Сонцева по его делам и честным поступкам, подумал бы, что у него свой интерес в этом деле. Ведь кто его знает, друзей Виктора. Но… я рад, что ты нашел сына. И да, твой ответ меня удовлетворил. Я считаю так: сначала все о вашем полете, а там и проголосуем. Так как?

Эримитисы дружно проскандировали.

– Согласны!!!

Ветров сразу же дал команду МОЗГу запустить запись.

– Так и поступим. Смотрите, отшельники.

Через пару секунд эримитисы и люди окунулись в просмотр видео, снятого в полете, и встречу Валентина Сонцева с хозяевами Города под куполом. Конечно, МОЗГ отфильтровал и смонтировал гораздо более короткую версию показа, но и ее хватило на несколько часов. За это время экипаж Сонцева, он сам и Инесса успели поесть и немного отдохнуть, восполнив потраченные силы.

Все они снова собрались в зале, когда МОЗГ показывал последний фрагмент полета стратолета над островом с домом Фермера и последние слова Вика, сказанные отцу: «Я слышу тебя, отец. Это Чудо, что ты нас нашел. Мы будем ждать…»

Ветров очнулся от своих мыслей, качнув головой.

– Вот и все, отшельники. Пришло ваше время. Выбор снова за вами.

Глава 89

Вездеход мчался по ледяной пустыне, стремясь опередить тот момент, когда в «Мирном» грянет бунт. Находившиеся в нем люди сидели в напряженном ожидании. Лишь Гончаренко периодически склонялся над лежавшим раненым Соколовым и тихо расспрашивал того о надвигающемся бунте и его зачинщиках. Соколов прерывающимся от боли голосом рассказывал о том, что знал.

– Понимаешь, Коля… Уже тогда, когда вы приняли чужаков на «Мирный», нашлась парочка человек, которые были этим недовольны. Однако не это главное… Главное, что чужаки для их истинных намерений подвернулись как нельзя, кстати. Да и эти бандиты…

Гончаренко насторожился и обманчиво спокойным голосом повторил.

– Так, и кто такие «эти бандиты»?

Олег скривился и неохотно продолжил.

– Многие не понимают, идут у них на поводу, словно слепые котята. Мол, это из-за чужаков у нас неприятности с убийцами. И вот, если их устранить, то убийцам «Мирный» станет не нужен. Тем более, это дало всходы тогда, когда эти двое подслушали ваш разговор о неизбежном набеге бандитов на станцию крупными силами в ближайшие дни. А на самом деле, их цель – уничтожение Изотова и тебя, Коля, чтобы получить контроль над «Мирным» и его жителями. Нам с Ледовым они пообещали часть власти. Но мне власть была не нужна. Я был ослеплен жаждой мести за умершего сына… Прости, Николай, я запутался и уже ничего не мог поделать, когда попался на крючок. А тут у Ледова крышу снесло, совсем с ума сошел.

Гончаренко успокаивающе похлопал Соколова по здоровой руке.

– Ты сумел принять правильное, не навязанное другими тебе, решение, пусть и с опозданием. Расскажи, кто те двое, и как нас должны встретить?

Тут же все навострили уши и подсели поближе, кроме Дэна, управляющего вездеходом. Немного отдышавшись, Соколов продолжил рассказывать.

– Помнишь, Коля, мы высылали к станции убийц двух разведчиков? Карима Маратова и Жору Клычкова?

– Так ведь Жора Клычков тогда один вернулся! Да и то, его отравили каким-то газом, и он скончался. А Маратов, так тот вообще не вернулся! Причем здесь они, Олег?!

Соколов заговорщицки улыбнулся.

– А ведь вы даже не попытались узнать, что с Маратовым. А он и не показывался тебе, Коля, и Изотову на глаза. Он же вернулся ближе к завтраку! А так как никто, кроме вас двоих, об их вылазке не знал, он все это время преспокойно находился у брата Башара Маратова. Вот они-то вдвоем и начали подбивать людей на станции к бунту. Ледов совсем помешался от застарелой боли утраты, поэтому, когда узнал, что вы откопали тела, сразу примкнул к Маратовым. Он считал, что твой сын, Николай, не стоил жизни его сына. Я тоже, признаюсь, думал, что часть вины лежит на тебе. Именно тебе пришла в голову мысль строить ту злополучную станцию… Прости, я был ослеплен болью утраты.

Гончаренко оставался непроницаемо холодным, лишь кивнув в ответ Соколову. Тот продолжил.

– Вернувшийся Карим каким-то образом смог отключить в квартире Изотова оборудование, отвечающее за защиту от прослушки. Это было в то время, когда вы атаковали станцию убийц. А потом он подслушал ваш разговор. Все это время его брат, Башар, находился в центре внимания обитателей станции, постоянно придумывая разные грязные обвинения против вас с Изотовым. Умело вплетая ложь в рассказы про «своевременный» приход чужаков, про поездку вездехода к разрушенной станции, он смог настроить людей против вас. Наконец, люди поверили даже в то, что Изотов готовится передать управление «Мирным» неким «другим чужакам», чтобы спастись самому и его гостям. Даже я на это повелся…

В вездеходе воцарилось задумчивое молчание. Все ехавшие в нем задумались о будущем. Вернер надеялся, что Санди и Кинг что-нибудь противопоставят бунтарям, и беспокоился за племянников, чтобы никуда не влипли. Лиана переживала за родителей. А Дэн, краем уха слушавший рассказ Соколова, больше беспокоился за то, что Санди должен был отправиться ставить ловушки с племянниками капитана, и как раз по приходу на станцию мог угодить в расставленную им ловушку. Гончаренко мрачно спросил, конкретно ни к кому не обращаясь.

– А как же мы внутрь попадем, если случилось непоправимое?

Соколов здоровой рукой хлопнул по стенке вездехода.

– Так они же вас уже заочно списали со счетов! А на вездеходе нас с Ледовым ждут. Мне они наверняка откроют.

От пульта раздался голос Дэна.

– Ребята, готовьтесь. Мы уже недалеко от «Мирного».

Каждый из группы подхватил свой карабин и замер в напряженном ожидании. Лишь Соколов попросил.

– Помогите подняться и добраться до передатчика. Без пароля нас не пропустят. Перестраховщики, хм…

Гончаренко с одной стороны, а Вернер – с другой, придержали поднимающегося раненого и аккуратно довели до передатчика. А уже через пару минут, у самого заезда на «Мирный», на панели пульта управления замигал желтый сигнал вызова. Соколов включил передатчик. Тотчас раздался голос, который Гончаренко определил, как голос Башара.

– Ледов, Соколов, машинка ваша?

Соколов ответил.

– Уже наша. Гончаренко с гостями остались искупаться.

С той стороны раздалось приглушенное похрюкивание. Видно, Марату ответ понравился. Он удовлетворенно продолжил.

– Я за вас рад. У нас все спокойно, только вас и ждали. Заезжайте.

Соколов ответил коротко «принято» и отключил передатчик.

– Все, заезжаем. Я так понимаю, что Изотов с нашими гостями будут встречать нас в ангаре. И их решили убрать именно там.

Вернер лишь хмыкнул.

–Убрать?! Кого? Санди, Генри? Да даже Эмилию они убрать не смогут! Я только за Изотова слегка беспокоюсь!

Гончаренко на это ответил успокаивающим похлопыванием по плечу Вернера.

– Нет, Эдмон. За Герасима я уж точно не стал бы беспокоиться.

Ворота станции разъехались, чтобы пропустить в ангар вездеход. Дэн повел машину внутрь и остановился внутри. Массивные ворота быстро сошлись в единое целое. На экране вездехода с передних камер возникло изображение группы гостей, идущих к вездеходу во главе с Изотовым. Другая же группа, во главе которой находился смуглый бородатый мужчина довольно высокого роста и крепкого телосложения, быстро подходила с другой стороны, растягиваясь цепью и окружая тем самым вездеход.

Соколов скривился от неприятных воспоминаний.

– Был договор, что мы первые начнем стрелять и убьем Изотова, чтобы связать себя окончательно этим убийством с братьями Маратовыми. Так что они не начнут, пока не начнем мы. Как-то так.

Капитан Вернер перемигнулся с выбравшимся из кресла водителя Дэном и рукой показал тому лезть в нижний люк, одновременно поясняя другим.

– Так мы и начнем первыми. Убивать никого не станем, просто попробуем отпугнуть и договориться с ними.

Две крышки люка одновременно отворились, и высунувшиеся из них Вернер с Дэном наполнили воздух ангара залпами выстрелов, стараясь стрелять над головами бунтарей. Те, совсем этого не ждавшие, мгновенно залегли на пол, не успев сделать ни единого выстрела в ответ. Зато встречавшие вездеход гости с Изотовым во главе среагировали быстро, бросившись со всех ног к машине. Слегка замедлившего бег Изотова вперед подталкивал Санди, так как за ним бежали Генри и Эмилия. Вернер поторопил.

– В вездеход, быстро! Санди, через нижний люк!

Через несколько секунд оба люка захлопнулись, не дав шанса группе бунтарей кого-нибудь подстрелить. Злой Изотов схватил за грудки Гончаренко.

– Коля! Ты что творишь, помощничек?! Эдмон! Вы с ума сошли, что ли?!

Вернер с трудом оторвал мощные руки Изотова от Гончаренко и выдохнул.

– Герасим, очнись! Хватит! Да перестань же ты, наконец! Мы все вам объясним.

По борту вездехода глухо застучали заряды энергии, запоздало пущенные из карабинов бунтарей.

Дэн рассмеялся, снимая напряжение.

– А уже и объяснять ничего и не надо. Нас слили, предали, или как там это еще называется.

На пульте загорелся вызов. Вернер подошел к передатчику и включил его. Тотчас из него полился целый шквал ругательств, а после них уже и узнаваемый каскад слов.

– Ледов! Соколов, птица безмозглая!! Я вам обоим головы пооткручиваю! Вы что вытворяете?!

Ему ответил Вернер.

– Ледова больше нет, а Соколов не обратился в предателя, в отличие от тебя и твоего брата, Маратов!

Несколько минут длилось молчание. Маратов переваривал услышанное и делился им со своими подельниками. После снова обратился к находившимся внутри вездехода.

– Так вы сами себя загнали в ловушку. Мы вас одним махом накроем миной, и даже думать ненужно, как вылавливать вас по одному!

Санди, давно сообразивший, что к чему, протянул руку к передатчику, готовясь включить громкую.

– Капитан, дай мне с ним переговорить пару минут?

Тот не стал ни о чем спрашивать, просто кивнул. Громкая была включена, а слова Санди заставили вслушиваться в них всех находившихся в ангаре.

– Ребята, остыньте. Вы думали, что вот так вот просто сможете нахрапом захватить станцию? Это несерьезно. Вас меньшинство, поэтому я предлагаю вам сдаться по-хорошему и убраться с «Мирного» живыми, освободив мирных жителей станции от запаха гнили.

Карим Маратов, похожий на брата, как две капли воды, выхватил у брата передатчик и тоже включил громкую.

– Да кто ты такой, что ставишь нам свои условия?! Здесь все люди с нами, а вы для них чужаки, пригретые предателями Изотовым и Гончаренко!! Сейчас я вас всех поджарю! Взлетите в воздух красиво!

– Так и вы взлетите вместе с нами. – В голосе Санди зазвучали презрительные нотки. – Ты ведь, наверное, не догадываешься, что я установил по контуру этого ангара взрывчатку. А пульт у меня в руке.

Маратов взмахнул передатчиком.

– Да ты фантазер и лжец, каких свет не видывал! Башар, тяни мину…

Санди достал из рюкзака, принесенного с собой, пульт с несколькими сенсорными кнопками и нажал на одну из них. Раздался небольшой хлопок, и в дальнем конце ангара разворотило часть пола. Бунтари, словно крысы, попрыгали за укрытия. Вернер сам подошел к передатчику, и, не выключая громкую, продолжил вместо Санди.

– Мы вас предупреждали. Не хотите нас видеть, не надо. Быстро собирайтесь и уходите. У вас час. Если нет, то будет гораздо хуже.

На экране появился Марат Башаров. Он поднес передатчик к губам и тоже не стал выключать громкую связь.

– Вот видите, жители «Мирного»! Ваши руководители ни в грош не ставят ваши жизни! Они заодно с чужаками, а тес легкостью пойдут на ваше уничтожение. Это именно то, о чем я вам постоянно говорил! Так лучше выгнать их всех, пусть катятся отсюда подобру-поздорову! Нам они не нужны. И ВСУ нас тогда не тронут, будут за ними охотиться! Что ты на это, Изотов, скажешь?

Герасим взглянул на Гончаренко, обвел взглядом всех присутствующих в вездеходе и, наконец, остановил его на капитане Вернере.

– Эдмон. Нам придется все оставить и уехать на вездеходе. Я не могу рисковать жизнями людей «Мирного».

Вернер кивнул. Снова переключив передатчик на громкую связь, он стал говорить.

– Ради людей, которых так подставляете вы, жаждущие править на станции, негодяи, мы покинем ее. Но уйдем отсюда на вездеходе и лишь после того, как заберем свои вещи. Это наши условия!

Два брата вышли из укрытия, о чем-то посовещались и кивнули. Затем Карим ответил по громкой связи.

– Мы согласны. У вас есть час, чтобы собрать вещи и убраться отсюда. Из вездехода за вещами разрешаем выйти только одному!

Вернер кивнул Санди. Тот открыл замок люка. И тогда капитан снова напомнил Маратову.

– Мы согласны. Но помни, у нас пульт.

Через пару минут Санди забрал все, что было необходимо, в том числе, и вещи Изотова с Гончаренко, на вездеход. Ворота открылись, а заготовленные заранее злорадные ухмылки бунтарей смахнула с лиц брошенная Санди напоследок по громкой фраза.

– И не вздумайте применять против нас тепловую пушку. Она тоже заминирована.

Вездеход выскочил из ангара станции в снежную степь. Половинки ворот быстро сошлись, отрезав им путь назад. Изотов слегка растерянно взглянул на Вернера.

– И куда нам теперь? К ВСУ, что ли, подадимся?

Капитан устало усмехнулся.

– Да ну тебя с твоими шутками, Герасим. Держим путь на запасную станцию. Ее координаты знаем только мы. Поэтому там мы будем в относительной безопасности.

Гончаренко тоже очнулся.

– А как же атака на «Мирный» меньше, чем через два дня?! Ведь из-за этих предателей бандиты уничтожат всех жителей станции!

– Не уничтожат. Мы об этом позаботимся. Люди скоро поймут, кто такие эти Маратовы. А когда поймут, избавятся от них и свяжутся с нами. Я попросил Санди оставить в квартире Герасима координаты точки, где будет спрятан передатчик, по которому они смогут с нами связаться. А пока едем обживать вторую станцию. Она нам еще, ох как, понадобится.

Начальник станции и его помощник немного повеселели. Гончаренко добавил.

– Раз такое дело, то поехали, обживать…

Вездеход, сделав полукруг, с полной скоростью рванул навстречу снежным просторам.

Глава 90

Старший навигатор Ветров с некой задумчивостью и тенью укора во взгляде посматривал на Валентина Сонцева. Он прекрасно понимал, что теперь-то уж точно изменить ничего не сможет. Тысячелетние опасения полного разлада между эримитисами и обещания молчать про историю, настоящую историю колонистов, заставляли всех старших навигаторов хранить ее в секрете от отшельников, словно самую бесценную реликвию. И вот, теперь, когда эримитисы были и так на грани полного уничтожения, когда им светила в будущем, в лучшем случае, полная изоляция от внешнего мира. А следствием этой изоляции будет и деградация. Именно в это время Валентин Сонцев своим теперешним решением перечеркнул доверие отшельников к своим самым уважаемым и почитаемым эримитисам – старшим навигаторам.

И в то же время Ветров сердцем чувствовал, что каждый житель Эримитиса должен был это знать. Даже ему кое-какие откровения главного механика Рэднорда показались красочной выдумкой, настолько ему не хотелось верить в это. А что же тогда другие? Они-то не знали вообще ничего! Эрик Сонцев – капитан «Эосфора»! Подумать только! Не капитан Эосфор, а Эрик Сонцев, явно родственник Валентина! Тогда получается, что Вал действительно имел полное право на разглашение этой информации…

Мысли Ветрова перебил вопрос Валентина, который наверняка что-то почувствовал или заметил на лице старшего навигатора: «Игорь Геннадьевич! Вы считаете, что я был неправ?!» – вопрос был задан по пси-связи, и услышали его лишь навигаторы. Ветров ответил так же, отбросив все свои сомнения: «Нет, Валентин. Конечно, нет, навигаторы! Я не считаю, что это было неправильно. Это было справедливо, пусть немного и несвоевременно, да что там – очень запоздало. Хотя, пусть лучше поздно, чем никогда!» Ветров услышал в голове десятки облегченных вздохов и почувствовал, как охватившее его напряжение во время показа видео постепенно исчезает.

Огромный Обзорный экран Навигационной стал прозрачным. Как совсем недавно, при прошлом голосовании, каждый эримитис мог увидеть голосовавших через виртуальные проекторы и через сам Экран. Как только один из эримитисов делал выбор, лицо его показывалось крупным планом, а сам он начинал светиться и исчезал с экрана после голосования.

До чего же было сильным удивление всех голосовавших, когда на экране появились сразу две светящиеся фигуры. Их лица МОЗГ показал крупным планом, показал и их переплетенные руки, соединявшие двоих в единое целое. Первым был мужчина, Наргис, а второй – женщина, Рахиль. Голос Рахиль был учтен МОЗГом, как и голос Наргиса! Но и это было уже в прошлом. Прозрачный экран и мгновение тишины. Наступила короткая пауза, ввергая в замешательство умы эримитисов. А затем… Чета Сонцевых повторила трюк, переплетая руки и голосуя одновременно. За ней – Ветров и Глэдис Вонг, а после и другие эримитисы, как семейные, так и случайные, стали голосовать вместе. Через короткий промежуток времени голосование закончилось. Компьютер сухо повторил ритуальную фразу.

– Голосование закончено. Результаты будут оглашены через минуту.

Но лишь Рахиль и Хортман напряженно всматривались в потухший экран. Остальные уже отвернулись и ободряюще улыбались замершей посреди Обзорного зала паре. Они все ЗНАЛИ решение. Сонцев с Ирой приблизился к стоящей одиноко паре и совершенно серьезно сказал.

– Что же, теперь вы стали парой эримитисов, и это на всю жизнь!

Ира звонко рассмеялась, оценив удачную шутку мужа. Улыбались уже абсолютно все, тем более что в этот момент все здание Навигационной озарилось мягким золотистым светом с нежными переливами, а сухой голос МОЗГа объявил паре «приговор».

– Решение «оставить» принято единогласно.

Экран передал проявления радости и полного единодушия всех эримитисов. А затем из общей массы показался тот самый мужчина, который задавал вопросы перед голосованием Сонцеву. Он довольно дружелюбно взглянул на Вала, а затем перевел взгляд на старшего навигатора. Лицо его вмиг стало суровым, когда он заговорил.

– Старший навигатор! Я, как один из представителей нашего народа, хотел бы задать очень важный вопрос. Вопрос, твой ответ на который покажет, сможем ли мы в будущем доверять старшему навигатору… и друг другу.

Ветров внимательно всматривался в лицо этого эримитиса. Что-то в его чертах казалось таким знакомым… Не вспомнив, он решил, что это подождет.

– Я готов ответить на любой вопрос. Теперь готов!

Мужчина слегка улыбнулся, а Ветров напрягся и прищурился – вот оно! Затем мужчина задал свой вопрос.

– Вы, Игорь Геннадьевич, знали всю эту историю или нет?

Старший навигатор заметил, как взгляды всех эримитисов скрестились на его фигуре и замерли в напряженном ожидании. Он спокойно ответил.

– Часть. Очень малую часть. И ту, как оказалось, изрядно искаженную. В свое оправдание ничего не скажу, но знайте, что все старшие навигаторы были связаны тайной неразглашения во избежание тех самых раздоров, разделивших наш народ на части. Мы ведь даже не знаем, что случилось с Кингом и его друзьями, ушедшими с ним на материк. Вот как-то так, – И совсем тихо добавил, – Фермер.

Во время ответа этому загадочному эримитису старший навигатор, наконец, вспомнил этот взгляд и это лицо.

Мужчина услышал Ветрова и слегка напрягся, но никак не подал виду, что ему знакомо это прозвище. Он лишь ответил.

– Меня удовлетворил этот ответ. И у меня нет оснований не доверять старшему навигатору Ветрову.

Мужчина исчез с Обзорного экрана и из толпы эримитисов так быстро, словно его и не было. Экран показывал сейчас других эримитисов, выражавших свое доверие старшему навигатору. Через несколько минут, казавшихся Ветрову бесконечными, все закончилось. Экран погас, а навигаторы со своими родными и избранницами собрались в самом центре зала. Ирина сжала своими тонкими, но сильными, пальцами руку мужа.

–Вал!

Валентин вздрогнул, сбрасывая с себя эйфорию после удачно завершившегося голосования.

– Я помню, милая. И, похоже, именно теперь самое время решить наш вопрос.

И сразу же выступил вперед. Все внимание стоявших рядом переключилось на Сонцева. Каждый из них ждал, что скажет ведущий навигатор.

– Я очень рад, что народ эримитисов переступил через законы затворничества и неприятия человека в свои ряды. Я также рад, что между всеми нами сохранилось доверие, которое поможет нам бороться за жизнь и будущее эримитисов. Но у меня есть еще одно незаконченное дело, долг перед моей семьей. Я нашел своего сына, Виктора, живым. Но ему сейчас угрожает опасность, так как он находится в осаде, в доме, на том самом острове, на котором расположились пираты. Я прошу помощи в его спасении. Прошу, в первую очередь, у вас, Игорь Геннадьевич!

Валентин замолчал в ожидании ответа старшего навигатора. Тот задумчиво спросил.

– Ты, Вал, пролетал прямо над островом, и, я думаю, внимательно рассмотрел этот дом? На экране я смог рассмотреть его внимательнее и, кажется, знаю его хозяина.

Сонцев нахмурился, вспоминая, что не так с этим домом. Дом серого цвета, нет, стального цвета… Да! Точно! Узнавание пришло сразу, вынырнув из глубин памяти. Сонцев воскликнул.

– Ну, конечно же! Это же дом Фермера! Вик постоянно к нему в гости наведывался, чуть ли не поселился у него. Пока того не стало. А ведь когда-то Фермер взлелеял внутри Вика ростки любви к небу, к стратолетам, и со временем эти ростки переросли в непреодолимое желание стать навигатором, как я. Я с Ирой очень благодарен ему за то, что мой сын стал таким… Но что это знание нам дает?

Ветров поднял голову и взглянул на потухший Обзорный экран. Его взгляд скользил по темному экрану, в то время, как мыслями он был далеко отсюда.

– Все вы знаете, что каждый старший навигатор когда-то был ведущим и управлял своим стратолетом. Я не исключение. Из всех членов моего экипажа живыми до недавнего времени оставались лишь Глише и Дрейк. Глише погиб совсем недавно вместе с молодыми практиками где-то над землями Евразии, а Дрейк, став моим позором на старости лет, умер пару дней назад. Однако в моем экипаже очень долго летал и Фермер. Тогда он носил не это прозвище, а свою настоящую фамилию. Вернером его называли. Он был среди нашего народа одним из самых сильных провидцев. Однажды он выступил в этом самом Обзорном зале перед моей командой и моим предшественником, Висталом Рэйном, сказав, что тому недолго осталось быть старшим навигатором. А мою кандидатуру он предлагает в качестве достойной замены. Рэйн был очень зол и недоволен такой дерзостью навигатора. Конечно, это же полное игнорирование Вернером традиций и уважения к старшему навигатору! Он резко высказал тому, что о нем думает. Он сказал, что таким не место среди навигаторов, и что Вернер слишком приземленный эримитис для полетов. И вообще, пусть меняет свою воздушную профессию на более приземленную, профессию фермера. И, хотя экипаж не был согласен с Рэйном, Вернер ушел, оставив себе это прозвище и, действительно, став фермером.

А Рэйн через пару дней остыл, одумался и позвал меня к себе. Так я стал старшим навигатором, а с Фермером мы больше не виделись… до сегодняшнего дня.

Слушавшие Ветрова эримитисы изумленно открыли рты, а Сонцев воскликнул.

– Но как?! Его столько лет никто не видел после той трагедии в океане! Нужно его найти, чтобы расспросить о доме…

– Не надо меня искать. Я всегда рядом с вами.

После этих слов наступила полная тишина. Казалось, от изумления замер даже МОЗГ. Все рассматривали мужчину, вошедшего в Обзорный зал и приближающегося к ним.

– Здравствуй, Игорь! Приветствую всех вас, эримитисы и люди. Я бы не открылся вам и не пришел бы сюда, если бы не одно «но». У нас нет ни капли времени на истории и обсуждения. Если в течение двух часов помощь не вылетит к Вику, то, боюсь, эримитисы, как раса, прекратят свое существование через несколько дней. Вспомните то самое пророчество:

«Есть у живых надежда одна,

В сыне с отцом теплится она.

Подсказку от Духа отец получил,

А сын в Спасенье ее облачил».

Солнцев выступил вперед, всматриваясь в лицо Фермера.

– Ты действительно великий провидец, Фермер. Я тебе верю, поэтому очень хочу быстрее стартовать к острову на помощь сыну. А все вопросы мы зададим после. Игорь Геннадьевич, даете добро?

Ветров кивнул.

– Добро-то даю, но есть одно «но». У нас остались лишь два стратолета, и потерять их сейчас было бы катастрофой.

Ира выступила вперед и негодующе воскликнула.

– Что вы этим хотите сказать, старший навигатор?!

Ветров поспешил успокоить разгневанную мать попавшего в беду сына.