скачать книгу бесплатно
Коста внимательно осмотрел всю компанию, улыбнулся и начал:
– Человек шел по дороге, торопился. Тот, кто стрелял, сидел на ели. Хъ, мне понравилась эта мысль.
Стивен одел очки, закрыл глаза и встрял:
– На ели сидит человек и наслаждается видами. На Андерса собирается напасть грифон. В момент нападения грифон был ранен, вторым выстрелом человек промахнулся по Андерсу и испугавшись, слетел с ели.
– Да, – словно согласился Коста, – сам грифон летал кругами. Забавлялся. Вы заметили борозды от крыльев на снегу там, в поле? Еловый сиделец выстрелил, сначала в грифона, потом в Андерса. Потом слетел с ели. Как? Так же, как и залетел. Вот интересно, стал он искать грифона? Вряд ли. Искать в Овраге зимним утром… Нет конечно.
– Как это ты? – Обрадовался Стивен.
– Опыт, – ответил за Косту, Александер.
– Не знаю, – в тон ему заметил Коста. – Хъ. Единственное простое объяснение из многих других, о которых я не буду говорить. Щадя твое воображение. – Он посмотрел на Стивена.
– Да. Достаточно. Жаль, что не нашлось места для друга, унёсшего раненого грифона за рассветные горизонты.
– Друг будет, но не так, как мы представляли.
– А искать грифона?
– Не надо.
– Ты знаешь, где он? – спокойно спросил Александер.
– Не знаю, но теперь уверен, что догадываюсь.
– А вы что слышали, – спросил ближнего паворимага Александер.
– «Мало». – Паворимаг полез в пролетку. Опять слез. – «Гулкие выстрелы». – Повернулся и пошел. Потом встал, развернулся. – «Удары, два».
– А что видели?
Второй паворимаг полез на бугорок с нетронутой коркой льда: «Летели двое, грифон и нечто». Шумно провалился и продолжил: «Грифон падал, как сорванный парус и пропал». Опять полез: «Нечто улетело. Туда, в поля»… И опять провалился: «Где грифон? Может, Александер знает? Ты ведь всё знаешь, но молчишь витязь?»
Паворимаг наконец развернулся и пошел прочь. За ним двинулся второй. Лапы разъезжались, проваливались, что видимо доставляло паворимагам удовольствие, они шли, словно пританцовывая.
Коста смотрел им вслед и громко спросил в никуда:
– За последнее время никаких необычных происшествий не было в округе?
Он знал, что даже события столетней давности вспоминаются в городе, как вчерашние. Паворимаги не останавливаясь, одновременно вздыбили иглы и моментально с треском собрали.
– Два года назад, – ответил Александер, также провожая паворимагов взглядом, – здесь была большая потасовка. Ходили слухи, что паворимаги остановили гвалов[15 - Гвалы – наиопаснейшие загадочные животные. Стремятся стать человеком подражанием и имитацией, что приносит им неимоверные страдания, увеличивающие ненависть к людям.] у Ели. Велет как-то обмолвился, что закопал восьмерых.
– Рахутустав и кто? – спросил Коста, глядя на уходивших зверей.
– Да, он. – Стивен улыбнулся, – и Пикаустав. Паксупюхен, ждёт у Ели. Та ещё компания. Не хватает старого Фери, Ферусимаго Шайфера.
– Может тогда … – Коста обернулся к Стивену.
– Нет, Хеле не будет спрашивать, не потому что не захочет помочь, а потому, что знает Рахутустава хорошо. Коста, а откуда ты знаешь о Рахутуставе?
– Опыт… Они сами будут искать «нечто»? Если да, то интересно как? – Коста вопросительно посмотрел на кобылку. Та ответила удивленным взглядом синих глаз. Глаза у ней были большие, и чего там только не отразилось.
– Не знаю, – ответил Александер за всех. – Найдут его раньше или грифон выздоровеет и вылетит, то мы вообще ничего не узнаем. Велет их не остановит. А где Стивен?
Стивен стоял на краю Обрыва и говорил с паворимагами, один забрался на нижнюю ветвь Ели. Другие сидели рядом. Коста смотрел на следы-проломы в корке льда и подумал, что стрелявший не захотел ломать наст. Стивен возвращался и забавлялся, как мальчишка. «Наверно играет в ледокол», – с симпатией подумал Коста.
– Раху говорит, что «нечто» было похоже на топ-зегель с «Инсоленции», – рассказал Стивен, вернувшись.
– А что это? – спросил Коста.
– Верхний парус, сделан из части крыла дракона наврапа… похож на веер.
– Понятно…
– А мне – нет. Вот, кстати, два пыжа. Паксу подобрала под Елью, вон она, кругленькая, самая пестрая, лапой машет. Она добрая. Стивен протянул Косте ладонь. Коста взял то, что протягивал Стивен, к его удовольствию понюхал и сказал, – интересное оружие… Скажи, Александер, когда грифон поднимает крылья вверх вертикально?
– Не знаю. Стивен большой специалист по грифонам, – без выражения ответил Александер.
Стивен весело рассмеялся, – грифоны большие специалисты по Стивену. Вверх? Понимаю. Когда висят на одном месте… Нет, тогда машут коротко. Перед тем, как сложить крылья и упасть стрелой вниз. Им нравится, когда там чешут.
«Надо идти за догадкой дальше. Как за пером в сказке. – Коста улыбнулся. – За пером грифона… Пером грифона? Интересным образом здесь подсказывают. Хъ. То, что повредило Андерсу, мало повредило грифону. Стреляли из одного оружия, но стрелявший не всё знал о свойствах этих пуль. Не всё знал о грифоне», – подумал Коста и спросил:
– Кто и что знает об этих пулях?
– Матти рассказал. Они всегда попадают в цель; если ими не попадешь в кого-то, то они… возвращаются. Те самые пули, которые получил Сметливый Охотник, обменяв на них вместо черного зайца черную кошку в мешке, на перекрестке. В полнолуние. Конечно же в пятницу… Недалеко от Каэнглумской границы…
– Очень интересный человек, этот «нечто». – сказал Коста.
– Паворимаги и ратмусы могут покалечить, если это человек. Если гвал, будут драться насмерть, – заметил Стивен. – Но зачем гвалу оружие?
8
Бай Борис пришед в Каэнглум, устроил свою лавку в самом небойком месте, приговаривая, что ему на свое хватит, а кому нужно и так придут. На самом деле, чтобы не слишком себя утруждать. Но как получалось нередко, что бы ни делал Борис для себя, все уходило людям, сердце, которое он по природной невозмутимости не чувствовал, стучало правильно. Оказалось, что отбою от посетителей не было, хуторяне делали большой крюк, обязательно заезжая в город через эту часть. То ли уют, устроенный Борисом, привлекал проезжающих, уж очень по-домашнему было благоустроено, то ли, как говорили, лучшее кофе. Лучше чем у Сольво и у Шайтрукса. Он и сам не знал почему, но притворялся, что знает, напуская значительный загадочный вид. Где Борис покупал кофе, никто не знал… сам же он пил кофе у Сольво, покидая лавку на пол дня. Или уходил «по делам», чтобы не слишком уставать от посетителей; оставлял ценники, инструкции по разогреву приготовленных с утра блюд и памятки о свежести продуктов; бродил по городу, заложив руки за спину. О чем он думал тогда, не знал никто. Лавка, казалось, работала сама по-себе. И без Бориса находили то, что нужно. Нужное всегда оказывалось на полке прямо перед посетителем. Будь то необходимые травы или спички, смазка для сапог на рыбьем жиру или особая борисова ракия. На дворе, под навесом у кузни стояли ящики, в которых можно было найти любую мелочь, которой именно в данный момент и не хватало. Иногда прибегали мальчишки за какой-нибудь нужной проволочкой или винтом нужного размера, и всё всегда находилось.
Заходили даже из рассыльной конторы господина Клауса Нагеля, а у того по каэнглумской легенде всегда было всё, что нужно на все хозяйственные случаи. «У Клауса действительно есть всё, что нужно, но это он находит у меня в лавке», – подтрунивал бай Борис. Клаус парировал: – «Может быть, не спорю. Но именно это у меня всегда находит точное применение». И они долго рассуждали за, допустим, кружкой кофе, об открытии и изобретении, принятии и присвоении….
Советник магистрата Калоян зашел к Борису в обеденный перерыв. Борис что-то варил на кухне. По запаху – варенье из бирюзового ландыша с какими-то травами.
На прилавке лежал пакет с ярлычком «Капштадские коптильни»[16 - Капштадт – фризское название мыса и поселка Гадрау, расположенных дельте Голхи.]. Судя по величине в пакете было упаковано несколько коробок с салакой. «Куда ему столько?»
– А, Калоянче! Здравствуй. Садись здесь, у стойки.
У стойки было место для тех, с кем Борис говорит, обслуживая посетителей. А они пошли один за другим. Борис успевал торговать (так он называл свои указания, где что брать), кормить посетителей, следить за варевом на кухне и говорить с Калояном. Они обсудили последние новости о том, что «Темерарис» вернулся, «Фидуцей»[17 - Фидуцей – пятимачтовый барк, самый большой летающий корабль Каэнглумского флота. Любимый парусник ратмусов, они непоседливы и остальные суда для них малы, в «Фидуцее"150 капштадских метров без бушприта; жители не заботились о уравнивании единиц измерения, в каждом районе были свои меры, так было интересней.] встал на стапель для замены потрепанных полужестких парусов, а «Инсоленция»[18 - Инсоленция – злато-серебрянная, трехмачтовая, летающая шхуна. Не входит в состав флота. Принадлежит Вышгороду. Среди драконов называется просто: «Мечта дракона». Но, когда спрашивают о яхте князя Акселя «Айна», наврапы обычно говорят, что действительно «Айну» можно так назвать и называют, но «Инсоленция», это – традиция вожделений.] ушла к Далёким Островам со школьниками из Старой гимназии на годовую экскурсию. О том, о сем и…
– Ты слышал что случилось вчера утром у Ели?
– Что-то такое было.
– Да, стреляли в Андерса с Дальних Хуторов и в грифона – рысь. Оба ранены.
– Надо же? Как же узнали, что грифона ранили, если его не нашли? А как себя чувствует Андерс?
– Андерс в Лазарете, не может прийти в себя. А грифон? По следам догадались. Грифон пропал. «Он все знает! А я сказал только, что в них стреляли».
– Как интересно… Хочешь попробовать свежее? Пенки с варенья только снял.
– Спасибо, очень вкусно, что ты кладешь ещё?
– Сушеные ягоды свирчовины… и всякие травы.
– Слушай, Борис. Ты знаешь, почему нравишься Злате?
– Брось, Калоянче, разговор напрасный…
– Потому что ты все и всюду успеваешь и в курсе всех событий.
– Калоян, мне не хочется утруждать своими совершенствами твою прекрасную Злату.
– И за твое простодушие. А я вот возьму и передам ей, что ты назвал её прекрасной. Кто подвезет меня в магистрат?
Калоян ехал в тележке фонарщика Снайге и думал, что варенье из свежих ягод бирюзового ландыша (Откуда? Вырастить его дома Борис так и не смог. А вчера и сегодня Борис был в городе) с травами более чем лакомство, это прекрасное наружное средство для заживление ран грифонов. А пакет с рыбой?… Мдааа, Косте я не скажу, сам догадается, главное, что я знаю…
Калоян третий год пытался пристроить за Бориса свою троюродную младшую сестру. Та смиренно ждала. Ей очень нравился Борис… Ему же нравилось, что заходя в лавку, Злата никогда не оставляет сувениров, записок и цветов. Но Борис всегда искал, не оставила ли она чего-нибудь. Злата укрывала под платом золотые волосы и крыла белым лаком золотые ногти. Золотые, как если бы золото было прозрачным», – вспоминал Борис.
9
Калоян был прав, Косте не надо было говорить…
– Борис, ты видел грифона.
– Как ты догадался?
– Хъ. Хорошего болгарина всегда много… Борис, Борис. Ты был весь в овражьей грязи, да ещё с ландышами, да ещё с еловыми ветками.
– Откуда ты?.. Ах да, попался времени в оборот, вчера видел меня позавчерашнего. А я видел твою спину, когда поднимал шторы. Надеюсь, ты не думаешь, что я там стрелял?
Когда Бориса уличали в чем-то, он по-детски терялся, но никогда не оправдывался и сразу возвращал торжественное выражение на лицо.
– Нет, конечно. Но надо знать, что с грифоном. Все-таки нам необходима полная картина.
– Он ничего не скажет. Даже отказывался от помощи. Но я настоял. Терпеть не может повязок. Согласился только тогда, когда я с себя снял и разорвал новую рубаху. Это его утешило. Где он? Как я могу сказать? Но не у Велета. Велет ничего не знает. Конечно, узнает и найдет. Скоро. И ты узнаешь. Но не от меня.
– Скажи хоть, как он ранен?
– У нас называется подмышкой. У грифона не знаю. Пулю он вытащил клювом. Большая свинцовая лепешка, разорванная. Часть пули. Он её зачем-то спрятал. Часть где-то в поле, наверно. Ему повезло. Кости у него легкие, но как сталь. Тот, кто стрелял, не знал этого. Думал подбить как птицу. Грифон не только птица. Да, Коста, птица! Говорил, что когда летел от хутора Антса, видел сороку. Память у них прекрасная и долгая, но начинают вспоминать с ближних событий. Конечно, только тех, о которых можно не молчать.
– И?
– Он смеялся, разумеется по-грифоньи, над тем, как сорока чуть не сбилась с лёту от восторга, увидев переплет книги. Яркий, блестящий, украшенный металлом и камнями. Сорока чуть не упала с воздуха! Забавно.
– Переплет?
– Да. «Мы летели с переплетом», – сказал он.
– А сорока дворцовая или из магистрата?
– Не ясно. Я слышал выстрелы и видел как слетал грифон, слетал криво, будто шатаясь в воздухе, я пошел за ним…
– Больше ничего?
– Нет, я подумал – браконьеры из вновь прибывших. Но потом решил, что вряд ли они.
– Никого в воздухе больше не заметил?
– Нет, я уже не глядел вверх… Но кроме грифона, в Овраг никто не слетал… Ты это хочешь знать?
– Как ты догадался?
– Никто и ничего не слетали.
10
…Коста внимательно посмотрел на Александера, потом перевел взгляд на мозаики и спросил:
– Как ты сам догадываешься об всем?
– Не знаю, – привычно ответил Александер, – вероятно, у меня есть то, что вы называете чутьем.
– Но у тебя это не от опыта.
– Да. Вероятно чутье другого порядка.
– Врожденное ощущение Каэнглума…
– А ты как?
– Здесь нормальные человеческие отношения и всё необычное я воспринимаю как реалист.
– Странно.
– Я реалист и принимаю чудо, как реальность. Но не считаю за чудо то, что можно объяснить рационально. Но может быть в этом ошибаюсь.
– Ты бесстрашен, ты не боишься иного.
– Чудо вещь самостоятельная, как ты определил, Стивен, и не дается в собственность.
