скачать книгу бесплатно
– Вы были раньше знакомы с убитым? Какие у Вас были с ним отношения? Была ли личная неприязнь?
– Я его первый раз в жизни видел, – воскликнул я. – Какая там неприязнь!
– Вы его первый раз увидели, и он Вас пригласил в гости, на ночь глядя, чаю попить и о ерунде поболтать? Вы мне лжёте. Как я могу Вам верить?
Я понял, что каждое моё слово всё больше меня топит, и замолчал.
Но опер Марат и так уже получил от меня всё, что хотел и, встав из-за стола, произнёс:
– Поехали! Засиделись мы тут с Вами.
– Куда? – спросил я.
– Как куда? Ты же хотел нашу больничку посмотреть.
– Я без адвоката с места не сдвинусь! – ответил я и крепко взялся за привинченный к полу стул, на котором сидел.
Злобный незнакомец двинулся ко мне, но Марат жестом его остановил и произнёс, с улыбкой глядя на меня:
– Да, не ссы ты, писатель! Генерал велел тебе «квест» устроить, чтобы ты весь процесс прочувствовал и бестселлер написал. Шутка это была. Жив твой приятель.
Я с недоверием посмотрел на незнакомца, стоявшего в дверях, и перевёл взгляд на Марата:
– Уж, слишком натурально у Вас получается.
– Если по твоей будущей книге снимут фильм, можешь взять нас на роль, – засмеялся Марат и, подхватив мой рюкзак, открыл дверь кабинета.
Мы снова сели в машину. Висок после удара сильно гудел. Мне уже совсем не хотелось никуда ехать.
– Ребята! Давайте на завтра этот визит перенесём. У меня голова разболелась, – предложил я.
– Не-не, – Марат закачал головой. – Мы не экскурсоводы. У нас завтра тоже дела есть. Да, и генерал спросит вечером, как мы тебя развлекали?
Вскоре мы подъехали к воротам учреждения, в которое я совсем недавно так хотел попасть, и так не хотел этого сейчас. Я будто бы понимал, что выйти за эти ворота мне уже не удастся никогда.
Глава 8. Квест?
Мы долго шли по длинному коридору, пока не дошли до кабинета главврача. В коридоре стоял удручающий мерзкий запах мочи и пота.
Марат открыл дверь и, заглянув в кабинет, произнёс:
– Мы прибыли!
– Ждем! Ждём! – навстречу нам вышел мужчина средних лет в дорогом костюме под белым халатом. На его лацкане красовалась небольшая бирка с его именем и должностью:
«Главный врач. Замитдинов Рустем Дамирович».
Он производил впечатление очень приветливого человека, которому можно доверять. Но в глубине души он напоминал мне комического персонажа врача психбольницы из фильма Леонида Гайдая «Кавказская пленница», который тоже был приветлив, но не верил ни одному твоему слову.
– Как и договаривались, Рустем Дамирович, – улыбнулся Марат и подмигнул врачу, протягивая документы, – мы к Вам на экскурсию.
«Зачем он подмигнул?» – раздражённо думал я. – «И так ясно, что на экскурсию! Я же не псих!»
Рустем Дамирович по-хозяйски открыл документы и произнёс, не поднимая глаз:
– Знаю, знаю, мне уже позвонили!
Затем он поднял глаза на моих сопровождающих и произнёс:
– Можете быть свободны, молодые люди. Мы с уважаемым, – он ещё раз посмотрел в документы, – Иваном Андреевичем без вас уже закончим.
– Вот и замечательно! – Марат повернулся к дверям и сделал знак головой своему молчаливому коллеге.
Они вышли за дверь. Я с облегчением вздохнул и произнёс, пытаясь наладить контакт с доктором:
– Спасибо, Рустем Дамирович. В компании этих приветливых людей я почему-то чувствовал себя некомфортно.
– Поверьте мне, дорогой Иван Андреевич, как психиатру, психотип этих людей ни у кого не вызывает доверия.
Он широко улыбнулся и предложил мне сесть. Сам расположился напротив и, положив свою руку поверх моей, доверительным тоном произнёс:
– Ну, рассказывайте, как Вы к нам попали?
– Нет, – я аккуратно убрал свою руку. – Вы, наверное, неправильно поняли мой визит. Я писатель и сюда попал на экскурсию, чтобы набрать материал для своей новой книги.
– Ага, – Рустем Дамирович продолжал на меня смотреть с тем же самым доверительным выражение лица.
«Да, он реально считает меня психом!» – подумал я.
Раздражение наполняло меня, но я постарался успокоиться.
– Я писатель, – произнёс я, снова пытаясь расположить к себе доктора, и добавил для убедительности: – популярный. Илай Гатто.
Рустем Дамирович продолжал смотреть на меня, как на пациента. Его довольная физиономия всё больше вызывала во мне раздражение. Я даже поймал себя на желании харкнуть в его довольную рожу и посмотреть, измениться ли её выражение, но вовремя себя сдержал.
– Рассказывайте! Рассказывайте! – попросил доктор.
– Послушайте, уважаемый, у меня была тяжёлая ночь, затем эти два упыря устроили мне «квест» в ментовке, напугав меня до усрачки. Теперь Вы смотрите на меня, как на психа… Я уже ничего не хочу. Отвезите меня в гостиницу. Я собираю вещи и возвращаюсь в Москву.
– Хорошо. Только расскажите мне про свою «тяжёлую ночь». В Вашем деле написано, что этой ночью Вы зарезали своего знакомого охотничьим ножом. Что послужило поводом для столь резкого поступка?
– Да, не резал я никого, – вздохнул я. – Это Мирзагит Закирович так меня разыграл. Типа, квест решил мне устроить. Жив мой знакомый и здоров. Давайте, позвоним ему!
Я достал из кармана телефон, чтобы набрать номер, но доктор проворно выхватил у меня из руки телефон и спрятал его в сейф.
– Телефоны строго запрещены в нашем учреждении. Больные сильно нервничают из-за них. Я верну его Вам после экскурсии.
– Вы меня не поняли. Я уже не хочу Вашей экскурсии, – раздражённо прокричал я. – Верните мне мои вещи, паспорт! И я ухожу.
Доктор снова положил свою руку на мою:
– Успокойтесь! Вас здесь никто не держит. В Вашем деле написано:
«Направлен на психиатрическую экспертизу».
Это документ. И я обязан дать заключение о Вашей вменяемости. Затем провести экскурсию и отправить Вас дальше по Вашему маршруту.
– То есть «квест» не закончится, пока я не пройду его до конца? – спросил я.
– Вы всё правильно понимаете, – улыбнулся доктор и добавил: – Вы же не псих!
– Не псих, – буркнул я в ответ, мысленно проклиная себя за то, что вообще в это ввязался.
– Тогда давайте быстренько закончим с формальностями, и я покажу Вам больницу, познакомлю с коллегами и пациентами.
– Давайте, – согласился я.
Доктор достал из стола небольшую камеру и поставил передо мной.
– Это ещё зачем? – недовольно спросил я.
– Так положено, – ответил Рустем Дамирович. – Для отчётности, что экспертиза была. Если результаты экспертизы кто-то захочет оспорить, то по этой записи мои коллеги будут судить о правильности моих выводов. Но в нашем с Вами случае это чистая формальность.
– Хорошо, – согласился я.
– Как Вас зовут? Сколько Вам лет?
Иван Андреевич Рюмин. 42 года.
– В каком городе проживаете? С кем?
– В Москве. Один.
– Вы в разводе?
– Нет. Я не был женат.
– Внебрачные дети? Родители?
– Детей нет. Родители умерли.
– Одиночество является для Вас обременительным?
– Нет.
– Кем Вы работаете?
Я раздражённо посмотрел на доктора.
– Я помню, но это надо зафиксировать, – объяснил он.
– Я писатель. Пишу под псевдонимом Илай Гатто.
– А почему Вы выбрали такой странный псевдоним?
– Это не я его выбрал. Это мой Голос мне велел, чтобы иметь возможность быть продаваемым за границей.
– Вы слышите голоса? – уточнил доктор.
«Надо же было такое ляпнуть! Они так меня и вправду упекут в психушку», – выругался я про себя, а вслух произнёс:
– Боже упаси! «Голос» – это маркетинговое агентство, которое продвигает мои книги.
Доктор пристально посмотрел мне в глаза:
– То есть голоса Вы не слышите? Они не заставляют Вас совершать какие-то поступки? Они не диктуют Вам Ваши книги?
На этот раз я пристально посмотрел на доктора:
– Нет, конечно. Но почему Вы решили, что мне кто-то диктует мои книги?
– Такое случалось в моей практике.
У меня перехватило дыхание. Он, наверняка, знает того человека, которого я ищу.
– Расскажите мне про эти случаи. Это могло бы мне пригодиться для книги, – попросил я.
– Расскажу, конечно, – согласился Рустем Дамирович. – Но только после всех формальностей.
Он открыл ноутбук, лежащий на его столе, и включил видео.
– Расскажите, что Вы видите?
– Лицо человека вращается. Какая-то маска, – пожал я плечами.
– Вы видите что-то необычное в ней? – спросил доктор.
– Нет, – честно признался я.
– А когда маска поворачивается к Вам тыльной стороной, Вам не кажется, что она выгибается и снова становится лицевой?
– Нет.
– То есть Вы четко видите обратную сторону маски?
– Да.
Этот странный вопрос меня всё больше раздражал.
