скачать книгу бесплатно
– Настя! А Вы помните, о чем была наша беседа с Вашим отцом?
– Конечно, – ответила Настя. – Он сказал, что Ваш роман ему понравился, попросил поставить автограф.
– И всё?
Настя пожала плечами:
– Вы поговорили немного о сюжете, о реинкарнации. И всё.
– А он не говорил, почему ему показалось, что мы были с ним знакомы?
– Нет.
– А про его командировку в клинику для душевнобольных он говорил Вам что-нибудь?
– Нет, – я видел, как от удивления у Насти округлились глаза. – Если бы такое было, он, наверняка бы, мне об этом рассказал.
– Возьмите, – я протянул девушке свою визитку. – Если что-то об этом вспомните, позвоните, пожалуйста!
В этот момент к Насте подошла заплаканная женщина в чёрном платке и позвала ее с собой. Настя извинилась и ушла.
Я стоял в полной прострации. Я помнил то, чего не было, и забывал то, что со мной происходило. Я напрягал память изо всех сил, но не мог вспомнить Настю на моей презентации, а слова Андрея о покончившем с собой авторе романа «Под диктовку Сатаны» я помнил очень отчётливо.
Когда человек теряет понимание реальности, у него остаётся три выхода: найти объяснение, забыть всё, как страшный сон, или сойти с ума. Самый популярный – вариант номер два. Но в глубине души я понимал, что не смогу забыть. Сходить с ума мне точно не хотелось, поэтому я выбрал вариант номер один. Я должен был найти объяснения тому, чего не может быть.
В тот вечер я брел домой с ощущением того, что моя жизнь перешла какой-то очень важный рубеж. Она изменилась и никогда не станет прежней. Я чувствовал себя повзрослевшим ребёнком, неожиданно увидевшим из-за ширмы кукольного театра, который всегда ввергал меня в восторг, руку кукловода, и потому навсегда переставшим верить в чудеса. Я пристально всматривался в глаза прохожих и неожиданно поймал себя на мысли. На мгновение мне показалось, что я знаю характеры и чувства этих людей. Но самое удивительное то, что я видел в глазах некоторых из них жизнь в то время, когда другие люди казались мне восковыми куклами. Мне сложно сформулировать эти ощущения, но я мог поклясться в тот момент, что эта разница между людьми есть. И это не плод моего богатого воображения.
Ночь тоже выдалась неспокойной. Я долго ворочался в постели прежде, чем уснуть. Мозг прокручивал перед моими глазами кадры прошедшего дня, повторяя некоторые из них.
«Говорят, что мол, привиделось ему что-то от усталости. Типа, голос услышал», – отдавались эхом в моей голове слова Ани Шевеньковой.
«Он не говорил, где работает. Я же стояла рядом с ним. Вы меня совсем не помните?» – вторил ей голос Насти.
Я открыл глаза. За окном было ещё темно. Накинув халат, я побрёл на кухню, чтобы налить кофе. Я понимал, что уснуть уже не получится. Постепенно внутри меня созревало чувство тревоги, граничащее с паникой. Именно то чувство, которое предшествует его появлению. Появлению моего главного соавтора, моего господина и моего мучителя. Я говорю о Голосе.
Я налил кофе, сел за стол и открыл ноутбук в ожидании его команды. Но он не появлялся. Чувство тревоги постепенно ушло. Спать не хотелось, и я набрал в строке поиска тот вопрос, который меня волновал: «Почему я помню то, чего не было?»
Мировой коллективный разум выдал мне множество вариантов причин происходящего: от перепрограммирования памяти Анунаками с планеты Нибиру до заумных статей о раздвоении личности и других психических расстройствах. Моё внимание привлекла статья о мульти вселенной, в которой автор аргументировано объяснял, что перемещение между мирами может происходить незаметно для человека, и обнаружить это можно только по каким-либо косвенным признакам. Далее следовал целый ряд признаков…
Я подумал, что эта тема вполне могла бы стать основой моего очередного романа и, закрыв ноутбук, побрёл в постель.
Меня разбудил телефонный звонок.
– Иван, здравствуйте! Это Настя, мы с Вами вчера разговаривали на похоронах моего отца.
– Здравствуйте, Настя! – ещё не проснувшись до конца, я не мог понять, с кем разговариваю.
– Я рассказала о нашем с Вами разговоре маме, и она призналась, что папа, действительно, ездил в командировку в одну клинику для душевнобольных, чтобы оценить литературные способности какого-то пациента. Но это было очень давно. Я тогда была совсем маленькой.
Меня как будто окатило холодной водой. Я вскочил с постели и стал нервно метаться по комнате.
– Как звали этого пациента? Где эта клиника?
– Я не знаю, – ответила Настя. – И мама, наверное, тоже. Но Вы можете сами с ней поговорить. Они с отцом в разводе давно, но контакты поддерживали. Может быть, она что-то знает. Я пришлю сейчас её номер телефона. Её зовут Светлана Ивановна.
В моей голове творилось что-то невообразимое – взаимоисключающие умозаключения разрывали мой мозг. Пациент был, а значит и роман «Под диктовку Сатаны» не был плодом моего воображения. Но откуда я это узнал, если, по словам Насти, Андрей мне про эту историю не рассказывал?
Я понимал, что для ответа на этот и другие вопросы, которые бесновались в моей голове, у меня было ещё слишком мало информации, и потому я постарался успокоиться.
«Всему есть объяснение, – говорил я себе. – Придёт время, и я всё пойму».
Глава 3. Клиника.
Разговор с бывшей супругой Андрея был недолгим.
– Это было в 2011 летом, – рассказывала она. – Или в 2012? Не помню. Тепло было. Пришёл как-то с работы и говорит, мол, надо уехать в командировку на пару дней. Знаю я его командировки! Лишь бы из семьи свалить. Говорит, что попросили оценить литературные способности какого-то психа. Типа, препод-филолог в этом эксперт. Я не поверила ему тогда, скандал устроила. Но он все равно уехал.
– А куда именно он поехал, не знаете? – обречённо спросил я.
– Как же не знаю? Я-то думала, что он любовницу завел и, как водится, обыскала все его вещи. Билет был туда и обратно, гостиница оплаченная.
Я оживился.
– Где находилась эта клиника?
– Он был в Казани, рассказывал, что это какая-то строгая тюремная психбольница, где содержаться одни маньяки, людоеды и прочие нелюди.
– Вы ему поверили?
– Он был очень убедителен.
– А что он рассказывал, собственно, про предмет своей поездки? Оценил он литературные способности этого таинственного пациента?
– Про это он мне ничего не рассказывал и обрывал меня всегда, когда я заикалась об этой чёртовой книге. После той злополучной поездки Андрюша стал совсем другим. Он отдалился от меня. Его перестала интересовать семья. Если с Настенькой он еще общался, то меня как будто и вовсе не существовало. Я ему как прислуга была…
В голосе Светланы Ивановны зазвучали металлические нотки былой обиды. Женщинам не свойственно их забывать. Они хранят свои обиды в укромных уголках своей души, чтобы время от времени доставать их, сдувать пыль прошедших лет и наслаждаться. И лучше это делать в компании. В компании подруг или мало знакомого мужчины, как я.
– Это и стало причиной вашего развода? – уточнил я.
Светлана задумалась:
– Причиной? Нет, скорее всего. А вот отправной точкой конца стало. Он только в облаках летал, нёс какую-то чушь. Я всерьёз решила, что он в этой дурке какой-то вирус от психов подцепил. Однажды утром просыпаюсь, а его нет. И вещей его нет, только записка на столе, мол, прости любимая, не хочу стать для вас с Настей обузой и проблемой. Когда-нибудь ты меня поймёшь. Ни тебе ссоры или скандала, ни объяснений или извинений. Просто взял и вышел. Его уже нет, а я так и не поняла. Может, Вы мне объясните, что это всё значит?
Я пожал плечами.
– Я думала, что бабу себе молодую нашёл, – Светлана смахнула слезу. – Так нет. Так один и прожил до самой смерти.
***
– Как ты это себе представляешь? – воскликнул мой редактор, когда я в лоб заявил ему, что для сбора материала для нового романа мне срочно нужна командировка в Казанскую тюремную психбольницу. – Я не прокурор, чтобы такие путёвки выписывать!
– Вы не прокурор, – возразил я, – а Ваш хороший знакомый, Александр Леонидович, замначальника ФСИН.
Редактор посмотрел на меня раздражённо и взял в руки телефон:
– Александр Леонидович, добрый день! Не отвлекаю от дел государевых? Всех злодеев уже изолировали?
Александр Леонидович, видимо, был в хорошем расположении духа, потому что мой редактор долго смеялся над его ответом.
– У меня тут интересный роман назревает. Не поможешь автору, так сказать, из первых рук материала набрать? Нет, Леонидыч, твои «руки» не подойдут, ему нужно с психами-маньяками пообщаться.
Редактор закрыл трубку рукой и обратился ко мне:
– Завтра в СИЗО он тебе устроит интервью с отъявленным подонком. Радуйся!
– Нет! – заорал я, не сдержавшись. – Мне нужна Казанская ТПБ!
Редактор испуганно на меня посмотрел и произнёс в трубку:
– До сегодняшнего дня был адекватным, но я уже и сам стал сомневаться!
Затем он положил на стол телефон и сухо произнёс:
– Собирай вещи! Леонидыч обещал завтра договориться с каким-то Мирзагитом Закировичем из Казани, чтобы тебя пропустили туда. Придумают же себе имена! Язык сломаешь!
Моей радости не было предела. Уже скоро я попаду в эпицентр тех загадочных событий, которые со мной происходят.
Но, к моему великому разочарованию, утром выяснилось, что таинственный Мирзагит послал нашего Леонидовича куда подальше. Мне это было преподнесено, как неожиданный карантин в ТПБ Казани, и в качестве альтернативы – экскурсия в Московскую психиатрическую больницу №2.
Был ли карантин в Казанской ТПБ на самом деле, мне было неизвестно, но тот факт, что обстоятельства играют против меня, никаких сомнений не вызывал.
Я вежливо отказался от экскурсии в подмосковную психушку и поехал в Казань на удачу, которая в последние дни от меня отвернулась.
Глава 4. Алмаз. Первая встреча.
Убаюкивающий стук колёс скоростного поезда Москва-Казань монотонно отбивал ритм давно забытой песни из далёкого детства, а мелькающие за окном деревья и убогие полустанки русской глубинки навевали щемящее и немного грустное чувство. На душе было спокойно. Я открыл ноутбук, чтобы забронировать гостиницу.
В эту поездку я сорвался без какого-нибудь мало-мальски продуманного плана. Первым, что пришло мне в голову, было решение о необходимости ехать в Казань, что я и сделал. Я понимал, что в саму больницу меня не пустят, но встретиться и пообщаться с людьми, которые там работали 5-10 лет назад, было более реально в самой Казани.
За окном стемнело. Мой сосед по купе стал укладываться спать.
– Я Вам не помешаю, если еще немного поработаю? – вежливо спросил я его.
– Да мне пофиг, – ответил он и отвернулся.
«Ну, пофиг, так пофиг!» – подумал я. – «В конце концов, нормы этикета я выполнил».
И вдруг, в моей голове прозвучал голос того, кто никогда не приходил неожиданно. Его появлению всегда предшествовало тревожное состояние, граничащее с паникой.
И вместо привычного «Пиши!» я услышал:
– Ты куда собрался?
– А ты как здесь оказался? – от неожиданности громко вскрикнул я.
Мой сосед испуганно повернулся и посмотрел на меня:
– Так я сам из Казани! – забормотал он. – К брату в Москву ездил, повидать. Взял отпуск на неделю и махнул. Надо иногда от работы отдыхать, а то и сам свихнёшься.
– Извините! – обратился я к соседу.
Но мой испуганный и удивлённый вид не произвёл на него успокаивающего действия. Он взял в руки свою дорожную сумку с верхней полки и, обняв её снова отвернулся.
– Я из органов, если что, – пробормотал он, снова засыпая.
– Я всегда оказываюсь рядом, когда тебе нужна моя помощь! – снова прозвучал строгий Голос в моей голове. – А она тебе сейчас нужна, потому что ты стремительно несёшься в пропасть.
– Я просто хочу собрать материал для книги, – попытался я оправдаться.
– Кого ты хочешь обмануть? – снова прозвучал Голос в моей голове. – Твои книги пишу я, а мне материал не нужен. Я знаю всё – что было и что будет.
– Пожалуйста, уйди! – громко прошипел я.
– Да, что Вы себе позволяете? – возмутился мой сосед по купе, поднимаясь с постели. – Я так же, как и Вы, купил билет в этот поезд. Если хотите побыть один, можете сами выйти.
Тем не менее, он встал, взял в руки свою драгоценную дорожную сумку и вышел из купе.
– Кругом одни психи, – пробормотал он, выходя из купе. – Думал, хоть в отпуске от вас отдохну.
– Разве я когда-нибудь давал повод усомниться в правильности моих рекомендаций? – снова прозвучало в моей голове.
– Я не сомневаюсь в них, но ведь я вправе сам распоряжаться собой? – возразил я.
– У каждого есть выбор. Это дар Божий или его проклятие. Но, так или иначе, скажи, будешь ли ты принимать решение, зная, что оно приведёт тебя в бездну? Я не буду препятствовать твоему выбору до тех пор, пока я ещё смогу тебе помочь. Но когда точка невозврата близка, я вмешаюсь.
– Хорошо, – согласился я.
– Что хорошо? Я уже вмешиваюсь. Что тебе не понятно?
– Я обещаю, что буду очень осторожен, – уговаривал я своего господина.
– Ты пытаешься узнать то, что не позволит тебе стать прежним. Ты изменишься навсегда, и эти изменения тебя не обрадуют. Ты потеряешь все, что имеешь, обретя те знания, которые ищешь.
– Пожалуйста! Уйди!
Неожиданно моё тело обмякло, и я повалился на кровать, погружаясь всё глубже в сон.
– Поезд прибывает к городу Казань! – прозвучал голос из динамика купе.
