скачать книгу бесплатно
– Неожиданно, – произнесла она и, подумав, кивнула, – А впрочем… Хорошо. Пусть войдет.
Наталья Шаховская деликатно покинула гостиную. Елизавета сдержанным кивком приветствовала визитёра.
– Я прибыл по поручению Александра Павловича, – доложил Адам, – Он просил передать Вам письмо.
Она удивленная, взяла листок. Прочла:
«Милая Лиз. Не видел тебя уже несколько дней. Невероятно скучаю и томлюсь желанием встречи. Отправлен отцом на два дня в Гатчину для улаживания государственных дел. Мечтаю по возвращении увидеть тебя и провести несколько сладостных часов. Твой Александр.»
Содержание записки тронуло Елизавету, никогда Александр не писал ей таких милых слов. В связи с этим, присутствие Чарторыйского показалось ей не таким уж обременительным, как обычно:
– Адам, Вы прибыли прямо из Гатчины? – осведомилась она.
– Да, Ваше высочество.
– Должно быть, устали? Желаете выпить горячего чая с вишнёвым пирогом? – и, заметив его недоумение, тут же уточнила, – Если только Вы обещаете не сыпать комплиментами и признаниями в любви.
– Клянусь! – пылко ответил он. И, решительно сняв с плеча саблю, присел за стол.
– Расскажите про Александра, что он делает в Гатчине?
– Упаковывает личные вещи императора, чтоб перевезти в Петербург.
– Ну, конечно, – скептически поморщилась Лиз, – Это дело «государственной важности» он мог доверить только Александру. Кому же ещё? Что ещё слышно нового о его деяниях?
– В последние два дня император проявляет приступы неслыханной доброты! – поделился Чарторыйский.
– Что Вы говорите!
– Например, позавчера он вернул из Лифляндии Алексея Бобринского! Он принял его с распростертыми объятиями, оставил обедать за своим столом, пожаловал ему графский титул, дом, поместье, чин генерал-майора и ленту к ордену Святой Анны.
– Алексей Бобринский?! – поразилась Елизавета, – Погодите. Это же внебрачный сын Екатерины Алексеевны и Григория Орлова? Говорят, он негодяй и пройдоха! О нём даже в Лифляндии была дурная слава. Зачем он понадобился Павлу?
Чарторыйский развёл руками:
– Сие никому не ведомо. Кажется, порою император и сам не в силах объяснить причины своих поступков.
– О, да.
– А ещё он навестил Платона Зубова в доме его сестры Ольги Жеребцовой, где тот скрывается вот уже два месяца от страха перед возмездием! И знаете, как прошла эта встреча?
– Теряюсь в догадках, – честно призналась Елизавета.
– Вопреки всем ожиданиям, Павел проявил неслыханную доброту! Сохранил ему чин генерал-фельдцейхмейстера и подарил Зубову дом с обстановкой! И вчера вместе с Марией Фёдоровной нанёс ему визит в новом доме в качестве празднования новоселья. Пили шампанское. Каково?
Елизавета покачала головой:
– Все эти приступы странной доброты, Адам, на самом деле имеют очень определенный мотив! Это возвращение в его спальные покои Катеньки Нелидовой.
– Не может быть!! – поразился в свою очередь Чарторыйский, – Смольная затворница вернулась к обожаемому «Павлушке»?! Какой расчётливый ход! Отказать в прощении великому князю, чтобы затем простить императора. Браво, Нелидова!!
– Хотите пари? Я уверена, едва брови Нелидовой в адрес Павла сдвинутся на переносице, как Бобринский и Зубов тут же окажутся в опале!! – и Лиз азартно протянула Чарторыйскому руку через стол.
Адам охотно принял её условия, пожал великой княгине руку и лукаво намекнул:
– А Вы, оказывается, проницательны и коварны?
– А Вы, оказывается, можете быть приятным собеседником?
– Правда?!… – он задохнулся от восторга, – Елизавета Алексеевна! Что, если я поклянусь Вам и впредь быть приятным собеседником, Вы позволите хоть изредка навещать Вас?
Лиз медленно вытянула руку из его ладони:
– Обещаю подумать.
Набережная реки Мойки
дом князя Д. П. Хотеновского
Надя поцеловала супруга в щёку:
– Как я рада, что ты сегодня пораньше.
Дмитрий Платонович прошёл в столовую, потирая замёрзшие руки:
– Умираю от голода!! С новым режимом работы мы скоро упадём, как загнанные лошади.
– Слуга сказал, ты ушёл сегодня ещё затемно.
– Император пожелал, чтобы все подданные начинали рабочий день с шести утра! Сам он встает в четыре!! – пояснил Хотеновский. – Так дико, выезжая из дома задолго до рассвета, видеть освещённые окна канцелярии и прочих заведений. Хотя, держу пари, все служащие в них в это время просто досматривают сны при зажжённых свечах.
– Что нового произошло сегодня? – спросила она.
– Ах, Надин! Каждый день полон сюрпризов и бесполезной канители. Император хватается за всё и сразу!! Не доверяет никому и всё намерен сделать сам! Стремится всюду засунуть свой нос. Ничего, кроме чехарды из этого, разумеется, не выходит. Вот, к примеру, месяц назад он пожелал повесить на двери Зимнего дворца снаружи ящик, куда велел горожанам опускать прошения и доносы.
– Зачем?
– Он полагал, что, таким образом, будет в полной мере осведомлён о жалобах и нуждах своих подданных. Первые дни его забавляла эта идея. Но количество писем превзошло ожидания! К тому же, среди них обнаружилась масса памфлетов и оскорбительных пасквилей. И государь бесился, читая их!! Поэтому сегодня он велел снять злополучный ящик!
Дмитрий Платонович сделал паузу, чтобы в полной мере почувствовать вкус еды. Отпил из бокала вина и продолжал:
– А сегодня его посетила новая прихоть! Ему вздумалось поучить всех грамматике! Приказал заменить некоторые русские слова иностранными: стража – теперь караул; отряд – деташемент; врач – лекарь. А началось всё с банального выпада императора в сторону одного докладчика, который сообщил, что «Высочайшее повеление, данное государем, выполнено». На что «наш лингвист» насмешливо заявил, что выполняются лишь тазы, а повеление надлежит исполнять!!
– В самом деле? – удивилась Надя, – Есть существенная разница?
Хотеновский усмехнулся:
– Для нового императора разница есть там, где её нет! И наоборот! Когда он отдаёт приказы, для него нет разницы в том, кто в этот момент перед ним. Например, сегодня он при мне дал распоряжение инспектору кавалерии навести справки и доложить о правилах в разведении сахарной свеклы!
Надя тихо прыснула от смеха:
– Выходит, что теперь каждый повар должен быть готов в любой момент отчитаться за содержание орудий в артиллерии?
– Да, да!! Все из нас пребывают в диком напряжении, не ведая, какой приказ обрушится на их голову в следующую минуту.
Галерная набережная
дом княгини А. Д. Репниной
В гостиной Анны Даниловны Репниной за столом собрались Дарья Михайловна Шаховская, Наталья Владимировна Салтыкова и Аграфена Ивановна Хвостова. Дамы из Высшего Петербургского общества за чашкою чая впервые обсуждали не модные туалеты и новые покупки, как это было принято, а выходки государя.
Павел вытеснил собою все разговоры о булавках и пряжках! Деяния нового императора стали предметом столичных сплетен «номер один», даже в дамских посиделках.
– Признаться, я до сих пор боюсь выходить на улицу после седьмого ноября! Помните, когда по его распоряжению полицейские срывали с прохожих шляпы и резали полы сюртуков? – сказала Хвостова, – Такого бесчинства мы ещё не видали!!
– Не представляю, как мы будем жить дальше в таком страхе, – покачала головой Анна Даниловна, – Он вездесущ! Ему до всего есть дело! Он вмешивается в наши семейные и даже личные дела с такой беззастенчивостью и нахальством, как будто мы все – его нерадивые дети!! Это же неприлично! Вы слышали про княгиню Щербатову?
– А что с ней?
– Она тут повздорила со сводным братом Иваном, бывшим ротмистром Кавалергардского полка; тот проживает в доме с ними и бывает, что куролесит по ночам. А тут после расформирования полка кавалергардов, Иван, очевидно с горя, пил и дебоширил три дня. У Ирины Михайловны кончилось терпение, и она пообещала отказать ему в средствах, если он не образумится. В общем, разыгрался семейный скандал, который, уж не знаю как, дошёл до ушей государя.
– И что?
– Вообразите себе, он не поленился вызвать к себе княгиню Щербатову! И пригрозил ей заточением в монастырь, если она сей же час не помирится с братом Иваном!
– Какой ужас! – вздохнула Шаховская, – Что же нам теперь без его ведома ни с мужем поссориться, ни в гости сходить?! Я вот вам расскажу, какая с госпожой Хотунцовой случилась комичная история. Она на прошлой неделе решила отправиться на богомолье в Бари для поклонения мощам святого Николая Чудотворца. Так представьте себе, император прознал, каким-то образом, о намерениях баронессы и вызвал её к себе!!
– Зачем?! – ахнули дамы.
– Вы не поверите! – рассмеялась Шаховская, – Он сказал ей: «Милочка, дорога слишком длинна и опасна! Я запрещаю Вам ехать!!»
– Просто анекдот! – все дружно рассмеялись.
– Это было бы смешно, если б не было так грустно, – покачала головой Салтыкова, – Он вмешивается в наши семейные дела, как в свои собственные!! Третьего дня я была у княгини Олениной. Там вся семья в отчаянии!
– Что случилось?
– Княгиня собралась выдать младшую дочь Лизу за Николая Долгорукова. И вдруг её вызывает на аудиенцию император и говорит: «Голубушка! Вам надлежит отдать Лизу замуж за князя Полторацкого!» В ответ на удивление Олениной пояснил: «Полторацкий, по моему мнению, более подходит Вашей дочери, нежели Долгорукий».
– Какой кошмар! И что Оленина? – опешили дамы.
– Как, что? Отдаёт дочь за Полторацкого, – ответила Салтыкова, – Кто же станет спорить с императором?!
– Это просто возмутительно! – всплеснула руками Репнина, – Так, глядишь, ему вздумается подглядывать за нами в уборной?! А что, с него станется!
Дарья Михайловна Шаховская толкнула её локтем:
– Ну, в уборную пока мы сами! А вот когда нам трапезничать, он уже указывает. Анна Даниловна, расскажи смешную историю о том, как ты теперь обедаешь по часам вместе с императором.
– Что это за история? – загалдели гостьи, – Анна Даниловна, голубушка! Расскажите!
– Наиглупейшая история, – вздохнула Анна Даниловна, – Сами видите, что дом мой находится в непосредственной близости с Зимним дворцом. А у моего повара заведено правило – он ударяет в рынду в то время, как я сажусь обедать. Эту традицию завёл ещё мой покойный супруг. И столько лет уже всё это происходило абсолютно безобидно и никого не раздражало. До недавнего времени.
– Что же произошло?
– А вот что. Император, отдыхая после собственного обеда, вышел подышать морозным воздухом на балкон Зимнего Дворца, вдруг услыхал звук моего колокола, выспросил, по какому поводу он звонит, и взбеленился: «Что? Как смеет Репнина начинать обедать в то время, когда во мне уже происходит процесс пищеварения?! Она сбивает мне его своим колокольным звоном!!» Ко мне вмиг явился полицмейстер и передал приказ императора: отныне садиться обедать двумя часами раньше!!
– Господи! Где это видано, чтобы император занимался такой чушью?! – зашумели гости, – Эдак ему вздумается назначить нам определенное число блюд, допустимое за обедом и ужином. Или расписать нам меню на неделю вперед!…
Зимний дворец,
Покои императора Павла
А тем временем, пока столица в преддверии нового года судачила наперебой о выходках нового императора, в Зимнем дворце, озадаченный страшным предсказанием инока Авеля, Павел стоял у окна рабочего кабинета и мрачно глядел в тёмное ночное небо.
Подходил к исходу год 1796-ой. За плечами уже были два месяца власти. Сколько же ему отписала судьба? Что он успеет сделать?
– Надо срочно готовить коронацию, чтобы не случилось так, как с отцом! Надо действовать быстро и решительно. У меня мало времени. Нельзя никому доверять!! – бормотал он себе под нос.
Тяжелые хлопья снега прилипали к стеклу. Через лоб государя пролегла глубокая складка, он напряженно думал. Он строил планы. Он непременно желал обмануть судьбу!
Наконец, глаза его прояснели:
– Замок, – прошептал Павел, – Мне нужен надежный замок!! Он станет мне крепостью! И защитой от моих врагов. Я спроектирую и выстрою его сам!!
И он поспешно схватился за перо, что-то лихорадочно принялся чертить на листах.
1797 год январь
Санкт – Петербург
После того, как старый Кавалергардский корпус Екатерины был расформирован, Павел решил создать для своей охраны новый! И, если Екатерина лично отбирала каждого офицера, опираясь на рекомендации влиятельных вельмож и дворянское происхождение, то Павел придерживался правила «Всё должно быть иначе, чем при матушкином режиме». Поэтому он поручил графу Мусину-Пушкину набрать для него гвардейцев и отменил главное Екатерининское требование – дворянское происхождение новобранцев. В кандидатурах не было отбою! Мусин-Пушкин за десять дней собрал эскадрон, численностью двести человек!!
Уже к крещенью «новые кавалергарды» удостоились чести принять участие в праздничном параде. Их шествием через Дворцовую площадь Павел остался доволен.
На следующий день он приказал Мусину-Пушкину набрать ещё офицеров!! Ему захотелось, чтоб его Кавалергардский полк состоял не из одного эскадрона, как у Екатерины, а из трёх!!
И, видя растерянность в лице графа, подбодрил его:
– Не переживайте, граф. Чтоб облегчить Ваш труд, я нынче же отпишу приказ всем командирам отослать из полков в Ваше распоряжение по нескольку унтер-офицеров, общей численностью пятьсот человек!! А Вы из них живо сформируете ещё два эскадрона!
– Благодарю, Ваше величество.
– А полковник Давыдов пусть срочно готовит первый эскадрон к церемонии моей коронации! Я намерен для этого отправить их в Москву уже в первых числах февраля!!
Так как за всё абсолютно Павел брался сам, он лично занялся проектированием всего, что касалось его нового полка охраны.
Он утвердил численность штата, новое название полка – «Кавалергардские эскадроны», а так же эскизы их нового обмундирования и штандартов.
