Форгс. Портрет из гвоздей

– Нужно держаться задуманного и действовать сообща, тогда он не заманит нас, – сказала Данетт.

– Еще бы дядя Коннора уговорить.

– Думаю, это самое легкое из предстоящего. Мистер Пакенсон не меньше нас спит и видит Кельвина в оранжевом костюмчике. Пусть это риск, зато явно оправданный, – заметил Николас, обведя друзей решительным взглядом.

– Нетт, ты уверена? – спросила Ана у подруги, когда все уже надевали верхнюю одежду.

– Да, конечно, Это же очень важно. Я оставила родителям записку на случай, если не вернуться раньше.

– И что ты написала? «Ушла ловить убийцу, которого боится весь город, вернусь позже»? – спросила Бейкер с улыбкой, застегивая черную куртку.

– Конечно, – съязвила Нетти, – уверена, они не будут против.

Закупившись в супермаркете необходимым «реквизитом» по дороге в полицейский участок, ребята помчали по шоссе, больше не останавливаясь на полпути. Странно, но никому из четверых не было страшно лицом к лицу встретиться с настоящим убийцей. Присутствовала ненависть, решимость, смелость, желание найти ответы на вопросы, стремление восстановить справедливость, даже получить свою долю славы, но не страх. Он иссяк свою силу еще в начале их пути, когда у ребят стыла кровь от вида бездыханного тело, крови и боли родных. Все это вызывало дикий страх, но не в час расплаты над страхом, причиной прежнего ужаса. Они не думали о поражении, потому что настроились победить. А победы, как правило, не боятся, ею восхищаются.

В участке работа уже кипела. Где-то звонил телефон, где-то шустрые пальцы стучали по компьютерной клавиатуре. Один из полицейских, молодой, рыжеволосый, краснощекий мужчина допрашивал пожилого старика в поношенной клетчатой рубашке, а его помощница, симпатичная девушка в форме, распечатывала тексты и фоторобот на принтере. Именно эта картина на минуту привлекая внимания Анабель, когда ребята вошли в светлое наполненное солнцем здание. Когда они остановились у двери кабинета Коннора, собираясь войти, полицейский сам резко выскочил из-за двери, напоровшись на ребят.

– О, вы-то мне и нужны, – сказал он, взглянув на растерявшихся друзей. У Коннора был рассеянный вид, как у человека, которому нужно сделать много дел и он, ухватившись за несколько сразу, не знает, куда деть свои руки и каким образом добыть себе пару дополнительных конечностей.

– Что-то случилось? – осторожно спросил Николас, когда все четверо вошли в кабинет вслед за мистером Пакенсоном и устроились на диване.

– Да, – лицо Коннора было официально серьезным, глаза, похожие на две маслины, блестели, доказывая любовь этого человека к своей работе. – Я, использовав вашу информацию, поискав и покопавшись, смог от начала и до конца выстроить хронологическую цепочку опекунов Кельвина Паркера или Хьюберта Симмонса. Хочу обговорить ее с вами, ведь вы имеете право знать, и сможете меня исправить, если я совершил оплошность.

– Мы внимательно слушаем, – ответила Ана. – Пора бы сложить пазл.

– Хорошо… Давайте вы будете говорить, а я сверяться.

– Его биологические родители Кевин и Стефания Бейкеры, которые отдали его новорожденного в детский дом, – уверенно сказала Анабель, уже свыкаясь понемногу с этой мыслью.

– Верно, – полицейский кивнул, сделав пометку в блокноте.

– Затем его усыновила София Барбан и Мэри Спирс в 1995 году, – продолжил Эдриан.

– О них удалось узнать немного, – открыл синюю папку Коннор, – Барбан София умерла от рук наркодилеров в Филадельфии. Родителей она потеряла еще в раннем детстве и жила до совершеннолетия в том же детдоме, где и работала. В девяностые начала вместе с Мэри сбывать наркотики за пару месяцев до гибели.

– Когда девушки почувствовали опасность, они хотели податься в бега, залечь на дно, поэтому передали Хьюберта Мартинам, Моррисам и Коллинзам, с которыми дружили, чтобы они отдали малыша миссис Симмонс. Девушки надеялись забрать сына, когда все уляжется, но Софию застрелили, а Мэри посадили в тюрьму, где она умерла, – продолжила Данетт.

– Мартины, Моррисы и Коллинзы отдали его бездетной Бриджит Симмонс, которая усыновила его и дала свою фамилию. Прошло пару лет, после чего женщина умерла, и Хью попал в детский дом, – сообщил полицейский. – Она скончалась от туберкулеза. Умирала тяжело и мучительно. Не знаю, как Кельвин вырос в этой обстановке и не подцепил от нее заразу.

– Ужас, – невольно вырвалось у Аны. Она жалела не бессердечного убийцу, а невинного мальчика Хьюберта, которому пришлось пережить такое.

– В детдоме Мартины его навещали. К нему приходила Мелани, сидела с ним часами. Работники удивлялись, чем такую молодую женщину привлек психически неустойчивый мальчик с отклонениями, – продолжая что-то записывать и листать шуршащие страницы, вставил Коннор.

– А затем мама забеременела мной, родители безответственно бросили мальчика, который уже начал считать Мартинов своими мамой и папой, – не без осуждения сказал Николас. – Это и вызвало у Кельвина ненависть ко мне.

– У него было очень сложное детство, – вздохнув, признал полицейский. Все присутствующие в кабинете понимали, что не Кельвин вырос таким, его таким вырастили. – Только представьте, сколько Хьюберта шпыняли, выгоняли, били, забывали о нем? Сколько он мерз, голодал, коротал дни в одиночестве? Сколько выслушал упреков, нелюбви и презрение к своему существу? Достаточно, чтобы окончательно сойти с ума и возненавидеть каждого человека. Если бы кто-нибудь из вышеперечисленных людей, позаботился о нем, они бы спасли и его жизнь, и жизнь погибших от его рук.

Все на минутку замолчали, словно хороня, чтя память человека, который исчез под напором страшного животного, вселившегося в него.

– Я и Роберт защищали Хьюберта в детском доме, как младшего брата. До сих пор не укладывается в голове, как после всего, что Роберт для него сделал, он смог так жестоко его отблагодарить… – голос полицейского дрогнул, но он тут же собрался с силами и продолжил: – Когда Кельвин появился вновь, но уже на пороге моего дома в обнимку с Анастейшей, я сразу его узнал. Он тоже понял кто я, это читалось в его взгляде. Я сделал вид, будто мы не знакомы, как и он. Но после ужина нам удалось остаться наедине, и Кельвин попросил меня никогда не упоминать о нашем давнем знакомстве. Ему удалось убедить меня, что он абсолютно здоров. Я пытался ему поверить, хотя все равно не был в восторге от его отношения с Анастейшей, но я молчал, подавляя в себе это чувство. Впрочем… продолжим говорить по делу. Что вы можете сказать об опекунах Кельвина Паркера?

– Немного. Их зовут Хлоя и…и… – запнулась Анабель, пытаясь вспомнить имя.

– Дориан, – помог Николас. – Исходя из того, что Кельвин гулял с Аной некоторое время в лесу, у ее дома, мы сделали вывод, что они жили где-то около леса, но, скорее всего, за пределами Форгса

– Думаю, что он начал приходить к ней, потому что узнала о родстве, – сказал Рей.

– И он лгал моим родителям, что живет в хижине в лесу, – вспомнила Бейкер.

– В которой нашли труп миссис Альбертсон? – уточнил мистер Пакенсон.

– Да. С этого все и началось.

– Неудивительно, что он скрывал свой дом и опекунов, – приподняв бровь, заметил Коннор.

– Что вы узнали? – заинтересовалась Ана.

– Я выяснил, где они живут. Вы правы, их дом находится в деревне у леса. Сложно описать мое впечатление об этой семье в двух словах. Хлоя встретила меня на пороге с кислым видом, будто пришел не я, вежливо улыбаясь, а коллектор списать имущество за долги. Она выглядела ужасно, хотя пыталась скрыть это тонной косметики. На лицо пристрастие к алкоголю. Хлоя типичная содержанка, которая помыкает мужу либо из-за любви к нему, либо из-за любви к его деньгам, либо все сразу. Сам Дориан в открытую пользуются Хлоей. Скользкий тип, говоря откровенно. Дом у них большой, богато обставленный, не отрицаю, но по одному виду этих супругов, можно с уверенностью сказать, что родители из них никакие. Естественно, оба не имеют представления, где их сын, а про совершенные им преступления они в жизни не слышали, – закончил Коннор, закатив глаза.

– А когда он съехал от них? Давно? – спросила Нетт, посмеявшись в голове над этими «родителями».

– В восемнадцать лет, и правильно сделал. Я не оправдываю Кельвина, но могу понять его проблемы в опекунстве таких людей. Детский дом это ужасно, но еще хуже истратить иллюзию, что после усыновления жизнь станет сказкой. Когда оказываешься под покровительством таких как Паркеры, утрачиваешь надежду на счастье и начинаешь ненавидеть жизнь.

– Когда сумасшедшего поймают, ему же окажут медицинскую помощь, верно? – спросила Нетти.

– Да. Скорее всего его поместят в лечебницу для особо опасных преступников. Это хуже тюрьмы, но плодотворнее. Есть маленькая вероятность, что его удастся спасти. Хотя после того, что он сделал, я желаю для него куда худшего исхода. Но это непрофессионально.

– Думаю, нам легче справиться, понимая, что Кельвин совершал убийства будучи не в себе, чем, если бы он был в рассудке и отдавал отчет в своих действиях, ведь, в конце концов, многим в Форгсе он нечужой человек, – сказал Рей, пытаясь вложить в свои слова как можно больше понимание и сострадания.

– Собственно, – снова напустив на себя деловой вид, протянул Пакенсон, – зачем вы пришли в участок? Вы что-то узнали? Я внимательно слушаю.

– Дело в том, что у нас есть план и возможность поймать Кельвина, но мы должны сделать это без участия полиции и… – начала была Ана, но ее прервал возглас дяди Коннора.

– Что? Ну, уж нет! Только через мой труп! Вы ведь еще дети, он взрослый мужчина с отклонениями! А что я скажу вашим родителям, если, упаси Всевышний, вы пострадаете? Черт, ну, уж нет!

– Стоп! Не такие мы и дети, это раз. Кельвина легко уязвить, это два. У нас есть отличный план, это три. Вы нам окажите помощь, это четыре. Все будет под контролем! – заверил Мартин.

– Что значит окажу помощь? Вы понимаете, что это опасно, и я не могу так рисковать. Ваши слова звучат абсурдно.

– Послушайте, мы начали это дело, мы его и закончим. Если вы нам откажете, мы сделаем это без вашей помощи и будем в большой опасности, чем с вами. Если же вы запрете нас, мы ничего вам не скажем, и будет упущена огромная возможность поймать Кельвина, – ровным голосом сказала Анабель. – Мы должны. У нас куча тузов в рукаве. Мальчикам удалось знать уйму полезнейшей информации, пока они разыгрывали перед Кельвином спектакль, якобы они придут на дуэль. Мы ни за что не проиграем эту битву. Ни за что.

– Боже, во что я ввязываюсь? – устало вздохнул полицейский, сдаваясь. – Что от меня требуется? – спросил он участливо, хотя и с долей сомнений.

– Вот список, – Эдриан протянул полицейскому исписанный лист. – И ваш личный номер не помешает.

– Я так понимаю, спрашивать зачем бессмысленно? Вы все равно не скажет? – отчаянные пролепетал Коннор.

– Верно, – удовлетворенно кивнул Николас. – В шесть все начнется. Когда мы подадим вам сигнал на телефон, срочно отправляйтесь к нам и принимайте Кельвина Паркер на блюдечке с голубой каемочкой.

– Я обязан спросить еще раз, вы уверены, что у вас все будет под контролем? – спросил Пакенсон.

– Да. Я прошу вас, ни в коем случае не устраивайте засады и не следите за нами, иначе ничего не получится, – попросила Ана.

– Принято. Я верю вас, ребята.

                               21 глава

                  Погоня от неизбежного

Закат. Ничто не изменилось ни в яркости и местоположении солнца, ни во вращении Земли вокруг своей оси, но этот закат был другим, совсем не похожим на те предыдущие, которые удостоились провожать ребята. Солнце клонилось к дребезжащему розовому горизонту, наполняя небо чем-то приторно сладким, как желе или сахарная вата. Огромный оранжевый шар не походил на страшную испепеляющую звезду, а скорее напоминал леденец. Все было таким простым, добрым, полным тепла, что и в голову не могло прийти, глядя на такой пейзаж, что-то о трупах, крови или страшного бледного лица с яркими голубыми глазами.

Лес выглядел очень красивым под пеленой розовых небес. Черные ветки не казались голыми скрюченными руками страшных мифических существ, а, скорее, напоминали ломаные изгибы причудливых переплетений, которые уверенная кисть художника разбросала тут и там на ярком фоне. Пока не настала ночь, это место было манящим, но с наступлением сумерек вряд ли в его чащобах останется та же прелесть. Но, если не думать о лесе, как о месте, в котором совершались убийства, а просто взглянуть на него, как на одно из природных богатств, можно приметить немало красот.

На поляне, которая раньше так полюбилась родителям ребят, из стороны в сторону медленно прохаживал мужчина. Это Кельвин Паркер нетерпеливо ждал часа расплаты. Он то садился на лавочку, то снова вставал, запрокинув голову и всматриваясь в небо, то доставал из кармана снимок Анастейши и что-то бурчал себе под нос, словно разговаривая с фотографией. Кельвин совсем не выглядел, как в первый день его встречи с Аной и Реем. Напротив, мужчина был одет стильно, с иголочки так, как будто знал толк в моде. Но, как бы Паркер не старался походить на обычного человека, его бледное лицо, дикий взгляд и оскал зверя, было не скрыть ни пиджачком, ни галстуком. Кельвин давно потерял то, что дает существу право называться человеком. Все в нем было неестественно вульгарно и ужасающе. Даже глаза казались не обычными голубыми, как, например, у Николаса, а бледно-прозрачными, как воды в Северном Ледовитом океане. Такие же бездонные, холодные, наполненные осколками льда.

Уединение Паркера было нарушено хрустом ветки под чьей-то ногой, ступившей на поляну. Мужчина неспешно обернулся, положив руку на карман, в котором тихо-смирно покоился его револьвер. Глаза сумасшедшего встретились с глазами Анабель. Девушка неспешно шагала к брату, стараясь вести себя уверенно, хотя страх все равно присутствовал, ведь непредсказуемость Кельвина не может не пугать.

– Я уж думал ты не придешь. В этом мире так мало правды. Ты самый лучший секретный агент. Разузнала все? – спросил Паркер, тоже делая шаги навстречу сестре.

– Хорошо, что дождался. Тебе будет интересно послушать, – подойдя к Хьюберту, ответила Анабель. – Я узнала о дуэли и после полученной посылки сразу написала тебе. У них не такой уж плохой план, хотя тебя ничто не превзойдет. Тем не менее, Николаса стоит опасаться.

– Я тебя умоляю, о чем ты? – рассмеялся Кельвин, – Я гений, паре подростков меня не взять. Но я услышал в твоей реплике слово «План»? Ты можешь рассказать поподробнее о нем?

– Они хотят заманить тебя в ловушку с помощью Робин и Анастейши. Представляешь? Хотят надавить на самое больное. Они говорили, что твои слабые места – их ключ к победе. Надо перехитрить их и закончить твой план.

– Да, Ана. Я всегда знал, что ты у меня есть, и ничто этого не изменит. Ты веришь мне, правда?

– Конечно, верю. Я так долго ждала, так много терпела, прикидываясь их другом, делая вид, что пытаюсь поймать тебя и посадить за решетку. Но мне удалось втереться им в доверие. Ты же этого хотел?

– Ты очень умная девушка. Спасибо за помощь. А теперь нам надо спешить. Осталось еще чуть-чуть, и я добьюсь того, чего так долго жаждал. Я отомщу Анастейше и заберу своего ребенка, оставив ее совершенно одну, как это сделала она со мной, а за одно отплачу Мартину. Они все заслужили. Верно, сестренка?

– Верно. Мы сделаем так, как ты хочешь, – ответила Анабель, не задумываясь.

– Ты не боишься меня? – спросил Хьюберт слегка удивленно. – Я давно не чувствовал на себе взгляда без страха.

– Я не могу бояться тебя, Кельвин. Я хочу, но не могу.

Паркер улыбнулся девушке в знак расположения, говоря одними губами, что ее то он не тронет, а даже защитит и, достав мобильный телефон из кармана, быстро набрал кому-то сообщение.

– Тогда идем, – убрав телефон, Хью взял за руку Ану и повел вон с поляны, но вдруг остановился: – выкинь свой мобильник. Нас могут отследить.

Анабель покорно положила телефон на почерневшую от времени лавочку и заспешила за братом, мягко держа его за холодную ладонь. Как только воссоединенные родственники скрылись между деревьями, на поляну тихой ланью выскочил некто в черном. Он взяла телефон Бейкер с лавочки и, сделав пару движений пальцами по экрану, немного потоптался на месте, а затем, как тень, скользнул туда, где пару мгновений назад растворились сумасшедший и Ана.

                         ***

– Ник, хватит теребить бедный замок. Это куртка, а не женская грудь! – воскликнул Рей, выводя друга из оцепенения. – Ничего необычного. Это всего лишь сумасшедший.

– Да уж, всего лишь, – резко ответил Николас, бросив надоевший замок.

– И то верно… – протянул Моррис и замолчал, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы подбодрить встревоженного друга. Но долго молчание в машине не продлилось, ведь Рей воскликнул, замахав руками: – Вон! Началось! Заводи машину! Скорее!

На дороге впереди парней появился черный джип, вынырнувший из леса, как лавровый лист в тарелке супа. Мартин мгновенно завел мотор и помчался следом, желая поскорее покончить с Кельвином Паркером, поскорее осуществить их гениальный план и ликовать, любуясь Хьюбертом в оранжевой робе. Какой подарок на рождество может быть лучше, чем это прекрасное зрелище?

Кельвин сидел на месте водителя, вцепившись в руль, а Бейкер покорно заняла место возле брата. Девушка смотрела на лицо Хьюберта вблизи и с каждой минутой все больше убеждалась, что они очень похожи. Овал лица, этот необычный разрез глаз, выразительные скулы, бледная кожа, плавные мягкие кисти и тонкий нос. Их будто выковывал один скульптор из одного куска мрамора.

– Почему ты так смотришь на меня? Презираешь? – спросил Кельвин, не отводя взгляд от дороги.

– Думаешь, если бы я презирала тебя, то была сейчас здесь, а не ловила бы тебя с теми наивными? – самодовольно ухмыльнувшись, спросила Ана. – Ты не сделал ничего плохого, чтобы я ненавидела тебя.

– Смотри-ка, – скалясь, как хищник, сказал сумасшедший, кинув взгляд в зеркало заднего вида, – а вот и наши друзья. Сама разберешься или мне помочь? Так было глупо устраивать погоню. После всех моих проделок, разве не ясно, что меня не взять? По-моему бедняга Роберт был этому яркий пример.

Анабель расхохоталась в голос, хлопнув ладонью по колену брата.

– Я удивляюсь их глупости не меньше, чем ты. Конечно, я сама с ними разберусь. У меня уже давно чешутся руки. Одолжишь? – спросила девушка, озорно сощурив глаза.

– Конечно, сестренка, – ответил Паркер, достав из кармана револьвер. – Только оставь Мартина для меня, ладно?

– Эх, так уж и быть, хотя так хотелось, – вздохнула Бейкер, принимая пушку у сумасшедшего.

Кельвин, скрипя шинами, остановил машину, перекрыв путь так, что парням хочешь не хочешь, а придется выйти из авто. Анабель взглянула на брата, ответив хищной улыбкой на его оскал, и, зарядив пистолет, вышла из машины. Девушка уверенной походкой подошла к середине трассы, глядя на подъезжающих парней с предвкушением. Даже внешний вид Аны подчеркивал ее облик бесстрашной сестры главного убийцы города. Вылетая Анжелина Джоли из фильма «Солт»

– Уверена…

– Тихо, братик, тихо. Не люблю, когда во мне сомневаются, – прервала сумасшедшего Анабель, крутя в руке револьвер.

Разогнавшись, машина с трудом остановилась, чуть ли не вплотную с Аной. От аварии их отделяло буквально пара шагов. Но Бейкер даже не шелохнулась от почти состоявшегося столкновения. Первую минуту Николас и Эдриан сидели неподвижно в салоне, хлопая глазами. На их лицах читался полнейший шок. Перед ними стояла вроде бы Анабель, но вроде и не она вовсе. Много же усилий понадобилось парням, чтобы прийти в себя после увиденного. Бейкер же пребывала в нетерпении, поэтому, чтобы растормошить парней и заставить их вылезти из машины, выстрелила в боковое стекло. Ее жест был таким уверенным, словно она делала это далеко не в первый раз. Ник и Рей совсем помешались и запутались, а Кельвин медленно похлопал в ладоши в знак одобрения.

– Они что действительно такие глупые? – надув щеки, как избалованный ребенок, спросила Ана, когда поняла, что парни не спешат вылезать из авто. – Поторопи их. Я устала ждать!

Кельвин, одобрительно глядя на сестру, как на человека его ума, без предисловий решительным шагом направился к тачке, чтобы силой вытащить парней, как каких-то щенят. Но Паркер не успел дойти до намеченной цели, как Ник и Эдриан сами вылезли и решительно, скрывая свой страх и недоумение, сами сделали пару шагов на встречу сумасшедшему. Они не сколько смотрели с ужасом на главного убийцу города, сколько с непониманием пялились на Анабель.

– Ана, что это все значит? Может, ты попытаешься объясниться? – нахмурив брови, спросил Николас, делая медленные шаги к своей девушке, но она не дала ему подойти близко, пригрозив пистолетом.

– Я не собираюсь это терпеть! Какого черта? – не обращая внимания на выставленную пушку, Рей вплотную подошел к Бейкер, пылая нескрываемым гневом.

– Слишком смело! – цокнув языком, заключила Ана, и только последний слог слетел с ее уст, как оглушительный выстрел парализовал всех присутствующих.

Когда звон в ушах прекратился, и наступила прежняя тишина, Кельвин заликовал в голос, блаженствуя от картины, которая предстала перед его глазами. На руках Николаса лежит истекающий кровью Моррис. Ник что-то вопит, не следя за своими выражениями, дико смотрит на Анабель, пытается остановить кровь, хлыщущую из раны друга. А Ана подходит к Паркеру с улыбкой Горгоны и, властно крутя револьвер, закидывает руку ему на плечо.

– Удачно добраться до больницы! – наигранно мило сказала Бейкер и выстрелила в колесо машины. – В следующий раз у вас хватит ума не следить за нами, хотя, сомневаюсь, что следующий раз наступит, – добавила девушка, взглянув на окровавленного Рея.

– Никогда не будет тебе прощения! Никогда! Слышишь?! – воскликнул вслед Анабель Николас, но она даже не обернулась.

Как только Кельвин и Ана укатили на джипе дальше, из леса на трассу выбежал все тот же некто в черном и поспешно направился к парням.

Сумасшедший уверенно держал курс все дальше и дальше от города. На небе уже мерцали звезды, где-то вдалеке насвистывал птенец. Но прелести природы только раздражали Кельвина, как и все прекрасное в мире. Он внимательно следил за дорогой, и время от времени, бросал быстрые взгляды на Анабель, хитро улыбаясь.

– Как себя чувствуешь после первого убийства? – спросил Паркер.

– Знаешь, немного необычно, но мне это нравится.

– Рад слышать. Мы продолжаем род Бейкеров, как самых страшных преступников. Дядя Билл нами гордится.

Проехав пару километров, Кельвин, наконец, припарковал машину у огромной площадки. Когда Ана вышла из авто, то выяснила, что они прибыли не просто на площадку, а на настоящую взлетную полосу. Кругом не было ни души, фонари тихим светом освещали заасфальтированную землю и огромный белый самолет, который, как айсберг в океане, торчал в темноте.

Сумасшедший и Анабель прошли к самолету. Когда их ноги ступили на тропинку, ведущую к летающей машине, маленькие фонарики автоматически зажглись у краев тропы. Кельвин по-хозяйски открыл дверь, и оба оказались внутри громадины. Ана с любопытством осмотрелась. Кабина пилота, пассажирские места и весь самолет в целом выглядел шикарно и дорого.

– Ты его угнал? – спросила Бейкер с легкой усмешкой.

– Купил, – поправил сестру Кельвин, подавая ей бокал шампанского.

– Целый самолет? Откуда же у тебя столько денег? – спросила Ана с интересом, чокнувшись бокалами с братом и сделав глоток.

– Я бизнесмен и очень неплохой, а также писатель. Стей не говорила тебе? В Великобритании оценили моих серийных убийц и маньяков.

– За это нужно выпить еще раз! За бизнесмена – серийного убийцу!

Ана и Кельвин быстро осушили бокалы и стали дожидаться пилота, который, по словам Паркера должен был прибыть с минуты на минуту. Так оно и оказалось. Анабель только успела проверить удобство кресел и перезарядить пистолет, как пилот зашел в самолет. Девушка не могла точно сказать, кто же будет управлять полетом, потому что летчик надел на лицо маску, на руки перчатки, на голову фуражку и даже распознать пол человека было не так просто.

– К чему такая экипировка? – спросила Ана у брата, непонимающе нахмурившись.

– Он не хочет, чтобы его лицо или имя засветилось в наших будущих миссиях. Сэр и так рискует, водясь с нами, а быть рассекреченным еще хуже. Бедолагу можно понять, хотя я бы на его месте гордился выпавшим шансом.

– Я очень рад быть здесь, мистер Паркер, но у меня маленькие детки и… – начал оправдываться летчик.

– Какая жалкая история, – хохотнул сумасшедший, игриво прицелившись ружьем в пилота. – Иди за штурвал и болтай поменьше. А у нас, – вдруг весело протянул Хьюберт, – смотрите-ка, кто у нас на подходе. Ана, милая, ты знакома со Стивом Голкомбом? Моим старым приятелем? Самый ужасный человек после меня. И смотри же, он не с пустыми руками!