скачать книгу бесплатно
Пышнотелая девица, по-видимому, только что вставшая с постели, позевывая, спустилась вниз.
– Вот этому пареньку хочу картину заказать, если справится, тогда и другие нарисует.
– Какой хорошенький парниша, – заиграла глазками зайка.
– Я его сюда не на смотрины привёл! – строго взглянул на девицу Гвоздь. – Хочу, чтобы за завтраком нас срисовал. Скажем Семёновне, чтобы фрукты, коньячок, самоварчик на стол поставила… Семёновна, иди сюда!
Минут через двадцать на столе красовались свежие фрукты, самовар и бутылка французского коньяка.
– Я на какой-то картине видала, так там стерлядка, поросёнок зажаренный, гусь, разносолы, а мы что, хуже?
– Да-а, стерлядка – это бы в масть. Недодумал я сразу, а сейчас время нужно, чтобы привезли её да приготовить.
– Не беспокойтесь, я могу дорисовать всё, что скажите.
– Толково! И когда ты закончишь малевать?
– К вечеру постараюсь наброски сделать да завтра ещё поработаю. А дома закончу… Минимум дней десять.
– А нам что, так вот за столом и сидеть?
– Нет, только на время, чтобы ваш образ правильно передать. Остальное без вашего участия, думаю, пару дней на это уйдёт, а детали дома по памяти. У меня хорошая зрительная память, так что не волнуйтесь. Ну, а если возникнут какие-то сомнения, тогда уж вас побеспокою…
Уже затемно шофёр Гвоздя Фёдор отвёз Арсения домой.
– А я уже извёлся весь, – встретил его Степан. – Думал, вечерком ёлку купим – две недели до Нового года осталось, да в магазин сходим, скупимся, а то перед праздниками не протолкнёшься. И в комнате убраться нужно – девчонки обещались прийти.
– Придётся немного повременить, картину закончить нужно – «Завтрак боярина», – иронически перефразировал название Арсений.
– Всё понял. Создам тебе все условия для работы. Похоже, серьёзный заказ.
– Похоже, так…
Перед праздниками Арсений позвонил заказчику.
– Жди, сейчас шофёра пришлю, – коротко ответил тот.
Через полчаса Фёдор уже звонил в двери с перекинутым через плечо огромным рулоном ветоши.
– Хозяин велели помягше упаковать, чтобы дорогой не повредить…
– Ну что, показывай своё художество, – подбоченясь, встретил их Гвоздь.
– Вот… – аккуратно прислонил картину к стене Фёдор и отошёл поодаль, как бы оценивая работу.
– Хм-м… – наклонил голову набок хозяин. – Зайка, а ну-ка, поди сюда!..
– А чо – прикольно… – оценила та.
– Это не просто прикольно – это круто, – сделал заключение Гвоздь. – Похоже, утёрли нос Потапу, у него послабее будет. Помнишь, как он хвалился своей коллекцией, а попросил его свести с художником, так он, сука, зажался. У меня, мол, есть, а вы завидуйте… Хрена тебе, старый повеса!..
– Давай и его пригласим на мой юбилей, пускай сопли пожуёт.
– Я уже подумал об этом… Вот что, к юбилею пять картин нарисуешь? – повернулся хозяин к Арсению.
– Что за тема?
– Семейные сюжеты.
– А когда юбилей?
– Через три месяца.
– Постараюсь…
– Ну, вот и приступай чем скорее, детали можно прямо сейчас обсудить.
– Послезавтра Новый год, давайте после праздников.
– Ну хорошо… Вот, возьми… – вытащил из бумажника Гвоздь три пятитысячные купюры… Честно заработал, а за остальные картины сразу всё чохом получишь. Ежели управишься к зайкиному юбилею – хорошую прибавку заплачу… Семёновна, собери-ка чего художнику к празднику: фрукты, икру, вино – сама знаешь… Семью порадуешь.
– Нету у меня семьи, – с грустью ответил Арсений.
– Вообще, что ли, никого?! – участливо поинтересовался Гвоздь.
– Никого…
– Ну, хоть родственники какие есть?
– Нет… мама с папой детдомовские, погибли, когда мне было шесть лет. Сестрёнка умерла, увезли в больницу и… ей ещё четырёх не исполнилось. Была здоровая, а тут… Вот только единственная память осталась, – снял с шеи Арсений золотой амулетик… Тяжело всё это вспоминать.
– «Храни тебя Господь, дорогой сыночек», – в полголоса прочитал хозяин.
– Бедненький… – с сочувствием вырвалось у зайки.
– М-да… – нахмурившись, положил руку на плечо Арсения Гвоздь.
– Правильный ты пацан, только слишком доверчивый, а с галереей таким как ты, мозги парят. Думаешь, картины твои не покупают?
– Ну, а как ещё? Откуда у людей деньги?
– У людей – да, а у воротил и дельцов хватает. Картины продаются только у тех, которые делятся с продавцами. Жизнь такая: не подмажешь – не получишь. А что у тебя за картины в галерее?
– В основном, местные пейзажи.
– Хмм… – задумался Гвоздь. – А давай-ка завтра с утра подскочим туда. Ежели есть что путное – возьму для разнообразия к семейной коллекции.
– Мы хотели с приятелем по магазинам к празднику прошвырнуться – время-то совсем не остаётся.
– Успеешь… – тоном, не терпящим возражения, ответил Гвоздь. – Много времени не займёт, часа полтора максимум. А твои хлопоты я компенсирую, Фёдор тебя свозит, куда скажешь.
– Ну, если недолго, тогда по магазинам мы и своим ходом успеем.
– Не люблю, когда мне перечат… Фёдор, отвези гостя домой…
– Ну и как, позавтракал с боярином? – с иронией встретил друга Степан.
– Слёзно упрашивали сесть за стол, но отказался в пользу твоего омлета о четырёх яйцах, – шуткой ответил Арсений.
– А ты что, провидец? – поставил на стол дежурное блюдо из яиц Степан. – Вообще-то с нашими финансами и провидцем не надо быть.
– Тогда нарушим этот обычай, – выложил на стол заработанное Арсений.
– Ты что, грабанул кого-то? – округлил глаза товарищ. – Сергеич намекнул, мол, дохлый номер угодить Гвоздю.
– А я ему не угождал – нарисовал то, что он попросил. Кстати, хоть пальцы веером, а человек, вроде, неплохой и в искусстве, похоже, разбирается.
– А меня этот скряга за две недели упорной работы пятитысячной обрадовал. И то – как от сердца оторвал.
– Оставь их себе на карманные расходы. У нас теперь и за комнату заплатить хватит, и Новый год хорошо отметить. Так что дальнейшие действия будут такие – сегодня делаем уборку, а завтра – за ёлкой и по магазинам. Михаил Петрович шофёра своего даст. Только утром с ним в галерею съездим, а после по своим делам прошвырнёмся.
– Да ты, видать, уже скорешился с ним, – с шутливой улыбкой ответил Степан…
На следующий день, не успели друзья позавтракать, как с улицы послышались автомобильные гудки.
– За мной!.. – сорвался из-за стола Арсений…
Холодный диск зимнего солнца яркими лучами засеребрил повисший в морозном воздухе иней. Где-то совсем рядом, приближенный крепким морозцем, послышался металлический скрежет поворачивающего трамвая.
– Ох, и колотун сегодня, – забрался в тепло автомобиля Арсений.
– Минус сорок два с утречка, – отозвался Фёдор.
– Как в такой развалюхе люди живут? – глядя на двухэтажный купеческий дом пожал плечами Гвоздь.
– Того и гляди крыша под снегом обвалится, – поддакнул шофёр…
Джип, выбрасывая фонтаны снега из-под колес, на месте развернулся в обратную сторону.
– В центре, б…, дороги не могут расчистить, а здесь вообще труба, – матюгнулся Гвоздь.
Продавщицы с сонными глазами позёвывали за прилавком в виду отсутствия покупателей.
– Спим?!.. – тоном хозяина прикрикнул Гвоздь.
– Нет, нет, что вы! – засуетились девушки перед господином в распахнутой соболиной шубе. – Что-то хотите присмотреть?
– А у вас кроме этой мазни что-нибудь имеется?
– Зря вы так! – с обидой в голосе ответила та, что побойчее. – Это работы известных местных художников – весь товар перед вами.
– А позови-ка мне хозяина.
– Хорошо, сейчас позову.
Вскоре холёного вида мужчина, приглаживая усы, вышел к покупателям.
– Вот!.. – кивнула на посетителей продавщица.
– Свирский Валерий Иванович… Чем могу служить?.. Ой, Михаил Петрович!.. – залебезил он, разглядев клиента. – Какими судьбами!.. Я весь внимание.
– На картины Ковалёва Арсения хотел бы взглянуть.
– Вот, весь товар перед вами, – повёл рукой по развешенным картинам директор.
– Что ты мне фуфло гонишь! – грубо ответил Гвоздь.
Продавщицы с масками испуга на лицах застыли на месте.
– Честное слово, всё что есть!
– Тебе, Свирь, лапшу на уши вешают, ты в подсобке посмотри или под прилавком.
Директор, покраснев от стыда, испепеляющим взглядом окинул продавщиц.
– Ах, да, недавно приносили картины, может, это те, что вы ищите, – кинулись враз обе девицы в подсобку.
– С сегодняшнего дня обе уволены, – прошипел директор.
С видом знатока Гвоздь внимательно рассмотрел все картины.
– Вот эти две возьму… Это твоя наценка, – протянул он деньги. – С художником я сам рассчитаюсь.
– Как пожелаете, – склонился в полупоклоне Свирский.
– Валерий Иванович, больше такого не повторится… – донеслась слёзная просьба продавщиц…
– Фёдор, переложи картины ветошью и аккуратненько положь в багажник… А за них я с тобой рассчитаюсь, когда ты к юбилею картины нарисуешь, – повернулся Гвоздь к Арсению. – Это чтобы ты с крючка не соскочил, – с хитринкой усмехнулся он. – А то, кто тебя знает – загуляешь после Нового года. А это будет какая-то компенсация за моральный ущерб.
– Как скажите, – пожал плечами Арсений. – А вообще-то я не пью, иногда по праздникам пару рюмок.
– Сейчас отвезу тебя домой, а после пришлю Фёдора по твоим делам, – не слушая его, произнёс Гвоздь…
– Ну, как дела?! – с порога поинтересовался Степан.
– Взял Гвоздь две картины, остальные директор галереи развесил на видных местах. Представляешь, я звоню туда по поводу продажи, а мои картины пылятся в подсобке. Видел бы ты, как Гвоздь нагнул хозяина галереи, да и продавщицам по самое не хочу досталось.
– Ну, теперь загуляем, – потёр ладоши Степан.
