скачать книгу бесплатно
И вдруг звонко стукнул, ударившись о пол, какой-то
предмет. Мать ногой нащупала его, подняв, внесла в избу, заглянула внутрь. Испуганно вскрикнула, чуть не выронив его:
там были большие золотые монеты – деньги, каких она еще в жизни своей не видывала.
В это время вошел в избу отец. Мать кинулась к отцу
и дико закричала.
– Отец, да что это такое? Мы кого-то ограбили, матушкисвяты-ы, – подала отцу кошелек.
Отец заглянул внутрь, застегнул и молча вышел из изб
Петька вышмыгнул следом за отцом и затаился за дверью в темных сенках. Отец раскрыл дверь сенок и далеко швырнул
злосчастный золотой кошелек, повернулся и пошел в избу. Петька вышел из укрытия и стал шарить ногой в темноте, быстро как-то нашел предмет и спрятал его по – своему, и не успели еще опомниться в избе, как он вошел и сел рядом с Дашкой.
Мать стонала и наговаривала:
– Паша знает, что делать – и не моё это дело!
Неужели это он кинул нам за то, чтобы когда-нибудь ночью налететь и нас ограбить или все-таки утащить дочку?Ой,
– горюшко, – она стояла, утирая глаза передником, а слезы
все лились и лились.
– Брось, мать, не на нас одних налетели, – отчаянно сочинял
отец, лишь бы успокоить жену.
Петька сидел и думал: «Мамка забудет, отец и вовсе, а куплю
буланку, такого, как был под бородачем, и разыщу обидчиков обязательно. Рогатка у меня уже есть, притом сильнейшая, недаром все ребятишки завидуют,
всегда просят обменять на что захочешь, но он
ни за что не сменяет. Теперь только бы коня, а рогатка есть!». Петька
перешел на лавку у стола в углу, протянул вдоль всей стены. Лавка
была выскоблена добела. Мать загоняла его частенько на эту лавку
ремнем, чтобы поел по-человечески. Сидел он сейчас на этой лавке
и думал о своих отчаянных планах. Вся семья была в оцепенении.
Дверь со скрипом отворилась, и в избу ввалилась бабка Агафья.
Перекрестилась на иконы в угол у стола, над которыми свисала узорчатая лампадка красного стекла,а в ней деревянное масло.
Зажигалась лампадка по старинным праздникам, для моления.
В семье не любили любопытную бабку-Агапку, вездезнайку. Её так
называли все – бабка Агапка, даже дразнили ребятишки, за что и
всыпал отец Петьке не раз: «Не смей мне старых людей дразнить!
Убью, холера!». Но Петьке неймется, он опять за свое. Поэтому не
успела бабка войти, как Петька заворчал и вышел.
Пришла старая узнать, набрали ли чего Рябинины, уж очень
быстро возвернулись из бора домой. В избушке полным-полно наложено было ягод, грибов всякого сорта: рыжиков, белянок, сухого груздя и маслят.
– Ох, ах, – застонала бабка – Агапка, – да где же, да как же вы
смогли так много набрать-то? Охо-хо-хохо! Да повез бы ты меня
туда, Павлуха! Отвези, касатик, самогоночкой рассчитаюсь.
Павел посмотрел на бабку с усмешкой, сказал:
– Куда тебя, такую-то, помоложе там надо, – засмеялся и вышел в сени,хлопнул дверью.
Арина тоже слабо улыбнулась. Но Агапка как пошла, как пошла своим громогласным – даже в ушах ломота:
– У-у, холера, варнак, анчихрист окаянный, язык как помело, мелет бык стоеросовый чушь какую – ни стыда, ни совести!
Околел бы ты, холерска-ай, – поднялась и вышла, ворча. Вывалилась туда,
откуда только что ввалилась, крестилась, ласковые слова говорила, словно пела, а чуть не по ней – показала Агапка свою стать,
свой басовитый голос.
Отец вернулся.
– Зачем же ты, Паша, её обидел?
– Ни холеры не сделается – опять явится!
Так и есть, не успели еще пастухи коров выгнать из деревни, как полезли любопытные к Рябининым, а следом и Агапка
появилась.
День был субботний. Отец запряг коня, поставил бочку, привез воды с реки в баню и начал заметать двор и тут вспомнил о
кошельке, который выбросил вчера, и стал оглядываться кругом,
шаря глазами по земле.
– Где же он? Куда я его швырнул? Все равно он не вернется за
ним, да побоится же в деревню налететь, окаянный. Куда же я, лешак,
его выкинул? – Искал, искал, а кошелёк как в воду канул – не нашел.
Пришёл Петька с рыбалки-поймал десяток пескариков
двух усатиков коту.
– Тять, посмотри-ка, сколь налимов я поймал, ох и клювало,–
и протянул отцу свою рыбу.
– Хариусы настоящие, – похвалил его отец.
– Сынок, а где тот кошелек, что я вчера кинул?
Петька опешил, лицо залило румянцем. Он стоял, моргая глазами и разинув рот.
– Не знаешь ли ты, куда я его кинул – посмотреть бы только.
– Молчать нельзя, что-то надо сказать, – думал Петька, и тут
мелькнула мысль – не нашел ли его у него отец, а меня пытает. Но
отец отвернулся, закурил, проговорив про себя: «Чудо, вот чудото! Зачем мне надо было горячиться? Но где же он, в самом деле?
Поздно я схватился, наверное, кто-нибудь нынче нашел. Мало ли
народу перебывало», – ворчал отец, бросил метлу, сел и задумался. Петька быстро сообразил и крикнул:
– Тять, а бабка не взяла его? Я видал, она зачем-то нагибалась,
– нагло соврал Петька и медленно поплелся прочь.
Рябинины этой осенью больше в тайгу не ездили. Хватило им
одного раза, чтобы надолго помнить. Однако же года через два
Рябинины снова поехали и как назло опять встретил их знакомый молодой разбойник, но уже чистый, помытый, одетый покупечески, в хорошей поддевке синего сукна, но бороды не снял.
Рябинины уже забыли немного о происшедшем, решили, что
встреча была случайной, но забираться в лес далеко не стали, не
взяли они и детей. И что же вы думаете? Склонившись, собирали
они ягоды, вдруг сзади послышался шорох сухой травы и чье-то
дыхание. Арина распрямилась: боже мой, прямо на неё едет он на
темно-буром гривастом коне, улыбаясь.
– Здорово были, – поздоровался он и, подбоченясь, остановился.
– Крестник, кажется, наш, так что ли? – Отец стоял на одном
колене, собирая бруснику.
При виде его сел на землю,
– Что, отец помочь вам, аль нет? Как вы думаете, а то мы
мигом.
– Да нет, не стоит, мы помаленьку сами, да скоро уж и ехать
надо.
А ехать они не собирались, только что приехали.
Ты отец не бойся,мы тебя не тронем– инвалида не обидим,
но молчи, что видел ты нас: не видел и не слышал! Вот конишкато у тебя хреновенький – бери моего, ты мне как крестник, отец
будешь. Жаль мне тебя, одноногого.
Но отец вежливо отнекался. Пришелец покурил, помолчал,
попрощался, чему-то ухмыляясь, стегнув своего красавца-коня,
скрылся из виду.
– Но, Паша, не сносить нам с тобой головы на плечах, следит
он ровно за нами!
– Тебя украсть хочет, – пошутил отец, но шутка не получилась.
Арина обиделась и все время молчала до самого дома, как бы
к ней ни обращался Павел.
– Надулась как мышь, чего я тебе сказал обидного, ну, пошутил
