скачать книгу бесплатно
даст пользу и добро иному делу, новому. Я его отнесу.
Павел здал золото,на которое купили пшеницы и облегчили посевы колхозу.
– Дурак Павел, даже золото отдал!
А Рябинины радостно улыбались.
Второй девочке, Даше, сровнялось десять лет. Мать ее сильно и непоправимо заболела. Она стала долго и натужно кашлять.
Здоровье ее с каждым днем ухудшалось. Но, любительница с молодых лет ходить за ягодой, она и при болезни усидеть не могла. У ней
начиналась болезнь легких. Однажды осенью Арина позвала свою
приятельницу сходить на горы за ягодой, за крыжовником и кислицей, та согласилась. Идти далеко. Но с разговорами идти незаметно.
Шли долго до того места, где часто набирали в прошлые годы,
когда много уродит ягод. Таких угодий ближе нет как на том месте,
они это знали одни. Дойдя впились сразу, не присели нисколько,
не остановились отдохнуть с дороги. А еще же карабкаться надо
повыше, внизу-то нет ничего. Добрались. Нагрузились порядком,
да еще по узлу на корзину сверху положили, и потопали домой.
Не успели отойти от горы, как на них налетел молодой мужик –
Сема-огородник. Так называли его за то, что он был бригадиром
огородной бригады совхоза. Поселка, около которого протянулась
гора с множеством ягоды. Никто, никогда не запрещал здесь их собирать. Совхозные люди и колхозники из их села, почти все были
родными между собою. То сестра, то кум, то сват, то брат, то просто знакомые между собою, здесь были жители на совхозе и из
села, откуда пришли они.
В деревню они приезжали по всякому делу. Сельчане в совхоз
шли как домой. Чего ему вздумалось нарушить это дорогое родство между селами. Его совсем не касались эти ягодные угодья, но
он вдруг подъезжает к ним и с завистью крикнул:
– Чего несете, откуда?
В душе решил – сорвать, раздавить те сокровища, уплывающие от
его рук, что достались им очень дорого. Руки были все исцарапаны
колючками кустарника, усталостью от ходьбы и лазанья по уклонам.
– Чего несете, я спрашиваю?
Но они молча посторонились и снова пошли дальше.
– Что несешь, мать-деремать, – крикнул он, соскочил с коня,
подбежал к Арине, рванул с плеч двухведерную корзину, которую
всегда набирала полную и еще узел положит сверху, она. Такой целью задавалась всю жизнь: чтоб набрать только полную ,только больше и больше,а как нести? -Донесу как – нибудь,– но это стоит всегда не даром для здоровья.
С нее слетел узел – в нем тоже было землю, он топтал ногами. Не успел разрушить одно, как сорвал
с другой, так же быстро расправился с трудами, на которые с исцарапанными руками ухлопали целый день эти женщины. Когда все потоптал и сделал месиво – отъехал в сторону. Женщины стояли с разинутыми ртами.
Огородник закончил свое дело, грозно закричал:
– Вот вам – нате, жрите! Это наше добро, не имеете права заходить на нашу территорию, – вскочил на коня и был таков.
Опаленные горем, подобрали они пустые корзины и побрели
обратно в свою деревню.
Всю дорогу проплакали бедные женщины. Какое горе, какая
досада, очень обидно!
Пришла Арина домой еле живая, опухшая от слез, разбитая
от горя. Дашутка кинулась к матери, но та ей сказала:
– Уйди, не до тебя, – и упала поперек кровати.
Даша кинулась за отцом, он притопал и не понял сразу, что случилось. Кое-как смог добиться отец, в чем дело. Арина
кое – как объяснила и снова упала.
Павел на одной здоровой ноге рванулся куда-то и мигом примчался верхом на коне, с ружьем на плече.
– Где он, стервец этот, – крикнул Павел с коня, и Арина
поняла ,что дело плохое – он убьет его, что тогда?
Она кинулась к Павлу, хоть чувствовала, что она в этот день
очень заболела, ее легкие осложнились, она погибла, но – собрала все силы, протянула вперед руки и умоляюще произнесла:
– Паша, милый, родной, не езди! Брось, опомнись, не езди! –
Она потянула его за ногу, дергала коня за повод, умоляла и плакала.
Павел обозлился и толкнул ее ногой. Арина отшатнулась,
сразу прекратила плакать и серьезно взглянула на Павла:
– Езжай, если хочешь! – сама повернулась и ушла в избу.
Павел сполз с коня, вошел в избу и настойчиво потребовал:
– Где он был, где встретили его, я спрашиваю?
Арина обернулась, посмотрела на него, шагнула к корзине,
подняла обрывок веревочки и сказала:
–
Езжай, давай!Вот Паша,гляди:поедешь,а мне вот что и хватит.Ищи его, беззаконника тебя – не потерплю,поня л?Хватит!
Павел погоношился, потоптался и бросил ружье на лавку.
Ушел, походил по двору, немного остепенился и вошел снова.
Более спокойно спросил:
– Но все же ты мне скажи, Ариша, где он вас встретил? Я же
должен его наказать! Чтоб дальше ему неповадно было!
– Нет, не скажу! Чтоб не наделал ты чего еще дурнее – отпусти
коня на бригаду и ружье отнеси, где взял его!
– Дашутка, – крикнула мать в сенки, – все двери были открыты,
слышно кругом до самого огорода.
Дашутка прибежала, всунулась в окно и спросила:
– Чо, мама, ты звала?
– Да, звала. Отведи-ка коня на бригаду. Отец взял на бригаде для
дела, да отдумал ехать к куму, но вот отведи, дочка, потихоньку.
Отец подкинул за одну ногу легкую Дашутку, подал повод, открыл ворота, и Дашутка поскакала, подпрыгивая во все стороны.
По двору ходили куры, горланил петух. В углу у сарая сидела
большая серая собака. Тихо кругом, ни ветерка.
Отец сел на бревно, которое лежало для распилки на дрова, и
заплакал, не мог совладать с собой. Вышла Арина, бледная, осунувшаяся и как после долгой болезни пошатывалась:
– Не плачь, Паша, еще успеешь! – пожалела она и села рядом.
– Упадет девчонка-то!
– Но девчонка, как мальчишка, помогает дома, как может! – И
не впервой ей скакать на коне верхом, и на неоседланном.
Отец по своей инвалидности работал на закрепленном за ним
коне, а на ночное отводили в бригаду. Отводила всегда Дашутка.
Мальчишки всегда завидовали ей, и от зависти кидали в коня камнями, но если попадали, то конь рванет и бежит сколько есть сил прямо
в ворота бригады. Как только Дашка выезжает на коне, тут как тут
всегда навстречу Колька, вечно злой и рыжий мальчишка, полный
нос веснушек. Отец его ежедневно порол, что он плохо учил уроки.
Только Дашка выехала из-за угла, как Колька налетел и кинул
палкой. Палка угодила коню по колену, и он прыгнул и понес на
своей спине десятилетнюю наездницу. Дашка успела крикнуть:
– Докидайся, Колька, тятька тебе все уши обортает! – Конь умчал Дашку из виду.
Колька захохотал:– Пока он доберется, я вперед тебе обортаю!
– Гнедко понес Дашутку вскок, куда попало. Дашка вцепилась
за гриву коня, опустила повод и молча скакала. Платье вздулось
пузырем, волосы дыбом. Дашка влетела в ворота бригады, потому
что конь во весь опор ворвался во двор, стараясь задеть боком о
столб у ворот, и резко остановился у колоды. Об ворота хотел скинуть необычную наездницу.
Выскочил конюх, развел руками и расхохотался:
