Забавные, а порой и страшные приключения юного шиноби. Фантасмагория. Часть 1

– Синоби идёт! – неслось от двора ко двору, опережая его бодрый шаг. – Синоби тащится!

И благодаря этому звуковому оповещению, опережавшему его физическое перемещение в пространстве, из дворов стали выбегать дети и женщины и с любопытством смотреть на Свиньина.

А вскоре он увидел, как из одного проулка к нему навстречу вышел человек в окружении нескольких детей; человек был, судя по его чёрной жилетке и чёрной шапочке, из кровных, а дети так и галдели вокруг него:

– Вон он… Вон тот синоби… Сюда прётся.

«Интересно, что им нужно?».

На всякий случай Свиньин подтянул пояс и потёр ноги одну об другую, проверяя завязки на сандалиях. Но его предосторожности оказались напрасны, так как человек, окружённый детьми, ещё издали, шагов за десять до юноши, стал тянуть ему руку для рукопожатия, приговаривая:

– Господь услыхал мои молитвы! Как хорошо, что ты тут появился, дорогой друг!

И это была не та ситуация, которая устраивала бы молодого человека. Было понятно, что людям в этом селе что-то от него будет нужно. Вот только задерживаться здесь ему было нельзя, так как до ночи он мог не успеть добраться до последней точки своего пути.

А человек, небритый и в шлёпанцах на босу ногу, уже вот он… Да, по виду он кровный, но значка на жилетке никакого нет. Почему? И этот человек тянет к Свиньину руку.

– Как вовремя ты появился, парень! Как вовремя…

И пришлось шиноби эту руку пожать – правда, перчатку он снимать не стал. Юноша был подготовлен ко всяким фокусам, так что ухо держал востро.

– Меня зовут Белкин, – представился человек. – Я в здешних местах смотритель от мамаши Эндельман.

– Ратибор Свиньин, шиноби, – ответил на приветствие юноша, он думал, что, как и всякий другой кровный, Белкин сейчас начнёт удивляться такой неблагозвучной его фамилии, но на сей раз он ошибся, мамашин смотритель и ухом не повёл, а быстро продолжал:

– Друг, выручай… У нас беда, сами не сладим, а полицейские сказали, что смогут прислать команду только через три дня, понимаешь? А он сейчас нашего Трифона переварит, за три дня уже и семена даст…

И этот Белкин ещё и не договорил, а Ратибор уже понимал, о чём идёт речь и, зная тему, может быть, даже лучше, чем смотритель, уже сделал для себя выводы.

«Нет, за три дня бродячий бамбук человека не переварит, да и мало этому растению одного человека, чтобы отрастить коробочки с семенами. Нужно три-четыре трупа для удобрения и неделя для роста семян. Неделя, а то и полторы».

И уже начал думать, как побыстрее отказать этому представителю и уйти отсюда. Но Белкин бубнил, почёсывая свою трёхдневную щетину:

– Поле дальнее, мы его мидией засеяли и недели полторы там не появлялись, а там ещё ивами края поля поросли, он там и спрятался, в общем, мы его проморгали… Вымахал уже, тварь, метров на пять, а сегодня пошли мужики кальмаров побить и наловить лангустов на продажу, а он одного мужичка и убил… Понимаешь? Мужики говорят, что с первого удара прямо в темя его хлопнул, пока тот собирал лангустов, – тут Белкин резко вмазал рукой, – Раз… Щёлкнул, и всё, насмерть… Сразу наповал…

– Друг мой, шиноби кодекс повествует, что должен вам я обязательно помочь, – начал Ратибор, – но сложность есть одна, уже я связан делом. Ещё вчера я должен был предстать перед самой мамашей Эндельман. Но время потерял, и промедленьем этим заказчика могу я огорчить. Увы, увы… Я отказаться должен, хоть в раз другой помог вам непременно б.

Глава 11

– Друг… – Белкин поморщился. – Не уходи, а… У меня тут всё плохо… Дело такое… Я тебе дам шекель… Дам, у меня в кассе есть немного денег. Давай, а? Тебе же, – он на всякий случай оглядел молодого человека с ног до головы, – зарубить триффида – раз плюнуть, а нам его никак не победить… Шекель, а? Ну соглашайся, друг.

В голосе его слышались просьба и надежда одновременно, и уже по тому, что шиноби не ответил ему сразу, он сделал правильный вывод и добавил:

– Слушай, я тебе два шекеля заплачу.

– Тут дело не в деньгах, и даже три монеты меня не соблазнят. Спешу я просто. В этом вся загвоздка.

Юноша уже думал, что этого будет достаточно, но он ещё не понял, с кем имеет дело. И Белкин зашёл с последних козырей:

– Слушай, друг… То поле мы сеяли под налоги, понимаешь? А если мы лангустов не переловим, всё – пожрут они мидий, и выплачивать мамаше налоги нам будет нечем… Ты ведь понимаешь, что налоговые сюда пришлют палачей с големами, мужиков будут пороть, молодых баб мамаша погонит в позорные дома, ты же знаешь, что мамаши налог с людей взыскивать умеют. Попробуй им только не отдай положенного… А мы в этом квартале ничего для налоговой не собирали ещё, на то поле надеялись… А теперь ничего и не собираем… Придут люди с големами… Они тут такое устроят… Сам понимаешь, демократия кругом, с налоговыми шутки плохи… В общем, если не убить триффида, деревенским плохо будет…

И вот это был уже довод веский. От такого не отмахнёшься, на торопливость не сошлёшься. Ратибор прекрасно знал, как хозяева карают несчастных пейзан за недоимки. И словно почувствовав брешь в его позициях, наместник продолжал:

– Выручай людей, синоби. И два шекеля ещё от меня будет тебе.

В принципе, то, за чем он спешил в Кобринское, могло полежать на льду ещё денёк, ничего с ним уже не случилось бы. Полдня или день ничего бы не решили, он торопился только для порядка. Скорее для себя, чем для дела. И Свиньин спросил:

– А где триффид?

– Километра два. Полчаса ходьбы отсюда, – обрадовался Белкин; он обернулся назад и стал глазами искать кого-то. И закричал: – Ерёмка! Ерёма, ты где?!

И тогда на глаза Ратибора попался мальчишка… Кажется, это был его сверстник. Босой и в грязных по колено штанах, он быстро поклонился и спросил:

– Чего, барин?

– Отведи господина шиноби на седьмое поле, он триффиду макушку срубит, а потом гони туда бригаду Васнецова, пусть корчуют пенёк сразу, не ждут, пока он снова росток даст.

– Ладно, – отвечает Ерёмка и кивает. И теперь уже обращается к Свиньину: – Пойдёмте, барин, укажу вам, где бамбук мужичка нашего убил.

* * *

Есть реки, чьё течение покойно и неспешно

Чьи русла полноводны, пересекают богатые долины

Но жизнь шиноби на те воды не похожа

Не ведает шиноби, в день какой прервётся неспокойный его путь

И что тому концу причиной станет

– Вон он… – Ерёмка указывал рукой на край болота, что порос чёрной ивой. – Чёрный, у ив прячется.

– Спасибо, вижу я, – отвечал ему молодой человек. Он и вправду прекрасно видел пятиметрового триффида, что принял чёрный цвет, чтобы на фоне чёрных деревьев без листвы его не было видно. Эти разумные растения легко меняют цвет в зависимости от окружающей среды.

Шиноби стал приглядываться, искать дорогу к триффиду. Ему нужно было подойти к растению хотя бы метров на тридцать. Лучше, конечно, на двадцать, но его хорошие навыки работы на дистанции позволяли ему и с тридцати метров поразить это опасное растение. Но триффид стоял у самых зарослей ивы, а из них произвести точный бросок было просто невозможно, у ивы слишком много веток и свисающего с них длинного болотного мха.