Чуждость

– Ну слава Богу, ты очнулась. Ты как? Нормально? А то я уже волноваться стал, что мы слишком поздно тебя вытащить от этого психа сумели, и он успел навредить тебе выше твоих сил.

– Да нет, ничего, все нормально со мной… – её губы тронула легкая улыбка, – ты, кстати, слишком поторопился. Я почти договорилась, что он добровольно отпустит меня, а тут заявляются твои архаровцы и, не давая даже слова сказать, запихивают в машину и увозят.

– Извини, но откуда ж мне было знать о чем ты там договорилась или нет, ты ж даже никакой весточки не подавала Я когда наконец вычислил, где ты находишься, вообще боялся, что он убил тебя… Кстати, вот никогда бы не подумал, что ты меня в торопливости обвинишь, честно говоря, предполагал услышать прямо-противоположное. Ну да ладно, это все ерунда. Главное, что ты жива, здорова и, наконец, дома.

– Ну да, это не может не радовать, – усмехнулась она, внутренне немного досадуя, что расставание с Брюсом прошло столь спонтанным и скоропалительным способом. Хотя может это и к лучшему. Кто знает, может напоследок передумал бы он её отпускать или еще что учудил. Все-таки от таких авторитарных личностей лучше держаться подальше. К тому же и так все ясно меж ними было, вот только её алименты дочерям они с ним так до конца и не обсудили. Правда, она в любом случае может ему посылать достаточную на её взгляд сумму, а дальше пусть распоряжается по своему усмотрению, хоть в помойку выкидывает.

Придя к такому выводу, она тряхнула головой, отгоняя как остатки сна, так и последние сомнения и решительно поднялась с кровати и повернулась к Шону:

– Пошли, покажешь, чем вы тут без меня занимались.

– Ну уж нет, дорогая. Для начала ты позавтракаешь, и только после этого я тебе экскурсию по институту устрою и о последних наработках расскажу.

Перебирая отчеты всех отделов в кабинете директора, сидевшая в его кресле Мила не могла скрыть раздражения:

– Шон, ты совсем сдурел что ли? Как ты такое допустил? Это же все фикция! Ты понимаешь, что столько времени зря потеряно! Ни одного стоящего результата! Ни одного! Чем ты вообще занимался?

– Тебя искал… вот и пустил все на самотек, – хмуро поморщился Шон, сидящий в кресле для посетителей, а потом примирительно поднял руку: – Ладно, не генери, сейчас с твоей помощью все наладится. Я все вновь возьму под строгий контроль.

– Где отчет Гарнери?

– У его пока нет никаких новых результатов.

– Пусть составит отчет по текущей динамике.

– Да нечего там смотреть, без тебя он словно слепой котенок тыркался и ничего сделать не мог. Когда он воздействия не менял – все без изменений и оставалось, а когда что-то варьировать начинал – животные начинали дохнуть, – лицо Шона исказила гримаса крайнего раздражения, – так что без тебя твой Крис ноль без палочки. Но ты не расстраивайся, я новую партию животных заказал, начнем все сначала, и глядишь, сложится все в этот раз, особенно если ты сама будешь ему программу эксперимента расписывать.

– Вызови его.

– Зачем?

– Хочу с ним поговорить.

– Мила, ты в своем уме? Да он по одному голосу тебя расколет. Зачем тебе нужен свидетель нашей аферы?

– Я изменю голос.

– Да стоит тебе увлечься обсуждением материала, и ты забудешь обо всех изменениях голоса. Мне ли не знать. К тому же он прекрасно знал Вики, да и тебя тоже. Он даже по нюансам поведения может тебя вычислить. Так что нет. Тебе с ним общаться я запрещаю. И не проси. Тема закрыта.

– Шон, тебе не кажется, что ты начал забываться? Это что за тон разговора со мной? – в раздражении Мила привстала с кресла. – Запрещает он мне видите ли…

– Ладно, ладно… Не запрещаю, а прошу. Прошу не создавать новую проблему. Ты и так их уже кучу создала. И я только что и делаю, что их решаю. То исчезновение твое обосновываю, то доклад твой отменяю, то ищу тебя, высунув язык, словно гончая, по всей округе… Может, хватит уже, а?

– Хочешь сказать, что это я виновата в моем похищении?

– Не ты, конечно, но если сейчас вызовешь Гарнери и проколешься, однозначно виноватой окажешься. Так что не надо этого делать, прошу. К тому же, ну на кой черт тебе с ним разговаривать? Отчитать, что почти все животные у него передохли? Так я это и без тебя сделал. Да и странным это ему наверняка покажется, что Вики его отчитывать за это начнет. Она так себя никогда не вела.

– А они что действительно все у него погибли?

– Большинство. Да и те, что остались, практически не жильцы. Я поэтому новую партию и заказал.

– Поверить не могу… Как же он учудил такое? Шон, что он так поменял? Я хочу видеть журналы наблюдений!

– Журналы? – Шон замялся. – А зачем тебе журналы?

– Как зачем? Хочу выяснить, какое из изменяемых воздействий так повлияло, что начался падеж. И еще хочу выяснить, почему он сам не отследил эту тенденцию. Крис не настолько туп, чтобы не попытаться выявить зависимость. Он должен был начать варьировать этот параметр. Должен! И я хочу эту зависимость посмотреть.

– Понимаешь… журналов нет, к сожалению нет, – Шон с трагичным видом развел руками.

– Как нет? Что значит, нет? – в глазах Милы полыхнула злоба. – Ты чем руководишь? Научным институтом или забегаловкой привокзальной? Как это нет журналов? Это же первейший документ при любом эксперименте! И Крис их вел всегда! Где они?

– Не злись. Так сложилось. Неудачно, не спорю, но что есть. Понимаешь, когда у него несколько очередных подопытных разом подохли, я психанул и велел все материалы сдать в архив. Он сдал, а там, ну прям как злой рок какой-то, буквально на следующий день коротнуло проводку, начался пожар, который к счастью удалось быстро ликвидировать, но вся нерассортированная документация, в том числе и его журналы сгорели…

– А электронная версия?

– Электронная… – Шон нервно облизнул губы, – электронная версия, по-моему, у него грохнулась вместе с системой, когда коротнула проводка в архиве.

– По-твоему или точно?

– Грохнулась – это точно, а в результате чего, точно не скажу. Возможно из-за короткого замыкания в архиве, это ведь один стояк по питанию, а возможно все просто совпало так.

– Шон, у него в лаборатории на входе везде фильтры по напряжению стояли…

– Значит, он их отключил.

– Зачем?

– А я откуда знаю зачем? Не знаю зачем. Не знаю! – повысил голос Шон.

– Ты что это на меня кричишь?

– А что ты мне допрос с пристрастием учиняешь? Я что виноват, что твой Крис повел себя как последний дурак? Я не виноват! Хотя виноват, конечно, виноват, что спорить, – продолжил он уже явно извиняющимся тоном, – проследить за ним был должен, но я не мог, Мила. Не до того мне было. Я был весь сконцентрирован на твоих поисках… Да еще и отсутствие твое как-то обосновывать было надо…

– Кстати, а как ты его обосновывал?

– Как, как… сообщил всем, что ты беременна и в связи с угрозой выкидыша тебя прямо с вокзала в частную больницу забрали, и ты там на сохранении лежишь. А теперь вот сообщу всем, что ребенка сохранить не удалось. Так что будь любезна на сочувствующие и ободряющие комментарии покивать головой при случае. Хорошо?

– То есть ты не стал сообщать никому о моем похищении?

– Конечно. А как иначе? Полицейских к нашим разборкам ни при каком раскладе привлекать нельзя было. А ну как вздумалось бы твоему муженьку экспертизу ДНК тебе провести или еще чего… Мы бы с тобой в разбирательствах надолго бы завязли. Да и институту такой скандал явно не на руку, даже если бы мы с тобой с наименьшими потерями выкрутиться из всей этой заварушки сумели. А потом, допустить, чтобы полицейские имели возможность сунуть свой нос в наши разработки недопустимо ни при каких обстоятельствах, я даже представить боюсь, как бы наши кураторы из министерства обороны и федеральной службы безопасности прореагировали на то, что я своими руками подбросил им для этого повод…

– Какой ты предусмотрительный, однако, – с усмешкой качнула она головой.

– А то ты не знала? За это ведь и держала при себе.

– Ладно, хоть и не нравится мне нынешний расклад, но куда деваться… Когда новая партия животных прийти должна?

– На днях.

– Ты подготовил все для проведения массовых операций?

– Обижаешь… Конечно. Я еще в прошлый раз лазерную установку для трепанаций закупил, да и с медицинским персоналом проблем нет. Так что без труда новую партию подопытных подготовим.

– Это радует. Да, и еще: распорядись, чтобы компьютерщики завели на мой рабочий компьютер открытый доступ ко всем материалам всех лабораторий и всем электронным версиям журналов. Отдела Криса в первую очередь. А лучше, чтобы у меня на моем личном жестком диске сохранялись копии всех его рабочих материалов.

– Распоряжусь, – согласно кивнул он.

– Ну и предупреди его, что работать он отныне будет лишь по утвержденному мною графику эксперимента. И если он посмеет изменить хоть один параметр, будет отстранен от работы. Ясно?

– Без вопросов. Вернее предупрежу, что отныне график эксперимента буду расписывать лично, со своего компьютера, а то, что за этим компьютером работаешь теперь исключительно ты, с твоего разрешения умолчу. Зачем этому остолопу знать подробности наших взаимоотношений? Согласна?

– Пусть так. Кстати, кто у тебя сейчас обязанности секретарши выполняет? Как ей преподносить будешь, что в твоем кабинете сижу я, а ты опять в смежном кабинете зама?

– У меня теперь не секретарша, а секретарь. Ник. Ты его уже видела. Он руководил операцией по твоему вызволению и объяснять ему ничего не надо, он не задает лишних вопросов.

– Это тот, что со шрамом на виске?

– Да.

– На роль телохранителя он может еще и пойдет, а вот секретаря – сомневаюсь. Какой из него секретарь? Максимум две извилины и при этом обе прямые.

– Замечательный из него секретарь. И то что извилин немного, так это для секретаря скорее плюс, чем минус. К тому же кофе умеет делать замечательно, именно такой, как ты любишь – раз, охранять тебя по совместительству может, не допуская нежелательных посетителей – два. Ну и третье – он мальчик мало того что преданный, а еще и не любопытный, не сует нос не в свои вопросы, четко исполняя лишь то, что поручено. Так что мечта, а не секретарь.

– Никак рычаги давления на него имеешь, что так уверен в его преданности?

– Не без того, – самодовольно усмехнулся Шон. – Ну а про распределение кабинетов, на мой взгляд, очень логично, что я отдал больший кабинет собственной жене, которая теперь, кстати, официально моим замом по науке является и мало того, что ведет большую научную работу, так еще недавно такой стресс пережила, связанный с потерей ребенка. При этом в каком кабинете какой компьютер стоит и как они запараллелены вообще никого касаться не должно, ну и в дополнение с внутренних дверей я прикажу таблички снять, оставив лишь внешние перед приемной секретаря. Так что не волнуйся, у посетителей вопросов не возникнет. А возникнут, или Ник, или на худой конец я, растолкуем, что не их это поганое дело свой любопытный нос в такие дела совать.

– Отдать тебе должное, Шон, в вопросах наведения порядка тебе просто нет равных, – иронично хмыкнула она.

– Я стараюсь, Мила. Поэтому работай и на организационные моменты не отвлекайся, а если что нужно, лишь скажи. Я постараюсь все сделать наилучшим образом, – не понял её иронии Шон.

***

За несколько месяцев Мила сумела взять под жесткий контроль работу всех отделов института, и направляемые ею они начали разработку достаточно интересных и перспективных направлений, что не могло не радовать как ее, так и Шона. Вот только результаты работы отдела Гарнери оставляли желать лучшего. Хотя с новой партией животных ждать быстрых результатов и не приходилось, но постоянный, требуемый ею мониторинг состояния животных показывал, что их здоровье ухудшается.

– Что он там с ними творит? Почему показатели ухудшаются? Этого не должно быть на данном этапе! Ты что закупил больных животных? – в один из дней, вызвав к себе Шона, не могла скрыть уже явного раздражения Мила.

– Успокойся. Нормально у него все там. Я еще вчера к нему заходил. Все безупречно. Клетки чистые, животные сыты и на вид здоровы.

– Тогда с чего показатели на спад пошли? Чуть большая нагрузка, и у всех животных и аритмия и удушье начинается. Этого быть не должно!

– Ну с чего решила, что не должно? Ты же с прошлой группой подопытных подобный этап не наблюдала, может там такой же спад по здоровью наблюдался. Возможно, это просто период адаптации.

– Крис не говорил мне о нем.

– А ты спрашивала?

– Конкретно – нет, но он наверняка сам бы рассказал, если бы подобное наблюдалось. Сейчас что-то не так идет, а что, понять не могу…

– Да ему в голову не пришло рассказать, раз ты не спрашивала. А может вообще побоялся рассказывать про явные ухудшения, опасаясь, что ты обвинишь его в недолжном уходе за животными.

– Пойди, спроси его. Хочу знать была ли такая динамика в прошлый раз.

– Хорошо. Пойду спрошу. Подожди немного, – Шон порывисто встал и вышел из кабинета.

– Да уж… – Мила в замешательстве потерла кончиками пальцев висок, а потом раздраженно повела плечами. её раздражало, что она сама не может проконтролировать ход эксперимента, и вынуждена довольствоваться лишь отчетами и рассказами Шона. Больше всего злило ее, что при ней Шон отказывался даже звонить Гарнери по громкой связи, мотивируя, что вряд ли она устоит перед искушением вмешаться в ход обсуждения, посчитав, что он не совсем конкретно и правильно формулирует задания или вопросы.

Минут через десять Шон вернулся.

– Ну все так, как я и говорил. Картина повторяется. Поэтому не психуй. Не рассказывал он тебе об этом лишь из опасений, что обвинишь в недолжном уходе, так что это тенденция.

– Через сколько реакция на нагрузку восстанавливаться до соответствующих нормам параметров начала?

– Что? – непонимающе переспросил Шон.

– Насколько продолжительным был прошлый спад по реакциям на нагрузку?

– А черт его знает насколько… – пожал он плечами.

– Ты не спросил или он склерозом страдает?

– Конечно, не помнит он, журналов ведь нет, да и не отмечал он в них подобные параметры наблюдений. Это только сейчас ты подобные новшества ввела.

– Ты врешь, Шон! Он отписывал в примечаниях состояние животных и явные ухудшения фиксировал. Я видела это!

– Даже если и отписывал, он их что на память заучивал? Нет! Поэтому динамику и продолжительность не помнит и нечего меня во лжи обвинять на пустом месте! Это оскорбление, между прочим. И вообще, это что я, этого склеротичного идиота поставил возглавлять этот проект? Нет, не я. Это твоя идея была, а обвиняешь в его просчетах ты меня почему-то. Почему? Не нравится, как он работает, давай его заменим, я не против.

– Ладно, извини. Я погорячилась… просто раздражает, что сама напрямую проект не могу контролировать. Не привыкла я к такому. К тому же через месяц конференция, я выступить хотела, а с такой подборкой экспериментальных данных это не представляется возможным.

– Ну подгоним чуток данные, тоже мне нашла проблему… – иронично пожал он плечами.

– К чему подгоним? К ожидаемому мною результату? А если я ошиблась? Ты соображаешь, что предлагаешь мне? Шон, у тебя вообще с головой как? Это же не квартальный отчет, где ты финансы по отделам на списание раскидываешь. Это научные исследования! Я никогда не занималась фальсификацией и не буду!!! – её голос сорвался на крик. – И если ты еще хоть раз посмеешь предложить мне это, вообще проект брошу и не буду вести. Понял?!!

– Чего я тебе предлагаю? Ты чего, Мил? Какая фальсификация? Я вовсе и не о том речь вел. Ну что ты раскипятилась так?

– А о чем ты речь вел?

– Я? Я лишь о том речь вел, что данные накопиться должны. Доведем их по длительности до тех результатов, что были с предыдущей партией подопытных, тогда и речь о нестыковках или отличиях вести можно будет, а пока это лишь предположения и наша экстраполяция возможного развития событий, не более.

– Ох и умеешь ты выкручиваться, Шон. Прям мастерски. Ладно, будем считать, что действительно лишь это имел в виду.

– Конечно лишь это. Как ты могла подумать, что я могу предложить хоть что-то фальсифицировать? Мне прям даже обидно… Ты что, считаешь меня прожженным аферистом и мошенником?

– Глядя на то, что ты порой творишь, у меня начинают закрадываться подобные сомнения.

– Зря, любимая, – он шагнул к ней и, подхватив руку, прижал к губам, – мои помыслы чисты и невинны. Я лишь хочу, чтобы ты могла полноценно работать и двигать науку вперед как на благо развития всего технического прогресса в целом, так и нашего института в частности.

– Ой, Шон, – она рассмеялась, – твоими бы устами да мед пить…

– Неужели не видишь, как я из кожи лезу, чтобы тебе комфортно работать было? Даже на нашей близости с тобой настаивать прекратил, потому что это злит тебя и раздражает. Хотя, по-моему, я уже сто раз и вину невольной измены перед тобой искупил и любовь и преданность свою доказал. А ты все никак поверить в них не можешь и простить… Или этому своему полицейскому верность хранить нравится? Он был настолько хорош в постели, что переплюнул меня?

– Прекрати! – она вырвала руку из его ладони и со всей силы грохнула кулаком по столу.

– Ах-ах-ах, женушка, какое негодование… С чего бы это? Я зацепил больную струну? Он действительно был хорош в постели и раздражал тебя исключительно примитивным интеллектом?

– Шон, не смей! Слышишь? Не смей! – она вскочила из-за стола и в голосе её послышались истерические нотки. – Не смей больше говорить со мной в таком тоне и поднимать эту тему! То, что ты был, да и сейчас являешься официально моим мужем, не дает тебе право так оскорблять меня! Еще раз посмеешь, плюну на все и уйду, и гори тут все синим пламенем! Я умерла, давно умерла, и мне плевать, что вы тут все с институтом без меня творите! Ясно тебе?!

– Все! Успокойся! Я прекратил и больше ничего не поднимаю. Только успокойся! – он притянул её к себе и крепко обнял.

– Отпусти сейчас же! – она попыталась вырваться.

– Отпущу, как только успокоишься и пообещаешь больше не разбрасываться такими заявлениями. Ты жива и здорова, и не надо гневить Бога, заявляя обратное.

Перестав вырываться, она глубоко вздохнула, потом, немного помолчав, холодно проронила:

– Ладно. Успокоилась. Отпусти.

– Вот это другое дело, – он разжал руки и немного отступил в сторону. – Ты стала такая нервная… Прямо слово тебе поперек не скажи… Может тебе какие-нибудь успокоительные настойки или таблетки попить?

– А может это не мне попить настойки надо, а тебе, чтобы перестать меня провоцировать? А? Ты ведь уже всякие границы переходишь. Учти, не прекратишь так себя вести, работать с тобой не буду, и ничто меня здесь не удержит.

– Прекратил, прекратил, успокойся только, – Шон направился к выходу, – пойду скажу Нику, чтобы кофе тебе сделал. Попей лучше кофе и успокойся. Насколько я помню, кофе обычно благотворно влияет на твое настроение.

Он вышел, а Мила, в раздражении пройдясь по кабинету, вернулась за стол и, придвинув клавиатуру компьютера, открыла на экране раздел файловой системы отдела Гарнери и вновь начала просматривать электронные версии журнала наблюдений, размышляя стоит начать вносить изменения в график эксперимента или подождать еще некоторое время.

Из размышлений её выдернул оживший селектор, поинтересовавшийся тихим голосом Ника:

– Госпожа Вельд, я могу принести кофе?

– Да. Принеси, – проронила она в ответ, даже не отрываясь от экрана.

Неслышно отворив дверь, Ник вошел и, поставив перед ней поднос с чашкой и вазочкой с печеньем, застыл рядом с ней в ожидающей позе:

– Что-то еще, госпожа Вельд?

– Через час греческий салат и пиццу из кафе принеси.

– Господин Вельд просил, когда Вы соберетесь пообедать, проводить Вас в кабинет в ресторане и позвонить ему. Он подойдет.

– У меня нет времени обедать в ресторане, так что принесешь сюда салат и пиццу.

– Я не могу, госпожа Вельд. Это рекомендации врачей. Вы должны полноценно питаться. У меня приказ в случае Вашего отказа отключить питание компьютера в кабинете.

– Ник, я не успеваю обобщить и проанализировать материал одного из отделов, – Мила раздраженно поморщилась, поняв, что Шон решил прибегнуть к помощи секретаря, чтобы заставить пообедать вместе с ним, – и если питание компьютера ты отключишь, вообще поесть не успею.

– А почему обобщаете материал Вы? Распорядитесь, чтобы Вам предоставили результаты в удобном виде с готовыми обобщениями, – Ник впервые отошел от протокола общения с ней и задал вопрос, видимо распоряжение директора насчет отключения питания ему явно выполнять не хотелось, ибо он предполагал какую бурю негодование с её стороны вызовет подобный его поступок.

– Начальника отдела вызвать, чтобы распорядиться, не могу – он загружен очень. А передавать через кого-то проблематично, у него наверняка возникнет масса вопросов по поводу компоновки и параметров обобщения. Так что не вариант – проще самой. Поэтому передай господину Вельду, что обедать буду тут, и если ты отключишь питание, я уйду, конечно, из кабинета, но только не обедать, а вообще уйду.

– Пошлите распоряжение по внутренней электронной почте, и если у него возникнут вопросы, он Вам задаст их по ней же. Вряд ли это надолго его оторвет, да и Вас тоже, и Вы сможете выделить время, чтобы пойти поесть вместе с господином Вельдом.

Мила, оторвавшись от экрана, с удивлением взглянула на секретаря, он оказался не столь примитивным, как показался на первый взгляд. Воспользоваться внутренней электронной почтой не для пересылки документации, а для обычного письма с распоряжениями ей даже в голову не приходило.

– Не вариант, самой все равно проще, – Мила решила не показывать секретарю, что его фраза её чрезвычайно заинтересовала. – Но я поняла, что ты не отстанешь, ладно, схожу я пообедать. Какой у меня крайний срок?

– Господин Вельд сказал, Вы должны пойти не позже трех пополудни.

– Раз сказал, не позже трех, пойду не позже трех. Иди, – она раздраженно повела рукой, и Ник тут же поспешно вышел из кабинета.

Открыв почту, Мила ввела адрес отдела Гарнери и послала ему коротенькое сообщение:

«В связи с новой компоновкой отчетных материалов, не могли бы Вы провести выборку по третьей и шестой строке и представить динамику изменений в графическом виде за максимально-возможный по продолжительности период? С уважением Вики Вельд»

И буквально через пару минут на экране замелькал ответ, раскрыв который Мила прочла:

«Минут через пятнадцать подготовлю, госпожа Вельд. Вам отправить на Ваш адрес или сюда, на адрес директора? С уважением Крис Гарнери»

Невзначай открытый способ прямого общения с Крисом её порадовал, и она тут же поспешила ответить:

«Директору заменили компьютер на более современный. Этот он отдал мне, и настройки почты на нем остались его. Пока ничего не перенастроили, Крис, пишите сюда, лишь пометку в теме письма делайте, что для меня. Вики»

Ответ с пометкой «для госпожи Вики Вельд» не заставил себя ждать:

«Понял. Графики пришлю в ближайшее время. Ребята уже делают. Пользуясь случаем, поздравляю с прошедшим бракосочетанием и блестящим докладом на конференции. Восторженные отзывы и упоминания до сих пор периодически встречаю в обзорах по нашей проблематике. Все пишут, что ты была на высоте. Честно рад за тебя, ты раскрылась для меня совсем с другой стороны. Я даже не ожидал. Ну и конечно, выражаю соболезнования по поводу утраты ребенка. Мне очень жаль, что так сложилось, и ты его потеряла, Вики. Надеюсь, все со временем образуется. Крис»

Иронично усмехнувшись, Мила покачала головой. Шон был прав, видимо с Вики у Криса были до того достаточно дружеские отношения, раз он позволил себе так быстро сменить стиль письма, и при таком раскладе при личном общении попасть в ситуацию, которая вызвала бы у него ненужные подозрения и вопросы было проще простого. А вот общение по электронной почте было явно хорошей альтернативой.

Только надо было определиться: резко осадить Криса в ответном письме, указав на недопустимость подобных фривольностей в деловой переписке, или напротив начать поддерживать дружеский тон, в расчете, что Крис, как явно очень впечатлительная натура, из кожи вон лезть будет лишь бы доказать, что достоин и её дружеского расположения и возлагаемых ею на него надежд.

Второй вариант показался Миле более привлекательным, и она быстро напечатала: «Крис, я благодарна тебе за проявленное участие. Да и положительная оценка моего выступления по тематике твоего отдела порадовала. Я очень старалась представить твою работу в наиболее выигрышном свете и, по-моему, мне это удалось. Жаль, что сейчас у тебя показатели начали столь значительно варьироваться и предыдущей стабильности не наблюдается, да и реакции животных на нагрузку не радуют до такой степени, что директор начинает сомневаться в целесообразности моего выступления по этой тематике на ближайшей конференции. Ты решил придержать результаты в обиде, что он не тебя послал с отчетом на конференцию? Так ты только скажи, я не стану больше вставать тебе поперек дороги и постараюсь его убедить послать с докладом именно тебя или кого-то из твоих сотрудников. Поскольку меня волнует больше не мой собственный имидж, а благополучие института в целом. Ты знаешь, я никогда не стремилась блистать на трибунах, и если честно, согласилась лишь под давлением директора, убедившего меня, что мое выступление откроет перед институтом дополнительные перспективы. Поэтому достаточно твоего слова, чтобы я к тематике твоего отдела больше не касалась. С надеждой на честный и развернутый ответ Вики» – после чего нажала иконку «отправить».