скачать книгу бесплатно
Новый год «по-московски» отметили, как «положено». Потом подъехали наши преподаватели и другие переводчики, которые жили рядом. Так что собралась почти вся советская «колония». Пели песни под гитару, танцевали. Ждали консула, который должен был подъехать к 12-ти.
Мы с Николаем решили «проветриться». Вышли на улицу поселка и, перевалив холм, спустились к пляжу залива, неглубоко, на несколько сот метров, врезающегося в песчаный берег. Был прекрасный вечер. В тропиках нет сумерек, переход от дня к ночи, когда солнце погружается в океан, длится всего несколько минут. В это время все небо озаряется невероятным светом, который фантастическими красками освещает прибрежный пейзаж. Берег в этот час был безлюден.
– Давай искупаемся, – предложил Колька. – Видишь на том берегу залива какой-то причал, до него метров триста. Давай махнем туда.
– Отличная идея, – согласился я. – Только мы же не взяли плавок.
– А ерунда, все равно здесь никого нет, и не будет.
Мы быстро сбросили одежду и нырнули в воду. До противоположного берега добрались быстро, но выбраться на берег нам не удалось, потому что мешал настил пристани. Подержавшись несколько минут за скользкие опорные столбы, мы вознамерились вернуться обратно. И, как говорится, – «вмиг протрезвели».
– А где берег? – — тихо спросил Колька.
Действительно, вокруг была кромешная тьма. На Кубе ночи – это мрак, собственной руки не увидишь! Холм закрывал от нас поселок, поэтому не видно было ни огонька. Справа от нас в нескольких десятках метрах находился выход в океан, погода была штилевая. Сориентироваться было невозможно. Мы даже не видели друг друга.
– Оставаться здесь нельзя, мы до утра пойдем ко дну? – резонно прокомментировал ситуацию Колька.
– Значит, поплыли, другого выхода нет, – мне нечего было добавить.
– Куда? – раздался саркастический вопрос из темноты.
– Вперед, по звездам, – последовала моя бодрая команда.
– А ты их знаешь? – вопрос был неслучайный. Дело в том, что в этом полушарии карта звездного неба совсем иная и для нашей ориентации совершенно бесполезная.
– Ладно, возьми две рядом расположенные звезды и старайся держаться между ними, – без энтузиазма посоветовал я.
– Ты что, спятил, как можно на воде выдержать прямое направление? – опять резонно вопрошал голос из темноты.
– У тебя есть другие предложения, давай! – уже начинал злиться я.
– Нет, – согласился мой приятель и добавил, – давай все время разговаривать, что бы по голосам определять, не удалились ли мы в сторону.
Так мы и плыли, разговаривая.
– Как ты думаешь, где мы находимся сейчас? – с претензией на иронию спросил я.
– Ну, до Мексики еще далеко, – успокоил меня приятель, – к встрече Нового года мы вряд ли туда успеем, так что можно не торопиться.
Вдруг он спросил:
– Ты заметил, что вода справа стала холоднее, чем слева?
После его вопроса это почувствовал и я.
– Это значит, что мы находимся недалеко от выхода в океан. Забирай влево! – скомандовал я.
Вскоре раздался крик.
– Берег! Я на берегу!
Почти тут же я коснулся руками песка.
Отдохнув немного не столько от усталости, сколько от нервного напряжения, мы поняли, что радоваться пока еще рано. Мы лежали нагишом на песке и совершенно не представляли, где искать нашу одежду.
– Делать нечего, встали на четвереньки и поползли! – скомандовал приободрившийся Колька.
– Ты что, – скептически промямлил я, – как мы в такой темноте найдем нашу разбросанную по пляжу одежду?
– Есть другое предложение, вернуться в таком виде за праздничный стол. Наши маскарадные костюмы, наверняка, будут одобрены публикой, – последовала идиотская реплика.
После долгого ползания по песку, мы, наконец, наткнулись на свою одежду и, уже не разбирая, чья майка или рубашка, быстро оделись и отправились к ждущей нас кампании. Наше появление было встречено без энтузиазма.
– Где вы болтаетесь? Уже пора встречать Новый год, – строго обратился к нам сидящий за столом консул.
– Да, мы так, прогуляться вышли, – ответил кто-то из нас.
«Путь к причалу…»
(популярная советская песня из одноименного фильма)
– Ты смотри, твой «Брянсклес» на рейде, – услышал я утром голос Николая, вышедшего на балкон нашей комнаты в общежитии.
Шел второй (1968) год нашего пребывания в Сантьяго де Куба в качестве «стажеров» университета. Мы жили в студенческом городке, расположенном на окраине города на высоком холме. Город лежал перед нами как на «сковородке», в центре которой находилась бухта, которую город охватывал «подковой». Это впечатление создавалось в особенно жаркие дни, когда город накрывала дымка тумана, подобно парной в бане. С балкона своей комнаты мы наблюдали, какие суда входили в порт. Это имело к нам самое прямое отношение. Дело в том, что в наши «комсомольские» обязанности входило обеспечение «культурной программы» для экипажей этих судов во время их стоянки. По должности «помощника» в моем распоряжении находился катер нашего «морагента», которым мы пользовались, когда судно находилось на рейде.
После того, как судно покидали пограничники и таможенники, мы поднимались на судно и представлялись первому помощнику капитана, в чье распоряжение поступали на время стоянки. Первые помощники в то время были, в основном, бывшие партийные или комсомольские работники. Поэтому, когда мы попадали на ленинградское судно, то, бывало, встречали знакомых. Но ближе всех, обычно, у нас складывались отношения либо с «начальником радиостанции», либо с «дедом», то есть. «стармехом».
В течение года некоторые суда заходили в порт по два-три раза. Естественно, экипажи менялись, но командный состав, как правило, оставался тем же. Здесь нас уже встречали, как родных.
Так, особые отношения у меня сложились с экипажем ленинградского сухогруза «Брянсклес», которое зашло в порт уже второй раз. В течение нескольких дней стоянки я провел «культурную» программу для экипажа, как обычно. После прощального ужина с музыкой, песнями и танцами (в экипаже были две молодые женщины), который затянулся надолго, мы с моим приятелем Николаем к полуночи были в общежитии. Судно должно было выйти на рассвете.
Каково было мое удивление утром, когда я, выскочив на балкон, увидел свой «Брянсклес», стоявшим посреди бухты?
В порту я, вместе с нашим «морагентом», на катере отправились на судно. Здесь мы узнали от «стармеха», что неожиданно при отходе произошла поломка в рулевом отделении.
– Ремонтироваться, придется на рейде, – без энтузиазма сказал он.
На мой вопрос, сколько ремонт может продолжиться, он ответил:
– Думаю, несколько дней.
Я хорошо понимал, что это значит – ремонт судна на рейде. Это несколько дней на воде под палящим солнцем. Экипажу на берег выходить было нельзя. Люди уже настроены на обратную дорогу – домой. Настроение у всех – хуже не бывает.
Конечно, я бывал на борту каждый день. Привозил ром «бакарди», пиво, «кока-колу», фрукты, что единственно в городе можно было купить свободно и сравнительно недорого. Но мои скромные возможности были не безграничны.
Но, наконец, «старпом» объявил:
– Ремонт закончен, и судно завтра ночью уходит.
Вечером состоялись короткие «проводы» в кают-компании и перед тем, как мне покинуть судно, «дед» пригласил меня заглянуть к нему «на минутку». Я принял его приглашение потому, что у нас с ним сложились какие-то даже не то что «дружеские», а скорее «семейные» отношения. По возрасту, он мне годился в отцы и поэтому, по его выражению, «прикипел» ко мне как сыну. Я к нему тоже очень «привязался». Расставаться было тяжело, так как мы оба понимали, что, вряд ли, когда-нибудь увидимся.
Мы спустились в его рабочую «каморку». Он закрыл дверь и отключил телефон.
– Чтобы никто нам не мешал.
Затем он достал из «технического» шкафчика, где стояли банки каких-то масел и бутылки каких-то растворов, чистую пол-литровую бутылку с этикеткой, на которой было написано явно его рукой большими красными буквами: «Осторожно, яд!»
– Что это такое? – спросил я с подозрением, зная, что на судне не осталось ни капли спиртного.
– Не бойся, – было сказано, – это – мой «энзим» на обратную дорогу.
– А как же Вы?
– Ничего, мы с тобой понемножку и мне еще останется.
– Но я никогда не пил чистый спирт, не разбавляя, – признался я.
– Это я предусмотрел, – гордо произнес «дед» и вытащил из-под своего «рабочего» стола ящик сухого вина «Ркацетели».
– Вот, выменял у «старпома». Я сам его терпеть не могу, но тебе, я думаю, подойдет.
На что такое мог выменять «дед» столь дефицитное вино, я спрашивать не стал.
– А чем будете запивать Вы? – поинтересовался я.
– Ничем, я буду пить так, не первый раз, – заявил «дед».
– Давай, за тебя, что бы ты и твои ребята благополучно вернулись домой! Как вы можете в этом пекле жить и до сих не спились, мне это не понятно? Ну, будь здоров!
И мы выпили по-первой. С сухим теплым вином спирт прошел как шампанское.
Естественно, потом пошла вторая, третья… За душевным разговором время летело незаметно. Мы забыли о том, по какому поводу здесь сидим. Но вдруг «дед» сказал:
– Странно, почему изменился шум машин? – и включил телефон на стене, который взорвался пронзительным звонком.
«Дед» спокойно взял трубку и с достоинством произнес:
– У аппарата.
В трубке я услышал истеричный голос «старпома»:
– Парень у тебя?!
– Да, – после долгой паузы неохотно ответил «дед».
В трубке раздался красноречивый мат, в короткие промежутки которого можно было понять:
– Ты, …, соображаешь, судно выходит в море! Мы что, его с собой до Ленинграда повезем?
– Где капитан? – спросил невозмутимо «дед».
– Он давно ушел спать в свою каюту, – раздался ответ.
– Быстро наверх, – скомандовал мне «дед».
Мы пулей вылетели на палубу и подскочили к стоящему у борта вахтенному матросу.
– Где катер? – закричал «дед».
– Какой катер? – удивился вахтенный, я только что заступил на вахту. – Он, наверное, давно уже ушел.
– Который час, – спросил «дед» у вахтенного?
– Три пятьдесят, – ответил тот, – якоря уже выбраны.
К этому времени подошел «старпом», который взглянул на меня так, что я понял, с каким удовольствием он выкинул бы меня за борт.
– Так, отход назначен на четыре ноль ноль. У нас есть десять минут. Иди на мостик и объясни ситуацию штурману, – сказал «дед» старпому.
– Дай мне трубку, – потребовал он у вахтенного.
– Петя, Петенька, – обратился он, перейдя почти на шепот, в трубку телефона, – ты сейчас, мой дорогой, аккуратненько сделаешь то, что я тебе скажу.
– Тихонечко, на очень малых, дашь задний ход до тех пор, пока я тебе не скажу, хватит. Понял?
– Ну что? – это был вопрос к вернувшемуся из рулевой рубки «старпому».
– Штурман сделает все, как надо, – был ответ.
– А ты приготовься, будешь десантироваться, – это уже было обращение ко мне.
– Как это? – удивился я.
– А ты что думал? Мы уже не можем высадить тебя на берег, не имеем права. Судно аккуратно задним ходом подойдет к причалу, будем надеяться, что в этой кромешной тьме кубинцы не успеют ничего сообразить. Трап по борту будет приспущен настолько, чтобы ты смог спрыгнуть. Это все, что мы можем для тебя сделать.
– А если я промахнусь? – задал я идиотский вопрос, на который никто не ответил. Я сам прекрасно понимал, что произойдет, если я промахнусь и попаду между причалом и судном. Но даже, если я попаду на причал, с такой высоты в темноте было мало шансов упасть удачно.
Но судно, следуя командам «деда», который стоял у борта, напряженно вглядываясь вниз в темноту, ювелирно точно подошло к причалу. Я уже был на трапе и почувствовал толчок. Последовала команда:
– Пошел!
Я побежал к концу трапа, который уже начал быстро опускаться вниз. Я чувствовал, что судно стало отходить от причала.
– Прыгай! – услышал я приглушенный голос сверху.
И я прыгнул, не видя куда. В ночь!
Неожиданно доски причала оказались совсем недалеко, и я легко упал на согнутые ноги. Быстро вскочив, я прокричал вверх в темноту:
