скачать книгу бесплатно
– Вот же бл*дь! – выругался он себе под нос. Вот за что ему была та парочка, а? За что? А за то, что сквозь пальцы смотрел на внеуставные щенячьи приставания одного своего старшего лейтенанта к другому старшему лейтенанту! Карма, мать ее так, в действии!
По честному дав Усову две минуты, Литвинов решил-таки вломиться. В конце концов, это был его кабинет, и он, как начальник, находил возмутительным то, что ему в принципе приходилось задумываться, а можно ли ему вообще войти.
Вообще-то, на самом деле Литвинов решил вломиться потому, что после смеха Вельмы услышал голос Вика, но то была не суть.
– Вик, тебе делать не фиг? – вместо вежливого приветствия выдал майор. Старый чародей, давно привыкший к манерам Литвинова, расцвел улыбкой и принялся суетиться вокруг него.
– Олежа! Ну, смотри, какой ты помятый! – Вик оценивающе посмотрел на майорскую шевелюру, торчавшую после ночи в разные стороны, но более-менее прилизанную водой. – Надо бы тебя подстричь! – Вик попытался поправить ему волосы, но Литвинов увернулся.
– О! Как это мило! – насмешливо проворковала Вельма, катаясь в своей дурацкой шляпе на кресле майора.
– Займи рот сигаретой! – буркнул Литвинов, сердито посмотрев на Вика, невольно ставшего причиной того, что чародейка стала на верный путь порчи его, то есть майора, настроения.
– Боже! Вы опять ругаетесь! – всплеснул руками Вик.
– Мы не ругаемся, – засмеявшись, ответила ему Вельма. – Мы в морг собираемся.
– О! Я с вами! – Старый чародей, вмиг позабыв про помятость Литвинова, деловито принялся осматривать свой идеальный костюм в клеточку, дополненный белой рубашкой, жилеткой и страшно старомодной бабочкой. – У Танюши сегодня день рождения! Надо ее поздравить!
Литвинов сунул руки в карманы и обменялся достаточно кислым взглядом с Усовым. У последнего с главным судмедэкспертом была своя любопытная история, а у майора своя, причем, вполне положительная, но поздравления и все прилагавшиеся к ним любезности, а после водка и поцелуи… Это даже для душки Усова было слишком. Тем более, что он теперь был писюн, то есть мужик, занятой. В смысле, чародейкой.
– Надо, надо, мальчики! – заметив "энтузиазм" своих бывших коллег, настоятельно сказал Вик. – Невежливо будет! К тому же у Герочки скоро тоже именины, вот и потренируетесь!
Упоминание приближавшихся именин по ходу подпортило Вельме желание подтрунивать над Литвиновым, и она достаточно жестко телепортировала его и Усова, который сто пудов уже обдумывал что-то тошнотворно приятное для ее дня рождения, к зданию судебно-криминалистической экспертизы, окутанное сраным туманом.
Татьяна Сергеевна, пухлая женщина лет пятидесяти, к которой великолепная четверка пожаловала в кабинет, расплылась в улыбке.
– Виктор! Ну зачем? – смутилась она, принимая от старого чародея шикарнейший букет белоснежных лилий.
– Как зачем? – Вик зарделся и поправил свою бабочку. – Ради поцелуя разумеется!
– Старый развратник! – засмеялась Татьяна Сергеевна и чмокнула Вика в щеку.
– Слабенько, Танюша! Слабенько! – шутливо посетовал старый чародей.
– Еще не вечер! – хохотнула она и подмигнула Усову.
– Провоцируйте! Провоцируйте! – не хуже лилий в букете расцвел старший лейтенант, купивший по дороге торт, что, с учетом габаритов именинницы, по мнению Литвинова было явной ошибкой.
Впрочем, главное, чтобы именинница была довольна, а она была довольна.
Чародейка обошлась без купленных наспех подарков и неуместных поцелуев, и просто прошептала что-то седмедэксперту на ухо. Татьяна Сергеевна зачарованно округлила глаза и рот, а когда чародейка отстранилась, они обменялись такими взглядами, что Литвинову невольно стало страшно любопытно, что же такого прошептала Вельма, кстати, к его удивлению не оживившая в морге все трупы, чтобы те спели песенку "С днем рождения тебя!", а то и станцевали еще.
– Знаешь, за что я тебя люблю? – проворковала судмедэскперт.
– За что? – игриво спросила Вельма, стоявшая с ней в обнимку.
– За честность, – ответила Татьяна Сергеевна.
Вик захихикал, а судмедэсперт обратила свой взор на скромно стоявшего в сторонке майора.
– Я ж ваш лучший подарок, теть Тань, – просто, но со вкусом сказал Литвинов, само собой не тративший денег на всякий хлам, включая цветы, которые вообще были на вес золота. Ему ведь еще предстояло купить какой-нибудь хлам Вельме, так что уж извините. – Но целовать не буду, – на всякий случай добавил майор.
– Та боже сохрани, Литвинов! – под взрывной смех чародейки поспешила отмахнуться Татьяна Сергеевна с таким видом, будто и правда поверила в то, что майор собрался ее целовать. – Мне своих болячек, что ли, мало?!
– Тю! Та я… – хотел возмутиться Литвинов, но тут заржал еще и Усов. И даже Вик, извинительно качая головой, захихикал, как подросток подшофе (в состоянии легкого опьянения – прим. автора).
– Ладно, милые мои! – Татьяна Сергеевна кивнула вопросительно заглянувшей в кабинет Эле. – Давайте теперь я вам сделаю подарки! Правда, я сильно сомневаюсь, что они вам понравятся!
В манипуляционной комнате, где непосредственно и проводились вскрытия, стоял тошнотворный сладковатый запах. На своей памяти Литвинов еще не разу не ощущал его в подобных местах, и ни грамулька съеденных им пончиков не шевельнулась у него в желудке.
Вельма, вилявшей походной вырвавшаяся вперед, спокойно миновала вскрытое тело какого-то бедолаги, над которым корпел еще один бедолага, только живой, и остановилась у стола с телом толстого мужчины.
– А где голова? – спросила она, с жадностью присущей следователю рассматривая тело толстяка.
– Карим все еще с ней развлекается, – ответила Татьяна Сергеевна, занявшая на пару с Виком место по другую сторону стола.
Литвинов, теребивший в кармане пальто пачку сигарет, раздраженно покосился на Усова, преданно пристроившегося возле чародейки. Вообще-то, там хотел стать он. В смысле, не возле чародейки, а с той стороны стола, а так ему пришлось выбирать между стороной, демонстрировавшей половые органы, и стороной с отсутствующей головой.
Разумеется, Литвинов выбрал последнюю и с хладнокровным видом посмотрел на ровный срез, успевший прилично потемнеть.
– Причина смерти, думаю, очевидна, – отметил майор.
– Спешишь с выводами, – возразила Татьяна Сергеевна. – Голова была отделена от тела посмертно. Думаю, что этого божьего раба задушили, причем в самый ответственный момент. – Судмедэксперт кивнула на половые органы, красноречиво окрашенные красной губной помадой.
Припомнив все подробности обнаружения тела, Литвинов нахмурился и потер шею, которую кусало как горло черной вязаной водолазки, так и прежнее предчувствие клешней начальства.
– Все верно, – усмехнулась Татьяна Сергеевна, будто прочитав его мысли. – Личность подтвердилась. – Скользнувшая в манипуляционную вместе со всеми Эля любезно подала ей папку. – Знакомьтесь: отец Димитрий. – Татьяна Сергеевна – Он же Сергей Павлович Лисичкин, 63-го года рождения, уроженец Самарской области, а точнее – города Жигулевск. Последние семь лет служитель Церкови Рождества святого Иоанна Предтечи. В обход правил был объявлен в розыск утром где-то за час до вашего прихода, так как не явился на службу и не был обнаружен в своей комнате. Короче, – судмедэксперт протянула папку Вельме, – не мне вам рассказывать, как церковники умеют добиваться своего.
– Х*йня! – выругался Литвинов, взъерошив волосы. Худшего дела перед праздниками, когда было принято под елкой заливаться всеми алкогольными напитками разом и просить у х*евого бородатого деда хоть минутку покоя, было не придумать.
– Что еще можете сказать? – спросила Вельма, чей взгляд принял приблизительно такое выражение, какое могло быть только при встрече с тем самым х*евым бородатым дедом, очевидно, чем-то ей в детстве не угодившем.
– Поститься отец Димитрий не любил, – ответила Татьяна Сергеевна, неодобрительно посмотрев на тело.
– Очевидно, – вставил Усов, тот еще поклонник всяких смузи из брокколи.
– Выпить, думаю, он тоже был горазд, – усмехнулась Татьяна Сергеевна, – но это сможет подтвердить или же опровергнуть анализ крови, содержимое желудка и состояние печени нашего батюшки. – Судмедэксперт потерла руки в предвкушении.
Литвинов задумался и как-то по-новому взглянул на труп: когда-нибудь и он окажется на его месте. В смысле, в морге на таком же самом столе, и его печень будет рассказывать патологоанатому обо всех прожитых годах и бутылках.
Чародейка странно посмотрела на Литвинова, и майор, кашлянув, вернулся к реальному трупу.
– Ну, а с карандашом что? – Майор кивнул на потроха батюшки, и Татьяна Сергеевна расплылась в многообещающей улыбке.
– Литвинов! Побойся Бога! Ну какой же это карандаш?! – Она сместилась влево и чуть ли не обласкала взглядом член трупа. – Как для его возраста пенис в очень даже хорошем состоянии! – проворковала она, натягивая резиновые перчатки, которые подала ей Эля.
Судмедэксперт с самым радостным видом обхватила пенис и не без усилий в связи с трупным окоченением приподняла его, чтобы взять мазки поданым следом за перчатками специальным набором.
Вот тут вдруг как-то Литвинову, чья поразительная фантазия сопроводила сей процесс немыслимым скрипом, стало как-то не по себе, и он обменялся выразительным взглядом с Усовым, чья не менее поразительная фантазия, видимо, устроила ему такое же звуковое шоу, что и майору.
Даже Вик не остался равнодушным к действиям своей любимицы Татьяны Сергеевны и с видом "меня здесь нет" принялся рассматривать рукав своего пиджака. Вельма же по ходу нашла это забавным и улыбнулась.
– Красивый цвет, – отметила она.
– Очень! – подтвердила Татьяна Сергеевна, рассматривая красный оттенок помады, удивительно послушно легший на ватный конец палочки. – А блестки какие на одежде батюшки… Зашататься можно!
Литвинов искоса кинул вопросительный взгляд на Усова, но последний лишь вытаращил глаза и неоднозначно поводил бровями.
– А по существу что-то есть? – начал кипятиться майор.
То пенисы выворачивали, то какие-то цвета и блестки обсуждали… Как это могло помочь в расследовании, Литвинов не понимал. Такими темпами на их отделе повиснет еще один тупейший глухарь, и полковник, спавший и видевший х*евого бородатого деда, вручавшего ему свободный от звонков начальства денек, сожрет свой галстук, прежде задушив им Литвинова.
Впрочем, Татьяну Сергеевну это не волновало, и вот прямо по существу она послала майора в лабораторию, по дороге в которую Вик не отказал себе в удовольствии продолбать Литвинову мозг на предмет отсутствие такта.
– Думаешь, это все, что у него отсутствует? – поддела Вельма, уверенно вернувшись к своей старой тактике выбесивания майора.
– Слышишь, ты… – Литвинов резко вытащил из кармана руку и, эффектно взмахнув пальто, угрожающе ткнул в чародейку пальцем.
– Не слышу! – муркнула Вельма, с гадкой улыбкой закидывая в рот барбариску. Вильнув своей шикарной задницей, она юркнула в лабораторию. – Привет, Карим! Какие новости? Есть, чем меня порадовать? – спросила Вельма, остановившись у круглого аквариума, в котором уже едва шевелила губами голова священника.
– Зависит от того, что тебя радует, – усмехнулся чародей-лаборант, приглушив громкость офигенского старого касетного магнитофона, ревущего одну из его любимых песен "Highway to Hell" (песня группы AC/DC, 1979 год – прим. автора).
– А можно по существу! – фактически не прекращая кипятиться, вставил Литвинов. Он вообще еще хотел курить и жрать, а не выслушивать новую порцию помадок-блесток и прочих радостей новоиспеченного трупа, удручавшего майора по самые гланды.
Карим поправил очки и странно посмотрел на Вельму.
– На срезе четко видны остатки чар, – начал он. – Лезвие, которым голову отделили от тела было призрачным.
– Это как? – спросил Усов.
– Это вот так. – Чародейка вытянула руку в сторону и сжала появившуюся в ней косу с горящим серпом.
– Типа да, – подтвердил Карим.
– Татьяна Сергеевна сказала, что голову отделили от тела уже после смерти, перед этим задушив священника, – сказал Усов.
– Именно так, – снова подтвердил Карим.
– С чего такая уверенность? – спросил Литвинов.
– Было бы иначе, – чародей-лаборант кивнул на голову, – он не смог бы говорить.
Вельма перестала играться своей косой и посмотрела на Карима. В принципе и ей, и Литвинову, и Усову было очевидно, что голова священника, отделенная от тела, могла задрачивать всех своими проповедями лишь благодаря чарам, но что-то в словах лаборанта насторожило чародейку.
– Поясни! – вместо нее требовательно сказал Литвинов, предчувствуя, что ответ ему не понравится, как и Вельме.
Карим медлил с ответом, неоднозначно переводя взгляд с майора на Вельму, с Вельмы на Усова, и обратно по кругу.
– Ну! – гаркнул Литвинов.
– Похоже, что священника накормили "Единорогом".
Глава 2. Совпадения
2.1
В закусочной было тепло, а тонкий аромат каких-то специй приятно щекотал нос. Литвинов хоть и находился, мягко говоря, не в духе, но салат со странным названием "Перепелиное гнездо" уплетал с завидным аппетитом. Так уж повелось, что на пустой желудок майору думалось плохо, а подумать ему было о чем. Например, о чародейке, энергично мешавшей свой кофе, но при этом задумчиво смотревшей в окно.
Карим считал, что священника душили, пока тот не потерял сознание, после чего ему дали наркотик, залили водичкой, вероятно, немного подождали и тогда уже задушили окончательно. По крайней мере, об этом свидетельствовали найденные лаборантом во рту священника следы нерастворенных слюной компонентов, входивших в состав славно известного "Единорога", загнавшего в свое время на тот свет не одного человека.
Окончательно подтвердить присутствие наркотика в составе преступления должно было вскрытие с тщательным изучением содержимого желудка, а также не менее тщательное исследование мозга покойного, так как "Единорог", действовавший достаточно быстро, оставлял в мозгу характерные поражения определенных участков.
У Литвинова и не покидавшего его дурного предчувствия не было сомнений в том, что употребление священником наркотика подтвердится. Однако Вельма, едва они вышли за пределы лаборатории и вишневый дым сигареты проник в ее легкие, поставила под сомнение связь между действием "Единорога" и тем, что отрубленная голова разговаривала.
– Так и будешь молчать? – Литвинов задавил салат и, протерев рот салфеткой, кинул ее на стол.
Вельма отвлеклась от втыкания в окно и, переключив свое бесценное внимание на майора, поднесла стаканчик с кофе к губам.
– Я тебе уже сказала, что "Единорог" так не работает, – сказала она, слизав с нижней губы капельку кофе.
– Раньше так не работал, – поправил ее Литвинов, взявшись за свой стаканчик. – Рецепт можно было изменить.
– Согласен, – вставил Усов, осторожно посмотрев на чародейку. – Если убийство было продуманным, то убийца мог состряпать таблетки с нужными ему чарами. Ну… Чтобы голова после смерти разговаривала. Такие ведь чары, в смысле, как в таблетках, отследить невозможно.
– На идеальное убийство не катит, – подумав, сказал Литвинов. – Если убийца хотел скрыть, что он чародей, то на фиг было голову отрубать той хренью?
– Тут как раз все ясно, как и с тем, что голова была на колокольне, – сказал Вик, грея сухие руки об стаканчик с чаем. – Убийца хотел привлечь внимание.
– Или передать послание, – добавила Вельма.
– Какое? – спросил Усов, обменявшись нехорошим взглядом с Литвиновым.
– Что это только начало, – ответил Вик, в свою очередь, обменявшись взглядом с чародейкой.
Литвинов прикусил край стаканчика, в который раз проклиная свою обосратую кем-то очень добрым карму. Мало того, что чародеи только что буквально накаркали серийника, причем тоже чародей, так еще и всплыл наркотик. Переделан он был кем-то, как предполагал Усов, или же нет, пыль со старых дел уже начинала подниматься. И все это перед праздниками, мать их так.
Допив кофе, майор поставил стаканчик вверх дном на тарелку. Все это было не к добру, и Литвинов не мог не подумать про Карташова. В недалеком прошлом генерал уже подмешивал свой яд в расследования их отдела. Что если и в этот раз имела место его многоходовка? Карташов ведь явно был не настолько крутым, чтобы самому убить Вельму, но вот использовать чужие руки ему было привычно, так что расследование вполне могло обернуться для нее очередным покушением на ее жизнь.
Чародейка, наверное, почувствовала что-то или же углядела некие оттенки в ауре майора, и посмотрела на Литвинова взглядом, предполагающим готовность принципиально спорить до его полного нервного срыва. Не то, чтобы к нервным срывам майор был склонен, но у Вельмы с ее п*здец каким независимым характером были все шансы склонить Литвинова и не к такому.
– Х*йня, бл*дь! – выругался он, уставившись в потолок закусочной.
– Олежа! – ожидаемо укорил его Вик.
– Да что там Олежа! – отмахнулся Литвинов и резко встал из-за стола.
Он только сейчас вспомнил еще про больничный счет Вельмы, который был оплачен х*й знает кем. Но это было так… Всего лишь еще одним скромным фактом для полного комплекта предстоящих ох*ительных дней, обязательно готовящих еще какое-нибудь дерьмо лично для майора.
