Из тени Храма Света

Но в хохоте, азарте, беготне, промокших в конце концов варежках и сапогах Кира оставила тревоги, что терзали её эти дни. Она впервые с момента выхода из Храма почувствовала себя просто девчонкой-послушницей, которой посчастливилось побывать в столице, увидеть улицы Осаха, поиграть в снежки. Пока ещё можно, пока ещё она может отчасти считаться ребёнком, которому это позволено. Ведь следующую зиму она встретит девушкой, которой это будет не по возрасту. Хотя… глядя на троицу снежных противников становится понятно, что это всё ерунда, и играть в снежки можно в любом возрасте.

Но это ведь – исключение? Есть же рамки приличия, поведения и прочее, что она видела и своими глазами, о чём читала в книгах. Игры и забавы согласно возрасту. И будь она горожанкой, то через год от неё совершенно справедливо бы ожидали самоопределения, возможного замужества или хотя бы интереса к этой стороне. А интереса не было! Ну… то есть был, наверное. Но какой-то неоформленный, глупый какой-то, нереалистичный и неуместный. И каждый раз когда ёкало от встречи с голубыми глазами, она тушевалась, а поэтому швыряла в мага снежок с остервенением, будто он виноват в том, что творится у неё под рёбрами. Впрочем, наверное и виноват.

Уходили с площади через несколько часов. Вымокшие и взмокшие. Перезнакомившиеся с ребятнёй, которая тоже разбегалась по домам. Площадь представляла собой поле боя: разрушенные крепости, вспаханный снег, следы от снежков на стенах здания. Чудом не разбили ни одного окна. Очень хотелось есть, но Шиная заявила, что сначала они пойдут в баню, чтобы привести себя в порядок, а потом уже будут есть. Желание помыться толкало Киру вперёд. В таверну, наверх, скинуть мокрый плащ, оставшись в куртке, положить на стул перед камином варежки, чепец, подержать руки у огня, а потом, вытащив из сумок необходимые для водных процедур вещи, нетерпеливо ждать Шинаю в коридоре.

Бургомистр не обманул: подготовленная баня была в двух шагах. Их встретила женщина, сообщая, что всё готово и их никто не побеспокоит.

– Отлично, – проговорила Шиная. В руках она держала небольшую торбу, скинула куртку, и Кира последовала её примеру. Она никогда не была в общественных городских банях, а купальня в храме выглядела несколько иначе. Поэтому девушка повторяла всё за спутницей. Разделась, расчесалась, взяла завёрнутый в тряпицу кусок мыла и шагнула следом за женщиной к другой двери. За ней скрывалась купальня. Крошечные окошки под самым потолком для доступа хоть какого-то света, чуть ниже небольшие ниши в стенах, где прятались масляные лампы. Кира знала, что такие ниши облицовывают слюдой, чтобы даже скудный огонёк масляной лампы казался ярче. Так и было. Хотя всё равно света было маловато. Девушка пощёлкала пальцем, вызывая светящийся шарик, и отправила его под потолок.

– Удобно, – улыбнулась Шиная. – Спасибо.

Женщина не обращала на послушницу особого внимания, да и к чему оно, ребёнком, которому нужна помощь, Кира всё же не была. А вот та напротив то и дело смотрела на спутницу. Ещё при первой встрече Кира увидела шрамы на лице женщины. А теперь с удивлением отмечала, что шрамы есть и на теле. На спине, руках, бёдрах, груди… Любопытство горчило на языке, но послушница прикусывала его кончик, сосредотачиваясь на банных процедурах. Вымыть волосы – целое дело. Она намочила их в тазу, намылила как следует, вымыла тело, а после принялась всё это смывать. Мыльная вода щипала глаза, таз был тяжелым и то и дело пытался вырываться из рук, когда Кира поднимала его над головой, обливаясь водой, и в итоге ощущение чистоты стоило всех трудов. Даже голод, кажется, отступил, когда девушка сидела на деревянном настиле, чувствуя, как усталость покидает её тело след за грязью. Здесь было тепло, тихо, темно, и уходить не хотелось.

– Я одежду-то возьму простирнуть? – раздался из-за двери женский голос. – К утру будет готова, пришлю в таверну, не волнуйтесь!

– Хорошо! – крикнула Шиная в ответ, а после повернулась к Кире. – Кто знает, когда в следующий раз выпадет такая удача.

– Но как же мы пойдём назад? – зашептала послушница.

– Обычно оставляют местные платья и плащи. Не переживай, одежа чистая. И добежать до таверны хватит. А там переоденемся. У тебя же есть другая одежда?

– Да, я взяла, – пожала плечами Кира. – А точно высохнет?

– Точно. Мы среди твоей братии, и кроме Дейна тут точно есть ещё какие-нибудь маги, которым не сложно будет высушить одежду.

– Прикладная магия, – пробормотала Кира. Конечно она знала об этом, но не подумала. Стихийная магия – это не только для остановки бурь. Да в основном не для этого. А вот поддержать тепло, наполнить паруса ветром, сделать почву плодородной…

– Идём? – Спросила Шиная, должно быть, во второй раз. Послушница поднялась, шагая к двери. В соседней комнатке их действительно ждали платья и плащи. Обувь осталась своя. Мокрые волосы Кира замотала в отрез хлопковой ткани, а потом спрятала под капюшон плаща. Тот был немного велик, но это и к лучшему – можно было как следует запахнуться.

Около входа в баню расхаживал туда-сюда Филип. Кира смутилась, вжимая голову в плечи и стараясь держаться за плечом Шинаи.

– Воды-то мне оставили, а? – шутливо заворчал полурослик.

– Тебе хватит, – хмыкнула Шиная, шагая дальше. Кира поспешила за женщиной,и вскоре заходила внутрь таверны. Лестница была рядом, так что проскользнуть наверх не составляло особого труда. И добравшись до комнаты, послушница наконец-то почувствовала себя в безопасности. Но прежде чем переодеться, закрылась на засов.

В комнате было тепло, девушка распустила волосы, расчесала их, и принялась искать вещи. У неё точно был ещё один комплект одежды. Платье, тёплые штаны, рубашка под низ, исподнее. Всё аккуратно свернутое лежало на дне сумки. Кира быстро оделась, а следом достала носки. Тёплые, вязаные, они сползали с голеней и девушка перетянула их тонкими лентами. Обувать сапоги не хотелось, да и просохнуть им не мешало бы. Ходить в носках тоже, посетители тащили с улицы снег, что таял и носки быстро бы промокли. Но у Киры были с собой тканевые туфельки для тёплой погоды, лёгкие с кожаной подошвой, они плотно садились на ногу на носок. И не холодно и не промокнет. Улыбаясь своей смекалке, Кира достала из сумки мешочек, где хранилась крошечная коробочка с порошком для чистки зубов и полоски льняной ткани. Положив это на комод, где стоял таз, кувшин с водой и висело полотенце, послушница напомнила себе, что утром нужно будет почистить зубы. Настроение её после помывки значительно улучшилось, и когда в дверь постучали, девушка тут же её распахнула, увидев в коридоре Шинаю.

– Идём, надо наконец-то поесть, – проговорила женщина. Она заплела косу и тоже выглядела куда свежее и счастливее, чем в прошлые дни.

Внизу их уже ждал накрытый стол и…Дейн. Вот что-что, а увидеть мага было неожиданностью. Но голод был сильнее чем смущение, поэтому девушка села за стол, и принялась рассматривать яства. И то ли здесь тоже похлопотал бургомистр, то ли сам тавернщик был щедрым хозяином, то ли Кира была так голодна, что у неё разбегались глаза, но стол на самом деле выглядел очень богатым. Здесь и вяленое и тушёное мясо, отварные корнеплоды, горячие лепёшки, сыр, пареные и квашеные овощи, а в небольших розетках стояли мочёные ягоды. Между тарелками и блюдами умещались кувшины с высокими тонкими горлышками и большая крынка, куда Кира сунула любопытный нос. Пахло кисло и сладко одновременно.

– Садись, – кивнула на один из стульев Шиная, пристраиваясь на соседний. Дейн уже накладывал себе что-то в тарелку, и послушница последовала его примеру, занимая место. Всё же сидеть за столом ей было куда привычнее, чем держать миску навесу в раскинутом неизвестно где лагере. Но, видимо, второй вариант обедов в дальнейшем будет встречаться куда чаще, чем вот такой. И высказывая наивысшие уважение повару, Кира положила себе на тарелку всего по чуть-чуть, почти что не смущаясь юношеского аппетита.

– Держи, – пробормотала Шиная, наливая девушке из крынки, предварительно понюхав содержимое. – Это сидр. Крепче спать будешь.

– Спасибо, – не стала спорить девушка. Ей не о чём волноваться: сегодня она проведёт ночь в закрывающейся комнате, а завтра в компании спутников отправится дальше. Да и что ей сделает одна кружка слабого хмельного напитка? Ничего. Она отпила, чуть морщась: сидр был сладким, но пощипывал язык.

– Позвольте поухаживаю? – улыбнулся Шинае Дейн, взяв за тонкое горлышко одну из бутылок.

– Вино меня не берёт, – усмехнулась женщина.

– Я такой цели не преследую, – парировал маг, наливая в кружки тёмно-гранатовое, почти чёрное вино. – Попробуйте, оно сладкое, пряное, соткано из если не из чистой страсти, то уж точно приправлено ею.

Внутри Киры что-то взвилось. Она попыталась это проглотить, запихнув в рот побольше еды, и принялась яростно пережёвывать, боясь поперхнуться. И чтобы этого на самом деле не произошло, девушка отпила из кружки, ощущая, как сидр мазнул по нёбу щиплющей кислотой. Боясь закашляться, она большим глотком отправила всё в желудок, стало очень больно, дыхание спёрло, на глазах выступили слёзы. Но в этот момент распахнулась дверь, впуская внутрь вернувшегося Филипа. Внимание сидящих за столом переключилось на полурослика, что позволило Кире вытереть выступившую влагу из уголков глаз и сделать ещё один глоток, меньше и не торопясь.

– Спаиваешь моих девочек, а, Дейн? – Вроде как шутливо проворчал Филип, подходя к столу и взяв стакан у Шинаи. – Вино? Ты не должна так страдать, любовь моя, – покачал он головой и залпом опрокинул в себя содержимое. – Подожди секунду. – Полурослик заковылял в сторону стойки. Кира в недоумении смотрела на эту сцену, отправляя в рот следующий кусочек картошки. Шиная покачала головой, а после пожала плечами:

– я же сказала, – теряя интерес к дальнейшему разговору и сосредотачиваясь на содержимом тарелки.

Кира же совершенно не понимала, что произошло. А ещё не поняла, что же внутри неё взвилось за безобидную приветливость со стороны Дейна. И запретила себе об этом думать. Какая разница? Завтра они уплывут. А он сказал, что у него нет возможности с ними отправиться в путь. Значит всё неважно. Ещё одним глотком сидра Кира попыталась смыть подступившую горечь и злость. На себя, Дейна и почему-то Шинаю, хотя она-то тут при чём?

Помог снова Филип. Вернувшись с тёмной чуть пыльной бутылью в руках, он зубами стянул восковую пробку и ткнулся носом в горлышко. А следом удовлетворённо хмыкнул, наливая вместо вина Шинае что-то другое. С резким пряным тяжелым запахом.

– Ну-с, продолжим. Чем угощают в этом доме? – он забрался на стул, садясь рядом с Шинаей, та в этот момент пробовала принесённый напиток. – Лучше?

– Как всегда, – улыбнулась она, а после налила снова налила себе, затем Филу и подняла кружку, – за встречу, за помощь в побеге от бури и за приключения, что нас ждут!

– За приключения! – Филип поднял кружку

– За приключения! – улыбнулся Дейн, потянувшись к ним со своим напитком.

– За приключения! – пискнула Кира, чокнувшись со всеми сидром, а после осушила кружку. Начинать так приключения не самый умный ход, но почему бы и нет?

А после трапеза переросла в попойку. Приличную, надо сказать, без мордобоя, но с рассказами о подвигах, если можно так сказать. С играми в трик-трак, напёрстки, кости и прочее, во что может играть поддатая компания, заливаясь хмельными напитками и весело проводя время в таверне, в которой все эти игры благодаря тавернщику и нашлись. Кира захмелела со второй кружки. И в дальнейшем просто сидела около очага, то и дело ухахатываясь с чьей-либо шутки и грозясь упасть или назад и поджариться, или вперёд и расквасить нос.

Это было весело. Познавательно. Это позволило увидеть её новых знакомых простыми людьми, живыми, умеющими не только мастерски ставить лагерь посреди ничего, но ещё и шутить, смеяться, спорить. От этого было как-то очень тепло в груди. Или это сидр и сытость? Через какое-то время Киру начало клонить в сон. Разговоры стали серьёзнее, но никаких планов, а лишь воспоминания. О приключениях, о временах, королях и мечах. О шрамах, потерях и приобретениях. Послушница клевала носом, осоловело смотря в одну точку. Ей хотелось туда, в эти рассказы о сражениях, о чудовищах, о сложностях и битвах. Она видела шрамы Шинаи в бане, и теперь они были не страшными изъяном – они были историей.

Послушница задремала, и это заметили не сразу. Но увидев её, кое-как свернувшуюся на лавке, Дейн предложил отнести её в кровать, а Шиная вызвалась проводить. Кира ворчливо среагировала на то, что её подняли на руки, а после так же ворчливо завозилась в кровати, куда её уложили. Шиная сняла с девушки тапочки, а после где уговорами, где угрозами шепотом, заставила-таки переодеться в длинную сорочку. Наконец Кира забралась в кровать, подтянула одеяло и уснула, убаюканная едой, теплом и сидром.

Проснулась неожиданно. От громкого стука, а следом громкого стона. Испугалась, садясь в кровати и прижимая руки к груди. В комнате был полумрак: умеренно горел камин, разгоняя темноту. А совсем рядом приглушенно стучали. Взгляд скользнул к двери, Кира медленно спустила ноги с кровати и встала. И только на полпути к выходу из комнаты её как ушатом воды окатили, заставляя замирать на месте и чувствовать на щеках горячий стыд. Она поняла источник стука. Стало очень-очень смешно, и очень-очень неловко. Девушка сдавленно хихикнула, тут же зажимая рот рукой. А после шагнула к кровати, стягивая с одеяла лоскутное покрывало. Закуталась в него, надела на босу ногу туфельки и высунула нос в коридор. И от раздавшегося из одной из комнат стона вжала голову в плечи и поспешила вниз. Ей хотелось быть как можно дальше о источника этих звуков. Кира надеялась, что ей удастся посидеть около очага в зале таверны в одиночестве, но, к сожалению, лавка у очага уже была занята.

– Не спится? – Повернулся к ней Дейн. И в один момент что-то внутри сильно обрадовалось, что он здесь, а не наверху, а с другой стороны – сейчас они тут только вдвоём.

– Ну-у… – стушевалась Кира. – Я проснулась…

– У твоих спутников страстная натура, – хмыкнул Дейн, поворачиваясь к огню, а послушница почувствовала, как жар приливает к её щекам. Она понимала, что скорее всего это именно Шиная и Фил растревожили её сон, но старалась об этом не думать. А теперь думала! Это ведь…

– Они старые друзья, – замотала Кира головой, прогоняя из головы непристойные картинки и делая шаг к лавке.

– Это видно, – мужчина подвинулся, позволяя послушнице сесть. В этот момент наверху что-то громыхнуло. – Видимо, очень близкие друзья.

Кира прыснула смехом. Неловкость чуть отступила, когда она села, но вернулась трёхкратно сильнее через секунду, когда она поняла, что сидит здесь в сорочке на голое тело, прикрытая покрывалом.

– Почему вы здесь? – Спросила девушка, запахиваясь. Дейн вопросительно посмотрел на неё, и Кира торопливо пояснила, – ну, я думала вы пойдёте домой…

– О, счастлив быть избавлен от компании драгоценной семейки хотя бы на день, – качнул мужчина головой, снова повернувшись к огню. Кира залюбовалась его профилем. Точёный нос, скулы, большие голубые глаза, чуть вьющиеся светлые волосы…

– «Проклятье привлекательности» – вдруг произнёс мужчина, отвлекая Киру от созерцания.

– Что? – Неосознанно подалась она вперёд, не понимая, о чём он говорит.

– На меня наложено проклятие привлекательности, – Дейн повернулся к послушнице. – И поэтому я кажусь тебе очень красивым. И не только тебе. Но я ничем не лучше любого из нашего народа, да и не только нашего.

– Я… – завела Кира, не ожидавшая этой речи и не имеющая никакого понятия, что нужно говорить в таком случае. Поэтому опустила глаза, выдохнув неуместное, – извините.

– Не извиняйся. Ты не виновата, – мужчина протянул руку и аккуратно взял ладошку послушницы. Пальцы его были неожиданно прохладными. В отсветах пламени их бледная кожа словно светилась. Дейн раскрыл ладошку девушки, а сверху накрыл своей, медленно поднимая её. Через секунду на руке Киры появилась крошечная тучка. Послушница улыбнулась, глядя на то, как тучка парит над ладонью.

– Ой! – вырвалось у девушки, когда по тучке пробежались тоненькие молнии. – Как красиво! – Она подняла глаза, упираясь во взгляд Дейна. В полумраке зала, с пляшущими отсветами пламени, голубой взор мага был завораживающие-прекрасным. Сердце Киры заколотилось где-то в горле, дыхание перехватило, а в голову полезли мысли о том, что мужчина совсем ненамного старше её, а она уже всё же не ребёнок, совсем не ребёнок. Девушка разомкнула слипшиеся сухие губы, горячо выдыхая и боясь чего-то чуть не до потери сознания. Вдруг руке стало холодно и мокро. Кира охнула от неожиданности, переводя взгляд на ладонь, а рядом прозвучало тихое:

– тебе надо поспать, – и в голосе Дейна послушница слышала отрешённую горечь. А на ладошке потемневшая тучка пролилась грозой. Влага падала на кожу, просачивалась между пальцев. Маленькое, но такое красивое проявление магии. Кира улыбнулась, наблюдая, как тучка становится с каждой секундой всё светлее и меньше. Девушка зевнула, на этот раз совершенно точно зная причину её зевоты, но не сопротивлялась этому. Последнее, что она успела почувствовать – это то, как руки Дейна подхватили её, заваливающуюся набок, а затем он с лёгкостью поднялся, прижимая её к себе и шагая в сторону лестницы.

Она проснулась ранним утром. Отдохнувшая, разнеженная, Кира не желала вставать из кровати и лёжа на боку, смотрела на редкие всполохи углей в камине. Сквозь щели закрытых ставень пробивался серый рассвет. Девушка перевернулась на спину, щелкая пальцами и призывая световой шарик. Он наполнил комнату рассеянным холодным светом. Нужно было вставать, собираться, приводить себя в порядок. Но так не хотелось. Если бы можно было остаться здесь, лежать в кровати, а вечером снова спуститься вниз и найти там Дейна… Такое глупое, щекотное чувство, заставляющее Киру сворачиваться в клубок и прятаться от самой себя под одеялом. И, возможно, она бы действительно пролежала так весь день, но в дверь поскреблись, а после та распахнулась. Напротив ожидания увидеть Шинаю, Кира, высунувшись наружу, нашла взглядом Филипа.

– Вставай, собирайся. Мы завтракаем и уходим. – Полурослик зашёл внутрь и подошёл к кровати. – Вот. Дейн просил тебе передать. – Он протянул девушке булавку с серо-синим камнем с прожилками. – Это апатит, как он сказал. Чтобы ты не забыла ту бурю, что гналась за тобой. Какое-то странное пожелание, но моё дело передать… – Фил замялся. – У вас… как бы это сказать.

– Ничего такого, – прошептала Кира, скидывая одеяло и откидываясь на подушку, а потом зачем-то выложила всю правду, – он сказал, что на нём «проклятье привлекательности». И мы просто… встретились внизу. Не спалось, – ей хотелось бы, чтобы последняя фраза прозвучала обвинительно, но голос был жалким и слабым. И даже если Филип понял о чём она, то не смутился, усмехнувшись.

– Вставай. Шиная сказала, что прислали постиранные вещи, они в коридоре в тюке стоят, забери. И давай, приводи себя в порядок, спускайся. Корабль отходит через три часа. Погода отличная, ветер попутный.

Кира кивнула, а Филип отошёл от кровати, шагая в сторону двери. И почти выйдя в коридор, он чуть повернулся и не глядя на девушку, проговорил:

– нет никакого «проклятия привлекательности», кроха, точнее, есть конечно, я сам от него страдаю, но… не в случае с Дейном. Он просто тебе понравился.

И не сказать, что это стало открытием, конечно нет. Кира не была дурой, но брошенное вот так в лицо, это чувство ударило прямо в живот, заставляя девушку съёживаться и снова накрываться одеялом. Впрочем, долго она не пролежала, выползая из кровати и принялась собираться.

Сначала привела себя в порядок над тазом. Вода в кувшине была холодной, но это даже к лучшему. Она почистила зубы, обмотав палец вытащенной из мешочка тряпицей и обмакнув его в порошок, что скрывался в крошечной коробочке. Расчесалась и заплела косу, забрала из коридора чистые вещи, разложила содержимое сумки и перебрала всё, поднимая то, что может понадобиться на корабле наверх, а всё ненужное убирая вниз. Булавку она приколола к высохшему плащу, который перекинула через руку, после того как переоделась, собралась и готова была выходить.

Внизу её ждал завтрак. Не такой разнообразный, как предыдущее приёмы пищи, но сытный и вкусный. Филип и Шиная тоже переоделись и выглядели посвежевшими и готовыми к путешествию. Поели в молчании, а после двинулись в путь. Ехать в порт верхом смысла особого не было, поэтому с лошадьми пришлось прощаться. Кира долго обнимала Пряника, почему-то именно сейчас остро ощущая, как далеко она от храма. Рёбра стягивало неясной тоской, а ещё – горькой обидой, потому что в этих сборах, прощании и всей утренней суете она нигде не увидела Дейна. Даже жрица Сальмия пришла попрощаться, уверяя, что коня отправят обратно в храм ближайшим караваном. И бургомистр был здесь и желал скорее добраться до материка Воды. Но маг не пришёл.

Глава города выделил им повозку, на которую троица и загрузилась, покидая таверну, лошадей и людей, что были к ним добры. Кира злилась, теребила брошь, но стоило им повернуть на широкую дорогу, что спускалась напрямую в порт, руки послушницы сжались в кулачки от представившегося зрелища. Впереди раскинулось сверкающее полотно моря. Серо-стальное, сверкающее чуть розоватым от поднявшегося солнца, море простиралось до горизонта. У берега виднелись корабли, сновали туда-сюда люди, загружая суда.

К одному из них и подъехала повозка. Шиная и Фил соскочили вниз и шагнули в сторону шумной компании. Кира же смотрела по сторонам. Корабль возвышался над причалом, ней самой, и даже ближайшими строениями, чуть покачиваясь и скрипя. Стало страшновато, но восторг вытравил страх. Её спутники вернулись к повозке:

– Отправляемся через час. Бургомистр выделил нам отдельную каюту, – проговорила Шиная

– Скорость у него, говорят, зверская, а добавь сюда ещё магию, да мы долетим не успеешь моргнуть! И какое красавец, ты видела? А паруса! – восхищался Филип, забравшись в повозку и передавая женщине вещи. Кира спрыгнула вниз, забирая свои сумки. Вместе со спутниками, она шагнула к кораблю, всё ещё не веря на самом деле, что вот-вот отправится в путь. Но поднимаясь по шатающемуся трапу на борт, стараясь на смотреть на тёмные воды, что бились о тёмное дерево, она обернулась и посмотрела на материк. Раскинувшийся порт, ставший городом, а чуть выше – столица, где она так и не побывала. Матросы, торговцы, телеги, крики чаек, запах соли и рыбы. И совершенно ясное понимание пронзило девушку: «я сюда не вернусь», но Кира лишь улыбнулась ему, и сделала следующий шаг.

Глава 4

Всё то, каким Кира представляла себе своё первое плаванье, все мечты о наблюдении за волнами, все желания услышать от моряков байки, все представления, как они втроем с Шинаей и Филипом будут проводить вечера за разговорами разбились о простой, вполне ожидаемый, в целом, факт – Киру укачивало.

Это проявилось не сразу. Наполненная восторгом и волнением, девушка, оставив вещи в каюте, поднялась на палубу вместе со своими спутниками. Те чувствовали себя настолько спокойно, что послушница была даже как-то возмущена: впереди плавание на другой континент, несколько дней морского простора, неизвестность! – а они? – что полурослик, что женщина выглядели и вели себя так, будто дел всего ничего: съездить несколько километров в другую деревню. И Кира, стараясь не показывать этого глупого возмущения и обиды, изучала неуверенно палубу, стараясь не мешать морякам, которые готовили корабль к отплытию. Она ничего не знала об устройстве судна, а поэтому наблюдать за уверенной и слаженной работой команды было очень интересно и увлекательно.

Но вот подняли якорь, и корабль тронулся. Не обошлось без магии: паруса надулись, судно сильно качнулось сбоку на бок и устремилось вперёд. Кира же поднялась вместе со спутниками на корму и наблюдала за тем, как отдаляется берег. Люди на нём продолжали заниматься своими делами и мало кто смотрел на отходящее судно. Никому нет дела до того, что у белокурой девушки на борту в этот момент происходит внутри. Как колотится в страхе её сердечко, а во рту от ужаса собирается слюна. Как окажется совсем скоро – это не от ужаса. Это качка. Но пока Киру топит воодушевление и восторг, она не замечает, что это не страх сжимает желудок.

Когда берег превратился в тонкую полоску, вода вокруг стала темнее, а волны больше, послушница наконец-то повернулась вперёд. Взгляд её скользнул по гладкому дереву, попытался зацепиться за что-нибудь, но в ушах зашумело, а из желудка рванул наверх съеденный завтрак. Она быстро повернулась обратно, свесившись за борт.