Образование, наука и просвещение на пути из прошлого в будущее. Советская Россия. Том I. 1917–1953 гг.

С начала войны значительно возросла потребность армии в среднем и младшем медицинском персонале. Подготовкой среднего медицинского персонала для военных госпиталей, фронтовых медсанбатов, санитарных поездов и других медицинских учреждений занимались медицинские техникумы и училища (в том числе военно-медицинские), фельдшерские и сестринские школы. При многих училищах открывались ускоренные курсы подготовки младшего медперсонала – фронтовых санинструкторов и санитарок. Были пересмотрены программы обучения и сокращены сроки, в военно-медицинские училища стали принимать девушек. Многие медицинские училища были эвакуированы в тыловые районы, их преподаватели и студенты (курсанты) в свободное от занятий время работали в эвакогоспиталях, дежурили на пунктах неотложной помощи, в поликлиниках и т.д.

В конце войны по мере освобождения территорий нужно было восстанавливать разрушенные заводы, школы, больницы, строить жилье. В большом количестве стали создавать новые училища строительно-монтажного профиля. Выпускники многих учебных заведений трудовых резервов направлялись в освобожденные районы для восстановления предприятий (в частности около 20 тысяч участвовали в восстановлении угольных шахт и электростанций Донбасса).

В августе 1945 г. Совнрком принял постановление «О мерах по улучшению учебно-воспитательной работы в ремесленных, железнодорожных училищах и школах ФЗО». В 1946 г. горнопромышленные школы были переведены с 6-месячного на 10-десятимесячный срок обучения, аналогичные меры принимались и в отношении других школ ФЗО и училищ. Несколько позже были организованы училища механизации сельского хозяйства.

За годы послевоенной пятилетки (1946–1950) училища и школы ФЗО подготовили3,3 млн. квалифицированных рабочих для промышленности, строительства и транспорта.

Для восстановления народного хозяйства и налаживания мирной жизни в большом количестве требовались не только квалифицированные рабочие, но и специалисты среднего звена: строители, монтажники, электромеханики, зоотехники, воспитатели детских садов, учителя начальных и музыкальных школ, медики и представители многих других профессий.

К концу войны количество средних специальных учебных заведений превысило довоенный уровень и продолжало расти. Согласно статистическим данным{363}, в 1943/44 уч. г. количество учащихся в средних специальных учебных заведениях возросло до 503 тыс., в 1944/45 уч. г. в средних специальных учебных заведениях учились 812 тыс. чел.; в 1945/46 уч. г. – более 1 миллиона.

В 1944 г. было основано Московское хоровое училище, одним из его создателей и первым руководителем был А.В. Свешников{364}. На базе училища (ныне носящего имя Свешникова) он организовал знаменитый хор мальчиков.

В 1945 г. хоровое училище открылось при Ленинградской академической капелле.

4.1.3. Внешкольная деятельность

Во время войны в тыловых районах внешкольные учреждения в основном продолжали работать, несмотря на то, что многие сотрудники были на фронте или трудились на военных заводах, а в помещениях домов пионеров размещались госпитали и другие учреждения. Изменился характер внешкольной работы: участники разных кружков и студий помогали в госпиталях ухаживать за ранеными, по праздникам устраивали концерты, готовили подарки фронтовикам, вязали носки и варежки, шили кисеты и т.п.

Все военные годы в Московском доме пионеров для фронта работали швейные, столярные, слесарные и электротехнические кружки и мастерские, творческие студии устраивали концерты для красноармейцев. В 1942 г. Дом пионеров взял шефство над одним из военных госпиталей. В мастерских делали для раненых мундштуки, кисеты и другие полезные вещи; творческие кружки устраивали музыкальные и танцевальные вечера. Ребята приносили подшефным бумагу, конверты и открытки, писали под диктовку письма родным, читали вслух газеты; к праздникам собирали для бойцов книги и грампластинки, подарили патефон.

В 1945 г. в Москве было учреждено Общество юных историков, объединившее исторические кружки Дома пионеров и городских школ. Члены Общества читали лекции, участвовали в экскурсиях, археологических раскопках и различных конкурсах. Под руководством Общества к празднованию 800-летия Москвы было подготовлено свыше 100 тысяч творческих работ, посвященных истории города (рассказы, стихи, рисунки, вышивки и др.). За активную деятельность Общество юных историков получило награды от Министерства просвещения: библиотеку исторической литературы, путевки на экскурсии по стране и др.

Развивались и другие кружки, студии, мастерские и лаборатории. К 1946 году в Доме пионеров занимались более трех тысяч школьников, а число участников концертов, конкурсов, спортивных праздников и других мероприятий достигало 35 тысяч в месяц.

Постепенно становилось очевидным, что существующий Московский городской дом пионеров не может вместить всех желающих, и в 1958 г. было принято решение о строительстве нового Дворца пионеров и школьников (об этом мы пишем в следующей главе).

С начала войны директор Ленинградского дворца пионеров Н.М. Штейнварг был мобилизован и занимался эвакуацией детей из города. Во Дворце остался небольшой штат сотрудников во главе с М.Л. Гольдштейн. Все они находились на казарменном положении и жили в подвале, охраняли здания от зажигательных бомб, на ближайших улицах подбирали раненых и истощенных людей и отправляли их в госпиталь, с октября 1941 по март 1942 г. размещавшийся в главном корпусе Дворца пионеров.

Весной 1942 г. было решено снова открыть Дворец пионеров: возобновили работу кружки; в 1943 г. – некоторые спортивные секции. Сотрудники разыскивали довоенных воспитанников, оберегали, кормили и учили их, в случае надобности помещали в интернат, устроенный в соседнем здании.

В новогодние дни 1943 г. в отделе художественного воспитания Дворца пионеров устроили праздники для 1,5 тысяч отличников учебы. В том же году прошла городская олимпиада детского творчества, в которой участвовали почти восемь тысяч детей осажденного города.

После войны предпринимались усилия по восстановлению и развитию внешкольных учреждений. В апреле 1946 г. этим вопросам было посвящено специальное заседание Коллегии Министерства просвещения РСФСР. В том же году вышло постановление ЦК ВКП(б) «О мерах улучшения внешкольной работы с детьми». Органам народного образования предлагалось расширить внешкольную деятельность, укрепить материальную базу внешкольных учреждений, укомплектовать их квалифицированными педагогами и т.п. В 1947 г. правительство выделило на развитие внешкольной работы 111 млн. рублей и определило количество внешкольных учреждений, находящихся в ведении Министерства просвещения РСФСР, в 1519 единиц.

В 1948 г. в постановлении ЦК ВКП(б) «Об устранении перегрузки школьников общественной и другой внеурочной работой» была сформулирована основная задача внешкольной работы: помогать школьникам хорошо учиться и содействовать воспитанию всесторонне развитых и активных строителей коммунистического общества. Постановление имело долговременные негативные последствия: внешкольные учреждения постепенно теряли самостоятельность и становились «дополнением» к школьному образованию, искажался смысл «кружков по интересам», индивидуального подхода к личности и главное – утрачивалось просветительское значение этих учреждений.

В мае 1948 г. Министерство просвещения РСФСР издало приказ, обязывающий руководителей министерств просвещения автономных республик, краевых, областных и городских отделов народного образования в месячный срок проверить состояние внешкольных детских учреждений, принять меры к укреплению их материальной базы, привлечь к внешкольной работе общественность, развернуть летнюю работу с детьми и т.д.

Кроме дворцов, домов и клубов пионеров и школьников расширялась также сеть других внешкольных учреждений: станций юных натуралистов, домов юных техников и т.д. После окончания войны возобновила работу Центральная детская экскурсионно-туристская станция Министерства просвещения РСФСР (созданная в 1932 г.).

В РСФСР к началу 1947 г. было 1232 детских внешкольных учреждений разного профиля, относящихся к ведению Министерства просвещения РСФСР; к 1950 г. их количество увеличилось до 2200 и превысило довоенный уровень (в 1941 г. – 1743){365}.

В 1952 г. Министерство просвещения РСФСР совместно с ЦК ВЛКСМ провели Всесоюзное совещание по вопросам внеклассной и внешкольной работы с детьми. На нем было принято решение, обязывающее руководителей внешкольных учреждений оказывать помощь школам, пионерским и комсомольским организациям в развертывании внеклассной и внешкольной работы.

4.1.4. Высшее образование

С первых дней войны количество преподавателей и студентов в вузах сокращалось из-за того, что многие из них были призваны в армию или уходили на фронт добровольцами. Большинство учебных заведений из городов, которым угрожала оккупация, были эвакуированы (полностью или частично). До 3–3,5 лет были сокращены сроки обучения по тем специальностям, в которых остро нуждались на фронте и в тылу (врачи, инженеры, строители и др.). Многие студенты совмещали учебу с работой.

Уполномоченным от СНК СССР по эвакуации научных институтов и вузов был назначен председатель Всесоюзного комитета по делам высшей школы С.В. Кафтанов; от Академии наук СССР – вице-президент О.Ю. Шмидт. Были приняты решения об эвакуации в восточные районы страны Московского, Ленинградского, Воронежского, Ростовского и других университетов и институтов. Например, в Саратов были эвакуированы Ленинградский университет, ГИТИС, Московская консерватория, вузы из Киева, Харькова и др.

Далее мы приводим несколько примеров работы вузов в условиях военного времени.

Московский государственный университет. C первых дней войны студенты МГУ обучались в группах связистов, радистов, ПВО, ПВХО и др., для девушек были организованы курсы сандружинниц и медсестер. Многие преподаватели, сотрудники и студенты в первые недели войны ушли на фронт, во время наступления немцев на Москву добровольцы воевали в частях Московского ополчения и в истребительных батальонах. Летом 1941 г. более тысячи студентов и сотрудников работали на строительстве оборонительных сооружений. Всего в военных действиях участвовало более пяти тысяч студентов, аспирантов, преподавателей и сотрудников МГУ, не вернулись с войны около трех тысяч. Свыше тысячи фронтовиков были награждены орденами и медалями СССР и союзников, семь человек удостоены звания Героя Советского Союза.

Перестраивалась учебная и научная работа всех подразделений университета: 30 июня 1941 г. Ученый совет МГУ принял постановление о включении в план научных тем оборонного значения: «Организовать при МГУ институт нефти. Усилить материально-производственную базу Института физики…, усилить технологическую базу в подготовке специалистов в области аэро- и гидромеханики, внеся в учебный план соответствующие изменения» (цит. по статье С. Заеровой «Московский университет в годы Великой Отечественной войны». [Читать on-line]). В соответствии с постановлением правительства были сокращены сроки обучения. 1941/42 уч. г. начался с 1 августа, были сокращены летние (на месяц) и зимние (на неделю) каникулы, увеличена недельная учебная нагрузка, временно отменялись госэкзамены и прием в аспирантуру.

В октябре 1941 г. началась частичная эвакуация университета в Ашхабад. В декабре 1941 г. были восстановлены философский факультет (в его состав введен Психологический институт МГУ) и экономический факультет{366}. К марту 1942 г. были восстановлены филологический и юридический факультеты.

Эвакуация десяти факультетов крупнейшего университета страны была плохо подготовлена. Несколько групп студентов, преподавателей и сотрудников отправили в Ашхабад в октябре – декабре 1941 г., приступить к занятиям планировалось с февраля 1942 г., однако начались они только в декабре 1942 г. Первые лекции и семинары проходили в комнатах общежития, затем в аудиториях Туркменского педагогического института в часы, свободные от его занятий; не хватало книг и лабораторного оборудования. К концу учебного года почти половина студентов имела академическую задолженность. В июне 1942 г. университет был переведен в Свердловск.

Часть преподавателей и студентов МГУ не были эвакуированы и остались в Москве. В феврале 1942 г. занятия в университете продолжились, при этом около 80% студентов работали на предприятиях Москвы, по ночам дежурили, гасили зажигательные бомбы и т.п.

В октябре 1942 г. на философском факультете была создана кафедра психологии, а несколько позже на филологическом факультете – отделение психологии, логики и русского языка.

Всю эту работу организовал переехавший в Москву профессор ЛГПИ С.Л. Рубинштейн{367}. Он стал первым заведующим кафедрой психологии (с 1943 г. – отделением) философского факультета МГУ. К работе на кафедре психологии Рубинштейн привлек известных ученых: А.Н. Леонтьева, Б.М. Теплова, П.Я. Гальперина и др. В конце 40-х гг. в ходе «борьбы с космополитизмом» С.Л. Рубинштейн подвергся резкой критике и был снят со всех руководящих постов (о его дальнейшей работе мы пишем в следующей главе).

За годы войны Московский университет подготовил более трех тысяч специалистов; было выполнено более 3 тысяч исследований и разработок военного назначения.

Значительную часть выпускников гуманитарных факультетов направляли на работу в школы освобожденных от фашистов районов страны. МГУ оказывал разнообразную помощь Харьковскому и Белорусскому университетам, Сталинградскому и Смоленскому пединститутам. В частности, чтобы преподавать в этих учебных заведениях, некоторые выпускники аспирантуры МГУ (математики, физики и др.) были вынуждены уехать из Москвы.

Совершенно иначе, чем в МГУ, была подготовлена и проведена эвакуация Ленинградского государственного университета. Это произошло благодаря усилиям ректора ЛГУ А.А. Вознесенского и саратовским организаторам приема эвакуированных ленинградцев: ректора СГУ В.А. Артисевич и секретаря Обкома партии И.Т. Новикова.

Накануне войны в ЛГУ обучалось более 6 тыс. студентов. На кафедрах, в лабораториях и университетских НИИ работали ученые, имена которых были известны всей стране.

В первые недели войны тысячи студентов, преподавателей и сотрудников ЛГУ ушли на фронт. Сначала было принято решение эвакуировать в Елабугу только научно-исследовательские институты и лаборатории. Оставшиеся в Ленинграде студенты и преподаватели в сентябре приступили к занятиям.

8 сентября 1941 г. замкнулось кольцо блокады. Кроме авиации, путем сообщения с Ленинградом оставалось Ладожское озеро, находившееся в пределах досягаемости вражеских снарядов и бомб.

В городе начинался голод, усугубленный проблемами с водой, отоплением, транспортом, свирепыми морозами, особенно в первую военную зиму. В феврале 1942 г. было принято решение об отправке в тыл оставшихся в живых преподавателей и студентов. По настоянию ректора А.А. Вознесенского местом эвакуации был выбран Саратов, в университете которого работало немало выпускников ЛГУ (в эвакуации Вознесенский по совместительству исполнял обязанности ректора СГУ). В Ленинграде университетские корпуса были законсервированы, несколько оставшихся сотрудников заботились об их сохранности. Первый эшелон отправился 26 февраля и прибыл в Саратов только через две недели. Не все преподаватели и студенты выдержали эту долгую и трудную дорогу, некоторые умерли в пути, многих оставили в попутных городах на лечение. Всего было отправлено три эшелона, последний – 2 марта.

Исполнявшая обязанности ректора Саратовского государственного университета В.А. Артисевич{368} при поддержке секретаря Обкома партии по строительству И.Т. Новикова (будущего зам. Председателя Совмина СССР) сумела за несколько дней организовать подготовку к приезду ленинградцев: для преподавателей были получены номера в нескольких гостиницах; для студентов ЛГУ готовили места в общежитиях. Саратовские студенты набивали для них матрацы соломой, собирали учебники, бумагу, карандаши и т.п.

С первых дней войны лаборатории Саратовского университета использовались предприятиями для выполнения оборонных заказов. В.А. Артисевич приказала к концу марта расторгнуть все договоры с предприятиями и подготовить лаборатории для занятий ленинградских студентов.

Была достигнута договоренность ректората СГУ с городским управлением торговли об организации усиленного питания для эвакуированных, что позволило сравнительно быстро преодолеть последствия блокадного голода. По приказу Артисевич на всех факультетах установили дежурства для встречи ленинградцев и оказания им необходимой помощи.

11 марта во втором часу ночи в Саратов прибыл первый эшелон. Ленинградцев встречали представители СГУ во главе с Артисевич. Это была тяжелая встреча: многие не могли самостоятельно выйти из поезда, их пришлось выносить на руках… За ночь всех разместили в гостиницах и общежитиях. А с утра 12 марта начался период восстановления здоровья блокадников. Благодаря радушному приему, заботливому отношению саратовцев, хорошо налаженному питанию и т.п., уже 10 апреля 1942 г. Ленинградский университет возобновил свою работу в Саратове{369}.

В мае 1944 г. первая группа преподавателей и студентов вернулась в Ленинград. Благодаря усилиям А.А. Вознесенского, приехавшего заранее, начался ремонт университетских зданий, ЛГУ постепенно возвращался к обычной жизни. За первые послевоенные годы Вознесенскому удалось создать 4 новых факультета, 12 университетских НИИ, более 40 кафедр.

После возвращения из эвакуации начался быстрый рост экономического факультета{370}, количество студентов и аспирантов превысило довоенный уровень, в 1945 г. была вновь создана кафедра статистики (заведующий проф. Л.В. Некраш). С 1946/47 уч. г. были организованы статистическое отделение и специализация «народно-хозяйственное планирование». Министерство высшего образования разрешило вести подготовку по специальностям: современное мировое хозяйство, история народного хозяйства и история политической экономии.

В 1944 г. на философском факультете ЛГУ была создана кафедра психологии под руководством Б.Г. Ананьева{371}, а в 1944/45 уч. г. открылось психологическое отделение. На кафедре начали работать В.Н. Мясищев, А.В. Ярмоленко, Г.З. Рогинский и другие известные психологи – представители научной школы В.М. Бехтерева.

В 1948 г., после ареста А.А. Вознесенского, ректором ЛГУ был назначен Н.А. Домнин (о нем мы пишем далее).

Всесоюзный государственный институт кинематографии. С конца 1941 г. до мая 1943 г. ВГИК вместе с киностудиями «Мосфильм» и «Ленфильм» находился в эвакуации в Алма-Ате (Казахстан), где на базе местного кинотехникума продолжал заниматься обучением студентов. Помимо учебы студенты выступали с концертами перед местными жителями и в госпиталях, многие участвовали в съемках фильмов на эвакуированных киностудиях, а главное – могли учиться у великих режиссеров, актеров, операторов, наблюдая за их работой.

Государственный институт театрального искусства. В начале войны ГИТИС был эвакуирован в Саратов, исполняющим обязанности директора института на время эвакуации назначен профессор И.М. Раевский (до 1943 г.), затем он руководил фронтовым театром ГИТИСа. В 1943–1949 гг. ректором ГИТИСа был С.С. Мокульский{372}. В этот период ГИТИС считался одним из лучших гуманитарных вузов страны. В начале 1949 г. после опубликования в «Правде» статьи «Об одной антипатриотической группе театральных критиков» (об этом речь будет идти далее) Мокульский был уволен, лишились работы многие преподаватели.

Московский институт народного хозяйства (МИНХ) им. Г.В. Плеханова был единственным экономическим вузом, который оставался в Москве во время войны и не только учил студентов, но и проводил исследования для оборонной промышленности.

С 1943 г. началось восстановление системы высшего образования. Многие вузы в центральных районах России пришлось создавать практически заново, решать тяжелейшие материальные и кадровые проблемы. По мере военных успехов Советской армии происходила частичная демобилизация вузовских преподавателей, освобождались от призыва студенты некоторых технических вузов.

Для решения неотложных задач восстановления разрушенного войной хозяйства и налаживания мирной жизни нужны были инженеры разных специальностей, педагоги, врачи и другие специалисты.

К концу войны количество высших учебных заведений приблизилось к довоенному уровню и продолжало расти. В вузах вместе с вчерашними школьниками учились фронтовики, испытавшие все ужасы войны, ранения, контузии, долгие месяцы в госпиталях.

Приведем статистические данные о количестве учащихся в высших учебных заведениях{373}.

В 1941/42 уч. г. в вузах учились 313 тыс. чел., в 1942/43 уч. г. количество студентов снизилось до 227 тыс. чел.

В 1943/44 уч. г. в вузах учились 400 тыс. чел. на треть больше, чем 1941/42 уч. г.

В последние годы войны количество студентов вузов быстро росло: в 1944/45 уч. г. их было 585 тыс. чел., в 1945/46 уч. г. – 730 тыс.

В апреле 1943 г. было вынесено правительственное решение о возвращении МГУ из Свердловска в Москву. По окончании реэвакуации началась подготовка к новому учебному году. Кроме 11 факультетов (с учетом четырех восстановленных гуманитарных), в октябре 1943 г. на философском факультете было создано отделение международных отношений (с 1944 г. МГИМО); на филологическом и историческом факультетах – отделение стран Востока (с 1956 г. – Институт восточных языков при МГУ, с 1972 г. – Институт стран Азии и Африки).

25 марта 1944 г. состоялось торжественное открытие после капитального ремонта Научной библиотеки МГУ, пострадавшей от бомбардировки в 1941 г. К этому времени ее общий фонд (с филиалами) составлял 1,5 млн. томов. В 1945 г. постановлением Совнаркома СССР «О мерах помощи Московскому университету» Научная библиотека МГУ была отнесена к библиотекам 1-й категории, ей полагалось получать обязательный экземпляр печатных изданий, выходящих в СССР. В 1946 г. в структуре библиотеки был создан Отдел редких книг и рукописей. В него вошли уникальные издания, книжные коллекции, 39 частных собраний и личных архивов выдающихся деятелей русской науки и культуры.

В 1944 г. впервые были проведены Ломоносовские чтения, ставшие традиционными. В 1945 г. все факультеты были снова переведены на пятилетнее обучение.

В конце 1945 г. И.В. Курчатов (о нем далее) и Д.В. Скобельцын{374} выступили с инициативой организации в МГУ учебно-научного центра подготовки специалистов по ядерной физике для работы по атомному проекту. В этом центре учеба должна была быть связана с исследовательской работой на собственной современной научной базе (которую предстояло создать).

В 1946 г. во исполнение специального (секретного) постановления Совнаркома СССР был образован Институт физики атомного ядра МГУ. В открытых документах он назывался «Второй научно-исследовательский физический институт МГУ» (с 1957 г. – НИИ ядерной физики МГУ, ныне – имени Д.В. Скобельцына).

В 1947 г. в МГУ был создан физико-технический факультет, в 1951 г. на его базе был основан Московский физико-технический институт (о нем речь далее).

В 1952 г. распоряжением Совмина СССР на филологическом факультете МГУ на базе созданного в 1947 г. отделения журналистики и редакционно-издательского факультета Московского полиграфического института был создан факультет журналистики.

В 1949–1953 гг. был проведен первый этап строительства нового комплекса университетских зданий на Ленинских (Воробьевых) горах. Центром комплекса стало высотное здание МГУ. Лаборатории и аудитории были оснащены современным оборудованием. Новое здание университета открылось для занятий 1 сентября 1953 г.

В 1943 г. было восстановлено прежнее название – «Московское высшее техническое училище им. Н.Э. Баумана». В 1948 г. в МВТУ был основан факультет ракетной техники, с которым связана деятельность создателя первой в мире космической ракеты Р-7 и одного из основоположников советской космонавтики С.П. Королева.

До 1946 г. большинство вузов имело двойное подчинение: они находились в ведении Всесоюзного комитета по делам высшей школы (ВКВШ) и хозяйственных наркоматов. В 1946 г. ВКВШ был преобразован в Министерство высшего образования СССР, министром стал председатель ВКВШ С.В. Кафтанов (о нем мы писали в главе 3). В 1951 г. министром высшего образования СССР был назначен В.Н. Столетов{375}.

Несмотря на быстрое восстановление системы высшего образования, потребности страны в специалистах удовлетворялись далеко не полностью. Кроме того, многим вузам не хватало преподавателей. Репрессии 30-х гг., военные потери, борьба с «космополитизмом» и другие «проработочные» кампании 40-х – начала 50-х гг. лишили вузы многих высококвалифицированных ученых и преподавателей, были уничтожены выдающиеся научные школы, наложены запреты на многие научные направления. А такие потери не восполнимы никакими бюджетными ассигнованиями.