Я вернусь в твой сон

– Верю, – разочарованно произнес Юнхо. – Возможно, он намекнул, что нынешнему правителю Пак Сондже грозит опасность. Вы ведь презираете его, да?

– Пак Сондже? – поморщился Чо Мингли. – Есть в нем что-то скользкое, как и во всех имуги. Простите, я слишком стар, чтобы менять свои взгляды, и предпочел бы видеть вас на его месте.

– Жаль, что наши взгляды не совпадают, – вздохнул Юнхо. – Я не вернусь на Небеса.

– В начале нашего разговора вы сказали, что нашли способ навсегда остаться с… Минной. Кажется, так зовут эту смертную? Если не секрет, что же такое незаконное вы задумали?

– Я попрошу фею Маго хальми связать нас с Минной красной нитью судьбы, – неохотно признался Юнхо.

– Да, это опасно, – согласился Чо Мингли и задумчиво почесал затылок. – Вот только сначала Маго хальми нужно найти.

– Но вы же знаете, где ее искать? – с надеждой спросил Юнхо. – Или, может быть, Ан Минджун знает?

– К сожалению, нет, – помотал головой Чо Мингли. – Маго исчезла в тот же день, когда вы появились на свет, и не оставила даже записки. Маго не боялась гнева Небес, но в ее характере была одна черта… В общем, она любила справедливость и не хотела отчитываться перед кем-либо, а тем более перед Небесами за свои поступки. Злые языки болтают, что кто-то жестоко расправился с ней. Но я-то знаю, что Маго жива. Она помогала создавать ваш прекрасный облик, и будьте уверены, что вы до сих пор находитесь под ее защитой. Она не оставит вас в критической ситуации.

– Потому что она была другом моего отца? – не понял Юнхо.

– Маго оберегает всех отмеченных ею детей. Как и Ан Минджун, она до последнего борется с коварной судьбой за их жизнь. Это ее предназначение. Возможно, она отправляла вам подсказки или посланников, но вы их не замечали.

Надежды Юнхо найти Маго стремительно таяли. Он покосился на стрелки круглых часов, тикающих на полке за спиной Чо Мингли, и решил, что беседу пора заканчивать. Ему нужно было поскорее вернуться в дом дяди Кангиля, восстановить свои силы и обдумать все как следует. Завернув хэгым обратно в серую ханчжи[38], Юнхо положил его грифом на плечо и вновь взглянул на Чо Мингли:

– Спасибо за вашу преданность. И за уроки музыки, хотя я был плохим учеником. Наверняка у моего отца получалось лучше.

– Главный урок состоит в том, – пояснил Чо Мингли, – что двое сыграют одну и ту же мелодию на разный манер! У вашего отца получалось не лучше, а иначе. Разница есть, верно?

– Берегите себя, – мягко ответил Юнхо, после чего низко поклонился и стремительно вышел из музыкального магазинчика. Деревянные столбы, охранявшие вход, скривили уродливые лица и зарычали ему вслед. В нескольких шагах от них Юнхо оглянулся, желая запомнить это самобытное местечко, но столкнулся с собственным отражением в стеклянной витрине. Ему тотчас захотелось разбить ее, чтобы не видеть совершенство, смотрящее на него свысока. Подумать только: в Юнхо жил отец, которого он никогда не знал. Даже после смерти он мог влиять на его судьбу и настроение.

Отвернувшись от витрины, Юнхо споткнулся о выступающий камень и с раздражением пнул его. Он мог бы по щелчку переместиться в дом Ли Кангиля, но почувствовал необходимость подышать свежим воздухом и направился вдоль безлюдной длинной улицы навстречу холодному ветру. Редкие деревья на обочине, заточенные в каменные бордюры, провожали его тихим успокаивающим шорохом ветвей.

«Хён немало натерпелся на Небесах из-за клейма полукровки, – размышлял Юнхо, поднимая ноги выше, чтобы не споткнуться снова. – Его бы позабавила тайна моего происхождения. Но если Хён узнает о том, что Небеса его использовали и что тетя это скрывала, он обозлится на весь мир и перестанет доверять кому-либо».

Неожиданно вдалеке появился скрюченный силуэт старика, и это заставило Юнхо насторожиться. Незнакомец с пушистой, словно одуванчик, подсвеченной солнцем макушкой держал в руке пустой стеклянный фонарь. Вокруг него суетились зеленые светлячки, хотя их время ушло с октябрьскими ночами. Юнхо не сразу понял, что этот старик тоже был квисином. Перепутав его с Ан Минджуном, он было хотел окликнуть его, но тот исчез вместе с облаком светлячков.

Глава 23

Истошный крик сороки раздался прямо над головой Юнхо, и парень тут же посмотрел вверх. Этот звук был настолько осязаемым, что смел снежные шапочки с цветных, различных по форме и размеру вывесок зданий. Сама сорока сидела на плафоне уличного фонаря и наблюдала за Юнхо. Встретившись с ним взглядом, она вспорхнула и улетела в сторону горы Намсан, где виднелся пик телебашни.

Юнхо решил, что сорока зовет его за собой. Щелчком пальцев он переместил себя на гору и очутился среди белого леса, прямо на деревянной лестнице, ведущей к приземистой постройке – традиционной беседке. Ее черепичная крыша с вздернутыми краями держалась на шести красных столбах и напоминала юбку кружащейся в танце девушки. Сорока ждала на самом ее краю.

Пройти до беседки оставалось метров тридцать, и Юнхо последовал за странной птицей. Обычно в этом месте сновали туристы с фотокамерами, но сегодня гора Намсан превратилась в царство сна и тишины. Только лысые деревья склонялись над лестницей и тянули к Юнхо свои корявые ветви, словно пытались задержать его. Превозмогая боль в мышцах, он поднялся по ступеням до кирпичного фундамента беседки и прислонился к красному опорному столбу. Там Юнхо выдохнул с облегчением, увидев сутулую спину Хо Яна.

Хо Ян сидел внутри беседки на широких перилах решетчатого ограждения и, кутаясь в бордовую кожаную куртку с коротким меховым воротником, смотрел вдаль, куда-то на лиловый утренний горизонт. Многочисленные сережки в его ушах позвякивали на ветру. Волосы, зачесанные на прямой пробор, почти полностью порыжели. Раньше правая их сторона была черной, что говорило о сезонной лисьей линьке и наращивании шерсти в ноябре. Если бы Хо Ян обернулся лисой, то приобрел бы огненный окрас.

Юнхо мысленно подсчитал, что с их последней встречи прошло около полугода. Обычно Хо Ян предпочитал одиночество посиделкам с другими квисинами. Временами его раздражала служба в храме на горе Пукхансан, хотя он сам вызвался быть хранителем драконьих жемчужин Юнхо, Хёна и Ли Кангиля. Что именно Хо Ян делал один в этой беседке, Юнхо мог легко догадаться: кумихо снова подрался с Ун Шином. Недавно Хо Ян заселил Ун Шина в одну из комнат своей пустующей квартиры, и токкэби внес годовой депозит[39]. Но по выходным Хо Ян покидал храм и возвращался домой. Его ужасно раздражала привычка Ун Шина разбрасывать по дому грязные носки и зачитывать новости вслух. Юнхо не понимал, как и почему эти двое терпят друг друга, но предположил, что на этот раз Хо Ян ушел из квартиры до начала конфликта. Кумихо был напряжен и неподвижен, будто прирос к месту, но, почувствовав приближение Юнхо, сразу выпрямил спину.

– Я не рад ни тебе, ни твоей смертной подружке, – не оглядываясь, пробубнил он и сплюнул вниз.

Хо Ян явно был не в настроении. С ним стало невозможно общаться после того, как он узнал о предстоящей свадьбе своей сестры Юри. По каким-то личным причинам Хо Ян был против союза квисина и человека. Юнхо и не надеялся на теплый прием, учитывая, что Юри выходила замуж за брата его девушки. Он ухватился за перила ограждения и, стараясь выглядеть бодрым, сделал несколько шагов вглубь беседки.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – сдавленным голосом произнес Юнхо, пытаясь понять причину своего нахождения здесь.

– Прости, я забыл дома обручальное кольцо, – съязвил Хо Ян. – Но ты все равно не в моем вкусе.

Отвесить порцию сарказма для Хо Яна было привычным делом. Поэтому Юнхо тихо фыркнул и присел на корточки. Всю неделю Минна упрашивала его поговорить с Хо Яном насчет свадьбы Юри, так что, выдержав короткую паузу, он вслух рассудил:

– Кто знает, может, Юри снова передумает выходить замуж?

– И будет права! – твердо сказал Хо Ян, все еще сидя спиной к Юнхо. – Особенно если она оставит идею стать человеком.

Наконец Хо Ян повернулся к Юнхо всем телом и спрыгнул с перил на деревянный пол беседки. Он намеревался сказать еще что-нибудь едкое, но при виде осунувшегося лица Юнхо лишь удивленно заметил:

– Выглядишь паршиво. Минна закатила истерику, потому что Юри выходит замуж первой? А что это за сверток у тебя в руках?

– Не обращай внимания, – ответил Юнхо и, выправив осанку, взял хэгым под мышку. – Я собирался заглянуть к тебе в храм, но кое-что произошло… В любом случае, завтра кто-то должен повести Юри к алтарю. Твое отсутствие огорчит ее. Ты придешь или нет?

– Разумеется, я приду! – огрызнулся Хо Ян. – Юри моя сестра, и она может убить меня за отказ. А я еще не придумал, в кого хочу переродиться. Постою там с серьезным лицом, понюхаю букеты, пущу скупую мужскую слезу.

Ожидавший худшего Юнхо был удовлетворен таким ответом. Они вместе вышли из беседки, не зная, что еще сказать друг другу.

– Сделай мне одолжение, – спохватился Юнхо на середине лестницы. – Я хочу забрать свою драконью жемчужину, хоть ее энергия почти иссякла. Она ведь еще в храме Пукхансан? Призраки болтают, что ты украл все три жемчужины.

– По-твоему, я вор? – взбесился Хо Ян и чуть не споткнулся. – Ты пришел сюда, чтобы надоедать мне всякой ерундой?

– Сорока привела меня сюда, – пояснил Юнхо.

– О какой сороке ты говоришь? – спросил Хо Ян и в недоумении завертел головой по сторонам. – Где она?

Повернувшись назад, Юнхо указал рукой на крышу беседки, но обнаружил, что сорока уже улетела. Его взгляд забегал по заиндевелым веткам деревьев, лестнице и всему туманному пейзажу – сороки нигде не оказалось.

– У тебя галлюцинации? – без капли иронии спросил Хо Ян и посмотрел на Юнхо словно на сумасшедшего.

– Но она была здесь! – оправдывался Юнхо. – Раньше эта сорока оказывалась там, где меня поджидала опасность. Я был уверен, что это посланник Ан Минджуна или тети Дуаль!

– Не заговаривай мне зубы! Ты назвал меня вором! Я кумихо из знатного рода, а не какая-то помойная лиса! К твоему сведению, мой прадед…

Сотрясаясь от злости, Хо Ян выпустил когти, но не успел перечислить всю свою родословную, потому что на лестнице возник старик в полосатом костюме, напоминающем пижаму. На его покатых плечах болталось поношенное серое пальто, а пушистые седые волосы едва прикрывали глубокие залысины. Тяжелые веки и щеки этого квисина отвисли, как у бульдога. В руке он держал стеклянный фонарь, внутри которого вились светлячки, и в целом походил на беспробудно пьющего бродягу. Именно его Юнхо видел недалеко от музыкального магазинчика Чо Мингли.

– Сегодня я собрал всех светлячков, – зачем-то сообщил квисин и обнажил в улыбке длинные желтые зубы. – Эти потерянные души такие шустрые. Хотя гоняться за ними не так сложно, как писать чужую судьбу.

– Ан Минджун? – первым догадался Юнхо и на радостях обнял старика. – Ты снова поменял облик?

Пока Хо Ян соображал, что происходит, Ан Минджун признался:

– Таково мое настоящее лицо. Больше нет необходимости скрывать его. В молодости я пил, потому что сталкивать людей и квисинов лбами было весело. Повзрослев, я пил потому, что мне все наскучило. Когда пришла старость, я пил из-за чувства вины. А теперь я бы выпил от бессилия. Однако моя собственная судьба настигла меня и отобрала кувшин с неиссякаемым соджу.

– Ан Минджун! – сказал Юнхо, принюхиваясь к старику. – Ты выпил что-то покрепче?

– А ты не чувствуешь? – спросил его Хо Ян и зажал пальцами нос. – В нем минимум пять ведер дешевого человеческого соджу.

– У меня был веский повод, – прокряхтел Ан Минджун и посмотрел вниз – на свои жилистые запястья, связанные золотой цепью. – Я пришел попрощаться.

Юнхо и Хо Ян не сразу заметили эту золотую цепь. Обычно такие использовали Небеса при поимке преступников. Золотая цепь тянулась от рук Ан Минджуна, а ее конец терялся чуть дальше середины лестницы. Воздух в том месте неожиданно загустел, и за спиной Ан Минджуна появились девять мрачных жнецов. Все они были одеты в черные плащи и шляпы с широкими полями. Ярко-алые губы казались пятнами крови на их белых лицах. Самый невысокий и узкоплечий из мужчин, с широко посаженными глазами и треугольным подбородком, шагнул вперед и низко поклонился Юнхо. Ровным и глухим, словно горное эхо, голосом он представился:

– Приветствую вас, бывший наследник Небес. Я Ван Хёль, глава отдела мрачных жнецов. – Дождавшись ответного поклона от Юнхо, он обратился к Хо Яну: – Бывший Палач Преисподней, давно не виделись.

Хо Ян тоже сдержанно поклонился Ван Хёлю, после чего переглянулся с Юнхо. Они определенно сошлись на одной мысли: вряд ли Ан Минджун пришел к ним просто попрощаться. Их отношения с менбусином были не настолько близкими, чтобы этот старый хитрец захотел излить им душу за десять минут до своего официального ареста. Наверняка он ждал от них помощи или хотел о чем-то предупредить.

Мрачные жнецы часто выполняли различные приказы Совета Небес. Например, доставляли провинившихся квисинов на Небесный суд. Юнхо опасался, что, если Ан Минджун попытается удрать, конфликта с мрачными жнецами им не избежать, хотя они уступали по силе драконам и кумихо. Ван Хёль на вид был довольно щуплым и не выглядел опасным противником. Остальные восемь мрачных жнецов внешне сошли бы за его личную охрану. В детстве Юнхо слышал от тети Дуаль, что Ван Хёль возглавил отдел мрачных жнецов еще на заре эпохи Корё[40], задолго до рождения Водного Дракона, и по сей день никто не сверг его с этой должности. За какие качества Небеса держали его при себе столько веков? Что за мрачный жнец, не желающий поскорее отработать прошлые грехи и переродиться? Юнхо даже не представлял, но он мельком видел Ван Хёля во время своей практики на заседаниях в Небесном суде. Глава мрачных жнецов всегда неприметно стоял у входа в зал суда, сложив руки за спиной. Среди квисинов он слыл загадочной личностью. Даже Ли Дуаль толком ничего о нем не знала, хотя когда-то он работал в ее подчинении.

Хо Ян же, бывало, пересекался с Ван Хёлем на улицах Сеула во время погони за нечистью и становился свидетелем разборок между мрачными жнецами и булгэ. Во время таких стычек из-за душ, которые вот-вот могли стать вонгви[41], в бесцветных глазах Ван Хёля проскакивали искры ярости. Тем не менее он был сдержан в эмоциях и никогда не доводил до драки. Хо Ян, как и другие девятихвостые лисы, тоже недолюбливал булгэ, но предпочел занять нейтральную позицию. Как тогда, так и сейчас, он не ждал от Ван Хёля подвоха…

Глава 24

Ситуация на лестнице складывалась довольно напряженная. Юнхо выглядывал из-за плеча Хо Яна и понятия не имел, о чем думал кумихо в эту минуту. Глава мрачных жнецов неподвижно стоял к ним лицом, сложив руки за спиной, а его отряд исподлобья наблюдал за Ан Минджуном. Но сам менбусин, казалось, больше переживал о потерянном кувшине с соджу, чем о своем аресте.

– Я решил сдаться, иначе они бы целую вечность меня искали, – пояснил Ан Минджун, видя замешательство в глазах Юнхо и Хо Яна, после чего оглянулся на мрачных жнецов. – Ван Хёль, повторите, пожалуйста, для этих двух красивых молодых людей, в чем именно меня обвиняют.

Ван Хёля, судя по всему, не задело снисходительное отношение Ан Минджуна. Его кровавого цвета губы слегка разомкнулись, и он еле слышно произнес:

– Менбусин Ан Минджун обвиняется в тяжком преступлении. А именно: в незаконном создании и сокрытии зачарованного предмета. Давным-давно, примерно между эпохами Корё и Чосон[42], Ан Минджун помешал Небесам уничтожить опасного темного квисина, заверив всех в том, что лично обезвредит его. Он сохранил ему жизнь и заточил его силу в зачарованный предмет. Из-за этой вещи темный квисин неоднократно возрождался в мире смертных. Каждое его появление было равносильно эпидемии.

– Вы бы еще припомнили ему Киданьское нашествие[43]! – не удержался от шутки Хо Ян, но Юнхо пихнул его локтем в бок.

– Очень остроумно, – монотонно произнес Ван Хёль. – Этого темного квисина прозвали Воспламеняющим взглядом. Говорили, что каждый, заглянувший ему в глаза, видит в них свою смерть и погибает от огня. Если менбусин Ан Минджун одумается и сообщит нам, где спрятан зачарованный предмет, то суд назначит ему пожизненное заключение. В противном случае ему грозит смертная казнь. Мы здесь, чтобы сопровождать Ан Минджуна до самого Небесного суда. У вас есть пара минут, чтобы попрощаться с ним.

Ван Хёль закончил свою речь и потер треугольный подбородок, будто припоминая, не забыл ли он сказать еще что-нибудь важное. Наступила тишина, и все слушали только завывание ветра. В голове у Юнхо не укладывалось, что старик Ан Минджун, когда-то друживший с его отцом и спасший Минне жизнь, мог бездумно помочь опасному квисину. Ан Минджун и раньше нарушал законы Небес, но поступал так ради всеобщего блага. Прежде чем Юнхо оправился от шока, Ан Минджун рассмеялся и объяснил ему:

– Я действительно нарушил закон и создал опасный артефакт. Но Совет Небес спохватился только сейчас. И даже донес на меня одному из десяти моих дядюшек Сиван, правителей Чистилища. Теперь по скрываемой всеми причине они хотят знать, куда я запрятал зачарованный предмет. Вот только я слишком стар, чтобы вспомнить!

Пораскинув мозгами, Юнхо обратился к Ван Хёлю:

– Пак Сондже отдал приказ об аресте Ан Минджуна?

– Нет, – возразил глава отдела мрачных жнецов. – Наследник клана имуги и нынешний правитель Небес, Пак Сондже, сбежал. Он не оставил даже объяснительного письма, чем оскорбил всех нас. Господина Пак Сондже лишили возможности управлять Небесами. Его обязанности временно возьмет на себя Совет Небес.

Юнхо не верил своим ушам и хотел было возразить. Но он еще не переварил новость о выходке Ан Минджуна и лишь растерянно шевелил губами.

– Быть такого не может! – наконец опомнился Хо Ян и вплотную подошел к Ван Хёлю, прорычав ему в лицо: – Я знаю Пак Сондже много лет. Не в его правилах бросать все и бежать!

– Зато в его правилах долго скрываться, – отрезал Ван Хёль, припомнив время, когда Пак Сондже менял свой облик, занимая тела смертных. – Вы же не думаете, что я набрасываюсь на кого-либо с обвинениями, не прояснив всех обстоятельств. Но, даже если у господина Пак Сондже была веская причина для бегства, он уже не сможет занять прежнюю должность. Не волнуйтесь, я докопаюсь до правды.

Хо Ян сгоряча сплюнул под ноги главе мрачных жнецов. Он знал, что Ван Хёль всегда фанатично выполнял свою работу и ни разу не менял принятых им решений. Спорить с ним – пустая трата времени и нервов. Юнхо тоже был наслышан об этом и промолчал.

«Неужели мастер Чо Мингли был прав и Совет Небес взялся за Пак Сондже, чтобы поставить меня на его место? – подумал Юнхо, вспомнив о разговоре с чансыном в музыкальном магазинчике. – Значит ли это, что они скоро возьмутся за Минну? По закону они не могут причинить вред смертной, но есть обходные пути…»

Тем временем мрачные жнецы окружили Ан Минджуна. Ван Хёль достал из-за ворота черного плаща небольшой свиток с золотыми кисточками, развернул его и ткнул им в лицо Хо Яну.

– Господин Хо Ян, приказом Небес прямо сейчас я забираю вашу лисью бусину. – Затем он перевел пустой взгляд на Юнхо. – Это касается и вашей драконьей жемчужины, а также жемчужин господина Ли Хёна и господина Ли Кангиля. Они будут изъяты из храма позже.

– На каком основании? – вспылил Юнхо и едва сдержался, чтобы не замахнуться на Ван Хёля. – Это незаконно!

– Поддерживаю, – вставил Хо Ян, до которого все доходило крайне медленно. – По какому праву?

– Поймите, – вкрадчиво продолжил Ван Хёль, – мы обязаны обезопасить Небеса от беспорядков. Каждый владеющий жемчужиной или другим артефактом временно отдаст их на хранение Небесам. Мы все вернем после окончания суда над Ан Минжуном и избрания нового правителя Небес.

– Вы прекрасно знаете, что у Небес нет повода беспокоиться насчет нас с Хо Яном. Это просто смешно, – сказал Юнхо.

– Я предпочитаю не рисковать, – ответил Ван Хёль и убрал свиток за пазуху. – Ах да, совсем забыл предупредить. После того, как начнется первое заседание суда над Ан Минджуном, все его предсказания постепенно будут аннулированы. Так пожелали девять из десяти его дядюшек Сиван.

– Что? – крикнул Юнхо, и его голос эхом разнесся по округе. – Вы хоть представляете, чем это обернется для многих?

– Господин Ли Юнхо, вы должны быть благодарны Небесам. Мы долго смотрели сквозь пальцы на выходки вашего брата. Не говоря уже о том, что смертной девушке известно о мире квисинов! Ан Минджун искусственно сплел вашу линию жизни с линией жизни Со Минны. После сжигания его предсказаний все может измениться. Не хочу вас пугать, просто предупреждаю. Будьте осторожны.

– Минна… – на выдохе произнес Юнхо, и его тело пронизал резкий холод. – Ан Минджун! Скажи что-нибудь!

Юнхо посмотрел менбусину в глаза, надеясь отыскать в них ответ, но Ан Минджун только застегнул верхнюю пуговицу своего полосатого костюма и невозмутимо ответил:

– Делайте так, как просит Ван Хёль. Отдайте ему лисью бусину и драконий жемчуг. Пускай они хранятся в безопасном месте.

– Серьезно? – недоуменно переспросил Хо Ян, и мелкие брызги его слюны блеснули на солнце. – Вы же всегда заботились о судьбе Юнхо и Минны!

– Неизбежное произойдет, – вынес вердикт Ан Минджун. – Здесь я бессилен. Не сопротивляйтесь этим переменам.

Нервы Юнхо не выдерживали, и он почувствовал сильное головокружение. Ему казалось, что деревянная лестница под его ногами поползла по заснеженному склону. Горизонт и вертикально стоящие фигуры мрачных жнецов тоже наклонились вправо.

Стараясь не показывать свою слабость, Юнхо оперся на перила и обратил внимание на поведение Хо Яна. Кумихо таращился на Ан Минджуна и изображал пантомиму под названием «Что ты несешь?». Как будто между ними была некая договоренность, но все пошло не по плану.

Глава 25

– Господин Хо Ян, – по-деловому произнес глава мрачных жнецов и бросил взгляд на свои наручные часы. – Время вышло. Я забираю вашу лисью бусину.

Никто и глазом моргнуть не успел, как Ван Хёль обездвижил Хо Яна одним касанием ладони, и кожа кумихо тут же начала покрываться инеем. Впечатленный этим зрелищем, Юнхо напрягся и крепко сжал в руке гриф хэгыма. Он даже не подозревал о способности Ван Хёля замораживать, но спасать Хо Яна не спешил, потому что мрачные жнецы извлекали зачарованные вещи без повреждения плоти.

Ван Хёль осторожно просунул руку в грудную клетку Хо Яна и мгновение спустя вытащил кулак, сжимая в нем добычу. На теле Хо Яна не осталось ни раны, ни шрама. Поднеся кулак к лицу, Ван Хёль разжал пальцы, но лисьей бусины на ладони не оказалось. Его узкие ноздри и уголки губ задергались: сквозь маску безразличия будто бы прорывались раздражение и чувство неловкости перед своими подчиненными.

Выждав время, Юнхо похлопал Хо Яна по плечу, отчего кумихо шевельнулся и закашлялся, а потом рассмеялся, словно ненормальный.

– Как нежно! – с иронией похвалил он попытку Ван Хёля забрать у него лисью бусину. – Тонкая работа!

– Не вынуждайте меня применять силу, – предупредил глава мрачных жнецов, и его голос рассек тишину подобно острию меча. – Где бусина?

– Она в надежном месте, – с ехидной улыбкой ответил Хо Ян.

Юнхо переключил внимание на мрачных жнецов, которые склонили головы и попятились подальше от Ван Хёля. В этот миг Юнхо посетила безрассудная мысль: «Кажется, намечается драка. Нужно помочь Ан Минджуну сбежать и сохранить его предсказания! Ничто не должно повлиять на нашу с Минной судьбу. Все равно Небеса ничего мне не сделают…»

Неожиданно для остальных, Юнхо сорвал бумажную обертку с хэгыма, положил его на плечо и провел смычком по шелковым струнам. В утреннем небе тотчас сверкнула молния и ударила рядом с телебашней Намсан. Все одновременно посмотрели на верхушку горы, откуда в сторону лестницы стремительно покатилась снежная волна. Она набирала высоту, подминая под себя деревья, провода и постройки. Юнхо недооценил силу своего музыкального инструмента. Все происходило очень быстро, и вопрос был в том, как остановить лавину.

– Юнхо, нужно уносить ноги! – позвал его Хо Ян, закрыв собой Ан Минджуна. – Перемещаемся! Ну же!

Когда лавина, подобно лапе огромного белого тигра, поднялась над лестницей, готовясь упасть и раздавить ее, всех отбросило назад сильным порывом ветра. Юнхо вцепился в перила и зажмурился, ожидая ледяного удара в лицо, но лишь несколько снежных комков шлепнулось на его лоб и щеки. Юнхо открыл глаза и с удивлением обнаружил, что пугающая снежная масса отдалялась, постепенно оседая на гору Намсан. Сдерживал ее прозрачный переливающийся щит, и Юнхо огляделся в поисках его создателя. Неподалеку, вытянув руку вперед, стоял Ван Хёль. Именно от его ладони исходило это мощное радужное свечение. Оно исчезло, как только глава мрачных жнецов опустил руку, а вместе с этим и оставшаяся часть снежного облака рассыпалась над лесом.