Я вернусь в твой сон

«Откуда у мрачного жнеца такая огромная сила? – подумал Юнхо, нервно кусая губы и разглядывая щуплое тело Ван Хёля. – Не зря булгэ считаются с его мнением. Что на меня нашло, когда я решил использовать хэгым? Даже боль в мышцах утихла от волнения! Ван Хёль с такой-то силой легко возьмет меня под стражу. Тогда я не смогу оберегать Минну. По крайней мере, он не стремится ее убить».

Подчиненные Ван Хёля, судя по всему, тоже впервые увидели его истинные способности и оживленно зашептались:

– Вот бы нам так научиться!

– Это доказывает наше превосходство над блохастыми булгэ!

Ван Хёль со свойственной ему выдержкой обратился к Юнхо:

– По-вашему, хэгым – это игрушка? Чтобы использовать столь мощный зачарованный инструмент и управлять бурей, нужно обладать талантом Водного Дракона или владеть Ёнджу. Из уважения к вашему покойному отцу я забуду об этой выходке. Будем считать, что ничего не было. А с Чо Мингли я еще поговорю…

– Чо Мингли ни в чем не виноват! – возразил Юнхо. – Он лишь выполнил просьбу моего отца и сохранил этот хэгым для меня.

– Да-да, две бестолочи… – пробубнил Ван Хёль, оглядываясь на Ан Миджуна. – Один спьяну не помнит, что кому напророчил, а другой прячет у себя какие-то сомнительные вещицы.

– Теперь вы отберете у меня хэгым? – спросил Юнхо.

– Нет, хэгым оставьте себе. Думаю, эта позорная ситуация раз и навсегда отбила у вас желание использовать его, – снисходительно ответил Ван Хёль и направился к своим подчиненным.

Из-за наставлений главы мрачных жнецов Юнхо почувствовал себя прилюдно выпоротым ребенком. Стряхнув с плаща снег, он оглянулся на свист – это Хо Ян звал его к себе, держа под руку Ан Минджуна. Юнхо подошел к менбусину, склонился над ним и шепнул ему на ухо:

– Кто будет прокурором в суде?

– Не усердствуй, – покачал головой Ан Минджун и приподнял связанные золотой цепью руки. – Я просто даю дядюшкам Сиван возможность потешить их самолюбие.

– Тебя же могут казнить! – недоуменно воскликнул Юнхо, тряхнув старика за плечи. – Я подыщу тебе хорошего адвоката!

– Однажды, давным-давно, меня уже казнили, – успокоил его Ан Минджун. – Тогда я отбывал наказание в Чистилище, но прошел только три из десяти царств, потому что дядюшки Сиван выгнали меня за слишком громкое пение в Ледяном Ущелье и танцы с осужденными. А что там еще было делать? В итоге меня отправили обратно в мир смертных.

– Довольно разговоров, – скомандовал Ван Хёль. – Совет Небес ждет. Им нужно определиться с датой первого судебного заседания. Я еще вернусь, чтобы забрать лисью бусину и драконий жемчуг, и в следующий раз не буду таким терпимым.

Двое мрачных жнецов тотчас подхватили Ан Минджуна под руки и вместе с ним растворились на фоне заснеженного леса. Ван Хёль и остальные мрачные жнецы тоже по очереди исчезли.

Хо Ян и Юнхо остались на лестнице одни. Какое-то время они молча смотрели на падающий снег, облокотившись на перила, и думали каждый о своем.

– Значит, твой хэгым – опасное оружие? – первым заговорил Хо Ян. – А я-то думал, что ты завидуешь популярности Ли Хёна. Представляю тебя на сцене! Пф-ф! Вот умора! Просто объясни мне, как в твою умную голову закралась идиотская идея пойти против отряда мрачных жнецов? Ты не знаешь, кто такой Ван Хёль?

– Меня впечатлила его сила, – ответил Юнхо, пропустив мимо ушей шутки кумихо. – Но, похоже, Чо Мингли сказал правду, и для всех я возродившийся Водный Дракон. Поэтому Небеса простят мне любую мою выходку.

– О чем это ты? – спросил Хо Ян и пригляделся к Юнхо.

– Да так… – отмахнулся Юнхо и сменил тему: – А где твоя лисья бусина?

– Давай поговорим обо всем в закусочной «Щедрый имуги». У меня пальцы на ногах окоченели. Но сначала мне нужно заглянуть в одно грязное местечко.

Хо Ян перегнулся через перила и сплюнул вниз.

– Прекрати так делать, – брезгливо поморщился Юнхо. – Из-за ветра твои слюни летят в мою сторону.

Глава 26

Хо Ян взял Юнхо за руку, и они мгновенно переместились в узкий затененный переулок Крысиный Хвост, где обитали застрявшие души, блуждающие призраки и прочая нечисть. Зловоние там стояло удушающее, будто местные жители все разом вылили из окон помои. По обеим сторонам переулка потрескивали замерзшей черепицей старые традиционные дома. Нижние их этажи были сложены из глиняного кирпича, а побеленные верхние с каждым днем покрывались трещинами и плесенью.

За неприглядными фасадами скрывались лавки с амулетами, травами и зачарованными вещицами для шаманов, но чаще – бары и игорные заведения, где нечисть питалась темной энергией пьяниц и картежников. Частенько у дверей поджидали мрачные жнецы и булгэ, готовые побороться друг с другом за прогнившие души посетителей.

Обычно смертные обходили Крысиный Хвост стороной, но иногда туристам не терпелось увидеть изнанку Сеула. Если же они случайно оказывались в Карманах Пустоши – между миром смертных и миром квисинов – и пропадали без вести, то отряды полицейских булгэ обыскивали Крысиный Хвост, переворачивая все вверх дном. Поэтому местные обитатели старательно поддерживали мрачную и пугающую атмосферу переулка, отгоняя чрезмерно любопытных гостей.

Юнхо не нравилось это место: складывалось впечатление, что дома вот-вот навалятся друг на друга и придавят его своими толстыми стенами. А проклятие нашептывало ему: «Зайди в одну из дверей». Он вонзил ногти в запястье, чтобы оставаться в сознании, и последовал за Хо Яном.

Они поднимались и спускались по каскадным лестницам; шли мимо обвалившихся трущоб и изгородей, расписанных облаками и золотыми рыбками; спотыкались о мусор и плутали среди однотипных построек. Хо Ян пытался отыскать Безымянный Дом, постоянно меняющий свое расположение и не имеющий таблички с номером. В нем по совету Ан Минджуна месяц назад Хо Ян спрятал свою лисью бусину и драконьи жемчужины.

– Как ты раньше находил этот дом? – устало спросил Юнхо, едва волоча ноги. – Есть какой-нибудь способ вызвать его?

– Безымянный Дом находится в Кармане Пустоши и хорошо помнит мою энергетику, – ответил Хо Ян, оглядываясь по сторонам. – Раньше он сам появлялся передо мной. Одно время я даже спасался в нем от гнева Небес. Хозяйка его, Рим Куён, – «застрявшая» душа. Она управляет энергией Пустоши, впуская или не впуская кого-либо по своему усмотрению.

– Выходит, сейчас она тебе не рада? Странно… – сказал Юнхо и прислонился спиной к уличному фонарю. – Хотел бы я посмотреть на этот Безымянный Дом.

Как только Юнхо произнес эти слова, прямо за его спиной на месте покосившегося сарая выросло трехэтажное здание. Его зеленая крыша, бледно-красные стены и наглухо заколоченные окна враждебно выглядывали из-за кирпичной ограды, прикрываясь веером корявых веток вишни. Над массивной дверью из крашеной древесины висела деревянная табличка с надписью «Ночлег у кисэн[44]Рим Куён».

– Это Безымянный Дом. Ты ему понравился, – сказал Хо Ян.

– Это же публичный дом! – с презрением подчеркнул Юнхо, тыча пальцем в вывеску. – Я слышал, что в эпоху Чосон он сгорел вместе с его хозяйкой и другими проживавшими в нем кисэн.

– Вы только поглядите на этот образец целомудрия! – поддразнил его Хо Ян. – К твоему сведению, госпожа Рим Куён отличная хозяйка и никакими грязными делами давно не занимается. Хоть она и призрак, а выглядит поживее твоей Со Минны.

– Я сделаю вид, что ничего не слышал, – хмыкнул Юнхо и прошелся взглядом по облупившейся краске фасада. Возможно, когда-то Безымянный Дом принимал уважаемых господ. Возможно, когда-то из его окон доносились музыка и смех. Но он давно утратил внешний лоск. Юнхо побрезговал бы снять в нем комнату, не говоря уж о том, чтобы провести там ночь с кисэн. – Не говори Минне, что я здесь был.

В ответ на это Хо Ян закатил глаза. Толкнув Юнхо плечом, он прошел мимо него к двери, пахнущей старой древесиной, и подергал за кольцо бронзовой ручки с фигуркой мотылька. За дверью что-то зашуршало, но никто не открыл. Неожиданно бронзовый мотылек захлопал крыльями, и дверная ручка заговорила множеством писклявых женских голосов:

– Проваливай и не возвращайся, кумихо!

– Немедленно позови госпожу Рим Куён! – сердито приказал Хо Ян. – Я пришел к ней по личному вопросу.

– Госпожа Рим Куён просила передать, чтобы ты катился отсюда! – ответили голоса и мерзко захихикали.

– Эй! Верни мои вещи и деньги!

– Обойдешься без денег, кумихо! Мы забрали их в качестве моральной компенсации! – издевались голоса.

– Как ты смеешь? – прикрикнул Хо Ян и пнул дверь. – Здесь Ли Юнхо, сын Водного Дракона!

– Тебе не стыдно использовать мое имя? – спросил Юнхо.

– У меня нет выбора, – прошептал Хо Ян и развел руками. – Это вредные мунсины[45], охраняющие ворота, – низшие квисины. Они боятся пламени дракона.

Наконец дверная ручка умолкла и повернулась вправо – дверь медленно отворилась. На пороге Юнхо и Хо Яна встретила прекрасная молодая женщина в белоснежном ханбоке. Это была хозяйка Безымянного Дома, Рим Куён. Кожа ее аристократичного лица сияла свежестью, а маленькие пухлые губы походили на сочные вишни. Угольно-черные волосы Рим Куён струились по плечам, словно дорогие шелковые ленты. Часть их была собрана в объемный пучок на затылке.

«Она правда красавица… – первое, что пришло Юнхо в голову, но он тут же опомнился: – Когда-то была красавицей. Почему-то от нее не веет темной энергией, как от других призраков».

При виде Юнхо кисэн покрылась румянцем и приняла наиболее выгодную позу, приоткрыв ханбок на груди.

– Простите моих помощниц, господин Ли Юнхо, – сахарным голосом извинилась Рим Куён. – К нам давно не заходили мужчины.

– Заканчивай свои штучки! – рявкнул Хо Ян и запахнул ворот ханбока кисэн. – Будешь так себя вести, Ли Юнхо решит, что ты…

– Я честная женщина! – Рим Куён капризно поджала губы и хлопнула Хо Яна по лбу. – Ты хоть представляешь мое лицо, когда Ван Хёль и его подчиненные захотели провести обыск в Безымянном Доме? Они, видите ли, его никогда не проверяли! У меня даже не было веских оснований не впускать их. Но ради нашей с тобой старой дружбы я выдумала «новые правила» и сказала, что впущу Ван Хёля, если он и его подчиненные проведут ночь с моими кисэн. Как хорошо, что мрачным жнецам неведомы чувства и развлечения! Это был такой позор!

– Да откуда я мог знать, что Ван Хёль…

Не предоставив Хо Яну возможности договорить, Рим Куён влепила ему звонкую пощечину. От этого резкого движения ханбок соскользнул с ее левого плеча, и Юнхо смущенно отвернулся. Прикрыв плечо, Рим Куён запустила пальцы в пучок на затылке и достала из него крохотную нефритовую шкатулку с перламутровым рисунком мотылька.

– Здесь лисья бусина и три драконьи жемчужины, – холодно сказала кисэн и вложила шкатулку в руку Хо Яна. – Это был последний раз, когда я помогала тебе.

– Чего ты боишься? – спросил Хо Ян, потирая горящую после удара щеку. – Рим Куён – твое сценическое имя. Ты взяла его еще при жизни, когда решила покончить с бедностью, открыть это заведение и забыть свое прошлое. Ван Хёль не знает имя, данное тебе при рождении, и не может забрать тебя.

– У меня от него мурашки по коже… – Рим Куён положила руку на сердце и посмотрела на Юнхо. – Я надеюсь на защиту сына Водного Дракона. Господин Ли Юнхо, вы точно не хотите зайти в дом?

– Н-нет, – запнулся Юнхо и подмигнул Хо Яну, намекая, что пора уходить. – Благодарю вас за верность Небесам.

Откуда ни возьмись изнутри двора Безымянного Дома на самый верх кирпичной ограды повылезали существа в белых ханбоках. Их длинные болотного цвета волосы почти полностью закрывали уродливые зеленоватые лица. Это были мунсины, охранявшие ворота и внешне напоминавшие отвратительных жаб.

– Какой ты красивый! – наперебой говорили они, выпучив круглые глаза и зазывая Юнхо в дом. – Повеселись с нами!

Юнхо осознал, что теряет контроль над своим телом и ноги сами несут его к двери Безымянного Дома. Сидевшее в нем проклятие так и подбивало его на необдуманные поступки. Но Рим Куён, уставшая от шумного поведения своих помощниц, вовремя осадила их суровым взглядом. Мунсины сразу притихли и спрятались за ограду.

– У Юнхо уже есть любимая! – с ехидной улыбкой сообщил Хо Ян и, прочитав разочарование во взгляде Рим Куён, бережно коснулся ее плеч. – Деньги оставь себе, у меня имеются другие сбережения. Этой суммы тебе хватит, чтобы не принимать гостей, пока в мире квисинов все не наладится.

– Спасибо, – поблагодарила его Рим Куён и удивленно захлопала ресницами. – А что именно должно наладиться?

– Пак Сондже оставил свою должность и сбежал с Небес.

– Да ты что! – охнула Рим Куён и схватилась за голову.

– Если Ван Хёль снова заявится к тебе, обязательно отправь мне записку. Сожги ее и произнеси код четыреста двадцать восемь. Записка придет в мою квартиру через плиту или зажигалку. Я хочу понять, что на уме у Ван Хёля. А теперь – до встречи, Рим Куён!

– Какой мужчина! Останься с нами! – заквакали мунсины.

Глава 27

Хо Ян щелкнул пальцами, чтобы перенести себя и Юнхо к входу закусочной «Щедрый имуги». Но что-то пошло не так, и они очутились прямо в центре зала со столиками. Внезапное появление из ниоткуда могло обернуться для них воплями перепуганных смертных и сутками за решеткой в отделении полиции булгэ. Получив от Юнхо подзатыльник, Хо Ян даже не выругался: сам удивился такому промаху. Но по счастливой случайности в зале оказался всего один посетитель, и тот спал за столиком. А угрюмая официантка в фартуке брусничного цвета, лениво протиравшая барную стойку, стояла к ним спиной.

– Мы всего лишь год сюда не заходили, – подметил Хо Ян, увлеченно разглядывая интерьер закусочной, – а здесь все так сильно изменилось.

– Да… – коротко ответил Юнхо, бросив рассеянный взгляд на кофеаппарат, втиснутый между диванчиком и входной дверью. Возле него они с Минной впервые встретились. Остальное было не узнать. Стены перекрасили в яично-желтый оттенок, а черные пластиковые столики заменили деревянными. По радио вместо мелодичной ретромузыки крутили громкий корейский хип-хоп.

Единственный посетитель, спящий за столиком около входной двери, громко всхрапнул и повернулся лицом к залу. Юнхо сразу узнал в нем Пак Убина, соседа Минны и нового хозяина закусочной. Он мог бы узнать его и раньше по объемной оранжевой толстовке или большим наушникам, но не ожидал увидеть его здесь в окружении пяти пустых бутылок из-под соджу. Шестая бутылка, зажатая в руке Пак Убина, была наклонена, и сильный запах капающего из нее соджу распространился по помещению. Переглянувшись, Юнхо и Хо Ян расположились в дальнем углу зала, где было чуть посвежее. Вскоре к ним подошла неприветливая официантка с тряпкой в руках.

– Вы не видели табличку на двери? – спросила она, широко зевая. – Мы закрыты. По субботам хозяин проводит здесь свидания.

– Видимо, не очень удачные, – вырвалось у Юнхо, и он кивнул в сторону Пак Убина. – Раз хозяин спит, не могли бы вы нас обслужить?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Башня Намсан – телевизионная и смотровая башня на горе Намсан в центре Сеула.

2

Квисин – в корейской мифологии демоны и духи.

3

Мугунхва – цветок гибискуса, в переводе с корейского также означает «вечно цветущая роза» или «бессмертник». Является национальным символом Южной Кореи.

4

Корейские драконы изображаются без крыльев, но с бородой и рогами. Считается, что они приносят на землю дождь.

5

Менбусин – в корейской мифологии дух, ведающий делами загробной жизни. По происхождению он относился к десяти великим правителям загробного мира Сиван.

6

Пхунсин – в корейской мифологии общее название небесных духов ветра.

7

Сиван – в корейской мифологии десять правителей загробного мира. Судят душу умершего человека за грехи. Их часто называют королями ада, но по факту они управляют Чистилищем, где душа умершего постепенно очищается, отбывая наказание за наказанием. Каждый судит за определенные грехи, и если таковые имеются, умерший отправляется в ад, принадлежащий этому королю. Получив свою долю наказания и отбыв ее, он очищает свою карму от этого греха и может предстать перед судом следующего короля. Таким образом, к концу пути по загробному миру душа очищается и становится способной к перерождению.

8

Соджу – традиционный корейский алкогольный напиток, изготавливающийся из сладкого картофеля и зерна и представляющий собой сладковатую прозрачную жидкость.

9

Кумихо – в корейской мифологии оборотни, превращающиеся в девятихвостую лису.

10

Нил – корейский дракон имуги, бывший напарник Хо Юри.

11

Кимчхи – блюдо корейской кухни, представляющее собой остро приправленные квашеные овощи, в первую очередь пекинскую капусту.

12

Драконий жемчуг – в корейской мифологии сокровище и источник магической силы дракона. Если такая жемчужина попадет в руки человеку, то он сможет стать драконом.

13

Чхусок – праздник сбора урожая и поминовения предков. Его празднуют на пятнадцатый день восьмого месяца по лунному календарю, когда в небе восходит самая большая полная луна.

14

Маго хальми – легендарная даосская бессмертная. Фея весны и плодородия, чье дыхание дарует жизнь. Женщина с длинными птичьими когтями; с бабочкой, означающей долголетие; с маленьким мальчиком, символизирующим просьбу о рождении ребенка.

15

Красная нить судьбы – распространенное в Восточной Азии поверье о связи двух людей. Нить крепится на мизинцы влюбленных, может растягиваться, но не рвется.

16

Токкэби, известны также как «одноногий бес», «хозяин пустоты», «дух тьмы и пустоты» – в корейской мифологии нечистая сила из разряда квисинов, наделены бессмертием. В легендах предстают в различных образах.

17

Булгэ – в корейской мифологии огненные собаки из ада. Они преследуют Солнце и Луну и, кусая оба небесных тела, вызывают лунные затмения.

18

Мрачный жнец – в корейской мифологии существо, направляющее души только что скончавшихся людей в загробную жизнь, в царство тьмы Сиван.

19

Ёнван – владыка драконов, хозяин водной стихии, главный из водяных духов.

20

Айдол (idol – «кумир») – в корейской и японской культуре молодая медиа персона (певец, актер, фотомодель и т. п.).

21

Имуги – в корейской мифологии огромное морское змеевидное существо. Считается, что, много лет пролежав неподвижно в воде и получив драгоценную драконью жемчужину, он может стать драконом и вознестись на небо.

22

Первый снег – народная корейская примета. В первый снег можно встретить свою первую любовь. С ней ты проведешь весь год до следующего первого снега.

23

Килькори – корейский уличный тост. Горячий, хрустящий и кисло-сладкий. Делается из хлеба, поджаренного на сливочном масле.

24

Чильсок – в Южной Корее День всех влюбленных.

25

Чогори – основной элемент традиционного корейского костюма – ханбока. Представляет собой распашную куртку или кофту с длинными узкими рукавами. Чогори запахивается влево и завязывается двумя тесемками.

26

Чхима – женская юбка, часть женского ханбока.

27

Корейцы снимают обувь при входе в дом, т. к. часто принимают пищу и спят на полу.

28

Мунбэ – корейские дверные обереги с изображением тигра или дракона. Считалось, что они отгоняют злых духов и привлекают удачу.

29

Соллаль – Корейский Новый год.

30

Ино – в корейской мифологии разновидность русалки.

31

Кёнбоккун (Дворец Кёнбок) – дворцовый комплекс, расположенный на севере Сеула, Южная Корея. Был главным дворцом династии Чосон, в котором жила королевская семья.

32

Пульгокки – блюдо корейской кухни, род барбекю, обычно готовится из тонких маринованных ломтиков говядины или свинины.

33

Ким Дон Ин (2 октября 1900, Пхеньян – 5 января 1951, Сеул) – корейский писатель.

34

Мульквисины – в корейской мифологии общее название водяных духов.

35

Чансын (другое название – поксу) – в корейской мифологии могущественные духи, защищающие селения от нечистой силы и напастей. Одноименные идолы – столбы устанавливались у входа в селение и монастырь как обереги.

36

Хэгым – традиционный корейский струнный инструмент, напоминающий скрипку. Он имеет стержневой гриф, полую деревянную звуковую коробку и две шелковые струны. Исполнитель держит его вертикально на коленях и играет с помощью смычка.

37

Тансо – корейская продольная флейта с открытым свистком.

38

Ханчжи – корейская рисовая бумага. Отличается высокой плотностью, поэтому использовалась даже в строительстве, так как хорошо защищала жилище от ветра и поддерживала температуру и уровень влажности в помещении.

39

При аренде жилья в Южной Корее обычно вносят депозит. Эта сумма возвращается при выезде, если жилье остается в хорошем состоянии.

40

Корё – корейское государство, появившееся после падения государства Силла в 935 году и павшее в 1392-м.

41

Вонгви – в корейской мифологии злые духи, призраки людей, умерших насильственной смертью.

42

Чосон – корейское государство, существовавшее с 1392 до 1897 года, после чего было преобразовано в Корейскую империю.

43

Корё-киданьские войны – серия вооруженных конфликтов X и XI веков на территории, через которую сейчас проходит граница между Китаем и КНДР. Киданьское государство в 926 году напало на Бохай, завоевав его.

44

Кисэн, или кинё, – в Южной Корее девушки, обученные музыке, танцам, поэзии, обладающие навыками поддержания разговора. Они подавали еду, напитки, за деньги оказывали интимные услуги, но не были проститутками как таковыми.

45

Мунсин – в корейской мифологии духи – хранители ворот, домашние духи.