скачать книгу бесплатно
– Нет, не из местных, – помотал головой я. – Но и не из столичных тоже.
– А откуда? Если это, конечно, не секрет.
– Из Балашова.
– А это где?
– Это в Саратовской области.
– А сюда зачем приехал?
– К сыну, – честно ответил я. – Я его уже десять лет как не видел.
Мои собеседники переглянулись.
– Всё понятно. На «зону».
И после этого сразу же успокоились. Свой.
Я не стал их в этом разубеждать…
Видавший виды ПАЗик оказался заполнен всего лишь на четверть. Неудивительно, что в Мустамятсу пускали всего три рейса: это направление явно не пользовалось популярностью.
Расположив на полу свою дорожную сумку, благо места для неё имелось более чем достаточно, я уселся на самое дальнее сиденье. Остальные четверо пассажиров – один мужчина и три женщины – были друг с другом хорошо знакомы. Они устроились впереди, оживлённо переговаривались, так что пристраиваться к ним мне было, разумеется, не резон.
Дорога оказалась извилистой, змеилась между зубчатыми стенами высотного леса, вздымающегося к постепенно проявляющимся сверху звёздам. По-северному низкое, точно сдавленное чем-то, небо окрасилось по линии горизонта в багровые тона. В лесу ещё кое-где проглядывал снег.
«Очевидно, по ночам здесь ещё прихватывают морозы», – заключил я.
А, собственно, чему тут удивляться? Здесь всё-таки не южные широты! Здесь всё-таки, как-никак, Север!
Чем дальше мы углублялись в лес, тем явственнее ощущался специфический запах хвои – он ощущался даже здесь, в автобусе. Но это был не тот запах, от которого хотелось морщиться. Это, напротив, был очень приятный запах, от которого хотелось поглубже дышать!
Вот она капризная северная погода! Небо внезапно заволокло тучами, и оно обрушилось проливным дождём.
Я пересел на другое сиденье, которое не соседствовало с окном, ибо сквозь негерметично вставленное стекло на меня стало брызгать дождевыми каплями.
Мои же попутчики на дождь никакого внимания не обращали. К столь резким переменам погоды они, по всей видимости, были давно привычными.
Стихия бушевала недолго, и через некоторое время дождь прекратился. Набухшие от влаги тучи ушли, и на небе вспыхнула непривычно маленькая для меня Луна.
Ну, это общеизвестно. Луна на небе тем меньше, чем дальше расстояние от экватора.
Проглядывающую впереди узкой полоской дорогу залило каким-то призрачным, фиолетово-серым светом.
И тут мне почему-то вспомнился Голосов овраг. Меня снова пробрало ощущение таинственности, которое я испытал в ту ночь, когда искал исчезнувшего в овраге Карпычева.
Эх, знать бы тогда…
Я резко выдохнул и помотал головой.
А впрочем, хватит. Не хочется об этом даже и думать!..
Когда мы приехали в Мустамятсу, все краски вечерней зари были уже целиком поглощены ночной чёрной мглой.
Из автобуса я вышел последним. Выходя, я едва не споткнулся. А всё потому, что больше смотрел не на ступеньки, а выискивал глазами Радика. К счастью, под руку попался поручень, и мне удалось всё-таки удержаться на ногах.
– Осторожно, папаша, не торопись! – весело крикнул мне водитель. – Выходи спокойно. Я подожду.
Я поставил на землю свою дорожную сумку, выпрямился и воодушевлённо огляделся по сторонам. Мерклый свет одинокого уличного фонаря выхватывал из темноты лишь одну-единственную маленькую, щупленькую фигуру.
Моё воодушевление сменилось некоторой тревогой, ведь эта фигура принадлежала не Радику. Но тут эта «фигура» спешно подошла ко мне, и в мои уши ворвался тоненький девичий голосок.
– Здравствуйте! Вы, наверное, отец Радика? С приездом вас! А я его жена, Ксения.
Значит, Радик по-прежнему называет меня своим отцом! И моя душа наполнилась живительной теплотой.
– Да, – галантно склонил голову я. – Здравствуйте. Очень рад с вами познакомиться. А где же сам Радик?
– А он придёт часам к одиннадцати, после вечерней молитвы, – ответила Ксения. – Завтра у него выходной, и он будет с вами весь день.
Ксения улыбнулась и протянула руку к моей поклаже.
– Давайте я вам помогу.
– Не женское это дело, таскать такие, вот, тяжести, – решительно отстранил её я. – Вот что, есть здесь у вас какое-нибудь такси?
– Такси?.. У нас посёлок маленький, – словно бы извиняясь, вздохнула Ксения, – и у нас не ходят ни такси, ни маршрутки. Но вы не беспокойтесь, до нашего дома недалеко. Всего лишь пятнадцать минут ходьбы.
– Ну, тогда показывайте дорогу, – подхватывая сумку, бодро воскликнул я. – По нашим московским меркам, это совсем даже рядом!
Выйдя на примыкавшую к автостанции улицу (собственно, эту «автостанцию» и автостанцией-то не назовёшь: заброшенная деревянная будка, – в ней, видимо, раньше продавались билеты, – да кирпичный остановочный павильон), я увидел величественный памятник давно минувшей эпохи – плакат «Слава КПСС!».
– До сих пор не сняли? – усмехнувшись, кивнул на него я. – Такие вот раритеты в Москве уже нигде, пожалуй, не встретишь!
– В Москве, конечно, не встретишь. Но у нас здесь давно остановилось время, – грустно констатировала Ксения.
Мы неспеша шли вперёд. Навстречу не попадалось ни одного человека. В воздухе попахивало чем-то сырым и горьким – очевидно, это были сгнившие по осени и высвободившиеся сейчас из-под снежного покрова растения.
– Ну, как там мой Радик? – спросил я свою попутчицу. – Давно вы уже женаты?
– Шесть лет.
– А где вы познакомились?
– В монастыре, на службе. – И Ксения опять заулыбалась. – Вы знаете, я как только впервые его увидела, так сразу же поняла, что это моя судьба! Ваш сын – моя первая и единственная любовь! Кроме него, у меня никого больше не было.
– А ещё говорят, что не бывает любви с первого взгляда! – укоризненно заметил я. – Бывает! Ещё как бывает! Знаю это и по своему личному опыту. – И я вздохнул, вспомнив свою приснопамятную женитьбу: – Правда, он был не совсем удачный, этот опыт… А почему ваш посёлок называется Мустамятса? – дал волю своему любопытству я, чтобы сменить эту не очень весёлую для меня тему.
– Раньше это была территория Финляндии, – пояснила Ксения. – Вот его название с тех пор и осталось. «Мустамятса» в переводе с финского – это «Чёрный лес». Границу в сороковом, после войны, передвинули, ну а название посёлка менять не стали…
Красивые дома – они всегда радуют глаз. Жилище Ксении и Радика производило весьма приятное впечатление. В таких домах не ютятся, в таких домах именно живут!
Возведённый из толстого соснового бруса, – видимо, это была знаменитая карельская сосна, – отгороженный от улицы ухоженным палисадником и имевший небольшую угловую встроенную террасу, он являл собой образец изысканной простоты, благодатного простора и душевного, комфортабельного уюта.
Дом – он может многое рассказать о своих хозяевах!
Едва мы переступили через порог, как в мои ноздри ударил запах свежесвареной рыбы. Запах был настолько ароматный и аппетитный, что мой желудок настойчиво заурчал.
– Проходите, располагайтесь, – приветливо сказала Ксения. – Сейчас будем кушать с вами карельскую уху. Вы когда-нибудь пробовали карельскую уху?
– Именно карельскую? Нет, – честно ответил я.
– Это наше национальное блюдо. По-карельски она называется каларуока.
– Ка-ла-ру-ока, – по слогам повторил я.
– Да, – кивнула Ксения. – Радику она очень нравится. Я ему часто её готовлю.
– А может его подождём, и лучше вместе тогда поедим? – предложил я.
Ксения помотала головой.
– Он придёт очень поздно, после одиннадцати. Да вы за него не беспокойтесь, он и в монастыре хорошо поест. А когда он придёт, я буду вас угощать ещё и калитками.
– Это ещё одно национальное блюдо? – улыбнулся я.
– Да, – в ответ улыбнулась Ксения. – Это такие очень вкусные карельские пирожки.
Я вручил ей духи, присел на скамеечку и стал разуваться. И тут я ощутил на себе чей-то изучающий, пристальный взгляд.
Я вскинул голову. Сквозь щёлку между закрывавших дверной проём портьер на меня смотрели чьи-то проницательные, сверкающие глаза.
– Артём, выходи. Познакомься со своим дедушкой, – позвала Ксения.
Портьеры раздвинулись, и моему взору предстало озорное, чуть смугловатое мальчишеское лицо.
Непокорные вьющиеся кудряшки! Ослепительная белозубая улыбка!
Я прямо-таки обомлел. Это был главный герой кинофильма «Мальчик ищет отца»!
Нет, в самом деле, он как будто только что сошёл с экрана!
– Здрасьте! – звонко воскликнул Артём.
– Привет, дружище! – пожал ему руку я. – Как дела?
– Хорошо.
– Мне говорили, ты в этом году пойдёшь в школу. Хочешь в школу?
Мой внук пожал плечами и выпятил губу.
– Ой, тут такая школа! – отмахнулась Ксения. – Одна учительница на все классы, и учеников – всего лишь двенадцать человек.
– На все классы всего лишь двенадцать человек? – недоверчиво переспросил я.
– Да, – горько усмехнулась Ксения. – Да хорошо, что хоть такая есть! – вздохнула она. – А вот представьте, её закроют! А до ближайшей школы – сорок один километр! Или, вот, Раиса Ильинична захочет уйти на пенсию! Кто к нам заместо неё придёт?
– Раиса Ильинична – это ваша учительница? – уточнил я.
– Она и учительница, и директор, и завуч. Ей уже шестьдесят семь лет!
Я почувствовал, что меня настойчиво теребят за рукав. Это пытался привлечь к себе моё внимание Артём.
– А правда, что ты из Москвы?
– Правда, – подтвердил я.
– А хорошо там у вас, в Москве?
– В чём-то и хорошо, а в чём-то, наверное, и плохо, – ответил я. – Там очень много развлечений, там есть очень много куда сходить. Но при этом там очень шумно, и там очень загазованный воздух. А у вас здесь всё чисто и тихо… Ба, да у меня же есть для тебя подарок! – спохватился я.
Вытащенный мной из сумки планшетный компьютер произвёл на Артёма восторженное впечатление.
– Ух ты! – восхищённо воскликнул он, но тут же помрачнел. – Ой, а у нас ведь нет интернета!
– Я знаю, – ответил я. – Но я закачал сюда уйму игрушек, а в игрушки можно и без интернета играть.
Мы прошли в гостиную, и я принялся обучать своего внука компьютерной грамотности. Мальчик оказался смышлёным и схватывал буквально всё на лету. Но через некоторое время от планшета нас оторвала Ксения:
– Евгений Николаевич, Артём, прошу к столу!
Каларуока оказалась просто восхитительной. Уха не была для меня в новинку, но такой вкусной ухи, уж поверьте, я ещё никогда не ел.
– Вы не разочарованы? – осведомилась Ксения.
– Напротив, я в полном восторге, – ответил я. – А если не секрет, как вы её готовите?
– Тут самое главное, чтобы была свежая рыба, – заметила Ксения. – Из замороженной рыбы, что продаётся в ваших магазинах, вы вкусную уху не приготовите. Ну, а помимо рыбы, я добавляю в неё ещё сосновые почки, яйца, молоко и ржаную муку.
– А-а-а, сосновые почки! – хлопнул себя по лбу я. – А я-то всё думаю, откуда здесь такой оригинальный хвойный привкус!
Я не успел съесть ещё и половины порции, как тарелка Артёма уже полностью опустела.
– Чего это ты сегодня так быстро? – удивилась Ксения. – Я уже и не помню, когда ты в последний раз с такой охотой ел!
Артём с хитрецой посмотрел на меня. Ему явно не терпелось вернуться к компьютеру.
