скачать книгу бесплатно
Ее речь была похожа на трели флейты, играющей похоронный марш. И все же участь черверотых не показалась мне чересчур печальной. Я догадался, что означает приговор; по-вегански Мамми объясняла даже понятнее, чем по-английски. Если повернуть плоскую фигуру вокруг оси, лежащей в этой плоскости, фигура исчезнет. Она перестанет существовать в этой плоскости и не сможет на нее вернуться; мистер А. Квадрат из Флатландии[19 - Персонаж книги английского священника, академика и писателя Эдвина Э. Эббота «Флатландия, или Роман многих измерений» (1884).] навсегда утратит с ней связь.
Но она не будет уничтожена, а просто окажется в другом месте. Мне пришло в голову, что черверотые легко отделались. Я был почти уверен, что их планету или взорвут (а в том, что Федерация Трех Галактик на такое способна, сомневаться не приходилось), или подвергнут не менее ужасной каре. Выходило же, что черверотых изгнали из общины. Они никогда не смогут вернуться – ведь измерений неисчислимое множество, – однако им не причинят вреда, от них просто избавятся.
Но Мамми говорила так, будто против воли участвовала в повешении.
Пришлось спросить, в чем причина.
Ты не понимаешь, милый Кип, – они ведь не возьмут с собой свою звезду.
– Ой… – Это все, что я смог выдавить.
Чибис изменилась в лице.
Звезда – источник жизни. Планеты – только ее вместилища. Отсеките звезду – и планета начнет остывать. Необратимо.
Как скоро замерзнет воздух? Сколько часов или дней до абсолютного нуля? Я содрогнулся и покрылся мурашками. Хуже, чем на Плутоне…
– Мамми? А когда это сделают?
Совесть говорила, что я обязан был выступить, что даже черверотые не заслуживают такого. Взорвите их, расстреляйте – но не замораживайте!
Это уже сделано, пропела она так же скорбно.
– Что?
Исполнитель только ждал приговора. Тот приводится в исполнение немедленно. Планету повернули еще до того, как я подошла к вам. Так лучше.
Я сглотнул и услышал, как отозвалось в моем мозгу: «Что делаешь, делай скорее…»[20 - Иоанн, 13: 27.]
Не думайте больше об этом, быстро проговорила Мамми. Теперь вам понадобится все ваше мужество!
– Почему? Что нас ждет, Мамми?
В любой момент вас призовут на суд.
Я так и застыл, молча глядя на нее, – я-то думал, что все закончилось. Чибис осунулась и побледнела, но не заплакала. Она облизнула губы и тихо спросила:
– Ты пойдешь с нами, Мамми?
Дети мои! Я не могу. Вы должны сами пройти через это.
У меня прорезался голос:
– Но за что нас судить? Мы никому не причинили зла. Мы не сделали ничего плохого.
Не вы лично. Судят вашу расу. Вы – ее представители.
Чибис посмотрела на меня – и я испытал прилив трагической гордости оттого, что в решающую минуту она повернулась не к Мамми, а ко мне, человеческому существу.
Я знал, что она думает о том же, что и я: о корабле, висящем рядом с Землей и в то же время за триллионы миль от нее, в каком-нибудь кармане, складке пространства, куда не достанет ни один радар.
Земля, зеленая и золотая, прекрасная и удивительная, нежится в ласковом свете Солнца…
Бесцветный голос – и нет Солнца.
Нет звезд.
Рванется осиротевшая Луна и продолжит свое вращение вокруг Солнца надгробной плитой на могиле людских надежд. На Лунной базе, в Луна-Сити и на станции Томбо протянут последние недели или даже месяцы несколько человек, единственные выжившие люди. Потом и они умрут – если не от удушья, то от горя и одиночества.
– Кип, она не взаправду! – резко произнесла Чибис. – Ну скажи, что нет!
Я хрипло произнес:
– Мамми, исполнители уже ждут?
Она не ответила мне. Она ответила Чибис:
Это взаправду, доченька. Но не пугайся. Прежде чем везти вас сюда, я добилась обещания. Если дело повернется против вашей расы, вы двое улетите со мной и доживете свою короткую жизнь в моем доме. Так что вставайте и говорите правду… и не бойтесь.
Бесцветный голос проник в закрытое пространство:
– Люди призываются к ответу.
Глава 11
Мы шли по бескрайнему залу. С каждым шагом все сильнее меня пробирал страх. Чибис была рядом; ради нее я еще как-то крепился. И все же это походило на кошмар, когда снится, что ты на площади без штанов. Чибис цеплялась за руку и прижимала к себе Мадам Помпадур. Я пожалел, что на мне нет Оскара, – в нем я не казался бы себе козявкой под микроскопом.
В последнюю минуту Мамми положила ладонь мне на лоб и гипнотически впилась в глаза. Я оттолкнул ее руку и отвел взгляд.
– Нет, – сказал я ей. – Никакой подготовки! Не надо… Знаю, ты хочешь как лучше, но… пойду без наркоза. Спасибо.
Она не настаивала, лишь повернулась к Чибис. Та поколебалась, но тоже покачала головой.
– Мы готовы, – выдохнула она.
Но теперь, пересекая огромное пространство, я все острее жалел, что не разрешил Мамми избавить нас от нервной тряски. По меньшей мере Чибис необходимо было успокоить.
От далеких стен навстречу нам двинулись еще две козявки. Когда приблизились, я узнал их: неандерталец и легионер. Невидимая сила волокла упирающегося пещерного человека; римлянин же печатал широкие, легкие и уверенные шаги. До центра мы добрались одновременно и остановились футах в двадцати друг от друга, треугольником: Чибис и я – в одном углу, римлянин и пещерный человек – в остальных.
Я окликнул:
– Приветствую, Юнио!
– Молчи, варвар. – Он огляделся, оценивая взглядом толпу у стен.
Легионер сменил свое неопрятное облачение. Исчезли грязные обмотки; на правой голени красовался понож. Тунику прикрывали доспехи, голову гордо увенчивал шлем с плюмажем. Сверкал металл, лоснилась вычищенная кожа.
Пока он шел, его щит по-походному висел за спиной. Остановившись, легионер перебросил его в левую руку. Он не взялся за меч, потому что в правой руке держал на изготовку дротик. Настороженные глаза высматривали врага.
Слева от него, как забитый зверек, съежился пещерный человек.
– Юнио! – позвал я. – Послушай!
Вид этих двоих встревожил меня еще больше. Разговаривать с троглодитом было бесполезно, но, возможно, удастся объясниться с римлянином.
– Знаешь, зачем мы здесь?
– Знаю, – бросил он мне через плечо. – Сегодня боги испытывают нас на своей арене. Это работа для воина и римлянина. От тебя не будет пользы, так что не путайся под ногами. Впрочем, следи за тылом и в случае чего кричи. Цезарь вознаградит тебя.
Я попытался было объяснить ему, что к чему, но меня прервал громовой голос, идущий со всех сторон:
ВЫ ПРЕДСТАЛИ ПЕРЕД СУДОМ!
Чибис задрожала и прижалась ко мне. Я выпростал из ее судорожной хватки левую руку, заменил ее на правую, а левой обнял за плечи.
– Выше нос, напарник, – сказал я тихонько. – Не дай им запугать себя.
– Я не боюсь, – прошептала она, трясясь. – Кип, давай ты будешь говорить.
– Ты действительно этого хочешь?
– Да. Тебя не так легко разозлить, как меня, – а если я разозлюсь… ну, это будет просто ужас.
– Ладно.
Нас прервал тот же плоский, гнусавый голос. Как и раньше, казалось, что его источник находится совсем рядом.
– Представляемое дело исходит из предыдущего. Три разновременных образца доставлены с небольшой планеты ланадорского типа, расположенной в периферийной зоне Третьей Галактики. Область крайне примитивная, цивилизованные расы отсутствуют. Представленная раса, как следует из образцов, является варварской. Ранее инспектировалась дважды. Необходимость в плановом изучении отсутствовала, но в связи с предыдущим делом появились новые факты.
Голос задал вопрос сам себе:
– Когда проводилась последняя проверка?
И ответил:
– Приблизительно один период полураспада тория – двести тридцать назад.
Он добавил, явно только для нас:
– Около восьмидесяти тысяч ваших лет назад.
Юнио закрутил головой, пытаясь определить, откуда исходит голос. Он явно слышал то же самое, только на своей испорченной латыни. Я и сам был удивлен, но подобные цифры уже не могли меня шокировать.
– Есть ли необходимость во внеочередной инспекции?
– Есть. Катастрофический разрыв непрерывности. Они развиваются с аномальной скоростью.
Бесцветный голос продолжал, обращаясь к нам:
– Я ваш судья. Многие из присутствующих здесь цивилизованных существ являются моими составляющими. Есть зрители, есть стажеры, а кое-кто явился специально, чтобы поймать меня на ошибке. Но это не удавалось никому за последний миллион ваших лет.
– Вам больше миллиона лет? – выпалил я.
Но не добавил, что не верю в это.
Голос ответил:
– Я намного старше, хотя возраст моих компонентов различен. Отчасти я машина, чьи детали можно ремонтировать, заменять, копировать; другие мои компоненты – живые существа, они умирают и возобновляются. Мои живые составляющие – многие тысячи, – (вообще-то, он сказал «дюжины дюжин дюжин»), – цивилизованных существ со всех уголков Трех Галактик, и любая дюжина дюжин из них может слиться с моим машинным разумом, чтобы привести меня в действие. Сейчас со мной связаны двести девять специалистов, в их распоряжении знание, накопленное моей неживой сущностью, а также все мои способности анализировать и интегрировать.
– Решения принимаются единогласно? – резко произнес я, решив, что нашел лазейку.
Мне никогда не удавалось перехитрить папу с мамой, но все же в далеком детстве иногда случалось запутать их так, чтобы один говорил одно, а другой – другое.
Голос невозмутимо ответил:
– Решения всегда принимаются единогласно. Будет лучше, если вы сочтете меня единой личностью.
Он продолжал, обращаясь к аудитории:
– Была проведена стандартная процедура отбора образцов. Современный образец дублирован; промежуточный контрольный образец – носящий одежду индивидуум, взятый методом случайной выборки приблизительно один период полураспада радия – двести двадцать шесть назад… – Голос пояснил: – Около тысячи шестисот ваших лет назад. Исходный контрольный образец взят стандартным методом, в период, отдаленный от предыдущего двадцатикратно.
Голос задал вопрос себе:
– Почему образцы брались через такие короткие промежутки времени?
– Потому что у особей очень короткие жизненные циклы. Этот вид быстро эволюционирует.
Объяснение, видимо, было удовлетворительным, потому что голос продолжал:
– Первым будет давать показания самый младший образец.
Я решил, что он имел в виду Чибис, она тоже так подумала и сжалась в страхе. Однако голос вдруг нечленораздельно залаял, и пещерный человек дернулся. Он ничего не ответил, только еще больше съежился.
Голос снова залаял. Затем сказал сам себе:
– Есть замечание.
– Говори.
– Это существо не является предком остальных.
Голос машины выразил некое недоумение, словно мой хладнокровный бакалейщик обнаружил соль в мешке для сахара.
– Образец взят корректно.
– Тем не менее, – произнес тот же голос, – это нерелевантный образец. Необходимо пересмотреть все относящиеся к делу материалы.
На долгие пять секунд воцарилась тишина. Затем голос заговорил снова:
