Птенчик

– Да, сестра, – закивали мальчишки.

– А ты что здесь делаешь, Джастина? – спросила сестра Бронислава. – Не ожидала от тебя.

– Да, сестра, – отозвалась я. – Простите, сестра. – Не хотелось расставаться с камнем, ведь его дал мне Карл, но сестра Бронислава ждала с протянутой рукой. Я отдала ей камень.

Теперь думаю: что нам стоило после ее ухода взять по булыжнику? Но мы не взяли.

Мальчишки стали брать из кучки орехи, наступать на них и выковыривать ядрышки. Джейсон Асофуа хотел угостить Мелиссу, но та мотнула головой:

– В одном орехе двадцать шесть калорий.

– Джастина? – окликнул меня Карл. Он держал на ладони две половинки ядра. Бледно-золотые, напоенные солнцем, не то что пыльные кусочки в мешке, который хранился в чулане у нас дома. Я надкусила одну, тонкая шкурка лопнула, и под ней оказалась сладкая маслянистая мякоть. Карл сунул в рот вторую половинку. Я и сейчас, закрыв глаза, чувствую вкус.

Я осталась в их компании на всю перемену, и мы играли в «Мама, можно?», но понарошку, мы ведь уже взрослые. Сначала мамой была Паула и заставляла нас делать то половинные шаги, то лилипутские, чтобы мы не могли до нее дойти. Я все время забывала спрашивать: «Мама, можно?» – и возвращалась на старт, а остальные подбирались к Пауле все ближе и ближе. Она позволила Мелиссе выиграть, как всегда, потому что Мелисса красивая. А Мелисса позволила выиграть Карлу – «Карл, сделай семь гигантских шагов», – ей хотелось, чтобы Карл ее осалил. Когда прозвенел звонок, я увидела, как из-за тракторной покрышки выбралась Эми и пошла в класс одна. А еще увидела, как из окна учительской за нами следит миссис Прайс.

Глава 8

1984

К тому времени тему про аборигенов мы уже закончили, перешли к следующей, «Обитатели зоны приливов», и рисовали в рабочих тетрадях по природоведению крабов, моллюсков, губок и актиний. На той неделе, чтобы успеть до холодов, мы всем классом отправились на экскурсию к каменистому пляжу у подножия скал. С нами поехали сестра Бронислава и несколько мам – следить, чтобы никто не поскользнулся, не поранился об острые камни, не утонул. Я надеялась занять место в автобусе рядом с Карлом, но Мелисса меня опередила, и пришлось сесть рядом с Эми. Мать Мелиссы устроилась впереди, рядом с миссис Прайс; она была похожа на Мелиссу – медовые волосы, синие глаза, точеный нос, – только очень полная. Ляжки, обтянутые темно-синими брюками, не умещались на сиденье, а бретельки бюстгальтера под тугой блузкой врезались в жирную спину.

– Такой станет Мелисса через несколько лет, – шепнула мне на ухо Эми.

Я думала о том же, но прошептала в ответ:

– Не говори гадости.

Мы с Мелиссой стали теперь подругами, я даже ходила к ней в гости, плавала у нее в бассейне, и она побрызгала меня своими духами «Чарли» и показала мне ящик комода, где ее старшая сестра хранила тампоны и прокладки. Мы вместе прогнали ее младшую сестренку, когда та просила поиграть с ней в парикмахерскую, «Ты уродина, – сказали мы ей. – У тебя гниды». На ужин миссис Найт приготовила нам гамбургеры, нажарила чипсов в настоящей фритюрнице. Для себя она сделала гаспачо – в «Кулинарной книге для худеющих» он назывался «холодный томатный суп» – и, отмерив треть стакана творога, намазала его тонким слоем на ломтик ржаного хлеба. Мелисса не доела пару чипсов и кусочек гамбургера; это хорошая привычка – оставлять еду на тарелке, сказала она мне.

В воздухе над пляжем висела дымка, небо на горизонте сливалось с серым морем, а легкий ветерок доносил запах сырой древесины и морской капусты.

– Кто-нибудь знает, что здесь случилось? – Миссис Прайс указала на узкий вход в бухту. – Страшная, страшная трагедия, – подсказала она, когда никто не ответил. – Не так давно, шестнадцать лет назад.

Миссис Дженсен подняла руку:

– «Вахине»?

– Верно! – отозвалась миссис Прайс, и миссис Дженсен посмотрела на нас с торжеством. – Во время жестокого шторма здесь затонул паром «Вахине», погиб пятьдесят один человек. Крупнейшая морская катастрофа у нас в Новой Зеландии за последние годы.

Во время ее рассказа о крушении мы смотрели на море, и нам чудилась тень корабля. Как могло такое случиться в заливе, почти у самой суши? В тяжелых погодных условиях капитан потерял ориентировку, объяснила нам миссис Прайс, и, пытаясь обогнуть риф Барретта, налетел на него кормой. Когда паром перевернулся, одни утонули, другие умерли от переохлаждения и травм, полученных при эвакуации. Выжившие держались в воде за руки, но приходилось отпускать соседей, если те уходили под воду. И пока спасатели ждали на нашем берегу залива, многих отнесло на восточную сторону и они разбились о скалы. Почти все тела нашли в той стороне.

– Можно ли такое рассказывать детям? – шепнула миссис Найт матери Джейсона Моретти.

– А они и рады слушать, все впитывают, – заметила миссис Асофуа и была права. Мы, как обычно, ловили каждое слово миссис Прайс.

– Сестра мне отправила на день рождения посылку, – сказала миссис Дженсен. – Но она так и не дошла – видимо, ее везли на «Вахине». – Она призадумалась. – Красивый жакет жемчужной вязки, с перламутровыми пуговицами. Несколько недель вязала.

Мы лазили с маршрутными листами по камням, искали все, что задала нам миссис Прайс, ставили галочки, делали наброски на схеме литорали.

– Может быть, мячик найдется, – сказала я Эми, но та лишь фыркнула.

– Его давно здесь нет.

– Но мы в нужном месте. Все может быть.

– Он, наверное, уже в Австралии.

– Что уже в Австралии? – спросила миссис Прайс.

Была у нее привычка прислушиваться к чужим разговорам и вступать в те, что она сочтет интересными. Эми широко улыбнулась мне.

– Я тут, наверху, гуляю по выходным с собакой, – выпалила она. – Ну, про это вы знаете. Джастина однажды ей бросила теннисный мячик, и он упал с обрыва вниз. А сейчас сказала, что он может здесь найтись, а я ей: нет, не может.

Миссис Прайс кивнула.

– Видите линию прилива? Его точно унесло в море.

– Говорю же тебе, – сказала Эми.

– Я его бросила не нарочно, – объяснила я. – Мы старались не сходить с тропы, но его ветром отнесло. Так уж получилось.

– Ветры здесь сильные, – подтвердила миссис Прайс.

И, будто в доказательство, внезапный порыв выхватил из рук Грегори Уолша листок, Грегори погнался за ним вдоль берега, но не смог поймать, а миссис Прайс сказала, что запасных у нее нет, надо быть осторожнее. Грегори был не из числа любимчиков. Паула наступила на мертвую чайку, да как завизжит, и миссис Моретти взяла у нее кроссовку и прополоскала в воде, а Паула в это время стояла на одной ноге. Те из нас, на кого дул ветер, учуяли вонь и удивились: как мы сразу не заметили? Мы зажимали носы, делали вид, что нас тошнит, и вскоре все разбежались, а мне хотелось посмотреть. Я потыкала палкой в птичью грудь, перепачканную песком, потянула за крыло, и оно расправилось, как живое, только перья были свалявшиеся, неопрятные, просвечивали на солнце.

– Пойдем отсюда, Джастина, – позвала сестра Бронислава, но миссис Прайс сказала:

– Пусть. Смотри сколько хочешь, милая. – Она кивнула мне, и стало ясно, что она все понимает. Я подумала: она тоже потеряла близких.

Когда мы заполнили маршрутные листы и убрали в сумки, миссис Прайс распределила между нами роли: Мидия, Морской салат, Устрица, Фитопланктон, Зоопланктон и так далее. И дала задание составить пищевые цепи: взяться за руки с теми, кого мы едим, и с теми, кто может съесть нас.

– В каждой цепи не больше пятерых, – пояснила миссис Прайс, когда мы искали хищников и жертв.

Я, Чайка, взяла за руку Мелиссу, Морскую звезду, а она – Грегори, Моллюска, а он – Эми, Микроводоросль.

Вот так все устроено в природе, сказала миссис Прайс, у каждого своя роль, каждый – звено в цепи, и если одного звена недостает, то все рушится. Она указала на Эми, других Водорослей, Фитопланктон.

– Вы продуценты, – объяснила она. – Вы создаете питательные вещества из солнечного света – считай, из ничего. Это ли не чудо, люди? А потом появляется консумент, который не умеет сам производить себе пищу, – она указала на Морские блюдечки, Литторин, Улиток, – появляется консумент и съедает вас. Вы превращаетесь в ткани его организма. Но тут появляется консумент второго порядка – Морская звезда, Мидия, Устрица – и съедает того, кто поживился вами, и так далее вверх по пищевой цепи, пока не доберемся, – она указала на меня взмахом руки, – до высшего хищника.

– Значит, ее никто не съест? – спросила Мелисса.

– Никто не съест, – заверила миссис Прайс.

– Так нечестно.

– Это закон природы, милая моя. Если ты внизу пищевой цепи, то ничего не поделаешь, а если ты наверху – что ж, тут тоже ничего не поделаешь. Это дается с рождения.

Миссис Найт вновь что-то шепнула миссис Моретти, а та оглянулась на нас и кивнула.

Мы устроили перекус – присмотрев места посуше, где можно сесть, достали бутерброды, булочки с начинкой. Я надеялась, что Эми угостит меня стряпней миссис Фан, но Эми взяла с собой обычные бутерброды. Мы сидели на нагретых солнцем камнях и, закрыв глаза, слушали шелест волн и резкие крики чаек. За спиной у меня нависали утесы, и когда я подняла взгляд и увидела их зубчатые контуры, голова закружилась, мир вокруг словно накренился. Я вцепилась покрепче в камень, чтобы удержать равновесие, но тут поняла, что движутся облака, а не я и не исполинские утесы.

Миссис Прайс пристроилась рядом и потягивала из пластиковой бутылочки диетический молочный коктейль, хотя ей точно никакая диета была не нужна.

– Я их пробовала, – призналась миссис Найт. – Аппетит после них зверский.

– Не всем они подходят, – поддержала ее миссис Прайс.

– Да и цена, скажу вам! Пустячок, а столько денег стоит, верно?

Миссис Прайс улыбнулась, сделала еще глоток.

– Зато на вас любо-дорого посмотреть! Что ж, может, стоит и мне еще разок попробовать. Вы после него сыты?

– Признаюсь, да, – ответила миссис Прайс. – Или внушаю себе, что сыта.

Я прикрыла глаза и вновь забылась, а когда пришла в себя, миссис Прайс угощала всех домашним кокосовым мороженым.

– Секрет в том, – говорила она миссис Дженсен, – что я добавляю слегка взбитые белки.

– Белки! – воскликнула миссис Дженсен. – Ни за что бы не догадалась!

Свою порцию я прикончила в один присест, круша зубами бело-розовые слои и жадно глотая. Выхватить бы судок и умять все, что там есть, – молочная сладость напомнила мне о чем-то, чего не передать словами, пробудила неутолимую жажду. А миссис Прайс уже обходила других ребят, но тут мать Мелиссы выставила ногу, и миссис Прайс споткнулась. Это было не нарочно – позже сама миссис Прайс настаивала, что это всего лишь досадная случайность, – но она поранила ногу до крови.

– О боже! – всполошилась миссис Найт. – Простите, умоляю! Чем вам помочь? Скажите, чем помочь!

Судок с мороженым в руках миссис Прайс накренился, кусочки съехали на край. Миссис Прайс тряхнула судок, чтобы они не вывалились.

– Ничего, – успокоила она.

Но у вас же кровь, настаивала миссис Найт, а в автобусе есть аптечка, точно есть, по закону полагается, – схожу, спрошу у водителя.

Миссис Прайс посмотрела на струйку крови, стекавшую к лодыжке. Мы тоже смотрели, не веря глазам.

– Идите сюда, присядьте, – позвала сестра Бронислава, и в тот же миг я, не нуждаясь в просьбах, достала из кармана чистый носовой платок и, опустившись перед миссис Прайс на колени, прижала его к ранке, как положено.

– Умничка, Джастина, – поблагодарила миссис Прайс, но я почувствовала, как она вздрогнула.

Остальные доели ланч, чьи-то две матери закурили. Джеки Новак начертила на сыром песке классики, а Джейсон Дэйли и Карл стали кидаться друг в друга водорослями. Джейсон Моретти нашел морское ушко, целое, безупречной формы, с радужной изнанкой, отражавшей многоцветье моря и неба. Все смотрели с завистью. Джейсон Дэйли сказал, что это он первый увидел раковину, просто не успел схватить, а Ванесса Камински предложила им поделить ее, но Джейсон Моретти возразил: разве можно поделить раковину? Его мать согласилась.

– Вот! – крикнула миссис Найт, отдуваясь и размахивая аптечкой. И, встав рядом со мной на колени, открыла ее. – Извини, Джастина.

– Спасибо, миссис Найт. – Сестра Бронислава протянула руку за аптечкой, как протягивала за камнями, когда мы сбивали орехи.

– Ах, – сказала миссис Найт, – пожалуйста. – И мы поняли ее разочарование: она рвалась помочь миссис Прайс, заслужить ее благодарность. Быть рядом.

Когда сестра Бронислава обработала рану, стало видно, что это всего лишь царапина.

– Говорила я, пустяки, – сказала миссис Прайс. – А шуму-то!

– С виду всегда кажется страшнее, чем есть, – заметила миссис Найт.

И все равно из-за того, что пластыря в аптечке не нашлось, повязку сестра Бронислава наложила огромную, как на серьезную рану.

– Еще кусочек, Джастина. – Миссис Прайс кивком указала на судок с мороженым.

На этот раз я растягивала удовольствие – не кусала мороженое, а сосала, прижав к небу. Я готова была хоть всю жизнь им питаться.

– До сих пор дохлятиной несет? – спросила Паула, ни к кому в особенности не обращаясь.

Я причмокивала вовсю.

Миссис Найт возмущалась: вот безобразие, в аптечке нет пластыря, это угрожает безопасности детей, надо на это указать фирме-перевозчику.

Тайком от всех я свернула платок кровавыми пятнами внутрь и спрятала в карман.

К нашему отъезду небо расчистилось, засияло глубокой жаркой синевой.

– Смотрите, – сказала сестра Бронислава, – отсюда виден остров Южный.

Щурясь от солнца, мы уставились на ослепительный горизонт и сказали, что видим, пусть на самом деле не знали, что это – то ли зыбкое облачко вдали, то ли обман зрения. Тут Доминик Фостер указал на крохотный белоснежный паром, идущий к югу, и мы закричали, замахали руками, хоть паром был слишком далеко и никто бы нас не заметил.

– Где мое морское ушко? – спросил Джейсон Моретти.

Никто не знал. Мы поднимали сумки, перетряхивали куртки, но раковину не нашли.

– Кто-то спер. – Джейсон обвел нас хмурым взглядом.

– Нельзя так говорить, Джейсон, – одернула его мать. – Простите, пожалуйста, миссис Прайс.

– Ничего. Я же вижу, он расстроен.

– Вот здесь я оставил, – сказал Джейсон. И, не успели мы глазом моргнуть, схватил сумку Джейсона Дэйли и вытряхнул оттуда все: коробку для завтрака, бутылку с водой, маршрутный лист, ручки, но раковины не было.

– Джейсон! Джейсон! – заахала его мать. – Что на тебя нашло? Где мой добрый мальчик?

– Я точно знаю, кто-то взял, – не унимался Джейсон.

– Ну хватит, – мать Джейсона обвела взглядом камни, песчаный пляж, – не забывай, где ты находишься. У моря вещи не залеживаются. Их сносит волной, засыпает песком…

– Давайте по дороге к автобусу поищем для Джейсона другое морское ушко, – предложила миссис Прайс. – Хорошо, люди? – У нее был дар все улаживать, всем поднимать настроение.

Никому не встретилось морское ушко, но Эми предложила Джейсону багрянку, а он не взял.

– Забирай домой, на ужин, – слышь, Эми? – ухмыльнулся Карл.

Эми швырнула раковину в море.

Я нашла дохлого краба, думала, Джейсону понравится, но краб ему был не нужен, как и гребешок Селены. В конце концов он взял у Линн Пэрри морского ежа, хоть и сказал, что морское ушко было лучше.

– Спасибо, Линн, – поблагодарила мать Джейсона. – Очень мило с твоей стороны. Правда, Джейсон?

– Ага, – кивнул тот.

– Значит, у нас снова мир и дружба, – заключила миссис Прайс.

Я хотела выкинуть краба, но Карл попросил:

– Дай посмотреть. – И посадил его мне на руку, как будто краб хочет меня цапнуть.

– Фу, – скривилась Мелисса.

В автобусе Карл сел со мной рядом. И, не выпуская из рук краба, сказал:

– Знаю. Знаю, что мы сделаем. – И весь затрясся от смеха, и шепнул мне в ухо: – Подбросим его к Сьюзен в аквариум. Вот она перепугается! – Он шептал, касаясь моего уха губами, и я машинально ответила:

– Давай.

Наутро перед уроками, когда все еще играли на площадке, Карл поднял крышку аквариума, а я бросила в воду краба. Я метила за глиняный горшок, где его не так-то просто увидеть. Краб опускался все ниже, покачивая клешнями, словно вода вернула его к жизни. Сьюзен сначала его не заметила, но вскоре подплыла и уставилась на него золотистыми глазами, пошевеливая жабрами. А потом укусила краба, встряхнула, снова куснула. Мы покатились со смеху.

Глава 9

1984

После звонка на большую перемену миссис Прайс подозвала меня:

– Джастина, можно тебя на минутку?

Мы с Эми переглянулись, зная, что сейчас будет.

– Увидимся, – бросила на ходу Эми.

Миссис Прайс сказала:

– Мне кое-что нужно в аптеке – сбегаешь? – И протянула бумажник и список. Шампунь «Зеленое яблоко», таблетки халиборанж, рецепт, – было выведено на листке ее опрятным почерком. – И что-нибудь сладкое для себя. – Она улыбнулась.

Сестра Бронислава, следившая за порядком на площадке, остановила меня у ворот – мол, куда это я?

– В аптеку, миссис Прайс послала. – Я расплылась в улыбке, предъявив в доказательство список и бумажник.

– Значит, ты новый… – отозвалась сестра Бронислава, и я кивнула: да-да, новый!

Сестра Бронислава не улыбнулась в ответ.

– Ну, беги, – сказала она. – Да смотри осторожней.

Я несла бумажник под мышкой, как взрослая. Казалось, встречные женщины смотрят и гадают, почему я здесь одна, почему не в школе, но, заметив бумажник, понимают, что я не прогульщица – что я девочка взрослая, ответственная и мне поручили дело.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Веджимайт (Vegemite) – густая темно-коричневая паста на основе дрожжевого экстракта, национальное блюдо Австралии и Новой Зеландии. – Здесь и далее примеч. перев.

2

Микадо – настольная игра японского происхождения, аналог бирюлек. Игроки по очереди собирают рассыпанные по столу бамбуковые палочки, стараясь не задеть остальные.

3

Землетрясение в Нейпире, также известное как землетрясение в Хокс-Бей, произошло в Новой Зеландии на острове Северном 3 февраля 1931 года; погибло 256 человек.