Свидетельство Данте. Демистификация. Ваше Величество Поэт. Книга 1. Ад. Серия «Свидетели времени»

На Земле это – остатки армии, которые, как бы малы они не были, поражают своим количеством.

Данте приходит в ужас от неимоверного количества этих звёзд – душ, не веря, что смерть на войне истребляет столь много людей.

Признав иных, я вслед за тем в одномУзнал того, кто от великой долиОтрекся в малодушии своем. 60И понял я, что здесь вопят от болиНичтожные, которых не возьмутНи бог, ни супостаты божьей воли. 63

Некоторые люди и души знакомы Данте.

Взглянув на разгромленную армию вокруг себя, он признаёт многих из тех, кого видит в жизни, но вдруг видит и себя, в детском возрасте, когда он, в своём малодушии, отрекается от великой доли – царского престола, поддавшись давлению Имеющего власть, и отправившись на учёбу. Возможно у него есть некий выбор. Он видит здесь первый свой земной грех – малодушие. Не преодолев его, рискуешь остаться в преддверии Ада навсегда. Тебя не пустят в Рай, и пропасть Ада тебя не примет.

Кажется, как это может быть, ведь поэт ещё не умер. Однако, вспомнив сакральную формулу: – «Король умер – да здравствует король!» становится понятно: – умер ли король, или просто смещён с престола, или сам от него отказывается – фактически душа его, как душа короля, умирает и отправляется на тот свет – в Рай, Ад или, как в нашем случае, в преддверие Ада, ведь фактически он не похоронен. Память об этом событии новые правители постараются стереть из памяти людей.

Увидев себя, поэт понимает, что здесь вопят такие-же ничтожные, как и он сам.

Вовек не живший, этот жалкий людБежал нагим, кусаемый слепнямиИ осами, роившимися тут. 66Кровь, между слез, с их лиц теклаИ мерзостные скопища червейЕе глотали тут же под ногами. 69

Этот жалкий, ничтожный, забытый, как бы вовек не живший люд бежит нагим – звёзды и созвездия не имеют одежды. Данте создаёт многослойный образ: – сами созвездия, как бы покрыты красными и белыми укусами – звёздами разного цвета. В другом слое того же образа: звёзды уподобляются осам и пчёлам, облепившим фигуры созвездий, их здесь целые рои.

Третий слой образа: – рои ос и пчёл – шрапнель и мушкетные пули, летающие кругом. От огнестрельного оружия амуниция солдат не спасает, перед ним все нагие. Убитые покрыты ранами, как созвездия звёздами.

Четвёртый слой образа: – кровь и слёзы, текущие с лиц – красные и белые звёзды, которые, как бы стекая с лиц созвездий, уходят за горизонт, а горизонт – край «тёмной долины», покрытый деревьями и кустами, в темноте выглядящими, как мерзостные скопища червей, внизу, под ногами, неустанно поглощает звёзды, как кровь и слёзы.

Кровь и слёзы падают с тел раненых и убитых и черви земные поглощают их тут же, под ногами.

Взглянув подальше, я толпу людейУвидел у широкого потока.«Учитель, – я сказал, – тебе ясней, 72Кто эти там и власть какого рокаИх словно гонит и теснит к волнам,Как может показаться издалека». 75И он ответил: «Ты увидишь сам,Когда мы шаг приблизим к АхеронуИ подойдем к печальным берегам». 78

Вот и подтверждение того, что место действия выбрано правильно. Перед беглецами раскидывается широкий поток – Адриатическое море, на берегу которого, в окрестностях Римини, сейчас они находятся.

Увидев впереди, у широкого потока реки Ахерон (Млечного Пути звёздного неба) толпу людских душ (звёзд), Данте спрашивает Вергилия: «Что это за люди? Почему этих людей гонит и теснит к этим волнам – волнам реки Ахерон?»

Тот отвечает: – «Подойди поближе, и увидишь».

Поэт направляется к берегу, на котором лежат грудами убитые и раненые воины.

Но не одни убитые на войне волнами прибывают к реке Ахерон. Война обнажает безжалостную картину смерти, делая её ужасающе наглядной. Обычная смерть человека – мгновенное событие, касающееся родных и близких, не может так тронуть человеческую душу, как поле боя, усеянное погибшими на войне. Кроме убитых и раненых здесь находятся огромные толпы беженцев – картина любой войны.

Реки античной преисподней, описанные в древнегреческой мифологии, протекают и в Дантовом Аду. Это один поток, образованный слезами Критского Старца и проникающий в недра земли. Сначала он является как Ахерон (греч. – река скорби) и опоясывает первый круг Ада. Затем, стекая вниз, он образует болото Стикса (греч. – ненавистный), иначе – Стигийское болото, в котором казнятся гневные и которое омывает стены города Дита (Аида, Плутона), окаймляющие пропасть нижнего Ада. Еще ниже он становится Флегетоном (греч. – жгучий), кольцеобразной рекой кипящей крови, в которую погружены насильники против ближнего. Потом, в виде кровавого ручья, продолжающего называться Флегетоном, он пересекает лес самоубийц и пустыню, где падает огненный дождь. Отсюда шумным водопадом он свергается вглубь, чтобы в центре земли превратиться в ледяное озеро Коцит (греч. – плач).

Лету (греч. – забвение) Данте помещает в Земном Раю, откуда ее воды также стекают к центру земли, унося с собою память о грехах; к ней он добавляет реку Земного Рая – Эвною (греч. – обновление).

Сейчас перед поэтами Адриатическое море и, я думаю, не случайно. Это – первая цель, к которой они стремятся и которой достигают [Рис. А III.1]. Ближайший порт от города Римини – порт Анкона, из которого путь лежит на восток, в сторону Балканского полуострова.

Пояснения к иллюстрации. Южнее города Римини расположен порт Анкона, откуда Данте с Вергилием пересекают Адриатическое море на корабле (ладье Харона). Венецианский залив с портами Венеция и Триест, порты Хорватии и Черногории, пролив Отранто блокированы испанским флотом во время войны за Австрийское наследство (1740 – 1748 годы). Следуя в сторону Османской империи, поэты направляются в порты Адриатики, находящиеся под её контролем, скорее всего порт Дуррес на территории Албании.

А. III.1 Адриатическое море с основными портами.

Смущенный взор склонив к земному лону,Боясь докучным быть, я шел вперед,Безмолвствуя, к береговому склону. 81И вот в ладье навстречу нам плыветСтарик, поросший древней сединою,Крича: «О, горе вам, проклятый род! 84Забудьте небо, встретившись со мною!В моей ладье готовьтесь переплытьК извечной тьме, и холоду, и зною. 87

Смущенный увиденным, Данте направляется к берегу моря. Навстречу беглецам, на волнах широкого потока, в ладье, появляется старик, поросший древней сединой.

Справившись с Атласом Звёздного Неба Яна Гевелия, нахожу, что прямо перед созвездиями Геркулеса и Северной Короны находится созвездие Волопас [Рис. А III.2], с ярчайшей звездой Северного Звёздного Неба – переменным красным гигантом Арктуром (звёздная величина +0,07).

А. III.2 Созвездие Волопас (BOOTES) из Атласа «Uranographia» Яна Гевелия 1690 года. Слева созвездие Большая Медведица (Ursa Major), в руках Волопаса сворки, ни которых сидит созвездие Гончие Псы – Астерион (Asterion) и Чара (Chara), под ними созвездие Волосы Вероники (Coma Berenices). Справа созвездие Северная Корона (Corona) за спиной созвездия Геркулес (Hercules), ниже голова созвездия Змея (Serpens), разевающей пасть на созвездие Северная Корона. Волопас опирается ногой на созвездие Гора Менала (Mons Menalus), в руках у него дубина. Созвездия Гончие Псы, Волосы Вероники и Гора Менала введены Яном Гевелием, из них прижилось только созвездие Гончие Псы. У Данте Волопас назван Хароном – перевозчиком в Страну Мёртвых.

Волопас кричит: – все, кто отправится с ним, должны навсегда проститься с небесами. Сев в его ладью, они будут переправлены к вечной тьме, холоду и зною, обречены на муки в кругах Ада. Обреченные забвению навсегда остаются в Лимбе. Круги Ада и Рая доступны только для избранных душ. В самом деле, сравни количество ежедневно прибывающих к Ахерону бесплотных душ с возможностями одного перевозчика – Харона.

А ты уйди, тебе нельзя тут быть,Живой душе, средь мертвых!» И добавил,Чтобы меня от прочих отстранить: 90«Ты не туда свои шаги направил:Челнок полегче должен ты найти,Чтобы тебя он к пристани доставил». 93

Волопас, увидев Данте, кричит ему: – живым здесь быть нельзя и лучше тому уйти. Может быть, на этой ладье – корабле, типа современного Красного Креста, он перевозит убитых к месту захоронения или раненых в госпиталь?

А вождь ему: «Харон, гнев укроти.Того хотят – там, где исполнить властныТо, что хотят. И речи прекрати». 96Недвижен стал шерстистый лик ужасныйУ лодочника сумрачной реки,Но вкруг очей змеился пламень красный. 99

Вмешивается Вергилий. Он называет перевозчика Хароном.

Харон – мифический перевозчик в Царство Мёртвых. Зная, что поэт не осужден на адские муки, Харон считает, что ему подобает место в том легком челне, в котором Ангел перевозит праведные души к подножию Чистилища.

Вергилий объявляет Харону – Волопасу Высшую волю Пославшей его, а тому советует держать язык за зубами. Я вижу: – он наделён исключительными полномочиями.

Распорядитель похорон мгновенно умолкает, но глаза его – один из которых – красный гигант Арктур, самая яркая переменная красная звезда Северного звёздного неба – испускают красный огонь вокруг себя. Созвездие Волопас на иллюстрированных Звёздных Картах изображается бородатым (с шерстистым ликом). Данте называет его лодочником сумрачной реки, так как, с одной стороны, созвездие Волопас перемещается по чёрному ночному звёздному небу, с другой стороны, на Земле путникам предстоит ночное путешествие морем.

Нагие души, слабы и легки,Вняв приговор, не знающий изъятья,Стуча зубами, бледны от тоски, 102Выкрикивали господу проклятья,Хулили род людской, и день, и час,И край, и семя своего зачатья. 105Потом, рыдая, двинулись заразК реке, чьи волны, в муках безутешных,Увидят все, в ком божий страх угас. 108

Раненые, особенно тяжелораненые на войне, слабы и бледны, практически наги, одеты только в нижнее бельё, а мёртвые отправляются на тот свет вообще без одежды. Приговорённые к Аду госпиталей раненые, обреченные Адским мукам проклятые души – нагие души, приходят в крайнюю тоску. Тут уже не до молитв Господу. Тяжелая ругань и проклятия роду людскому, своему рождению и часу своего зачатия – истинная симфония войны.

Потом, обреченно рыдая, раненые и похоронные команды движутся к реке. Не все смогут попасть на отплывающий корабль Харона. Беглецы устраиваются среди раненых на корабле, чтобы скрыться от преследующих их врагов.

Созвездие Волопас, стоя поперёк небосвода, гонит перед собой при движении остальные звёзды и созвездия. При этом часть звёзд и созвездий перед ним опускается за горизонт – в Ад, а другие звёзды и созвездия никогда не уходят за горизонт, можно сказать, что их Харон не берёт с собой.

А бес Харон сзывает стаю грешных,Вращая взор, как уголья в золе,И гонит их и бьет веслом неспешных. 111Как листья сыплются в осенней мгле,За строем строй, и ясень оголенныйСвои одежды видит на земле, – 114Так сев Адама, на беду рожденный,Кидался вниз, один, – за ним другой,Подобно птице, в сети приманенной. 117И вот плывут над темной глубиной;Но не успели кончить переправы,Как новый сонм собрался над рекой. 120

Созвездие Волопас, двигаясь по звёздному небу впереди созвездия Северная Корона, и движущегося позади него созвездия Геркулес, гонит перед собой все остальные звёзды и созвездия, так же пугая их своим красным глазом – ярким Арктуром. Бьёт веслом – прямым текстом названа весельная лодка.

Звёзды осыпаются с небосвода, как осенние листья с ясеня, падая на чёрную землю – ещё один точный образ.

Сев Адама, рожденный на беду, уподобляется стае птиц, дружно бросающейся на приманку в сети птицелова. Это – воины, которых косит шрапнель и пули.

Насколько точный образ: – посмотри на стаю перелётных птиц, слетывающихся перед дальним осенним перелётом. Поразительно, как они, не ломая строй, дружно разворачиваются, устремляясь вверх или вниз. Синхронность их движений поражает.

Гонимые Хароном – Волопасом звёзды плывут по черноте звёздного неба, а сзади них уже собираются новые толпы звёзд – душ, готовящихся к переправе. На Земле не успевают вывезти одних убитых и раненых, как война насыпает горы новых. На звёздном небе – это восходящие из-за горизонта новые созвездия, усеянные звёздами.

«Мой сын, – сказал учитель величавый,Все те, кто умер, бога прогневив,Спешат сюда, все страны и державы; 123И минуть реку всякий тороплив,Так утесненный правосудьем бога,Что самый страх преображен в призыв. 126Для добрых душ другая есть дорога;И ты поймешь, что разумел Харон,Когда с тобою говорил так строго». 129

Вергилий поясняет Данте, называя его сыном: – здесь собираются души из всех стран и держав, прогневившие Господа. Здесь, на поле боя, воюют солдаты, согнанные из многих стран.

Они так торопятся потому, что их теснит правосудие Господа. Хоть Ад и страшен, правосудие Господа – война – ещё страшнее. На звёздном небе звёзды не торопятся, но и никогда не прекращают своего вечного движения, выходя из темноты Ада при восходе и снова опускаясь в неё на закате.

Добрые души, не прогневившие Господа, идут другим путём, о котором говорил Харон, советуя Данте найти себе челнок полегче. Они переходят в Чистилище, минуя пропасть Ада.

Чуть он умолк, простор со всех сторонСотрясся так, что, в страхе вспоминая,Я и поныне потом орошен. 132Дохнула ветром глубина земная,Пустыня скорби вспыхнула кругом,Багровым блеском чувства ослепляя;И я упал, как тот, кто схвачен сном. 136

Путники успевают скрыться на корабле – ладье Харона вовремя; пушечная канонада уже близко. Кончается Рождественское перемирие, испано-неаполитанские войска возобновляют артобстрел. До слуха поэта доносится гром пушечных выстрелов, на горизонте полыхает зарево пожаров. На небе занимается утренняя заря. Они скрываются в каком-то укромном месте; надо выспаться перед следующей ночью.

Я отмечаю ещё один возможный образ, стоящий перед глазами Данте. Простор сотрясся, дохнула ветром глубина земная – яркий образ землетрясения, вызванного и сопровождающегося извержением вулкана Везувий. При этом видна вспышка и багровый блеск огромной силы [Рис. А. III.3].

А. III.3 Ночное извержение вулкана при виде с моря. Поднимается огненный столп, из которого постоянно сверкают молнии. Выброшенный извержением пепел и дым образуют гигантский гриб, смещающийся по ветру, из которого сыплется пепел и камни. Всё это сопровождается ужасающим грохотом и землетрясением. В заливах может появиться цунами. Данте находился далеко от берега, поэтому самого извержения не видел. Видна была яркая вспышка, огненный столп, молнии, чёрное облако, слышался отдалённый грохот, ощущалось сотрясение воздуха и дрожь воды.

Поэты на пороге Ада, куда им предстоит бежать. Сзади их гонит страшная война. Необходимо торопиться. Для того чтобы спастись, необходимо переправиться через Адриатическое море. Появляется корабль, который может перевезти их под видом раненых. Едва они отплывают, артобстрел накрывает место их отплытия. Но, скорее всего, здесь изображено землетрясение, связанное с извержением вулкана Везувий. В своём путешествии по Адриатике, беглецы выходят на траверз Везувия, который отсюда не виден, но его извержение видно и слышно хорошо. Наступает день; Данте, измученный переживаниями бессонной ночи, засыпает, как убитый.

Реконструкция событий:

Несмотря на сильную качку, капеллан, после ночного перехода и погрузки на корабль, весь день спит мертвецким сном. Очнувшись ночью, в темноте на палубе, освещенной полной Луной, он привстаёт и оглядывается. Яков сидит рядом, посасывая трубку. Свежий ветер свистит в снастях, крепкая волна, догоняя, бьёт в мостик, раскачивая корабль, рассыпаясь брызгами.

«Отдохнули, Вашство?» – спрашивает Яков: – «Поешьте немного» – он протягивает ему краюшку хлеба и большой кусок сала. Потом вытаскивает из мешка бутыль и чарку, налив вина, протягивает капеллану.

«Хорошо!» – крякает капеллан, выпив чарку вина, зажевав хлебом с салом: – «А куда мы идём, Яков?»

«В Дуррас, в Албанию, что под турком» – отвечает Яков: – «Бог даст, до завтра дойдём».

Яркая, кроваво-красная вспышка на западе, по корме, внезапно освещает полнеба, и начинает полыхать, как на дальнем пожаре. Над горизонтом вырастает огромный огненный столп, расходящийся в высоте, как вершина огромной пинии, чернеющей тучей, освещенной снизу багровым пламенем. Скоро доносится ужасающий непрекращающийся грохот, чуть позже начинает ощущаться дрожь воздуха и воды; волны покрываются мелкой рябью.

«Везувий просыпается!» – уважительно говорит Яков: – «Вот уж силища, так силища, велик Бог, точно как тогда».

«Да, Везувий, да как сильно» – подтверждает капеллан: – «В точности, как тогда, когда дед пропадает. Как думаешь, Яков, облако нас не накроет?»

«Не должно» – говорит Яков, повертев головой, оглядывая волны и снасти, определяя направление ветра. Севернее снесёт, аккурат в то место, откуда отплываем, слава Богу. И следов наших там не останется. А что, деда-то не нашли?».

«Как найти, Яков?» – печально отвечает капеллан: – «Пеплом всё засыпано многометровым, жара там держится, да и Везувий не засыпает, никто туда не суётся, и теперь не скоро сунется».

«Да, велик Бог» – соглашается Яков: – «Крепко Громовержец своё стережет, не отдаст. Нам-то главное до суши добраться поскорей, Вашство, а то не могу, укачивает. Без люльки бы вообще сдох».

«Ничего, доберёмся» – подбодряет его капеллан: – «Держись».

«Ворочается Сварожище с боку на бок, никак не уложится» – уважительно шепчет возникший ниоткуда, Оськин. На корабле все, как завороженные, следят за невиданным зрелищем, один Сисим спит богатырским сном, постелив плащи на сундуки.

На горизонте грохочет и полыхает, чёрная туча, подсвеченная багровым пламенем, полыхающая молниями, вытягиваясь, смещается в правую сторону, растекаясь по небу. На корабле все затихают, только бородатый рулевой, с красными от ветра глазами, тянет какую-то свою заунывную песнь.

Ад – Песня IV

Круг первый (Лимб). – Некрещеные младенцы и добродетельные нехристиане. Данте путешествует через Грецию и Афины, встречаясь с величайшими душами.

Ворвался в глубь моей дремоты соннойТяжелый гул, и я очнулся вдруг,Как человек, насильно пробужденный. 3Я отдохнувший взгляд обвел вокруг,Встав на ноги и пристально взирая,Чтоб осмотреться в этом царстве мук. 6

Данте пробужден тяжелым гулом, который страшит его, как гул пушечной канонады. Однако он выспавшийся, осматривается кругом. Будит его тяжелый гул зимнего прибоя у скалистых берегов Балканского полуострова, куда беглецов доставляет перевозчик – Харон. Если следовать из порта Анконы на Восток – это район современной Албании – горной страны с обрывистыми берегами [Рис. А. IV.1]

А. IV.1 Побережье Адриатического моря в Албании. По этой дороге Данте с Вергилием направляются в сторону Греции. Зимой Адриатическое море штормит, западные ветра обрушивают водяные валы на берег Албании с пушечным громом.

Мы были возле пропасти, у края,И страшный срыв гудел у наших ног,Бесчисленные крики извергая. 9Он был так темен, смутен и глубок,Что я над ним склонялся по-пустомуИ ничего в нем различить не мог. 12

На Земле это – обрывистый скалистый берег, о который с гулом разбивается морской прибой. Со скального обрыва толком ничего не разглядишь, особенно вечером, поэт от усталости просыпает весь день. Чтобы вообразить себе картину Ада, представь, что находишься на краю пропасти, в которую всё срывается – Харон доставляет поэтов на край Земли. Если представить Землю плоской, лежащей на спинах слонов или китов и подойти к горизонту, там откроется именно такая картина. С тяжёлым гулом водопадами обрываются реки, само море образует гулкий огромный водопад.

На небе это водопад, в который уходит звёздное небо, уходят Луна и Солнце, за которым начинается Ад. Звёздное небо темно и глубоко. Сколько в него не всматривайся, кроме неподвижных звёзд ничего не увидишь.

«Теперь мы к миру спустимся слепому, —Так начал, смертно побледнев, поэт. —Мне первому идти, тебе – второму». 15

Вергилий окончательно превращается в созвездие Геркулес – смертельно побледнев, объявляет Данте: – им предстоит спуститься к слепому миру. Слепой мир – область звёздного неба, которая не видна с наших широт. Какие созвездия там находятся – неведомо.

На Земле это – территория Балканского полуострова, неизвестная Данте земля, находящаяся под властью Османской империи. Вергилий говорит: – он пойдёт первым, как проводник.

И я сказал, заметив этот цвет:«Как я пойду, когда вождем и другомВладеет страх, и мне опоры нет?» 18«Печаль о тех, кто скован ближним кругом, —Он отвечал, – мне на лицо легла,И состраданье ты почел испугом. 21Пора идти, дорога не мала».Так он сошел, и я за ним спустился,Вниз, в первый круг, идущий вкруг жерла. 24

Данте в недоумении: – если сам Геркулес бледнеет от страха, как же не бояться ему.

Вергилий объясняет свою бледность не страхом, а печалью о тех, кто томится в ближнем круге, скорбью о безвременно погибших и просит не считать его сострадание испугом. Он предупреждает: – дорога не мала, надо поторопиться.

Поэт входит вслед за проводником в первый круг, идущий вкруг жерла – горизонта.

На звёздном небе Данте – созвездие Северная Корона и Вергилий – созвездие Геркулес, начинают обход созвездий, лежащих около них, в дальнейшем совершая обход по всему звёздному небу.

На Земле беглецы, переправившись через Адриатическое море, начинают движение по Балканскому полуострову.

В Комедии герои попадают в Лимб.

Лимб (лат. limbus – кайма) католического Ада – первый круг, идущий вкруг жерла, уводящего в Ад.

Сквозь тьму не плач до слуха доносился,А только вздох взлетал со всех сторонИ в вековечном воздухе струился. 27Он был безбольной скорбью порожден,Которою казалися объятыТолпы младенцев, и мужей, и жен. 30

Путники уходят далеко от моря; гул морского прибоя стихает.

На Земле тяжёлые вздохи испускают толпы беженцев, встречающиеся им по пути – люди смертельно напуганы приближающейся войной.

На звёздном небе беглецам встречаются толпы звёзд: – больших – мужей и жен и маленьких – младенцев.

«Что ж ты не спросишь, – молвил мой вожатый,Какие духи здесь нашли приют?Знай, прежде чем продолжить путь начатый, 33Что эти не грешили; не спасутОдни заслуги, если нет крещенья,Которым к вере истинной идут; 36Кто жил до христианского ученья,Тот бога чтил не так, как мы должны.Таков и я. За эти упущенья, 39Не за иное, мы осуждены,И здесь, по приговору высшей воли,Мы жаждем и надежды лишены». 42

Вергилий поясняет Данте, среди каких душ они находятся. Эти души не грешат, но, не будучи Христианами, они не попадают ни в Рай, ни в Ад. Путники находятся уже не в Христианской стране. Двигаясь на восток, они попадают на Балканский полуостров, находящийся в XVIII веке в пределах мусульманской Османской Империи – Блистательной Порты.

Вергилий добавляет, что и его доля не лучше. Он живёт до христианского учения и не чтит, как должно Спасителя, поэтому находится ни в Аду, ни в Раю, хотя и не является грешником. Находясь в этом месте, он не видит надежды выбраться отсюда, так как не проходит крещения водой по Христианскому обряду. Кроме него здесь томятся до схождения Христа в Ад, души ветхозаветных праведников и сюда же отправляются души младенцев, умерших без крещения. Здесь же находятся души всех добродетельных нехристиан. Это – Лимб – преддверие, как Ада, так и Чистилища.

Что такое Лимб? Предложим трактовку этому невесёлому месту.

Каждый из нас, живущих на планете Земля, в своё время прекратит земное существование, проще говоря, умрёт. Что останется от нас на Земле?

От нас останется след в памяти живущих на Земле людей, который мы своими делами и мыслями оставляем. Люди, совершившие в своей жизни дела, добрые или злые, останутся в человеческой памяти по разному: – добрые люди, облагодетельствовавшие человечество, останутся в Раю его благодарной памяти, злые, оставившие неизгладимый след зла, останутся в Аду суда его скорбной памяти. Абсолютное большинство людей проходят по жизни, ничем не отразившись в памяти человечества.

Души этих людей, оставшиеся без поминания, томятся, забытые, в Лимбе. Только ладья Харона время от времени пристаёт к этим печальным берегам и перевозит души, проклятые в памяти людской, в бездну Ада; с другой стороны, Ангельская ладья, время от времени приставая сюда же, перевозит души, оставившие след в благодарной людской памяти, к вратам Чистилища. Память человеческая недолговечна и изменчива, поэтому души, попавшие в Чистилище, двигаются в сторону Рая медленно, застревая надолго на пути своём, когда на Земле начинают забывать их добрые дела. Скажем проще: – «Дорога в Ад гораздо легче и короче дороги в Рай». Исключением из этого является только экстраординарный перевод душ ветхозаветных праведников в Рай, выполненный лично Иисусом Христом при его схождении в Ад, точнее, в Лимб, так как до того времени, собственно говоря, ни Ада, ни Рая, ни тем более Чистилища, просто не существует.