Древний II. Предатель

Глаза Максимилиана вспыхнули красным цветом и у него обнажились клыки и когти. Вампиры приготовились к схватке, но среди них была паника, неуверенность в своих силах и страх. Герольд находился в оцепенении и по-прежнему стоял на том же самом месте. Он сам явно не ожидал таких действий и всего того, что сейчас произошло. Возможно, он наделся с помощь шантажа и угроз забрать Роберта у Валентайна. Так или иначе, приказов он никаких не отдавал и наблюдал за происходящим, раскрыв рот.

Максимилиан сорвался с места, но Дэйв и Эйден смогли схватить его за руки. Но их попытки удержать его на месте не принесли никакого результата. Альфа с легкостью вырвался, просто-напросто разбросав их в стороны, будто они были какими-то куклами, и ринулся в атаку, злобно рыча. На бегу он одним ударом снес голову вампиру и ворвался в толпу кровососов. Послышалось два выстрела, но пули не поразили цель. Максимилиан бил врагов когтями налево и направо, и кровь их хлестала в стороны. Вампиры шли в атаку, но практически тут же получать в ответ. Дэйв и Эйден задержались буквально на несколько секунд и тут же ринулись на помощь своему лидеру. Конечно, кровососы имели численный перевес, но это абсолютно не останавливало Максимилиана и не пугало его бет. Более того, на помощь альфе бежали другие волки, которым он приказал ждать внизу и которые услышали выстрелы.

Герольд быстро отошел в сторону и не вступал в схватку. Он ожидал другого исхода от переговоров и боялся участвовать в кровавой бойне. Но действий вампир никаких не предпринимал, чтобы попытаться все остановить. Ведь то, что сделал Бернард, является прямым нарушением многовекового договора заключенного между Орденом и кланом. Он не просто убил Валентайна. Он застрелил его на территории клана. А это, в свою очередь, может повлечь за собой большие последствия. Между оборотнями и вампирами и так уже шла война, которая длилась многие века. Вражда охватила не только целые города, но и государства. Пока люди жили спокойной жизнью, рядом с ними по ту сторону иного мира шла битва на смерть. В горах, в лесах и даже городах проливалась кровь проигравших и победителей. Даже несмотря на то, что Орден поставил перед собой цель истреблять исключительно вампиров, которые угрожали людям, – в список врагов волки не часто входили, – даже несмотря на все это оборотни всех кланов вступали в схватку как с теми, так и с другими. И только благодаря усиленным действиям Анаксимандра и Валентайна, был заключен первый союз с волками. Им стал клан «Черных волков». И только лишь с некоторыми другими кланами сохранился нейтралитет, то есть оборотни не вступали в битву с вампирами из Ордена. Если они узнают, что они убили старого альфу, члена стаи, на их территории, нейтралитет может быть разрушен. А это, в свою очередь, говорит об усилении противостояния между вампирами и оборотнями, и многовековой долгий конфликт может разгореться с новой силой.

Бернард тоже отошел в сторону и пытался среди толпы прицелиться в Максимилиана. Но заметив, что к нему бегут на помощь волки, он решил поступить иначе. Так как кровосос взял инициативу на себя и тем самым Герольд теперь отошел на задний план, он не хотел упускать хороший шанс заполучить Роберта. Вампир приметил Киру, которая сидела возле детей, обняв их, ехидно улыбнулся, прицелился и выстрелил. Серебряная пуля вонзилась в ее плечо, и девушка закричала от боли. На ее крик тут же отреагировал Максимилиан и остановился. Схватка между вампирами и оборотнями закончилась буквально за несколько секунд. К этому моменту на помощь альфе подбежали волки.

– Стоять!! – прокричал Бернард, крикнув им, держа на прицеле Киру. – Тебя тоже касается! – обратился он к Максимилиану. – Хочешь еще одного сородича потерять?!

Дети окружили Киру. Девушка держалась за плечо и рука ее уже окрасилась в алый цвет.

Все оборотни остановились по приказу альфы, который жестом руки приказал им стоять на месте. Несколько вампиров уже мертвыми лежали на земле, и кровь все еще продолжала течь из их ран. Часть была ранена от когтей и клыков волков, но они готовы были сражаться дальше. Оставшиеся окружили альфу и его бет, приготовившись к продолжению схватки.

– Назад!! – крикнул Бернард оборотням, прибежавшим на выручку к Максимилиану.

Тот кивнул им, и те сделали несколько шагов назад.

– Ты! – обратился вампир к альфе. – Забирай своих ребят и проваливай обратно в лагерь! Дети останутся здесь. Даю тебе время подумать до вечера. Чтобы к этому времени Роберт был здесь, а иначе…, – проговорил он и остановился, приставив дуло пистолета к виску Киры, – а иначе потеряешь и ее. Понял?

– Я сюда пришел разговаривать с Герольдом, – проговорил Максимилиан, смотря на вампира горящими от ярости красными глазами.

– Герольд теперь ничего не решает!

– Вот оно что.

– Перехватил инициативу, – пояснил отцу Дэйв.

– Надо же! – фальшиво удивился Бернард. – Какой же у тебя смышлёный бета! – с сарказмом в голосе проговорил вампир.

– Заткнись! – перебил его парень.

Кровосос прищурил глаза, смотря на бету и, криво улыбнувшись, спросил:

– Это что твой сынок?

– Зачем тебе все это? – перебил теперь его Максимилиан.

– Личный интерес. Приведи сюда Роберта и получишь ее обратно. Я так понимаю это твоя дочь?

Мужчина промолчал.

– Так вот повторю свои слова: до вечера у тебя есть еще время подумать. А чтобы ты думал быстрее, я тебя мотивирую.

И Бернард, приставив дуло пистолета к животу Киры, выстрелил.

Девушка закричала и сделала глубокий вдох ртом. Она упала набок, держась за живот и стоная от боли.

Максимилиан сорвался с места, но вампир тут же его остановил, направив на него пистолет.

– Отец! – крикнул Дэйв, схватив его за руку.

Бернард злобно заулыбался, видя, что способен влиять на действия альфы и проговорил:

– Никогда не думал, что буду использовать пистолет. Я же все-таки вампир. А тут какая-то безделушка способна остановить целого альфу! Прямо какая-то ирония. Убить такого как ты, для любого вампира будет считаться настоящим подвигом.

И он направил оружие прямо в голову Максимилиану.

– У тебя время до вечера, – повторил кровосос.

– Я хочу забрать тело отца, – посмотрев на его безжизненное тело, проговорил мужчина, подумав недолгое время.

– Валяй.

Один из оборотней подобрал тело Валентайна и ушел к остальным.

Бернард махнул пистолетом в сторону лагеря, чтобы альфа со своей стаей ушел обратно. Но мужчина по-прежнему стоял на месте, внимательно смотря на вампира. Потом он перевел взгляд на свою дочь и сказал ей:

– Я вернусь.

Максимилиан посмотрел на запуганных детей и добавил:

– Даю слово.

– Буду ждать, – сказал ему Бернард и слегка улыбнулся.

Альфа медленно попятился назад, не отрывая от него взгляда, и остальные оборотни последовали за ним.

Максимилиан развернулся и твердыми шагами направился в лагерь, сжав кулаки и зубы. Ярость как огонь пылала в нем, выжигая все его тело изнутри. Кровь кипела в его жилах, а злость и ненависть к Бернарду только нарастала в нем. Он только и думал что о его смерти.

Дэйв нагнал его и спросил:

– Отец, что будем делать?

– Я убью его, – тихо ответил ему мужчина с каменным лицом, не выражавшим никаких эмоций.

Сын посмотрел на него. Он начал беспокоится о том, как бы отец его не совершил какую-нибудь роковую ошибку или не сделал еще хуже. А еще его беспокоила состояние Киры. По другую сторону альфы шел Эйден, который тоже был в тревожном состоянии.

– Мы отдадим ему Роберта? – спросил он.

Максимилиан промолчал. И они дальше молча продолжили двигаться в направлении лагеря.

– Что будем делать, отец? – спрашивал его Дэйв, когда они вместе находились в палатке Валентайна. Парень стоял перед ним в ожидании ответа. Эйден тоже присутствовал и сидел на стуле. С того момента, как они явились в лагерь, прошло около двух часов.

Максимилиан молча расхаживал из стороны в сторону, сжимая кулаки. Кровь все еще кипела в нем и ярость как пламя то разгоралась в нем, то вновь угасала, ожидая нового всплеска эмоций. Он старался успокоиться и прежде всего, успокоить в себе зверя, который буквально рвался наружу, желая насытиться кровью врага. Малейшая искра – все. Поэтому мужчина сдерживал себя, дабы никому не навредить. Всю свою злость он копил для своего врага и абсолютно не сомневался, что новая встреча с ним обязательно произойдет. А пока что необходимо было подумать над тем, что же теперь делать дальше.

– Отец? – вновь обратился к нему Дэйв.

– Я тебя слышу, – спокойно ответил ему Максимилиан, остановившись и смотря перед собой. Мужчина скрестил руки на груди и задумался.

– Надо что-то придумать, чтобы их оттуда вызволить, – проговорил Эйден, посмотрев на них.

– Ничего не нужно! – вдруг раздался голос позади Дэйва.

Все обернулись на голос.

В палатку вошел Роберт.

Максимилиан задержал на нем взгляд, потом убрал руки с груди, глянул на парней и, взглянув на него и сдвинув брови, спросил:

– Ты что задумал?

– То, что должен был сделать раньше: я сдамся.

– Этому не бывать! – твердым голосом сказал Дэйв.

– Я его поддерживаю, – ответил Роберту альфа.

– Максимилиан, я не хочу, чтобы из-за меня еще кто-то пострадал.

– Никто больше не пострадает! – опять тем же голосом проговорил парень.

– Роберт, я не допущу этого, – сказал ему мужчина.

Вампир молча оглядел их и, помедлив, сказал:

– Это не ваша война.

– Уже наша! – быстро встал со стула Эйден. – Герольд перешел черту!

– Это не он убил Валентайна, а Бернард.

– Это не важно. Это был его план – ему и отвечать за все!

– Роберт, ты меня знаешь: я тебя всегда поддержу. Но сейчас я на стороне Эйдена.

Парень вновь их молча осмотрел и остановился на Максимилиане. Он чувствовал их поддержку и уже осознал, что они верят и убеждены в том, что он не убийца. Более того, вампир понимал, что они пойдут с ним даже несмотря на то, что он не такой как они.

– Я не такой как вы. Не стоит рисковать своими жизнями ради меня, – проговорил он.

Максимилиан подошел к нему и взял его за плечо как родного сына, внимательно всмотревшись ему в глаза.

– Это не ради тебя, – замотал он головой и слегка ему улыбнулся.

И тогда вампир понял, что мужчина хочет это сделать ради своего отца, который погиб за то, чтобы Роберт жил дальше, ибо Валентайн видел, что он не причастен к смерти Анаксимандра.

Парень тихонько закивал головой в знак согласия, и они обнялись как отец с сыном.

В палатку вошла Валентина, и Максимилиан перевел на нее взгляд. Глаза ее были заплаканные и печальные.

– Все готово, – тихо сказала она.

Муж кивнул жене и она ушла.

Альфа посмотрел на вампира и грустным голосом проговорил:

– Пойдем, попрощаемся с дедушкой.

Недалеко от лагеря находилось небольшое кладбище, где присутствовала вся стая клана. Среди женщин стоял тихий плач, а мужчины и юноши, понурив головы, молча стояли и с печальными лицами смотрели на тело Валентайна. Его тело обмыли, надели новую одежду и приготовили могилу. В некоторых кланах тела погибших или умерших просто сжигали, а остатки закапывали просто в землю, но не в этом клане. Здесь хоронили каждого. Иногда бывало, что в результате схватки с врагом тела некоторых погибших оборотней так и оставались лежать на поле боя. Их не могли забрать из-за ряда различных причин: клан потерпел поражение, далеко ушел от поля боя, просто некому было забрать и т.д. И их тела оставались на съедение волкам и прочим хищникам. Но не в этот раз. Смерть Валентайна стала тяжелой утратой для клана, ибо от старшего поколения передавались опыт и знания младшему. Старый волк обучал не только своих детей, но и всех остальных. Конечно же, в первую очередь, необходимо было натаскать Максимилиана, поскольку он являлся альфой. Валентайн это делал еще до того, как он стал вожаком клана. Тем не менее, этого было недостаточно. Теперь же, когда его не стало, некоторые находились в каком-то замешательстве и не знали, что делать. Все уже полагались только на Максимилиана.

Альфа вместе с бетами и Робертом вышли к ним. Все не отрывали взора от вожака и расступались перед ним в стороны. Все члены большой стаи сочувствовали ему и выражали свою поддержку, прикоснувшись рукой к его плечу. И Максимилиан чувствовал эмоциональную связь между ними и их боль и ему становилось легче, ибо утрату они переживали все вместе.

Перед ним предстала его жена Валентина, и он взял ее за руку. Они вышли вперед к столу, на котором лежало тело Валентайна, а под ним большая белая ткань. Муж и жена встали по обеим сторонам стола, и каждый из них поцеловал в лоб старика.

Сын взял за руку отца и, задержав взгляд на его лице, прошептал:

– Прощай.

Максимилиан взял ткань обеими руками и завернул свою сторону. Таким же образом сделала и Валентина, и они вместе укутали тело Валентайна. Потом к ним подошли Дэйв и Эйден. Они подняли его тело со стола и аккуратно уложили в могилу, после чего все присутствующие молча встали возле ямы. Многие вспоминали самые счастливые моменты с Валентайном, когда он был жив, вспоминали последние моменты из его жизни, вспоминали его истории, которые он рассказывал за костром.… В общем, в данный момент мысли всех были связаны непосредственно со старым волком и члены стаи провожали его в последний путь.

Максимилиан присел на одно колено, взял в кулак горсть земли и бросил в яму. Задумавшись на несколько секунд, он встал и сделал шаг назад, уступив другим место. Валентина тоже взяла горсть земли и бросила на тело Валентайна. Потом это повторяли один за другим все члены клана. Затем, когда все провели данную процедуру прощания, несколько молодых волков взяли лопаты и начали закапывать могилу. Максимилиан оставался на прежнем месте и не сводил взора с могилы отца. Глаза его не были наполнены слезами. Нет. В них тлел огонь ярости, готовый превратиться в бушующее пламя, которое готово уничтожить все на своем пути.

Когда же все закончилось и могилу старого волка зарыли свежей землей, Дэйв принес своему отцу уже заранее приготовленный небольшой белый камень. Он оставил его возле могилы дедушки, два раза слегка похлопал мужчине по плечу в знак того, что сопереживает его утрате и ушел, понурив голову. Все разошлись, и Максимилиан остался один. Мужчина молча стоял несколько секунд и не двигался, а после вновь присел на одно колено и, выпустив один коготь, разрезал себе ладонь. Кровь быстро потекла из раны, и альфа сжал кулак. Выждав так две секунды, Максимилиан приложил кровавую ладонь к белому камню и задержал на секунду. Потом он убрал ее и на нем остался кровавый след. Так волки помечали своего сородича, который для них был очень дорог. И даже если дождь смоет кровь, воспоминания о нем и, особенно об этом моменте врезались в память оборотня навсегда. А наличие камня свидетельствовало для других волков о том, что именно этот сородич для кого-то был очень дорог.

– Прощай, – вновь прошептал мужчина и, встав, направил в лагерь к остальным.

Наступили сумерки – как раз то время, когда Максимилиан должен был привести Роберта к Бернарду. Но он пока так и не объявился. К этому времени вампиров стало в четыре раза больше, чем раньше. Они столпились в одну кучу и среди них шли различные разговоры. Бернарда, как и Герольда среди них не было, но имелись их так называемые заместители.

Возле дерева, прислонившись к нему, сидела Кира. Ее привязали к нему цепью, а раны ее все еще продолжали кровоточить. Лицо девушки стало бледным, и губы посинели. Лоб покрылся испариной, и она неровно дышала. Губы ее иногда шевелились, будто девушка хотела что-то сказать, а голова ее кружилась. Она потеряла много крови, но шанс выжить у нее еще оставался. Ей постоянно слышались заглушенные голоса. Это были разговоры вампиров, находившихся недалеко от нее.

Несколько раз Кире казалось, что она находится в лагере среди своих друзей. Девушка слышала их голоса и смех. Но едва она поднимала голову и смотрела сквозь свои мокрые волосы, то понимала, что это не так. Голоса принадлежали не друзьям, а сама она находилась не в лагере. В такие моменты девушка осознавала, что она потеряла и продолжает терять много крови, а раны из-за серебра не заживают и оно как яд отравляет весь организм. Пожалуй, это была самая худшая, медленная и в то же время мучительная смерть.

– Кира! – вдруг услышала она тихий голос.

Девушка подняла голову. Перед глазами все расплывалось. Она увидела силуэт маленькой девочки, которая стояла перед ней, но не могла разобрать кто это. Кира на несколько секунд задержала на ней взгляд, всматриваясь в нее и, наконец, увидела. Это была Мия. Девочка присела перед ней и убрала волосы с ее лица.

– Кира! – прикоснулась Мия к ее холодной щеке, смотря на нее заплаканными глазами.

– Отойди от нее! – сказал девочке один из вампиров и подошел к ней.

Она встала, но от девушки не отходила.

– Я кому сказал! – повысил он голос.

Но едва кровосос схватил Мию за плечо, как вдруг она быстро повернулась и, взяв его за руку, укусила за кисть между большим и указательным пальцами.

Вампир закричал и другой рукой отстранил от себя ребенка. На месте укуса осталась небольшая кровавая рана, а сама Мия со злобными глазками и кровавыми губками глядела на кровососа и зарычала как кошка. Только вот когти клыки у нее еще не появились.

– Смотри: она тебе руку отгрызет! – крикнул один вампир из толпы и они засмеялись.

– Кусаться любишь?! – прошипел кровосос и, набросившись на девочку, тоже укусил ее за руку, после чего взял ее за волосы и буквально бросил к остальным детям.

– Сиди здесь!! – крикнул он и ушел обратно на свое место.

Мия прижала к своему крохотному тельцу больную ручку. Кэтрин обняла ее и девочка заплакала. Остальные дети придвинулись к ним и окружили их, сочувствуя ей. Они все старались держаться вместе, несмотря на то, что им всем было страшно. Ведь рядом никого не было, кто бы смог их защитить. И, конечно же, дети сопереживали Кире и боялись за ее жизнь. Они уже не один раз обращались к вампирам с просьбой помочь ей, но те либо игнорировали их, либо отрицательно отвечали.

– Уже вечер, – сказал один из кровососов тому, кого совсем недавно укусила Мия. – Он уже должен объявиться.

– Объявится, – спокойно ответил тот. – Деваться ему некуда. Все уже приготовлено.

И они замолчали, всматриваясь вперед.

По лесу тихо и аккуратно, дабы не привлечь к себе лишнего внимания, передвигалась Елизавета. Девушка постоянно осматривалась по сторонам, оглядывалась назад, останавливалась, чтобы прислушаться и двигалась дальше. Она направлялась в Орден, чтобы встретиться с Леонардом. Он, пожалуй, сейчас был единственным вампиром в убежище, которому она доверяла. В убийстве Отца Елизавета подозревала Герольда и через Леонарда хотела на него повлиять. Но, как говорилось ранее, у Герольда было немало сподвижников в Ордене, и девушка боялась, что с Леонардом могло произойти что-то подобное, что случилось с Робертом. Возможно, он сейчас находится в тюрьме, как, впрочем, и другие, кто отважился и решил не идти за Герольдом.

Елизавета в который раз остановилась, чтобы вновь прислушаться и присела на корточки, внимательно поглядывая по сторонам. За все это время пока она шла по лесу девушка несколько раз натыкалась на небольшие отряды вампиров из Ордена. И все они двигались в одну сторону: туда, где находились пленные волки и Кэтрин. Елизавета еще не была в курсе, что они в плену, но она понимала, что что-то произошло. И эти передвижения вампиров ей больше напоминало стягивание сил в одном месте. Она начинала догадываться, что грядет что-то плохое. И считала своей обязанностью это предотвратить. Со своей же тайной незнакомкой она пока больше не встречалась.

Елизавета еще раз огляделась по сторонам и, недолго поразмыслив, направилась за отрядами вампиров, чтобы выяснить, что же на самом деле происходит. Передвигаться одной по лесу, когда враг поблизости, было опасно, но другого выхода она не видела. Идти в Орден было не менее опасным делом.

Но едва девушка сделала несколько шагов, как вдруг остановилась, почувствовав на спине чей-то взгляд. Девушка быстро обернулась и взялась за рукоять самурайского меча, который держала в руках. Она прищурила глаза, и они медленно передвигались от одного дерева к другому, от куста к кусту. Она никого не видела, но это странное чувство, что на нее кто-то смотрит, спрятавшись от ее взора, девушку не покидало. Если это была ее тайная знакомая, то Елизавета это сразу бы узнала, ибо между ними существовала телепатическая связь. Но девушка ничего не чувствовала. И как бы она не старалась, но она не могла увидеть того, кто следил за ней.

Елизавета, постояв на одном месте некоторое время, все же двинулась вперед, но при этом оставалась бдительной, прислушиваясь к окружающим звукам и ожидая внезапного нападения противника. Но девушка продолжала идти и ничего не происходило. Однако чувство, что кто-то смотрит ей в спину, не проходило. Она вновь и вновь оглядывалась назад, но так никого и не заметила. В конце концов, Елизавета начала сомневаться, что за ней кто-то следит. Возможно, ей это просто показалось.

Она прошла пару сотен метров, как вдруг резко остановилась и спряталась за дерево: впереди стояли к ней спиной два вампира и молча смотрели куда-то вперед. Одного из них она узнала. Это был Герольд, чему крайне она удивилась. Девушка предполагала, что он сейчас находится в Ордене. Другого она не могла распознать. Глаза Елизаветы забегали, и она попыталась разглядеть еще кого-нибудь в лесу. Происходящая ситуация ее настораживала. Что они здесь делают? Не просто так ведь стоят. Потом она увидела, как из-за склона показался вампир. Он подошел к ним, и Елизавета услышала его фразу:

– Все готово.

– А что насчет лагеря? – спросил незнакомец.

– Там тоже все уже приготовлено.

– Хорошо. Они начнут действовать независимо от нас. Ожидай меня здесь, – подумав, обратился вампир к Герольду. – Я скоро.

И они ушли, оставив парня одного.

Елизавета выждала некоторое время, чтобы удостовериться, что больше никто не явится к Герольду, медленно и аккуратно вынула меч из ножен и, осмотревшись по сторонам, медленными тихими шагами направилась к парню. Девушка двигалась к нему в полусогнутом состоянии, не отрывая от него хладнокровного взора. Желание убить его было огромным, и она посчитала глупостью упустить такой хороший шанс. По крайней мере, она хотя бы сможет отомстить за убийство Отца, поскольку она не сомневалась, что в его смерти виноват именно он.

Расстояние между ними сокращалось. Елизавета подкрадывалась к Герольду так же, как настоящий хищник подкрадывается к жертве. Но едва она подошла на расстояние удара, как вдруг парень глянул в ее сторону. Медлить было нельзя, и девушка взмахнула мечом. Герольд с трудом успел увернуться, как самурайский меч прошел вдоль его плеча.

– Лиза, ты что!! – воскликнул вампир, но девушку уже невозможно было остановить.

Она удар за ударом наносила, чтобы поразить парня и ему приходилось раз за разом уклоняться и пятиться назад.

– Убийца!! – кричала она. – Ненавижу!!

– Я никого не убивал!! – крикнул он, и Елизавета разрезала ему ладонь.

Девушка нанесла еще несколько ударов и один из них он пропустил. Острие меча разрезало ему живот, после чего холодное лезвие вонзилось вампиру в грудь. Герольд упал на одно колено, взявшись за ее руки. Меч пронзил его насквозь, и лицо вампира перекосило от боли.

Елизавета отпустила меч и достала второй, после чего подставила лезвие к его шее и посмотрела ему в глаза.

– Лиза, что ты делаешь?! – простонал парень.

Девушка видела в его глазах страх, и он реально не на шутку перепугался. Он думал, что она считает его убийцей Анаксимандра.

– Убийца! – с ненавистью повторила она.

– Я не убивал Отца! – быстро проговорил Герольд, не выпуская из рук меч.

Они замолчали и смотрели друг другу в глаза. Парень видел, что она полна решимости срубить ему голову, и после, когда он вспоминал этот момент после того, как все это произошло, вампир не сомневался, что это могло бы произойти, как вдруг сбоку от них раздался голос, который Елизавете показался знакомым:

– Давай! Сделай это!

Девушка замерла и ее лицо, которое только что выражало ненависть к парню, вдруг сделалось каменным. Голос и вправду ей был знаком, но она не сразу могла разобрать, где она его слышала. Даже на секунду руки девушки задрожали.

Елизавета медленно повернула голову вправо и ужаснулась. Ее руки ослабли, и она чуть не выронила самурайский меч. По спине по всему позвоночнику вдруг пробежал холодок и ее всю как будто передернуло. Она смотрела и не верила собственным глазам. В нескольких метрах от них стоял тот самый незнакомец в маске, с которым в тюрьме общался Герольд и улыбался им. Неожиданная встреча произвела неожиданное впечатление на обоих. Елизавета испугалась вида незнакомца, впрочем, как и Герольд. Но в то же время ее лицо выразило крайнее удивление и ужас.