Читать книгу Сердце Велисгара (Екатерина Новак) онлайн бесплатно на Bookz (2-ая страница книги)
bannerbanner
Сердце Велисгара
Сердце Велисгара
Оценить:
Сердце Велисгара

4

Полная версия:

Сердце Велисгара

Собрав последние силы, Дарина шагнула во двор и пошла вслед за Петрием. Старейшина уже догнал Велириму и мягко коснулся её плеча. За калиткой столпились соседи, образовав круг вокруг чего-то лежавшего на земле. Велирима рванулась вперёд и поспешила туда. Толпа нехотя расступилась, и Дарина вздрогнула от увиденного: на земле лежала окровавленная девочка, а рядом с ней на коленях стоял безутешно плачущий отец.

– Её растерзало чудовище! – выкрикнул он, сотрясаясь в рыданиях. – Я ничего не успел сделать!

– Что ещё за чудовище?!

– Ты разглядел его?

– Почему ты не убил его? Ты же охотник!

– Я не успел ничего сделать, говорю же! – кричал мужчина в отчаянии, сжимая кулаки и бессильно ударяя ими по земле.

Толпа начала наседать на него со всех сторон, выкрикивая обвинения. Дарина услышала, как один из соседей тихо шепнул другому:

– Всё это кончится большой бедой, чую я…

– Куда уж хуже, – уныло ответил тот и незаметно указал в сторону Велиримы.

Дарина похолодела. Она вдруг отчётливо поняла, что все вокруг уже знали или по крайней мере подозревали, что их мать как-то связана с тайной, нависшей над Ясницей. Все разговоры о проклятии, долге и чудовище неизменно возвращались к их семье. Дарина чувствовала, как ком ужаса и беспомощности поднимается к горлу.

Тем временем Велирима опустилась на колени возле растерзанной девочки и осторожно осмотрела её. Затем горько покачала головой, показывая, что уже ничем не сможет помочь. Поднявшись, она направилась к Петрию, который пытался успокоить встревоженных людей. Дарина, тяжело вздохнув, подошла к сестре. Орина стояла, понуро опустив голову и незаметно смахивая слёзы.

– Нам нужно её разговорить, – тихо сказала Дарина. – Она знает что-то такое, что может стоить нам жизни.

– Не понимаю, почему она молчит… – прошептала Орина дрожащим голосом.

Вдруг Дарина заметила, как вдалеке над кромкой леса поднялась стая мотыльков, будто искры разлетелись в небе. Сердце у неё болезненно сжалось: это были светочницы! Именно туда отправилась толпа с факелами. Дарина только надеялась, что те ещё живы. Она вспомнила, как в детстве светочниц ждали и приглашали на праздники, считая добрыми вестниками. Но теперь эти духи стали враждебны, и вместо радости приносили страх и смерть.

В этот момент на площадь с криком прибежала мать погибшей девочки. Её истошный вопль разорвал напряжённое молчание. Толпа замерла, потрясённая горем женщины. Даже те, кто собирался спорить и обвинять друг друга, на мгновение смолкли. Старейшина Петрий быстро подошёл к Велириме и осторожно взял её под руку, отводя от толпы ближе к дому. Дарина и Орина последовали за ними.

Остановившись у калитки, Петрий устало вздохнул и бросил на Велириму мрачный взгляд.

– Сегодня вечером я соберу людей, – тихо произнёс он. – Пора рассказать им всё. Пусть решают сами. Уж прости, но больше ждать нельзя. Всё слишком плохо…

С этими словами он развернулся и направился обратно к встревоженной толпе. Велирима закусила губу и стояла неподвижно, словно окаменев. Девушки замерли рядом, переглядываясь. Они понимали: наступил момент, когда им необходимо во что бы то ни стало узнать, что же такое скрывает их мать.

Серые сумерки медленно опускались на крыши Ясницы. По улицам, держа факелы и вооружившись кто чем мог, бродили патрули, выставленные Петрием. Рудокопов и кузнецов в срочном порядке отозвали из шахт и кузниц, приказав вооружиться кирками, лопатами и молотами. Люди готовились к ночи, которая могла принести ещё большую беду.

Последние багровые отблески заката угасли, и над Велисгаром раскинулось звёздное покрывало. У крылец зажглись редкие фонари, отбрасывая беспокойные тени на потемневшие деревянные стены домов. Люди расходились по избам, опасливо оглядываясь на сгущающуюся тьму, и готовились к долгой тревожной ночи.

Дарина почувствовала, как тревога болезненно сжимает сердце. Казалось, ещё немного, и прямо посреди деревни разразится настоящая буря. Орина, забравшись с ногами на кровать, молча прислонилась к стене и устало прикрыла глаза. В тишине они расслышали тихий, почти беззвучный стон матери: Велирима сидела в тени, уронив голову на грудь, словно не находя в себе сил признаться в том, что так долго скрывала. Дарина незаметно задремала, убаюканная тишиной, Орина тоже ненадолго провалилась в беспокойный сон.

В печи громко щёлкнула головёшка, заставив сестёр вздрогнуть. Дарина приподняла голову и увидела, что мать всё так же сидит неподвижно, уронив подбородок на грудь, и слегка похрапывает.

– Пора, – едва слышно прошептала Дарина, осторожно спуская ноги на пол и стараясь не потревожить мать.

– Куда ты? – встревоженно спросила Орина, не решаясь подняться.

– Ты хочешь узнать тайну или нет? От мамы мы ничего не добьёмся.

– Но там же чудовище! И светочницы… – Голос сестры задрожал.

– Если мы будем просто сидеть здесь и бояться, рано или поздно они уведут тебя в болото, – сказала Дарина решительно. – Надо действовать! Только так мы узнаем, что происходит.

Орина прислушалась к звукам за окном. Снаружи были слышны лишь осторожные шаги патруля, обходившего просёлок. Ни рычания чудовища, ни тревожного шелеста крыльев светочниц.

Она нерешительно поднялась вслед за сестрой. Вместе они тихо подошли к двери и, осторожно приоткрыв её, выскользнули наружу. Оказавшись во дворе, девушки замерли, прислушиваясь. Нужно было незаметно миновать патруль и пробраться ближе к дому старейшины.

Луна изредка выглядывала из-за туч, заливая серебристым светом лужи на улице и подчёркивая мрачные очертания крыш. Дарина и Орина, пригнувшись, крались вдоль домов к окраине деревни, когда со стороны Корневого Бора раздался тоскливый, нечеловеческий вой. Сёстры мгновенно замерли, холодея от страха.

– Вперёд, – первой пришла в себя Дарина, схватив окаменевшую Орину за руку и потянув её за собой. – Что это было? – еле слышно проговорила Орина, с трудом поспевая за сестрой. – Кто его знает, – ответила Дарина, сжимая её руку ещё сильнее. – Сейчас главное попасть на совет, а потом вернуться домой, пока мама нас не хватилась.

Глава 2. Предания старейшин

У избы старейшины Петрия собралось много встревоженных односельчан. Люди переминались с ноги на ногу, напряжённо переглядываясь и ожидая, когда он наконец начнёт рассказ. Внутри уже потрескивала лучина, тёплым светом заливая потемневшие стены из толстых брёвен и старинные резные балки. В углу топилась широкая печь, возле которой и расположился сам Петрий. Старейшина сидел, сгорбившись, на крепкой деревянной лавке, смотрел в огонь и глубоко вздыхал. Все окна в доме были плотно занавешены, а возле порога толпились те, кому не хватило места внутри.

Дарина и Орина осторожно пробрались к боковому окну и прильнули к стене, чувствуя шершавую древесину под ладонями. Встав на цыпочки, девушки нашли узкую щель в ставне и приготовились ловить каждое слово. Холодный ночной ветер сбегал с Велисгара, перебегал по пустым улицам, заставляя сестёр зябко ёжиться и прижиматься друг к другу.

– Садитесь, садитесь, не толпитесь на пороге, – послышался тихий, усталый голос старейшины. – Знаю, вы ждёте, когда я начну рассказывать. Хоть никто и не спросил меня прямо, но вижу – всем тяжко на душе от нынешних бед. Что ж, слушайте…

Женщина в углу тяжело всхлипнула, другая заплакала навзрыд. На них сердито зашикали, кто-то у порога возмутился, что плохо слышно. Петрий поднял руку, призывая к тишине, и продолжил:

– Я сам не местный, – медленно продолжил Петрий. – Давно это было, лет двадцать с лишним назад, прибыл я в Ясницу ещё молодым человеком. Меня назначили тогда помогать прежнему старосте, светлая ему память, ушёл он давно уж… В то время Ясница другой была, совсем не похожей на нынешнюю, измученную страхом и недугами. Тогда Велисгар – наша гора – словно благоволил нам. Помню, как весновеем в ущельях звенели хрустальные ручьи, весело искрящиеся на солнце, с горных склонов сбегали талые воды, а леса Корневого Бора были полны дичи и птиц. Говорили, в больших дубравах водились добрые духи, а светочницы появлялись лишь на праздниках, когда в их честь зажигались костры, пелись песни, и весь люд радовался да благодарил духов за покровительство.

Петрий на мгновение замолчал, глубоко задумавшись. Сёстры замерли, ловя каждое слово. Дарина, затаив дыхание, прижалась к холодной ставне, а Орина, кутаясь в свою тонкую шаль, дрожала от ночной прохлады.

– В те давние времена, – продолжил старейшина, – мы не знали таких бед, какие сейчас на нас обрушились. Гора давала нам руду особенную: крепкую, чистую. К кузнецам приезжали купцы из дальних земель. Наши кузницы не умолкали, звучали звонко день и ночь, а торговцы с удовольствием меняли зерно, ткани и масло на наши металлы. В посёлке царили лад да достаток, и всё это было неспроста. – Он снова замолчал и внимательно обвёл взглядом присутствующих. – Старики наши сказывали, что сам Велисгар тогда оберегал нас и помогал нам. Гора будто хранила наши жизни. Не зря шла молва, будто глубоко под землёй, внутри горы, стоит особая статуя – Златомать. Многие из вас слышали это имя, верно?

По толпе прошёл тихий шепоток согласия, а Дарина, приложив ухо к щели, едва дышала от напряжения.

– Дальше вот что скажу вам, люди… – Голос Петрия стал глуше, почти перешёл в шёпот. – Когда только вступил я в должность, прежний старейшина открыл мне большую тайну. Оказывается, каждый год нужно было ходить к Златомати и приносить ей обрядовые дары: амулеты из самоцветов, лучшее зерно из посева… Благодарить её надо было за защиту и помощь. Он привёл меня к тайному входу, глубоко в горе, и повёл туда, где стояла та самая статуя. Ох и непростой это путь, скажу я вам… Но когда мы вошли в ту пещеру, то я едва не упал на колени – как же она была красива! Словами не описать, честное слово… А в её груди… – Петрий выдержал паузу, словно хотел оценить реакцию слушателей. – В сердце статуи сиял чудесный самоцвет, марандит, сверкавший ярче солнца. Самый большой и чистый камень, что только могли найти наши предки. Через него дух Златомати благословлял всех жителей Ясницы, давал силу земле, урожаю и людям. Но потом грянуло лихолетье… и марандит вырвали из груди статуи. С тех пор договор наш с горой оказался разорван, и Велисгар обозлился на людей…

Толпа встревоженно зашумела. Кто-то качал головой в сомнении, кто-то сердито шептался с соседями. Один мужчина вскинул руки и недоверчиво выкрикнул:

– И это всё, что ли? Всего один камень пропал, и вся магия тут же исчезла?

– Никто и не говорил, что это просто кусок камня! – с горечью ответил Петрий, тяжело вздохнув. – В нём была особая сила, та, что связывала гору с нами. Связь эту нарушили. Хотите верьте, хотите нет, но с тех пор всё и началось. Рудокопы год от года жалуются, что руда стала пустой да ломкой, земля слабая, и посевы гибнут на корню. Может, потому и болота разрослись вокруг… А может, и по другим причинам, но людям от этого не легче…

Женщина со вздутыми венами на руках недовольно проворчала:

– Духи природы озлобились совсем. Пока Златомать стояла с сердцем, она сдерживала их, управу держала. А теперь кто их остановит? Что дальше-то будет…

– Пока они детей наших в болота по ночам утягивают, – всхлипнула одна из матерей, недавно потерявших ребёнка. – А потом начнут и среди бела дня людей хватать.

– Всякое может статься, – мрачно согласился Петрий. – Одно я знаю точно: с тех пор, как сердце Златомати украли, зло поселилось в Яснице.

– А когда это случилось-то?

– Шестнадцать лет назад.

Дарина и Орина, съёжившиеся от холода под окном, вздрогнули и переглянулись. Им ведь было ровно по шестнадцать. Неужели это простое совпадение? Или… или есть связь?

– А кто украл-то его? Известно хоть? – не выдержал кто-то из мужчин в толпе.

Петрий замолчал, явно колеблясь, но потом нехотя ответил:

– Говорят, были замешаны двое братьев. Искали, будто бы, под горой древние сокровища… Пошли в пещеры и оба пропали без вести. Никто больше их не видел, а самоцвет вместе с ними исчез… С тех пор и началось в посёлке медленное увядание.

В голосе старейшины слышалась глубокая усталость и горечь. Дарина напряглась и прислушалась ещё внимательней. Почему-то ей показалось, что Петрий не договаривает или даже вовсе лжёт. Почему – она не могла объяснить себе, просто чутьё подсказывало: есть ещё что-то, о чём он предпочитает молчать.

Дарина с Ориной отлично знали от матери, что их отец, Северан, давно пропал в горах. Велирима всегда избегала подробностей, говоря лишь коротко и нехотя. После того случая жители Ясницы стали опасаться ходить далеко к Велисгару. Старейшина ещё тогда издал указ, запрещающий людям гулять дальше северного края Корневого Бора. Иногда только отчаянные охотники осмеливались зайти чуть глубже, но и те возвращались потрясённые, с безумными глазами, и потом долго рассказывали жуткие истории. Правда, рудокопы всё же ходили к горе постоянно: суровые, немногословные мужики, из которых не то что соседи, даже родные жёны слова вытянуть не могли. Те только молча приходили домой, пили крепкую настойку и пытались забыть увиденное.

Сердце Дарины сжалось от тревожной догадки: возможно, исчезновение их отца каким-то образом связано с похищением сердца Златомати? Ведь не зря же Велирима каждый раз нервничала и отводила взгляд, едва речь заходила о пропавшем муже.

– А Велирима, мать этих двойников… – начал было кто-то в толпе, но Петрий властно поднял руку, перебивая говорившего.

– Велириму не трогайте без причины. Она много лет помогает людям, лечит, вытягивает вас с того света, спасает от лихорадки и болезней. Не верю я, что она могла быть виновной в том, что тогда случилось. А вот сердце Златомати… – Он помедлил. – Никто из старожилов, да и я сам, уже не верим, что его можно вернуть. Разве что чудом. Но если это вдруг произойдёт, возможно, к нам вернутся покой и удача.

В избе снова стало тихо. Слышалось лишь потрескивание поленьев в печи, да ветер шуршал за окнами, раскачивая голые ветви деревьев. Дарина вжалась в стену так, что почувствовала на щеке боль от грубых щепок. Сердце колотилось так сильно, что она боялась, как бы не услышали внутри.

– А куда делись те братья? – хрипло спросил мужчина у двери. – Так и пропали в пещерах? Совсем без следа?

– По преданиям, именно так, – ответил Петрий. – Ни тел, ни оружия – ничего не нашли. Некоторые считали, будто они прошли насквозь гору и основали поселение на другой её стороне. Только никто их не видел с тех пор. Да и не искал никто в те годы: дел в посёлке и без того было много, и не до пропавших стало людям.

У очага кто-то из стариков вспомнил, что отец Дарины и Орины тоже когда-то пропал в горах. Может ли это как-то быть связано и исчезновением марандита? Старейшина пожал плечами и печально вымолвил:

– Не могу утверждать, но одно знаю точно: правда давно затерялась. Теперь же, сами видите, что творится. Духи озлобились, земля почти не даёт плодов, а чудовище уже рыщет совсем рядом. Дальше станет только хуже, если мы не восстановим договор с горой.

– А долг никто так и не оплатил перед Златоматью? – спросил кто-то из толпы.

Петрий медленно покачал головой.

– И ты, Петрий, тоже не ходил к ней? Это ведь твой долг, как старейшины!

Тот замялся, опустил взгляд и ответил не сразу:

– К Златомати больше нет прохода. Там завалило пещеру, рудокопы пытались разобрать его, но всё без толку.

– Ты уверен? – усомнился другой крестьянин. – Помните, пару лет назад приходили в деревню какие-то парни и рассказывали, будто статуя стоит посреди озера, и никак не добраться до неё, потому что в воде завелись чудища?

– Сказки всё это! Зачем верите неблагонадёжным ребятам, тем более что сами они давно пропали, – резко оборвал старейшина. – Когда я в последний раз ходил к Златомати, там завал произошёл, когда мы… – Он осёкся и замолчал, затем быстро добавил: – Ну, я уже говорил вам об этом.

– Значит, гора прокляла нас? – раздался глухой голос из глубины комнаты. – И не будет нам жизни, пока Златомать не откопаем и марандит не вернём?

Петрий только вздохнул и тихо произнёс:

– Выходит, что так…

Собравшиеся тяжело зашумели. Одни возмущённо переговаривались, другие задумчиво качали головами, не зная, что предпринять. В былые времена, повторял всё громче старейшина, люди ходили с дарами к Златомати. Но кто теперь рискнёт проникнуть в глубины Велисгара, где бродят злые духи, а по ночам раздаётся вой чудовища?

Дарина прикусила губу, а Орина, побледнев, шумно сглотнула. Они стояли, прижавшись к холодной стене избы, боясь пошевелиться и выдать своё присутствие. Изнутри донёсся шум: люди начали вставать, стулья загрохотали по деревянному полу. Разговор подходил к концу, все спешили разойтись по домам.

– Слышал я, – донёсся чей-то приглушённый голос, – будто мать девочек что-то скрывает. Моя покойная матушка говорила, что это из-за Велиримы тогда всё и началось, да ещё из-за её хахаля. Жаль, теперь уж и спросить некого, в живых матери давно нет… Но дело там нечистое, ох, нечистое… – Говоривший понизил голос до шёпота, и Дарина смогла уловить лишь последние слова: – …и брат его тоже был замешан…

Дарина почувствовала, как у неё заныло сердце. Она едва не выдала себя, когда схватила Орину за плечо, пытаясь намекнуть ей, чтобы не дышала так громко. Им нужно было уходить отсюда поскорее, пока кто-нибудь их не заметил. Девушки медленно отступили в темноту и чуть не упали, наткнувшись на старое бревно. Они, пошатываясь, свернули за угол избы, и Орина едва подавила всхлип: колючая ветка больно оцарапала ей ногу.

– Тише! – зашептала Дарина. – Давай быстрей!

Они помчались прочь, перебегая от тени к тени, стараясь не попасться на глаза редким прохожим. Казалось, им удалось ускользнуть незамеченными, но на душе у Дарины было неспокойно. Разговор, который они подслушали, вызвал сотни новых вопросов. Выходит, что кража сердца Златомати каким-то образом связана с их отцом. Значит, существовала тайна, которую мать почему-то боялась им раскрыть.

Сёстры вернулись домой в гнетущем молчании. Велирима стояла у входа и ожидала их с мрачным выражением лица.

– Где вы были? – спросила она, но по тону было ясно, что она уже обо всём догадалась. – Подслушивали у старосты?

Девушки переглянулись, виновато опустив глаза. Велирима поставила руки на бёдра и внимательно оглядела дочерей.

– Значит, узнали, что хотели? – тихо вздохнула она. – Теперь-то вы понимаете, в какой опасности мы находимся? Люди отчаянно ищут виноватых, и рано или поздно их взгляды обратятся на нас.

– Почему же ты не хочешь рассказать нам всю правду? – с горечью выпалила Дарина. – Это ведь как-то связано с отцом?

Велирима резко оборвала её:

– Довольно! Идите спать. Я расскажу всё, когда придёт время.

Дарина сжала кулаки, глухо зарычав от бессилия. Орина молчала, только пробормотала еле слышно:

– Это ужасно… Нам так страшно, а ты продолжаешь молчать.

Велирима ничего не ответила, лишь отвернулась и занялась травами, погружённая в свои мысли. Позднее вечером, когда в доме стало совсем тихо, она негромко проговорила, глядя в огонь очага:

– Велисгар больше не защищает нас, как прежде…

Она замолчала, не сказав больше ни слова. Девушки, уже знавшие о пропавшем самоцвете из рассказа старейшины, поняли, о чём шла речь. Дарина задумалась: а что, если найти этот камень и вернуть его на место? Спасёт ли это деревню от беды? Она мысленно представила, как сможет поговорить с духами горы и понять, чего именно они хотят. Дарина повернулась к Орине. Сестра сидела на кровати возле окна и с тревогой смотрела в густую темноту, явно вспоминая свои странные сны о пещерах и таинственном женском голосе, который звал её шёпотом. Что, если это были не сны, а голос самой Златомати?

Наступило утро. Дарина и Орина снова решили отложить трудный разговор с матерью, видя её безучастность, и отправились на рынок. Несмотря на тревожные события последних дней, площадь сегодня была шумной и многолюдной: в деревню прибыл караван с торговцами, привезшими разные диковинки. В воздухе смешались ароматы душистых трав, слышались громкие голоса зазывал, звон молотков кузнецов и радостные выкрики детей. Даже местные жители, уставшие от страха, ненадолго забыли о своих тревогах и вышли на площадь, стараясь ощутить хоть немного праздника. Ведь что могло случиться среди белого дня? Девушки проходили мимо прилавка с яркими тканями, когда их внимание привлёк разговор встревоженных рудокопов.

– Да пропали они оба! – устало говорил один мужчина в грубой кожаной безрукавке. – Ещё вчера вечером. Пошли проверить дальнюю штольню, а там опять завал случился. Говорил же я, нечего туда лезть!

– А что делать? – ответил ему другой, помоложе. – Руды совсем не хватает, а та, что осталась, крошится на глазах. Железо никуда не годится, ломается, будто камень гнилой.

– Эх, проклятая гора, – пробормотал первый и махнул рукой. – Совсем опустела!

– А ночью опять вой слышали, – вмешался в разговор третий, опершись на деревянную ограду. – Будто из глубины самой горы доносится… Одни говорят – чудовище, другие – духи разбуженные. Совсем места стали гиблые…

– А куда деваться? – уныло ответил второй. – Где родился, там и…

– Будешь съеден, – расхохотался третий.

– Да ну тебя!

Дарина и Орина встревоженно переглянулись. Им стало жутко от этих слов. Орина едва заметно вздрогнула и ухватила сестру за локоть. Но тут со стороны площади раздался громкий окрик, и на рынок въехал всадник – торговец Драгемир. Он остановился перед рудокопами, бросил узду мальчишке и надменно оглядел притихших мужчин.

– Опять стоите, жалуетесь на свою несчастную жизнь? – презрительно бросил он. – Лучше бы работали усерднее, чем по рынку сплетни распускать.

– Как работать, коли порода сама рассыпается? – устало ответил рудокоп в безрукавке. – Людей потеряли, а ты про руду…

– Плевать я хотел на ваши суеверия! – резко оборвал его Драгемир. – Дайте мне железо к вечеру и не пытайтесь пугать меня сказками о духах и чудовищах!

Он отвернулся и двинулся дальше, бросая злобные взгляды направо и налево. Толпа медленно расходилась, перешёптываясь. Сёстры стояли тихо, чувствуя, как тяжело им на сердце после услышанного. Дарина вновь оглядела Орину – та стояла бледная, поглощенная тревожными мыслями, как будто уже знала, что впереди их ждёт нечто куда более страшное, чем недовольство торговца.

– Просто ты не местный, и тебе всё равно на Ясницу, – ответил рудокоп вслед Драгемиру.

К тому как раз подошла вдова, ещё молодая женщина с жалкими монетами в руках. Хотела купить у него немного зерна, но Драгемир зло махнул рукой:

– Не подходи без руды и денег. Ты мне что предложишь, воздух?

– Да, но мне нечем кормить детей… – прошептала она.

– Ваши беды не мои заботы, – отрезал торговец и прогнал, замахнувшись кнутом. – Уйди, а то не посмотрю, что ты женщина.

Дарина увидела эту жестокость и вскипела. Она подскочила вперёд, воскликнула:

– Зачем ты так, Драгемир? Она просто просит немного…

– Заткнись, девчонка! – скривился он. – Чтобы я слушал совета какой-то… – И вдруг взмахнул рукой, словно намереваясь ударить Дарину.

Она инстинктивно отшатнулась, и внутри неё поднялась горячая волна чувств – страх, гнев, отчаяние, смешанные с жалостью к несчастной вдове. И тут произошло нечто странное: земля под её ногами слегка дрогнула, мелкие камешки покатились в сторону, будто почва внезапно отозвалась на бурю её эмоций. Люди вокруг испуганно отпрянули, некоторые из рудокопов охнули.

– Что за колдовство?! – зашептали мужчины. – Смотри, земля сама двинулась…

Вдова прижала к груди руки, а Драгемир выронил кнут и поёжился, быстро сменив страх на насмешку.

– Тоже мне, ведьмовство… – буркнул он, но всё же не решился вступать в драку.

Кто-то из толпы прошипел:

– Да пусть бы этого Драгемира чудовище с горы и загрызло, чтоб не страдал народ…

– Оставьте! – огрызнулся Драгемир, вскакивая на коня. – Чудовище, ага… нет тут никаких чудовищ, только ваши глупые россказни.

Но в этот миг откуда-то из далёкого, тёмного ущелья Велисгара донёсся протяжный, леденящий кровь вой. Люди испуганно замерли, переглядываясь с тревогой. Лицо Драгемира резко побледнело. Его лошадь тревожно заржала и встала на дыбы; не удержавшись в седле, торговец с грохотом свалился на землю, подняв облако дорожной пыли. Дарина инстинктивно шагнула вперёд, чтобы помочь ему, но Драгемир сердито отмахнулся, неуклюже поднимаясь на ноги. В его расширенных глазах на миг мелькнул неподдельный ужас.

– Проклятая ведьма! Да чтоб мне… – пробормотал он, пытаясь встать, но не закончил фразу, потому что вой повторился, и теперь звучал куда ближе, чем прежде.

Толпа в панике бросилась врассыпную, опрокидывая лотки и раскидывая товары по земле. Дарина замерла на месте, чувствуя, как её сердце колотится в груди, а тело сковывает холодный ужас. Она не видела чудовища, но вой, переходящий в низкий, жуткий хрип, казалось, раздавался совсем рядом. Орина стояла чуть поодаль, смертельно бледная, и молча сжимала кулаки.

bannerbanner