Обречённые. Humana error

Джон выбрался из своего укрытия.

– Я тебе сказал забрать у него оружие, – сказал он.

– Но он подыхает, Джонни! – взмолился Пухлый.

– И шо?! Я тут при чём? Или я бог и воскрешу его из дохляков?!

– Но… что мне делать?..

– ЗАБЕРИ У НЕГО ОБРЕЗ, СУКА!

Пухлый всхлипнул и осторожно взялся рукой за дуло. Его пальцы дрожали, – это даже было видно сквозь толстые кожаные перчатки, – но крепко сомкнулись, пытаясь вырвать оружие из рук брата. Жмурик раскачивался всё сильнее, и только какое-то чудо всё ещё позволяло ему держаться на ногах. Несмотря на свою слабость, он сильно сжимал обрез, и Пухлый никак не мог его отобрать. Он постоянно смотрел в затуманенные глаза брата и знал, что любая секунда может стать для раненого последней. Но Жмурик держался и ни в какую не хотел отдавать оружие. Наконец, Пухлый решился и сильно дёрнул обрез на себя. В ту же секунду прогремел одиночный выстрел.

Пухлый резко вздохнул и попятился назад, постепенно вытаскивая из ослабевших рук брата своё оружие. Он опустил голову – в его плаще была маленькая дырочка. Пухлый отодвинул полу плаща и взглянул на свой бок. Синяя рубашка тоже была с дыркой, и из дыры просачивалась тёмная кровь.

– Х-х-хрень какая-то… – изумлённым шёпотом проговорил Пухлый. – Джонни… а Джонни… А ведь он меня подстрелил, этсамое…

Жмурик из последних сил взглянул на брата. Его глаза медленно моргали; было хорошо заметно, что он пытается настроить зрение, но не мог. Постояв так несколько мгновений в полной тишине, Жмурик сделал шаг назад, после чего его ноги подкосились, и он упал на спину.

Больше он не двигался.

Пухлый какими-то виноватыми глазами смотрел на Джона и молчал. Джон застыл в трёх шагах от Пухлого и тупо уставился на тело.

В помещение врывался сильный ветер вперемешку с дождём. Под окнами постепенно образовывались лужи; небольшие ручейки стремились к мёртвому Жмурику и тем лужицам крови, что темнели на бетонном полу. Казалось, они хотят побыстрее смыть эту кровь; дождевая вода сливалась с красной липкой жидкостью и растекалась всё дальше и дальше. Молнии то и дело озаряли эту страшную картину. Гром резкими выстрелами создавал ещё более гнетущую атмосферу.

Пухлый, наконец, пошевелился. Он прижимал руку к ране, и между его пальцев постепенно проникали алые ручейки.

Среди этой застывшей картины, вдруг откуда-то сверху прозвучал громкий голос:

– Эй, ты, Пухлый! Брось обрез на пол!

Джон с товарищем тут же подняли глаза вверх. На втором ярусе стоял отец Кима и целился из винтовки М39.

– Одно неосторожное движение – и вы трупы! – продолжал он. – Ким! Ты где?

Ким медленно вылез из-за бухты. Но тут подал голос Джон:

– Ситуация переменилась, не правда ли?

– Переменилась, – ответил отец Кима. – Вам пора уходить, господа, если вы не хотите заполучить пулю в лобешник.

– Да я и так получил эту самую пулю! – неожиданно громко прокричал Пухлый.

– Тебя только царапнуло, так что заткнися, – сказал ему Джон.

– Да что заткнись! Сам заткнись! Он убил моего брата, а брат по его милости теперь подстрелил МЕНЯ! У меня дырка в боку, Джонни!

– Ну, заткни её чем-нибудь! – Джон опять терял терпение.

– ЧЕМ?!!

– Своим языком!!! Заткнися, я сказал!!! Не мешай мне говорить с добрым человеком, у которого мы на мушке! Эй, Фрол!..

Но Пухлый был в бешенстве. Он не стал молчать.

– Да пошёл ты, Джонни! Сам заткнись, понял! Он убил брата, я сейчас тоже сдохну! Тебе что, похер на всё?! Для тебя мы расходный материал?!

– А если ты сейчас не заткнёшься, этот Фрол всадит тебе пулю! – прокричал Джон.

– А мне всё равно! Пусть всаживает!

– Но он всадит и в меня!

– Да пошёл ты! Пошёл ты, Джонни! Похер мне на тебя! Задолбал ты уже, понял!..

С этими словами Пухлый выхватил из внутреннего кармана новый магазин, выбросил старый, зарядил обрез и тут же наставил его на Джона. Но Джон молниеносным движением схватил оружие за дуло, резко рванул его вверх и выхватил его из рук товарища. Перевернув прикладом к себе, он метнулся в сторону, спрятался за грузовик и в тот же момент пустил очередь вверх, туда, где стоял отец Кима.

– Отец! – закричал Ким.

Уже около минуты Ким смотрел на свой Штайр, который лежал на полу возле перевёрнутого стула с металлическими ножками. Стул валялся недалеко от стола, где Джон недавно расхваливал лепёшку. Недолго думая, парень прыгнул и схватил оружие. Его манёвр не остался незамеченным для Джона. Здоровяк моментально пригнулся и начал стрелять, побежав к бухте, за которой раньше прятался Ким.

Выстрелы Джона не достигли цели, – молодой человек успел спрятаться за углом кирпичной пристройки.

Отец Кима тоже открыл огонь. Он пытался попасть в Джона, но тот уже спрятался за бухтой.

Во мраке, никто не заметил, куда исчез Пухлый – только что он стоял около брата, и вдруг пропал. На полу его не было. Отец Кима во время непрекращающейся стрельбы пытался найти Пухлого, но он исчез.

Ким, лёжа за углом пристройки, тоже открыл огонь. По большей части он стрелял наугад, так как Джон сместился к выходу, выбежав из-за бухты троса.

Отец пытался его достать из снайперской винтовки, но у него не получалось. Единственное, что он мог сделать, это обстреливать вход, чтобы Джон не смог выйти отсюда живым.

Пухлый пропал.

Джон изредка высовывался из-за угла и стрелял не целясь то на второй ярус, то в сторону Кима.

Ситуация была практически патовой. Эндшпиль мог наступить только в тот момент, когда у кого-нибудь закончатся патроны.

Но этого ждать не пришлось. Откуда ни возьмись вдруг появился Пухлый. Он вынырнул из-под лестницы и метнул на второй этаж небольшой предмет.

Это была маленькая граната.

Отец Кима вовремя заметил это и отскочил вглубь коридора.

В следующий момент прогремел мощный взрыв. Металлическая лестница, ведущая на второй этаж, разлетелась на куски. Нависающий балкон прогнулся и рухнул вниз. Вылетели все стёкла. Горячая волна обдала жаром. Осколки изрешетили стены.

Ким не ожидал такого поворота. Он сидел в этот момент в своём надёжном укрытии и стрелял в сторону Джона, но после ярчайшей вспышки и невероятного удара, его отбросило назад.

Он попытался встать, но не успел, – прозвучал второй взрыв. Пламя обдало все стены. Воздух, казалось, моментально выгорел весь. Дышать было нечем. Невероятная гарь и копоть переполняла всё вокруг. Всё здание превратилось в огромный пылающий факел.

Ким, отплёвываясь, кашляя и задыхаясь, вскочил на ноги и побежал к боковой двери, что вела в соседний цех, где стояли металлообрабатывающие станки. Перекошенную деревянную дверь облизывали языки пламени. Пожар преграждал путь. Но выбора не было – если хочешь спастись, прыгай в огонь и выскакивай из этого ада.

Ким так и сделал. Огонь был невысоким, и только это позволило ему быстро распахнуть горящую дверь и вбежать в цех.

Останавливаться он не стал. Нужно было, как можно быстрей покинуть здание. Ким отлично знал, что в подвале стоят девятнадцать баллонов с пропаном, один из которых немного травил (отец, зная об этом, его весь спустил, но в баллоне всё равно оставался конденсат, который был не менее взрывоопасен, чем сжиженный газ). Ким сразу нашёл разбитое окно, через которое внутрь пробрался Джон.

Молодой человек запрыгнул на верстак, стоявший перед окном, и выскочил на улицу.

Только сейчас он смог сделать глубокий вдох. В горле першило, было горько, и все внутренности выворачивало наизнанку.

Стоя под небольшим навесом, Ким ловил ртом воздух, не в силах больше пошевелиться.

Его мысли работали без остановки. Что же такое могло взорваться второй раз? Первый взрыв, понятно – это граната, брошенная Пухлым. А второй взрыв отчего? И тут Ким понял. Он вспомнил, ЧТО стояло под балконом второго яруса!

– Бензин! – воскликнул он.

Доверху наполненные столитровые бочки с бензином. Их было пятнадцать штук! И все они взорвались. Вот почему всё помещение моментально воспламенилось. Огонь буквально расплескался по стенам и потолку! Теперь здание выгорит дотла. Но Ким понимал, что здание, скорее всего не успеет выгореть, – оно взорвётся снова из-за баллонов с сжиженным газом. Когда подвал хорошо раскалится, баллоны не выдержат.

«Надо смываться!», – подумал Ким и побежал вдоль стены.

Дождь уже прекратился, но по бетонным плитам текли настоящие реки. Ветер немного стих, грома практически не было слышно, хотя небо постоянно мерцало от невидимых из-за туч молний.

Добравшись до угла здания, Ким хотел было бежать дальше, но краем глаза заметил движение – кто-то выскочил из двери, что была вмонтирована в створке ворот.

Ким тут же спрятался за углом, прильнув к стене. Аккуратно высунувшись, он стал искать глазами того человека.

Это оказался Джон. За ним из двери показался Пухлый, который почему-то выходил согнувшись и спиной вперёд. Когда Пухлый уже весь показался на улице, Ким понял – он тащит своего брата.

Джон отбежал на порядочное расстояние от здания и выкрикнул:

– Брось его! Он всё равно уже дохлый! Себя спасай!

– Нет! Он живой! Он дышит!

– Ни хрена он не дышит! Брось его!

– Нет! Он живой! Живой!

– Ты с ума сошёл! Как можно выжить в этом аду?! Мы и то еле выжили!.. Брось!

– Да пошёл, ты, Джонни! Он мой брат, и я его не брошу! Я его вылечу!

– ОН ДОХЛЫЙ! – заорал Джон.

– Сам ты дохлый! Иди в жопу!

Пухлый продолжал тащить тело брата. Видя это, Джон махнул рукой и побежал к невысокому строению, что располагалось сбоку от здания. Там, наверняка, как подумал Ким, стоял их «Мэрс», который надо было «пригнать», чтоб собрать награбленное.

Джон завернул за это строение и скрылся. Пухлый изо всех сил тащил тело вслед за Джоном. Бурный поток воды очень мешал идти, но Пухлый не сдавался.

Глава пять. Нож

Ким в это время думал, что ему предпринять. Открыть огонь? Или подождать, когда они уедут? К тому же, парня мучил вопрос: где отец? Жив ли он? Ким знал, что отец успел отбежать вглубь коридора перед взрывом. Но что с ним сталось потом? И тут молодой человек вспомнил: там, на втором этаже, в одной из комнат был аварийный выход. Металлическая дверь вела на сваренную из металла площадку с такой же металлической лестницей, по которой можно было спокойно спуститься вниз. Ким очень надеялся, что отец успел воспользоваться этим выходом.

Чтобы это узнать, нужно обогнуть здание и зайти с другой стороны. Но как раз с той стороны здания были бандиты. Они в любой момент могут засечь его и начать стрелять.

Но Кима это не остановило. Он очень переживал за отца. Поэтому побежал в обратном направлении, решив обогнуть здание сзади.

Этот корпус был метров пятьсот в длину. От быстрого бега Ким даже запыхался. Сердце стучало, как бешеное, коленки подкашивались, и мелкая дрожь сотрясала всё тело. Он ужасно боялся. В первый раз в жизни молодой человек столкнулся с такими событиями.

Да, встреча с людьми не приносит счастья…

Но вот, он достиг угла здания. Обогнув его с торца, Ким остановился и выглянул из-за стены. Вокруг никого не было. Немного высунувшись, он посмотрел на аварийную лестницу. И там никого.

«Чёрт! Где же отец? Неужели он не успел?..»

Но тут Ким заметил какое-то движение под лестницей. Сомнений быть не могло. Это отец. Он лежал на животе и странно копошился.

«Что случилось? Он ранен?»

Невзирая на опасность выйти на открытый участок, Ким покинул укрытие и поспешил к отцу. Тот сразу заметил движение и вскинул винтовку.

– Пап! Это я! – громким шёпотом предупредил Ким.

Винтовка опустилась. Ким подбежал к отцу и присел рядом с ним.

– Ты ранен? – быстро спросил молодой человек.

– По-моему, я сломал руку. И головой сильно ударился.

– Чёрт…

– С тобой всё в порядке? – поинтересовался отец.

– Да. Только тошнит от гари.

– Ничего, это пройдёт. Ты уверен, что не ранен? – Отец внимательно осмотрел сына.

– Нет, не ранен. Тебе надо закрепить руку. Сильно болит?

– Поболит и перестанет. Этим займёмся потом. Сейчас нам надо избавиться от бандитов. Их нельзя отпускать. В любой день они могут вернуться и подкараулить нас где-нибудь. Это очень опасные люди. Если они уйдут сейчас, мы уже никогда не сможем чувствовать себя в безопасности.

– Но они убежали!

– Они там. – Отец указал на то небольшое строение, за которое забежал Джон. Пухлый успел уже затащить туда брата. – Нам нужно подкрасться туда и перестрелять этих тварей. Мы обогнём эту маленькую площадь сбоку. Вот те бочки послужат нам укрытием.

– Пап! Там в подвале баллоны! – напомнил Ким.

– Точно! – воскликнул отец. – Они могут взорваться в любую минуту! Скорей! Валим отсюда. К бочкам!

Справа стояли большие цистерны, которые отец Кима назвал бочками. По ним извивались стальные лестницы, чтобы можно было забраться наверх, к люкам. До цистерн было метров пятьдесят. Эти пятьдесят метров, как сказал отец Киму, надо было преодолеть, согнувшись, и как можно быстрее. Потом нужно было перескочить через железную дорогу, добежать до противоположного здания и уже там, медленно красться вдоль стены. Отец предполагал, что бандитский «Мэрс» стоит где-то там.

Ким с отцом выбрались на открытый участок. Согнувшись, они побежали к цистернам.

Повезло, – бандиты то ли не заметили их, то ли даже и не пытались следить, занимаясь своими делами.

Добравшись до цистерн, отец остановился и стал всматриваться в противоположное здание. И как раз в этот момент прозвучал взрыв. Сначала что-то хлопнуло, а потом череда хлопков слилась в один невероятный удар, от которого стены здания раскололись. Крыша взлетела на воздух, оттуда повалил густой дым. Острые осколки просвистели и пробили цистерны, словно они были сделаны из пластика.

Отец с сыном прижались к земле, которая в данный момент напоминала настоящее озеро. Пришлось задержать дыхание, чтобы не захлебнуться дождевой водой и буквально нырнуть в бурный поток.

После того, как отгремел взрыв, Ким вскинул голову и заметил, что отец уже на ногах. Он подбежал к нему; отец смотрел на то место, где проходила железная дорога, которая находилась на некотором возвышении. Это была очередная преграда, и риск был слишком велик, ведь нужно было взобраться наверх и быть полностью незащищённым.

Отец посмотрел на сына:

– Готов? Надо действовать очень быстро. Сейчас выбегаем. Не останавливаясь, бежим через пути и так же быстро спускаемся. Понял? – Когда Ким кивнул, отец сказал: – На счёт «три» … Один. Два. Три! Побежали!

Они покинули убежище и помчались к железной дороге. Крупный щебень мешал быстро бежать – камни переворачивались, и ноги постоянно скользили. Но им удалось довольно-таки быстро подняться наверх, перепрыгнуть через рельсы и буквально скатиться вниз. В конце спуска Ким всё-таки не смог удержаться и упал.

Потирая содранные ладони, Ким вскочил на ноги и помчался дальше за отцом.

Прошло не более пяти секунд, когда они добежали до здания. Прижавшись к стене, отец и сын поспешили вдоль неё.

До угла здания было метров сто. На пути попадались всяческие преграды в виде старых вагонеток, стальных ящиков и прочего хлама; но как раз этот хлам можно было использовать, как прикрытие. Прячась за вагонетками и ящиками, они вскоре достигли угла здания. Теперь надо быть особенно внимательным, ведь они не знали, где именно стоит машина бандитов. И стоит ли она до сих пор? Может, они уже уехали?

И, как бы отвечая на этот вопрос, спереди послышался звук закрывающейся двери автомобиля.

– Они собираются уезжать! – прошептал отец. – Скорей! Будь внимательным. Как на охоте. Помни правила. Тут всё то же самое, только дичь – это бандиты. Понял?

– Понял, – прошептал Ким.

– Как только увидишь их – стреляй. Не думай ни о чём. Просто стреляй. Это не люди. Это дичь! Вперёд.

Ким посмотрел на отца. Тот показал головой, что надо идти и чуть-чуть выглянул из-за угла.

Но тут странный шорох привлёк внимание Кима. Он сразу повернул голову влево и оторопел.

В шагах десяти стоял Джон, который вышел из-за поваленной на бок большой стальной бочки и застёгивал ширинку. Он сразу же заметил лазутчиков и застыл, выпученными глазами уставившись на них.

– Ох-х-хренеть… – произнёс здоровяк.

Не говоря больше ни слова, он вдруг выхватил из-под полы своего плаща большой пистолет и выстрелил, не целясь. Пуля врезалась в стену, отколов полкирпича, как раз между Кимом и его отцом. Отец сразу же повернулся и открыл огонь. Джон метнулся обратно за бочку и начал стрелять оттуда, выставив одну только руку, державшую пистолет.

Отец и сын сразу же прыгнули за стоявшую рядом вагонетку. В этот же момент послышались звонкие удары пуль, врезающихся в толстостенный металл.

Джон стрелял до тех пор, пока были пули, но, когда они закончились, он покинул своё укрытие и побежал по направлению к железной дороге.

Ким увидел удаляющуюся спину здоровяка. В этот момент душа молодого человека переполнилась такой яростью, которую невозможно было подавить в себе. Этот человек, думал Ким, лишил их жилища, из-за него были уничтожены все запасы, из-за него отец сломал руку, из-за него они с отцом будут вынуждены ночевать где-то в пыльном и заброшенном цеху, из-за него придётся начинать всё заново!.. Этот человек хотел убить их!.. Этот человек в полном смысле слова – уничтожил их быт! Он должен поплатиться за это! Чувство мести совершенно заполонило разум Кима, и он уже не мог трезво мыслить.

Совсем не отдавая себе отчёта в том, что делает, Ким вдруг выбежал из-за вагонетки и помчался за Джоном.

– Ты куда?! Стой! – выкрикнул отец, но Ким продолжал бежать.

Буквально взлетев на рельсы, Ким остановился в самом верху, вскинул Штайр и открыл огонь. Длинная очередь поливала свинцом залитые водой бетонные плиты. Парень стрелял и кричал. В темноте было трудно разобрать что-нибудь. Джон успел отбежать уже достаточно далеко, но Киму показалось, что он всё-таки попал в бандита.

Штайр умолк.

Тишина снова воцарилась над заводом.

Ким стоял между рельсами и вглядывался во мрак, озаряемый отблесками большого пожара. Он не мог точно сказать, попал или нет. Он задыхался, всё тело дрожало, а мысли путались. И тут он понял, что стоит незащищённый на высоте; он, как на ладони; в любой момент бандиты могут его увидеть. Поэтому Ким решил отступить. Он повернулся назад, собираясь спуститься, но увиденное припечатало его к месту. Ким застыл, не веря своим глазам.

Возле вагонетки стоял Пухлый и крепко держал отца. При этом левая рука бандита сжимала отцу рот, а правая пряталась за его спиной.

Ким даже во мраке отчётливо видел бешеные глаза Пухлого. Бандит смотрел на парня, и в его взгляде угадывались смешанные чувства: победа, издёвка, насмешка, гнев и месть. Пухлый что-то шептал на ухо отцу, прижавшись сзади. Потом бандит улыбнулся и громко сказал Киму:

– Ну что, этсамое! Какие дела, парень? Я тут надыбал кое-кого… по-моему, это твой батя, который подстрелил моего брата. Как тебя зовут?.. Ким, да, этсамое? Ну так вот, Ким. Мне очень нравится твоя игрушка. Брось её на землю, да подальше от себя и поближе ко мне.

Ким перевёл взгляд на свой Штайр.

– Отпусти его, – сказал молодой человек.

– Ха! Ты что, с ума сошёл, этсамое! Я столько сил потратил, чтобы его схватить, и вдруг должен отпустить?! Не-е, парень! Ты давай, бросай свою пушку сюда и тогда поговорим.

– Я должен быть уверен, что, если я брошу Штайр, ты отпустишь отца, – ответил Ким.

– Штайр? Это так называется эта пушка? Серьёзное название, этсамое! Сам придумал или он правда так называется?

– Он правда так называется, – твёрдым голосом проговорил Ким. – Я должен быть уверен, что ты отпустишь отца. Тогда я брошу пушку.

Пухлый рассмеялся.

– Эй, парниша, этсамое! Ты сейчас не в той ситуации, чтобы что-то требовать! Или ты бросаешь игрушку или …

Правая рука Пухлого резко двинулась за спиной отца. Отец тут же выгнулся вперёд. Ким понял – в руке у Пухлого нож, и он может в любой момент пустить его в ход.

– Эй, Фрол, – насмешливым тоном продолжал Пухлый. – Классная у нас игра получается, правда? Мы проверяем насколько сильно тебя любит твой сынуля. Где букмекер? Делаем ставки, господа! Я ставлю на то, что он бросит пушку. А ты на что ставишь, а, этсамое? Он бросит её или нет?

Пухлый дёрнул правой рукой; отец снова выгнулся вперёд. Ким видел, как крупные капли пота струятся по лбу отца, заливая ему глаза. Его сломанная рука была прижата к животу и дрожала. Второй рукой отец хватался за руку бандита, но это всё, что он мог сделать в этот момент. Он был полностью в его власти.

Ким не знал, что предпринять. Он смотрел на отца в надежде, что он сможет подать хоть какой-нибудь знак. Но ожидания его были тщетными. Нужно было что-то делать, поэтому молодой человек сначала повыше поднял Штайр, прикладом к плечу, но Пухлый тут же отреагировал на это движение – рука бандита снова дёрнулась; нож упёрся в спину заложника.

Ким думал, что, может быть, ему удастся как-нибудь прицелиться получше и пустить пулю в лоб бандиту, но лицо Пухлого было слишком близко к лицу отца. В таком состоянии, когда руки трясутся, почти ничего не видно, а дыхание сбивается, делать такой рискованный выстрел ни в коем случае нельзя.

Штайр в руках Кима постепенно опускался всё ниже и ниже. Пухлый улыбался, и его нависающие над верхней губой усы щекотали ухо отца. Ким опустил оружие.

– Дай мне слово, что ты его отпустишь, – сказал молодой человек.

– А ты сначала брось, – ехидно заявил бандит.

– Я брошу. Но сначала дай слово.

– Ну, хорошо! На.

– Что, на?

– Слово. Держи, вот оно!

И Пухлый расхохотался.

– Слушай! – воскликнул Ким. – Я серьёзно! Дай слово, как настоящий мужик, и тогда я брошу оружие.

– Как настоящий мужи-ик, самое! – передразнил Пухлый. – Какие взрослые слова! Это тебя батя научил таким словам, да? Фрол, это ты его научил? Молодец! И парень у тебя молодец! Вы оба молодцы, этсамое!

Ким вдруг понял, что Пухлый просто тянет время, поэтому решился:

– Хорошо! Я бросаю! Но ты тут же его отпустишь!

В этот момент отец замычал и стал дёргаться. Его глаза расширились и буквально метали молнии в сторону сына.

– Э! Э, э! Тихо, дружище, тихо, этсамое! Чего задёргался? Стой смирно.

Но отец продолжал выворачиваться.

Ким снял с плеча ремень и приготовился бросить Штайр.

– Только подальше, парень, понял? Подальше. Так, чтобы ты его не достал, – сказал Пухлый.

Ким смотрел на отца. Выставив руки вперёд, он подбросил оружие, но не в сторону Пухлого, а вбок, так чтобы бандит не смог его легко достать. Штайр упал вниз, проскользил по крупному щебню и застыл.

– Во-о-от так! – тут же протянул Пухлый. – Молодец.

– Всё! Отпускай его!

– Конечно! – воскликнул Пухлый и засмеялся.

– Ах ты… – Ким понял, что его надули и попытался выхватить из-за пояса рогатку, но не успел. В этот же момент молодой человек почувствовал удар по ногам.

Удар был резким и сильным. Ким не удержался и рухнул, ударившись головой о шпалу. В голове зашумело; парень ничего не видел, но в следующее мгновение он услышал знакомый бас:

– Я даю тебе это слово, пацан!

Над Кимом нависал Джон.

Где-то внизу хохотал Пухлый.

Ким, преодолевая головокружение, пытался встать. Он повернулся на бок и, упираясь руками в холодные камни, стал на четвереньки. Но тут же почувствовал сильный удар по животу; мельком он заметил большой сапог Джона. Резкий выдох вырвался из груди. Ким снова упал.

– Пушку! Пушку забери! – кричал Пухлый.

– Да, да! Я знаю! – отозвался Джон.

Ким услышал посыпавшиеся камни щебня – это Джон спускался, чтобы забрать Штайр. Парень понимал, что, как бы не было больно, сейчас не время страдать и разлёживаться, – в руках у Пухлого отец, а Джон через секунду схватит Штайр, и тогда всему конец. Хотя, как понимал Ким, «всему конец» уже и так наступил, – они с отцом проиграли. Хитрость и везение сыграли на руку бандитам. Ким, превозмогая боль, разлившуюся по всему телу, снова стал на четвереньки. Потом резко дёрнулся вверх и оказался на ногах. Тут же он полез за пояс и выхватил рогатку. Быстро достал пульку из бокового кармана штанов и приладил к изгибу толстой резинки.

Но выстрелить он не успел. В руках Джона уже был Штайр, и дуло метнулось в сторону Кима. Надо было срочно прятаться, – Джон шутить больше не станет. Ким метнулся было назад, но вдруг остановился. Какое-то чувство пронзило его мысли. Он резко обернулся.

Джон и не думал стрелять, – он закинул Штайр не плечо и стоял около Пухлого, в руках которого до сих пор был отец. Пухлый широко улыбался, что-то говорил, а его правая рука резко дёргалась взад и вперёд за спиной отца. При каждом движении руки Пухлого отец выгибался грудью вперёд, а его глаза расширились.