Магическая вспышка

– Ты и раньше не мог её толком обеспечить, – сказал Атикин. – Но мы же всё ещё живы! Так что я точно иду вместе со всеми. В конце концов это наша миссия, и мы должны завершить её.

– Я тоже иду с вами, – уверенно сказала Ква.

– Ты точно справишься?

– Да.

Айна с не понимаем посмотрела на брата, а затем на Астрала.

– Это не правильно, – сказала Айна. – Я паладин, работающий на Совет Магии, мои способности превосходят силы Фионы, нельзя меня отсылать!

– Она права, – произнёс Сандро, стараясь поддержать Айну. – Она единственный кудесник жизни, нельзя отказываться от такой помощи.

Астрал грозно глянул на Сандро.

– И всё же я настаиваю, – сказал Астрал. – Кто-то же должен побеспокоиться о состоянии Сегреды.

Как бы Айне не было печально оставлять всех до встречи с Убийцей, когда они только-только телепортировалась к храму, но не подчиниться Астрала она не могла.

– Ква, у тебя хватит сил на открытие ещё одного портала? – спросил Эндан.

– Энергии хватит, если выпить остатки зелья, но только на один прыжок, – ответила Ква. – Даже зелье уже почти на нуле.

– Вот и решили, – произнёс Эндан, – Айна и Сегреда отправляются в Магград через портал, а мы тогда пешком…

– Точнее сказать, часть пойдёт пешком, остальные двинутся на моих лошадях, которыми вы решили воспользоваться. Кстати Руна я забираю назад, а ты поедешь на одном из болотных, – сказал Астрал, направляясь к белому коню.

Вскоре Ква, выпив остатки зелья, открыла портал в поместье князя Офрейна, а после свалилась без сил. Распрощавшись с Айной, Фиона подняла Ква и усадила перед собой на коня. Фиона с раннего детства училась владеть лошадью в любой, даже очень сложной ситуации, поэтому ехать с немощным попутчиком для неё не состовляло особого труда.

Когда портал закрылся вооружённый отряд во главе с Астралом, которого сопровождал Эндан, двинулся от храма Дьябло на северо-восток. Все разбились на лошадиные пары и идущих по бокам воинов Совета, чья линия растянулась и продолжалась даже после того, как последний конь движется уже где-то вдалеке. Эндан настаивал на том, чтобы именно Бен был замыкающим, однако тот всё же уступил это место Фиона, считая, что им с Ква точно не нужны посторонние уши.

– Знаешь, Ква, ведь мы с тобой подруги, а в последние дни я только и делала, что завидовала тебе да жалела себя, а так поступать не то, чтобы неправильно, но очень плохо, – говорила Фиона подруге, что просто смотрела на пейзаж Мёртвого леса. – Я должна сказать, что вся эта ситуация с Фалконом очень ужастна, и я тебе сочувствую…

– Он не мог так поступить, – продолжала говорить Ква. – Он просто не мог… Ведь он же спас меня от плена, и он же… он же… Нельзя так, мы ведь не знаем, что его побудило поступить так. Может он будет теперь шпионить за Убийцей.

– Это он тебе сказал?

– Нет, я просто считаю, что это возможно.

– Тогда почему же он ничего никому не рассказал?

– Для большей реалистичности.

Фиона лишь грустно улыбнулась. Она понимала, что Ква сейчас не переубедить, однако для себя она решила, что отныне она не позволит своей подруге так страдать. И её безопасность теперь её забота.

В это время Бен, который и уступил место в конце Фионе, оказался недалеко от Спайка.

– Бедная Ква, она ведь теперь всю жизнь будет упрекать себя за любовь к этому предателю, – сказал Бен.

– Ну, на самом деле не всю жизнь, а только пока я с ней не поговорю, – ответил Спайк.

– Это ещё почему? – спросил клонизатор.

– Понимаешь, у меня есть информация, которая зарождает сомненье в том, что мы знаем. Я считаю, что мы до сих пор не знаем Фалкона, его натуру и то на чьей он стороне. По-моему с ним всё намного сложнее, чем простое деление «свои – чужие».

– Это какая у тебя ещё есть информация, о которой мы не знаем?

– Возможно, я вам когда-нибудь её расскажу, – произнёс Спайк, – если я её вообще когда-нибудь расскажу. Всё это вскоре решится.

– Мне казалось, ты не из тех, кто будет таить столь важную информацию.

– Понимаешь, это сейчас вынужденная мера. Думаю, ты бы поступил также. Да и Эндан бы тоже. В общем, просто доверься.

Бен посмотрел на Спайка с ноткой брезгливого отвращения. Ему никогда не нравилось, когда кто-то наводил интригу, а после оставлял тебя с этим чувством. А когда это ещё было чем-то важным, так Бен вообще приходил в ярость, но в свою: внутреннюю, тихую.

Люк же тем временем пристроился к Атикину, по лицу которого было видно, что страх в нём всё ещё был.

– Ты молодец, что решил продолжить путь, – сказал Люк. – Это правильное решение. К тому же это доказывает, что ты уже не тот принц, который привык к прелестям дворцовой жизни и не способен прожить в палатке.

– Спасибо, – произнёс Атикин с лицом человека, что впервые сидит в седле. – Только вот мне всё ещё страшно.

– Так и будет, притом всегда. Знаешь, мы с отцом и дядей нередко ходили на… как же вы их называете… на моурков, и каждый раз меня охватывало чувство тревоги. Так что это нормально, главное ведь не отучить себя от страха, а научится его побеждать. Слишком мудрая фраза для меня! – произнёс с улыбкой Люк.

– Но меня не покидает мысль, есть ли у нас вообще шансы. Против нас идут Убийца, Назурукт, Фалкон и… и… Я вообще не представляю, как их можно победить всех.

– Ну, уж шансы то всегда есть. Особенно пока мы все вместе.

Однако Атикина слова Люка не успокоили, волнение так и осталось. Те же чувства были и у Пэйбла, что даже не стал задаваться вопросом законности данного предприятия. Всю дорогу он молчал, пытаясь осознать мысль, что скоро ему придётся сражаться и не так, как в Фантси-Комхлабе, а в полноценном бою, где его жизнь для спутников будет не дороже жизни любого стража. И это Пэйбла очень настораживало.

Эндан тем временем решил обсудить с Астралом его поездку к линнским эльфам.

– И что же решили нулинские лорды? Это же было обсуждение дела Убийцы?

– Да, оно, – тихо произнес Астрал. – Официально они как всегда решили, что это не их дело, и мы должны разбираться с этой проблемой сами.

– А неофициально?

– А неофициально, мне кажется, у них есть какой-то план на Убийцу, и поэтому они скорее всего окажут ему некую поддержку… – совсем мрачно ответил Астрал.

– Вы уже знаете, что это за план?

– Пока нет. Я бы, конечно, занялся этим делом сейчас, но весть о телепортации леди Аконг отвлекла меня. Думаю, Вы, граф, смогли бы и сами выдвинуть предположение, которое было бы как минимум близким к истине. Однако без изучения должного количества материала, это будет лишь гипотеза, не имеющая ничего общего с реальностью. Так что я всё же…

– Да-да, Вы рекомендуете мне покончить с этой беготнёй и начать заниматься чем-нибудь более полезным. Однако это тоже работа и кто-то должен её выполнять. И если меня будет курировать кто-то вроде Вас, князь, моя работа будет куда эффективнее, но это не значит, что я отказываюсь от Вашего предложения. Нет, это скорее говорит о том, что мне надо подумать.

Астрал молча качнул головой.

Путники старались идти быстро, чтобы успеть догнать Убийцу, но не галопом, чтобы не уставали лошади, и тихо, дабы их не обнаружили. Они уже давно оставили Мёртвый лес за собой вместе с ручьём, который не больше двух недель назад разделил путников на две группы.

Пока путники шли по красивому летнему Западному лесу, им не попался ни один зверь. Вся природа просто замерла. Птицы не пели, белки не прыгали, а крупные звери, будто все вымерли. И создавалось такое жуткое и одновременно красивое впечатление, что убивало все мысли и разговору, заставляя сосредоточено следить лишь за листвой деревьев, что нежно ласкал ветер.

Но, к сожалению, нет смысла останавливать повествование и углубляться в красоту природы Западного леса, ведь что можно рассказать про лес, где даже букашечка не проползёт по дереву, а на путине сплетённой маленькими местными пауками не найдёшь ни одного паука. Разве что можно отметить, что эта тишина была похожа на затишье перед летней грозой, но только в разы и в разы страшнее, так как молчало всё, а воздух оставался прежним.

Чувствовалось, что было что-то не так. Эндан пытался найти объяснения этой ситуации в магии, но в ней не было никакого волнения, ни один луч не колебался. Стало очевидно, что происходящее не является делом рук кудесников.

С моей сторону будет неправдой сказать, что такого никогда не происходило прежде. Такие ситуации возникали, и магистр Шуалтыш наверняка мог вспомнить парочку другую, только давно это было, лет пятьсот назад не меньше.

Несколько часов бродили путники по ужасной красоте Западного леса, пока не почувствовали волнение в магии. Оно было не сильным, такие происходят часто то из-за животного, хорошо прорычавшего, то из-за могущественного кудесника, что находился недалеко. Эндан, Фиона, Астрал и Сандро давно привыкли к таким незначительным волнениям, но вот остальные кудесники не могли оставить это без внимания. Астралу пришлось развернуть отряд в сторону волнения, а то всякое ещё можно было ожидать от недовольных огнестражей.

Вскоре путники дошли до поляны, что расположилась почти на самой границе Западного леса с северо-запада и в середине не большого Клазейского полуострова. Когда лошади зашли на поляну все были в ступоре от увиденного, лишь один Эндан радостно и облегчёно сказал:

– Адведь.

До приезда путников Адведь в своих лучших традициях сидел на поляне и пил чай, заваренный на травах, что он нашёл на этой поляне. В лесу искать необходимые травы было бы достаточно не логичной идеей, там их просто меньше. Когда появился Эндан с отрядом, его чай как раз был готов. Он налил из котла чаю тем, кто хотел (своя металлическая кружка в походе почти так же необходима как нож, в ней можно хранить что-нибудь маленькое, играть в кости, ну и пить, конечно же), и начал говорить.

– Если честно, то я не особо смог понять, как я здесь оказался… Я за свою жизнь видел много различных духов, но в облике кота, что переносит людей в пространстве, впервые, – говорил Адведь. – Но это явно не один из грязчалов, это добрый дух, он перенёс меня туда, куда я направлялся. Я почувствовал тончайшее волнение в магии, словно мир весь сжался и приготовился к удару. Хахм, я так говорю, будто это нечто глобальное, хотя это всего лишь тончайший магические лучи вселенной. Когда я решил идти сюда, я не представлял всю серьёзность происходящего. Но здесь, в лесу мне открылась истина об Убийце, его плане и желание. В пещере ты мне рассказал все, что знал о готовящемся обряде, но ты не знал всего. Кинжал, камень, рог, кровь душегуба – всё это не нужно для простого разговора с ним или для небольшой сделки, они необходимы для того, чтобы пронзить реальность и приоткрыть ворота в пустоту. Нас ждёт полномасштабная сделка с богом, в последний раз такая была лет десять тому назад, но она была для показа, поэтому и сорвалась. Подобные сделки, это обмены, ты можешь получить любое знание, сверхсилу и кучу чего ещё, но надо заплатить…

– Душу, – сказала Фиона.

– Необязательно, – продолжал старик, – это может быть что угодно, главное, чтобы оно устроило Дьябло. Обычно нельзя указать цену сделки для какой-либо стороны, но сейчас, мне кажется, я знаю, что именно хочет бог.

– Если честно, то я не особо смог понять, как я здесь оказался… Я за свою жизнь видел много различных духов, но в облике кота, что переносит людей в пространстве, впервые, – говорил Адведь. – Но это явно не один из грязчалов, это добрый дух, он перенёс меня туда, куда я направлялся. Я почувствовал тончайшее волнение в магии, словно мир весь сжался и приготовился к удару. Хахм, я так говорю, будто это нечто глобальное, хотя это всего лишь тончайший магические лучи вселенной. Когда я решил идти сюда, я не представлял всю серьёзность происходящего. Но здесь, в лесу мне открылась истина об Убийце, его плане и желание. В пещере ты мне рассказал все, что знал о готовящемся обряде, но ты не знал всего. Кинжал, камень, рог, кровь душегуба – всё это не нужно для простого разговора с ним или для небольшой сделки, они необходимы для того, чтобы пронзить реальность и приоткрыть ворота в пустоту. Нас ждёт полномасштабная сделка с богом, в последний раз такая была лет десять тому назад, но она была для показа, поэтому и сорвалась. Подобные сделки, это обмены, ты можешь получить любое знание, сверхсилу и кучу чего ещё, но надо заплатить…

Неправильно было бы полагать, что Убийца оставил своих пленников без охраны просто так. Нет, конечно, у него, как и всегда, был какой-то план, особенно если принимать во внимание факт, что он знал об их скором спасении. Он мог бы устроить ещё одну ловушку, чтобы поймать и их, но он не видел в путниках сильной угрозы, как и в армии Илдура, но видел её в Ригле, демоне-монахе. Он подозревал, что по завершению дела демон предаст и его, и Айдена, избавившись от них. Монахи бы пошли за ним, и в бою имели бы явный численный перевес, но сейчас… Теперь же у них был общий враг, остановить которого значило исполнить волю Дьябло, иначе бог смерти будет крайне недоволен. Однако, даже если войска Илдура задержаться, у Убийцы был и запасной план по обезвреживанию монахов, ведь после обряда надобности в них больше не было.

За пару часов до отряда Астрала Убийца со своими воинами прибыл на Клазейский полуостров и начал очищать место в поиске той единственной плиты, на которой можно было произвести обряд. Так называемое место молитвы, как и весь полуостров, давно поросло густой травой, и лишь когда очистка, выполненная сжиганием травы Айденом и ещё несколькими монахами-поджигателями59, дошла обрыва, за которым открывался морской простор, было найдено нужное место. Долго узнавать, что это оно не пришлось, на всей сожжённой территории было найдено лишь одно место, похожее на старый фундамент, с изображением восьмиконечной звезды, чьи лучи оканчивались кругом с точными указаниями кто, где должен стоять. Звезду ещё за сотни лет до этого нарисовал здесь Дух, тот самый Дух, сын первого короля магии, когда изгонял Дьябло из тела своего брата и из его же дворца, предварительно разрушив всё до основания. Никто не знает, кем именно был тот восьмой кудесник, которого для обряда пригласил Дух, и соблюдал ли тогда архкор правила обряда, но то, что обряд был успешен, сомнений не было.

Каждый занялся своим делом по подготовке к обряду, в основном в подготовке участвовали монахи, они знали процедуру обряда, в то время как остальные получали задания от Убийцы (под остальными понимаются шесть воинов-кудесников, что должны были обеспечить безопасность). Когда Убийца закончил говорить, начал читать лекцию Айден о том, как нужно стоять во время обряда, что говорить и в какой одежде нужно всё это делать, но его слова проходили мимо ушей даже Убийцы, считавшего, что богам всё равно как ты молился и взывал к ним, главное, чтоб ты это делал.

Фалкон, находившийся в числе тех, кто участвовал в обряде, также отключил свой слух, погружаясь всё глубже в мысли о своих поступках. Он не был уверен, что поступил и поступает правильно, он избавился от тех немногих людей, которые доверяли ему и считали своим. Он променял их на какие-то истины и суждения. До этого путешествия у него и были только он сам, Назурукт и эти истины, и вот теперь, повидав мир, расширив свои знания и понятия, он вернулся к тому с чего начал. Только теперь у него ещё появился опыт и сомнения в верностях его приоритетах.

– У тебя очень громкие мысли, – вдруг прошептал ему Назурукт, – будь я бы опытным кудесником порядка, я бы не удержался и залил бы тебе в голову кучу лишнего мусора или склонил тебя к третьему варианту, что сам бы написал для смеха. Радуйся, что Энейн не настолько искусен и что я не кудесник порядка. Что тебя так тревожит?

Фалкон не был готов к подобным словам, ему всегда казалось, что мысли услышать невозможно, но теперь… Благо все были настолько увлечены своими делами, что ничего не заметили. Но теперь Фалкона забеспокоили слова Назуракта намного больше, чем всё остальное.

– Я пытаюсь понять, зачем мы гонялись за этими артефактами? – ответил Фалкон. – Я ведь знаю, что большая часть из религиозных обрядов бутофория, главное же вера в то, что это работает, а не какая-то кровь. А значит, в обряде реквизит можно менять как вздумается. И недавно я услышал это даже от эльфа, который с магией не связан от слова совсем. Неужели Убийца этого не знает? Неужели один из могущественнейших кудесников современного мира не может заменить пару древностей?

– О, Фалкон, ты упустил очень важную деталь, которая и открывает причину такого поведения повелителя. Понимаешь, он знает, что артефакты можно заменить, но для этого нужно хотя бы знать как проходит обряд, а эти тайны хранят монахи-радикалы как зеницу ока, поэтому они нужны нам как союзники. Без них у нас ничего не выйдет. А для того, чтобы сохранить этот союз, нам нужно следовать их правилам.

Назурукт неожиданно улыбнулся.

– Но тебя же не это так сильно тревожит, – продолжил старый кудесник. – Дело ведь в той девушке, зелёненький такой?

– Я не знаю…

– … правильно ли ты поступил? Перед тобой стоял выбор чувства или дело, и ты выбрал дело. Конечно же это правильно, ведь чувства скоротечны, они проходят и ты этого даже не замечаешь, а вот если ты будешь всегда верен своим идеалам, то в итоге ты сможешь добиться всего чего пожелаешь. Да и девушек я уверен впереди у такого юного графа ещё много. Ну, а с ней вы слишком разные, так что вряд ли что-то серьёзное могло бы быть между вами. Здесь даже природа против.

– Но ведь существуют же полукровки…

– Да? И сколько же они живут? Неделю? Может две? Даже если они и вырастут, их судьба не будет решена, да и что за жизнь им будет уготована? Колесить в цирке уродов или быть просто объектов всех людских насмешек? Просто подумай, что бы из этого вышло, и успокой свои мысли. Поверь мне, ты сейчас всё делал правильно.

Назурукт отвернулся от Фалкона и снова стал изображать искреннюю заинтересованность процессом подготовки обряда. Фалкон же стал ещё более печальным, но это внутри, где-то глубоко, чтобы больше никто не смог считать его душевное состояние. Для маскировки он даже попытался на самом деле понять, что именно говорил Айден, но ничего путного из этого не вышло.

Когда Айден понял, что его рассказ никому не интересен, он с горечью вздохнул и просто раздал всем бумажки, которые граф Миценгейт лично недавно исписал словами, которые должен был повторять каждый участник обряда во время молитвы. Убийца эту записку даже не заметил, он положил её на небольшой столик справа от себя и забыл о её существовании, Айден был очень не доволен таким поведением в сторону его культа, но несмел ничего сказать.

Фалкон был первым, кто решил прочитать вслух выданные слова: «Эйт индйю квали́фпанье тобл инашим'ьир!» – и сказать, что Айден был не в восторге от этого не сказать ничего. Монах был в бешенстве.

– Ты читаешь это без чувств, без эмоций, а надо говорить так, будто ты рыдаешь. Ты сейчас не с девкой общаешься, а с богом. Ты сейчас должен не показывать своё величие, а признавать могущество Дьябло. Ты должен говорить так, чтобы каждый поверил в то, что ты умоляешь его удостоить тебя не то, что его присутствием или взглядом, а хотя бы слухом. Ты хочешь, чтобы он тебя выслушал, и при этом он не обязан отвечать, просто выслушать. А ещё надо тянуть ударные гласные, без этого никак.

– Как-то так: «Э-э-эйт ииндйю-ю-ю квали-и-и фпа-а-анье то-о-обл инашим’ьи-и-ир»? – спросил Фалкон.

– Уже лучше, но всё ещё не хватает искренности, – искривляя от ужасного звука лицо, сказал Айден.

Минут десять-пятнадцать все кроме Назурукта и Убийцы повторяли слова, пытаясь не запомнить странные слова, а безошибочно произнести их. Много же жутких звуков в тот день разнеслось над морским простором, но именно жутких, означая уродливые и неприятные звуки. Назурукт же секунду смотрел на бумажку, а потом положил её в карман походной куртки и забыл о её существовании.

Когда, по мнению Ригла, настало нужное время, семеро внимательно слушавших кудесников и один долго-разговаривающий Айден заняли свои места на окончаниях звезды, а монахи образовали круг вокруг древней пиктограммы. Демон, как и все монахи, считали, что обряд должен пройти идеально, по всем правилам, и Убийца не мешал им наслаждаться, он даже надел медальон, что был необходим согласно правилам, и соблюдал большую часть указов Ригла, кроме одежды и слов.

Когда все заняли свои места, Ригл подал следующий сигнал, и семнадцать монахов рухнули на колени и начали читать свои молитвы, а люди, стоящие на звезде (за исключением Убийцы) принялись читать слова по бумажке.

Вдруг небо потемнело, а тучи сгустились. Солнце резко исчезло и стало почти не разобрать, где что находится. Лишь молнии, сверкающие среди туч, освещали землю. Поднялся ветер, что сдирал с корнем оставшуюся траву и носил и по воздуху, словно пыль. Волны на море начали биться о берег, и создавалось ощущение, что они хотели смыть весь этот мир. Вся обстановка напоминала штормовую, но дождь… его не было, а как известно гроза без дождя… не к добру в общем.

И вот Ригл подал третий сигнал. Монах, что стоял за спиной демона, медленно шёл вперёд, держа в руках рог-чародейства, в котором раскачивалась кровь душегуба. Подойдя к Убийце, он наклонился и протянул рог, архимаг же, взяв реликвию, влил в себя кровь дракона. Его рот и губы становились красными, а по щекам спускались алые капли, оставляя за собой след. Лицо Убийцы стало напоминать лица вампиров, что изображались в книгах, после того, как тот выпьет кровь у своей жертвы.

Когда рог опустел, Убийца передал его обратно монаху и обратился к Дьябло, нарушая все заповеди его служителей.

– Я знаю, что ты бог, Дьябло, и считаешь себя выше других, но послушай меня, – говорил архимаг. – У нас с тобой был уговор, я пойду на уступки и исполню обещанное мной, но ты обязан будешь выполнить свою часть сделки. Ну, а если нет, то вернуть всё назад будет проще простого.

В лесу путники могли бы и не заметить из-за густой листвы, что обряд уже начался, но ветер, который резко поднялся, вырывая молодые деревья с корнем, исправил ситуацию. Каждый быстро смекнул в чём тут дело, как и то, что уносящиеся растения летят к месту обряда, и потому устремился к выходу из леса. И чем ближе они были к выходу, тем сильнее становился ветер, тем громче становился гром, и тем темнее становилось вокруг. Если бы они не стояли на пороге грандиозной схватки все бы кудесники включили бы маленький огонёчек для улучшения видимости, но сейчас надо было экономить внутренний запас энергии, потому что во время боя пополнять этот запас будет некогда, да и нечем, обряд истощил все лучи магии полуострова.

Никто из отряда не хотел сильно убегать вперёд в темноту, ведь никогда не знаешь, когда можешь налететь на демона в облике монаха, что прячет за спиной две сабли. Но готовиться к бою стали заранее: кто-то прокручивал в голове все доступные заклинания, кто-то воображал, как вдарит сначала одному, затем второму, третьи же заранее приняли боевой облик (Спайк понимал, что от него, как от дракона пользы больше чем, как от человека, а Бен уже привычно перевоплотился в четырёхрукое чудовище). Единственные кто к бою готовился с некой опаской и непониманием были Ква и Пэйбл, перед которыми впервые стояла задача убить, однако понять насколько это для них реально, они ещё не могли. Ква всё время смотрела на нож, купленный в Фантси-Комхлабе и вспоминала свой последний ночной разговор с Фалконом. Ей казалось там была спрятана главная подсказка к её нынешнему положению, однако понять её ей пока не удавалось. Пэйбл же перебирал свои стрелы, так словно он видел их в первый раз. Он смотрел на них как загипнотизированный и не думал. Ни одна мысль в его голове в те мгновения не проскальзывала, хотя если бы к нему кто-нибудь подошёл бы и спросил: "почему такой грустный?" – он бы сразу ответил, что это его вид мыслителя и даже бы смог озвучить пару тех мыслей, которых на самом деле и не было.

Свет молний слегка освещал им дорогу, теперь они могли увидеть очертания людей сидевших в ряд и образовавших большой круг. Они сбавили скорость и старались вести себя как мышки, но знаете, уже по опыту Эндана можно сказать, что когда спешишь, обязательно попадёшь в ловушку. Здесь не было гигантской клетки или же какой-нибудь ямы, лишь тонкая магическая линия, поддерживаемая внутренним запасом одного из часовых, задевая которую, сообщаешь о своём присутствии. Дежурные подняли шум, и линия сразу растворилась за ненадобностью. Теперь у отряда не было пути назад.

Все монахи, сидевшие в кругу, поднялись и взяли в руки оружия, что лежали недалеко от них, и бросились в бой. С первых минут боя Ригл понял одну простую вещь, монахи проиграют. Монахи были неплохими воинами, но чтобы победить кудесников, пусть даже нового поколения, их должно было быть больше. Тогда Ригл решил задержать самое мощное оружие нападавшего отряда, дракона. По большей части их бой напоминал догонялки, когда один пытался нанести удар по другому, но ни к чему это не приводило, они просто прыгали вокруг друг друга, стреляя огнём и размахивая саблями.