Маг 16

Еще у меня есть паспорт гражданина Советского Союза, вполне подходящий для спокойной жизни.

Мне требуется прожить в СССР еще не меньше четырех месяцев, а лучше даже побольше, где-нибудь до конца октября или середины ноября. Чтобы с получающимся при переносе временным лагом не оказаться в засыпанных снегом горах, из них будет не так просто выбраться в такое время.

Глава 2

На следующий же день я отправляюсь в хорошо знакомую баню, даже пешком туда гуляю.

Благо, она находится совсем недалеко, а я больше не опасаюсь гулять по теплому южному городу. Начинаю в нее ходить каждый день, проводя там по три часа, ведь больше мне делать нечего. Так же активно парюсь и потом позволяю себе пару бутылочек местного свежего «Жигулевского», которые покупаю с двадцатью копейками сверху от цены у кассира.

Очень оно такое натуральное, здорово заходит после сильной потери жидкости в организме. Тем более алкоголя всего по три с небольшим процента, пьется прямо, как самый настоящий лимонад.

Поэтому бывает так, что и по три бутылки выпиваю и еще парочкой угощаю новых знакомых. Веду себя, как человек с деньгами, пусть меня никто здесь не знает.

Банк криминальных накоплений Зураба и своих полторы тысячи приобретенных через интернет рублей позволяют мне гусарить без особых проблем.

Маленький Ипполитик все так же с радостью покупает мне газеты и журналы, получая полтинник, а то и рубль на мороженое. Прессу я читаю с утра, когда он прибегает от газетного киоска.

С Сашей я уже познакомился, но пока не спешу удивлять его своими лечебными способностями.

Тем более больше вообще начинать лечение в бане на глазах у всех зрителей я не собираюсь.

Кто его знает, не оттуда ли пошли слухи про меня, которые закончились появлением бригады очень серьезно настроенных бандитов? Даже с настоящим стволом при себе, что говорит о многом в те еще скромные на вооруженное насилие времена. Бандитов, готовых любым путем добиться своего.

Кутаиси – как раз такое самое место грузинской мафии, аутентичных местных донов Карлеоне и клана Сопрано.

Просто радуюсь жизни, гуляя по майскому городу, купил себе на рынке особо модные здесь джинсы «Монтана» с кучей молний, хорошие солнцезащитные очки и крутую кепку со значком Кока-колы. Рюкзак с Палантиром и деньгами оставляю дома под магическим замком и скрытом под кроватью, с собой ношу только лечебный камень на всякий случай.

Так себя увереннее чувствую, нежели, когда оставляю в шкафчике, который можно любым пальцем открыть.

С другой стороны, шкафчик я тоже закрываю на магический замок, чтобы не переживать за артефакт больше, чем мне такое необходимо.

Сейчас мне особо не о чем просить Сашу, документы для жизни у меня есть, прописан я в городке в тридцати километрах от Кутаиси, поэтому проблем с регистрацией и нахождением по месту жительства у меня тоже нет никаких.

Но это для милиции нет, а вот самому Саше и его родственникам показывать паспорт категорически нельзя. Они быстро пробьют его по номеру и с огромным удивлением узнают, что документ с такими номерами еще даже нигде не выдавался.

Во всем необъятном Советском Союзе!

Что довольно странно для местных. Значит, ко мне возникнут большие вопросы.

Пока я просто решаю неделю отдохнуть душей и телом, покупаю себе снова сандалии для жаркого климата.

Еще фирменные кроссовки приобретаю, неизвестной фирмы, правда, но это ладно. Времена сейчас такие, что любые не советские кроссы – за счастье, если это не местный самопал, конечно. Ходить в них по улице только жарко пока.

Однако, пора начинать решать кое-какие вопросы, и я, улучив момент, когда весельчак Саша остался один в парилке, подсаживаюсь к нему поближе. Мы с ним уже несколько раз вместе парились, парень он очень жизнерадостный и разговорчивый.

– Старина, хочу телевизор купить знакомой. Самый большой цветной, какой в магазинах бывает. Говорят, ты можешь помочь с таким делом?

– Могу, – помолчав, важно отвечает мой будущий приятель. – А кто тебе сказал?

Ага, проверяет меня, не начну ли я петь соловьем о своих источниках.

– Услышал краем уха, – на самом деле слышал такое, мол, местный завсегдатай Саша может любой товар из торговли достать.

И еще знаю доподлинно, что для него такое не составит никакого труда.

– Ну, можно лучший телевизор устроить. Семьдесят пять сверху.

Ага, стандартные десять процентов, как за все дефицитные вещи, которые покупаешь со стороны в Грузии.

– Отлично. Я бы еще сразу заказал доставку на адрес, антенну к телику и установку. Хватит на все сотни?

– Хорошо, я спрошу знакомого, он скажет, сколько за все выйдет, – снова лениво отвечает Саша.

Ну, для него точно не проблема, когда его родной дядя руководит твердой рукой Отделом Рабочего Снабжения большого промышленного города в самой живописной и богатой республике СССР.

Пришло время закинуть основной крючок:

– Я заплачу сколько нужно, это не проблема. Да, еще хотел сказать, между нами только. Есть у меня особый талант и особая сила в руках, могу лечить любые тяжелые заболевания. Если тебе кому нужно помочь, я к твоим услугам, – доверительно говорю я Саше.

– Как ты это делаешь? – недоверчиво спрашивает Саша.

– Выглядит так, как будто глажу больное место рукой и передаю свою энергию. Получается, легкий массаж делаю. Но не очень долго, моя энергия быстро тратится на лечение и уходит в тело больного. Минут десять всего, зато всем становится лучше сразу. Прямо вот на месте в результате лечения можно убедиться, так что у меня все без обмана.

Саша смотрит на меня с удивлением и сильно недоверчиво. Есть у него такой человек на примете, которому очень нужно помочь.

Помочь и вернуть доверие к себе и своим словам.

Тогда я заинтересовал его тем, что мне позарез требовались хоть какие-то документы, и я, значит, находился в бегах, то есть в сильно стесненных обстоятельствах по жизни. Теперь такого криминального флера погони надо мной не висит, поэтому я зашел через покупку телевизора для Софико.

– В общем, если нужно кого подлечить – я готов. Лечу с полной гарантией, стоит это дорого, – я выхожу из парилки и сажусь в предбаннике.

Дешевить мне нет никакого смысла. Моя работа и исцеление стоят очень дорого, поэтому я сразу поднимаю планку повыше.

– Сколько стоит вылечить спину у сильно больного мужчины в годах? – слышу я закономерный вопрос вслед и возвращаюсь на время в парилку.

– Если полностью и болезнь сильно запущена – тогда пять сеансов и две тысячи рублей, – солидно отвечаю, называя огромную сумму.

– То есть по четыреста за сеанс? – быстро понимает Саша.

– Если больной сразу же результат почувствует. Деньги потом можно отдать. Я за результат лечения не переживаю. Будет с гарантией все.

Да, когда лечишь авансом – смысла сомневаться в твоих словах особого нет, такое обстоятельство всем хорошо понятно.

Саша подходит ко мне после бани и спрашивает, буду ли я завтра здесь.

– Да, завтра с двух часов дня до ужина сможешь найти меня в бане, – успокаиваю его я. – Слушай, у тебя есть в хорошем ресторане прикормленное место?

Сам-то точно знаю, пусть не именно у Саши, а у дяди Тенгиза, но такое место есть.

И сейчас дяде Тенгизу точно не до ресторанов и всякого гостеприимства, а Саша у него пока в черном списке находится.

– Ну, можешь на меня сослаться в… – и Саша называет тот самый дорогой и элитный ресторан в центре города. – Только со входом сам разбирайся. Если бы со мной пришел – тогда другое дело, а так придется самому договориться на входе.

Понимаю, что сегодня он слетает шмелем к дяде и завтра пригласит меня к нему же, скорее всего, именно на ту шикарную дачу.

Или куда-то в профсоюзный профилакторий, чтобы не приближать так сразу к себе совсем постороннего человека.

Ничего, в этот раз мне можно побольше денег заработать на первых больных – именно на еврейской мафии из Они. Сорок тысяч наликом в рублях мне больше не требуется, да и тогда слишком большая сумма набралась, только переживать за нее лишнего приходилось. Вполне десятки хватит кучеряво пожить в позднем СССР.

И к родителям я больше не заеду с визитом, если только издалека на них посмотрю. Попробую вернуть свою жизнь себе полностью!

Пью пиво, сидя на лавочке перед баней, потом отдаю пустые бутылки и киваю на прощание уже хорошо знакомому кассиру. Потом все же решаю вечером в ресторан местный прогуляться, в тот самый, в котором тогда сидел с Сашей и его компанией.

Как-то засиделся я дома с Софико и ее внуками, смотря телевизор по вечерам, пора развлечься немного по-взрослому.

Да и проголодался я заметно, посмотрим, как кормят в этом заведении без Саши.

Приходится тому же очень дюжему швейцару-вышибале пятерочку заслать на привычную фразу про «Свободных мест нет»!

И обязательно сослаться на того самого Сашу, чей столик всегда забронирован в углу, такие два действия вместе открывают мне путь в ресторан.

Одет я вполне презентабельно, видно, что не голь перекатная желает в ресторан пройти.

– Смотри, барогозить будешь – сразу вылетишь и больше не войдешь, – такое предупреждение оглашается мне после того, как купюра исчезает в широченной ладони швейцара.

Не, барогозить я явно не собираюсь, близкое и особенно углубленное знакомство с органами правопорядка мне здорово противопоказано.

Ресторан все такой же кучерявый, свободных столов нет совсем, зато за Сашиным никого вообще не видно.

Я непринужденно присаживаюсь за него и чувствую, как остальные клиенты и обслуга меня изучают взглядами, не слишком ли я обознался.

– Этот стол забронирован, – слышу я от первого подошедшего официанта.

– Ничего, Саша попросил его здесь дождаться, – успокаиваю я официанта и делаю солидный заказ на вино и еду.

Сижу в ресторане часа два, с интересом рассматривая довольную жизнью и преуспевающую публику из самой обеспеченной республики Советского Союза. Мужчины в хороших костюмах, жены в смешных уборах, симпатичные дети и много пожилых родителей с ними.

Ну, еще ужинаю отлично, пару бутылок легкого белого вина выпиваю за вкусной едой.

Оставляю на чай к счету на пятнадцать рублей еще пятерку, чтобы начать зарабатывать репутацию щедрого клиента.

Дядя Тенгиз, наверное, очень сильно бы удивился такой новости, что кто-то ему совсем неизвестный ужинает за его личным столом без разрешения.

Но только сейчас удивился бы, а вот скоро не станет, впереди у него гораздо больше поводов для удивления найдется.

Доезжаю до своей комнаты на такси и быстро усыпаю, вспомнив, правда, как в саду хозяйки я еще в тот раз закопал несколько украшений и золотых монет. Закопал под кустом через три дня после того, как здесь начал жить. Теперь уже данный день прошел в новом времени, завтра возьму камень поиска и проверю именно знакомый куст.

Утром так и поступаю, только оказываюсь очень сильно удивлен. Ведь был уверен, что нужный день в мае восемьдесят второго уже прошел дня три назад, когда я закопал добро.

Но, ни камень ничего не показал, ни даже попытка раскопать найденной в сарае лопатой землю под кустом ни к чему не привела. Куст я примерно помню, вот только в земле ничего нет.

Проверяю все вокруг тоже, но и там ничего артефакт не обнаруживает.

«Странно все-таки, – задумываюсь я. – Получается, не каждый раз та реальность, где я что-то спрятал, совпадает с теперешней? Или все же дело обстоит не так?»

Ломать голову я особо не хочу, отношу лопату обратно и ямку притаптываю ногой, но теперь думаю, если что-то и остается из спрятанного, то только около самих Храмов.

Поэтому, наверно, и Брат из Черноземья не существует в моем времени, раз он ничего не ответил, хотя точно должен был появиться.

Наверняка бы очень порадовался моему письму и точной инструкции, как попасть в свое время.

«Ладно, буду понимать, что ничего не понимаю в работе Храмов особо, вот и все дела», – говорю я себе.

Саша, как я понял, не смог убедить своего дядю бросить все дела и встретиться с непонятным человеком, поэтому он просит меня сначала продемонстрировать что-то из моего умения на ком-то менее значимом.

Да, еще примерно четыре дня до того приступа, который скрутит одного из хозяев большого города дядю Тенгиза в очень послушного пациента. Я же в тот раз больше недели прожил в доме Софико, прежде чем встретился с ним в бане.

– Показать на ком-то? – я задумываюсь, однако быстро принимаю решение. – А ты ведь знаешь заместителя директора литопонного завода по хозяйственной части?

– Владлена Викторовича? Знаю. А ты его откуда знаешь? – удивляется Саша.

– Мне ворона на хвосте принесла весть, что ему моя помощь необходима. Его скоро на операцию по удалению грыж кладут. Вот его я могу подлечить за один раз и вылечить полностью раза за четыре, – уверенно вещаю я Саше.

– Не знаю даже. Как я ему предложу приехать сюда? – сомневается будущий приятель. – В районную баню?

– Все равно спину требуется обязательно прогреть в парилке, так лечение идет еще лучше. Поэтому именно в баню его и зови. Скажи, лечение денег стоит, но если он не почувствует никакого облегчения – тогда может ничего не отдавать, – говорю я.

Саша прыгает на свою шестерку и куда-то улетает, я остаюсь в бане париться и занимаюсь таким приятным делом еще пару часов, когда возвращается мой приятель.

– Приедет через час. Ему и правда операцию тяжелую назначили, он еще очень удивился, откуда я все знаю. Ну, брат, не подведи, ты не знаешь, какой это нужный человек!

Я все знаю, мне все-таки Владлен Викторович не особо нужный, однако для демонстрации чудес и поднятия моей лечебной репутации очень не помешает.

Я движением руки издалека закрываю распахнутую дверь предбанника, заставив Сашу растеряно моргать глазами.

«Пора бы и моему новому приятелю показать что-то из моих фокусов», – решаю я.

Дверь была распахнута на нашу сторону, поэтому хорошо видно, что ее никто не закрывал. Пришлось применить ману для притягивания предметов, как одно из умений, которые мне когда-то показал Фатих.

Редко я его применяю, да практически никогда в общем-то.

Саша подскакивает и бежит смотреть, есть ли кто-то около двери и нет ли каких нитей, за которые я дернул ее.

Ничего, конечно, не нашел и с озадаченным видом уселся рядом.

– А можешь еще раз что-то такое показать? А то это, возможно, просто сквозняк, – тут же спрашивает он.

– Могу еще раз. Смотри на окно, – и я показываю на распахнутое окно в раздевалке.

– И что? – не понимает Саша.

– Внимательно смотри, – улыбаюсь я и толчком маны захлопываю его.

Саша снова бежит к окну, чтобы убедиться, что и там все без обмана.

– А что еще можешь? – жадно, как ребенок, спрашивает он в ожидании нового чуда.

– Больше не нужно, лучше силу поберечь, – весомо отвечаю ему я.

– Ты лучше организуй нам отдельную комнату, где я приму клиента после разогрева, и чтобы минут десять нам никто не мешал. Тебе-то навстречу тут все пойдут, как я понял, – отправляю я его заниматься организацией лечебного процесса.

Есть у Саши конкретный интерес мое умение проверить, чтобы снова оказаться у всемогущего дяди в любимчиках.

Через полчаса появляется и сам Владлен Викторович, импозантный мужчина в фирменном костюме и с заметно брезгливым взглядом на заурядную районную баню. Знает, наверное, что тут такой приблатненный народ собирается. Приехал на служебной «Волге» белого цвета с водителем.

Однако ходит он сам крабиком, видно определенно, активно двигаться ему больно и вообще – жизнь уже не мила.

Все, как в тот раз, кстати.

– Добрый день. Сильно вас скрутило. Ничего, сейчас отпустит хорошо. Идите греться в парилку, минут на десять, не меньше, – так я встречаю первого теперь клиента.

Не стану особо уговаривать, все по-деловому разговариваю, как сильно нужный всем товарищ.

Саша нашел нам отдельное помещение, уже организовал перенос в него стола, на который можно положить заместителя директора Кутаисского литопонного завода по хозяйственной части.

Через десять минут заместитель директора в простыне на плечах выходит из парилки и с трудом взгромождается на, к счастью, совсем невысокий стол. Саша ему помогает лечь и сетует, что нормального массажного стола во всей бане нет.

Видно, что Владлену Викторовичу очень неловко сейчас и мужчина убежал бы отсюда поскорее, однако болезнь уже прижала его так, что он готов хвататься за любые предложения.

Саша остается и негромко переговаривается с пациентом, я приступаю к лечению, вожу по пояснице рукой с камнем, теперь все процедуры проходят быстро. Зрителей вокруг нет, я больше не хочу показывать крайнюю усталость во время излечения.

Один-два раза так показать не проблема, а постоянно – надоедает. Да еще я не полностью теперь лечу, тем более, а только частично.

Сливаю два процента маны только на поясницу, говорю полежать с полчаса, пока сам выхожу на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. В самой бане тоже становится днем жарковато, конец весны в этом году выдался очень знойный.

Полчаса Владлен не выдерживает, выходит на улицу уже через десять минут и направляется сначала к машине, потом возвращается ко мне.

– Вы знаете, стало сильно легче, слез без боли с ложа и так же смог одеться, – теперь мужчина говорит со мной сильно уважительно. – Давно уже у меня так не получалось, даже раздеться Саша помог, а теперь я все сам сделал.

– Как обещал, – коротко отвечаю я.

– Когда к вам можно будет снова попасть? И примите от меня сувенир – отличный коньяк из Армении, для тех, кто в этом понимает, – протягивает мне подарочный набор.

– Благодарю за подарок. Возьмите бутылочку пива, здесь оно просто отличное, – протягиваю я ему «Жигулевское», забирая коробку с коньяком. – Гораздо лучше бельгийского баночного!

Не удержался я от того, чтобы не подколоть заместителя директора по хозяйственной части насчет пива.

– А встретиться можно уже завтра, в это же время, – подумав, отвечаю я. – По деньгам будет четыре сеанса по четыреста рублей. У вас только грыжи сильно критичны, остальное почти в нормальном состоянии.

Прямо, как настоящий доктор с рентгеновскими снимками, провозглашаю диагноз. Впрочем, я его помню до сих пор.

Владлен Викторович тут же выдает мне четыре сотни, хотя я сразу предложил перенести выплату на завтра, когда он полностью убедится в улучшении своего самочувствия.

– Нет-нет! Я уже чувствую себя гораздо лучше, – торопится он заинтересовать меня, и я его понимаю.

Радость здорового тела не спутаешь ни с чем другим, когда можно без проблем одеться, встать с того же неудобного стола, присесть рядом со мной на скамеечку и радоваться жизни.

Когда он уезжает, Сашу я нахожу в бане, он договорился все оставить на завтра в комнатенке, как сейчас есть.

– Правильно сделал, нормальное место для такой простой бани. Держи свою долю, – и я выдаю приятелю сотню.

Пусть порадуется тому, что помог нужному человеку, и еще заработает нормально, две трети своей месячной официальной зарплаты. Сколько Саша еще делает неофициально – думаю, очень немало со своей энергией и обаянием.

– Телевизор могут завтра привезти, говори адрес, – вспоминает Саша.

Черт, точный адрес я и позабыл за прошедшее время, поэтому предлагаю подвезти меня до дома Софико на его модной шестерке.

Саша, конечно, соглашается, ему мое место жительства также знать теперь необходимо. Особенно после произошедшего у него на глазах чуда исцеления и всех остальных фокусов, которые я ему показал.

Вскоре я оказываюсь в доме Софико, Саша уезжает на своей шестерке сразу же, как только запоминает номер дома.

Наверняка, понесся к дяде Тенгизу рассказывать про то, как прошло лечение Владлена Викторовича.

И что я, похоже, могу очень много такого, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

Результатом продуктивного вечера оказывается то обстоятельство, что уже с самого утра Саша появляется под окнами и просит меня срочно поехать с ним.

«Понятно, у дяди Тенгиза началось осложнение», – киваю я головой в знак согласия куда-то там поехать.

Глава 3

В этот раз меня везут не в баню и не куда-то на работу.

Похоже, у дяди серьезное обострение, он взял больничный и отсиживается дома, вызывает массажистов и прочих кудесников. Теперь пришла моя очередь спасать важного человека после очень фантастического рассказа сильно непутевого племянника.

Поэтому вскоре я оказываюсь на его даче в горах, провожу время в шикарной бане вместе с Сашей, а потом уже туда родственники под руки приводят самого дядю.

Ну, я больше никого лечить за один раз не стану, слишком вызывающе выглядит такое умение, как я сам теперь хорошо понимаю. Вот пять-шесть, а лучше – десять сеансов моего массажа, после каждого из которых становится немного лучше пациенту – уже что-то понятное и такое вполне объяснимое наукой дело.

Натуральное чудо, в которое всем хочется верить, и не такое ошеломляюще мгновенное.

Поэтому снова два потраченных процента маны снимают воспаление и позволяют дяде Тенгизу почувствовать себя очень счастливым человеком. С большой надеждой на завтра и послезавтра.

Мы с Сашей остаемся радоваться жизни на даче, жаря шашлыки и наслаждаясь всем, что нашлось на кухне и в погребах. А нашлось там почти все, что поставляется в Советский Союз из-за границы, даже иранская черная икра в баночках с персидской вязью, чему я серьезно удивлен.

Дядя сам срочно уматывает на работу, а меня приглашает погостить у него. Не хочет отпускать такого Лекаря, пока сам не подлечится на всю катушку.

«Ну, это ему еще раза четыре придется прилечь на массажный финский стол, чтобы на много лет избавиться от проблем с позвоночником», – прикидываю я.

Да, десяток процентов маны серьезно ему помогут именно с поясницей, но на все остальные органы нужно еще не меньше двадцати, чтобы жить долго и счастливо.

Только с его лишним весом – так надолго не получится, честное слово.

Это нужно килограммов шестьдесят скинуть, еще всю оставшуюся жизнь провести на жесткой диете. Вряд ли он согласится на такую безрадостную жизнь, когда вокруг столько соблазнов.

Да и ладно, это не мои проблемы, даже говорить ему ничего не буду об этом.

Катаемся с Сашей по всей округе, изучаем все самые красивые виды и всех знакомых, что-то решающих в Кутаиси, навещаем. Ибо прожил я четыре дня на даче в сплошном винно-шашлычном угаре, а знакомых уже девчонок привезли к одному из Сашиных приятелей. Ту самую Марину с подругой, чья незаурядная внешность и обаяние очень радуют мужской взгляд.

Потом происходит повторение той самой знаменитой встречи с Заместителем и Банщиком, подлечиваю колени одного за пару дней, а второго отправляю сразу договариваться с сердечным отделением в Центральной больнице Кутаиси.

– За сердце без врачебного присмотра даже не возьмусь, – так озвучиваю свое условие.

К тому времени мы с Сашей уже поселились в том же самом домике с шикарной баней на берегу Риони. Ко мне понемногу направляют всех близко знакомых друзей и родственников торговой мафии. Процессы излечения идут медленнее, пусть и занимают меньше времени. Поэтому посторонних людей не оказывается в списке, разглашение врачебной тайны не грозит в скором времени ни мне, ни моей крыше.

Побывала у меня та же самая красотка Марина несколько раз с ночевкой по моей просьбе.

На всякий случай трачу ману после каждого визита на свой детородный орган, хотя в прошлый раз, вроде, не было никаких проблем с этим делом.

Впрочем, тогда я сам себя даже лечить не умел артефактами. Пока жесткое нападение незамеченного мной Корта в лесу перед Храмом не поставило меня на грань реального выживания.

А вот теперь уже умею и трачу ману без проблем, все равно набираю гораздо больше в бане, чем расходую на каждый сеанс излечения.

Потом навещаю в отделении для сердечников Банщика, сначала снимаю у него острые симптомы недостаточности.

Приходится раза три к нему приехать, но его сердце начинает нормально работать, как заверяет меня не понимающий происходящего тот же самый врач. Теперь он должен рассказать про увиденное лично чудо чудное очень красивой матери своего маленького пациента, и она появится внезапно рядом с нашей базой.

В принципе, я совсем не против такой невоздержанности на язык доктора, зная ее последствия.

Потом, когда вскоре появляется Тамара из Тбилиси на черной «Волге», я только улыбаюсь своему знанию. Все происходит точно так же, как в прошлый раз, с криками, слезами, мольбами и шантажом.

И ее разоблачением про то, откуда она узнала про нас и как нашла дом.

Вот ей, единственной такой женщине, я лечу сына за одно посещение, всего за одно-единственное.

Как будто у него оказалась совсем небольшая проблема для моей силы. Потом уже от нее подруга приезжает с дочкой, а я внезапно осознаю, что уже месяца полтора занимаюсь постоянно лечением – а это не очень хорошо, раз молва о таком целителе начала расходиться по всей Грузии.