Дети преданных

– Так зачем же вы приехали в такой спешке, господин Цепеш? – спросил отец, сделав глоток из своего бокала. – Неужели только для того, чтобы поприветствовать моего выздровлевшего сына?

– Весьма занятно наблюдать ваше семейство в полном составе, – отрешенно произнес Влад, медленно поднимая свою руку. – Но как жаль, что нам больше не суждено встретиться.

Роксана подняла свои глаза на меня, ее лицо без того бледное было еще бледней. Слезы наполняли ее глаза, а во взгляде читался вопрос: "За что?". Мать лишь с ненавистью смотрела на отца, понимая, что даже являясь правой рукой Влада не сможет повлиять на решение. А отец только прикрыл глаза, уже смирившись с уготованной нам участью.

Громкий стук в дверь раздался внезапно, похожий на гудок спасительного судна. Все замерли в ожидании, что незваный гость тихо уйдет, подумав что дом пуст. Но стук повторился еще раз, а потом и еще. Настойчивый гость все никак не уходил.

– Роксана открой, пожалуйста, – громко произнесла Стефания, снова стуча в дверь. Голос девушки слегка дрожал, дыхание было сбивчивым, словно она только что пробежала марафон. – Я принесла твой отчет! Открой дверь или я ее выломаю!

Угрозы выломать дверь не утихали. Стефания точно знает, что мы дома, и точно знает, что она нужна нам. Но была ли девушка в курсе какой опасности подвергает свою жизнь? Еще один стук в дверь.

– Тц, – Влад был раздражён, так же медленно он опустил руку, не отдавая приказа. – Открой же Роксана своей незванной гостье.

Когда сестра открыла дверь, Стефания по хозяйски вошла в дом, не слушая уговоры о том, что для гостей время не подходящее. Девушка без умолку болтала о таинственном отчете, который Роксана якобы забыла у Стеф вчера.

– Я нашла его только сегодня утром, – продолжала Стеф, твердыми шагами идя по направлению к нам. – Извини, если я не вовремя, но ты говорила, что это очень важный отчет.

Зайдя в гостиную, где остались моя семья и Влад, Стефания ухмыльнулась. Влад же издал животный рык и с силой сжал бокал, по которому пошли трещины. Но девушку казалось не заботило это совершенно, внешне она была совершенно спокойна, но ее ускоренное сердцебиение говорило об обратном.

– Мне наверно стоит уйти, – Стеф внимательно смотрела на Влада, чуть прищурив серо-карие глаза, которые сейчас казались и вовсе серыми. – Ты явно занята. Позвони мне как освободишься, я хочу с тобой поговорить о моем дне рождения.

– Хорошо. – голос сестры звучал отраннено и отрешенно. Она знала, что уже не освободится не позвонит. Стеф все не уходила, стоя на входе в гостиную. Чего она добивается? Влад не пощадит обычную смертную.

– Что ж, – Влад из-за всех сил старался сохранить дружелюбный тон, но по ухмылке на лице Стеф стало понятно, что ничего не осталось скрытым от нее. – Может ты пригласишь гостью к столу? У нас как раз осталось место.

– Не думаю, что это хорошая идея… – моя мать раздражённо и с отвращением посмотрела на Стеф. Матушка явно была недовольна, что смертная вмешалась даже в такое печальное событие как казнь за какой-то проступок. Но одного взгляда Влада хватило, чтобы мать больше не проронила и слова по этому поводу. Роксана замерла, вероятно подумав о том, что теперь Стеф угрожает опасность. Но было ли ей действительно жалко подругу или это просто игра? Была ли сестра сейчас искреней?

– Премного благодарна, – тон Стеф был холоден. Как и ее взгляд. Обычно светлые и приветливый, теперь стал холодным и темным, а радужка стала отливать грозовым серым оттенком. Девушка прошла в гостиную и села на единственное свободное место по правую руку от Влада. Роксана же на негнущийся ногах, с бледным лицом и с папкой в трясущихся руках прошла на свое место.

– Вина? – хищно улыбнувшись, предложил Влад.

– Господин… Влад, не думаю, что девушке придется по вкусу это вино. – мягко сказать отец, но Стеф лишь с вызовом посмотрела на него и чуть улыбнулась.

– Отчего же? Мой отец знает толк в хорошем вине, дома у нас есть целая коллекция разнообразных сортов, так что я не откажусь от хорошего вина, господин Влад, – Стефания была еще более пугающей, чем моя семья. Ее внешние холодность и спокойствие внушало некое подобие страха. Подобный же эффект производил и сам Влад. Под наши пристальные взгляды Цепеш наполнил бокал, который принес один из его людей. Темно-красная тягучая жидкость ни в какое сравнение не шло с вином, ни по внешнему виду, ни по запаху. Но это не отпугнуло Стефанию, она даже немного скучающе взяла бокал и сделала один глоток, чуть улыбнувшись. – Прекрасный вкус.

– Могу с вами согласиться мисс…

– Бредбелл, – мягко улыбнулась Стеф, делая еще один глоток.

– Мисс Бредбелл, я привез его из Румынии и крайне рад, что вам оно понравилось. – ненависть Влада все еще читалась в его взгляде, однако стоило Стеф появится, Цепеш был лишь слегка раздражен. Так бывают раздражены родители, когда их дети мешают заниматься делами.

– Кажется я крайне удачно сегодня зашла. Роксана, что же ты не сказала, что к вам приехал мой земляк? – все кроме Влада удивленно уставились на Стефанию, а та посмотрела на меня. – Константин, а вы бывали в Румынии?

– Бывал как-то, – хрипло произнес я, пытаюсь понять, что за игра сейчас ведется. Мать сидела все так же молча, но теперь смотрела на Стеф с интересом. – А откуда ты контеретно?

– Я родилась и росла в Брашове, близ замка Бран, – произнесла Стеф и, мельком взглянув на Влада, нахмурилась. – Очень красивое место.

– Что же заставило вас переехать? – спросил Влад, слегка наклонив голову набок. Он смотрел с живучим интересом, ловя едва ли не каждый.

– Семейные обстоятельства, – коротко произнесла девушка, сделав еще один глоток. Я внимательно наблюдал за ней, пытаясь понять, кем может быть Стеф на самом деле. Поверить в то, что девушка может так спокойно сидеть в обществе вампиров и пить с ними кровь, я не мог. Появилось ещё одно доказательство того, что девушка была осведомлена о существовании бессмертных. И что еще я стал подозревать, так это то, что Стефания Бредбелл и Влад Цепеш могут быть знакомы. Но Стефания ничем не отличалась от обычных смертных. Не было видно клыков, которые у мне подобных чуть длиннее, глаза были не такими яркими. Лишь легкая бледность и едва ли не идеальная осанка, которая могла и не быть признаком того, что девушка как я.  – Думаю вопросы по этому поводу будут неуместные и лишними.

– Что ж, вы интересный человек, – произнес Влад, чуть улыбнувшись. – Девочка из Румынии…

Глава 7

– О чем вы хотели со мной поговорить? – Стефания сидела напротив нас в яркой красной блузке и такого же цвета были ленты, вплетенные в ее руссые волосы. Девушка сидела, выпрямив спину и смотря прямо на нас, чуть задрав подбородок.

– Ты не говорила, что ты из Румынии, – растерянно произнесла Роксана, наблюдая за прямым и немного отраненным видом Стеф. – И после того… Ты не выходила на связь несколько суток…

– Я была с отцом и братом. – Стефания чуть наклонила голову набок и посмотрела прямо мне в глаза. Твёрдый, даже пронизывающий взгляд будто видел всю мою суть, рабирая каждый темный кусочек. – А сегодня у меня встреча с директором галереи. Разве я не могу быть занята?

– Мы просто переживали. – я не знал, какие слова стоит говорить. Стеф казалась закрытой, отраненной и холодной. Но ее поджатые губы и пальцы, щипавшие левое запястье, выдавали переживания и нервозность.

– Не стоит обо мне переживать. Раз отец здесь, то я в полной безопасности, – девушка слегка вздрогнула и поморщилась, бросив взгляд на свои руки в алых рукавах блузы. – Отец не даст меня в обиду.

– Мы понимаем, – Роксана сильно переживала за подругу после ужина с Владом. Ей казалось, что за такую откровенную дерзость, Цепеш непременно захочет наказать смертную. А не выходившая на связь Стеф, лишь добавила тревог и переживаний моей сестре. Но за что именно Роксана переживала было не понятно. Я не верил в её искренние намерения. Что-то в глубине души подсказывало мне не доверять этим чувствам сестры.

– Не нужно обо мне беспокоится, – твердо произнесла Стеф, сжав кулаки. Но выражение ее лица выдавало боль девушки. Ей определённо было больно, но девушка упорно делала вид, что это не так.

– Почему тебе больно? – вопрос сорвался с моих губ прежде, чем я успел понять, что именно спросил. До этого уже сменившая тему разговора, Стеф округлила свои серые глаза и поджала губы, а щеки девушки покрылись румянцем. Роксана сразу замолчала и, прищурив глаза, с подозрением уставилась на Стеф.

– Мне… Не больно. – ложь. Я чувствовал, что она врет. Врет, отводя взгляд в сторону и сузив глаза. Врет, потому что сжимая кулаки, начинала болезненно морщится. Потом, тяжело вдохнув, повернулась лицом ко мне, улыбнулась и сказала. – Тебе просто показалось.

– Нет, – я протянул руку, чтобы взять ее ладонь, но Стеф испуганно прижала руки к своей груди. Глаза сново расширились, а на лице застыл едва ли не животный страх и ужас. – Что он сделал?

– Ничего. – прошептала Стеф на вздохе.

– Стеф, ты можешь нам доверять. – мягко произнесла Роксана, протянув руку подруге и искренне улыбнулась. Видимо такое между ними происходило не раз, но сестра не спрашивала так прямо. – Если что-то случилось, ты можешь нам рассказать. Мы сможем тебе…

– Вы не сможете мне помочь, – девушка сказала это слишком тихо, настолько что никто кроме нас не услышал. Стеф сново тяжело вздохнула, положила свои руки на стол и начала их разглядывать. – Вы ничем не сможете мне помочь. Это не… Не связано с тем, о чем вы думаете. Это… Семейные дела.

– Семейные дела? – я сново попытался взять Стеф за руку и на этот раз девушка не стала вырывать их. Наоборот, она с силой их сжала, сново поморщившись. Чтобы как-то успокоить девушку, я стал гладить большим пальцем по костяшкам ее руки, на что Стеф уставилась как завороженная и глупо улыбнулась.

– Да. – девушка, так же как и я, продолжала смотреть на наши руки. Роксана же сидела, постоянно ерзая и то открывая, то закрывая рот.

– Голубки, – наконец произнесла сестра, переборщив с торжественностью в голосе.

– Как насчет посидеть сегодня у меня дома и выпить? – отрывая взгляд от наших рук, произнесла Стеф и лицо ее приобрело выражение детского ожидания. Так ребенок ожидает, когда мама разберет пакеты с продуктами и вытащит сладость, которую неугомонное чадо ждало с особым наслаждением и восторгом. От былого страха не осталось и следа, по крайней мере в выражении лица. Только в омуте, сново ставших возле зрачка светло-карими, серых глаз я едва замечал проблеск страха.

Мы с Роксаной переглянулись. На сегодняшний вечер и ночь не было никаких планов, вернее нас никто не предупредил, если они все же есть. Думаю, матушка будет в гневе, когда выяснится, что мы с сестрой не сможем присутствовать на каком-нибудь званом ужине или на чем-то подобном. Увидев друг у друга выражение, полное решимости, мы повернулись к Стеф и ответили согласием.

Мы условились встретится в этом же кафе в семь вечера. На улице постепенно темнело, что навевало воспоминания о том, как я любил прогуливаться такими вечерами вместе с Оливером или в одиночестве. А когда я бывал у Цепешей со своей семьёй на пасхальном балу, тоже прогуливался вечерами только уже с Михаилом, сыном Влада. Парень определенно пошел в отца. Темные волосы, которые иногда казались черными, холодные серые глаза, бледная кожа, а немного заостроенные черты лица придавали Михаилу особую мрачность и шарм. Когда он не окружен бесконечным количеством потенциальных невест, с Цепешем младшим можно поговорить о важных вещах, особо не следя за языком. Это наверно одно из главных отличий Михаила от Влада. Сын Дракулы не так фанатично помешан на предателях, его чувство справедливости, привитое его матерью, умело находило компромисс между убеждениями самого Михаила и убеждениями Влада. Но все таки есть одно НО… Михаил, так же как и Влад, и как собственно вся семья Цепешей, очень верен не только своим подчиненным, но и своей семье. Этого у Цепешей не отнять. Именно их сплочённость и даже некоторое помешательство на семье никак не дает сместить их с пьедестала верховных бессмертных.

Стеф ждала нас за тем же столиком, за которым мы сидели несколькоми часами ранее. Девушка задумчиво смотрела на свои руки то сжимая, то рассжимая их. И хоть она уже не морщилась, в глубине души я чувствовал, что Стефания все еще страдает. Это боль может уже и не совсем физическая, но она все есть. Одна из алых лент развязалась и была готова упасть с головы задумчивой красавицы, если бы я ее не поймал.

– Позволь мне помочь, – смотря девушке в глаза, я казалось не замечал ничего больше. Ее запах заполнял мои легкие и голова затуманивалась, звуки заглушались, словно кроме нас двоих здесь никого больше нет. Смущенно улыбнувшись, Стеф развернулась ко мне спиной. Роксана села напротив, совершенно ничего не говоря, что было на нее совсем не похоже. Но за эту молчаливость я был бесконечно благодарен, ведь она подарила мне этот момент, когда не нужно прислушиваться к разговору, а лишь наслаждаться тем, что ты делаешь.

Когда я закончил, то сел рядом с девушкой, а напротив нас уже расположилась моя сестра.

– Мы кого-то ждем? – спросила Роксана, заговорщически посмотрев на нас. Ее усмешка не предвещала ничего хорошего, только расспросы и издевки с ее стороны.

– Нет, – радостно проговорила Стеф, наклонив голову набок. – Как поживает твое последнее увлечение?

– Хорошо поживает, – отмахнулась Роксана. – Как и твое новое увлечение.

– Об этом пожалуй стоит помолчать, – сказала Стеф и с некоторой угрозой посмотрела на Роксану.

– Тогда ты, Константин, – сестра вновь усмехнулась. Стоит ожидать подвоха или подкола с ее стороны. – Как твое увлечение?

– Мое увлечение? – мне не совсем хотелось говорить на эту в присутствии Стефании. Это могло ее сильно смутить или испортить настроение, а ведь она так редко бывает в хорошем расположении духа. Редко бывает действительно ралостной, с улыбкой на лице и светящимися глазами. – Не думаю, что это уместная тема для разговора.

– Если я не сказала ничего, это не значит, что ты должен повторять за мной. – Стефания чуть придвинулась ко мне. Ее глаза лучились особой радостью и интересом. Такой девушку я видел впервые. Похожая на ребенка, Стеф сидела рядом со мной и с большим интересом ждала моего ответа.

– Мое увлечение тоже хорошо поживает, – я улыбнулся совершенно искренне и так и не смог отвести взгляд от серо-карих глаз, которые теперь смотрели с еще большим интересом. Она явно подозревала, что речь может быть о ней, и Стеф хотелось в этом убедиться.

Через полчаса мы уже были в квартире Стеф. Я видел только ее комнату, и то лишь потому, что Стеф забыла закрыть окно в ней. И вот теперь я сидел на диване в небольшой гостиной. Комната была обставлено скромно, но по особому уютно. На стенах висели картины, на подоконнике стояли цветы в горшках, напротив светло-бежевого дивана на тубме из темного дерева стоял телевизор. Справа стоял шкаф, доверху заполненный книгами, а слева комод такого же темного цвета.

– А эти работы не будут на выставке? – Роксана с интересом рассматривала пейзаж, на котором был солнечный луг, а вдали виднелись горы. – Вот эта прекрасная работа, думаю ее оторвут с руками и ногами.

– Румынские пейзажи всегда хорошо продавались, – Стеф поставила несколько бутылок вина на небольшой журнальный столик. – Но еще лучше продаются полотна связанные с Дракулой.

– Почему? – вопрос вполне безобидный, но в комнате чувствовалось нарастающее напряжение. Тема Влада Колосожателя не нравилась никому из нас, а это значит, что Стеф явно знает как он может быть опасен.

– Мои предки были на службе у Влада III, а после его смерти перебрались в Брашов и так там и остались. Каждый год мы вместе с отцом и братом собираемся, чтобы посетить памятные места. – Стеф расставляла бокалы, а Роксана тарелки с закусками. История семьи юной художницы кратка, но тем не менее не вызывала сомнений. Может именно поэтому Цепеш не тронул ее? Потому что помнил, как ее семья верно служила? – С семьей моей мамы все еще скучней.

– Ты никогда не рассказывала о своей семье, – обида показалась на лице Роксаны, а Стеф лишь слегка усмехнулась. Сестра и не спрашивала подругу, а та не рассказывала. – И что за история у твоей мамы?

– Мама из семьи дворян, сбежавших из России после революции. – Стеф пожала плечами и протянула мне штопор и закрытую бутылку. – Крайне не интересная история. Но зато забавно. В моей родословной есть те, кто сбежал со своей Родины из-за смены власти.

– Сейчас такое вряд ли произойдет, – я открыл бутылку и аккуратно разлил красное вино по бокалам. Девушки сели на пол по обе стороны от меня, я же сел спиной к телевизору, видя дверной проем. – За удачную выставку.

Раздался звон бокалов. Вино согревало горло и туманило голову, поднимая настроение. Атмосфера постепенно наполняется радостным смехом, шутками и звоном бокалов. Этот момент я заполнил надолго, так как после этого вечера Стеф смеялась еще реже, чем обычно, став еще более загадочной и недосягаемой.

Блестящие серо-карие глаза, покрасневшие щеки, растрепанные волосы, в которых все еще были алые ленты, заразительный смех – такой Стеф я заполнил в то мгновение, пока не раздался звонок в дверь. Немного шатаясь, хозяйка квартиры поплелась к входной двери, послышался щелчок замка и дверь открылась.

– Привет, маленькая Фи, – этот голос можно узнать из тысячи. Даже спустя десять лет я узнал голос Михаила. Девушка радостно ответила ему и вернулась к нам в гостиную. Михаил не изменился за время моего отсутствия, все те же темные волосы, холодные серые глаза, бледность присуща нам подобным. – Ты не говорила, что у тебя будут гости.

– Разве? – Стеф наклонила голову набок и лучезарно улыбнулась. – Когда мы еще сможем посидеть все вместе, отбросив все формальности?

– И то верно. – Михаил устроился напротив меня, облокотившись о диван. Стеф было засеменила на кухню за четвёртым бокалом, но споткнулась о ножку журнального столика. Михаил ловко поймал девушку и словно маленького ребёнка усадил на прежнее место. – Я пожалуй сам схожу.

– Откуда ты его знаешь? – удивлению и некоторого страха Роксаны не было предела. Беззаботный вечер превратился для нее в очередную проблему. Стеф посмотрела на нас так, будто это было очевидно, но, открыв рот, тут же его закрыла, нахмурилась и стала что-то обдумывать.

– Мы вместе росли, – ложь. Возможно отчасти. Михаил мог видеть Стеф еще грудным ребёнком. – Он заботится обо мне. Он… Мой друг.

– Друг? – укол ревности, что я испытал сейчас, стал неожиданным и необоснованным. Однако я стал припоминать, как Михаил однажды сказал, что навещает одну девчонку в Брашове. Якобы та напоминала ему мать. – И давно вы знакомы?

– Мы знакомы достаточно, Константин. – резкий тон Михаила заставил нас с Роксаной вздрогнуть, а Стеф испуганно вытаращила глаза на нас. – Стефи, я слышал ты недавно упала в обморок…

– Да, – девушка снова нахмурилась, сделала ещё один глоток вина и уже скривилась. Кажется ей уже достаточно.

– Стеф, может не стоит так налегать. Все таки завтра важный для тебя день. – одной рукой я накрыл руку Стеф, держащую бокал, а второй убрал этот бокал на другой край стола. Девушка отреагировала мгновенно. Может дело было в вине, а может и в чем-то другом, но девушка густо покраснела и закусила нижнюю губу. И тут я ощутил еще одну проблему. Жажда. Все это время она словно отходила на второй план, но сейчас, смотря на покрасневшую Стеф, жажда стянула желудок в тугой узел. Я обратился к Михаилу, в надежде, что смогу отвлечься, но руки Стеф я так и не отпустил, а девушка в свою очередь сжала ее, не переставая смотреть на меня. – Как вы познакомились?

– Стефи реставривовала картину, которой отец очень дорожит. Так мы и познакомились. – Михаил не тот, кто выдает все сразу. Он говорит лишь то, что выгодно ему и его семье. История с картиной хоть и выглядит правдоподобно, но было заметно по суженным глазам Цепеша, что тот темнит. – Она мой друг и надеюсь, что здесь с ней обращаются как следует.

– Тебе не стоит… – Стеф не договорила, сорвалась с места и побежала вон из гостиной. С громким шумом открылась дверь. Девушке стало плохо, а ведь я предупреждал, хоть и поздно.

– Позволь мне, – моя рука протянутая через небольшой столик легла на плечо вставшему Михаилу. Глаза Цепеша младшего злобно загорелись, ноздри гневно раздулись, кулаки сжались. – Я не дам ее в обиду.

Цепеш лишь фыркнул, сев обратно. Когда я добрался до совмещенного с ванной туалета, Стеф сидела на полу, облокотившись на стиральную машинку и держась за голову. Слышались тихие всхлипы.

– Шшш… – я присел на корточки напротив нее, благо пространство санузла это позволяло, и провел рукой по ее волосам. Вдознув запах девушки, желудок снова болезненно скрутила, заставив меня сжать вторую руку в кулак. – Ничего страшного ее произошло. Со всеми бывает.

– Это ужасно, – сквозь всхлипы проговорила Стеф, поднимая на меня взгляд. Тушь размазалась по щекам, рот был измазан, глаза красные от слез, волосы растрёпанные.

– Вовсе не ужасно, – я снял с крючка, висевшего рядом, рулон туалетной бумаги и, оторвав немного, взял Стеф за подбородок. Девушка затаила дыхание, все ещё всхлипывая, но ее щеки сново густо покраснели, глаза распахнулись, губы слегка приоткрылись. В воздухе нарастало пьяное возбуждение и жажда. – Позволь я помогу.

Девушка слегка кивнула и продолжала пристально смотреть на меня, когда я легкими движениями вытирал ее лицо. Сначала вытер тушь с щёк, потом, оторвав еще бумаги, аккуратно вытер рот. Дыхание Стеф сталь томным, тягучим, взгляд желающим. Она чуть поддалась вперед, положив руки мне на плечи. Желудок сново отозвался спазмом, жажда напоминала о себе с новой силой.

– Тебе противно да?

– Мы не одни… – ее запах, ставший из-за вина еще слаще. – Пока не время…

– Константин, – голова Роксаны появилась в дверном проеме. Стеф лишь немного отстранилась, но руки с моих плеч не убрала. – Мы с Михаилом сходим в аптеку. Не скучайте.

Дьявол. Сказав Стеф, что сейчас вернусь, я подошел к уже одевшимся Роксане и Михаилу.

– Я вижу как вы смотрите друг на друга, – Михаил подошел ко мне едва ли не вплотную, смотря на меня свысока. Он казался старшим братом, переживающим за младшую сестру. Я вел бы себя так же, будь с сестрой более сплоченней чем хотим казаться. – Но если с ее головы упадет хоть один волосок, я не стану отговаривать отца поменять свое решение. Я лично сделаю то, что он планировал сделать.

Так это Михаил отговорил Влада вернутся и закончить начатое. И вероятней из-за этого же Стефания все еще жива. Благодаря Михаилу мы все еще живы. Но один вопрос все еще остался без ответа. Как Стефания могла прийти так вовремя? Знала ли она, что должно было случится или это лишь очень счастливое совпадение? Мы ведь так и не потрудились посмотреть ту злощастную папку с отчетом, которая спасла нам жизнь. Роксана не смогла к ней притронутся, боясь, что эта вещь могла послужить смертным приговором для подруги.

– Ответь только на один вопрос, – Роксана уже вышла из квартиры, прикрыв дверь. Михаил ожидающе на меня посмотрел. – Ты приехал ради нее или на наши похороны?

– Я приехал вместе с отцом по делам, которые вас не касаются. Вы лишь одно незавершённое дело, которое мы хотели завершить. – Михаил все так же оставался холоден, но его слегка суженные глаза говорили о том, что Цепеш темнит. – Но скажу тебе лишь одно. Береги ее, когда меня нет рядом. Когда-нибудь придёт время и ты поймешь как тебе повезло влюбиться в Стефи.

– Я не… – Михаил не дал мне договорить и, развернувшись, вышел из квартиры мягко прикрыв дверь.

Я влюбился в Стефанию? Может оно и правда так или это дело в связи между нареченными? А что собственно такое эти нареченные? Может это всего лишь оправдание того, что бессмертный любит смертного? Тогда получается, что нет никакой волшебной связи, нет нити, что связывает нас. Но тогда почему я так жажду её? Она будто свежий воздух для утопающего меня. Все эти годы я и не надеялся встретить еще такого человека, как та девочка из… Стойте. А что если Стефания и есть та самая девчонка из Румынии? Но как она так во время оказалась на другом континенте?

С этими мыслями я вернулся к Стеф, все еще сидящей на полу. Она смотрела на меня глазами полными желания и доверия. Девушка уже сняла свою красную блузку, которая теперь лежала возле раковины. От вида ее оголенных ключиц и шеи мой желудок снова скрутило. Мы так и оставались, она сидела на полу, а я стоял в проеме пытаясь справится с жаждой, пока Стеф не сказала:

– Теперь мы одни, не хочешь прилечь?

Глава 8

Я помнил вкус ее крови, помнил ее томное дыхание, помнил ее тихий стон. Помнил каждое мгновение. Перемены во мне заметили пришедшие пару минут назад Михаил и Роксана. Стеф же мирно лежала рядом со мной, положив свою голову ко мне на колени. Девушка не спала, скорее была в полудреме пока я гладил ее по волосам.