Дети преданных

– В галереи взрыв, – это услышали все присутствующие. Роксана подскочила на ноги, глаза испуганно расширились. Влад угрожающее рыкнул, а лицо Михаила перекосило от страха и боли. – Твой отец и та девчонка… Они не могут выбраться, их завалило!

Мы прибыли на место через пятнадцать минут, взрыв спровоцировал ужасные пробки, так несвойственны для нашего городка. Здание стояло на возвышении и в пятидесяти метрах от дороги, некогда зеленая трава была где-то черной, а где-то кровавой… Огромный столб черно-серого дыма пронзал небо и был виден почти из каждого уголка города. В груди все сжалось и напряглось. Два важных для нас с Роксаной человека были там, в том черном дыму и красном пламени. Даже если сестра не так хорошо сдружилась со Стеф, но тем не менее все же переживала.

– Мне жаль, – моя мать выглядела абсолютно спокойной. Ее внешний вид как всегда был безупречным. Темные волосы элегантно уложены, белая идеально выглаженная рубака и черный классический костюм. Ни одна даже самая маленькая деталь не выдавало ее истинных намерений и чувств.

– Жаль? – Влад ринулся к женщине, его едва ли не трясло от злости. – Тебе не может быть жаль! Ты не из тех кто может жалеть!

– Мой муж тоже остался там, думаешь мне не плохо?

– Нет.

– Надо что-то сделать… – Роксана прерывисто задышала, глаза заблестели. Она была на грани истерики.

– Михаил, – мне пришлось его встряхнуть, чтобы тот пришел в себя. Он вероятно вспомнил свою мать, погибшую в похожем пожаре. – Здесь есть черный вход?

– Что ты собрался делать? – Роксана всхлипнула.

– Я вытащу их!

– Это безумие, – голос Михаила звучал тихо, почти неуловимо.

– Если люди не могут добраться до них, значит это сделаю я. – не став ничего больше слушать, резко развернувшись, я направился к противоположной стороне горящего здания. Никто не пытался меня остановить, все были поглащены столбом черного дыма, лишь мать смотрела мне в след, думая о чем-то своем.

С другой стороны здания был лес и машинам сюда не подъехать, да и сама стена выглядела еще плачевней, вот почему здесь не было никого, все завалено , вероятно сама бомба находилась в этой части галереи. Целым осталось лишь окно на углу, не внушавши доверия, через него я и попал в здание. Я попал, видимо, в подсобное помещение. По всей комнате лежали швабры, тряпки, ведра и тому подобный инвентарь. Дверь легко, конечно же, не поддалась Видимо рухнувшие балки или ещё какой-то фрагмент стен и потолка. Пришлось приложить много усилий и стоило отрыть дверь как жар и запах горелой побелки, дерева и горелого мяса хлынули на меня. Тут и там я натыкался на людей, что-то жалобно мычавших. Придя в большую залу я пытался найти взглядом хоть кого-то из них.

Повернув голову вправо, я увидел двух человек лежавших рядом. Они были неподвижны, словно статуи. Девушка лежала ко мне лицом, бледная, будто фарфоровая, кожа казалась красной от пламени, горевшего вокруг. Огонь подступил уже настолько близко, что с жадностью лизал ноги Стефании, перекинувшись на алое платье. Едва ли не споткнувшись о лежащего рядом мужчину, я подбежал к девушке и начал тушить ее платье и пространство вокруг. Проверил пульс и испытал облегчение, которое было недолгим. Посмотрев на мужчину, я увидел отца. Мертвенно бледное лицо, впалые щеки, открытые безжизненные голубые глаза. Что-то внутри оборвалось, сломалось, не хотелось больше ничего делать. Я смотрел в эти пустые и безжизненные глаза, которые могли смотреть с теплотой, а могли и с укором или яростью.

– Отец, – голос прозвучал слабо, словно писк мыши, угодившей в мышеловку. Мышеловку боли и отчаянья. – Я не могу, не могу оставить тебя здесь… Нет…

«Мальчик мой, вы должны ее спасти, она не заслужила всего этого» – нет, я не могу, не могу оставить. Огонь снова начал наступать, я чувствовал его жар, мне казалось будто пламя насмехается. Отец был мертв и спасать его не было смысла, а Стеф… она была жива. Слабый и беспомощный пульс, каждый тихий удар этого слабого человеческого сердца продолжал гонять по ее жилам жизнь, а мой отец… Бессмертный, как же так? Почему выжила она, а не он?

Дальше все было как в тумане, не помню как вылез из здания, помню лишь то как рядом что-то кричали Цепеши и сестра, а впереди скорая увозила девушку с серо-карими глазами и мертвенно бледной кожей…