Свобода

– Андрюша. – Оксана обняла возлюбленного.

– Мы чудовища… – глухо произнес Андрей.

– Мы выросли и жили среди чудовищ, мы живем среди них, – прошептала Оксана. – Это не наша вина.

– А чья?..

– Андрюша…

– Уф, что-то на меня накатило…

Минут пять Андрей с Оксаной сидели, обнявшись, не произнеся ни единого слова. Скрипнула дверь в комнату, и вошел Ислам.

– От меня что-то нужно? – спросил он.

– Боже мой, Ислам, что с тобой? – удивленно воскликнула Оксана. – Ты заговорил! Сам!

Ислам улыбнулся, опустив голову вниз.

– Да нет, Ислам, мы отдыхаем. У нас впереди очень сложный путь. Он, возможно, будет менее опасным, но очень тяжелым. Я даже пока не представляю, насколько. Так что, пойди, посмотри телевизор.

– Что ты задумал, Андрей? – спросила Оксана. – Ты еще ничего не говорил, мы не обсуждали.

– Все просто, – начал Андрей. – Отталкиваясь от того предположения, что на нас вышли уже в Красноярске. Или выйдут. А выйдут на нас из-за Грифеля, если в черных псах есть что-то, из-за Марии, когда обнаружат ее следы в базе аэропортов, просто, исходя из логики направления нашего движения. И дорога по земле в Сибири не столь разнообразна, как у нас. Красноярск – Иркутск – Улан-Удэ – Чита, и так далее, до Владика. Но есть еще один путь. – Андрей остановился.

– Мне уже не по себе, – призналась Оксана.

– Когда-то, когда деревья были большими, все шли к коммунизму и верили в светлое будущее, на необъятных сибирских просторах гремела стройка века!..

– БАМ? – угадала Оксана.

– Верно.

– А там разве еще не все развалилось?

– Развалилось. Но, нам все равно, нужно уйти от главных трасс. А там придумаем что-нибудь… Живут же там как-то люди. Там пассажирские поезда должны ходить. Если ходят, значит, есть жизнь.

– Нам паспорта нужны будут.

– На попутках тогда доберемся. Сейчас лето! Там природа! А у нас деньги есть.

– А если и попутку остановят? Извини, я готова ко всему.

– В этой глуши? Все может быть, но вероятность уже совсем не та, что на трассе. Да и на лапу отвалим, если что…

– А если что, то и…

– Оксана, мы преступники, будем выживать. В лесу будем ночевать, в палатках. Романтика. Пешком было бы просто идеально. Через тайгу! По горам! Две тысячи километров… Стоп, разошелся. В общем, будем действовать по обстоятельствам. Вот нам бы и отдохнуть, набраться сил. Особенно моральных. Да, не важно как, мы доберемся, пешком, верхом…

– Андрюша, ты…

– Оксана?

– Ты ее найдешь, я уверена, – вдруг в сердцах сказала Оксана.

– Мы найдем ее. – Андрей улыбнулся. – Кстати, сначала нужно добраться до северо-восточной точки Байкала, нам нужен Северобайкальск.

– И?

– Предлагаю такой маршрут, на котором нас ни один инспектор ДПС не остановит. Утонет. Это денег, думаю, будет стоить немалых, но с минимальным риском.

– Андрюша!

– Нужно только договориться с катером. Сначала отдохнем. Ладно, давай начинать увековечивать Петра Ильича Гордона!

Вячеслав бродил по набережной Ангары. Голова его гудела, воздуха не хватало, что-то разрывалось у него в груди. Он ощущал необъяснимую усталость, жгучая тоска сосала его, угнетая волю и тягу к жизни. Он спустился к воде и сел на ступеньки.

«Если ты меня любишь, отпусти, – сладко и больно звенел голос Марии. – Ты должен найти ее… Она зажгла в тебе пламя, которое помогло тебе оказаться возле меня так быстро. Она завладела тобой, ты отдался ей, сам того не ведая. Но ей нельзя слепо верить, и слепо за ней идти. Ее нужно искать, к ней нужно стремиться. Чтобы понять ее, понять, кто она такая, узнать ее имя, нужно слиться с ней… Но не иди за мной – погубишь и меня и себя. Прошу тебя».

Вячеслав ощутил, как по его щекам текут слезы.

«Прошу тебя, Слава, следуй дальше, к ней, ты должен ее найти… Я верю в тебя… Прошу… Ради нас с тобой, найди ее!»

Кортнев тяжело дышал, стараясь сдержать слезы. Он даже не понял, что плачет, он не мог вспомнить, плакал ли он когда-нибудь. Вдруг словно откуда-то из глубины реки глухо прогремел голос матери Марии:

«Коли любит тебя так, как ты его, он не сможет идти дальше!»

Вячеслав схватился за голову.

До поздней ночи Андрей с Оксаной рассылали роман Петра Ильича по издательствам, и выкладывали на «Самиздате» литературных сайтов. Псевдоним они ему дали Петр Гордый.

Как только Андрей выключил компьютер, вернулся Вячеслав. Ничего не говоря, он ушел в комнату, которую делил с Исламом, и тут же завалился в кровать.

– Его ломает, и он это осознает, – проговорил Андрей. – Что его ломает?

– Любовь, – прошептала Оксана.

На следующий день Андрей съездил с Оксаной в Листвянку, поселок, расположенный по правую сторону от истока Ангары.

– Вот он, Байкал, – заворожено произнесла Оксана.

После долгих блужданий и поисков, они, наконец, смогли найти хозяина катера, который согласился прокатить их через все озеро за умеренную плату.

– Раньше теплоход туда ходил из Иркутска, – говорил он, – ну, а теперь я подзаработаю. Вы с экскурсией или вас просто довезти?

– Довезти, с борта полюбуемся, – сказал Андрей.

– Что ж, как скажете. Часов десять займет. Июль самое лучшее время. Ветра не шалят, да и погода нынче солнечная. Вам повезло.

Вячеслав в это время скупал в разных банках Иркутска доллары.

– Итого, у нас тридцать пять тысяч баксов и четыреста с лишним тысяч рублей, – подвела итог Оксана, пересчитав деньги.

– Будем жить, – заключил Андрей. – Через два дня рано утром выдвигаемся.

Вячеслав предложил разделить деньги на четыре части и разложить их по файлам, в которые он еще раньше вложил всю информацию по переходу границы. Так и сделали. Файлы разложили по рюкзакам, и приготовились к дальнейшему путешествию.

Через два дня беглецы, принявшие на себя роль заядлых туристов, наслаждались видом Байкала, бухтами, островами, горами, всей мощью озера, окованного скалистыми берегами. Андрей с Оксаной восхищались ландшафтом, Ислам, молча улыбаясь, крутил головой во все стороны, а Вячеслав, сидя на корме катера, лишь изредка поглядывая за борт, смотрел перед собой, и выражение его лица, как замечала Оксана, становилось все мрачнее и мрачнее.

К вечеру катер прибыл в Северобайкальск. Хозяин катера остановился у своего родственника на ночь. Он договорился с ним о туристах, которым было предложено снять у него свободные комнаты на то время, что те намерены провести в городе. Конечно же, туристы согласились.

– Путешествуете? – спрашивал хозяин дома.

– Да, выбираем маршрут, – отвечал Андрей. – По Байкалу мы прокатились, теперь хотим пройтись комсомольскими тропами – БАМ освоить.

– На поезде?

– Это не столь романтично, хочется останавливаться, где захотим, да наслаждаться природой. Вглубь тайги забрести, например.

– Вы не очень-то бродите по тайге. Тут вам не зоопарк.

– Мы аккуратно, – заметил Андрей.

– Не уверен, что медведь оценит вашу аккуратность.

– Я вас понял. – Андрей поднял руки.

– У вас и оружия-то нет!

– Мы привыкли стрелять из фотоаппаратов.

– Ну-ну, охотники. На востоке и на тигров наткнуться можно.

– Вот это была бы удача!

– Ну-ну, ну-ну… Так как вы собрались ехать, если не на поезде?

– Машинами.

– Какими машинами? Вы знаете, что такое дублер БАМ???

Бетонная палатка, установленная на месте высадки первого десанта строителей Бурятского участка Байкало-Амурской железнодорожной магистрали, была единственным напоминанием о тех временах, полных слепого энтузиазма, попавшимся Андрею с Оксаной, когда они прогуливались вдоль берега озера.

– А ведь когда-то у них была цель, и они в нее верили. Их жизнь была наполнена смыслом, – задумчиво проговорил Андрей. – Возможно, целиком и полностью эта цель и смысл были им навязаны, но… Разве успешность, определяемая величиной счета в банке, не та же внушенная цель, только направленная на самого себя, без какой либо самой малой мысли о существовании других людей, за счет которых этот счет и набирает величину? И все в тотальном рабстве… все, и те и другие.

– А те, что строили коммунизм?

– Разные они были, – улыбнувшись, сказал Андрей, – собственно, как и сейчас те, что рисуют цифры на бирже, или просто живут в самом демократическом государстве, и полностью уверены в том, что они члены самого свободного общества. Все они…

– Андрей?

– Прости, опять увлекся я. – Андрей рассмеялся. – Наш «Бла-бла-кар» когда там нам ответить должен?

– До завтра обещал написать, – ответила Оксана. – Что нам после Таксимо делать?

– Будем любоваться просторами! Какая страна! Пустое пространство без дорог и поселений. Бездонная бочка ресурсов и… ничего…

– Что ж, природа тут удивительная! – сказала Оксана.

– Покорим природу. Петра Ильича бы сюда!..

– Слава совсем поник, – проговорила Оксана. – Он все больше ломается, или, как ты сказал, растворяется. Перестал разговаривать. Он недолго продержался, уже на катере ушел в себя.

– Напоминает Марию, тогда, когда она… – Андрей примолк.

– Я помню. Это сложнее вопроса с дорогой.

– С этим мы тоже постараемся разобраться, маршрут у нас долгий и тяжелый. Может… Хотя… Вот черт, Оксана, я не знаю что делать…

– Попробуем поговорить… Вечером.

Но вечером поговорить не удалось. Когда Андрей с Оксаной вернулись в дом, Вячеслав выходил.

– Ты куда, Слава? – спросила Оксана.

– Пойду, пройдусь… – рассеянно ответил он.

– Составить тебе компанию? Мы уже тут многое, что знаем, – сказал Андрей.

– Да нет, – куда-то мимо проговорил Вячеслав, – я хочу один побыть, простите.

Сказав это, он быстро ушел прочь.

– Что ж, – промолвила Оксана, – попробуем все же вечером.

Но и вечером разговор не удался. Вячеслав вернулся уже за полночь. Андрей с Оксаной ждали его, но на их предложение поговорить и обсудить дальнейшие планы, он ответил, что устал, и, предложив перенести обсуждение назавтра, закрылся в комнате.

Рано утром Оксану разбудил стук в дверь. Она подскочила, второпях накинула одежду и открыла дверь. На пороге стоял Ислам.

– Что случилось? – испуганно спросила она, глядя на часы.

– Что там? – проснувшись, Андрей поднимался с кровати.

– Слава, – потерянно проговорил Ислам.

Вячеслава не было. Не было и его вещей. На стуле возле его кровати лежал файл с долларами, его долей, и записка. Оксана медленно подошла, взяла записку и дрожащим голосом прочитала:

– «Поймите меня, если сможете. Я не могу дальше жить без Марии. Все, что я делал, что мы делали вместе, все было для нее. Без нее я потерял смысл жить, без нее для меня все потеряло смысл. Я возвращаюсь к ней. Я забрал немного денег на дорогу. Желаю вам благополучно добраться до границы и перейти ее. Своему человеку на Кунашире я уже сообщил, чтобы меня он не ждал, а для вас сделал все, что сделал бы для меня. С той стороной он свяжется сам и передаст то же самое. Он будет вас ждать, ждать вашего звонка. А прямо здесь постарайтесь договориться с машинистом какого-нибудь локомотива, чтобы он вас пристроил куда-нибудь к себе и довез, или с проводником пассажирского поезда договоритесь. И то и другое рискованно, но иначе вам отсюда будет очень трудно выбираться. На авто не рассчитывайте. Спасибо вам за все! Очень надеюсь на то, что вы найдете ее, и узнаете, кто она такая… И простите меня за то, что я вас так покинул. Иначе бы я не смог. Простите меня за все. Простите и удачи вам! Вячеслав».

– 48 –

– Он сдался, – проговорил Ислам, выведя Оксану с Андреем из оцепенения. – Это не его вина, но он сдался.

– Уже трое, – грустно произнес Андрей. – И нас трое осталось. Нужно двигаться дальше, пока и мы не начали ломаться.

Оксана взяла Андрея за руку и крепко ее сжала.

Днем стало известно, что предполагаемый водитель, которого Оксана нашла на сайте «BlaBlaCar», перенес поездку на неделю.

– Последуем совету Славы? – спросила Оксана.

– Попробуем, – согласился Андрей. – Посмотрим, что тут у нас.

– Я с тобой, – решительно сказал Оксана.

– Будем вместе бегать от проводников? – Андрей задумался. – Кстати, нам придется придумать какую-то фантастическую легенду относительно того, что мы не можем купить билет на пустой поезд, в то же время, предлагая деньги проводнику или машинисту. Отсутствие паспорта это не аргумент. Мы не выглядим бомжами. Да еще Ислам с его колоритной сибирской внешностью подбавит вопросов… Я, в принципе, согласен, что вариантов не так много, но это опять же риск.

– Ты становишься мнительным, Андрей. У нас что ни день, то риск.

– Но когда на нас настучат в полицию, либо тот, либо другой, будет не до смеха. Мы не для этого залезли в такую глушь.

– Что ты предлагаешь? Ты же сам говорил, что на месте разберемся. Вот мы на месте. Давай разбираться! Что с тобой, Андрей?

– Прости, Оксана, как-то нелепо выходит… где-то прокол, где-то я не додумал, или, вообще, не подумал. Слава… да, он, конечно, прав, это наиболее оптимальный вариант, но…

– Андрей, я с тобой. Идем.

– А где Ислам?

– Ислам?

До вечера Андрей с Оксаной слонялись вокруг вокзала. Пассажирского поезда до Нерюнгри не было. По расписанию он должен был быть только на следующий день, со стоянкой более часа. Еще один поезд, Анапа – Тында, должен был быть только через четыре дня. Стояло два грузовых состава без локомотивов, и один локомотив без вагонов.

– Как воспримут наш вопрос о том, когда тронется поезд и когда, вообще, появится машинист где-нибудь? – задался вопросом Андрей.

– Что делаем? – спросила Оксана.

– Ждем. Мы, кстати, можем на электричке добраться до станции Кюхельбекерская, это какой-то поселок Янчукан, но дальше встрянем. А поезд там стоит с минуту. Нам либо тут оставаться и ждать у моря погоды, либо…

– Либо что? – оборвала его Оксана.

– …Только ждать. С другой стороны, если мы подсядем где-нибудь на полпути, проводнику будет удобнее объяснить, что нам нужно.

– Ты так думаешь?

– Вот, станция Таксимо, та, докуда мы намеревались на машине добраться. Стоянка поезда почти час. А расстояние от Северобайкальска до Таксимо это почти треть всего пути…

Андрей примолк.

– Что-то со мной не так… Просто, Оксана, я тебе честно скажу, что-то толкает меня отсюда. Не могу тут находиться. Не потому, что не нравится, а тянет вперед, скорее вперед. Почему, черт его знает.

Оксана ласково взглянула на Андрея и взяла его за руку.

– Все получится, милый. У меня предложение.

– Деловое?

– Что ни на есть, деловое. Чтобы не мозолить глаза проводникам, давай менять поезда. По времени мы не сильно ограничены пока. Составим график, отталкиваясь от времени стоянки поезда, и будем по обстоятельствам решать. Повезет с проводником – протянем до конца, нет, будем перепрыгивать. Одним словом, как договоримся. Повезет с машинистом, вообще, красота. Мы на грузовом поезде куда уехать сможем?

– До самого конца, до порта Ванино. Тихий океан.

– Андрюша! Я об этом даже не думала. А от порта?

– Все! К нашей конечной точке, Курилы и, прощай, родина.

– Так это же идеальный маршрут! Вот только бы с машинистом повезло! Ты, да ты гений, Андрюша!

– Я не уверен в том, что пересаживаться не нужно будет, но это уже не важно. Нам… нам сейчас важно с места сдвинуться…

– Я тебя поняла, Андрюша. Подождем немного, если чего другого не подвернется. Хозяин дома готов нас тут хоть месяц держать.

– Хорошо, подождем, пока не подвернется, – улыбаясь, согласился Андрей.

Но долго ждать не пришлось. Когда Андрей с Оксаной вернулись домой, Ислама еще не было. Хозяин дома сказал, что не видел его весь день.

– Что-то не так, – обеспокоенно сказал Оксана.

– Черт меня возьми! – воскликнул Андрей.

– Тише, Андрей, что такое? – спросила Оксана, выводя Андрея из дома. – Давай подальше отойдем. Что ты?

– Ислам! У него девушка в ауле осталась, – упавшим голосом произнес Андрей. – Я тебе не сказал в прошлый раз. Он никогда о ней не говорил, лишь один раз, когда мы вас со Славой ждали – вы Машу провожали. Он говорил, что собирается ее забрать, после того, как разберется со своими шайтанами. И…

– Ты думаешь…

– Он увидел, что сделал Слава и…

– Но он же сам сказал, что Слава сдался. Тут другое. А он не может сдаться. Он горец, и он сам не раз об этом говорил, ты же помнишь. Да и как он мог уйти, все вещи его на месте.

– Он-то мог уйти и так. В порыве… но, вот черт… действительно, как-то скомкано получается. Согласен, согласен, не вяжется… Что за день такой? – Андрей постарался рассмеяться. – Итак, город, конечно, немаленький, но… Короче, я пойду его искать.

– Что значит, я! – возмутилась Оксана. – А я дома буду сидеть?

– Не надо меня искать, – раздался голос Ислама.

– Ислам! – хором вскричали Андрей с Оксаной.

– Мне нужно вперед! Мне очень нужно вперед! – серьезно проговорил Ислам.

– О чем ты? – удивленно спросил Андрей.

– Слава сдался, шайтаны набираются сил. Мой шайтан уже ждет меня. Мне нужно побороть его и вернуться в аул. Мне нужно вперед. Завтра утром едем вперед.

– Куда вперед, Ислам? О чем ты говоришь? – спросил Андрей.

– Туда! – Ислам махнул рукой на восток. – Там судьба, я это знаю. Там я должен победить и освободиться!

– Ислам, тебя не просто понять, – в замешательстве проговорил Андрей. – Куда туда, кого ты там собрался побеждать? Как? Что ты говоришь?

– Я… я еще сам не знаю, но это шайтан, это черные псы, они ждут меня. Они ждали Славу, но он отказался от борьбы, они перехитрили его, он был вынужден сдаться, а я… Я никогда не сдамся, я буду сражаться с черными… – У Ислама перехватило дыхание. Он был так возбужден, что дрожал всем телом.

– Тиши, тише, Ислам, пойдем в дом, выпьем чаю, успокоишься. Мы еще не знаем, как нам добираться вперед, мы разработали приблизительный план…

– Я знаю! – воскликнул Ислам. – Я нашел машину, она завтра утром выезжает туда. Я сказал, что вы подойдете и все скажете, что у вас есть деньги…

– Ну, тут ты молодец, Ислам, – в сторону пробормотал Андрей.

– Она едет за золотом, и может взять нас с собой. Нужно идти сейчас, поговорить, водитель ждет вас, я ему сказал, что вы сейчас подойдете…

– Андрей? – Оксана удивленно смотрела на Ислама.

– За золотом? – переспросил Андрей.

– Идемте, прямо сейчас, идемте! – настаивал Ислам.

Это был грузовик, ЗИЛ с тентованным кузовом. Водитель был веселый мужичок, лет шестидесяти, весь пропахший маслом и бензином.

– Да не вопрос! – радостно кричал он. – Я всегда попутчиков беру. Деньги, они не лишние, да и так, на пустую лапу могу, лишь бы, не скучно было.

Ехал он в Бодайбо, на прииски.

– Только есть грех у моей малютки, – говорил он, гладя капот грузовика, – барахлит, старушка. Еду и боюсь, боюсь, но еду. Порой сутками приходится ждать помощи. Пока пришлют за мной. А парк не обновляют, вот так и живем мы с ней. А вроде как, на золоте сидим. Эх-ма! Но, сейчас, слава богу, погода, что надо, можно и переждать в пути. Главное на медведя не нарваться. – Мужичок расхохотался. – Кстати, Степаном меня зовут!

– На Бодайбо он сворачивает как раз перед Таксимо, – говорил Андрей Оксане, когда они лежали в постели, – это там, где пассажирский поезд час стоит, и это та самая треть пути.

– Я запомнила, Андрюша, – отозвалась Оксана. – Вот мы и тронемся вперед, как тебе не терпелось. Видишь, как все складывается?

– Да, милая, только я не могу понять, что у меня такое с головой произошло, когда я письмо Славы прослушал. Что-то снова меня ударило. И никакого ни логического, ни этого, черт меня побери, мистического, объяснения я отыскать не могу. Словно меня, как Ислама потянуло вперед, чтобы как можно скорее сразиться с этим, шайтаном, черным псом… чтобы освободиться? Но, я же иду к ней, итак иду, мы идем. И эта небольшая остановка не может так ударить в мозг.

– Может, это из-за Славы? Я тоже была шокирована… Да и до сих пор не могу прийти в себя. Ведь он, вслед за Машей обрек себя. Он? Что он сможет сделать? Ты думал об этом?

– Я только это и пытаюсь представить. Вернее, представить не могу. Если его не повяжут по пути, то в Волгодонске его тут же накроют. Ведь это бессмысленно!

– Любовь, – прошептала Оксана.

– Любовь, – повторил Андрей.

Оксана отвернулась от Андрея и несколько раз прокашлялась в подушку.

– Ты простудилась, маленькая? – спросил Андрей.

– Да нет, так… хотя, может на катере просквозило, ничего страшного.

– Нам бы лекарствами запастись. Впервые об этом подумал. Петра Ильича нет, никто об этом не напоминает.

– Да, ну, брось ты!

– Ну, хорошо.

– Ислама будто подменили, – вдруг произнесла Оксана. – Ты видел его взгляд? Какой-то бешеный! Боже, там целый букет! В его взгляде какая-то, – я даже не знаю, как это описать, как назвать, – и нечеловеческая радость… и страсть, и боль, и восторг! И… ненависть! Понимаешь, ненависть! Мне стало страшно, мне сейчас страшно. Он таким никогда не был. Это все после того, как я прочитала письмо Славы. Не на одного тебя оно странно подействовало. Для него это словно сигнал к чему-то. Я не понимаю, что он говорил про черных псов, про то, что ему нужно сразиться с шайтаном, со своим дядей. Я не раз это слышала, но я ничего не могла понять.

– Это все у него внутри, где-то глубоко внутри. Именно там он намерен себя освободить. Там он намерен сразиться. И ведь… он уверен в своей победе.

– Но его взгляд, Андрей, что это за взгляд? Ислам словно где-то не здесь…

– Возможно, так оно и есть. – Андрей обнял Оксану.

– Что ты говоришь?

– Он между мирами, – вкрадчиво произнес Андрей. – Это то, о чем говорил полковник, как-то вскользь. Мир, сквозящий через мир наш. Ислам рассказывал о том, что как-то видел этот мир, когда сидел в своей яме после того, как его избивали у столба, где-то далеко, сквозь тьму, через которую лежала дорога в тот мир, дорога, соединяющая наши миры. И вот между этими мирами он видел черных псов… Или шайтанов, я забыл, как он их называл. И эти шайтаны держат нас всех под контролем, на цепи, что нас здесь, в этом мире, что в остальных мирах. И Ислам должен сразиться со своим шайтаном, чтобы освободиться от цепей. А после вернуться свободным в свой аул и забрать свою любимую. Вот так.

– Красиво, – прошептала Оксана, – и страшно. Обними меня крепче…

1 апреля 1965 Че пишет прощальное письмо детям: «Ваш отец был человеком, который действовал согласно своим взглядам и, несомненно, жил согласно своим убеждениям. Будьте всегда способными самым глубоким образом почувствовать любую несправедливость, совершаемую где бы то ни было в мире».

Весной 1965 Эрнесто Че Геваро негласно покидает Кубу.

– 49 –

Рано утром ЗИЛ с пассажирами на борту выехал из Северобайкальска. Андрей с Оксаной разместились в кабине. Ислам же забрался в кузов и категорически отказался меняться местами с Андреем на протяжении всего пути. Степан был полон решимости добраться до Бодайбо к ночи. Но, как только он заявил о своем намерении и повернул ключ зажигания, из-под капота раздались неприятные звуки, заставившие его вылезти из кабины и успокоить свою «старушку».

– Главное, чтобы осень не наступила раньше времени, – смеясь, заметил Степан, – а то не раз бывало, что в районе Таксимо дорога уходила под воду, Муя, речка там такая, из берегов выходила – приходилось вплавь добираться. Да по пути туда ручьи вброд переходить нужно будет. Бывало так, что по несколько дней ждать приходилось, прежде чем переправиться, а то и неделю. Такая тут жизнь! Но, погода этим летом сухая, теплая погода. Хотя сегодня, слышал, похолодает чутка, да и дождик обещали на днях. Но, бог не выдаст, а свинья не хрюкнет! – Степан рассмеялся.

– Вы как будто нас готовите к переходу через Альпы вместе с Суворовым, – настороженно проговорил Андрей.

Оксана засмеялась, Степан последовал ее примеру.

– Прорвемся, молодежь, где наша не пропадала! – решительно заявил Степан и нажал на педаль газа.

Через час, прощаясь, помахали в окно Байкалу.

– А если ехать дальше, на восток, от Таксимо можно найти машину, не скажете? – спросил Андрей Степана. – Автостопом хотим по тайге.

– Да все можно! – весело воскликнул Степан. – Русский мужик, а уж тем более, сибиряк, может все. Вот только, нужно чтобы повезло с попутками. И, я вам уже говорил, что тут за дороги, это до Таксимо, а дальше… Бог ты мой! Тут не так часто катаются. Тайга, дорог-то дальше нет толком. Вот, на вездеходе можно было бы, а так… Вы, я смотрю, молодежь рисковая, глядишь, на авось и выскочите. А куда путь-то держите? Докуда путешествуете?

– Да пока не надоест, – ответил Андрей.

– До Владивостока добраться хотим, – вставила Оксана.

– Ну, вы прям комсомольцы! И по БАМу! – Степан разразился громким смехом. – Вы только в тайге не балуйте – от трассы или от железки не уходите в сторону. Вы не таежники, ничего не смыслите в этом. Только, чур, не обижаться. Вы городские, по лицу вижу. Сгинете. Это тайга! Это Сибирь!..