Свобода

Еще в Иркутске Андрей накупил подробные карты Бурятии, Иркутской, Амурской областей. Во всех вариациях. Надеяться на GPS тут было бессмысленно. Компас у него был, даже два. Но, Андрей думал, что до этого не дойдет.

Пейзаж, мелькавший за окном, потрясал своим волшебством и дикостью. Поездка же настораживала своей перспективой. Сама по себе дорога желала лучшего. Хоть и было сухо, но ухабы заставляли трястись так, что становилось страшно за Ислама, подпрыгивающего сзади, в кузове.

– Это еще что! – смеялся Степан.

Минуя Новый Уоян дорога была особенно плоха. Трижды мотор глох. Особенно, когда приходилось подниматься, или пересекать ручьи.

Тайга завораживала, горы, синевшие невдалеке, сводили с ума. Порой встречались деревья, увешанные разноцветными ленточками.

– И тут бурханят! – воскликнула Оксана.

Дорога пестрела за окном, грузовик шел вперед, стекла дрожали.

– Вон там дорога должна пойти ровнее, сам не знаю, почему так, – сказал Степан, указывая вперед. – Видите, виднеется разъезд! Вон, все, пропал за лесом. Муякан. А там вам останется совсем чуть, и вы в Таксимо, а я дальше, в Бодайбо. – Степан взглянул на часы. – Пятый час. Эх, ночью приеду, видать…

Но приехать ночью ему не удалось, равно, как и добросить путешественников до Таксимо. Почти сразу за переездом через железную дорогу, немного не доезжая до разъезда «1441 км» «старушка» заглохла и больше не подавала признаков жизни, как только Степан не колдовал над ней.

– Вот ты ж, зараза! – наконец выкрикнул он, с грохотом захлопывая капот. – Все, приехали! Совсем немного осталось же…

Андрей с Исламом пытались как-то помочь, пока Степан возился с машиной, бегая между кабиной и открытым капотом, но скорее мешали.

Стояли полукругом, глядя на печальную морду ЗИЛ.

– Остается ждать помощи, – глухо произнес Степан.

– А позвонить? – робко спросила Оксана.

Степан рассмеялся, глядя на часы.

– Даже если позвонить, раньше, чем через сутки никто не пошевелиться. Простите, дети, подвел вас.

– Да ладно, с кем не бывает, – отозвался Андрей. – Мы можем чем-то помочь?

– Пожелать удачи. – Степан опять рассмеялся.

– Сколько осталось до Таксимо? – спросила Оксана.

– Километров тридцать, – ответил Степан.

– Да, где-то так, – подтвердил Андрей, разглядывая карту. – Это, если по трассе, а если по прямой, то намного меньше. Разъезд совсем рядом. Там могут помочь?

– Да что там могут? Приютить, если только. Да я свою «старушку» не оставлю. А вы что хотите делать?

– Мы дальше пойдем, вперед, – уверенно сказал Ислам.

Андрей с Оксаной переглянулись.

– Да, так и сделаем, – подтвердил Андрей. – Заодно почувствуем тайгу…

– Ну, как знаете, – опустив руки, произнес Степан, – может, попутка какая будет. Но с тайгой не глупите, я вас предупредил.

– Мы запомнили, – улыбаясь, сказала Оксана.

– Спасибо вам за компанию, – проговорил Степан. – Деньги я вам сейчас верну. – Степан направился к кабине.

– Да бросьте вы! – воскликнул Андрей. – Что вы такое говорите?

– Ну, спасибо, молодежь.

– Счастливо вам, Степан. Удачи!

Разобрав рюкзаки, компания выдвинулась в путь.

Часа через полтора мимо них, в сторону Северобайкальска, пронеслась электричка.

– Это что такое? – удрученно произнес Андрей.

– Да ладно уже! – смеясь, сказала Оксана. – Идем дальше.

Шли молча. Ислам шел впереди, за ним едва поспевала Оксана, из-за чего Андрей не раз просил того не торопиться так, будто он опаздывает на собственную свадьбу.

– Ислам, ты, конечно, у нас самый молодой, – смеясь, говорил Андрей, – но ты же не хочешь нас таким образом угробить?

Ислам был невозмутим. Он, молча кивая, смотрел либо вниз, либо вперед.

Солнце все слабее грело спину, а вскоре и вовсе скрылось за деревьями. С востока, совсем вдалеке было видно, как надвигаются тучи. Шли вперед. Оксана заметно слабела, а Андрей все чаще слышал ее кашель. Андрей с Исламом давно уже опустошили рюкзак, висевший у нее за спиной и, насколько это было возможно – сколько могли – переложили к себе.

По пути не попалось ни одной машины, хотя навстречу как-то протарахтела старенькая «Лада».

Сделали уже три привала. Начало темнеть, заметно похолодало.

– Мы еще далеко? – останавливаясь и тяжело дыша, спросила Оксана и вдруг закашлялась, сбросила рюкзак и села на дорогу.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Андрей, доставая карту.

– Все хорошо, на катере продуло, на катере, – снова сказала Оксана, – еще в тот же день как-то некомфортно было, я, кажется, говорила уже. – Оксана постучала по груди. – А с вечера в горле першит.

– А надо было что-то от простуды взять все же, – произнес Андрей. – Так, мы десять с лишним километров махнули. Ай да мы. Все целы? Оксана, вопрос к тебе?

– Все хорошо! Что ты пристал? – Она рассмеялась, но тут же опять закашлялась. – Хотя…

– Оксана? – настаивал Андрей. Он заметил, что Ислам с каким-то жутким любопытством смотрит на Оксану.

– Хотя… ладно, если честно, что-то мне не очень, – призналась она.

Андрей присел рядом.

– Оксана? – заботливо спросил он.

– Дышать трудно. Устала я… не выйдет из меня путешественник.

– Это они, – еле слышно пробормотал Ислам.

Андрей с Оксаной взглянули на него.

– Они не пускают нас вперед. Оксану не пускают, Андрея не пускают. Они нас губят. Шайтан рядом… совсем рядом.

– Скоро наступит ночь, – пропустив замечание Ислама, сказал Андрей. – Ночевать будем в лесу. Утром двинемся дальше. Завтра к обеду будем в Таксимо.

– Нам нужно идти вперед, – твердо произнес Ислам.

– Сейчас, Ислам, подожди. – Бросив взгляд на Ислама, он встретился с тем же безумным выражением глаз, что Оксана заметила накануне. – Время девять. Дойдем до железнодорожного переезда через речку, там остановимся на ночлег. Вдоль путей будет еще километров десять. В обход раза в полтора больше. Нужно успеть, пока совсем не стемнело. Ислам?

– Хорошо, – также твердо сказал он, глядя вперед.

– Оксана?

– Далеко до перехода? – спросила она.

– Пара километров, милая. Перейдем на ту сторону, и остановимся. Или…

– Нет, идем, я смогу.

– Передохнем минут пять?

– Хорошо, дорогой.

Ислам оставался стоять и смотреть вперед.

– Не хочешь присесть, Ислам? Ты не устал? – спросила Оксана.

– Шайтан не устает, и я не должен, – продолжая смотреть вперед, ответил он.

Андрей забрал у Оксаны рюкзак и пошел с ней рядом.

Менее чем через час дошли до реки Муя. Здесь дорога делала резкий поворот и уходила на север. Через реку был перекинут железнодорожный мост, по которому и перешли на другой берег. Прошли еще с километр вдоль путей и свернули в лес, уйдя метров на триста в глубину, пока не нашли подходящего места для стоянки.

Стемнело. При свете фонариков, набрали хвороста и разожгли костер. Поставили палатки. В небольшом озерце, возле которого разбили лагерь, набрали воды. Пока Оксана занималась приготовлением ужина, Андрей с Исламом набирали дров на всю ночь, обещающую быть прохладной.

– Что ты говорил про шайтанов? – не удержавшись, спросил Андрей Ислама.

– Мне показалось, что Оксану не хотят пускать дальше, как и Машу.

– Показалось?

– Ее хотят сразить болезнью, у нее забирают воздух, – серьезно проговорил Ислам. – Она уже очень слаба…

– Ислам, это всего лишь болезнь, – улыбаясь, возразил Андрей.

– Он здесь, – твердо проговорил Ислам, не обратив внимания на слова Андрея.

– Черный пес? – робко поинтересовался Андрей, жестом предлагая Исламу вернуться в лагерь, поскольку руки обоих были доверху завалены хворостом.

– Я не буду спать, – все также, не обращая внимания на Андрея, произнес Ислам.

– Ты не сможешь завтра пройти еще десять километров, если не отдохнешь. И еще не ясно, что будет дальше. Будем меняться. Мы, как-никак, в тайге, тут медведи.

– Я не буду спать.

– Ислам?

– Я жду его…

Сказав это, Ислам тронулся в сторону лагеря.

– Ты как, милая? – спросил, вернувшись, Андрей.

– Я кашу сварила. У нас хлеб заплесневел, только сухари остались. И чай… – Оксана закашляла.

– Я укутаю тебя всем, что только у нас есть. Повезло, что теплой одеждой запаслись, и одеялами. Места, черт бы их побрал, много занимают, но очень оказались кстати. Спасибо, тебе, майор. Настоящий пограничник.

– Где Ислам? – спросила Оксана.

– Как? Только тут был. – Андрей осмотрелся, после наклонился к Оксане и прошептал: – У нашего джигита активно башню сносит.

– Шайтаны? – шепотом спросила Оксана.

Андрей кивнул.

– Ислам! – крикнул он. – Ужин готов!

Во время ужина, Андрей все пытался заговорить с Исламом, но никак не мог найти, с чего начать.

– Светает часа в четыре, в пять. Так что, Ислам, можешь, если так хочешь, до рассвета посидеть у костра, а утром поспишь, сколько захочешь. Ну, ночью ты наш сон постережешь, а потом уже… ну, ты…

– Ты мне не веришь, друг, – бросил Ислам.

– Ты о чем?

– О том, что я видел в яме. О том, что жду своего шайтана, моего дядю, который всю мою жизнь держал меня в яме и приказывал привязывать к столбу и избивать, который издевался и унижал меня. И который, став шайтаном там, во тьме, удерживает меня на цепи.

– Ислам… – начала Оксана.

– Я должен сразиться с ним, я должен его победить! Только так я избавлюсь от цепи, от ямы, от столба! Только сразившись с ним, только победив его, я смогу вернуться и сказать всем, что я больше не раб!

– Ты не раб, Ислам! – возразил Андрей.

– Нет, то, что я вырвался из аула, вы меня вырвали и увезли оттуда, то, что мы убили всех негодяев, тех, что меня угнетали, еще не значит, что я перестал быть рабом. Я… это у меня еще здесь. – Ислам ударил себя в грудь. – Я должен изгнать его оттуда. Сделать я это могу, только убив своего шайтана.

– Ислам, мы… – начала Оксана.

– Это мой черный пес, – грустно улыбнувшись, произнес Ислам. – Ложитесь спать. Я буду на страже.

Андрей извлек из рюкзака автомат.

– Господи, пора от этого избавляться, – заметил он, – такая тяжесть. Это, если медведь заглянет. Вообще, я слышал, что к трассам звери не любят близко подходить, но, это тайга, как говорил Степан.

– Я не упущу его, – твердо произнес Ислам.

– В этом мы не сомневаемся, – мягко проговорила Оксана.

– Если начнет морить – буди, не стесняйся, я сменю, – сказал Андрей.

– Ничего, – ответил Ислам.

Оксана подошла к нему и нежно поцеловала в щеку.

– Ты справишься со своим шайтаном, мы тебе поможем, – сказала она. – Ты хороший, Ислам, настоящий горец.

– И ты должна справиться, – ответил он, – не сдавайся! И… – Ислам запнулся.

– Что, Ислам?

– Ты красивая…

– Спасибо! Спокойной ночи.

Андрей с Оксаной устроились в палатке. Андрей укутал Оксану, обнял ее и тут же провалился в сон. Пеший переход дал о себе знать.

Всю ночь Ислам просидел, не смыкая глаз и почти не двигаясь, лишь изредка он поднимался со своего места и подбрасывал хворост в костер. Раз он расслышал, как железнодорожный состав прошел где-то совсем рядом, за лесом.

Тайга молчала. Молчала напряженно и загадочно. Под утро стало совсем холодно. Ислам не шевелился. Костер догорал. Начало светать. Небо было затянуто тучами, пришедшими с востока, и спрятавшими восходящее солнце в своих серых лапах.

Ислам подбросил хвороста и пошевелил угли. Было светло. Тишина.

Ислам сидел, глядя перед собой. Он замер. Он ждал…

Вдруг он ощутил порыв слабого ветра, коснувшегося его правой щеки. Ветер уколол его холодом. Ислам медленно повернул голову в ту сторону, откуда подул ветер. Невдалеке что-то хрустнуло. Послышался звук хлопающих крыльев. Тишина. Опять хруст, уже дальше. Ислам медленно поднялся со своего места, выпрямился, кинул взгляд на палатку, где спали Андрей с Оксаной, и сделал шаг в ту сторону, откуда послышался хруст.

Ислам шел, неслышно ступая, аккуратно раздвигая перед собой ветви кустарника. Он почувствовал, как участилось его дыхание, как заколотилось его сердце. Он был напуган, и в то же время, решителен. Шаг за шагом он расчищал себя тропу от зарослей, встававших перед ним сплошной стеной. Вот он заметил просвет. Видимо, это была небольшая поляна, или опушка леса. Еще несколько шагов, еще немного.

Шаг, другой. Вот последняя завеса из ветвей. Он раздвинул ее и сделал шаг вперед. Он вышел на поляну, со всех сторон окруженную зарослями.

Он сделал шаг. Он смотрел на поляну. Смотрел на этот чистый от тайги круг.

Он смотрел в центр круга.

Он видел того, кто стоял в центре круга.

Это был огромный сибирский лесной волк. Волк был черного цвета.

Ислам почувствовал, как кровь врезалась ему в лицо, налив глаза, но не дрогнул.

– Черный пес, – еле слышно прошептал он, – шайтан… вот я тебя и дождался…

Волк стоял, не двигаясь с места, на широко расставленных лапах, высоко задрав морду, и сверля Ислама своими большими пронзительными желтыми глазами.

Ислам сделал шаг в его сторону, заведя руку за пояс. Волк не шевельнулся. Ислам сделал еще шаг. Волк стоял, беспристрастно наблюдая за ним. Ислам немного пригнулся, сделав еще один шаг. Его глаза впились в глаза волка, словно стараясь разглядеть за ними зло, преследовавшее Ислама всю жизнь, проведенную у своего дяди. В яме, у столба. И в цепях…

Ислам замер, не доходя до волка нескольких шагов. Он впился в глаза волка, волк впился в его глаза. Их взгляды слились. Их взгляды пытались проникнуть в души друг друга, в жизни друг друга, в сознания, в миры.

Воздух вокруг поляны побагровел.

Ислам не выдержал. Выхватив из-за пояса кинжал, он бросился на врага…

Все мгновенно закружилось в сумасшедшем вихре! Обнявшись, словно братья, враги катались по поляне, передавая друг другу импульс напряженных до отказа мышц. То волк навалится своей огромной тушей на тело Ислама и придавит его к земле, стараясь вцепиться тому в горло, то Ислам, проскользнув по черной шерсти, окажется сверху, пытаясь вонзить в сердце волка кинжал.

Это был танец! Жуткий танец на выживание. Исламу чудилось, будто вокруг него звенят цепи, его цепи, цепи, которыми он до сих пор был прикован к этому волку, этому шайтану, олицетворяющему собой все его позорное рабство.

Они кружились, как в танце, в сумасшедшем, немыслимом танце.

Силы сдавали. Силы кончались. Танец заканчивался…

Танец закончился…

Ислам одолел своего врага.

Ислам порвал свои цепи.

Ислам победил свое рабство.

У волка было проколото сердце и перерезана глотка. Кровь хлестала, украшая алым цветом лоснящуюся черную шерсть.

Ислам сразился и победил шайтана, свое рабство, свое зло… но…

Ислам лежал, раскинув руки и глядя широко открытыми глазами в серое небо. На его лице застыла еле заметная, но счастливая улыбка. Он был спокоен.

У Ислама было разорвано горло. Его больше не было здесь…

Но он порвал цепи…

– 50 –

Длинный состав, груженный щебнем, несся на неимоверной скорости прямо навстречу пассажирскому поезду. Как так получилось, что стрелки на станции перевели таким образом, никто не мог объяснить. Их просто не имело смысла переводить. Путь был всего один. Андрей с Оксаной сидели в кабине машиниста пассажирского поезда, Вячеслав управлял составом, Мария стояла рядом, положив подбородок на плечо Вячеслава. За спиной стояли Петр Ильич с Исламом и улыбались. О чем-то перешептываясь, они дружно рассмеялись.

– Чему смеетесь? – спросила их Оксана.

– Нам хорошо, – ответил Петр Ильич.

– А сейчас и совсем весело будет! – воскликнул Ислам, указывая вперед.

Все увидели, что навстречу мчался грузовой поезд.

– Слава! – закричала Оксана.

– Он пройдет сквозь нас, – спокойно заметила Мария.

– А мне нужно торопиться, – сказал Вячеслав, – я должен вернуться.

– Все будет хорошо, друзья, – заметил Петр Ильич.

– Мы должны двигаться вперед! – жестко произнес Ислам.

Андрей зажмурил глаза. Товарный состав с грохотом пронесся сквозь него. Через мгновение он остался стоять один посреди железной дороги. За спиной послышалось рычание. Он обернулся и увидел стаю злобных черных псов…

Андрей открыл глаза. Слышался звук удаляющегося поезда. Он тряхнул головой и взглянул на часы. Они показывали шесть. Оксана спала рядом. Было холодно. Андрей скинул легкое одеяло и выглянул из палатки. Костер догорал. Ислама не было видно. Он накинул куртку, вылез наружу и огляделся. Никого.

– Что за черт? – прошептал он.

Завалив тлеющие угли хворостом, и раздув их, он обошел площадку, выбранную для лагеря. Все вещи были на месте. Автомат лежал, прислоненный к стволу поваленного дерева, на котором сидел Ислам. Андрей брызнул на лицо водой, протер глаза и еще раз осмотрелся. Отойдя от палатки, он хотел было крикнуть, но тут заметил, что в одном месте кусты, окружавшие лагерь, разворошены так, словно через них кто-то пытался пробраться. Андрей направился туда. Свежая тропа! Не иначе, как Ислам за чем-то туда ходил.

Андрей пошел по следу и вскоре выбрался на поляну…

– Ислам, – прошептал он и присел на корточки возле тела. Его глаза наполнились слезами. – Ислам, – повторил он, схватив бездыханное тело за плечи.

Окровавленный кинжал был крепко зажат в правой руке. Андрей бросил взгляд на огромную тушу убитого черного волка, лежащего рядом.

– Черный пес, – испуганно прошептал Андрей.

Он поднялся, хватая ртом холодный воздух, и стараясь остановить слезы. После сел перед Исламом на колени и склонился к его лицу.

– Я тебе верю, друг. Прости меня. – Он провел ладонью по лицу Ислама и закрыл ему глаза.

Схватив волка за большой пушистый хвост, Андрей оттащил его с поляны, дотащил до первого попавшегося глубокого оврага и столкнул его туда. После он вернулся в лагерь, проверил Оксану, прихватил саперную лопатку и вернулся на поляну. Земля на удивление оказалась рыхлой, так что Андрей достаточно быстро выкопал могилу. Немного отдохнув, он подтянул к ней тело Ислама, сам спрыгнул вниз, и спустил тело на дно. Оставив Исламу кинжал, он сложил его руки на груди.

Выбравшись наверх, он некоторое время постоял над могилой, после, глубоко вздохнув, засыпал ее, утрамбовав образовавшийся курган, и направился обратно в лагерь, по пути умывшись и очистив одежду на озере.

Начинал накрапывать дождь. Нужно было выдвигаться. Поставив котелок с водой на костер, Андрей разбудил Оксану.

– Как ты? – спросил Андрей.

– Хорошо, – улыбаясь, но как-то тяжело произнесла она.

Андрей дотронулся до ее лба.

– Ты горячая, – обеспокоенно проговорил он. – Тут оставаться не стоит. Нам нужно идти. Становится холодно.

– Я смогу, мне не настолько плохо.

– Позавтракаем?

– Я… не хочу, что-то совсем аппетита нет.

– Чай! Нужен горячий чай. Сейчас выпьешь. Наполним два термоса. Оденься теплее. Нужно достать дождевики.

Оксана выбралась из палатки.

– Я пока соберу палатку и вещи…

– А где Ислам? – спросила Оксана.

Андрей отвернулся. Он боялся показать слезы, которые сразу же после вопроса подкатили и рвались наружу. Он несколько раз глубоко вдохнул и развернулся.

– Андрей, где Ислам? – настороженно спросила Оксана.

– Его больше нет с нами, – спокойно ответил Андрей.

– Как? – Оксана отказывалась понимать.

– Он… он победил своего шайтана. – Андрей все же не сдержался и упустил слезу. – Он погиб… он… Он там. – Андрей махнул рукой.

Оксана хотела было броситься в ту сторону, но Андрей удержал ее. Она повисла у него на руках и разрыдалась.

– Как? – сквозь слезы спросила она. – Мальчик…

– Он дрался с волком, – ответил Андрей, и тут же уточнил: – С черным волком. Я похоронил его. Там же, где он сражался, похоронил.

– Петр Ильич, Ислам, – шептала Оксана. – Маша, Слава. Нас только двое. Как и было в самом начале…

– Нам пора, – сказал Андрей.

Андрей оставил вещи, которые им не могли бы пригодиться, бросил одну палатку, одежду Ислама, закопал автомат и винтовку, оставив себе два пистолета и патроны к ним.

– Надеюсь, мы больше не будем устраивать войны, – произнес он. – Что нам еще не нужно будет? Все, пожалуй. Я разложу по двум рюкзакам.

Оксана сидела и молча пила чай, иногда прерываясь на кашель.

– Оксана, скажи, что ты еще чувствуешь? – озабоченно спросил Андрей.

– Ты о чем? – рассеянно спросила она.

– О здоровье.

– Горло немного болит… простудилась я. Дышать трудно и… как будто на грудь что-то давит. Простуда, что еще?.. Но, я дойду. Тут ведь, что лечи, что не лечи – неделя. Ты только близко ко мне не подходи, а то оба будем чахнуть. – Оксана слабо улыбнулась. – Ну, вперед. Помоги надеть.

– Нет, я все понесу, – сказал Андрей, набрасывая на каждое плечо по рюкзаку.

– Андрюша! – возмутилась Оксана.

– Все, все…

– Давай, хоть мне в рюкзак чего-нибудь…

– Хорошо, полотенца!

– Андрюша!..

Выйдя к железнодорожным путям, Андрей с Оксаной перешли их, тут же наткнулись на грунтовую дорогу, больше напоминавшую тропу, и направились в сторону Таксимо. Дождь неприятно накрапывал, постепенно пропитывая поверхность водой, и затрудняя движение.

Андрей шел впереди, ежеминутно оглядываясь назад, проверяя Оксану. Привалы делали через каждый километр пути. Сходили с тропы и усаживались под деревья. Оксана очень тяжело дышала. Пока ее дыхание не выравнивалось, Андрей не позволял ей вставать.

– Мы прошли километра три, – проговорил Андрей. – Времени уже полдень. Если будем идти таким темпом, в поселке будем часам к восьми. Там попробуем заночевать, может, на станции, или дом успеем найти. Но, лучше бы нам найти аптеку. Ты плохо выглядишь. Прости, милая…

– Да хорошо все, Андрюша, горло даже не болит, насморка нет, а это главные герои дискомфорта. А так, только устала. Лучше сразу договориться с проводниками, или с машинистами, как Слава говорил.

– Ладно, посмотрим, – проговорил Андрей, смахивая со лба пот. – Ты как?

– Полностью готова!

Двинулись дальше. Шли в дождевиках. Небо все больше темнело, и дождь заметно усиливался. С трудом преодолели еще километр.

– Андрюша, давай отдохнем? – с мольбой в голосе просипела Оксана.

– Конечно, конечно. Попей, на, держи. Это чай, он еще теплый.

– А ты?

– Я в порядке.

– Как же было здорово на автомобилях! – Оксана попробовала пошутить.

– Да уж, – согласился Андрей. – А как здорово было дома, в Москве, когда я еще только в школу пошел.

Оксана прыснула, но тут же закашлялась.

Продолжали идти. Дождь усиливался. Вдруг ударила молния. И вскоре дождь так хлынул, что идти дальше не представлялось возможным.

Андрей с Оксаной укрылись под деревьями, но они совсем не спасали. Дождевики также не помогали.

– Палатку смоет, – зачем-то сказал Андрей. – Вот так накрыло!

Шум дождя заглушал его голос. Он сбросил рюкзаки, на скорую руку соорудил из валявшихся вокруг веток навес и накрыл их своим дождевиком. Он стоял под деревом и накрывал своей курткой Оксану, кое-как завернутую в два дождевика.

Ливень не прекращался час, два. У Андрея зуб на зуб не попадал. Оксана дрожала так, что Андрей еле ее удерживал, как можно сильнее прижимая ее к себе.

Вскоре дождь несколько поутих.

– Времени уже четыре часа. Мы почти не сдвинулись с места. Когда дойдем до поселка, там все вымрет на ночь. Ты как, любимая?

– Идем, – решительно сказала Оксана.

Промокшие насквозь, они продолжали ковылять по вдрызг размытой дороге, временами переходя на железнодорожную насыпь. Дождь уже не хлестал, как совсем недавно, но не прекращался.

Оксана кашляла, не переставая. Ей казалось, что в груди у нее разгорается пожар, который что-то сдавливал так, что она не успевала хватать воздух.

Начало стремительно темнеть. Шел десятый час. Дождь еле накрапывал.

– Отсюда должно быть километра три – четыре, – сказал Андрей, указываю на реку, возле которой они проходили. – Скоро мы должны выйти на трассу. Как сказал? На трассу. Оксана?

Оксана не могла выговорить слова. Андрей разглядел лишь легкую улыбку, коснувшуюся ее губ.

– Идем, родная. – Андрей хотел поддержать ее, но рюкзаки, свешивающиеся с обоих плеч, не дали ему это сделать.

Дождь прекратился, как раз тогда, когда Андрей с Оксаной входили в село. Стояла ночь. Редкие фонари освещали совершенно пустые улицы. Насквозь промокшие и продрогшие до костей они добрались до станции, на которой громоздились несколько железнодорожных составов.

На путях происходило какое-то движение. Раздавался металлический стук.

Сбросив рюкзаки, Андрей с Оксаной, остановились на углу здания станции.

– Вагоны перебрасывают, готовятся к… – Андрей не закончил.

– Что, Андрюша?

– Тут порядка шести составов, – произнес он. – Оксана, жди меня, я мигом!