скачать книгу бесплатно
– Нет, меня интересовала личная встреча прямо сейчас, – уклончиво ответила я, демонстративно сокрушённо вздохнув. Не дав возможности регистратору что-либо ответить, вновь улыбнулась. – Тогда можно узнать, могу ли я запросить личное дело пациента центра?
Регистратор ненадолго задумался.
– Карты пациентов доступны исключительно в сокращённом варианте в виде справки и только близким родственникам, включая детей, родителей, родных братьев и сестёр, мужей и жён. Запрос на справку можете оставить сегодня, она будет готова в течение двух дней. Назовите имя пациента.
Уже получив нужную информацию, я не стала останавливаться, разыгрывая сцену дальше.
– Ре-джи-нальд Бру-но, – произнесла по слогам, внимательно наблюдая за тем, как работник вывел имя на бумаге. Нахмурившись, он перечитал написанное и, узнав громкое имя одного из беглых пациентов, с подозрением поднял глаза, поймав мой взгляд. Я мягко улыбнулась. – Реджинальд – брат моего мужа, Роджера Бруно. Я понимаю, что не совсем подхожу в названные вами рамки близких родственников, но, быть может, вы сделаете исключение? Я беспокоюсь за здоровье Реджинальда.
Сдавленно сглотнув, регистратор растерянно моргнул.
– К сожалению, мы не делаем исключений, миссис Бруно, – он коротко кашлянул, прочистив горло. – Вы можете отправить запрос через вашего мужа, но для этого необходимо его присутствие.
Я громко выдохнула и слегка поджала губы, состроив разочарованное выражение лица.
– Жаль, я надеялась получить личное дело Реджинальда, – огорчённо опустила глаза и, не дожидаясь реакции регистратора, обвела быстрым взглядом всё помещение, после чего круто развернулась к выходу. Позади раздался небольшой шум, следом – тихое смущённое извинение. Понимая, что Панч выполнил свою часть небольшого представления, не оборачиваясь, бодрым шагом преодолела расстояние до дверей и выбралась на улицу. Спустя пару секунд мужчина догнал, поспешая следом. Обменявшись короткими взглядами, мы вернулись к авто и молча заняли прежние места в салоне. Не нарушая обоюдной тишины, выехали за ворота, затем преодолели наблюдательный пункт.
Выруливая к мосту, миновав все посты с охраной, Панч оживился, вдруг протянув мне сложенные пополам листы бумаг.
– Подумал, что это может пригодиться, – поймав мой недоумённый взгляд, он кивнул на записи. – Я уронил журнал для записей посетителей, чтобы привлечь внимание. Обложка осталась на месте, записи незаметно стянул.
Забрав протянутые бумаги, я удивлённо улыбнулась.
– Благодарю, – записи могли принести свою пользу. Бегло пробежавшись по страницам, я сложила бумаги и убрала в карман. Мы проезжали по мосту, остров Хеллерклиффа оставался позади. Мельком оглядевшись и убедившись, что случайных свидетелей поблизости не находилось, я развернулась к Панчу. – Спасибо, что подыграли. В ближайшее время я собираюсь провернуть план по устранению Реджинальда Бруно, – поймав короткий озадаченный взгляд мужчины, продолжила без паузы. – Роджер в курсе моей задумки, и он упоминал о своём желании присоединиться к плану, когда я приступлю к его исполнению. Но я не хочу втягивать Роджера, не хочу, чтобы он переживал или пострадал. Скорее всего, Роджер разозлится, если узнает об этом, но, пожалуйста, не передавайте ему всю информацию о нашем совместно проведённом времени, о том, куда мы ездим и с кем говорим, – выложив всё, что беспокоило, я надеялась, что моя искренность подкупит Панча.
Мужчина не торопился с ответом. Въезжая в район Стикс, он замедлил и без того небольшую скорость нашего передвижения.
– Я работаю с боссом почти десять лет, – Панч нахмурился и тяжело выдохнул.
Понимая, что он намеревался вежливо отказать, я прикусила нижнюю губу, раздумывая над проваленной попыткой завести сообщника в непростом деле. Ещё восемь лет назад в полуразрушенном Блэкхоулле Роджер заимел устойчивую репутацию, которая с годами только окрепла. Его шизики полностью доверяли своему боссу, а он доверял им, и, если случалась непредвиденная ситуация, Роджер незамедлительно отправлялся на помощь к своим людям. С моей стороны было опрометчиво предположить, что один из преданных людей Бруно, мог согласиться периодически помогать обманывать его босса. Панч поймал мой взгляд и тотчас уставился на дорогу, крепче сжав руль.
– То, о чём вы просите, может иметь свои последствия, – аккуратно начал он. – Босс проницателен и чует ложь за милю. Он всегда узнаёт, если кто-то сильно облажался, – мужчина вновь нахмурился. – Я постараюсь не разбалтывать о наших поездках и разговорах, но, если он спросит, я расскажу.
Не поверив услышанному, я внимательно посмотрела на Панча и медленно расплылась в торжествующей улыбке. Это была неожиданная маленькая победа. У меня появился сообщник с намёком на доверительные дружеские отношения.
– Для меня это очень ценно, благодарю вас, Панч.
Получив в ответ сдержанную полуулыбку и лёгкий кивок головы, устроилась в кресле удобнее, с интересом поглядывая в окна. Автомобиль двигался с прежней низкой скоростью, что позволяло рассмотреть мельчайшие детали попадающихся на глаза заброшенных зелёных парков с редкими выглядывающими аттракционами, поросшими мхом и пылью. Кое-где виднелись скучающие люди, вооружённые какими-то самодельными ножами и стволами; они заметили наше приближение и заинтересованно повернулись, но, разглядев ближе, тотчас разочарованно отвернулись, словно разглядев что-то знакомое в облике автомобиля. Сердце Блэкхоулла нисколько не изменилось, район Стикс по-прежнему вбирал в себя всё самое плохое, стекающее из самых неблагополучных мест и тёмных подворотен. И это постоянство почему-то успокаивало.
Раздумывая над преданностью людей Роджера, я вдруг вспомнила об Анне, которая положила свою жизнь на алтарь поклонения Реджинальду, пока однажды не распознала его истинную нарциссическую натуру и не выбрала себя, оставив его. Припомнив пункт своего абсурдного плана, я с увлечением стала рассматривать окрестности, мимо которых мы проезжали. По правой стороне сквозь густые заросли кустарников и полуразрушенные небольшие сооружения виднелись заброшенные дорожки, по которым я очень давно и, казалось, совсем недавно ходила. Выпрямившись в кресле, провожая взглядом небольшой закоулок из непривлекательных зданий, я придвинулась ближе к стеклу.
– Мы можем здесь повернуть направо? – незамедлительно развернулась к Панчу, успев различить промелькнувшее знакомое четырёхэтажное здание с примыкающим к нему одноэтажным строением. Мужчина ничего не ответил, изогнув брови в немом удивлении, поворачивая направо. – Нам нужно к этому зданию, – указав направление, я нетерпеливо сжала ладони, стараясь усидеть на месте, пока Панч медленно подъезжал к сильно потрёпанному годами зданию. Кривой забор из металлической сетки нашёлся на прежнем месте, он заржавел и свернулся, опасно выставив острые, режущие края вверх. Автомобиль остановился. Выскочив из салона, я подбежала к зданию, стремительно поднялась по высоким ступеням вверх и остановилась у потёртой двери, слегка запрокинув голову, заметив старую табличку на каменной арке, посеревшей с годами.
– Купеческий дом-музей имени Реджинальда Бруно, – прочёл Панч, неожиданно оказавшись рядом. Мужчина нахмурился, поймав мой взгляд, и посмотрел в ответ с укором. – Пожалуйста, не говорите, что вы хотите зайти.
– Вы можете подождать меня снаружи, – предложила я, проигнорировав проскользнувшее предостережение в его голосе.
Панч молча продолжительно выдохнул, потянулся к карману, вытащив простенький Глок, перепроверил магазин, убедившись в заряженности пистолета, и коротко кивнул. Слегка удивившись преображению мужчины и его оточенной боевой готовности, я проверила револьвер в своём кармане, не торопясь доставать его, и шагнула ближе к входной двери, которая после внимательного осмотра оказалась приоткрыта. Едва потянув за ручку, я смогла без труда отворить заскрипевшую дверь. В нос ударил неприятный запах затхлости, пыли и других малоприятных ароматов, что часто можно было учуять в переулках старых районов Блэкхоулла. Игнорируя внезапную атаку обоняния, я шагнула внутрь здания и медленно побрела по коридору, разглядывая изменившуюся обстановку. Пол, покрытый какой-то липкой тёмной жидкостью, погряз в хлопьях пыли, из-за чего обувь стала неприятно прилипать при каждом шаге. Со стен сползли все отделочные материалы, обнажив осыпающуюся штукатурку. В углах скопилась многолетняя, почти окаменевшая паутина. Со стороны гостиной послышались чьи-то тихие выдохи и малосвязанные бормотания. Панч, следующий в шаге, напрягся, ступив чуть ближе. Посмотрев на мужчину, я потянулась к карману, вытащив револьвер, и, продолжая прислушиваться к звукам, с осторожностью заглянула в гостиную. Представшая картина повергла в немое изумление на несколько секунд. Панч, не выдержавший долгой паузы, выдвинулся вперёд и шагнул в гостиную. Он обошёл всю комнату, заглянув во все углы, и пнул дряхлую подушку дивана, вызвав небольшое поднявшееся облако грязной пыли. Остановившись у голого каркаса дивана, он присел на корточки перед мебелью, внимательно рассматривая лежащего на ней человека, изредка подающего признаки жизни закатыванием глаз и подрагивающими скрюченными руками. Опомнившись от лёгкого шока, я подошла ближе. Панч подался вперёд и дулом пистолета слегка тронул лежащего. Тот тихо простонал, шевельнувшись, и закутался плотнее в грязную объёмную ткань.
– Что с ним? – я опустилась на корточки, наблюдая за тем, как Панч проворно убрал пистолет и потянулся к незнакомцу, сдвинув мешающую ткань в сторону, прощупывая его пульс на шее. Смердящий запах, окутывающий всё пространство, начал ощущаться меньше, словно способность ощущать ароматы не выдержала и сдалась под невыносимым зловонием. Проверив пульс, Панч ощупал лицо лежащего, слегка потянув за веки и заглянув в глаза, и бегло осмотрел его руки.
– Он под веществами, – коротко бросил мужчина, с недовольством откинув синие сгибы локтей незнакомца, быстро скрывшиеся под грязными рукавами ветхой одежды. Поджав губы, Панч повернулся ко мне. – Почти все последователи Реджинальда плохо закончили. Он прикончил всех, кого смог, когда выбрался из Хеллерклиффа. Некоторые успели переметнуться к Кастильоне в поисках защиты, а те, кто не успел… – Панч со вздохом взглянул на лежащего, ненадолго замолчав. – Их осталось немного, но почти все они что-нибудь принимают. И рано или поздно, полиция забирает закоченевшие тела в тёмных переулках, – нахмурившись, мужчина поднялся на ноги. – Это живые мертвецы. Нам здесь нечего делать. Уверен, в здании он не один такой. Давайте покинем это место.
– Им можно помочь? – я поднялась следом, вдруг почувствовав причастность к незавидной судьбе незнакомца, который в моей памяти оставался одним из последователей Реджинальда. Возможно, лежащий в наркотическом бреду человек был одним из тех, кто поддерживал дружескую атмосферу среди фанатиков, не позволяя унынию поглотить нас всех, и я не могла не попробовать предпринять хоть что-то.
– Поверьте, им не нужна помощь, – Панч нахмурился, поймав мой взгляд. – Босс пытался помочь. Отправлял некоторых в Хеллерклифф на лечение, но их мозги уже давно промыты, они находят способ уйти из этого мира в любом случае, будь это вещества или верёвка с мылом, – мужчина опустил глаза. – Им не помочь. Идёмте отсюда, – он сдвинул брови, из-за чего лоб прорезали две морщины, и медленно зашагал в сторону выхода.
Не спеша следовать словам мужчины, я задержала взгляд на лежащем человеке. Его глаза закатились, бледные синеватые губы изогнулись в слабой улыбке. Спасение чужих жизней никогда не было моим призванием, а иногда и вовсе чьё-то спасение приводило к губительным последствиям. Вдоволь рассмотрев незнакомца, я повернулась к Панчу.
– Я хочу обойти всё здание. Не уверена, что найду что-то стоящее, но мне нужно заглянуть во все комнаты и обязательно попасть на чердак.
Комнаты первого этажа мы обошли в обоюдной тишине. Панч несогласно молчал, следуя за мной во все углы каждого помещения, стараясь не отставать. Он хмурился, протяжно вздыхая, когда мы преодолели первый этаж и полностью обошли второй, наткнувшись ещё на троих человек, лежащих на грязных полотнах, пребывающих мыслями где-то очень далеко. Третий этаж оказался безлюдным, густая пыль покрыла все поверхности, половицы лестницы слегка подгнили. Ступеньки, ведущие на четвёртый этаж, в прежнее личное убежище Реджинальда, оказались совсем трухлявыми. Панч не сделал и два шага по лестнице, как влажные доски заскрипели и сломались под тяжестью его тела. Обернувшись ко мне, мужчина отступил, поддев носком обуви торчащие щепки.
– Двигаться дальше опасно. Мы обошли всё здание. Теперь можем вернуться к автомобилю?
Обогнув Панча, проигнорировав его вопрос, я попробовала ступить на гнилую ступень. Доска под ногами тихо скрипнула.
– Я осмотрю чердак и вернусь, – бегло взглянув на мужчину, взобралась сразу на третью ступень, которая сохранила целостность. Панч шумно выдохнул. За последние несколько часов нашего совместного пребывания я научилась распознавать в громких выдохах возмущённые несогласия мужчины.
– Будьте аккуратны, – только и смог он произнести, следом насупившись и замолчав.
Сконцентрировав всё внимание на скрипе деревянных досок, я медленно поднялась к двери, ведущей в отдельное помещение Реджинальда. Замка? не оказалось, дверь открылась с небольшим применением физической силы. Пространство не сильно отличалось от прочих помещений здания: клочки пыли, густая паутина, ветхая мебель. Место определённо было заброшенным уже очень давно. Пол у рабочего стола оказался усеян старыми пожелтевшими схемами и чертежами. Книжная полка, некогда уставленная толстыми фолиантами, нашлась на прежнем месте, но уже изрядно изломанная и совершенно пустая. Чёткое разделение на секции для отдыха и работы казалось теперь размытым, всё пространство было заброшенным и пыльным. Я обошла просторное помещение. Неприятного душка, что въедался в лёгкие на первом этаже, здесь не ощущалось. В воздухе витали лишь запахи пыли и сырости. Чувствуя подступающую головную боль, я повторно обошла помещение и ненадолго задержалась у рабочего стола, рассматривая валяющиеся бумаги под ногами, покрытые плотным слоем пыльного песка. Немного поразмыслив, присела на корточки и собрала все листы, стряхнув с них всю грязь, что смогла. В руках оказались многочисленные чертежи неизвестных сооружений, схемы каких-то механизмов, записи, заляпанные бурыми пятнами. Заметки наверняка уже давно потеряли свою актуальность и вряд ли несли какую-то пользу, и, тем не менее, я аккуратно сложила их и убрала в карман, намереваясь чуть позже заняться их подробным изучением. Более немедля, не обнаружив ничего интересного, окинула последним взглядом помещение и поспешила обратно к лестнице. На нижних ступеньках ожидал обеспокоенный Панч. Он встрепенулся, расправив плечи и вопросительно качнув головой.
– Всё в порядке?
Шагнув ближе к мужчине, адресовав ему слабый кивок в качестве ответа, я предпочла не рассказывать о найденных записях, покоящихся в кармане брюк по соседству с револьвером.
– Делать здесь больше нечего. Можем ехать домой, – едва произнеся вторую фразу, я услышала, как Панч с облегчением выдохнул.
Автомобиль легко завёлся с пол-оборота, спеша покинуть место, будоражащее сознание всех несчастных, ведомых сюда старыми воспоминаниями.
Прибавив газу, Панч скорее стремился покинуть район, в котором мы прилично задержались. Время на панели приборов показывало почти пять вечера. Солнце лениво клонилось к закату, разливая тёплые лучи в небе, прорываясь сквозь городские небоскрёбы и серые облака. Мы приближались к окраине района, направляясь к мосту, ведущему к новому Блэкхоуллу. Память вырисовывала нужную дорогу домой, как вдруг старые воспоминания неожиданно переписали маршрут, выстроив новый. Я повернулась к Панчу, заранее зная его неодобрение моей идеи.
– План изменился, мне нужен местный бар. Можем свернуть на следующем повороте?
Панч продолжительно выдохнул, сбавляя скорость.
– Сегодня вы – босс, – ответил он с нежеланием, коротко кивнув.
Описав небольшую петлю, немного заплутав в изменившемся ландшафте, мы, наконец, остановились у поблёкшей вывески старого бара, повторное посещение которого я не задумывала, не впечатлившись и в первый раз визита много месяцев и теперь уже лет назад.
Захлопнув дверцу со стороны пассажира, я окинула долгим изучающим взглядом невысокое здание. Небо уже успело потемнеть, на город плавно опускались сумерки. Фонари поблизости не загорались, поблёскивая перегоревшими нитями накала в разбитых стеклянных колбах. Зажглась поблёкшая вывеска бара, вырисовывая всё тот же одинокий бокал треугольной формы.
– Вы действительно хотите посетить это место? – Панч с сомнением остановился рядом. Посмотрев на мужчину, я молча кивнула. Нахмурившись, он потянулся к карману, что-то перепроверив, и, окинув меня быстрым взглядом с головы до ног, слегка поджал губы. – Не светите оружием лишний раз, – он ступил ближе к двери и приоткрыл её, пропуская меня вперёд. – Если что-то пойдёт не так, дайте мне знак, и мы уйдём.
Получив короткое, но ёмкое предупреждение, я задумалась об изменившихся правилах, новых порядках и временах, о которых говорил Людовик, и зашла в бар.
Заведение нисколько не изменилось, обладая тем же шармом лёгкой опасности сомнительного времяпрепровождения в компании специфического контингента. Внутри оказалось людно, свободных мест почти не было: один одиноко стоящий стул у барной стойки, ещё два в самом углу за неприглядным пустующим столиком. Играла музыка, приглушая разговоры и нечастые выкрики опьяневших посетителей. Обведя взглядом всё помещение, я нашла взглядом бармена, что готовил напитки в мутных бокалах, и направилась прямиком к свободному стулу у барной стойки. Краем глаза заметила, как Панч поспел следом, не отставая ни на шаг, и каким-то образом сумел занять место с левой стороны, вытеснив другого гостя со стула. Разлив напитки по бокалам, бармен выкрикнул о готовности заказов и лихо пустил стаканы по стойке, влетевшие в руки посетителей. Перекинув мокрое с грязными разводами полотенце через плечо, он поспешил в нашу сторону и, пересёкшись со мной взглядом, ступил ближе, навалившись на барную стойку.
– Какие симпатичные гости в нашем заведении, – с улыбкой присвистнул бармен. – Что будешь пить, милочка?
– Привет, Герти, – я адресовала мужчине лёгкую улыбку, узнав старого знакомого, нисколько не изменившегося с годами за исключением поседевших волосков, пробивающихся в спутанной шевелюре, заправленной за уши.
Бармен растерянно улыбнулся, бегло обежав глазами мою фигуру.
– Мы знакомы? – он придвинулся чуть ближе, выставив локти на стойку. – Не могу вспомнить твоё лицо, но, клянусь, мы где-то встречались. Таких красоток нечасто видишь в моей работе, – он подмигнул и отодвинулся, откликнувшись на громкий стук пустого бокала. – Никуда не уходи, скоро вернусь, – обратился ко мне Герти, легко хлопнув по стойке, и поспешил к гостю, ожидающему новую порцию напитка.
Панч, не привлекающий к себе внимание, практически не шевелящийся с момента нашего прибытия в бар, слегка подвинулся на скрипнувшем стуле, склонившись ближе ко мне.
– Будьте аккуратнее с этим типом, он жуткий сплетник.
Герти очень быстро вернулся. Панч отодвинулся.
– На чём мы остановились? – бармен улыбнулся, упираясь ладонями о столешницу. Прищурившись, он не сводил с меня глаз, пытаясь вспомнить. Понимая, что его попытки не увенчаются успехом, я улыбнулась и подвинулась ближе, подперев подбородок рукой.
– Когда мы встретились, ты представился как сплетник и хороший джентльмен. Мне была нужна информация об одном из самых разыскиваемых преступников, и ты предупредил об опасности выискиваемой информации и угостил меня виски, – я старательно избегала упоминания имени Роджера, чувствуя на себе прожигающий взгляд Панча, ещё слыша его предостережения.
– Ха, – отреагировал Герти, удивлённо вскинув бровью. Он качнул головой и слабо улыбнулся. – Кажется, припоминаю. Только это было очень давно, а ты, насколько я помню, выглядела точно так же, как и сейчас, – он без промедления достал полупустую бутылку с золотистой жидкостью и налил порцию в мутный бокал, придвинув ближе. – Завидую твоей генетике, меня, как видишь, время не пощадило.
– Неправда, ты хорошо выглядишь, Герти, – я улыбнулась и притянула бокал к себе, завидев, как мужчина приосанился и пригладил волосы. Он придвинулся к стойке, доверительно наклонившись ближе.
– За чем пожаловала на этот раз? – в его глазах вспыхнул огонёк интереса.
– Мне нужна информация, – отпила из бокала, с удивлением отметив про себя неплохой вкус терпкого виски. Ассортимент бара изменился с прошлого посещения в лучшую сторону.
Бармен хитро улыбнулся.
– О ком или о чём?
Предварительно посмотрев по сторонам, я сосредоточила всё внимание на Герти, чуть придвинувшись к бармену.
– Мне нужна любая информация о Реджинальде Бруно.
Реакция последовала незамедлительно. Герти нахмурился и отодвинулся. Посетитель, сидящий с правой стороны, вдруг взорвался громким смехом и повернулся ко мне.
– Реджинальд Бруно? – грубо поинтересовался мужчина средних лет отталкивающей внешности с короткой бородкой. Он полностью развернулся ко мне, протащив локтем по столешнице стакан с прозрачной жидкостью и небольшую плоскую деревянную тарелку с лежащим на ней небольшим ножом и недоеденной закуской. Окинув оценивающим взглядом с ног до головы, мужчина нагло усмехнулся, опираясь правой ладонью о столешницу. – Его здесь не жалуют, и путь ему заказан, – левая рука, испачканная в жирном масле, сжалась в кулак. – И таких, как ты, тут не любят, – выдохнул он в лицо, обдав несвежим дыханием.
– Какое совпадение. А я не люблю таких, как ты, – обратилась к мужчине, игнорируя неприятный запах из его рта. Краем глаза заметила, как Герти с опаской перевёл взгляд с грубого посетителя на меня. Он потянулся к краю фартука, из-за которого показался краешек ствола пистолета. Сбоку предупредительно шевельнулся Панч.
– Давайте не будем ссориться, – ощутив кожей внезапно накалившуюся обстановку, я изогнула губы в фальшивой вежливой улыбке. – Вы вернётесь к своему занятию… – кивнула на выпивку и закуску. – А я к своему. Уладим этот вопрос полюбовно.
Мужчина ухмыльнулся.
– Полюбовно, значит? Знакомые слова, – он прищурился, повторно бегло обежав глазами. – Манера речи, выглаженный костюмчик и улыбка невпопад. Ты, часом, не подружка того, о ком спрашиваешь?
Разозлившись оскорбительному вопросу, я не сразу поняла, что произошло. В руке вдруг оказался нож, который я с силой вонзила в лежащую ладонь грубияна. Мужчина заорал, а на мои плечи опустились тяжёлые руки Панча, резко тряхнувшие назад, из-за чего я слетела со стула и резво вскочила на ноги. Перед лицом пролетел кулак. Увернувшись, я подалась вперёд, намереваясь нанести удар ногой размахивающему одним кулаком незнакомцу, но не смогла этого сделать, как меня утянули к выходу. Грубиян с проткнутой рукой вытащил окровавленный нож из раны и отбросил его в сторону, попав в чужой стакан. Бокал треснул, содержимое вылилось на посетителя, и тот, выкрикнув ругательства, бросился на другого гостя заведения, сбросив его со стула, влетев в чужой столик. Зазвенела посуда. Бармен скрылся за барной стойкой. Стряхнув капающую кровь с руки, грубиян едва двинулся в мою сторону, как в него влетело пьяное тело, сбив с ног. Вырываясь из цепких рук, я пыталась кинуться в завязавшуюся драку. Музыка, доносящаяся из стареньких динамиков, стала звучать громче, словно пытаясь заглушить звуки бьющейся посуды, хруста мебели и громких ругательств. Вырвавшись у самого выхода, я бросилась обратно, заехав кому-то кулаком по спине. Костяшки вспыхнули болью, и, игнорируя неприятное ощущение, я стала проталкиваться дальше, отпихивая от себя дерущихся, намереваясь найти своего обидчика, ещё слыша в своей голове его гадкий вопрос. С правой стороны в висок вдруг прилетел чей-то кулак и, поздно завидев его, я не успела увернуться, почувствовав лёгкое потемнение в глазах. Музыка ненадолго оглушила, в воздухе завитал стойкий запах спиртного.
Часто заморгав, уже в следующее мгновение обнаружила себя на переднем сиденье авто, за рулём сидел Панч, резво выруливающий от бара. Он быстро выехал на нужную дорогу и поддал газу, сбросив стрелку спидометра на максимальную скорость. Понимая, что драка осталась позади, я потёрла слегка саднящий висок и, заметив покрасневшие костяшки пальцев, следом растёрла и их, сгибая и разгибая пальцы, проверяя на наличие незаметных глазу увечий.
– Будет синяк? – осторожно поинтересовался Панч, указав на висок. – Нужно приложить что-нибудь холодное, может и не появится.
Изучающе посмотрев на мужчину в течение нескольких секунд, я зачем-то кивнула ему и потянулась к карману, вытаскивая револьвер. Панч напрягся, бросив мне короткий малопонятный взгляд. Слегка раздражившись реакции мужчины, перевернула оружие дулом от себя и приложила самую холодную часть к пострадавшему виску.
Бар, как и весь район, остался далеко позади. Мы проезжали по улицам нового Блэкхоулла, направляясь по прямому маршруту к поместью. Предпочитая не заговаривать первой в тишине салона, что нарушалась лишь гулом работающего мотора авто, я раздумывала над случившейся ситуацией в баре, отметив про себя, что Панч практически до последнего не влезал в разговор, успешно притворяясь невидимкой в стенах сомнительного заведения.
– А босс не шутил, когда предупреждал о столовых приборах, которые вы любите использовать в качестве оружия, – неожиданно нарушил молчание мужчина, изогнув губы в сдержанной улыбке. Поймав мой взгляд, он вопросительно приподнял брови. – Уверены, что не хотите сообщать боссу о своём плане? Я буду молчать до тех пор, пока он напрямую меня не спросит, но если вы и дальше продолжите вести себя столь громко, то босс сам вскоре узнает, и тогда скандала не избежать.
– Скандала? – я не была уверена, что конкретно имел в виду мужчина, и потому решила уточнить, теряясь в сомнениях, преследуемых на протяжении всего дня. – Раньше приспешники Роджера были рады влезть в любую драку, и для меня кажется невероятным, что мы сбежали, едва в баре начался переполох…
– Который вы сами и устроили, – продолжил Панч, продолжительно выдохнув. Посерьёзнев, он некоторое время помолчал, о чём-то размышляя. – В последнее время босс старается не влезать в громкие скандалы, в которые может вмешаться полиция. Ситуация в ресторане, куда прибыл спецназ во главе с Чейзом, не в счёт. Полиция и отряд Чейза работают по отдельности, и… – мужчина глубоко вдохнул, расправив грудь. – Давайте я кое-что проясню. Босс имеет определённую устойчивую репутацию. Его зовут королём преступной деятельности, но перед законом он практически чист, спасибо славной верхушке Блэкхоулла, пользующейся его услугами, – Панч усмехнулся, а я перестала шевелиться, внимательно слушая мужчину, боясь, что он умолкнет, решив, что сболтнул лишнего, но он, казалось, и не собирался останавливаться. – Отряд Чейза сотрудничает с полицией только в официальных бумагах, в основном подчиняясь самому плейбою. Чейз возомнил себя защитником города и очень ответственно подошёл к своей цели, отлавливая преступников. Он угрожал отправить босса в Рэйкаст, но не сможет, даже если сильно захочет. У полиции нет полномочий арестовывать босса, у него заключено соглашение с… – Панч ненадолго замолк, сжав губы, осекшись. Посмотрев на меня, он поспешно отвернулся. – Полиция не трогает босса, но его предупредили, чтобы он вёл себя аккуратнее, пока Чейз не угомонится со своей игрой в героев и злодеев. Только босса это забавляет, и иногда он намеренно растравливает парнишку, чтобы тот злился от своего бессилия, – мужчина коротко кашлянул. – Соглашение распространяется только на босса, поэтому мы все действуем аккуратно, стараясь не нарушать закон хотя бы на сознательном уровне. Времена изменились, вам тоже стоит вести себя осторожнее, ваше имя давно очищено от старых обвинений.
Панч замолчал. Я не торопилась что-либо говорить, обдумывая всё, что он сказал. Почувствовав, что лёгкая боль в виске отступила, а револьвер стал тёплым, убрала оружие в карман за его ненадобностью. Немая пауза затянулась. Автомобиль выехал на гравийную дорожку, ведущую к поместью. Повернувшись к мужчине, я задумчиво нахмурилась:
– Не имеет смысла спрашивать у вас, с кем заключил соглашение Роджер, не так ли?
Панч молча отрицательно качнул головой, даже не взглянув в мою сторону. Мы подъехали к дому, остановившись у входной двери. Заглушив мотор, мужчина слегка повернулся.
– Не забудьте сумку с оружием, что вы просили. Я не стану докладывать боссу о ней, как и не стану вдаваться в подробности того, где мы сегодня побывали. Вам здорово досталось от того придурка, что заехал кулаком. Синяка нет, но он ещё может появиться. Отдохните сегодня и примите обезболивающее, удар был сильным, – слова внезапной заботливой поддержки со стороны Панча слегка удивили, заставив улыбнуться. Мужчина вопросительно приподнял брови. – У вас есть какие-то пожелания, если босс снова отправит меня к вам?
Немного подумав, я утвердительно качнула головой.
– Найдите мне все газеты за последние полгода, что сможете.
Третья глава
Проделав ту же утреннюю процедуру, что и последние несколько дней, я сняла с плиты свежесваренный чёрный кофе и, сделав несколько глотков обжигающего бодрящего напитка, направилась в кабинет, быстро перебирая босыми ногами по холодному полу. Роджер уехал, едва часы показали половину восьмого утра. Он на постоянной основе стал пропадать в своём штабе, являясь поздно ночью и покидая поместье рано утром. Немного обижаясь на Бруно за практически полное отсутствие совместного времяпрепровождения, я старалась использовать появившееся свободное время по максимуму, навёрстывая упущенное. Панч нашёл сотни газет и ещё десятки листовок уже на следующий день; мужчина упаковал их в несколько коробок, доставив под моим наблюдением прямиком в кабинет. От водительских услуг Панча пришлось отказаться на ближайшее время, пока я была занята чтением, поиском и анализом нужных материалов.
Отставив чашку с горячим кофе на стол, заваленный многочисленными счетами и уведомлениями о денежных выплатах, приносимых от процентов когда-то проданного Чейзу издательства, окинула критическим взглядом весь кабинет. Высокий шкаф оказался полностью увешанным вырезками из газет прямо к стоящим на полках книгам. Вырезки помогли обрисовать картину изменившегося Блэкхоулла. Новостные заметки, сплетни, интервью и отдельные вырезанные цитаты украшали боковую сторону шкафа. За эти дни, проведённые безвылазно в поместье наедине с бесчисленными кипами бумаг, я обнаружила несколько интересных фигур, которые стабильно появлялись на первых полосах жёлтых газет.
Первой подобной фигурой стал Счастливчик Сэм. Я подошла ближе к плохо пропечатанной фотографии мужчины, рядом с которой имелась громкая статья о жульничестве. С красочного, но не слишком чёткого снимка смотрел молодой привлекательный мужчина. Он имел каштановые вьющиеся волосы, выразительные тёмно-карие глаза и невероятно обаятельную улыбку, которая вводила в заблуждение и помогала мужчине жульничать за картами прямо перед носом его противников. Счастливчик Сэм имел по-настоящему уникальные способности ко всем разновидностям азартных игр, особенно виртуозно он управлялся с картами. Уличить мужчину в жульничестве не представлялось возможным, из-за чего полиция разводила руки, не имея законных претензий для ареста, а в газетах регулярно появлялись статьи о предупреждении опасности азартных игр.
Второй, поистине грациозной особой, украшающей преступную часть Блэкхоулла, была Мадлен Ромбе?. Ей отводилась целая полка моего шкафа, где я смогла собрать многочисленные газетные выдержки об очаровательной француженке, завоевавшей симпатию в высших кругах городского общества. Молодую женщину часто заставали фоторепортёры на светских мероприятиях. Обладая эстетическим чутьём в выборе нарядов, Мадлен отличалась хорошим вкусом и в выборе ухажёров, каждый раз появляясь на публике с новым спутником или спутницей из узкого круга элиты Блэкхоулла. Из тех же жёлтых газет я узнала, что в юном возрасте Мадлен пала жертвой невероятной любви с наследником огромной империи, обещающей безбедное будущее вплоть до третьего поколения преемников. Уже у алтаря француженка вдруг опомнилась и передумала, сбежав из-под венца. Несостоявшуюся свадьбу обсуждали ещё несколько месяцев, пока однажды на вечернем приёме властвующей верхушки Блэкхоулла не появилась Мадлен под руку с молодым миллиардером в качестве сопровождающего кавалера. Её бывший жених вскоре уехал из города, по слухам, отправившись в поисках счастья на север страны. С тех пор мисс Ромбе обзавелась целым списком поклонников, которых она время от времени отвергала, когда те начинали испытывать сильное влечение. Мадлен умело играла чувствами влюблённых в неё людей, пользуясь их вниманием, после чего также виртуозно шантажировала, вытягивая драгоценности в качестве оплаты своего молчания и трогательного прощания. Мелким изданиям француженка приглянулась необычайно сильно, я нашла уйму информации о девушке и прониклась симпатией после прочтения многочисленных коротких заметок с приложенными фотографиями миловидной блондинки с голубыми глазами. Успех в узком кругу городской элиты объяснялся легко: Мадлен была идеальной девушкой с картинки. При чтении материалов о сердцеедке я узнала о том, что узкий круг элиты не был столь мал, каким я его помнила. Действующая верхушка Блэкхоулла обзавелась несколькими симпатичными семьями, имеющими власть и деньги, которые переехали в город не так давно. Блэкхоулл развивался, завлекая в свои объятия новых жителей, стремящихся обзавестись недвижимостью в благополучных районах, разрастающихся с каждым годом ещё на несколько тысяч человек.
Не отрывая задумчивого взгляда от многочисленных газетных вырезок, взяла кружку с кофе и сделала большой глоток ароматного напитка, согреваясь горьковатым вкусом.
Следующим частым гостем первых полос был Сол Эрнандес. Газеты публиковали разные материалы, используя одну и ту же фотографию мужчины, сделанную ещё во время его службы в Гражданском суде Блэкхоулла. Это был крупноватый мужчина с лёгкой залысиной на теменной части, которую он прикрывал седеющими волосами. Всю свою жизнь Сол посвятил работе в суде, имел стабильный заработок и безукоризненную репутацию среди коллег. Два года назад Эрнандес покинул пост судьи с громким скандалом, который вылился в два выпуска вечерних новостей, где журналисты провели полноценные расследования о денежных махинациях, в которых участвовал Эрнандес. Оставшись без работы, тогда ещё сорокапятилетний мужчина очень быстро опустился на самое дно социального порицания. Скитаясь по беднейшим улицам Блэкхоулла, Сол обрёл себя нового в роли бродячего судьи под прозвищем Грязный законник, коим мужчину окрестили газетчики. Пользуясь знаниями действующих законов, Эрнандес без проблем стал регулярно присваивать чужую собственность. Полиция поначалу арестовывала мужчину, но вскоре отпускала за неимением законных оснований. Сол оказался чрезвычайно подкован в юридических вопросах и невероятно падок на лёгкие деньги, добытые путём отжимания у случайных незнакомцев. Городская общественность разделилась на два лагеря, чью ненависть и симпатию подпитывала жёлтая пресса, падкая на любые грязные скандалы и слухи. И с некоторых пор одна половина города с особым рвением следила за всеми событиями в новой бандитской жизни Сола Эрнандеса, другая же требовала любыми способами наказать мужчину за его многочисленные преступления.
Ступив ближе к шкафу, я аккуратно поправила сложившуюся пополам фотографию молодого мужчины, ещё одного любимца жёлтых газет, и отпила остывающий кофе, рассматривая снимок Джозефа Мо Ханта. Полное имя мужчины засветилось в таблоидах всего один раз, после чего упоминалась его краткая версия – Джо Хант. Молодой человек стал предводителем целого клана, когда ему ещё не было и двадцати четырёх лет. С тех пор прошло шесть лет. Джо Хант заинтересовал меня больше прочих. Обладая своенравным и задиристым характером, он отличался преданностью своему клану, выступая в роли настоящего апологета сложившихся традиций. Собирая заметки о Ханте, я обнаружила интересное сходство с бывшей Семьёй, ныне кланом Кастильоне. Джо Хант обладал природным интересом к налаживанию связей, напористостью к завоеванию власти и чутьём к ведению дел. Подобными качествами когда-то славился Винсент Кастильоне, и я подумала, что Джо мог выбрать его в качестве примера для подражания. По нескольким найденным фотографиям, на которых Хант оказывался запечатлённым мельком и чаще всего в движении, из-за чего снимки получались смазанными, я всё же смогла собрать полноценный образ. Джо имел светлые волосы средней длины, которые он постоянно собирал в низкий пучок, и короткую бороду, из-за чего его можно было легко с кем-то спутать, в особенности на некачественных фотографиях в окружении других молодых людей. Тем не менее Хант имел свою отличительную черту – крупные татуировки на предплечьях, часто выглядывающие из-под закатанных рукавов рубашек. По этим татуировкам его и находили газетчики, публикуя материалы о росте организованной преступности, противостоящей правоохранительным органам. Джо Хант был настоящим взрывным коктейлем с, казалось бы, несочетаемыми элементами: непоколебимой верностью старым традициям и невероятной тягой к авантюризму.
Кофе закончился, на губах остался его горьковатый привкус. Отставив пустую чашку на стол, заваленный бумагами, бегло оглядела увешанный газетными вырезками шкаф и направилась к рабочему столу. У всех тех людей, что я поместила на свою импровизированную доску, имелись свои последователи, приверженцы и поклонники. Теперь желание Софии Кастильоне вернуть меня в Семью становилось яснее. Семья, она же клан Кастильоне, пока был самым крупным кланом города. Банды Блэкхоулла росли, численность участников отдельных группировок увеличивалась. Вскоре клан Кастильоне могли потеснить другие кланы и банды, а за ними наступили бы конфликты на фоне деления территории и власти, что привело бы к боевым действиям только окончательно пришедшего в себя Блэкхоулла. Я присела в кресло и затем полностью откинулась на спинку, погрузившись в размышления.
Имена Счастливчика Сэма, Мадлен Ромбе, Сола Эрнандеса и Джо Ханта прочно засели в моей голове. На данный момент это были самые крупные фигуры на игральной доске за звание следующего претендента на владение городом. Но пока истинными негласными королём и королевой Блэкхоулла оставались Роджер Бруно и София Кастильоне, которые испытывали молчаливую неприязнь друг к другу и не торопились запускать необратимый процесс вражды за желаемое звание, понимая об опасности обострения интереса у других претендентов, едва подступающих к власти.
Наткнувшись взглядом на лежащий лист бумаги, вытащенный менее часа назад из конверта, украшенного выведенным золотистым символом, поддела письмо пальцами и бегло пробежала глазами по написанному тексту. Внизу значилась подпись Прескотта Чейза, отпечатанная штемпелем. Когда-то проданное издательство Самуэля Эпуларио Чейз Интерпрайзерс и по сей день приносило свой стабильный доход, переводимый на счёт в банке, открытый тем же Чейз Интерпрайзерс, когда обнаружилась моя пропажа, затянувшаяся на долгие годы. Издательство росло, благодаря умелому ведению дел компании Чейза, открывая новые филиалы по городу. Мой процент от доли издательства остался прежним, но за прошедшие годы на банковский счёт набежала приличная сумма в силу того, что счётом никто не пользовался. В Чейз Интерпрайзерс были осведомлены о моём исчезновении и тем не менее из компании регулярно присылали отчёты обо всех изменениях, проблемах и успехах издательства. В руках лежал последний присланный отчёт за второй квартал нынешнего года, и меня искренне поразили не подробности проделанной работы, а то, каким образом Прескотт Чейз успевал совмещать управление компанией отца и руководство специальным отрядом по поимке и устранению преступных лиц.
Разумного объяснения не нашлось. Мне была необходима личная встреча со Скоттом, чтобы узнать ответы на интересующие меня вопросы и прояснить ситуацию.
Как и каждое утро последних нескольких дней, Панч прибыл ровно к одиннадцати утра. Не рассчитывая на то, что я сегодня решу выбраться из поместья, мужчина немного покружил у дома и ненадолго остановился, чтобы протереть лобовое стекло. Удивление легко считалось с лица Панча, когда я вышла из дома и направилась прямиком к мужчине.
