По доброй воле

Не знаю, какой инстинкт помог. То ли чутьем, то ли краем глаза я отметил летящий в мою голову предмет и поймал его левой рукой. Сжав гладкое дерево, повернулся к Джексону. Недостаточно быстро…

Первый удар пришелся по предплечью левой руки. Второй – по правой.

– Не отвлекайся!

Я перехватил оружие двумя руками, но Джексон отступил с совершенно не идущей ему грацией. Он остановился в четырех шагах от меня и удовлетворенно хмыкнул, окидывая взглядом мою стойку – опорная правая нога чуть впереди, корпус в идеальном наклоне, развернут аккурат так, чтобы принять следующий удар.

Меня и порадовал, и поразил этот факт – тело все помнит! Несмотря на то, что в бой я не вступал уже больше года, мышцы помнили, что нужно делать.

– Неплохо.

Я переступил на пару дюймов, когда мужчина медленно двинулся по кругу, огибая меня. Он едва держал оружие, но пары встреч с этим парнем лично мне хватило, чтобы понять – небрежность напускная, для усыпления бдительности.

– Ты принял три правила, которые отталкивают большую часть потенциальных вольников. Но эти правила – не единственные. Есть те, которые усвоить можно только в тренировочном зале. Их ты омоешь потом и кровью. И если я однажды появлюсь ночью в твоей спальне и скину тебя с кровати, расскажешь их без запинки, потому что будешь жить по этим правилам. И первое – фрилансер никогда не ослабляет внимание.

Задумавшись, я пропустил момент, когда Джексон начал двигаться. Он рванул ко мне со стремительностью пули. Я вскинул оружие в попытке отбить удар, но мужчина поднырнул под моей рукой, почти касаясь коленом пола, и ударил меня по лопатке.

Я вскрикнул от неожиданности. Больно практически не было – Джексон бил не сильно, но целенаправленно. Быстро и точно, не прилагая особых усилий.

Я развернулся к противнику и тут же согнулся пополам, когда конец шеста вошел в мой живот.

– Никогда!

Удар по спине. Несильный, но ощутимый.

Я выпрямился, ища взглядом противника, и тут же получил новый удар. Джексон успел обойти меня и напасть со спины.

Я развернулся, ведя шест в слепую атаку. Естественно, не попал. Мужчина плавно отшагнул и снова двинулся по кругу.

– Запомни, Дэниел, твое внимание – то, от чего зависит не только твоя жизнь, но и жизнь твоих товарищей. Помни об этой каждую секунду, будь ты в тренировочном зале, на задании или в баре. Помни и про второе правило – фрилансер ВСЕГДА готов к бою!

Он рванул ко мне, и я был готов. И начал двигаться навстречу, уверенный, что на этот раз хотя бы по шесту попаду!

Оружие со свистом рассекло воздух в том месте, где только что был Джексон – он гибкой кошкой ушел вниз и вынырнул справа от меня. Я вложил в атаку слишком много сил – инерция круто развернула корпус, и плечо прострелила острая боль.

Первый удар пришелся по открывшемуся правому боку. Второй – по лопатке.

В груди вскипела злость. Удары Джексона были практически безболезненными и напоминали жужжание надоедливой мухи.

«Значит, вот так выглядит обучение на практике в его исполнении?! Может, зря боялся тренировок с командиром, а, Стоун?».

И снова Джексон словно мысли мои прочитал. Когда я ринулся в атаку, он хищно улыбнулся, текуче отступая на несколько шагов, перехватил мое оружие и вырвал из рук. В следующее мгновение уже две палки со свистом рассекли воздух над моей головой. Джексон крутанулся на места и изящным ударом едва не перебил мне руки чуть выше локтей.

Я сдавленно охнул и тут же рванул вперед, чтобы отобрать оружие, но у моего противника были на него свои планы. Следующий удар пришелся по бокам с обеих сторон, прямо в тазовую кость. Резкая боль сменилась нытьем ушибленных мышц.

Джексон закрутился вокруг своей оси, вырисовывая фигуры двумя шестами, не давая подступиться без травм, вполне возможно несовместимых с жизнью. Я даже полюбоваться его техникой успел, за что снова едва не схлопотал по лбу.

– Внимание, Дэниел! Внимание и боевая готовность!

Я схватил брошенный мне шест и замер, переводя дыхание и со злым раздражением поводя правым плечом – боль усиливалась.

Джексон перехватил бяньгань двумя руками и отступил на несколько шагов. Даже не покраснел, сукин сын! С меня УЖЕ пот ручьем тек, а он даже не вдохнул лишний раз! Словно за утренней газетой вышел в махровом халате!

«Не сравнивай себя с ним! Так точно до пенсии не доживешь!».

– Ты ВСЕГДА должен быть готов к бою. Даже если задание состоит в том, чтобы доставить животное в зоопарк, ты должен быть готов к бою!

Он перекрутил шест и замер в стойке, выставив левую ногу. Из гривы небрежно зачесанных темно-русых волос выбилась прядка, к хренам собачьим уничтожая мировой порядок и развязывая межплеменную войну где-то в африканской глуши.

– Третье правило – фрилансер ВСЕЦЕЛО доверяет своему командиру. Он слушает его и моментально реагирует на приказы.

Джексон ринулся на меня и крикнул:

– СЗАДИ!

Голые рефлексы заставили меня выставить шест вперед, чтобы принять удар. Но удар прилетел не оттуда.

Левое плечо пронзила боль. Мышцы на мгновение свело спазмом. Я едва не рухнул на колени и обернулся. За моей спиной стоял ухмыляющийся Мартин.

– Привет, Стоун.

«…всегда готов к бою…».

Я рванул к нему, занося шест для удара. Мужчина повел свое оружие в атаку.

«…никогда не ослабляет внимание…».

Краем глаза я увидел летящий в меня бяньгань Джексона и извернулся, отбивая удар. Когда шесты столкнулись, вибрация ударила в пальцы, но я не остановился, отразил удар Мартина и отшагнул, увеличивая расстояние между нами.

Позиция оказалась паршивой – Джексон оказался где-то позади, а его я боялся больше, чем Майерса!

Я быстро глянул поверх плеча, едва не схлопотал по голове и снова ринулся на Мартина, который с хохотом увернулся от атаки.

– Остынь, Стоун. А то убьешь меня ненароком!

В его голосе было столько ядовитого сарказма, что я едва не поперхнулся. Новую атаку прервал ледяной голос Джексона:

– Четвертое правило – фрилансер доверяет бойцам своего отряда, слушает их и реагирует.

Мартин тут же рявкнул:

– Сзади!

Я круто развернулся и выставил шест вертикально перед собой. Джексон ударил, почти выбив мое оружие, но я испытал злую радость. Дьявол! Да за моей спиной разворачивались крылья! Кажется, я начал понимать суть тренировки…

Губы командира растянулись в хищной улыбке.

– Правило!

«Внимание!».

Я развернулся и успел отразить удар Мартина, а потом попытался нанести свой. Лишь только попытался, потому что он рявкнул:

– Сзади!

Я снова развернулся и встретил удар Джексона…

Мы бились втроем, двое на одного. Мои мышцы ныли и гудели от напряжения, а мои противники словно и не напрягались вовсе! Их удары были не частыми, но точными. И я встречал каждый! И каждый раз пальцы пробивала боль, но я лишь крепче сжимал бяньгань.

Дыхание сбилось, боль в правом плече стала острой, словно от ножевого ранения, движения становились все более вялыми и неуверенными, в то время как противники двигались так легко, будто завтракали, а не нападали без передышки!

– Сзади!

– Справа!

«От меня или от тебя?!».

– Сзади!

Они выкрикивали команды, предупреждая об атаках, и я вертелся волчком. Я даже не знал, что способен на такое!

Нет! Во времена службы у меня тоже был потрясающий учитель! Грин тренировал меня до изнеможения, я порой падал от усталости прямо на плацу! Но эти двое…

«Их двое, Стоун! Будь ты здесь с Грином против этих двоих…».

Я вздрогнул от неожиданности, пораженный до глубины души – какого дьявола мне это в голову пришло?! И потерял драгоценную секунду.

– Слева!

Задыхаясь, я повернулся вправо и получил по спине. Удар вышел крепким, добротным. Я вскрикнул и сделал два нетвердых шага вперед.

«Давай, Стоун! Соберись!».

Я ускользнул от очередной атаки Мартина и остановился в десяти шагах от противников.

Легкие горели, горло пересохло и нещадно жгло. Я сглотнул и зашелся кашлем. А эти двое…

Я с досадой прохрипел:

– Кто вы, люди?!

Мартин расхохотался, а Джексон удовлетворенно хмыкнул.

На мой вопрос, естественно, никто не ответил.

– Хорошо, Дэниел. Ты быстро усваиваешь уроки.

– Хаммер, ты его явно перехваливаешь!

Джексон одарил товарища насмешливым взглядом.

– Себя вспомни.

Я улыбнулся против воли, когда лицо Мартина вытянулось. Он неопределенно пожал плечами.

– Все мы там были.

Я раздраженно фыркнул.

– Что дальше?

Джексон и Мартин одновременно повернулись ко мне. Глаза первого обожгли холодным блеском.

– Ты уже готов?

– Фрилансер всегда готов к…

Я не успел договорить, потому что Джексон ринулся на меня, занося шест. Все мышцы заныли, а правое плечо прострелила боль, когда я с огромным трудом заставил уставшее от забытой нагрузки тело шевелиться.

Я ждал атаку Майерса и следил за ним краем глаза, но он оставался неподвижен.

Я успел развернуться как раз в тот момент, когда оружие Джексона начало опускать, и выставил бяньгань, схватив его обеими руками с разных концов. А спустя секунду ошалело моргал, уставившись на две половинки прочной палки.

А если бы этот удар мне по хребту прилетел?!

Я отшвырнул обломки в сторону и побежал к стеллажам с оружием. За спиной раздался ледяной голос:

– Правило пятое, Дэниел! Оружие – не то, что фрилансер держит в руках! Фрилансер – оружие!

Я почти добрался до стеллажа с боевыми шестами, но меня отбросил удар в бок. Джексон оказался быстрее и проворнее и снова перешел в наступление. Он двигался рвано и быстро, но в то же время мягко и плавно. И когда он атаковал, слишком сильно замахнувшись палкой, я умудрился обогнуть его и ухватиться за ее конец у него за спиной. Рывок – и оружие у меня!

Мартин радостно вскрикнул, и я нарушил правило – отвлекся, ослабив внимание

Да при чем тут Мартин?! Я от восторга чуть штаны не обмочил!

В следующее мгновение палка снова была у Джексона, удар пришелся по моему левому предплечью. Рыча от боли и злой обиды, я выставил кулаки, но противник больше не атаковал. Он смотрел на меня с нескрываемым удовлетворением.

– Прекрасно, Дэниел! Продолжай в том же духе.

Я вспомнил, как Аарон говорил про командира – он всегда получает то, что хочет.

«Гребаная красотка, Стоун. Посмотри! Он действительно рад, что заполучил тебя».

Эта мысль придала сил, и я заставил себя выпрямиться, глядя на командира в упор.

Я дышал с трудом. Воздух жег глотку. Все тело болело и ныло, но я хотел еще. Еще больше атак! Еще больше боя!

«…в тебе горит огонь, Дэниел Стоун. Это – твоя суть…».

Джексон отошел к Майерсу, не сводя с меня взгляда.

– Есть еще несколько правил, которые тебе предстоит усвоить. У тебя будет для этого время. Сейчас запомни еще одно.

Он отбросил бяньгань и повернулся к Майерсу. Скрестив руки, выставил их перед собой, блокируя прямой удар в голову.

– Это правило ты должен запомнить, как свое имя, и не забывать ни на секунду. Однажды ты нарушишь его. Все его нарушают так или иначе. Но пока тот день не пришел, чти его. Шестое правило очень простое. Приказы командира – закон для фрилансера.

Он жутко улыбнулся.

– Даже такие. Бей!

Не говоря ни слова, Мартин сильно ударил Джексона по рукам. Я пораженно охнул – конец шеста лишь едва не прилетел в лоб командира!

– Плечо.

Мартин ловко перекрутил бяньгань и ударил мужчину по левому плечу.

– Другое.

Удар, на этот раз в правое.

– Нога…

Я недоуменно наблюдал за тем, как послушный Мартин осыпает командира сильными ударами. Джексон не шевелился, даже не морщился, лишь отдавал следующий приказ абсолютно ровным голосом.

– Голова.

Я распахнул рот, когда Мартин беспрекословно выполнил приказ. Палка направилась к виску Джексона. Рефлексы погнали меня на помощь, но уже в следующее мгновение командир перехватил оружие противника и, используя его как опору, оттолкнулся и сделал пару шагов назад, оказавшись на безопасном расстоянии.

Мужчины обменялись короткими кивками, и Мартин пошел к выходу, махнув мне на прощание.

– До встречи, Стоун! Я же говорил, что ты скоро к нам присоединишься.

Я раздраженно поморщился.

– Не слишком сильно радуйся.

Он хохотнул и вышел из зала, а я медленно повернулся к Джексону и обреченно выдохнул.

Нет! Он точно не с этой планеты! Даже у Майерса лицо покраснело! Слегка, почти незаметно, НО ПОКРАСНЕЛО! А Джексон выглядел так, будто только что из спа-салона вышел – спокойный, расслабленный, с неизменно каменной рожей!

Я вдруг осознал, что смотрю на него с искренним восторгом и прекрасно понимаю, почему так на него смотрят его бойцы. И побоялся предположить, что видели они…

– На сегодня мы закончили. Возвращайся завтра. Скажи девушкам на входе, что тебе в отряд 11-27. Они помогут сориентироваться.

11-27. Последние четыре цифры телефонного номера.

Он подошел ко мне – я мигом выпрямился и расправил плечи – и протянул правую руку. Знал бы он, каких усилий мне стоило стоять, заставляя конечности не дрожать…

– Я приду.

– Ну, выбора теперь у тебя нет, Дэниел. Ах, да. Еще одно.

В следующее мгновение мир взорвался. В глазах потемнело. Джексон завернул мою правую руку за спину, роняя меня на пол. Я попытался вывернуться, но мужчина надавил коленом мне на позвоночник. Ледяной голос ворвался в объятое огнем сознание снежным вихрем:

– Когда в следующий раз устанешь, скажи. Если ранение будет тебя тревожить – скажи. Я не люблю, когда кто-то выплевывает легкие на пол или блюет от усталости, мерзкое зрелище. Или в обморок падает от боли.

Он выпустил мою руку и встал. Я перевернулся, стараясь не тревожить правое плечо, сел и уперся взглядом в протянутую руку командира. Не раздумывая, ухватился за нее, и Джексон помог мне подняться на ноги.

– Больше не вздумай ставить спектакли. Оставь их актерам театров.

Я хрипло выдохнул:

– Я понял тебя…

– …Хаммер.

– Я понял тебя, Хаммер. До завтра.

Не дожидаясь ответа, я вышел из зала так быстро, как только мог. Страшно хотелось УБРАТЬСЯ ОТСЮДА НАХРЕН!

Но еще больше хотелось вернуться. И как можно скорее…

Глава 8

СПУСТЯ ТРИ НЕДЕЛИ

– Бенджи!

Я ринулся на Аарона. Тот перехватил бяньгань и закружил, вырисовывая в воздухе узоры и заставляя нас отступать. Он двигался так красиво, что выступать ему на площади перед штабом, а не драться с нами. Рядом с ним мы с Мартином казались неповоротливыми медведями.

Аарон крутился волчком и предугадывал наши действия, не позволяя достать себя. Его боевой шест оказывался ровно там, куда мы направляли свои. Было видно, что атака двоих сильных бойцов прямого боя казалась ему почти игрой. Танцем. И это бесило.

Нужно менять тактику. Нам ОЧЕНЬ нужно достать его. Бой не закончится, пока мы не достанем друг друга. И очень не хотелось, чтобы бой СНОВА закончился тем, что достали меня. Потому что, в отличие от «тренировки» в первый мой день в этом зале, удары на этих были весьма ощутимы. Говоря простым языком, мы лупили друг друга в полную силу.

За несколько недель регулярных мордобоев под неусыпным контролем Джексона мы достаточно изучили технику друг друга, чтобы бой перестал напоминать подставные соревнования – теперь я знал, как достать новых коллег.

Мартин Майерс был простым и эффективным, как прямой удар в голову – он пер напролом как танк. Очень ловкий и опасный танк, все тело которого превращалось в одну напряженную мышцу. И достать его можно было только напором, постоянным давлением – заставить защищаться, не позволяя атаковать. В первую очередь, потому что бил Майерс наповал, я успел испытать на себе его дурь. Не понравилось.

К Аарону Тапперу, вертлявому и юркому, не задерживающемуся на одном месте дольше, чем на пару секунд, требовался более деликатный подход. Когда он орудовал одной палкой – да знаю я, что это бяньгань, выучил! – одолеть его можно было только синхронностью. Вымотать, запутать и достать. С двумя палками дело обстояло сложнее – он отражал наши атаки играючи. Но сегодня бяньгань был один.

Мы с Мартином обменялись быстрыми многозначительными взглядами. Он повел боевой шест по дуге, и я отзеркалил его действия. Аарон замешкался, пытаясь уйти от атаки.

Краем глаза я видел Джексона, уже три недели моего командира. Он стоял как статуя, неподвижный и пробуждающий во мне обсессивно-компульсивное расстройство, и наблюдал за тренировкой. Хотя происходящее больше походило на извращенный конкурс. Словно в его голове играла музыка, и когда мелодия менялась…

– Хайд.

Бой продолжился, но с другими условиями. Когда в голове командира менялась мелодия, менялся тот, на кого мы должны нападать.

Но дело было не в воображаемой музыке – командир прекрасно понимал, когда в бою наступал переломный момент, и не позволял нам закончить раньше положенного. Халтурить и растягивать «удовольствие», впрочем, он тоже не позволял – стоило ему заметить, что кто-то дерется не в полную силу, он тут же натравливал других на него.

Аарон ринулся на товарища, закружившись вокруг своей оси, и я рвано выдохнул, тратя драгоценный воздух.

Дьявол! Его техника потрясала воображение! Он делал столько лишних на первый взгляд движений, что противник так или иначе отвлекался, и Аарон подбирался к нему очень близко. И каждое его движение в результате оказывалось не лишним.

Он бил со всех сторон сразу и был вездесущим! Дрался так, словно заранее отрепетировал каждое движение с противником!

Двигаясь по кругу и умудряясь не зарядить шестом друг по другу, мы с Аароном выматывали Мартина. Уставший человек совершает ошибки. И нам НУЖНО БЫЛО, чтобы Мартин устал.

Я сделал выпад и почти достал его, но он отразил мой удар, а потом повернулся и сделал выпад в сторону второго противника, заставляя отступить.

Аарон бросил на меня взгляд, длившийся ровно мгновение, и мы усилили напор. Атака стала беспрерывной. Но несмотря на это, Мартин уверенно отражал наши удары. Он казался неповоротливым, но был очень ловким и двигался невероятно быстро, заставляя нас постоянно менять позицию.

Бенджи брал скоростью. Хайд – ловкостью.

«А я?».

«А ты – бревно по сравнению с ними!».

Я перестал считать синяки после пятой тренировки. Это было две недели назад, и сейчас мне казалось, что все мое тело – сплошная рана. Не успевали сходить старые гематомы, как на их месте расплывались новые. И я больше не мог не пить таблетки. И жалел, что так упорно отказывался от них…

– Хаммер.

Я удивленно вскинул брови – это у нас впервые! – но ринулся на командира, точно зная, что парни следуют за мной. Аарон проскочил у меня под рукой и обошел командира. Тот проследил за ним краем глаза, не теряя из вида нас с Мартином.

Я прищурился, мысленно рисуя схему атаки. Мы окружали мужчину с трех сторон. Аарон – справа от меня, Мартин – слева. Я шел в лоб.

«Трое на одного. Попахивает уж совсем нечестным боем!».

Казалось бы, что может пойти не так?

Как оказалось, все.

Джексон ушел влево, пригибаясь и выбрасывая руку вперед – в следующее мгновение Аарон лежал на спине, оглушенный сильным ударом об пол. Не задерживаясь ни на секунду, командир рванул ко мне. Я отступил, пропуская его, и повел бяньгань в атаку. Мартин сделал то же самое, двигая оружие навстречу противнику, и тот, что было совсем неудивительно, ждал этого.

Командир присел и, почти касаясь коленом пола, развернулся вокруг своей оси. Он схватил шест Мартина и вырвал его из рук бойца, а потом абсолютно немыслимым движением подсек его ударом в колено, перехватил за правую лодыжку и вывернул. Наш танк кувыркнулся в воздухе и приземлился на шею. Раздался громкий хруст, но Мартин остался в живых – он выматерился так, что зеркала протяжно застонали в унисон с оглушенным Аароном.

Командир оказался в пол-оборота ко мне. Он хищно улыбнулся, выпрямился, развернулся через правый бок и повел бяньгань в атаку, вкладывая в удар не только силы, но и инерцию.

Еще две недели назад я в ужасе отскочил бы, не боясь того, что командир скинет меня с крыши высотки в центре Чикаго. Но сегодня шест встретил сопротивление.

Удар был таким сильным, что пальцы заныли от вибрации. Боль прострелила суставы, и я зарычал. В груди вскипела злость.

«Держи крепче, сосунок!».

Противник перекрутил шест, не уступая в ловкости Аарону, и атаковал. И снова я отразил удар и напал сам.

Не знаю, что вело меня, но я бился с командиром так, словно боевые шесты были заточенными мечами. Слишком длинными, а потому неудобными! Я оттеснял его, прекрасно понимая – если бы он хотел, я уже лег бы со сломанной шеей. Значит, он пытается что-то показать, мне или парням.

Джексон любит учить. И делает это хорошо.

Я смотрел в глаза командиру и испытывал абсолютно непередаваемые ощущения. Наши тела потеряли границы. Движения, четкие, выверенные, напоминали отрепетированный танец. Я атаковал, точно зная, что Джексон встретит удар. Сам встречал его бяньгань, наверняка зная, где он окажется в следующее мгновение.

Мы потерялись в противостоянии. Остальной мир исчез. Оружия сталкивались, пуская вибрацию в кисти, и расходились, чтобы сойтись снова. Мне казалось, что наш танец никогда не закончится, но внезапно за спиной раздался голос Мартина:

– Вниз!

Глаза командира опасно полыхнули.

Я тут же присел. Боевой шест Джексона со свистом пролетел над моей головой, и я охренело моргнул.

Дьявол! Да он мне башку сшиб бы, если бы попал! Привет, кома! И это минимум, на который я мог бы рассчитывать после такого удара!

На долю мгновения Джексон пропал, когда его загородил перескочивший через меня Мартин. Передышка запустила по телу блаженную дрожь, но расслабиться я себе не позволил – ринулся за товарищем. Вот только подобраться к сражающимся не удалось – Мартин так орудовал шестом, что мог спокойно зашибить меня.

Он бросался на командира как взбесившийся пес. Джексон отбивался уверенно, но былое спокойствие покинуло его. Глаза командира горели нехорошим огнем. Губы вытянулись в тонкую линию и побледнели от напряжения.

Мартин рычал и двигался с такой скоростью, что очертания бяньгана смазывались. Я даже глаза протер – показалось, что они слезятся. Я застыл, не зная, что делать, и Джексон заметил.

– Атакуй!

Я отметил движение справа – Аарон очухался и несся к нам. Мы приблизились к Мартину одновременно и так же одновременно попытались вступить в бой, но нам приходилось уворачиваться от оружия товарища, который поставил перед собой цель – зашибить командира в одиночку.

Кажется, он слетел с катушек.

Лицо Джексона окаменело. Челюсть резко выделилась. Когда нам с Аароном удавалось подступиться к нему, наши атаки он отражал играючи, но Мартин…

Лицо последнего покраснело. Вены вздулись. Глаза сузились и налились кровью. С губ не сходил звериный оскал. Выдающиеся резцы напоминали клыки хищника, который был готов вцепиться в глотку противника.

Я нарушил четвертое правило, ослабил внимание, и боевой шест командира с силой вошел в мой бок. Я согнулся пополам под громкий хруст костей и рухнул на пол, задыхаясь от боли. Рот распахнулся в немом крике. Я попытался вдохнуть, и бок скрутил спазм.

Недалеко от меня кулем рухнул Аарон. Уж не знаю, каким приемом его одолел Джексон, но он не шевелился.

Я с трудом разогнулся и, упираясь локтем в пол, сквозь багровую пелену наблюдал за схваткой. И холодел нутром все сильнее.

Мартин превратился в машину для убийств, и командир противостоял ему, сражаясь, может, и не в полную силу, но с явной осторожностью – чтобы не покалечить собственного бойца. Он держал ситуацию под контролем, пока Хайд…

Внезапное осознание ударило по голове обухом.

«Хайд3! Гребаный мистер Хайд!».

Я посмотрел на Мартина по-новому и ужаснулся. Если все, что было до, это доктор Джекил…

Я попытался подняться, но бок скрутила боль, срывая с моих губ протяжный стон. И в этот момент Джексон завершил бой. Он присел, уходя от яростной атаки, и резко выпрямился, выбрасывая вверх кулак. Тот вошел в нижнюю челюсть Мартина, да так мощно, что мужчину отбросило. Он пролетел по воздуху и рухнул на пол с грацией мешка батата. Его пальцы заскребли по полу, а через сжатые зубы прорвался полустон-полурык.

Командир остановился над ним и склонил голову набок.

– Отличный бой, Хайд. Спасибо!

Он протянул ему руку, и Мартин взялся за нее. Джексон едва заметно улыбнулся и кивнул в мою сторону.

– Отличная работа в команде.

Я с трудом подавил смех, из-за которого меня точно разорвало бы от боли.

«В какой, блять, команде?! Да он нас чуть не убил! Как идеально ему подходит имя!».

Я вспомнил удар командира, которым он уложил разбушевавшегося бойца.