Время снять маски

Очень надеюсь, что это смазливый красавчик Алекс придет и не сдрейфит, тогда будет весело! Я знал такой тип парней, они обычно ничего из себя не представляли: жили припеваючи на деньги богатых родителей и не задавались серьезными вопросами, только развлекались. А звание первого красавчика школы – не его заслуга, это лишь гены и восторг, который он вызывал у женской аудитории. Но есть ли в нем что-то стоящее помимо этого? И что в нем нашла Эмма? Я повторял себе, что это не мое дело, но уж больно пунцовой она становилась в его присутствии, а это распаляло мой интерес. Возьму их в свою подгруппу и преподам этому пижону урок.

– А может, ты еще расскажешь немного о том, как ты пришел в клуб? Как так получилось? Пригодились ли тебе эти навыки в жизни? – Эмма предложила это мне, когда мы за день до дня Х еще раз утверждали тайминг мероприятия.

– Не стоит, – я ответил ей сухо, но для этого была причина.

Отец привел меня в клуб, когда мне было пять. Чьи-то дети его коллег ходили в клуб, и он тоже загорелся. Он всегда хотел воспитать меня мужчиной. Но он не знал, к чему это приведет. Мне было тринадцать, когда я он поднял на меня руку первый раз. На тот момент он уже несколько месяцев был без работы и беспробудно пил. И пусть сначала он не представлял никакой опасности, будучи просто мешком на диване, но через какое-то время его агрессия стала проявляться в жестах и непривычно громких ссорах с матерью. В тот день он ее ударил. А я ударил его и выставил за порог. С тех пор я умел постоять за себя и маму. Но вот уже год как он снова работает, завязал с алкоголем и все стало налаживаться. Но обо всем этом распространяться я не планировал.

В день Х в четыре часа, как было условлено, все было готово. Пока Том, Зейн, Дуглас и я переодевались в спортивную форму и последний раз обговаривали детали, Эмма уже начала вести мастер-класс. Я не ошибся, ей явно было не впервой выступать на большую аудиторию, поэтому тут я мог расслабиться. Каждому – свое. Как только мы все обговорили, то заняли места позади всех. Все девчонки тоже уже были одеты в спортивную форму, я совсем даже об этом не подумал, а Эмма, как видно, учла. Было бы странно тренироваться в юбках и блузках…И тут я заметил Джейн, она тоже была в зале. «О, нет!» – первая мысль, мелькнувшая в голове. Надеюсь, обойдемся без душераздирающей сцены. Но зачем она пришла – оставалось загадкой, потому что все, что мы собирались показать, она и так умела. Она будто почувствовала мой взгляд и обернулась: в глазах блеснула обида, а потом поджала губы и отвернулась. Может, я был к ней слишком строг, но я искренне верил в то, что каждому человеку нужен конкретный человек. И никак иначе. Каждый из партнеров в отношениях должен дополнять другого, а не менять его в корне. А у нас было совсем не так, но я все равно хорошо относился к Джейн и желал ей всего самого наилучшего.

Тем временем Эмма перешла к топу предметов для защиты в дамской сумочке:

– Перцовый баллончик – идеальный вариант, так как им сложно нанести серьезные увечья, но можно выкроить немного времени, чтобы убежать, пока нападающий будет дезориентирован, – живо рассказывала она, комментируя каждый из предметов.

Я смотрел на нее, делая заинтересованный вид, но на деле же внаглую разглядывал ее. На ней были спортивные штаны, чуть мешковатые, но хорошо обрисовывавшие ее талию и тонкие щиколотки. А сверху – я сглотнул – она надела какой-то черный топ, который очень выигрышно подчеркивал ее грудь. Кажется, за все это время я впервые обратил внимание на ее фигуру. Кто вообще разрешил девушкам носить такое? Это преступление.

За эти дни я немного даже проникся к ней. Она была маленькой, совсем не такой, как Джейн. Мне кажется, Эмма на полторы головы ниже меня. Казалось бы, обычная девушка, но ее улыбка и веснушки вполне могли заменить солнце. Я думал, что обычно веснушки бывают у рыжих девушек, таких, как Джейн, но, оказалось, не только. У Эммы они россыпью покрывали все лицо, хотя волосы были каштановые. Сегодня она собрала их в высокий хвост, оголив ключицы, и я увидел, что веснушки были и на теле, плавно убегая под топ своим причудливым рисунком. И мне почему-то это понравилось. Она активно рассказывала, четко проговаривая все слова и жестикулируя, как настоящий оратор. А когда делала паузы, то мило улыбалась, а уголки рта чуть приподнимались, вырисовывая на щеках ямочки. Смысл сказанного я все же успевал улавливать. Эмма включила в список предметов электрошокер, тазер, тактическую ручку для самообороны (которую можно заменить на обычную ручку с жестким корпусом и жестким стержнем), ручку-нож, нож и специальный брелок для ключей с кастетом.

– Ну а в случае, если контакт с нападающим неизбежен, тут вам на помощь придут приемы самообороны, которым вас сегодня научат инструкторы клуба по рукопашному бою, среди которых один из учеников нашей школы – Джеймс Макэвой, – и она сделала мне приглашающий жест, а сама отступила в сторону.

Я вышел, поклонился и неловко поздоровался. Оказывается, я и забыл, насколько сильно я не люблю привлекать к себе лишнее внимание. Часть девушек оживленно захихикали и переглянулись. Я явно их заинтересовал, хотя стоило бы мне уже привыкнуть к их взглядам на меня, как на добычу. С начала года я не раз замечал их взгляды. Оглядев всех, я увидел и красавчика-пижона, который удостоил нас своим присутствием, и я даже как-то взбодрился и выпрямил спину. Особо презентовать я себя не умел, поэтому сразу перешел к делу и разделил всех на группы, представив к каждой своего инструктора. И мы начали практическую часть.

В свою группу я обязательно включил Эмму, потому что должен был лично проконтролировать ее обучение и фиаско ее красавчика, который пришел со своими дружками и еще несколькими парнями, которых нашла Эмма. Пижон стоял, скрестив руки на груди, явно в предвкушении развлечения. Я поставил его в пару с Эммой, и он самодовольно улыбнулся. Думает, что я играю по его правилам, ага. Подойдя к ней, он что-то шепнул ей на ухо, ее щеки запылали, но голову она не повернула к нему. Как же мне не терпелось преподать ему урок, но это не моя игра, Эмма должна сделать это сама. Я начал с азов:

– Хочу сразу обозначить: первое, что вы должны сделать – кричать во все горло, чтобы вас услышали и пришли на помощь, – я осмотрел всю свою группу. – Второе – не допустить приближения нападающего, использовав те средства, которые перечисляла Эмма, – кивнул в ее сторону. – И помните, что вы рассчитываете в своей жизни только на себя. Поэтому потренируйтесь с усердием над приемами самообороны, это может реально спасти вам жизнь. Приемы самообороны мы начинаем применять, когда очевидно, что вас собираются схватить и человек уже в непосредственной близости к вам.

Я подошел к Эмме и жестко сжал ее кисть, сказав:

– Чаще всего хватают за руку. Ваша задача постараться повернуть руку вокруг моей руки со стороны большого пальца.

Я подсказал Эмме и направил ее руку, взяв в свою. Мы впервые стояли так близко, и я впервые касался ее. Кожа девушки была теплой и нежной, а ее руки, со стороны казавшиеся обычными девчачьими руками, но на деле были довольно сильными, видимо из-за настольного тенниса. Грудь ее вздымалась от волнения, и это отвлекало. Я пытался не смотреть туда, хотя по росту это получалось само собой. Я отогнал возрастающие во мне ощущения. Эмма последовала моим указаниям и, когда у нее получилось, посмотрела прямо мне в глаза и широко улыбнулась, обрадовавшись своему первому успеху. Я и забыл, что такое искренность, так давно с ней не сталкивался, потому что каждый второй в этом мире носил свою маску. Тепло от ее успеха разлилось по моему телу волнами. «Все это не зря, не зря Джеймс, ты делаешь хорошее дело!» – подумал я и продолжал, хотя почему-то делать это было непросто.

– Вот так вам удастся освободиться. После этого вы либо убегаете, – я сделал паузу, оглядев всех моих подопечных, – либо бьете нападающего в пах, шею или глаза, что даст вам чуть большее времени. Помните, пах – самое слабое место любого мужчины, да и в принципе любого нападающего.

Девушки оживленно зашушукались. А я тем временем подошел к Алексу, встал в стойку и показал, какие образом наносить удары ногами и руками. Пижон смотрел на меня с вызовом, но не возникал. Выражал немой протест, я бы сказал. «Держи себя в руках, Джеймс, скоро ты получишь свое представление,» – подумал я в предвкушении и повернулся к девочкам:

– Отрабатываем захват руки и освобождение из него!

Я ходил между парами девчонок, которые отрабатывали пока друг на друге, поправлял каждую, давал комментарии, а потом уже очередь дошла уже до Алекса. Надо отдать должное, свою роль он выполнял достойно. Пока не дошел до Эммы, чтоб его. Тут просто играть роль для него было слишком, он схватил ее за руку и быстро, не дав ей время среагировать, притянул ее спиной к себе, имитируя удушающий захват. Не буду комментировать даже, что на роль маньяка он явно не тянул.

– А что, если я сделаю вот так? И у нее нет шансов… – ухмыльнувшись, медленно проговорил он.

Он смотрел мне в глаза, и со стороны мы напоминали двух кобелей, которые не могут поделить территорию. Хотя вообще-то мы ничего не делили. Это сбивало меня, потому что и обучать, и контролировать этого пижона одновременно я не мог. Но тут Эмма вклинилась в нашу негласную войну и как наступила ему пяткой по ноге, что Алекс от неожиданности охнул и отпустил ее.

– Ну тогда, кажется, надо сделать вот так! – довольно заявила девушка и гордо подняла подбородок: – В пах бить не буду, он тебе еще пригодится.

– Это точно и не раз, – с издевкой отозвался Алекс, явно не собираясь подавать виду, что его самолюбие ущемлено, но вроде немного притих.

– Отличный выход из положения! Почему нет? – прокомментировал я эту ситуацию, а внутри все ликовало.

Я посмотрел на Эмму и губами прошептал: «Умница». Кажется, это был первый раз в ее жизни, когда она уложила его на лопатки. Если не буквально выражаясь, то хотя бы фигурально. Теперь, надеюсь, дело за малым.

Далее я показал еще варианты защиты из положения лежа и, в том числе, самый сложный из возможных вариантов – когда нападающий повалил жертву, душит ее, сидя у нее на животе. Не все девушки смогли с первого раза повторить то, что я показал. Многих вообще пугала моя холодная манера поведения и случаи, которые я описывал, сопровождая объяснения. Надеюсь, что никому из них никогда в жизни не представиться возможность продемонстрировать свои навыки. Но предупрежден – значит, вооружен.

Для демонстрации последнего приема я снова позвал Эмму. Ситуация была для нее явно в новинку. Я не про роль жертвы, конечно, а про то, что какой-то парень сидел на ней. Я чувствовал, что она смущается, но держится стойко, как и подобает организатору мероприятия. Я пытался объяснить ей, что нужно сделать, пока девчонки шушукались, глядя на эту картину. Надо было потренироваться с Эммой заранее, но я об этом не подумал. Мне не нужно было видеть, чтобы почувствовать кожей, что Алекс особенно вовлечен. «Так тебе и надо,» – довольно подумал про себя я. Но Эмма так и не понимала, что именно должна сделать.

В процессе этого мини-представления к нам подошла Джейн, которая была в подгруппе у Зейна, и предложила свою помощь. Эмма отступила в сторону, прикусив губы. Джейн легла, я сел на нее, но чувствовал себя вообще не в своей тарелке. Теперь все было по-другому. Все было неловко и неуместно, но Джейн же так не считала, похоже. Далее она ловко скинула меня с себя как по учебнику и уверенно села сверху. Я сглотнул. Что она творит?! А потом она наклонилась и укусила меня за ухо, дерзко и вызывающе, до боли. Прямо при всех. А потом громко сказала:

– Кусаться – тоже отличный прием, да, Джеймс? Ухо, нос – все, до чего можно дотянуться зубами, – и хитро улыбнулась.

Я очень надеялся, что этот подтекст не будет понятен другим, тем временем серьезно смотрел ей в глаза, как бы моля о том, чтобы этот монолог не ушел туда, куда не следует. Затем аккуратно освободился, сел и прокомментировал, делая вид, что все было по плану:

– Да, Джейн права. Зубы тоже можно пустить в ход. Но только, когда все другие варианты исчерпаны. Этого ваш нападающий точно ожидает меньше всего…

И тут я заметил взгляд Эммы. Ее глаза были расширены, и губы приоткрыты, щеки пунцовые – признак полного шока и смущения. Не знаю, как остальные, но Эмма точно раскусила, что что-то пошло не по плану. А пижон стоял позади, приподняв победно брови и ухмыльнувшись, давая мне понять, что он это так не оставит. Кажется, у нас с ним ничья. А эту сцену лучше убрать из наших дальнейших мастер-классов.

Глава 11. Разговоры по душам

Эмма

Саундтрек: XY O – Lights on

После мастер-класса мы с Джеймсом даже не успели обменяться впечатлениями. У меня было много мыслей: я была рада тому, что у меня и у девчонок получались показанные им приемы, рада, что даже смогла преподать Алексу хоть какой-то урок – считала это маленьким шагом в моем большом плане. А еще я, конечно, не совсем поняла тот момент с Джейн. Честно говоря, я ничего о ней и не знала, вообще не замечала ее в школе, и мы не пересекались толком, но, похоже, стоит все-таки изменить это. Мне показалось, что между этими двоими что-то было, и мое воображение рисовало то, от чего сразу становилось неловко, как будто я даже в своем воображении была лишняя, не то, что на том моменте в спортзале. Джеймс сначала вообще не внушал мне никакого доверия, учитывая его вечно мрачный вид и немногословность, но теперь он меня заинтересовал: он однозначно что-то недоговаривал о себе. И это не отпугивало меня, а наоборот, возбуждало любопытство.

После мастер-класса мы с Джулс условились переночевать у меня. О, нам было что обсудить, но, вообще, мы собирались готовиться к предстоящему тесту по литературе, который охватывал все заданные на лето книги. Мама пока согласилась на такой расклад, но с ней ни в чем нельзя было быть уверенной и, поэтому не было никакой гарантии, что она вскоре не запретит нам ночевки вообще, даже у меня дома под ее присмотром. Ну а пока мы пользовалась этой возможностью! Уделив достаточное внимание предстоящему тесту, так сказать, сделав всю грязную работу, мы принялись сплетничать. Для чего еще нужны лучшие подружки? Джулс тоже была на нашем мастер-классе, но она была в подгруппе Тома, который, как она выразилась, «очень даже ничего». Вообще, на удивление все инструкторы были как на подбор. И где только они таких находят? После того, как я поделилась с ней тем, что происходило у нас в подгруппе, Джулс обиженно фыркнула:

– А у вас, похоже, было сильно интереснее! Кто вообще эта Джейн?

Мы принялись строить теории и даже просмотрели ее страничку в соцсетях, но там было относительно пусто, никакой конкретики или отсылки на отношения с Джеймсом. Что связывало этих двоих?

– Ну спросишь у него сама в понедельник! – предложила Джулс.

«Ага», – подумала я, – скажет он мне, как же!» Но рискнуть все же стоило.

– Алекс, похоже, приревновал тебя к этому мистеру Мрачная сексуальность, – Джулс звала его Джеймса исключительно так.

– Да с чего бы? Кто я для него? – я недоумевала, хотя и видела, что что-то происходило, но понять причину такой перемены ко мне и такого негатива к Джеймсу пока не могла. – Но в любом случае, мне это на пользу. Наверное…

– А ты не думаешь, случайно, что тот парень на маскараде это… – она недоговорила.

– Джеймс?

– Да.

– Я думала об этом, но он так пафосно не одевается. А таких, как Алекс, презирает. И он точно бы мне сказал, зачем молчать?! – затараторила я. – Тем более, хоть я и плохо помню черты лица того незнакомца, но помню, что волосы у него были совсем прямые, а у Джеймса кудрявые, и глаза у того парня были неземные словно, завораживающие. И… – я замялась, – он был повеселее, что ли!

Мы засмеялись, и разговор вскоре сменился на скучные беседы о предстоящих экзаменах и дополнительных курсах у Джулс по живописи, на которые она планирует пойти весной. Джулс рассказывала мне, что родители не в восторге от ее планов пойти учиться в художественную академию и просили ее сдавать вступительные экзамены еще куда-то. Подруга и сама понимала, что среди художников конкурс будет большой, поэтому хотела иметь какую-то подстраховку. И от этой двойной нагрузки ей приходилось довольно тяжело. Родители предложили ей юридический, и она не сопротивлялась, искренне надеясь, что поступит туда, куда так хочет. А значит, в этом году придется попотеть… Я же понимала, что хочу заниматься общественной работой, общаться с людьми, устраивать мероприятия, но мама никогда не была в восторге от моей идеи. Но и время подумать у меня еще было. В любом случае, с нашим упорным трудом, а сколько я нас с Джулс помню, мы всегда вникали практически во все дисциплины, мы точно найдем себе в этом мире местечко.

Субботний день пролетел за домашними делами незаметно. А в воскресенье к нам приехала бабушка. Она приезжала к нам каждую неделю, и мы проводили время вместе. Мама иногда уходила на встречи с подругами или свидания, оставляя меня в компании бабули, а сама активно пыталась наладить свою жизнь, принимая приглашения от мужчин на сайте знакомств. Моя мама выглядела прекрасно: русые кудрявые волосы до лопаток всегда были собраны в какую-то из многочисленных вариаций пучка, карие пронзительные глаза словно смотрели прямо в душу (лично мне это казалось именно так), стройная. Она знала себе цену. Слепила себя сама за те сложные времена, когда растила меня и одновременно работала. Честно говоря, я боюсь себе это даже представить, не то, что пережить. Поэтому в глубине души я старалась не злиться на нее за чрезмерный контроль и была рада тому, что она пытается устроить свою личную жизнь хотя бы сейчас.

– Пришли нам свою геометку, чтобы я смогла тебя отследить, если вдруг твой новый кавалер окажется каким-то ненормальным. Или маякни смс-кой, – шутливо сказала я ей вслед, хотя было только одиннадцать часов утра, но всякое же бывает, учитывая все те случаи, о которых говорят в новостях.

Мы с бабулей были достаточно близки, но я всегда понимала, что свои самые сокровенные секреты могу доверить только Джулс. Бабуля обычно, получив важную информацию, сразу делилась ей с мамой, считая, что мама должна знать все о своем ребенке. Поэтому за годы нашего взаимодействия я выработала следующую тактику: рассказывала какой-то безобидный секрет, а потом, когда ее бдительность была немного усыплена, пыталась сама раздобыть информацию об отце. Многие годы я пыталась узнать о нем хоть что-то, начиная с имени и заканчивая какими-то примечательными чертами, но тщетно. В этот раз мы сидели на кухне и ели только что привезенные бабушкой эклеры с заварным кремом. Было тихо, уютно, спокойно. Страшно сказать, но в отсутствие мамы дом снова становился для меня безобидным и безопасным местом, и я могла немного расслабиться. Поэтому я любила воскресенья. Пар от горячего чая струился в потолок, солнечный свет мягко проникал в нашу светлую маленькую кухню и все способствовало началу беседы. Когда с прелюдией про здоровье и больное колено было покончено, я перешла к главному и рассказала ей о своих сомнениях по поводу выбора университета и направления. Я знала, что через пару дней мама точно затронет эту тему.

– Ой, дорогая, в твои-то годы нормально сомневаться. Ты еще так много всего сможешь попробовать, успеешь определиться с тем, что тебе близко. Я-то вон только после рождения твоей мамы пришла в бухгалтерское дело, да и затянуло меня. Тогда это популярно было, не знаю, уж как сейчас.

Бабуля была очень приятным человеком и даже в силу возраста сохраняла здравый ум. Да и мысли у нее, в общем-то, были правильные. И я очень сильно ценила ее поддержку.

– Бабуль, а вот расскажи мне о последнем годе обучения мамы в школе. На кого она планировала поступать? – подбиралась я все ближе к своей цели.

– Ой, я точно уж и не помню, давно ж это было, но что-то связанное с модой это было, может, на дизайнера одежды, что-то такое помню…Не популярно это было, да и никто об этом ничего не знал.

– А, может, ты помнишь кем был мой отец на тот момент?

– Да я ж с ним толком-то и не общалась, Эмма, знать я его не знала. Только мама твоя знала о нем все, любила безумно и мне ничего не рассказывала. Я ж узнала о его существовании, когда твоя мама беременна уже была. Но даже, если бы я и знала, я бы ничего тебе не сказала, – вдруг она посерьезнела. – Нечего тебе о нем думать и искать его, не заслужил он такую дочурку, как ты!

Спорить было без толку. Бабуля, конечно, права, но я считала, что имею полное право знать, кто мой отец, поэтому решила все же не отступать в этот раз.

– Бабуль, может, сохранились какие-то копии документов его? Или хотя бы фото? Ну пожалуйста, – слезно попросила я. – Ты же должна понимать, что каждый ребенок хочет знать, кто его родители, даже если они какие-то не такие.

– Не был он никогда твоим родителем, – тут я допустила ошибку в выборе слова. – Родитель – это тот, кто воспитывает, а он так – сделал дело и ушел восвояси. Ты ведь нам с мамой твоей обещала до конца школы не искать его. Так уж и быть, а дальше делай, как знаешь, там мы уже не указ тебе.

Я доедала эклер и понимала, что и в этот раз узнать хотя бы какую-то зацепку о своем отце не удалось. Но после окончания школы я обязательно выясню, кто он и найду его. И, если нужно будет, перерою весь дом в поисках хоть каких-то зацепок, найму детективов и заплачу им немалые деньги, откладываемые годами, чтобы восполнить этот пробел в своей биографии.

Глава 12. Откровение за откровение

Эмма

Саундтрек: Adele – Love in the Dark

Началась новая учебная неделя, и наконец я могла встретиться с Джеймсом и все обсудить! Пары тянулись бесконечно медленно, и к моменту ланча я уже нетерпеливо поглядывала на время, собираясь стартануть в кафетерий при первой же возможности. Но меня задержал Лиам, мой одногруппник, которому хотелось взять мой конспект по биологии домой. К моменту, как я пришла в кафетерий, там была уже огромная толпа школьников. Я стояла в очереди, мечтая о горячем кофе с булочкой и залипая в телефон, как вдруг мой слух выделил из общего количества шума имя «Джеймс». Я уже много слышала, как о нем шушукаются, он явно привлекал внимание девчонок. И каждый раз, я не знаю, почему, слушала. Он же мой напарник. Две девчонки-старшеклассницы сзади бурно обсуждали кое-что о моем новоиспеченном напарнике:

– Ты же вроде записана на эту неделю на мастер-класс? – начала одна.

– Ага.

– У меня инструктором был Дуглас, такой высокий блондин. Он классный, да они все там секси парни, но этот наш новенький, Джеймс, это что-то! Ты бы видела, что произошло!

И первая в подробностях рассказала ей тот инцидент с Джейн, не забыв упомянуть, как они смотрели друг на друга и как вызывающе вела себя Джейн. И что вся школа теперь это обсуждает.

– Ну, я слышала, что они встречаются, он иногда забирал ее из школы в прошлом году. Кажется, Джейн всем хвасталась, что у них уже запланирована свадьба.

– Урвала она такого красавчика себе! Он, как это сейчас популярно, прямо типаж «Мрачная сексуальность». Хотя и она тоже красотка… – обе вздохнули.

У меня отпала челюсть. Какая свадьба? Я знаю Джеймса пять минут, но это полный бред, он не из тех людей, что идет под венец по окончании школы. Что-то не сходится. И надо бы это выяснить.

Джеймс был легок на помине и появился, когда я уже сидела за столиком, попивая свой латте.

– Опять бурду эту непонятную пьешь?

– И тебе привет, – улыбнулась я его манере заводить разговор. – Это моя любимая бурда, без которой день не день вовсе.

Очередь уже рассосалась, он быстро прихватил себе свой черный чай с сахаром и огромную тарелку макаронов с сыром и уселся напротив. Несмотря на то, что в школе Интерлейк была определенная форма (белые блузки и рубашки, а пиджаки, брюки и юбки – голубого оттенка), но Джеймсу, похоже, было на это если не все равно, то около того. Его всегда можно было заметить по черной толстовке, которую он неизменно надевал между парами. Такой своеобразный маячок, который отличал его от общей массы. Может, он и не хотел выделяться, но это получалось само собой просто, потому что он был другой.

– Слушай, – начал он, переходя сразу к делу, – я не планировал тот момент с Джейн. Но это не повторится.

– Вы же встречаетесь, неудивительно, что она хотела показать нам всем, что ты ее парень, – пожала я плечами.

– Мы не встречаемся, расстались чуть больше недели назад. До этого встречались два года, но дружили еще с детства, – он сказал это абсолютно ровным тоном, а потом принялся жевать свои макароны.

Я, смотря на него, удивлялась просто, как потребляя столько углеводов, парни могут оставаться в прекрасной физической форме! Зато нам, девчонкам, приходится страдать. После этой мысли моя съеденная булочка сделала сальто в животе.