Дар цмина

Кажется, Ник воспринял это, как шутку, потому лишь хохотнул. Вечеринка продолжилась, будто ничего и не случилось. После стольких выпитых коктейлей они вряд ли способны были долго воспринимать что-то всерьез.

А вот Кэммирас с каждой минутой становился все мрачнее. В конце концов все-таки сумел улучить момент и выскользнуть из зала. Но не из самого бара. Охранник по имени Атал, кажется – Кэммирас не был уверен, что верно вспомнил имя – тут же нагнал его и молча зашагал рядом.

– Не обязательно изображать мой хвост или что там дядюшки приказали делать, – раздраженно бросил Кэммирас, которому больше всего хотелось побыть одному.

Атал лишь развел руками и продолжил идти рядом, не отставая ни на шаг.

– Меня уволят, если узнают, что отпустил Вас. Гулять ночью по улицам небезопасно, мало ли кто может встретиться. Вы не должны рисковать собой.

«М-да, точно ведь не отстанет», – пронеслось в голове. Но и возразить было нечего. Теперь, шагнув за порог бара и подставив лицо прохладному ночному воздуху, Кэммирас это понял.

– Ладно, – вздохнул он. – А если покататься с ветерком? – он тут же поспешил поправить себя: – с разрешенной скоростью, конечно. Мне надо проветрить голову. А потом домой. Надеюсь, за это дядюшки тебя не уволят?

Атал чуть посомневался, но кивнул.

– Не уволят, если за рулем буду я, а не Вы.

Пришлось согласиться. Только-только обретя признание, терять его совсем не хотелось. Но зато никто не мог помешать, плюхнувшись на заднее сидение ярко-желтого авто, открыть крышу и позволить ветру растрепать волосы.

Воздух ночами свежее. Свободнее. Кэммирас прикрыл глаза, запрокинул голову. Шепот мотора убаюкивал. Поворот, еще один. Плавное покачивание, будто на барханах. Ни единого ухаба: дороги в центре всегда были идеальны.

– Вас точно не отвезти домой? – спросил Атал.

Кэммирас, не открывая глаза, пробормотал:

– Зачем? Нет, поезжай. Просто вперед.

Атал скептически хмыкнул:

– Спать в своей кровати всяко лучше, чем тут на сидении…

Не договорив, он выругался сквозь зубы. И в то же мгновение Кэммирас почувствовал: что-то не так. Авто замедлило ход, а звуки ночи вдруг наполнились почти физически ощутимым волнением. Радостным или нет – этого Кэммирас не мог разобрать.

– В чем дело? – он резко выпрямился.

От сонливости не осталось и следа. Он огляделся по сторонам, всматриваясь в освещенную яркими фонарями и цветными вывесками улицу. На первый взгляд – ничего особенного. Разве что гуляющих многовато для глубокой ночи, даже для центра города.

Очень странных гуляющих. Если не присматриваться, не заметишь подвоха. Но…

– Неужели мой праздник решили отметить всем городом? – фыркнул себе под нос Кэммирас, глядя на отшатнувшихся к тротуару троих прохожих в ярких балахонах и с чем-то цветным в руках. С трудом удалось вспомнить, что так одеваются «Посланники небес». Группка ненормальных, что все еще верят в старых богов. Что они вообще тут забыли? Обычно ведь за пределы окраин не высовываются.

Эти «Посланники» выкрикнули в его сторону проклятие и скрылись за поворотом. Да и другие, обычные на вид горожане, вели себя не лучше. Нагло, словно город полностью принадлежал им. Шли прямо по дороге, что-то шумно обсуждая. Кэммирас попытался разобрать слова, но голоса смешались, и хоть что-то понять было невозможно.

Кто-то пнул некстати попавшую под ноги вазу с цветами у входа в модный бутик. Глина треснула, и на землю упал крупный осколок.

– Объедем, – предложил Атал.

На этот раз Кэммирас был с ним полностью согласен. Пусть шумные компании и странные вечеринки были его стихией, сейчас стало не по себе.

Атал попытался развернуться, но улочка оказалась слишком узкой. Сдал назад. Так резко, что авто заскрипело, заставив Кэммираса поморщиться.

– Может, лучше я за руль? – раздраженно бросил он. – Я хоть водить умею, а ты нас обоих угробишь.

Атал не воспринял его ворчание всерьез. И правильно. Кэммирас сам не понимал, что несет, но и молчать не мог. Замолчит – что-то случится. Точно знал, хоть и не мог сказать, откуда взялась эта уверенность.

– Лучше держитесь крепче, – скомандовал Атал. Отъехал еще назад. Чуть не задел кого-то из прохожих…

Ручейком стекающихся в сторону центральной площади.

Туман в голове все еще не рассеялся до конца. Не давал осознать происходящее. Какая-то мысль крутилась в голове. Важная мысль. Так сложно поймать ее за хвост.

Неподалеку раздался хлопок. Визг. Кэммирас взглянул в небо, но отсветов салюта не увидел.

– Сегодня точно ничего не празднуют? – с надеждой спросил он у Атала.

Но тот лишь покачал головой и свернул в почти безлюдный переулок – единственный, где половина фонарей были погашены. Для экономии, видимо. Такое иногда делали даже в центре. Особенно к концу полугодия, если не уложились в бюджет. В голове зазвучал голос дядюшки Бена, пытающегося «втолковать основы в пустую голову». Очень кстати, своим требовательным тоном он не давал прислушиваться к шуму с соседних улиц. Крикам – совсем не радостным. Странному ритмичному стуку.

Вдруг в заднее колесо что-то ударило, отскочив на асфальт. Три фигуры стояли в полумраке, злобно посмеиваясь.

– Эй смотри-ка, улов что надо, сам в руки идет, – издевательски протянул один из них.

Кэммирас сжал кулаки.

«Если ты мне авто повредил…», – едва не выпалил он. Тяжелая рука Атала легла на плечо, придавив к сидению.

– А улов вам точно по зубам? – спросил тот холодным тоном. Достал из-за пояса пистолет.

Этого хватило: все трое мгновенно скрылись в тени. Но не ушли, Кэммирас чувствовал это, и оттого по спине пробежали мурашки.

– Кажется, я достаточно развеялся, – попытался пошутить он, но сам прекрасно понял, как глупо это звучало.

Ни слова не говоря, Атал помчался прочь… вернее, собрался помчаться. Авто не сдвинулось с места. Он выругался сквозь зубы, бросил Кэммирасу:

– Посидите тут.

Кэммирас кивнул, но все равно приподнялся, пытаясь увидеть то же, что и Атал. Не получалось.

– Что там? – спросил он спустя бесконечно долгие полминуты.

– Приехали, похоже. – Сложно было сказать, чего больше в голосе Атала: злости или досады. – Надо…

Совсем близко раздался очередной хлопок, а в следующее мгновение из-за угла повалил густой дым.

– Надо сваливать, – договорил за него Кэммирас. Дернул ручку двери. Та не поддалась, но уже в следующее мгновение Атал помог ему выбраться прямо через верх.

Дым подобрался совсем близко. Кэммирас закашлялся, помчался вперед по улице, не разбирая дороги. Слышал позади себя топот Атала, и это помогало не растерять уверенности.

Эти люди… они…

Осколки мыслей постепенно собирались в одну, единственно верную.

Рука сама потянулась к цепочке на шее. Кэммирас на ходу сдернул ее, положил в карман брюк, не желая провоцировать очередных подонков. Очень вовремя: за ближайшим поворотом он буквально врезался в толпу. Яркую, шумную. Злую.

– Жизнь – не валюта!

– Вечность – не только для избранных. Она всем дарована свыше.

– Пускай спустятся к нам со своей башни, поглядят нам в глаза!..

От этого шума застучало в висках. Людская река подхватила Кэммираса, неся к площади. Он оглянулся в поисках Атала, но потерял его из виду.

– Эй, парень, держи. – Кто-то сунул в руку листок бумаги. Кэммирас попытался прочесть, но в глазах помутилось, потому он смял листок в ладони и продолжил шагать за остальными.

– Как много, – растерянно пробормотал он. – Сколько тут людей.

– Да надеялись, больше будет, – отозвалась идущая рядом женщина.

– Ничего, – подхватил сгорбленный старик, шагающий под руку с высоким крепким парнем. – Завтра придет больше. Дожить бы только до завтра.

– Дед, прекрати, – одернул его парень. – Ты еще нас всех переживешь.

– Этого и боюсь.

Кэммирас завороженно глядел по сторонам. Казалось, очутился в другом мире. Перевернутом, будто отражение в кривом зеркале. И эти люди… их лица тоже искаженные. Отчаяньем, злобой.

Где-то в толпе раздался очередной хлопок. Кэммирас вздрогнул, замедлился. Идущий рядом грубо толкнул его плечом, сзади уже напирали.

«Нельзя останавливаться. Остановишься – затопчут», – подсказал внутренний голос, заставляя делать шаг за шагом. Стало нечем дышать, а от запаха пота замутило.

Девчоночий визг – не то испуганный, не то восторженный. Звон разбитого стекла. В одном из окон кто-то поспешно закрыл жалюзи.

До центральной площади оставался всего квартал. И тут стало ясно: они вовсе не туда направляются. Толпа свернула на широкую улицу, по которой Кэммирас мог бы пройти и с закрытыми глазами, так часто здесь бывал.

Никаких бутиков, ресторанов или милых магазинчиков – сплошь деловые центры и отделения банков. Все окна плотно закрывали жалюзи, но это не мешало особо буйным продолжить бить стекла.

Кэммирас вжал голову в плечи: знал прекрасно, что до ближайшего поворота ему никуда отсюда не деться. Но пугало совсем не это. В конце пути находилась башня «Ц-мин». Их настоящая цель.

Кто-то вскрикнул, упав, но шум толпы быстро поглотил этот звук. Кэммираса схватили за рукав, заставив невольно дернуться. Тонкая ткань рубашки разошлась по швам.

«Нет, так не пойдет». – Внутренний голос тоже начал задыхаться. Нужно было выбираться, и как можно скорее. Ему совсем не хотелось увидеть своими глазами, что все они собираются делать.

Пару минут понадобилось, чтобы протиснуться вбок, ближе к зданиям. Забраться на перила крыльца – выше, выше, над остальными. Сделать глубокий вдох. Опереться о стену, чтобы не пошатнуться.

Очень вовремя. Всего через несколько мгновений толпа впереди остановилась, и идущие следом стали напирать на них. К людским крикам добавился глухой стук. Снова хлопки – громче прежних. Кэммирас зажал ухо свободной рукой, второй судорожно цепляясь на стену. Пульсирующая боль в перевязанной тонким шарфиком ладони помогла сохранять хладнокровие. Он все же сумел разглядеть в конце улицы сверкнувший щит охраны «Ц-мин». И еще несколько.

Они защитят башню. Не подпустят толпу близко. От этой мысли губы растянулись в глупой улыбке.

Городская стража тоже мелькала там, хотя эти обычно предпочитают не вмешиваться во что-то посерьезнее поимки хулиганов и грабителей. Видимо, за премию в лишние пару лет к своей никчемной жизни они вывернутся наизнанку, но выполнят свою работу.

Снова хлопки, визги. Кэммирас уже даже не вздрагивал. Только смотрел с высоты за происходящим. За тем, как один за другим люди из полных праведного гнева превращались в полных ужаса. Хлынули обратно, потоком, не глядя под ноги.

Девчонка запнулась – по ней пробежали и даже не заметили. Отталкивали друг друга.

Мужчина, на которого один из стражников направил пистолет, бросил в его сторону петарду и помчался прочь. Петарда взорвалась в воздухе, и стражник с воплем схватился за лицо. Но не только он. Бежавшего рядом парня тоже задело.

Вдруг кто-то дернул Кэммираса за ногу, заставив потерять равновесие. Вскрикнуть. В голове промелькнуло лишь одно: «Нет!»

Он уже приготовился к удару о мостовую, но к своему удивлению аккуратно приземлился на ноги. Наконец разглядел, кто подхватил его, помогая устоять.

– Нашел Вас! – только и смог выговорить запыхавшийся Атал, а в следующее мгновение крепко схватил за руку и потянул за собой. К промежутку между домами. Совсем узкому. В тупик.

– Не туда, – попытался возразить Кэммирас.

Атал лишь покачал головой. Подошел к заросшему мхом люку, ведущему в подвал. Точнее, к пронизывающим город подземным тоннелям, о которых знали немногие. Кэммирас хлопнул себя по лбу: он тоже знал, но в суматохе все важное улетучилось из головы.

Атал отбил рукояткой пистолета старинный замок, который недовольно заскрипел и упал на землю.

– Идемте, живее.

– Что бы я без тебя делал? – съязвил Кэммирас, изо всех сил стараясь не думать о только что пережитом.

Дверь люка за ними закрылась и наконец-то стало тихо. Даже сырой холодный воздух подвала радовал сейчас гораздо больше, чем шум городской улицы.

– Это же моя работа, – абсолютно серьезно ответил Атал, зажигая тусклый синеватый свет на связнике. Кэммирас только теперь понял, что свой обронил где-то во время суматохи.

Глава 5

– Мамочка, а ласскажи мне сказку! – Звонкий голос вбежавшей девочки лет трех словно бы наполнил спальню жизнью.

Полумрак, плотно задернутые тяжелые шторы, лишь ночник возле кровати рассеивал темноту. Женщина, кутающаяся в теплое одеяло, лежала лицом к стене, но обернулась, едва дочка появилась на пороге. Слабо улыбнулась малышке, переспросила:

– Сказку? И о чем же?

Девочка наморщила курносый носик. То ли была недовольна вопросом, то ли из-за пропитавшего спальню запаха лекарственных настоев. Единственного, что их небогатая семья могла себе позволить.

– Так не интеесно, – возмутилась девочка. – ты ласскажи, что я не знаю.

Женщина вздохнула, но тут же спрятала усталость за улыбкой. Похлопала ладонью по краю кровати, и девочка с готовностью забралась к ней под тяжелое шерстяное одеяло.

– Хорошо, тогда слушай… – Женщина закашлялась в подушку и не сразу смогла продолжить под мерный стук дождя по крыше: – Далеко-далеко отсюда, в пустыне, жил заклинатель змей, самый умелый из всех на свете.

– А зачем ему змеи, они же стла-ашные? – тут же поинтересовалась любопытная девочка.

– И еще они очень красивые, – ответила женщина. – Иногда одного этого достаточно, чтобы кто-нибудь захотел забрать себе. – Она легонько потрепала растерянную девочку за щеки. – Так вот. Приглянулась заклинателю одна маленькая юркая змейка, чешуя которой переливалась всеми цветами. Долго охотился он за ней, но змейка хорошо умела прятаться. А еще она была очень любопытной и хотела знать, зачем заклинатель так хочет ее поймать. Потому однажды, среди бела дня, выползла она из песка перед отдыхающим заклинателем.

– Глупенькая змейка, – фыркнула девочка.

Женщина крепче прижала ее к себе.

– Может, так. Или, наоборот, эта змейка была самой хитрой и умной из своих сородичей.

«Слышала я, знаешь ты секрет волшебства особого, – сказала змейка. – Такого, что сестры мои ушли с тобой и никто их больше не видел».

Заклинатель был благодушен в полуденный час и разговорчив. К тому же знал он, что никуда змейка теперь от него не денется, потому ответил без утайки: «Слухи обо мне правдивы».

«А еще слухи шепчут, что уводишь ты их туда, где змейки забывают сами себя и все, что знали раньше. Потому и не возвращаются, пусть и хотят этого сильнее всего. Плачут, но ничего поделать не могут».

«И это правда, – ответил заклинатель, едва заметно усмехнувшись. – Они сами не понимают счастья быть лучшим украшением во дворце».

За разговором не заметил он, как змейка заползла вверх по его руке. А когда заметил – было поздно. Обвила она его шею причудливым ожерельем и сказала: «Пойду я с тобой по своей воле. Видеть я должна сестер своих. Помочь все вспомнить, вызволить их из плена. И секрет твой узнать, чтобы других предостеречь».

Не испугался заклинатель, а лишь шире улыбнулся: – «Многих змеек я встречал, многих уводил с собой, но искал лишь одну. Такую, как ты. Кто по доброй воле пойти со мной согласится. Провожу я тебя к сестрам, сможешь повидаться ты с ними в последний раз. А после отпущу их всех, если останешься со мной навсегда».

Крепко обвила шею заклинателя хитрая змейка, что лестью да словами заворожила…

Женщина не дорассказала сказку, провалилась в тревожную дремоту. Стоящий на пороге спальни мужчина – и когда только успел так бесшумно подойти? – прижал палец к губам, когда девочка хотела что-то спросить. Подхватил ее на руки, вынес из спальни и прикрыл за собой дверь.

– Почему мама спит все влемя? – спросила девочка.

Мужчина поднял ее на руки, прижал к себе. Бессонные ночи оставили круги вокруг покрасневших глаз.

– Ей нездоровится. – Он изо всех сил старался, чтобы голос звучал ободряюще. – Но ты не волнуйся, скоро это пройдет. Мы поедем в город, где есть волшебный цветок, и мама никогда-никогда больше не будет болеть.

– Правда? – оживилась девочка. – В пустыню, где змейка и заклинатель? Мы их увидим?..

…Я открываю глаза и растерянно моргаю, пытаясь понять, где нахожусь. Сон путается с реальностью, и на этой грани не удается ухватиться ни за то, ни за другое. Тишина вокруг совсем не помогает прийти в себя.

– Эй, – пытаюсь позвать я хоть кого-нибудь. Совсем негромко, хрипловато спросонья.

Нет ответа. Хоть я в этом и не сомневаюсь – буквально кожей ощущаю, что нахожусь одна, но подтверждение догадки заставляет поежиться. Тут же понимаю: все дело в открытом выходе на балкон, откуда веет утренней прохладой.

Проходит минута или две, прежде чем осознание обрушивается на меня ледяным душем. Диван, на котором я уснула в ожидании своего нового хозяина, внезапно словно бы обрастает шипами, и я тут же вскакиваю. Отряхиваюсь, стараясь привести себя в надлежащий вид. Кукла всегда должна быть безупречной, нас этому хорошо обучили.

Вот только я сейчас далеко не безупречна. Это становится ясно, стоит мне достать из сумочки карманное зеркальце и взглянуть в него. Щека помята от неудобного лежания на диване. Под глазами мешки. С этим нужно срочно что-то делать.

Я оглядываюсь вокруг, но понятия не имею, где тут можно умыться. Решаю для начала проверить первую же попавшуюся на глаза дверь. Отворяю ее, пытаюсь отыскать выключатель, но спустя несколько мгновений хлопаю себя по лбу. В таком доме, как этот, наверняка везде голосовое управление.

– Свет!

Никакого ответа, хотя никак не удается отделаться от мысли, будто кто-то наблюдает за мной прямо сейчас. Наблюдает и посмеивается.

Ничего не поделать. Пожимаю плечами, заглядываю внутрь. Лишь теперь все светильники по периметру потолка, мигнув – или подмигнув? – пару раз, загораются. Комната оказывается библиотекой, судя по полкам с книгами и симпатичному мягкому диванчику у окна. Одна из книг лежит на этом самом диванчике, открытая, обложкой вверх.

Делаю шаг ближе – только чтобы прочитать название. Не из любопытства, вовсе нет. Лишь хочу больше узнать о том, кого предстоит очаровать.

Буквы на чужом языке не сразу хотят складываться в слова. На языке Маелама. Которого я не должна знать, но Тиллен обучил. Давно, очень давно готовил для меня план на будущее, хоть я и не подозревала об этом.

«Как течет вода. Хроника правления династии Диалу», – говорит многообещающее название. Я скептически хмыкаю, но поспешно покидаю комнату. Кажется, в этом доме меня ожидает еще много сюрпризов.

И один из них встречает меня за следующей дверью. Полупустая комната – видимо, спальня, судя по низкой кровати в центре. Все стены увешаны рамками с черным стеклом. Слишком странно, чтобы просто пройти мимо. Сомневаюсь всего несколько мгновений, потом подхожу ближе. Шепчу сама себе:

– Я об этом еще пожалею.

Но на этот раз любопытство оказывается сильнее осторожности. Дотрагиваюсь до стекла и тут же отшатываюсь. С открывшегося портрета на меня смотрю я сама…

Наваждение быстро проходит, стоит лишь вспомнить то фото, что показывал Тиллен. Однако интерес никуда не исчезает, потому я открываю другие портреты один за другим.

На втором десятке голова идет кругом, а в висках начинает стучать. Словно целые годы моей жизни собраны здесь. Словно все эти годы этот человек следил за мной. Следил и аккуратно фиксировал все изменения. От этой мысли дышать становится трудно.

– Что за чушь, – ругаю я себя. Встряхиваю головой. – Конечно, это не я.

Не я, просто кто-то очень похожий. Как если где-то живет моя улучшенная версия. За ней он следил, вовсе не за мной.

Но молоточки все равно продолжают стучать по вискам. Такие громкие, что я не слышу шагов за спиной. А когда замечаю, становится уже поздно.

– И как, нравится? – абсолютно бесцветным голосом спрашивает Кэммирас. Делает ко мне шаг.

В глазах у него я вдруг вижу что-то настолько пугающее, что, так и не ответив, срываюсь с места и бегу прочь. Обратно в гостиную, не обращая внимание на зовущий голос позади. Сама того не заметив, оказываюсь на балконе, и лишь после этого заставляю себя остановиться.

По коже пробегают зябкие мурашки, но я продолжаю стоять, постепенно приходя в себя. И когда снова слышу шаги, я уже готова начать представление. Только крепче цепляюсь за ограждение для уверенности.

– Вот уж сюрприз так сюрприз, – задумчиво тянет Кэммирас. – Надо будет поблагодарить дядюшек.

Почувствовав его теплое дыхание, медленно оборачиваюсь, надев на лицо чуть виноватую покорную улыбку.

– Я… я немного растерялась. – Мой голос дрожит, но так получается еще правдоподобнее. Бедная напуганная куколка, в первый раз в чужом доме и еще не знает правил. Самое время дать новому хозяину возможность о них рассказать. Я опускаю взгляд и робко добавляю: – Простите.

– Прости, – с плохо скрываемым раздражением произносит он, чем окончательно сбивает с толку.

Единственное, что мне удается – переспросить:

– Эм… то есть?

– То есть, обращайся ко мне на «ты».

Я выпрямляюсь, спиной опираясь на ограждение. Киваю:

– Хорошо, как скажешь. – В этот момент замечаю, что рукав его рубашки порван, и невольно выпаливаю: – Что случилось?

Кэммирас недовольно морщится, когда я пытаюсь дотронуться до белоснежной ткани. Отдергивает руку, поправляет рукав.

– Если думаешь, что я успел подраться на вечеринке, то ошибаешься. – Вообще-то, именно это и пришло мне первым в голову, но я молчу в надежде, что он расскажет. Кэммирас лишь отмахивается: – Не важно. Все равно завтра верну тебя обратно, так что это не должно тебя волновать.

Э нет, так не пойдет. Совсем не пойдет. Пришла пора маленькой песчаной змейке увлечь заклинателя своими разговорами… Откуда взялась в голове эта мысль – понятия не имею, но мне она определенно нравится. Настолько, что оказывается не так уж просто сохранить виноватый вид и не улыбнуться.

– Я сделала что-то не так? – интересуюсь я, снова опустив взгляд. – Это потому, что я зашла не в ту комнату?

– Что? – Кажется, пришла пора и Кэммирасу впасть в ступор. – Я, конечно, терпеть не могу, когда трогают мои вещи, но было бы странно запрещать это самим вещам. Если не захочу, чтобы куда-то в моем доме заходили, то закрою эту комнату на ключ. Даже от приходящей домработницы.

– Значит, дело не во мне?

Кэммирас фыркает:

– Нет. Точно нет.

Я выдыхаю с облегчением и даже не скрываю этого. Как оказалось, слишком рано расслабилась, потому что Кэммирас по-прежнему прожигает меня взглядом карих глаз.

– Ты так и не ответила на мой вопрос. Понравились картины?

Что-то подсказывает: он интересуется вовсе не для того, чтобы услышать очередную лесть. Ее и так достаточно в жизни самого богатого молодого человека в городе.

Нет, ему нужна правда.

– Ты мог бы и лучше, уверена, – говорю я после недолгих раздумий, – если бы только захотел двигаться дальше.

Он склоняет голову набок и, кажется, впервые после нашего знакомства, выглядит заинтересованным мной.

– И что ты предлагаешь?

Отлично, ухватил приманку. Изо всех сил стараюсь сохранять спокойно-благодушный вид, хотя внутри меня колотит. Почти так же, как над пропастью, нет права даже на малейшую ошибку.

Еще раз вспоминаю увиденное в его спальне.

– Для начала: нарисуй меня. Настоящую. У тебя на стене как раз есть место для еще одного портрета.

– Знаешь, – усмехается Кэммирас, – ты не первая, кто мне это предлагает.

– И в чем же дело? Почему отказался?

Кэммирас равнодушно пожимает плечами.

– Не вижу смысла.

До чего, оказывается, трудно проникнуть под панцирь, в который он спрятался. Трудно, но возможно.

– Просто ты боишься. – Я укоризненно качаю головой. – Не хочешь увидеть, что реальность не так идеальна, как видится в мечтах. Но тем она и прекрасна.

– Ладно, – ворчит Кэммирас. Бормочет себе под нос: – Вот не думал, что поведусь на уговоры куклы.

«Я тоже на это почти не надеялась», – усмехаюсь я мысленно. Только собираюсь ответить, как он приподнимает руку в останавливающем жесте.

– Один день. – Его голос холоден, как лед. – Только один день, и больше я тебя не стану здесь задерживать.

Что ж, для начала неплохо. Киваю с улыбкой:

– Если считаешь, что этого хватит.

– Хватит, – бросает он.

А в следующее мгновение нас обоих отвлекает шум за окном. Вездеходы, громыхая, проносятся по улице прямо под нами. Три, четыре… восемь. Друг за другом, цепочкой, в сторону окраин… нет, в сторону пустыни.

Я гляжу на свой связник, ожидая увидеть там предупреждение о песчаной буре. Для чего еще могли отправить так много «железных верблюдов», кроме как за запасами провизии в соседние города?

Но никаких предупреждений нет, и от этого становится только тревожнее.