Роман с продолжением

Конечно, он большой дурак. И трус. Ему надо было не эсэмэски набирать, а просто позвонить ей. Не ждать у моря погоды, а вновь услышать ее голос, и по голосу понять ее намеренья. Через него прошли десятки клиентов с самыми разнообразными проблемами, в том числе личного характера. Уж он наверняка разобрался бы в ее тоне, в ее ответах, и даже в ее молчании в трубку. Только это молчание Галь Лахав было не неловким молчанием застигнутой врасплох женщины. Это было высокомерное, унизительное молчание холодной статуи. Что ж, он достаточно унижен. От этого ему лишь больнее.

В связи с этим, запланированное барбекю у Шели и Хена представлялось Шахару тягостным испытанием. Конечно, он на него придет. Ради товарищей. Ради данного им обещания. Но, главным образом, ради нее. Повстречаться с ней еще раз, чтоб убедиться в своем выводе и оставить в покое. Кто знает, возможно, эта их, наверняка последняя, встреча поможет ему освободиться, наконец, от ее образа, и открыться другим женщинам, то и дело приходящим в его жизнь.

Все эти его переживания остались невысказанными. Этим вечером, на семейном совете, Шахар Села придерживался профессиональной твердости и расчетливости. Лишь когда совет подошел к концу, он позволил себе расслабиться и вновь почувствовать себя подростком в родительском доме.

Оставайся ночевать у нас, сынок, – точно читая его мысли, предложила Орит Села, обнимая его за шею. – Поздно уже.

Спасибо, мама, – отозвался молодой мужчина, обнимая ее в ответ. – Я так и сделаю.

Он зашел в кухню, чтобы чего-то перекусить. Орит пошла туда за ним.

Кажется, у тебя недавно была какая-то встреча с одноклассниками? – осторожно задала она наводящий вопрос.

Да, а что? – быстро ответил напрягшийся Шахар.

Извини, если я вмешиваюсь не в свое дело, сын, но на прошлой неделе у меня был случай, о котором я хочу тебе рассказать… Даже не знаю, как начать…

Скажи все по порядку, – подсказал ей Шахар, весь превратившийся в слух.

Значит, по порядку. У отца подскочило давление. Он принял таблетку и лег спать рано. Я тоже хотела лечь, но мне, почему-то, не спалось. Я завершила взятую на дом работу и, как сейчас, вышла в кухню за минеральной водой. После того, как я уже выпила свой стакан, я случайно посмотрела в окно, и увидела, что под ним кто-то стоит. Я подошла поближе, чтоб рассмотреть, и мне показалось… а, может, и не показалось…

Что? – в нетерпении бросил Шахар.

Что это та самая девушка, с которой ты встречался в школе. Галь.

У Шахара упало сердце.

Ну, и?… – проговорил он, всеми силами изображая равнодушие.

Через минуту ее и след простыл, – заключила Орит. – Я выглянула в окно еще раз – никого. Ну, и я пошла в постель.

Шахар отвернулся, чтоб подавить вздох. Он отправил Галь сообщение более недели назад. По срокам все совпадало.

Мама, ты уверена, что это была именно она? – робко переспросил он.

Я ни в чем не уверена, Шахар. Было темно. Я была очень уставшей. Не лови меня на слове!

Ты можешь указать мне место, где она стояла?

Орит Села подвела его к окну и указала примерно то место, где ее взгляд пересекся со взглядом Галь. Действительно, с того места можно было с легкостью исчезнуть, шагнув в крытую террасу блока пентхаузов. Видимо, Галь так и сделала.

А… она приходила на вашу встречу? – поинтересовалась Орит Села.

Нет, ее там не было, – машинально солгал Шахар. – Мне сказали, она за границей.

Жаль, – вздохнула Орит.

Жаль. Это «жаль» намекало ему на то, что, в глазах его матери, его выбор был заведомо одобрен.

Спокойной ночи, мама, – сказал он, закрывая эту тему. – У всех нас был трудный вечер, а завтра мне рано утром в контору.

Орит Села поцеловала своего сына в щеку и ушла к себе в спальню. Напоследок она добавила:

Ты бы, все-таки, подумал о предложении отца насчет ассоциации. Понимаю твое желание доказать нам свою самостоятельность и независимость, но, поверь, ты уже всем все давно доказал. Ты достоин. Мы не зря готовили тебя с самого детства.

Шахар пообещал подумать, хотя, на самом деле, его душа была уже занята другим. Ему, почему-то, вспомнилось его школьное эссе. Эссе, с которого все началось. Эссе, запрятанное где-то в этом доме. Если Галь, действительно, ходила под его бывшими окнами, значит, с ней была еще надежда. Имеет ли он право, после всего, становиться на те же самые грабли, если так сильно желает ее?

Впрочем, насколько он понял, Галь Лахав уже тоже не та инфантильная девочка. Она – личность, обеспеченная и занятая не меньше, а, может, даже и больше, чем он. Теперь они ровня. И, наверное, смогут договориться.

Однако, как же далеко он забежал вперед! Прежде всего, надо было выяснить отношения с Галь. А это случится не раньше, чем на барбекю у друзей. Теперь, он станет его ждать не как обязаловку, а с нетерпением. Как когда-то в школе ждал вечеринок и других мероприятий их выпуска, во время которых между ними шестью происходили самые непредсказуемые вещи.

Бутерброд, который мужчина себе приготовил, уже не лез ему в горло. С большим усилием он заставил себя поесть. Зря он согласился заночевать в доме родителей! Ему надо было к себе, в свою холостяцкую берлогу, в его спокойное личное пространство. Совещание совещанием, но, как только оно закончилось, жизнь и чувства вновь вломились в его сердце. А среди этих стен, где перед ним одна за другой восставали сейчас картины из прошлого, чувства были удесятеренными. Господин адвокат, наследник юридической империи Шахар Села, действительно, ощущал себя беспомощным подростком. И все – из-за призрака этой женщины.

С этим призраком он засыпал на своей давно остывшей от тепла его тела юношеской постели. Этот призрак он крепко любил в своем сне. А, когда проснулся, то обнаружил, что постель его была мокрой. От слез? От пота? Или от другой, интимной, влаги? Той, из которой производятся на свет наследники…

Глава 9: КАЗНИТЬ НЕЛЬЗЯ ПОМИЛОВАТЬ

Назначенное барбекю состоялось в субботу днем. Это была одна из суббот перед началом нового учебного года, когда, в предвкушении возвращения своих отпрысков в школы и садики, взрослые стремятся отдохнуть от нагрузки, связанной с летними каникулами, и расслабиться по полной программе. Во всяком случае, так ощущали себя Хен и Шели, организовавшие мероприятие в кругу самых близких школьных друзей по высшему разряду.

Еще утром Хен сам отвез Рони, Бара и Бена к своим родителям, собиравшимся повести их в кино и в детский парк развлечений. За время его отсутствия, Шели приготовила закуски и салаты к столу, накрытому во дворе их дома прямо на газоне. Замаринованное мясо в очень больших количествах уже ждало в холодильнике. Алкогольные и легкие напитки также охлаждались там.

Вернувшийся от родителей Хен извлек с дворового склада мангал, все необходимое для мангала, две упаковки углей, а также пластмассовые стулья, хранящиеся там специально для таких мероприятий. У него и у Шели была большая, дружная родня, которая время от времени собиралась у них за одним столом. Чаще всего, в теплое время года, на газоне. Также, он взял со склада кальян, который любил курить в хороших компаниях.

Все было готово и расставлено очень быстро. Сказывались армейская сноровка хозяина дома, и многолетний опыт гостеприимства его жены.

Перед приходом гостей, в отсутствие ребятишек, обычно вертящихся под ногами, супруги занялись страстной любовью прямо на диване в зале, лишь прикрыв стеклянную дверь шторой. Оба чувствовали себя подростками. Еще бы! Двенадцать лет тому назад они старались уединяться, будь то в доме Шели или в доме Хена, когда там не было их пап и мам. А сегодня они улучили момент, когда дома не было их малолетних детей! И они успели насладиться друг другом, искупаться и одеться до того, как скрип колес на уличной парковке оповестил их о прибытии приглашенных.

Первым был Ран Декель. Он привез с собою целый ящик пива, вдобавок ко всему спиртному, которое уже было закуплено хозяевами.

Следом за ним прикатили Янив и Шири. Пышка Шири несла поднос со сладким, испеченным ею по этому случаю. Янив нес гитару.

Наама и Керен вновь приехали вдвоем. Они тоже принесли кое-какую выпечку. Шели сразу же взяла их на экскурсию по дому, поскольку эти две ни разу не бывали у нее.

В ожидании Шахара, Галь и Одеда с Эйнав, друзья расположились во дворе и откупорили пиво. Весело и непринужденно они обсуждали это лето, все сюрпризы, которое оно им преподнесло, включая самый главный из всех – вечер выпускников. Говорили и о детях, сполна разоривших их за каникулы. Вспоминали себя в том возрасте, когда начало и конец летних каникул являлись для них самыми важными точками временного отсчета. Вновь упомянули «праведника» Авигдора, Эреза и Лирон, отдалившихся от них навсегда.

В этот момент к ним присоединилась Галь. На этот раз без всяких сюрпризов. Все сегодня были одеты по-августовски легко, но она умудрилась даже на барбекю в интимном дружеском кругу явиться в подчеркнуто сексуальном наряде: короткой обтягивающей юбке и майке, завязанной узлом под грудью. Расцеловавшись со всеми присутствующими, особенно с Керен и Наамой, встречу с которыми упустила в «Бар-бильярде», она попросила Шели подойти с ней к ее машине. Шели удивилась, но исполнила ее просьбу.

Вскоре обе вернулись, неся в руках две огромные коробки. В одной был подарок для Рони, в другой – для мальчишек. Увидевший это Хен возмутился и сказал, что это его надо было попросить занести в дом подарки. Но две сильные женщины, подруги не-разлей-вода, убедили его, что им не было тяжело.

Как и в «Бар-бильярде», Галь сразу же привлекла к себе всеобщее внимание, и держалась со всеми приветливо и дружелюбно. Расспросила друзей об их делах. Наама с гордостью показала ей на своем смартфоне фотографии ее сынишки, и Галь расхвалила очаровательного малыша. Шири тоже не удержалась от того, чтоб показать последние снимки своего малого.

Незамужняя Керен, взирая на ажиотаж своих приятельниц, скромно упомянула и о своем детище – недавно разработанном ею чипе для одной известной фирмы. Все женщины рассмеялись.

На этой задорной ноте в калитку проскользнули Одед и Эйнав. Своего мужа Эйнав держала, как и на вечере выпускников, за руку, и поздоровалась со всеми с немного натянутой улыбкой. Одед же, едва войдя и увидев Галь, перемигнулся с ней, словно условившись не выдавать их общий секрет. А та, словно ни в чем ни бывало, подошла поприветствовать его, и поцеловалась с Эйнав Гоэль, едва соприкасаясь щеками.

Эта пара решила отблагодарить гостеприимных хозяев за радушный прием наличными деньгами. Судя по всему, эта идея принадлежала расчетливой Эйнав. По Одеду было видно, что он предпочел бы подарить своим дорогим друзьям нечто более личное.

Последний явился Шахар. Извинившись за задержку, он тепло обнялся с Шели и Хеном, и вручил им и свою благодарность: два ваучера в шикарный СПА. Затем он, также тепло, поздоровался со всеми, включая Галь, которую хотел обнять.

Но женщина по-деловому подала ему для пожатия руку и нарочито холодно произнесла:

Ну, привет!

Покоробленный Шахар механически ответил на ее рукопожатие, не зная, как к нему отнестись. Он посмотрел на ее прикид, на ее непринужденное поведение с другими, и все это не вязалось в его голове с ее жестом и тоном. После того, что рассказала ему его мама, он ожидал от Галь большей готовности к сближению. А она все еще держала от него дистанцию. От него одного!

Одед тоже на это посмотрел и подумал, что правильно поступил, взяв с собою Эйнав. Хоть ей наверняка будет здесь не особо комфортно.

Ребята, групповое фото! – вскричал Хен, пристраивая свой смартфон на палку для селфи. – Давайте, давайте, пока мы еще трезвые!

Одиннадцать физиономий, столпившись, одновременно посмотрели в объектив, и на мгновение застыли, улыбаясь. Некоторые из мужчин воздели вверх свои бутылки с пивом. Спустя мгновение этот кадр был поднят в группу, созданную Янивом.

Да уж, двенадцать лет назад было куда сложнее, – усмехнулся Хен, рассматривая удачный снимок в своем смартфоне. – Тогда, чтоб самому попасть в общий кадр, нужно было искать, кому бы доверить фотоаппарат. Вообще, что это были за фотоаппараты! Мыльницы! С ними приходилось ждать, пока закончится пленка, идти в ателье распечатывать негативы, размещать все в фотоальбомах. А сейчас, один щелчок – и готово! И распечатывать не нужно. Так ли, Галь?

Не напоминай мне о тех временах! – громко воскликнула та. – Не хочу думать о том, что было раньше. Есть «здесь и сейчас».

Я спрашиваю тебя, как специалиста! – быстро оговорился Хен.

Представь себе, я все еще пользуюсь старыми техниками фотографирования, – немного резко ответила Галь. – А еще, могу сказать, что все эти мгновенные съемки через телефон предназначенны для обывателей. Не для профессионалов. Знал бы ты, из чего состоит моя рабочая аппаратура!

А сама ты еще снимаешься? – полюбопытствовала Наама. – В смысле, у профессионалов?

Нет, только у обывателей, – сыронизировала Галь.

С этими словами она метнула пронзительный взгляд, в котором зажглась издевка, на стоявшего рядом Шахара. Мужчина так же пронзительно смотрел на нее, ничего не говоря и пытаясь понять, чего она добивается. А она проскользнула мимо него, демонстративно вильнув бедрами.

Эй, вы оба, не заводитесь! – подала голос Шели. – Хен, лучше бы ты, наконец, приготовил нам мясо!

Ты права, – заметил ее муж, и направился к мангалу, чтоб разжечь его.

Шахар, Ран и Янив присоединились к нему. Ран и Янив запалили сигареты, и предложили закурить и Хену. Тот имел очень комичный вид, держа в одной руке опахало, во второй – пиво, а в зубах – сигарету. Янив поспешил запечатлеть его таким.

Одед, поколебавшись, все же оставил Эйнав одну, и так же подошел к мангалу, к друзьям. Оттуда он время от времени озирался на расположившуюся вокруг стола женскую компанию, и сложно было сказать, на кого он поглядывал больше: на свою спутницу, или на Галь. Последняя же почти непрерывно переглядывалась с Шахаром. Причем, она смотрела на него с тем же вызывающим блеском в глазах, а он – пытаясь контролировать свои эмоции.

Проголодавшаяся Шири уже положила в свою тарелку несколько салатов и принялась за еду. Так же поступила и Керен. Наама мелкими глотками потягивала кока-колу. Шели взяла сигарету и приложилась к пиву, как и сидящая рядом с ней Галь. Эйнав держалась в стороне.

Идем к нам! – позвала Эйнав Керен, подвигая ей стул.

Эйнав, недовольно смотря на то, как Одед колдовал над огнем вместе с другими мужиками, вновь растянула губы в улыбке и подсела к его одноклассницам.

Познакомимся поближе? – предложила ей Керен.

Что вы хотите узнать? – напряженно спросила Эйнав.

Ты говорила, что работаешь в ипотечном банке. Я хотела бы узнать об условиях, на которых сегодня можно взять ипотеку, – перехватила инициативу Шели, зная уже, как и все, со слов Одеда, о замкнутом характере его жены, и полагая, что таким образом сможет разговорить ее.

А… разве вы собираетесь переезжать? – уточнила попавшаяся на ее крючок Эйнав.

Нет, но мы думали вложить средства в еще одно жилье, с тем, чтобы в будущем выгодней его продать и разделить деньги между нашими детьми.

Интересно! – протянула оживившаяся Эйнав. – Мы с Одедом как раз собираемся покупать квартиру. Я добилась для нас льготной ипотеки. Ну, смотрите…

И она, с видом знатока, обстоятельно рассказала им о самых выгодных ипотечных программах своего банка.

Гостеприимная хозяйка, радуясь тому, что удачно нашла к ней подход, курила и слушала с заинтересованным лицом, время от времени кивая и задавая наводящие вопросы. Наама, Керен и Шири вторили ей.

Эйнав сама не заметила, как, между делом, выдала некоторую информацию о своем браке с Одедом. Например, то, что они познакомились в банке. Что он мало интересуется экономической стороной их совместной жизни, но при этом хорошо помогает по дому.

Тебе очень повезло с мужем, – ободрила ее Шели. – Наш Одед – особый человек. Выйти замуж за такого человека – лучше, чем выиграть в лотерею.

Эйнав заулыбалась, а школьные подруги закивали все, как одна.

Думаю, нам всем повезло с мужьями, – продолжила тему Шири. – Причем, так получилось, что все наши мужья учились с нами в одном классе.

Нет, не все! – запротестовала Наама. – Мой муж не из нашей школы, а из больницы. К тому же, он старше меня.

Мне нечего к этому добавить, – со смехом сказала Керен. – Я еще не замужем.

И я, – обронила Галь.

Ей становилось все ясней и ясней, почему Одед предпочел остаться на творческом вечере местной богемы до самого его окончания, вместо того, чтоб идти домой, к жене. В ее мозгу промелькнула мысль, что лучше бы Одед женился на Офире. Офира была своя. А эта, которую она видит сейчас впервые, к сожалению, никогда не станет близкой им. Им, осколкам всего их класса.

Впрочем, какое ей было дело до них с Одедом? Ведь ей важней разобраться с Шахаром. Шахар вновь проявляет в ней заинтересованность. А она, как и прежде, отшивает его. Однако, она не могла сопротивляться своей самой по себе возникшей игре с ним. После всех ее нервов, связанных с его эсэмэской, и решения пустить вещи на самотек, она снова ударилась по отношению к нему во все тяжкие.

Острый запах жареного мяса, и громкие мужские голоса отвлекли одноклассниц от знакомства с женой Одеда.

Прошу к столу! – крикнул Хен, несший в руках огромное блюдо, на котором сочился соком дымящийся шашлык. – Индюшатина высшей марки. Шели сама мариновала.

Я уже съел один кусок, – признался Ран Декель. – Целую твои ручки, Шели! Они у тебя просто золотые!

И он действительно поцеловал хозяйку дома в тыльную сторону ее ладони.

Скоро подоспеют говяжьи отбивные! – возвестил Хен. – А еще есть крылышки в медово-горчичном соусе.

Боюсь, мы столько не одолеем! – расхохоталась Шири.

Одолеешь, – заверил ее Янив. – Аппетит приходит во время еды.

Я сама еще не пробовала своего мяса, честное слово! – заявила Шели, беря один шампур. – Но доверяю оценке Рана. Он – знаток!

Я знаток горячего мяса и горячих женщин, – подтвердил тот. – Таких, как наша Галь.

Ты на что-то намекаешь? – поддела его та.

Нет, просто выражаю свое восхищение тем, как ты выглядишь.

Галь задорно хихикнула и снова вильнула бедрами.

Шахар все это видел и слышал. Ему вспомнилась фраза, часто употребляемая на юрфаке в качестве судейского фольклора: «казнить нельзя помиловать, поставьте запятую». Где он поставит запятую по отношению к этой стерве? Что касается Рана, то ему стоило бы вспомнить, как этой стерве удалось испортить ему день рождения в «Подвале» таким же самым поведением. Если Ран забыл об этом, то он – нет.

Блюдо с шашлыком быстро опустело. Хен снова побежал к мангалу, чтобы проверить говядину и подготовить к жарке крылышки. На этот раз с ним пошел один Шахар, которому было невмоготу находиться рядом с Галь. Одед и Янив уже сидели со своими женами, а Ран беседовал с Керен и Наамой.

Галь, воспользовавшись всеобщим движением, коснулась плеча Шели и вполголоса спросила:

Вы действительно собрались покупать второе жилье?

Нет, конечно! – прыснула ее подруга. – Может быть, в будущем, но не сейчас.

Тогда зачем ты интересовалась у Эйнав ипотекой?

Надо же было хоть как-нибудь расшевелить эту мымру! – понизив голос еще больше сказала Шели. – И что Одед в ней нашел? – озвучила она ее же мысль.

Да уж! – усмехнулась Галь.

Ну, а ты, что? – протянула Шели, поведя головой в сторону Шахара. – Вижу, вы словно на ножах.

Галь пожала плечами и не отреагировала. Шели попросила ее быть осторожной, и примкнула к другим гостям.

Наконец, когда все мясо было зажарено, и все без исключения заняли свои места за столом, Хен предложил выпить за их новую встречу.

Да ведь уже перепились все, пока ты занимался мясом! – воскликнул Янив.

Я в этом не участвовал, – парировал Хен, поднимаясь и беря свою бутылку. – Дорогие мои, за встречу. Мы с Шели очень долго ждали этого события, очень готовились к нему, и очень рады принимать вас у себя. Надеюсь, наша традиция встречаться и проводить вместе время, после двенадцатилетнего перерыва, продолжится. Угощайтесь, здесь все для вас!

Спасибо! Вы оба – такие молодцы! – от всей души поблагодарила их Шири.

Друзья выпили и приложились к еде. Некоторое время они вели между собой застольные беседы, и то и дело просили передать друг другу то или иное блюдо. Широкий тент защищал их от жаркого солнца, а алкогольные напитки, наряду с прохладительными, развязывали им языки.

Они вспоминали школьные будни, обсуждали современную молодежь, делились новостями о работе и личными успехами. Шахар решил ничего не рассказывать о своем вероятном вступлении в ассоциацию адвокатов, нотариусов и юристов, но поведал о кое-каких своих удачно завершенных делах. Янив похвастался контрактом, который заключил с одним из самых дорогих подрядчиков в стране. Керен еще раз упомянула о своем чипе, а Ран сообщил, что его назначили главой команды, создающей программу базы данных для крупных корпораций.

Было видно, что Эйнав, как ни старалась, не могла влиться в разговор и явно скучала, в то время как Одед, напротив, ощущал себя комфортно, хотя ему и было нечем похвалиться. О своем дебюте на творческом вечере он по-прежнему предпочитал не говорить. Галь, пригласившая всех на свою скорую выставку, о которой уже объявила на том же вечере, улавливала его желание, и не выдавала его. Оба они время от времени обменивались дружескими улыбками и дежурными фразами.

Шахар, попытавшийся дать Галь последний шанс, использовал ее приглашение и спросил, может ли он приобрести у нее входной билет на эту выставку. Однако женщина, снова став на мгновение холодной, сухо заметила, сверкнув глазами, что билетами занимается выставочный зал, а не она.

После ее ответа, Шахар, готовый уже к любому ее хамству, понял, что лучше ему больше к ней сегодня не обращаться, чтобы не испортить себе настроение. Недостойная дура! Гляди-ка, к Одеду, женатому Одеду, она проявляет больше симпатии и внимания, чем к нему. Хватит! Что было – то было, назад не вернуть…

Сидим, как взрослые, – лукаво и лаконично изрекла Керен.

Как взрослые? – воскликнул Ран Декель. – Как взрослые мы посидели в «Бар-бильярде». То бишь, «Подвале». А сейчас мы сидим, как подростки.

Это точно! – поддержал его Хен. – Я словно помолодел лет на двадцать. Не на двенадцать, а на все двадцать.

Что ты такое говоришь? Да сколько нам было двадцать лет назад? – возразил ему Шахар. – Десять! Дремучее детство! Лучше скажи, на пятнадцать.

Да, ты прав. Тогда мы уже хотя бы были все знакомы, – поддакнула Шели, положившая свои голые ноги на колени своего мужа.

И только начинали заниматься тем, о чем вспоминали сейчас, – вставил Одед, легко обнимая Эйнав за плечи, дабы не дать ей почувствовать себя совсем одинокой.

Ну, ты – это ты. Я же к пятнадцати годам уже занимался почти всем, – добродушно ответил Хен. – Мы с тобой часто говорили об этом в школе.

Кстати о школе, – вдруг громко сказала Галь. – На самом деле, за нашим столом не хватает еще одного очень значимого для нас человека, также тепло принимавшего нас у себя перед выпускным. Я говорю о Дане Лев.

О, Дана! – последовал общий восторженный возглас.

Кто это? – тихо спросила у мужа Эйнав.

Наша классная, – нетерпеливо ответил ей Одед, чье лицо озарилось, и обратился к Галь: – Разве вы общаетесь?

Конечно! – подтвердила Галь. – Мы только недавно встречались. Мне очень хотелось, чтобы Дана сегодня была вместе с нами.

И что?

К сожалению, она не смогла, но передала вам через меня свое обращение.

С этими словами Галь попросила тишины и включила микрофон на своем смартфоне.

Голос их старшей подруги, их гуру, зазвучал из смартфона:

«Мои дорогие ученики!.. Могу ли я еще так называть вас? Думаю, что могу, так как обучение в нашей жизни имеет свойство никогда не прекращаться. Итак, дорогие мои ученики! В день, когда вы соберетесь на дружескую вечеринку, меня с вами не будет по причине симпозиума, в котором я принимаю участие. Однако я все равно передаю вам через Галь мое послание, которое специально записала для вас накануне. Как мне кажется, в этом есть некий символизм. Ведь теперь вы – сами по себе, а я – сама по себе.

Ни для кого из вас не секрет, что я не осталась работать в нашей школе. И – Слава Богу. Сегодня я – профессор литературы в университете. Мне удалось доказать себе самой, что истинная свобода роста начинается тогда, когда личность выходит за рамки. Наша школа ставила нам с вами очень много рамок. Сейчас вы уже достаточно взрослые для того, чтобы осознать это. Говорят, что там, снаружи, холодно, и это правда. Но и самые красивые стены со стеклянным потолком не согревают.

Минувшие двенадцать лет были для меня сложными, но захватывающими. Будучи в почтенном возрасте, мне пришлось вырасти по-настоящему. В плане духа, конечно. Моя жизнь изменилась до неузнаваемости. Я уверена, что многое из того, что мне пришлось преодолеть, просочилось и в мою преподавательскую деятельность. Но при каждой моей встрече со студентами, при каждом моем ответе на их вопросы, комментарии, возражения, я вновь и вновь вспоминаю, почему много лет назад выбрала для себя эту профессию, которой остаюсь верна по сей день.