скачать книгу бесплатно
Вдох. Выдох. Вдох…
Это было нечестно, но ей нравилось наблюдать за тем, как он маячит у плиты, сверкая голой спиной. Пестрый дракон был до половины скрыт под мокрыми волосами. Не выдержав, Майя встала и подошла к Саймону сзади, осторожно переступая на цыпочках.
Она поняла, что сюрприза не будет, когда он ехидно фыркнул, не оборачиваясь. Тем не менее, девушка обхватила его за пояс, прижимаясь грудью к его спине, целуя между лопаток.
– Привет, Симме. К тебе можно?
– Нужно. Обвариться не очково было? Мог психануть и развернуться с джезвой в руке.
– Плеснул бы?
– А то! Скажи мне, ты стоишь позади меня голой?
– Совершенно.
– Ебануться… В ванной висит халат. Он мой собственный, если что. Можешь надеть его.
Пробежавшись пальцами вверх по жесткому прессу Саймона, Майя нащупала теплое металлическое колечко, продетое в его правый сосок.
– Спасибо.
– Не за что. И не копайся там… Кофе почти сварился, а мне нужны руки, чтобы выпить.
Халат Саймона был идеально темно-синим, из плотного скользкого ацетатного шелка, приятно холодящего тело. Его ворот остро пах мужским одеколоном, – дым и кожа, – и этот запах Майе понравился. Прошерстив полку над зеркалом, она нашла пузатый флакон.
Baudelaire от Byredo. Значит, «Бодлер». Сочный запах кожи и пряностей, начинающийся цитрусом и уходящий в черный перец. Кто бы мог подумать, что этот дикий мужчина носит претенциозный нишевый аромат?
Не удержавшись, она взбрызнула исцарапанный живот чуть повыше пупка, выдыхая, когда спирт прожигал тонкие линии от ногтей Саймона.
Снова вспомнился Петер, который наверняка оборвал ее телефон и уже несколько раз позвонил в дверь, тщетно пытаясь разыскать подружку. Прислонившись к стене, Майя закрыла глаза, запахивая халат и чувствуя, как аромат вызревает, растекаясь по коже. В итоге, у нее вышло что-то на манер домашнего платья, в котором могла бы ходить злая колдунья – с вызывающим глянцем шелковистого блеска и дерзостью босых ступней.
Вернувшись, она застала его за приготовлением «Егерь-бомбы»: в пивном пинтовом стакане уже плескалась порция Ред Булла, явно больше положенных сотни граммов. Теперь он вливал Егермейстер из литровой бутылки. Все перепутал! Цвет готового продукта мало чем отличался от кофе, который уже ждал Майю в маленькой чашке.
Как и вчера…
– Это «Егерь-бомба» или «Черная кровь»? – поинтересовалась девушка, садясь на высокий стул и непроизвольно выставляя голые коленки на полное обозрение. Посмотрев на нее исподлобья, Саймон добавил еще немного ликера.
– Это «Хеллстрем».
– Сам придумал?
– Угадала. Вотпрямщас.
– Остроумно. Попробовать дашь?
– Не имею дурной привычки делиться завтраком, – огрызнулся он. – Хочешь есть – сама знаешь, где холодильник. Пей свой кофе.
Усевшись напротив, он демонстративно хлопнул едва ли не треть свежеприготовленной смеси, даже не морщась. Сам Хеллстрем выглядел куда бледнее, чем его алкогольсодержащий тезка.
– Тебе плохо?
– Меня кумарит, – сообщил Саймон очевидное, и тут же добавил. – Да, плохо. Надеюсь, что попустит.
Кофе был прекрасен, и некоторое время Майя просто пила его молча, поглядывая на своего визави. Он отвечал ей неразбавленной яростью во взгляде: всякий раз, прикладываясь к своему стакану, Грешник мрачно улыбался.
– Ты разговорчив, когда пьян? – поинтересовалась девушка.
– Я разговорчив, но не болтлив. Сечешь?
Она кивнула, опуская взгляд в чашку и чувствуя, как кровь отливает от лица так, будто ей довелось смотреть в костер и отвернуться от пламени. Протянув руку, Саймон ободрительно погладил Майю по коленке.
– У тебя есть вопросы, на которые я могу ответить, только надравшись?
– Возможно.
– Тогда тебе придется подождать, пока я повторю.
И он повторил, сбрасывая черную кровь биттера в шипящую бездну из полупинты энергетика. Отставив чашку, она наблюдала за тем, как ликер медленно растворяется, делая импровизированный коктейль все темнее.
– Спасибо за кофе, – коротко сказала Майя таким тоном, будто собралась уходить. Ничего не ответив, Саймон убрал ее посуду в раковину и выразительным жестом указал на рейлинг над барной стойкой, предлагая самостоятельно выбрать посуду.
– Определяйся. Я не пью один.
– Ой ли?
– Реже, чем ты себе нафантазировала. Соображай быстрее…
– Вино?
– Не вопрос, – сняв ей бокал, Хеллстрем выудил из бара бутылку «Пино Нуар» и потянулся за штопором. – Такой компотик тебе по нраву?
По-хорошему, она согласилась бы даже на дешевый портвейн, а от первоклассного красного полусладкого в такой-то компании отказываться было грешно. Даже притом, что от красного любой сладости и в любом количестве у Майи могла разболеться голова, она понимала, что от чего-то покрепче на голодный желудок ее гарантированно развезет. Пара протеиновых коктейлей, которые обломились ей волею судеб вчера ночью, уже наверняка усвоились без остатка. Кому это нужно? Да и просить любезного хозяина поискать белое было как-то некомильфо…
Майя послушно кивнула.
Глядя, как Саймон выкручивает пробку из бутылки, она не могла отвести взгляда от его побелевших от напряжения пальцев.
Уже через минуту в ее бокале переливалось фруктовое вино, а Саймон снова навис над своей порцией шипящей чернильной жижи. Приняв с кондачка половину стакана, он сощурился на закатное солнце, заглянувшее в его огромные окна.
– Я далек от кондиции, но спрашивай.
– Что так? Отпустило?
– Нахлобучило, – огрызнулся он. – Ты меня заинтриговала.
– Не терпится поделиться своими грязными секретиками, Симме?
– Охуеть, я трахнул ясновидящую, – он осклабился, отпивая еще. – Сладость моя, а ты не подумала о том, что мои грязные секретики станут последним, о чем ты в этом больном печальном мире узнаешь?
– Настолько грязные? Ваши акции растут очень стремительно, герр Хеллстрем… – ее голос снова упал на самое бархатное дно грудного регистра. – Тебе помощь не нужна? Труп спрятать, например?
– Я буду иметь тебя в виду, детка. Если, конечно, труп будет не твой. Давай серьезно?
– Давай, – пригубив вино, Майя оценила нетривиальный букет: в многоголосице фруктов переливалась отчетливая нота сливочного масла. Впрочем, голова будет болеть все равно.
Встав, она обошла Саймона по касательной и остановилась у него за спиной, положив руки ему на плечи.
– Поговорим о твоих секретах, Симме.
Ее пальцы сперва поднялись вверх, разминая его затекшую шею, а потом снова вернулись к плечам, с легким нажимом разбирая узлы спазмированных мышц и просто ласково касаясь его кожи. Выждав минуту, он чуть откинулся назад, укладываясь затылком к ней на грудь.
– Какого черта ты делаешь?
– Тебя же кумарит. Хочу, чтобы ты расслабился…
– Сперва ты напрягаешь меня, а потом пытаешься расслабить. Ты, сука, как «Антверпенский коктейль"[3 - «Антверпенский коктейль» – также «Спидболл» и «Качели». Крайне опасный наркотический микс из веществ с прямо противоположным эффектом, усиливающих свойства друг друга (стимуляция резко переходит в седацию).]… Спрашивай или иди на хер, – и тогда не смей меня трогать.
– Это ты жестко, Саймон. Не трогать тебя я не могу…
– Ты знаешь, что делать. Просто открой рот, не томи.
В очередной раз затеянная ею игра становилась его собственной, и это было даже немного обидно. Тем не менее, она склонилась к его уху, стараясь почти не дышать.
Шепот сам по себе мог быть очень щекотным.
– Расскажи мне, Симме… Ты же знаешь, что способен завести даже мертвого?
– Знаю. И?
– Расскажи мне предельно нелепую историю о своих похождениях. Смешную и пошлую одновременно.
Пальцы Хеллстрема на стакане дрогнули, выдавая слабое место. Его кадык с гулким звуком дернулся вверх-вниз, и Майя поняла, что попала в точку. Это маленькое открытие прошлось по ее собственному нутру грубой наждачкой. Сделав долгий глоток, Саймон посмотрел на неё: даже направленный снизу вверх этот взгляд был неуютным. Напоминающим ей, кто на самом деле хозяин положения. Тем важнее ей было услышать ответ.
– Ммм… Зачем тебе это?
– Люблю стриптиз. Покажешь мне себя голым? Может, грязным? Или нелепым?
– Прикури мне сигарету, пока я думаю.
Майя чиркнула зажигалкой, стараясь не затягиваться. Все это время она чувствовала на себе его пристальный ядовитый взгляд. Передав сигарету Саймону, она улыбнулась, обнимая его.
– Надумал?
– Не знаю, насколько эта история смешная, но грязная и нелепая – точно. Пару лет назад таскался за мной один парень… – затянувшись, он выдохнул дым в сторону. – Не старше двадцати. Я не особенно секу в толпе, даже в первых рядах. Но он примелькался мне так, что начал бесить одним своим появлением.
– Правда?
– Он смотрел на меня влажными глазами Бэмби, детка. Так делают только пидоры, даже если они одеты как рокеры. Я повсюду натыкался на этого пацана: когда спускался в бар, когда снимал баб, когда позировал с Эксом, Марсом и Лапулей… Однажды я даже видел его возле нашей репетиционной базы у черта на рогах, где не каждый местный дорогу подскажет.
– Достал он тебя, – констатировала Майя. Саймон запил очередную затяжку и не возражал. – Дальше?
– Ненавижу педиков… Нет, пусть живут, но мальчиков снимать совершенно не в моем стиле. А этот чудак однажды набрался смелости и подошел попросить совместное фото. Даже думать не хочу, что он с ним сделал.
– Может, у него дома – алтарь, оформленный в стиле Rush of Terror, – она плеснула масла в огонь его откровений. – Откуда тебе знать?
– Такое достойно сочувствия, – Хеллстрем посмотрел ей в глаза, и его улыбка показалась ей кривой, как у злого клоуна. – Но тогда я быканул. Может, потому что был пьян в стадии подвига, в очередной раз зол на Марса или немного перебрал с обезболом поверх вкусной водочки. Уже не помню…
– Ты поступил как козел?
Закрыв глаза, Саймон сглотнул.
– Хуже, детка. Как сраный мудак.
– И что же ты сделал?
– Для начала – не засветил ему в глаз, когда его нервно дрожащая ладонь прошлась по моей заднице. Я позволил мальчику почувствовать себя на месте моих групиз. Почему нет? Это часть моей работы…
– Это подсказывал тебе внутренний мазохист или, может, что-то латентное?
– В жопу иди… Мне просто хотелось, чтобы он отвязался от меня, наконец. Или чтобы понял, на что может нарваться. Поверь, стояк в его штанах меня ничуть не порадовал бы.
– Даже самую малость?
– Может, мое самолюбие. Я не помню. Помню, что я догнал его в какой-то подворотне. Походу, он решил, что я хочу его убить – такой ужас был у него на лице. Пришлось пробежаться за ним до ближайшего тупика, в котором я и поймал его.
– Зажал, как девчонку?!
– Да иди ты, Майя! Просто взял его за кадык двумя пальцами… Знаешь, как посудную тряпку в детстве берут. На другой руке у меня был кастет, и она была где-то на отлете. В тот момент я бы сам себя испугался, клянусь.
Она прошлась по его груди, разглаживая пальцами шероховатые черно-синие узоры. Его кожа снова горела, а дыхание пахло лакрицей и анисом. Все это будоражило ее воображение ничуть не меньше глупостей, которые он выкладывал прямо сейчас. Интересно, это было взаправду или он удачно импровизирует?
– И что он?
– Ну, как тебе сказать, королевна… Штаны обмочил. Я смотрел в его пустые глаза и понимал, что он вряд ли услышал то, что я ему говорил.
– И что же ты говорил, Папочка?
Саймон посмотрел на нее снова, на этот раз словно прикидывая, стоит ли она следующего этапа его откровений. Еще через мгновение он будто бы нехотя разлепил губы, выдавая с чувством, толком и расстановкой:
– Ибо сказано: не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царства Божия не наследуют[4 - 1Кор. 6:9-10], – выдохнув дым через ноздри, Саймон усмехнулся. – Первое послание к Коринфянам, шестая глава, да… В общем, посмотрел я на это недоразумение, и мне даже бить его расхотелось. Стало смешно. И я заржал. Громко – так, что мусорные баки загремели. Пацан этот сполз на колени, а я ржал, стоя над ним, как полный псих.
Притихшая, немного под впечатлением от вина и такого вот поворота событий, Майя поцеловала его в макушку, пока Хеллстрем нервно тушил окурок.
– А потом?
– Суп, блядь, с котом… Потом я пошел пить дальше, оставив его в покое. Больше мне эта шлюха в штанах на глаза не попадалась.
– Жалеешь, что не ударил? – она знала, что ему не понравится, но понимала, что он ждет этого вопроса, который так и вертелся у нее на языке.
