Визит

Свечи были везде, укрепленные в стенах, в свисающих люстрах, и конечно на столе, что стоял в центре зала с полной сервировкой. Усевшись за стол, они приступили к трапезе, ведя негромкую беседу, перекидываясь между собой репликами. Из всего сказанного девочка уяснила, что сегодня прогулка по Риму отменяется, но никто не против, если она одна выйдет на улицу. Единственным условием было, что пёс будет сопровождать её повсюду.

Закрыв парадную дверь, спустившись со ступенек, Светлана вышла на улицу. Уходить далеко как-то не хотелось и, найдя поблизости удобную скамейку, девочка расположилась на ней, с интересом разглядывая проходящих мимо людей. Пёс тихо сидел рядом, сливаясь с ночью. Алые глаза жутко отражали свет далеких огней и фар проезжавших машин. Случайные прохожие, бросив взгляд на собаку, ускоряли шаг, стараясь как можно быстрее пройти это место.

Тёмный силуэт мелькнул в темноте и на скамейку рядом со Светланой опустился Амон. Он, как и пёс сливался с ночью, только его глаза светились своим внутренним огнём, казалось, они отражают освещение улиц. Но девочка знала, что это не так, и что его глаза имеют свой источник.

Амон обратил пылающий взгляд на Светлану, отразив клыками свет, спросил:

– Тебе ещё не надоело таращиться в темноту? Предлагаю вернуться в дом, посмотришь мою комнату.

– А что в ней? – заинтересовалась Светлана.

– То, что тебе будет не без интереса увидеть. Да, и в будущем пригодится.

Сгорая от любопытства и нетерпения увидеть его комнату, Светлана последовала за дьяволом. Поднявшись на второй этаж, они приблизились к дверям, стоявшим напротив комнаты девочки. Распахнув дверь, Амон жестом пригласил войти в зал. Переступив порог, девочка с изумлением осмотрелась.

В этом не очень большом помещении (по сравнению с залами первого этажа) преобладал красный цвет, начиная с паркета, выполненного из красной древесины. Столик, стулья, диван и ещё кое-какая мебель были изготовлены из тиса. Обиты они были тёмно-красным шелком, с фантастическим рисунком. Этим же шёлком алели и стены зала. Но стены не только полыхали огнём, на них висело холодное оружие. Развешенное в определённом порядке, оно занимало все стены сверху донизу. Оружие было просто великолепно. Даже не смотря на свое дилетантство в этом вопросе, Светлана не могла не признать, что всё выставленное здесь, в полной мере обладало художественной ценностью. Каждая вещь была произведением искусства.

И какого оружия здесь только не было! Изогнутые клинки шашек и сабель, сверкая полировкой, отражая красный цвет, казались, по рукоять облитыми кровью. Другую стену занимали кинжалы, стилеты, ножи, рукоятки которых были украшены золотом и драгоценными камнями. Тут же, рядом, висели изумительной чеканки ножны.

Рапиры, шпаги, мечи с ювелирной отделкой и сверкающим клинком занимали свои места на стенах. Здесь была полная коллекция холодного оружия.

В восторге девочка рассматривала представленные здесь орудия смерти, ей на мгновение показалось, что она находится в музее, где собраны лучшие произведения искусства в этой области.

– Я смотрю, тебе понравилась коллекция, – заметил Амон. Светлана с восторгом кивнула головой. Но Амон был мрачен, он явно ожидал чего-то другого, но дальнейшие слова прояснили, чем он недоволен: – К моему сожалению, в них ты видишь только их художественную ценность.

– Да, а что ещё тут есть? – удивилась Светлана, ещё раз окидывая взглядом стены, пытаясь выяснить, что же она упустила.

– Мне хотелось бы видеть твоё восхищение не только их отделкой, но и их готовностью к прямому назначению. Посмотри, какая полировка! Как они остры! Любое из этого оружия может соперничать с лезвием бритвы. Неужели тебе не хочется проверить с какой лёгкостью отточенная сталь войдёт в тело? Они прямо тянутся в руки, просят крови, ведь они для этого и созданы, чтобы купаться в крови жертвы. Рассекать кожу, мускулы, мясо. Разрубать кости, сухожилия. Словом всё, что составляет живое тело.

– Да, я хочу прикоснуться и подержать оружие в руках, – остановила Амона Светлана, – но не для убийства. А чтобы лучше рассмотреть узоры и гравировку. Посмотреть, как изящно переплетаются линии сложнейших узоров. Да, я восхищаюсь полировкой, остротой, балансом оружия, но только восхищение это основывается на мастерстве изготовления. Ведь сколько нужно умения и времени, чтобы создать такое чудо.

– Много, – согласился Амон, – иной раз мастер за всю жизнь создаст только одно произведение. Но, сколько он туда вложит. Можно сказать в нём душа мастера и это будет очень близко к истине. Но у тебя есть стилет и всё это оружие, – Амон обвёл рукой помещение, – не стоит его одного. Всё, что тут находиться, сделано руками людей. Твоего же стилета, рука человека не касалась. Ты первая взяла его в руки. Оно обладает силой. Кое-что ты уже видела, но это мелочи по сравнению с его реальной мощью.

– А оружие, которое носите вы, оно изготовлено людьми?

– Которое ношу – нет. Но я могу пользоваться любым оружием, и даже предпочитаю использовать в деле кинжалы изготовленными смертными. Как правило, оружие мне не нужно, я запросто справлюсь и голыми руками. Для простого смертного быть убитым моим оружием – большая честь. Обычно, Местр занимается отправлением в «иной мир», я же выполняю особые миссии.

– Он действует, так же как и вы?

– Иначе. В отличие от меня, – Амон хищно улыбнулся, – Местр беспристрастен и одинаково сочувствует всем своим жертвам. Я же вполне могу подыграть кому-нибудь, сделать исключение.

– Исключение, – повторила девочка, нахмурившись, пытаясь понять, что этим он хотел сказать. – Вы можете пожалеть и не убить? – с надеждой посмотрела на Амона. Может, он не так жесток, как ей казалось.

Амон лениво улыбнулся, растягивая слова, объяснил:

– Как уже говорил: я выполняю особые миссии. Милосердие в них не входит. Всё гораздо проще. В случае если человек мне понравился – я убиваю быстро.

– Вот уж исключение, – фыркнула девочка.

С иронией Амон согласился:

– Конечно, долгая агония гораздо лучше, особенно если при этом заживо гниешь. Или месяцами умираешь от рака. Я предпочитаю быстрое решение и мгновенный результат, чего не скажешь об Местре. Хотя, следует отдать ему должное, ещё никогда Местр не появляется преждевременно. – Амон осклабился: – Чего, не могу сказать о себе.

– Почему? – пробормотала Светлана, чувствуя как холодок страха, пробежался по телу. Что-то страшное было в этом признании.

– Местр – исполнитель. Я – сам по себе, и только Дорн может мне приказать.

– Понятно, – прошептала девочка. Промолчав несколько секунд, спросила: – Местр когда-нибудь и ко мне придет, ведь так?

Амон покачал головой:

– Нет. Ты – моя и мне решать, когда настанет время. Почему ты думаешь, Дорн запретил тебе пить вино из моих погребов? – Светлана пожала плечами. Амон продолжил: – Выпив его, ты бы ушла туда, откуда уже никто не возвращается.

– А как же Катерина и Валентин? Они уже побывали в «ином мире»?

– Это другое дело, сам Дорн вызвал их оттуда. С таким успехом по земле могут ходить люди заслужившие «свет» но с согласия Его спустившиеся на землю. Но это редкие исключения.

– Когда Местр приходит к умирающему, то отрезает голову косой? На картинах смерть всегда изображают с косой.

– Нет. Проще. Он смотрит в глаза. И всё. Спросишь: а как же слепые? Отвечу. Они все едины. Посещение Местра тебе не грозит. Но бойся моего гнева, не зли меня, иначе я смогу отправить тебя «туда» гораздо быстрее его. А время ещё не пришло, и мне как не странно будет жаль если такая ситуация произойдёт.

Светлана нервно сглотнула, через силу улыбнувшись, спросила, стараясь как можно безразличней:

– Когда оно придет… время?

– В своё время узнаешь, – зло усмехнулся Амон, положив руку на кинжал. – Такой момент ты не сможешь пропустить. Уже поздно, у тебя нет желания пройти в свою комнату?

Светлана, напоследок осмотрев зал и бросив взгляд на потолок, вышла за дверь, направляясь к себе.

Уже позже, ложась спать, Светлана никак не могла забыть и вспоминала вновь и вновь плафон комнаты Амона. Всего пару секунд ушло на его осмотр, но в памяти он запечатлелся надолго. Казалось, там вообще нет потолка, и стены уходили в ночное небо. Нет, даже не небо было там. А вид, который возможно открылся бы из космоса.

Угол плафона пересекал Млечный Путь, уступая место изогнутой туманности, через которую смутно шёл свет звезд. Одиночные звезды щедро усыпали космос, где-то вдалеке просматривалась спиральная галактика.

Художник, написавший на потолке картину, не иначе как был там, в открытом космосе и, ощутив всё величие Вселенной, перенёс увиденное, изобразив плафон бездонным небом. Передав ощущение пространства, художник заставил задуматься зрителя над ничтожностью своего существования в масштабах Вселенной.

Рано утром, когда ещё солнце только вынырнуло из-за горизонта, у парадного входа огромного здания с колоннами, остановился лимузин.

Все замерло в предрассветной тишине и ни звука не доносилось, ни из машины, ни из дома.

Прошел час. Первый луч солнца, достиг нижних окон здания. И словно послужил сигналом. Водитель выскочил из машины и распахнул дверь салона. Двухстворчатая дверь дома распахнулась на обе створки и на улицу вышла довольно-таки странная группа. Все они были одеты в одежды тёмных тонов. Самый толстый, с кошачьей физиономией тут же надел тёмные очки и стал удивительно похож на гангстера, его бандитская морда только на такую мысль и наталкивала. Тут же рядом, шёл длинный, какой-то нескладный мужчина с жиденькими усишками и в зеркальных очках. Подобно императору вышагивал к машине человек с лицом, сожжённым загаром. За ним прихрамывая, следовал еще один мужчина с огненно-рыжими волосами. Немного в стороне, за ними шла девочка лет пятнадцати.

Все разместились в просторном лимузине.

Машина тронулась, направляясь в Рим.

– Прокатимся по городу. Светлана посмотрит на Рим и оценит его красоту, – потянувшись, сообщил Юм. – Я город знаю, как свои пять пальцев. – Юм замялся и неуверенно уточнил: – Как сейчас пять пальцев, а вообще-то у меня их четыре. Амон, ты что-то хотел сказать?

– Чтобы не отходить от истины, давай отрежу по пальцу с каждой руки.

– Что за варварство! – возмутился Юм. – Я говорю, что хорошо знаю город, а не то, что у меня что-то лишнее.

– Что вы посоветуете обязательно увидеть в Риме? – спросила Светлана, желая остановить начинающуюся ссору.

– Колизей, – бросил Амон. – Больше достопримечательностей в Риме нет.

Дорн возразил:

– Ты не прав. Конечно, при свете Луны Колизей прекрасен. Но есть и другие места и выглядят они не хуже, – обращаясь к Светлане. – Обычно, туристы предпочитают осмотреть ворота Сан-Джовани, Капитолий, Форум, и… другое.

– Я думала в Риме больше достопримечательностей, – разочарованно сказала Светлана,

Приподняв очки. Юм, бросив на неё лукавый взгляд, сказал с иронией:

– Конечно больше. Магистр решил не упоминать о дворцах Канчеллерия и Франезе. Не помешает увидеть колонну Траяна, посетить Пантеон. Есть ещё собор святого Петра в Ватикане, почему-то туристы обожают его. Но я ничего интересного не нахожу. И можешь последовать моему совету, смотреть там нечего, лучше вообще не посещать.

– Я прислушаюсь к вашему совету и постараюсь попасть в Ватикан при первом удобном случае, – улыбнулась Светлана,

– Отчего ж так? – обиделся Юм. – К добрым советам не прислушиваемся?

– Сначала на мой вопрос ответьте, – попросила девочка.

– С превеликим удовольствием, – с готовностью откликнулся Юм.

– Почему не хотите там побывать?

– Видел я как-то со стороны, а внутрь заходить желания не было, да и что там смотреть, – отмахнулся Юм.

Посмотрев на Юма, Светлана вежливо спросила:

– А может, вы попасть туда не можете? Собор – святая земля, не так ли?

Юм, нечего не ответив, толкнул Амона, указывая ладонью на девочку, посоветовал:

– Своди в Колизей. Расскажи, как там бились гладиаторы. Ты же там был не только в качестве зрителя, но и сражался. Может, тогда она забудет этот храм. Ведь Колизей строили для людей, для зрелищ, не то, что для этого Петра святого отгрохали здание. Скучно должно быть там.

– Должно быть? – подхватила Светлана последнюю реплику Юма. – Значит, вы не были в соборе, тогда зачем хаять то, чего не видели?

– Неправда! – возмутился Юм. – Я всё видел, – и тихо уточнил: – на картинках.

– И вы, конечно, составите мне компанию, и убедитесь воочию, насколько картинки соответствуют действительности.

– Уела она тебя, – бросил через плечо Барон, сидевший возле водителя.

– Это ещё как посмотреть. Она ведь тоже не сможет посетить собор. Ведь так Амон?

Юм вопросительно посмотрел на Амона. Такой же вопросительный взгляд был и у Светланы.

Что-то, прикинув, Амон сказал:

– Я покажу тебе Колизей.

Из ответа Светлана уяснила, что поход в храм святого Петра отменяется. Юм с довольной ухмылкой отвернулся к окну.

Дорн предложил:

– Мы уже на месте, пройдёмся по улицам города. Поближе посмотрим современных римлян, так сказать, при жизни.

Машина тут же остановилась.

Покинувшая её компания не спеша, двинулась по улице, разглядывая прохожих. Что касается Светланы, то она вертела головой, старясь как можно больше увидеть.

Прошло порядочно времени, когда компания вышла к колонне. Вершиной она упиралась в небо, а у подножия толпилась масса людей. Все они были разбиты на маленькие группы, имея в каждой своего гида, который с увлечением что-то рассказывал, активно жестикулируя руками. Поодаль стояли автобусы, терпеливо ожидая своих пассажиров.

Колонна мерцала, освещаемая вспышками фотоаппаратов, которых тут было в избытке.

Юм и Барон потянули за собой в стоящий по близости ресторан. Светлана уже шагнула вслед за ними, когда резко изменила своё решение и остановилась.

– Я ещё посмотрю колонну? – спросила она Дорна.

На что тот, пожав плечами, двинулся вслед за Бароном.

Амон подошёл поближе.

– Неужели ты не голодна? – с интересом спросил он.

– Нет-нет, – быстро ответила Светлана и уточнила: – Так я могу остаться здесь?

Немного поколебавшись, Амон, соглашаясь, кивнул и, оставив её одну, последовал вслед за компанией. Светлана облегчённо вздохнула. После того как до неё внезапно долетел русский говор из стоявшей неподалёку группы, она опасалась, что наоборот, её уведут отсюда подальше. Она даже не ожидала такой быстрой уступки, ведь Дорн и Амон знали, что здесь бывают туристы из России, тем не менее, разрешили остаться. «Впрочем», – подумала Светлана: – «Я всё равно не смогу присоединиться к ним. У меня нет ни паспорта, ни визы. И если я подойду к ним с рассказом о нечистой силе, то меня просто, упекут в местную психушку. Нет, надо идти в посольство, а там что-нибудь придумаю».

Светлана приблизилась к группе, прислушиваясь к русской речи гида и туристов, разглядывая их. Гид с акцентом, но увлечённо и доходчиво излагал историю создания колонны Траяна. Да, это была та самая знаменитая колонна, которую стремятся увидеть туристы и о которой вспоминал Юм. Тридцати восьми метровая мраморная колонна, поднималась ввысь, казалось, выше своей реальной высоты. А для тех, кто стоял у подножия, она и вовсе уходила в небо.

Ствол колонны был покрыт рельефами. Из слов гида, Светлана узнала, что рельефы изображают сцены воин с даками, и поставлена в честь победы над ними.

Туристы уже порядком уставшие, рассеяно слушали своего экскурсовода, крутили головой, разглядывая окрестности. Некоторых привлекла внимание девушка, стоявшая поодаль, но с явным интересом прислушивающаяся к гиду. Она была красива. Распущенные светлые волосы обрамляли её печальное личико. Может она в трауре? Так, как одета, была в чёрное. Кроме медальона, никаких других украшений. Впрочем, более наблюдательные, замечали и браслет сверкающий золотой искрой из-под рукава. Судя по внимательному и напряженному взгляду, скованным, неуверенным движениям, она хотела подойти к ним поближе, но явно не решалась или чего-то опасалась.

Закончив рассказ, экскурсовод повернулся к туристам, к его удивлению немногие слушали его. Проследив за взглядами остальных, он увидел стоявшую неподалеку девушку, в отличие от группы она внимательно его слушала.

Широко улыбнувшись, гид спросил:

– Понимаешь по-русски?

С улыбкой, но с серьёзностью в голосе она ответила:

– Я русская.

– Вот как? – удивился гид. Он был молод, лет девятнадцати – двадцати, и грустное лицо девушки не могло не взволновать его. – Отстала от группы?

– Нет, – покачала головой девушка и проводила взглядом удаляющихся к автобусу туристов.

Гид так же бросил взгляд на свою группу, сделав несколько шагов в их направлении, внезапно остановился. Обернулся к одиноко стоявшей девушке, предложил ей:

– С нами не хочешь прокатиться? У нас впереди ещё пара интересных мест, а после, отвезу тебя туда, где ты остановилась.

Тут окончательно удивив его, девушка спросила:

– А в Российское посольство можете заехать? Или хотя бы подсказать? Город я не знаю и, похоже, заблудилась.

– В посольство? – озадаченно повторил парень. – Да, конечно могу. Но туда ехать не обязательно, если заблудилась. Назови свой адрес, мы найдём твою гостиницу, или просто вспомни какие-нибудь приметы. Я хорошо знаю город и думаю, не составит труда найти твой дом.

Оглядываясь по сторонам и немного нервничая, девушка попросила:

– И всё-таки я бы хотела попасть в посольство.

– В посольство так в посольство, – согласился парень и жестом указал Светлане на автобус, в котором уже разместились туристы с нетерпением ожидавшие экскурсовода.

Перекинувшись парой слов с шофёром, парень усадил девушку на свободное место. Двери закрылись, и автобус под говор туристов и экскурсовода медленно двинулся к следующей, намеченной по плану, цели.

– Покинула нас девчонка, – сообщил Барон, опрокидывая рюмку в рот. – Села на автобус, и поминай, как звали. Нужно было отдать её мне, от меня бы не убежала.

– Вот проблема, – с презрением фыркнул Амон. – Пусть покатается. Может, чему-нибудь научится.

Юм с сомнением покачал головой:

– Она сейчас в Ватикане. Всё-таки попала в этот собор. А если решит остаться там? Или в каком-нибудь другом храме?

– Нет, она об этом не думала. Хочет попасть в посольство, ну так пусть попадёт. А мы посмотрим, что из этого выйдет, – заметил Дорн.

– Да, посмотрим, – поддакнул Юм.

– Подождём, – согласился Барон. – Тем более что мы можем себе позволить такую роскошь как выжидание, или Амон, ты всё-таки перехватишь?

Амон махнул рукой:

– Нет. Ей пора понять, что пути назад отрезаны, мосты сожжены. Но мне что-то этот парень не нравится. Со священником якшается, ещё заморочит ей голову церквями или монастырями. Нужно быть в курсе всех событий.

– С такой «свастикой», близко к монастырю не подпустят, – заметил Барон.

– Если будут знать о ней, – возразил Юм. – Но ведь, обыскивать-то не будут, а так не видно.

– Да, ладно вам, – проворчал Амон, наливая себе ещё одну рюмку коньяку. – В любом случае, она никуда не денется. Что бы ни случилось, всё к лучшему.

– Раз мы освободились от «детской половины», – с усмешкой сказала Барон. – То можем спокойно пойти в бар.

– Отличная идея! – подхватил Юм. – Нужно посмотреть стриптиз. Жаль, девочки с нами не будет. Но она ещё увидит. Мы же не один день будем в Риме.

– Не думаю, что девочка оценит такое шоу, но кто знает, может ей и понравится, – с полуулыбкой заметил Дорн.

На время оставив девочку в покое, компания осталась в баре.

Светлана не знала об этом коротком разговоре, и быть может, зная, что решила, свита Дорна, она бы спокойнее путешествовала по городу и не ожидала бы за каждым углом если не Амона, то Юма или Барона. Озираясь, со страхом она следовала за группой туристов, прислушиваясь к гиду и ожидая каждую минуту незваных гостей.

Экскурсовод, говорил правду: они действительно посетили только два храма. Первый, Светлана даже не запомнила, ожидая визитеров, но второй не мог не обратить на себя внимания. В чём-то Юм оказался прав, собор святого Петра действительно стоил того чтобы его «обожали».

Быстро пролетело время. Автобус повернул назад.

– Всё ещё настаиваешь на посещении посольства? – спросил гид, когда автобус остановился возле гостиницы, и усталые туристы вяло покидали его.

– Да, – кивнула девушка.

Гид с интересом посмотрел на неё. Неожиданно, для себя, спросил:

– Ты чего-то боишься? От кого-то убегаешь?

– Почему вы так решили? – удивилась девушка, слегка запаниковав.

– Я наблюдал за тобой, – пояснил гид. – Ты была всё время в напряжении, словно ожидала визита неприятного гостя. И потом, посольство. Довольно странное желание для девушки. С тобой что-то случилось? Расскажи, быть может я смогу помочь.

Светлана в раздумье посмотрела на него. Открытое, честное лицо, которое любит улыбаться. Глаза смотрят прямо и не убегают, когда сталкиваются их взгляды. Может ему действительно всё рассказать? Кто знает, вдруг он сможет помочь.

– Вы всегда так настойчиво предлагаете помощь посторонним? – немного с вызовом спросила Светлана.

Гид, широко улыбнувшись, сознался:

– Нет. Только когда симпатичная и грустная девушка неожиданно просит отвезти в посольство. А это значит, что кроме как к послу, ей обратиться не к кому. И это очень необычно, согласись, русская девочка в другом государстве и одна. Так чем я могу тебе помочь?

– Для начала выполните своё обещание и отвезите к послу, – уклоняясь от ответа, сказала девушка, всё ещё опасаясь откровенного разговора с малознакомым человеком.

– Воля ваша, – сказал гид и, поговорив с шофёром, обернулся к девушке.

Шофер, завёл автобус, вырулив на дорогу, присоединился к мчавшемуся потоку машин.

– Вы местный? – поинтересовалась девушка.

– Да. Я здесь родился и вырос, – охотно откликнулся экскурсовод.

– Русскому языку, где научились?

– Прошёл курсы. Потом конкурс. Как видишь, мне доверили группу туристов. Интересная работа. Мне нравится.

– Сёстры, братья есть?

– Брат. Но он уехал и теперь живет в Швеции, – тут гид вздохнул.

Заметив мимолетную грусть, Светлана поинтересовалась:

– Вы очень к нему привязаны, любите его?

– Конечно. С детства были неразлучны. Но так повернулась судьба. Теперь он там, я здесь, и похоже, что как многим другим людям нам предстоит видеться всего раз за три-четыре года или того реже. Должно быть так устроена жизнь, что тех – кого мы любим, судьба разлучает. И больно даже думать, что за всю свою жизнь мне суждено увидеться с родным человеком не больше двадцати раз, а может, я его и вовсе не увижу.

Светлана, соглашаясь, кивнула головой:

– Да. Я вас понимаю. Очень трудно провожать человека куда-то вдаль, зная, что впереди всего несколько недолгих встреч. Ещё труднее знать, что больше никогда не увидишь его.

– Ты кого-то потеряла? – вежливо интересовался гид.

– Свою семью. И… Опекуна.

– Он умер?

– Нет. Всего месяц назад он был жив, и надеюсь у него впереди ещё длинная и счастливая жизнь.

– Тогда в чём дело?

– Он забыл меня. Возможно, если сейчас увидит, то не узнает, – печально вздохнула девушка.

– Но как же так? – удивился гид,

– Вот так, – неопределенно ответила Светлана и отвернулась к окну, не желая продолжения разговора.

Свернув на стоянку, автобус остановился. Светлана и парень покинули салон и направились к близстоящему дому. Перекинувшись с парой слов со стоявшим там охранником, гид провёл девушку внутрь здания.

– Попробую связаться с моим знакомым, он кое-кого тут знает.

Предложив ей посидеть в холле, он исчез. Прошло минут десять, прежде чем он спустился по лестнице в сопровождении солидного, уже в летах господина.

– Это она? – просил тот, обращаясь к парню.

Гид подтверждая, кивнул. Седовласый господин, приглашающим жестом указал на лестницу.

– Что ж, прошу. Попробуем разобраться с вашим делом.

Девушка не заставила себя упрашивать дважды. Вскочив со стула, быстро последовала за ним. Проходя мимо гида, она с признательностью кивнула и улыбнулась. Светлана искренне надеялась, что её мытарства подходят к концу, и из этого здания у неё будет только один путь – на Родину.

Пройдя в небольшой, но удобный кабинет, господин уселся за массивный стол уставленный телефонами. Указав рукой на мягкое, кожаное кресло, спросил:

– Давно в Италии?

– Не очень, – неопределенно ответила девушка.

Господин вздохнул, сцепив руки на столе, кивнул:

– Рассказывайте.

Собираясь с мыслями, девушка несколько секунд помолчала, после, неуверенно и, запинаясь, начала свою повесть. По мере продолжения рассказа её голос окреп и звучал более уверено. Господин внимательно слушал, не сводя пристального взгляда.