Ее звали Ева

скачать книгу бесплатно

– Сокращенно от «бессердечный», – рассмеялся Джимми. – Этим прозвищем его наградили в его прежнем подразделении: он руководил агентами, выполнявшими спецоперации. Цель оправдывает средства, всегда говорил он.

Ева смотрела вслед Джимми, скрывшемуся за тяжелыми двустворчатыми дверями вместе с другой сотрудницей. От слов, что он произнес, мороз продрал по коже. В них слышался отголосок всего, что она знала о Робинсоне от Хью и Тима Макнила. Она была рада, что ее усилия не пропали даром и она оказалась там, куда стремилась попасть. Но как служить под началом этого человека? Как примириться с тем, что он сотворил с Хью? У нее появилось ощущение, что внутренности завязываются в узел, а к горлу подступает твердый ком желчи. Она догадывалась, что Робинсон не из тех мужчин, которых могут очаровать белокурые волосы и яркая губная помада. Но по крайней мере теперь она знала, какой он внешне. А вскоре у нее будет свой экземпляр группового фото, которое не позволит ей забыть, как он выглядит.

Глава 21

Ева

10 октября 1945 г.

Обещание

– Bitte, helfen Sie mir[17 - Bitte, helfen Sie mir. (нем.) – Пожалуйста, помогите.], – эти слова, произнесенные хриплым шепотом, сорвались с растрескавшихся окровавленных губ пленного немца. Его некоторое время назад приволокли в комнату для допросов и привязали ремнями к железному стулу. Сейчас он находился в комнате один. Свесив голову на грудь, он всхлипывал и что-то бормотал. Грязные тонкие волосы падали ему на глаза. Она с трудом различала его слова. – Ich habe nichts falsch gemacht[18 - Ich habe nichts falsch gemacht. (нем.) – Я не сделал ничего плохого.].

Ева только что пришла на утренний допрос. Дверь в комнату была открыта. Она бросила взгляд через плечо, осматривая коридор. На мгновение наступила тишина. Быстрых энергичных шагов она не услышала, но знала, что очень скоро в комнату для допросов вернется полковник Робинсон в сопровождении Арнольда Миллера – жестокого коренастого сержанта, выполнявшего за него грязную работу.

– Бедняга. Я знаю, что ты невиновен, – прошептала Ева, чуть-чуть прикрывая дверь. – Я тебе верю. Мне очень жаль, что с тобой так обращаются.

– Jede nacht[19 - Jede nacht (нем.) – каждую ночь.], – произнес он, поднимая голову, чтобы она видела его лицо, – нас раздевают догола…

Ева резко втянула в себя воздух. Этого пленного немца она видела прежде. Узнала его, несмотря на синяки и коросту грязи на его лице. Курт Беккер. Она читала его досье. До войны он был учителем и собирался вернуться к своей профессии во Франкфурте. Но в его деле также отмечалось, что он связан с людьми, сочувствующими коммунистам. Она помнила, каким он был по прибытии в центр. Он радостно поприветствовал ее репликой о чудесной погоде и, словно он прибыл сюда подлечиться и отдохнуть, а не для того, чтобы томиться в плену и терпеть лишения, сказал:

– Ach, sehr gut. Ich habe Schlammbad sehr gern[20 - Ach, sehr gut. Ich habe Schlammbad sehr gern (нем.) – О, отлично. От грязевых ванн я бы не отказался.].

На первом допросе, полтора месяца назад, его белокурые волосы были еще относительно чистыми и опрятными, рубашка – без пятен, кожа здоровая, без кровоподтеков. Перед началом допроса он улыбнулся ей и официально представился в учтивой манере. Теперь глаза его ввалились, лицо посерело, некогда крепкое тело превратилось в скелет. От его грязной одежды исходил кислый запах рвоты и мочи.

– Курт… Можно, я буду называть вас по имени, да?

Ева умолкла и прислушалась. Приближались шаги.

– Обещаю, – прошептала она. – Это все ужасно несправедливо. Обещаю, я постараюсь сделать так, чтобы это прекратилось. С вами не должны так обращаться.

А потом дверь с грохотом распахнулась, так что и Ева, и заключенный вздрогнули, и начался очередной допрос. Она не поднимала глаз от блокнота, вела протокол. Острый карандаш в ее руке дрожал. Она изо всех сил пыталась сохранять самообладание, слушая резкие вопросы полковника и неуверенные ответы пленника.

– Отвечай, – потребовал Робинсон резким тоном. – Отпираться бессмысленно. Нам известно, что ты встречаешься со своими так называемыми друзьями.

Курт свесил голову. Не будь он привязан к узкому железному стулу, упал бы на бетонный пол.

– Миллер, – гаркнул Робинсон. – Выпрями его.

С безразличным выражением лица сержант своей лапищей схватил Курта за волосы и рывком посадил его прямо. Курт застонал, его рот с разбитыми губами безвольно открылся, и Ева увидела, что часть зубов у него сломана, а на месте других зияют дыры.

– Отлично. Так-то лучше, – Робинсон натянуто улыбнулся. – А теперь, глядя мне в глаза, скажи, где проходили ваши встречи?