Алый куб господина Сортеса. Роман в четырёх частях. Книга первая

Светило, уже давно преодолев свой зенит, стремительно заходило в сторону горизонта, медленно накрывая пространство туманной вуалью сумерек. И вот, не успело оно полностью зайти за растущие в дали деревья, как телега стала замедлять свой ход пред огромной аркой городских ворот.

Стражник на стене что-то крикнул и Фросмин послушно остановил телегу. К ней, тут же с обеих сторон, подошли двое вооружённых копьями людей. Один из них обратился к Фросмину:

– Дружище, ты чего это приехал? Недавно ведь с провиантом уезжал, да и до «сбора» ещё время есть.

– Сам посмотри, не видишь, я господина везу!

– Господина? – удивленно переспросил стражник, внимательно осмотрев сидящего в телеге человека.

Второй стражник тоже приблизился к телеге и вгляделся в напряжённо сидящего юношу. С начала лицо стражника выражало смятение, но потом, его лицо расплылось в неловкой, но в то же время по возможности учтивой улыбке. Не успел человек подумать, что что-то не так, как стражник радостно воскликнул:

– Господин Со́ртес! Неужели это вы?! Ох, простите, в сумерках вас не признал. Вас уже давно ищут. Ваш домоуправитель велел нам всех въезжающих повнимательней оглядывать, мол вдруг вы объявитесь, а вы и объявились. Пойдёмте же, часть ваших слуг ещё в городе. Они сопроводят вас домой, конечно, если сейчас вы не намерены решать какие-то свои дела.

– Нет, наверное, – неуверенно ответил человек.

Он был уверен, что именно сейчас его и раскроют. Теперь же его мысли были спутаны, а разум терялся в догадках.

Фросмин, до этого сидящим неподвижно, вдруг серьёзным тоном произнёс:

– Простите меня господин, я не знал, что вы из семьи Сортес. Я, вероятно, был оскорбительно неучтив при общении с вами на «ты».

Человек пройдя по телеге вперёд, положил руку на крепкое напряжённое плечо Фросмина.

– Перестань, я не забуду твоей помощи и сделаю, как обещал.

– Спасибо, – сдавленно поблагодарил Фросмин. Он явно испытывал волнение.

Человек же чувствовал себя мышью, заключённую под упавшее по чей-то неосторожности ведро. Он не мог ничего сделать в этой ситуации, но при этом находился в безопасности, пока о его реальной сущности, как и о действительной сущности содержимого ведра, никто не знал. Неконтролируемый страх, тревога и вместе с тем абсолютное в своём отчаянном смирении спокойствие, слились в единое чувство. Человек выдохнул и шагнул с повозки на землю. Стражник, тут же подошёл к нему.

– Я провожу вас господин, здесь недалеко. Не извольте беспокоиться, мы не сомкнём ворота, пока вы не соизволите покинуть наш город или не изъявите обратного желания.

С этими словами он уверенным ровным шагом зашагал вперёд. Человек проследовал за ним. Он лишь единожды обернулся, дабы бросить взгляд на ведущего телегу в другом направлении Фросмина. «Видимо, останется в городе на ночь», – предположил человек.

Когда же названный господин в сопровождении стражника пересёк границу ворот, и наконец, вступил на улицы города, его глазам открылись невысокие, но поражающие своей протяжённостью здания, в межкаменных местами потрескавшихся серых фасадов которых, искажались многочисленные загадочные тени, отбрасываемые в туманной дымке сгущающихся сумерек. Издалека город представлялся для человека огромным, в какой-то степени устрашающим и приводящий в некий трепет высотою своих стен и остроконечных башен. Внутри же город казался человеку скорее странным и как будто пугающим. Покосившиеся постройки, вдоль которых он брёл, виделись для него грубыми холодными склонами, подобными тем, что пронизывают глубокие гроты и стены пещер, внутри которых можно было ожидать чего угодно.

Как и говорил стражник, идти оказалось и впрямь недалеко. Уже вскоре они остановились перед небольшим двухэтажным домом, судя по характеру висевшей вывески на нём, предоставляющий ночлег. Стражник уверенно распахнул местами оцарапанную деревянную дверь и шагнул внутрь. Вслед за ним вошёл и названный господин.

В прихожей не было ни души. Человек непроизвольно подумал, что стражник развернётся и оставит его здесь, ждать неизвестного. Что было странно, он в то же время не знал, обрадуется ли он этому решению или напротив такой поступок лишь вызовет лишнюю настороженность и тревогу.

Но эти размышления, бесцеремонно прервал неожиданно громкий выкрик стражника:

– Господин Сортес, прибыл!

Поначалу, вокруг царила всё та же тишина, как вдруг со второго этажа послышалась возня и торопливый топот. Не прошло и мгновение, как на лестнице показалась группа людей. Это были две девушки, одетые в простые схожие платья и, по всей видимости, являющиеся обслугой этого дома, а так же трое мужчин. Самый крупный из присутствующих был одет в простую серую рубаху и штаны, подтянутые тканевым поясом, добрую половину его лица скрывала густая чёрная, небрежно стриженая борода. За здоровяком стоял высокий тощий мужчина преклонного возраста, его светлые отдающие в лёгкую седину усы были аккуратно уложены, гордо компанируя с серым вышитым фраком. Третий же мужчина был на порядок старше остальных, его лысая голова непринуждённо поблескивала в свете ярких свечей, а добродушное гладковыбритое лицо выражало приветливость и, отчасти открытость.

Мужчина во фраке, как будто не замечая стражника, быстро прошёл вперёд и встал прямо перед человеком.

– Господин Аммалиэ́ль Ллена́рт Со́ртес! Вы изволили, пропасть на целых пять дней, не предупредив меня. Вынужден вновь вам напомнить, что я А́лрик Ви́циус, назначен попечителем вашим отцом, как бы вам того ни хотелось. А потому, прошу объяснения вашему беспечному поступку. И почему ваша одежда испачкана? Она вся в земле и…, в крови?

Лицо старика на миг дрогнуло, но затем вернулось к прежнему непроницаемому выражению. Только сейчас человек осознал, что всё это время ходил в той же одежде, в которой он очнулся ещё тогда на поляне.

– Хорошо, вы видно изрядно устали. Расскажите о причинах вашего отсутствия позже, главное, что вы живы. Прошу идёмте. Ваш конюх, уже который день шатается по кабакам, так что я позволил себе нанять для вас другого. Мы тут же поедем, если у вас нет возражений.

Человек лишь молча кивнул, ему казалось, что с каждой минутой он не понимает всё больше и больше. Кто знает, была ли тому виной усталость как моральная, так и физическая, но сейчас он испытывал истинное безразличие к происходящему и уже не чувствовал страха.

Попечитель сделал жест находившемуся на лестнице бородатому рослому мужчине. Тот быстро спустился, пройдя между стоящей троицы и, скрылся за дверью.

Какое-то время Алрик стоял в молчании, но за тем смутившись, произнёс:

– Господин Сортес, вам нехорошо?

– Н… нет, всё в порядке.

– Тогда пойдёмте же, – настоял Алрик, взяв человека под плечо.

– Спасибо за помощь, – только и успел кинуть человек всё еще стоящему стражнику, пока его растерянное лицо не скрылось за дверью.

На улице, прямо перед порогом дома, стоял высокий закрытый серый экипаж, на дверце которого красовался причудливый герб. Неизвестная человеку птица сжимала в остроносом клюве стрелу. Не успел он рассмотреть герб получше, как Алрик, обогнав его, распахнул перед ним дверь и чуть наклонившись, сложил руку в приглашающем жесте. Человек немного колеблясь, всё же шагнул на выпирающую ступеньку, а затем нырнул в экипаж. Вслед за ним поднялся и Алрик, захлопнув за собой дверь. Экипаж тронулся, слегка тряхнув находящихся внутри.

Человек с интересом осмотрелся, обитые тёмно-фиолетовой тканью сиденья по-своему завораживали и приковывали взор, наконец, он перевёл взгляд на впереди сидящего попечителя. Тот, скорее всего, неотрывно следивший до этого за человеком, казалось, только и ждал момента, дабы начать разговор:

– Амаль Сортес, что с вами произошло и, где вы были всё это время? От вас не было никаких вестей несколько дней подряд и это накануне важного для вас бала, и последующего собрания. Неужели у вас есть причины поступать так безответственно? А ваша одежда? Она испорчена и почему на ней кровь? О Ёрмин, благослови, это ведь не ваша кровь? И если нет, то чья?

Было видно, что возмущению Алрика не было предела. Человек, очевидно поняв это, начал осторожно рассказывать, намереваясь сказать хотя бы половину правды, так как понимал, что на продуманную ложь у него уже не хватит сил, хотя в любом случае, он не видел в этом особого смысла:

– Пару дней назад я очнулся в лесу. Я не помню, как там оказался и не знаю, сколько там пролежал. После, я шёл по дороге, а потом по засеянному полю, где упал без сил, но меня подобрали рабочие, бывшие неподалёку. От них, меня направили к мельнику, у которого была телега, на ней меня и доставили в город.

– То есть, вы доверили свою жизнь и безопасность простолюдинам и явились в город верхом на телеге?

– А что мне оставалось делать? – с вызовом спросил человек.

Алрик лишь тяжело вздохнул.

– Аммалиэль Лленарт Сортес, к чему вы это затеяли? Это ваша очередная шутка? Провокация? Протест? Общественное заявление? К чему всё это? И что бы на это сказал ваш покойный отец?

Человек пребывал в недоумении. Лишь сейчас он осознал, что понятия не имеет кто его отец и откуда он сам, ровно так же, как и до этого не мог вспомнить своего имени. Что же касается сидящего перед ним мужчины…, – «Он общается со мной как можно более учтиво, несмотря на возраст, значит, он мне не родственник, тем не менее, он стоит гораздо выше остальных слуг, раз вправе нанимать конюха, да и сам он, кажется, сказал, что является моим попечителем. Понять бы ещё, что всё это значит?»

– Послушайте, я знаю, вы ещё дитя, но может уже пришла пора оставить ребячество и попытки привлечь внимание, в особенности внимание этой, госпожи Фе́лан. Вы, представитель рода Сортес и требования к вам соответствующие. Так или иначе, я хочу лишь удостовериться, что с вами всё в порядке и, вы сможете явиться на предстоящий бал.

– Бал?

– Да, он состоится завтра. К чему эти притворные интонации? Вам необходимо быть на нём, ведь в этот раз там будет не просто посол, а лично со двора управителя. Мы уже обсуждали это и вы пообещали мне, что поговорите с ним.

Теперь, мысли человека приобрели полнейшую хаотичность, и казалось, почти полностью были наполнены бранью. Снова его везут неясно куда и неизвестно к кому. Человек же в свою очередь и вовсе, по-прежнему, не знал о себе абсолютно ничего. Сидящий пред ним Алрик истолковал задумчивость и смятение собеседника по-своему и решив дать побыть ему наедине со своими мыслями, повернулся к окну.

Копыта лошадей мерно постукивали по ночной, освещённой лишь подвешенными по бокам экипажа фонарями дороге. Дороге, ведущей в одиноко стоящее небольшое поместье семьи Сортес.

Спустя некоторое время, экипаж остановился. За шторами, среди густой почти непроглядной темноты, виднелись ровные проёмы окон, озаряющие светом небольшое пространство вокруг. Человек сам распахнул дверь и спрыгнул на землю. Что бы его ни ждало там, далеко впереди, сейчас он мечтал лишь об одном, провалиться в сон. С этими мыслями он подошёл к двум узорчато резным дверям, украшенными тем же гербом, что красовался на двери кареты. К нему, тут же торопливо подбежал Алрик.

– Аммалиэль Сортес, я понимаю, что вы хотите отдохнуть. Но, вы ведь не завалитесь спать в таком виде? Прошу обождите в прихожей, и я поручу вас служанкам, – с этими словами, Алрик распахнул дверь особняка.

В глаза человека ударил яркий свет. Отблески от огня многочисленных свечей, висевших под узорчатыми коваными люстрами, отражались в развешанных на стенах лезвиях шпаг, мечей и щитов, висевших между небольшими картинами, на каждой из которых красовались животные или пейзажи природы.

Человек вошёл в прихожую, его глаза уже привыкли к свету и он мог осмотреться куда лучше. Прихожая была довольно просторна и представляла собою некий широкий коридор, вдоль одной из стен которого красовалось так ярко отблескивающее различного вида оружие, под которым располагались расшитые красной тканью два соединённых дивана. Вдоль диванов через равные промежутки, стояли три круглых деревянных столика. Стены те, что не были завешаны оружием и картинами, оставались скрытыми за высокими, уходящими под потолок книжными шкафами на кривых массивных ножках. Рядом с дверями располагалась вешалка, явно рассчитанная на множество гостей и небольшой тёмный комод, над которым возвышалось высокое зеркало, обрамлённое аркой и являющееся частью комода.

Человек, с неожиданным для себя интересом, взглянул на своё отражение. На него придирчивым, но в то же время изумлённым взглядом, смотрящим из-под тонких густых бровей, глядел высокий плечистый, но в то же время довольно худой юноша. Лицо его было обрамлено ссадинами, полученными ещё в лесу, а длинные, доходившие до плеч густые чёрные волосы, имели весьма растрёпанный и грязный вид, тёмно-карие глаза, были слегка воспалены и выдавали усталость. Человек неуверенно поднял руку, отражение молча повторило его жест. Он стоял в замешательстве, что-то казалось ему не правильным. Внешне он понимал, что видит в отражении лишь себя, но где-то глубоко внутри, на уровне подсознания человек протестовал. Он был уверен, что должен выглядеть несколько иначе, вот только как именно он должен выглядеть, не знал.

Алрик, всё это время, стоя за его спиной, лишь молча поджал губы и скрылся за аркой прихожей. Немного погодя, оттуда показались две светловолосые служанки.

Усталый от волнения разум человека будто был окутан туманом, так что дальнейшее он осознавал довольно смутно. Его почти через силу отмыли от дорожной грязи и пыли, заставив также сменить порванные одежды, а затем затолкали в кровать.

– Отдыхайте и будьте готовы завтра, – последнее, что услышал человек от стоящего рядом с кроватью Алрика, затем его сознание погрузилось во мрак.

Глава 12

Поляна

Тишина леса, нарушаемая еле слышным стрекотом насекомых и отдалёнными потрескиваниями, успокаивала сидящего на толстой ветви сгорбившегося мужчину. Его фигура сливалась с кроной деревьев, благодаря царившей вокруг почти непроглядной темноте.

Фреовин тихо и размеренно дышал. Справа от него меж веток торчал чёрный чемодан, руки твёрдо, но в то же время расслабленно сжимали раскладную винтовку. Один его глаз был устремлён в перекрестие, вся прилегающая поляна, до этого кажущаяся непроглядной в укутанной тучами ночи, теперь была как на ладони. Но Фреовин смотрел дальше, за её пределы. Там, далеко за ней, меж тонких столов молодых деревьев, мелькал свет небольшого фонаря.

«Заблудший путник? – неуверенно предположил он. – В любом случае, отходя так далеко от основной тропы, да ещё, когда вокруг царит такая темнота, уже самоубийство». Сделай тот, хоть один шаг не в ту сторону, как непременно нарвётся на лёжку спящих диких свиней или того проще, споткнётся о ближайший корень, да свернёт свою дурную голову.

Фреовин стиснул зубы и слегка отстранил взгляд от перекрестия прицела. Слишком часто ему приходится находить оправдание самому себе, для чего? Ответ на этот вопрос он прекрасно знал, но отказывался его признавать. Он просто хотел оправдания, оправдания и хоть сколько-нибудь серьёзную причину его поступкам, а иначе…, иначе, он ничем не будет отличаться от того, о ком Фреовин предпочитал не думать. Всё его тело содрогнулось, но, как и всегда, пару глубоких шумных в ночном безмолвии вздохов и вот, напряжённый взор вновь был устремлён в перекрестие. Бледный свет фонаря по-прежнему мелькал меж деревьев. Хозяин фонаря, по-видимому, не собирался ещё больше углубляться в лес.

Фреовин облегченно вздохнул и медленно шаг за шагом разложил винтовку на составные части, затем неспешно уложил детали в чемодан. Спустя мгновение он, более не колеблясь, уверенно сжал ручку чемодана и спрыгнул с дерева. Вокруг по-прежнему царила тишина и почти непроглядная тьма. Фреовин медленно побрёл в направлении, где последний раз мелькала загадочная фигура.

– Да нет здесь крупных зверей, что за бред я несу!!! Кто мог его утащить? Хотя какая вообще разница? Что мне сказать Вра́илю, что Со́ртеса на поляне не было?! – истерическим полушёпотом почти рыдал мечущийся мужчина с фонарем.

Фреовин, уже намеревающийся выйти из тени кустов, услышав «Сортес», тут же отложил чемодан на землю и навострил свои острые уши.

– И всё же, может мне самому пропасть?! Что за бред? Нет, нет, Родери́к, ты не должен его бояться.

Фреовин решительно вышел на поляну, стоящий человек весьма заинтересовал его.

– Что? К…кто вы? Вра́иль? Я…я не знаю, куда он мог деться, но его просто нет, – со страхом пролепетал мужчина.

Теперь он держал фонарь перед собой, и можно было увидеть испуганное покрытое царапинами и мелкими ссадинами лицо. Его тёмно-голубые глаза выражали панический страх. Вдруг дрожащей рукой человек выхватил из-за пояса небольшой кинжал и, вытянув его перед собою, прокричал:

– Ты, ты с островов!!! Не подходи! Я член семьи Иде́н! Ты не знаешь, во что ввязываешься.

Фреовин рванул вперёд, выбив кинжал из трясущейся ладони мужчины, свободной же рукой, он ударил его в челюсть. Послышался неприятный хруст и мужчина упал на траву. Всё ещё горящий фонарь с обиженным звоном упал рядом. Недолго думая, Фреовин поднял одной рукой мужчину за волосы, положив вторую ему на лоб. Ладонь Фреовина вспыхнула голубоватым светом.

– Надо же, какая удача! Значит, именно сюда вы и прибыли господин Сортес. Но, куда вы пошли потом? – вслух задал вопрос Фреовин.

Мужчина, смотревший на него невидящим взором, что-то проскулил. Фреовин лишь снисходительно приподнял бровь, свечение в ладони приобрело более тёмный насыщенный оттенок. Глаза мужчины закатились, спустя мгновение Фреовин отдёрнул руку, безжизненное тело упало к его ногам. «Немного, но этого должно хватить», – подумал он про себя, встав в самый центр поляны и разведя руки в стороны. Из его ладоней выползли бледно-голубые нити, которые подобно змеям, крутясь и извиваясь, устремились вниз, скрываясь в земле. Какое-то время Фреовин стоял неподвижно, прикрыв веки. Вдруг он упал на колени, упираясь руками о землю, нити, тут же показавшиеся из-под травы, взмыли вверх, пронзив его распахнутые глаза. Фреовин стиснул зубы, нити причиняли ему боль, но на лучшее у него не хватало сил, наконец, когда последняя нить утонула в бледной глазнице, он смог выпрямиться в полный рост.

«Надо же, почти сразу смог подняться и покинуть поляну, но далеко уйти он всё равно не мог. А вы меня интригуете, господин Сортес, главное, чтобы не было проблем», – подумал про себя Фреовин и направился прочь с поляны, не забыв подхватить свой чёрный чемоданчик.

Рассвет обещал быть не скоро.

Глава 13

Кто же я?

Утро для человека оказалось неожиданно приятным. Он сам открыл глаза и, приподнявшись на локтях, обвёл взглядом пространство вокруг. Комната была довольно велика, но почти всё место в ней занимала просторная кровать и стоящий у противоположной стены огромный шкаф, с не менее большим зеркалом. Слева от кровати располагался небольшой письменный стол, заваленный какими-то бумагами и скомканными листками. Над столом же располагалось большое квадратное окно с узорчатой решеткой, напоминавшей побеги луговых цветов. Человек встал с кровати и с интересом подошёл к зеркалу. Теперь из отражения на него смотрел немного задумчивый и всё ещё сонный юноша, густые и уже чистые чёрные волосы перетекали в чуть зеленоватую синеву, слегка поблескивая в утреннем свете. Глаза, как и прежде, выражали растерянность. Одет же он был в белую, достающую ему почти до колен, тонкую рубаху.

«Кто же я? – глядя в безмолвное отражение, спросил сам себя человек. – Аммалиэ́ль Ллена́рт Со́ртес, так ко мне впервые обратились по имени. Но неужели это имя и правда принадлежит мне? А что если то существо и та комната с камином, всё было лишь видением, простым и бессвязным бредом, что если не мир безумен и не способен узнать меня, а на самом деле, безумен я? Как сказало то существо, любое место для меня будет одинаково ново. И как же мне тогда быть уверенным, что я, это я и никто другой? Как мне понять, нахожусь ли я дома? С другой стороны, если смысл искать этому подтверждение?»

Человек, пребывая в раздумьях, отошёл от зеркала к столу, задумчиво проведя рукой по его гладкой поверхности. Взяв первую подвернувшуюся помятую бумажку, человек произнёс:

– По крайне мере, я существую, дышу, размышляю и чувствую. Хоть в этом я уверен!

Он глубоко вздохнул и без особого интереса вгляделся в исписанный листок. Смятая исписанная бумажка оказалась письмом, адресованным некой Ави́лии Фе́лан. Человек с безразличием отбросил его в сторону, надеясь найти что-то более полезное. Но, следующая взятая в руки бумажка, так же оказалась письмом некой Авилии Фелан, как и следующая, и последующая. Весь стол был завален скомканными черновиками писем, адресованных лишь одной даме. Когда же он всё же решил вчитаться в исчирканный множеством исправлений текст, в дверь постучали.

– Да? – машинально отозвался человек.

Дверь распахнулась, за ней стоял не кто иной, как Алрик Вициус. Его усы были так же аккуратно уложены, как и вчера, но взгляд уже не выражал вчерашнего осуждения, напротив, был наполнен искреннее приятным изумлением.

– Вы давно встали господин Сортес? Сейчас ведь нет и полудня, а вы уже на ногах.

– Да, я только что встал с кровати, – неуверенно произнёс человек.

– Тем же лучше. Предлагаю вам спуститься и обсудить предстоящие дела за трапезой.

– Хорошо.

Алрик учтиво кивнув, скрылся за дверью.

Человек вновь посмотрел в зеркало. Однозначно, кем бы он ни был, делать что-то с происходящим вокруг ему всё же придётся. Он удручённо вздохнул и подошёл к шкафу. Узорчатые дверцы легко поддались, обнажив за собою ровный ряд различных одежд. Недолго думая, человек выхватил первое, что подвернулось под руку. Это был тёмно-синий жилет с вышитыми чёрными и местами золотистыми узорами, обрамляющими его края и серовато-белые брюки. Быстро одевшись, человек вышел из комнаты и неуверенно проследовал вдоль коридора.

На стенах висели многочисленные портреты, вероятно, членов проживающей здесь семьи. Среди всех ярко выделялись лишь три из них, в отличие от других, портреты висели над аркой в конце коридора и были куда больше остальных.

Портрет посередине немного возвышался над прочими. На нём был изображён совсем молодой юноша, внешне невероятно схожий с отражением человека. Слева от него висел портрет статной немолодой женщины. Её темно рыжие волосы были изящно заплетены, глаза слегка прищурены, выражая то ли интерес, то ли презрение. Справа же висел портрет широкоплечего мужчины. Его коротко стриженые чёрные, как смоль волосы, переходили бакенбардами в не менее густые пышные усы. На груди мужчины красовалось множество наград и орденов.

Человек, преодолев арку, выходившую на широкую винтовую лестницу, спустился на этаж ниже. Он, тут же почувствовал приятный запах чего-то жаренного, сразу поняв куда ему, скорее всего, нужно идти. Этаж представлялся таким же, как и до этого, но с чуть более широким коридором и раскинувшимися в его стенах арками. Человек сделал пару шагов вперёд, как вдруг сбоку его окрикнули.

– Аммалиэль, где же вы ходите? Уже давно всё готово, – с лёгким упрёком донёсся голос Алрика.

– Пойдёмте, – продолжил Алрик, уже подойдя откуда-то сзади и, уверенно шагнул в одну из арок. Юноша проследовал за ним.

Стол был настолько переполнен различными яствами, что глаза человека всё никак не могли сосредоточиться на чём-то одном.

– Хочу напомнить, что это очень важно, – строго, без малейших передышек, говорил Алрик. – Это первый и возможно единственный раз, когда посол приезжает прямо из столицы. Это ваш шанс обзавестись выгодным знакомством, главное, будьте как можно осторожней в политических вопросах, а лучше вообще в них не вдаваться, и да, не мне вас этому учить, но не подымайте вопрос о финансировании армии, сейчас у нас не лучшие времена для такого рода пожертвований.

Человек лишь кивал, сейчас он был более увлечён едой и личными размышлениями.

– Аммалиэль Сортес, – слегка повысив голос, продолжал Алрик привлекший, наконец, внимание человека к себе. – Вы снова меня не слушаете, думая о госпоже Фелан? Пора уже вырасти из кокетства с дамами. Вы, представитель рода Сортес и на предстоящем балу у вас может быть только деловой интерес.

Человек снова кивнул. Он понятия не имел, кто такая госпожа Фелан, но был безмерно рад тому обстоятельству, что его задумчивость вновь списывают не на сумасшествие, в существование которого он понемногу уже начинал верить. Наконец, человек отстранился от стола, облокотившись спиной об изогнутую спинку стула.

– Отлично, – подытожил Алрик. – А теперь, извольте, я подготовлю вас к мероприятию. Вы же не собираетесь явиться на бал в наряде для конной езды?

Человек с интересом посмотрел на свой костюм.

– Довольно дурачиться, это вас ничуть не украшает, – строго произнёс Алрик, уже встав из-за стола и направляясь в коридор.