Край

Меня в наказание за проступок посадили в карцер – в этом помещении раньше находился склад. Именно тогда я получил первый опыт пребывания в заключении.

В карцере было темно, ни один звук не доносился до меня извне, и только когда открывали окошко для утренней раздачи еды, в мою холодную камеру проникал луч света, казавшийся настолько ярким, что я потом долго не мог сомкнуть глаз. Как и в детстве, когда я лежал на чердаке и ждал маму, я изо дня в день с нетерпением ждал открытия раздаточного окошка. Это длилось лишь краткий миг, но я успевал кое-что увидеть: летящего по небу ворона, строй солдат, на рассвете идущих на учения, лошадей, неподвижно стоящих с оскаленными мордами. В заточении время становится осязаемым благодаря тому, что ты лишь эпизодически видишь свежие побеги на деревьях или слышишь журчание воды за окном, в которую превращается тающий снег.

Я пробыл в карцере всего три месяца, но мне казалось, что прошел целый год. На следующий день после выхода из заключения я получил письмо от Дуцзюань.

Письмо было отправлено в конце зимы и шло до меня почти два месяца. По просьбе жены его написал один старик из деревни Майцунь. Читая письмо, я как будто вновь увидел спокойное лицо Дуцзюань, ее улыбку, одновременно и радостную, и грустную, представил, как она, наклонившись над деревянной бочкой, пьет, громко втягивая в себя воду, словно теленок.

В письме Дуцзюань рассказала, что зимой наши козы принесли приплод – двадцать козлят, а на недавно посаженных во дворе сливах перед тем, как выпал снег, распустились желтые цветы. После смерти матери жена начала работать в поле и теперь научилась всему: выращивать саженцы сладкого картофеля, удобрять пшеничные поля, прясть пряжу. Она по-прежнему живет с Пуговкой, а монах Цзюцзинь в ноябре покинул Финиковый сад – он решил жить в лесу у подножия гор и сажать там табак. Иногда он приходит в Финиковый сад, чтобы проведать Дуцзюань и Пуговку или попросить кого-нибудь принести чайных листьев. Дуцзюань сообщала, что на днях ей снова приснился сон, будто я вернусь домой в день зимнего солнцестояния, и она настолько поверила в это, что купила на рынке кролика и поставила его тушиться, а еще наварила целый таз лапши. Ночью она сторожила жаровню с кроликом, а лапша в тазу так сильно разбухла, что вывалилась через край. Дуцзюань добавила, что с тех пор, как я покинул Финиковый сад, ее сны вдруг перестали сбываться.

В конце письма жена сообщала, что на следующий день ей придется спозаранку идти в маленький городок в сорока ли[17] от Майцуни, чтобы отправить письмо по почте.

Письмо жены заставило меня начать приготовления к побегу, план которого возник у меня еще в карцере. Желание сбежать из училища было таким же сильным, как тогда, когда я в спешке покидал Майцунь, и оно не давало мне покоя.

В конце июня в военное училище прибыл новый начальник – уроженец провинции Хэнань Цюй Жэньфэн, калека с угрюмым лицом. С момента его вступления в должность не прошло и месяца, а он уже расстрелял четверых солдат и одного высокопоставленного инструктора. Первым делом он приказал огородить территорию училища забором из колючей проволоки и поставить высокую сторожевую башню у площадки. Однажды я своими глазами видел, как дезертира, который смог выбраться за ограждение, скосил огонь пулемета, словно птицу, подбитую из рогатки.

Вскоре после этого стало известно, что война затягивается и армия остро нуждается в личном составе, так что, вероятно, не сегодня-завтра курсанты получат приказ покинуть Синьян и отправятся на фронт.

В те удушливые дни в Синьяне я научился стрелять из пистолета, пулемета «Максим» и миномета. Я начал тайно курить опиум и радовать себя способом, которым не владеет только дурак. А еще я теперь умел прямо на скаку с помощью хлыста задирать женские юбки.

На самом деле мы пробыли в Синьяне чуть больше двух лет. Однажды жарким полднем неожиданно протрубили срочный сбор, мы едва успели построиться, как на плац въехала машина с открытым верхом. Из машины вылез Цюй Жэньфэн на костылях и поднялся на импровизированный помост, чтобы выступить с речью. Малиновка на дереве пищала и щебетала, а у меня в голове безостановочно крутилась мысль – как же мне сбежать из училища, поэтому я не уловил ни слова из речи начальника.

После команды «разойтись» мой сосед по комнате сообщил, что наше обучение завершено и после десятидневной строевой подготовки мы отправимся на фронт.

Чжун Юэлоу

После окончания военного училища меня направили на службу в штаб Седьмого армейского корпуса. В то время Седьмой армейский корпус дислоцировался в районе Ваньдина и Линьфэня. Я прибыл в штаб в тот момент, когда наступил сезон дождей. Уже несколько месяцев на фронте не велось боевых действий, войска ждали дальнейших приказов, им не хватало снабжения. Наш штаб располагался в долине между двумя горными вершинами. Прямо посреди леса были установлены навесы от дождя из бамбуковых жердей и сосновых бревен. Вокруг витал запах гниющей листвы.

Дождь не прекращался целый месяц. Когда наконец тучи рассеялись и выглянуло солнце, птицы снова защебетали на ветвях. Вслед за дождями пришла холера. В первые же дни после того, как холера начала распространяться по долине, я познакомился с Чжун Юэлоу.

Было это так. Я прилег отдохнуть в казарме, но меня тут же разбудили. К моей койке подошел человек со стетоскопом на шее. Это был сухопарый молодой мужчина лет двадцати пяти, со странно вытянутым лицом, напоминавшим молоток. Он протер руки спиртом, пощупал мой лоб и рассеянно спросил:

– Ходил сегодня?

– Куда?

– В туалет. Понос был?

– Нет.

– А вчера?

– Нет.

– Говори правду! Мы не отправим тебя на карантин.

– Я правду говорю.

Чжун Юэлоу помолчал, а затем спросил:

– А тебя вообще что-нибудь беспокоит?

Я немного помялся.

– Не могу сходить по-большому.

– Не можешь?! Почему?

– Не знаю.

Чжун Юэлоу удовлетворенно шлепнул меня по заднице и пробормотал:

– Раз не срешься, значит, годишься!

Чжун Юэлоу ушел, а я получил приказ немедленно явиться во временный медицинский пункт. Я оказался единственным человеком в штабе, у которого не было диареи. Мое плохое настроение, которое я объяснял затянувшейся дождливой погодой, моментально испарилось. Однако уже через несколько дней работа в лазарете мне наскучила. Заболевших холерой нужно было быстро помещать на карантин в бамбуковые хижины – их построили за двумя невысокими холмами в пихтовых зарослях в нескольких ли от основного лагеря. Перевозка больных туда и обратно по раскисшим горным тропам очень сильно выматывала меня. Больных холерой солдат по дороге в карантинный лагерь рвало так, как будто они хотели выблевать не только все содержимое своих желудков, но и внутренности. Даже с помощью двойной марлевой повязки я не мог заглушить резкий, едкий запах.

Эпидемия холеры продолжалась до поздней осени, и лишь незадолго до зимы болезнь удалось взять под контроль. На следующий месяц было запланировано начало боевых действий, но так как я не получил никаких распоряжений о возвращении в штаб, я остался в лазарете.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Notes

1

В Старом Китае окна не стеклили, а заклеивали бумагой. – Здесь и далее примечания переводчика, если не указано иное.

2

Устаревшее название Нанкина.

3

Белый цвет в Китае символизирует траур.

4

В китайских деревнях детям при рождении давали прозвище, которое должно было обмануть злых духов, но зачастую это прозвище прилипало к своему владельцу и оставалось с ним до конца жизни.

5

Специальное помещение для выкормки гусениц шелкопряда.

6

Фаворитка и жена последнего императора династии Чэнь в период Южных и Северных династий, обладала красотой, умом и предприимчивостью; ее имя впоследствии стало нарицательным.

7

Одна из любимых жен императора Ян-ди из династии Суй.

8

Деревянное било в форме рыбы или безногого краба, на котором отбивается такт при чтении молитв.

9

Согласно даосизму, исконная энергия существует в форме двух взаимодополняющих начал – инь и ян, причем инь, женское начало, ассоциируется с темнотой.

10

Традиционное китайское платье облегающего силуэта с воротником-стойкой.

11

Деревня известна тем, что здесь в годы заката династии Цинь Чэнь Шэн поднял первое крестьянское восстание.

12

День поминовения усопших.

13

Во время праздника Цинмин принято убираться на кладбище, нужно подсыпать земли, а также установить на могилах чашевидные глыбы земли, которые называют «могильными шапками».

14

Шэньши принято называть людей, получивших традиционное конфуцианское образование, сдавших государственные экзамены на ученую степень.

15

Коллаборационистские местные марионеточные органы власти, создававшиеся японцами на оккупированной территории в начальный период войны 1937–1945 гг.

16

Китайская мера длины, равная 3,33 метра.

17

Китайская мера длины, равная 0,5 километра.