скачать книгу бесплатно
Соткать хотела льняную ткань,
Багрец на гроб Клитемнестры.
И так Орест сказал тогда лаконянке:
«Зевсова дочь, встань,
Ступай за мною к Пелопову очагу,
Седалищу древних предков,
Чтоб выслушать мои речи».
Он повел ее, он повел ее, и она за ним,
И ни слова – зачем.
А клеврет его, злой фокидянин,
Разгонял нас прочь:
«Не толпитесь, зловредные фригийцы!»
И кого в конюшню, кого в горницу, кого куда, —
Разогнал нас прочь от царицы.
X. – И что же за несчастие приспело?
Ф. – Матерь, матерь Идейская,
Матерь, могучая, могучая,
Смертные страсти, безбожные напасти
Видел я, видел я в царственных палатах.
Из складок пурпура
Мечи повыхватив,
Кинув взгляд,
Не видит ли кто, —
Как горные вепри,
Встали на царицу:
«Умрешь, умрешь,
Нечестивый погубил тебя муж,
Выдав на смерть братнина сына!»
Ах, и как она плакала, плакала,
Била белой рукою в грудь,
Била тяжким ударом в лоб —
Ускользала, золотообутая;
Но Орест в сапоге микенском,
Ей вхватившись в светлые кудри,
Ей нагнувши голову влево,
Черный меч уже метил в горло…
X. – А вы, фригийцы, к ней не поспешили?
Ф. – С криком выбив косяки и двери,
Сбив засовы, кто откуда,
Все на помощь со всего дома,
Этот с камнем, этот с дротом,
А иной и с мечом —
но нам навстречу
Пилад непреклонный, словно, словно
Гектор фригиец и Аянт трехшлемный,
Каким он рвался в Приамовы ворота.
Сшиблись мечи в мечи,
Ярко бились, пока Арес
Не унизил нас эллинскими копьями.
И тогда-то кто мертв, кто в бег,
Кто ранен, кто молит о пощаде —
Спастись от смерти —
Разбежались мы в темные прибежища:
Кто шатался, кто падал, кто лежал.
Тут вошла Гермиона в дом
К телу матери на земле
И увидела себя сиротою.
А те,
Как вакханки в пляске без тирсов,
Рвать хотели тело, как львицу гор —
Вновь Зевсову дочь на растерзание.
А Елены в тереме нет,
В доме не видно —
Зевс! твердь! свет! ночь! —
Зельями ли, волхвованьями ли —
Нет Елены.
Что дальше – не знаю:
Я прочь прокрался из дома.
Тщетно, тщетно
Многих премногий труд
Вытерпел Менелай под Троею
За жену Елену.
Орест, Фригиец
X. – Но я вижу новое новому вслед:
Неверными шагами, с мечом в руке
Орест из дворца выходит.
О. – Где тот раб, который из дома бежал от моего меча?
Ф. – Я простерт перед тобою ниц, как все мы, варвары.
О. – Ты не в варварском Илионе, здесь Аргосская земля.
Ф. – Но и там и тут разумному лучше жить, чем умереть.
О. – А не ты ли Менелая звал на помощь во дворец?
Ф. – Всех я звал тебе лишь в помощь: ты ведь был почти один.
О. – Полагаешь, Тиндарида умерла заслуженно?
Ф. – Будь три шеи у злодейки – все их перерезал бы.
О. – Это ты лишь мне в угоду говоришь из трусости.
Ф. – Две страны она сгубила и по праву казнена.
О. – Поклянись под страхом смерти, что не льстишь в угоду мне!
Ф. – Всей душой тебе клянуся, что я чист перед тобой!
О. – Так ли эллинский меч под Троей повергал фригийцев в страх?
Ф. – Убери свой меч подальше: слишком страшно он блестит.
О. – Перед ним, как пред Горгоной, ты боишься камнем стать?
Ф. – Про Горгону знать не знаю, только страшно умереть.
О. – Ты ведь раб, ты должен в смерти ждать освобождения!
Ф. – Будь ты раб или свободный, сладко видеть солнца свет.
О. – Славно сказано. Ты спасся! Уходи к себе домой.
Ф. – Не казнишь меня?
О. – Прощаю.
Ф. – Превосходно сказано!
О. – Впрочем, нет, я передумал.
Ф. – А вот это ни к чему.
О. – Ты глупец: твоею кровью я меча не оскверню.
Ты недаром не мужчина и не женщина меж нас.
Для чего ты этим криком меня вызвал из палат?
Право, шум такой заслышав, целый Аргос будет здесь.
Не боюсь я Менелая, не боюсь и его меча —
Пусть придет себе, как щеголь, кудри русые до плеч.
Если ж он захочет Аргос за собою привести,
Чтобы мстить за смерть Елены, никого не пощадив,
Ни меня, ни сестру, ни Пилада – всех троих поборников, —
То, клянусь, с Еленой рядом Гермиона ляжет здесь!
X. – Увы, увы! Новая борьба, а.
Новый дом
Рушится над родом Атридов!
– Что же мы, что же нам? Кликнуть по городу?
Или молчать?
– Лучше молчать.
– Смотри: к чему бы
Подымается дым пред домом?
– Это факелы: жечь Танталов дом —
Нет конца убийствам.
– Смертным бог кладет конец
Там, где хочет класть конец.
Бог могуч: чрез демона-мстителя
Рушит домы в потоках крови
С той поры, как пал Миртил с колесницы.
Орест, Менелай
X. – Но я вижу Менелая, поспешающего к нам.
Он торопится, как будто обо всем уже узнал.
Не задвинуть ли засовы? не закрыться ли в дому?
Страшно, если наступает человек удачливый
На того, кто злополучен, как несчастный наш Орест.
М. – Я пришел на страшные вести:
Два здесь льва, не два человека!
Я слышал странные слухи,
Что Елена не убита, а исчезла.
Эту вздорную сплетню
Кто-то мне сказал с перепугу,
А пустил ее матереубийца
Людям на смех. Отворите засовы!
Настежь двери! Дочь Гермиону
Вырву я из рук смертоносных
Вместе с телом жены моей несчастной,
А те, кто ее погубили,
